XVII. Конь и Всадник

Какой-то Всадник так Коня себе нашколил,

Что делал из него всё, что изволил;

Не шевеля почти и поводов,

Конь слушался его лишь слов.

«Таких коней и взнуздывать напрасно, —

Хозяин некогда сказал. —

Ну, право, вздумал я прекрасно!»

И, в поле выехав, узду с Коня он снял.

Почувствуя свободу,

Сначала Конь прибавил только ходу

Слегка,

И, вскинув голову, потряхивая гривой,

Он выступкой пошёл игривой,

Как будто теша Седока.

Но, сметя, как над ним управа не крепка,

Взял скоро волю Конь ретивой:

Вскипела кровь его и разгорелся взор;

Не слушая слов всадниковых боле,

Он мчит его во весь опор

Чрез всё широко поле.

Напрасно на него несчастный Всадник мой

Дрожащею рукой

Узду накинуть покушался:

Конь боле лишь серчал и рвался

И сбросил, наконец, с себя его долой;

А сам, как бурный вихрь, пустился,

Не взвидя света, ни дорог,

Поколь, в овраг со всех махнувши ног,

До смерти не убился.

Тут в горести Седок:

«Мой бедный Конь, – сказал, – я стал виною

Твоей беды!

Когда бы нЕ снял я с тебя узды,

Управил бы, наверно, я тобою:

И ты бы ни меня не сшиб,

Ни смертью б сам столь жалкой не погиб!»

* * *

Как ни приманчива свобода,

Но для народа

Не меньше гибельна она,

Когда разумная ей мера не дана. [89]

1809

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: