ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ВИДЫ ДЕМОНСТРАЦИИ 4 страница

Полезные советы содержатся в размышлениях французского по­эта и писателя Л. Вовенарга. Предлагаем некоторые из них.

1. Не рассчитывайте на поддержку со стороны друзей. Делайте ставку на совокупность людей.

Обычно люди только в крайнем случае отдают должное достоин­ствам других. И часто даже те, кого мы считаем друзьями, медлят с при­знанием чужих достоинств. Испокон веку говорится: "Свой своему не верит". А почему? Да потому, что самые великие люди начинали так же, как мы. Тот, кто видел их первые робкие шаги, запомнил этих лю­дей слабыми и неумелыми, и ему не по душе нарушение былого равен­ства (как ошибочно ему казалось). К счастью, посторонние люди ока­зываются справедливее друзей.

2. Не падайте духом от обнаруженных ошибок. Возможно, это спасение от провала. Заблуждение — свойство разума.

Никто не грешил так ошибками, как великие люди. Об ошибках их молодости, стертых посмертной славой, даже историки не упомина­ют. Мудрецы тысячи раз ошибались в своих суждениях и догадках, испытывали унижение из-за незнания. Путь к истине прегражден предрассудками, кознями, домыслами и ловушками завистников на каждом шагу. Молва коварна. Но не впадайте в уныние. Видите цель и знаете дорогу — идите. Оступились — и снова идите вперед.

В споре искренне благодарите за замечания и, сохраняя самообладание, обещайте доработать свое предложение. Продумывайте свой замысел и тактику так, чтобы даже неудача приносила известные выгоды.

3. Будьте общительны. Не избегайте разговоров с умными людьми. Общение придает уму гибкость и непринужденность, делает выдержан­ней, уступчивей, подавляет излишнее тщеславие, приучает к естествен­ности и раскованности и в то же время вооружает благоразумием, ос­нованиями для выводов не на умозрительных иллюзиях, а на неоспо­римых уроках личного опыта и опыта других собеседников.

4. Уклоняйтесь от полемики с самовлюбленным и надменным человеком. Если перед вами повеса, который готов по любому поводу высказывать свое мнение, то будьте уверены — собеседник способен без устали высмеивать все, что претендует на признание. Это чело­век, которого мало кто любит. Он чаще предпочитает тиранить дру­гих, умеет болтать, обо всем разглагольствует, на все притязает.

Как правило, он не признает духовных ценностей, но инициати­ву готов перехватить, потому что ей придают значение другие. Кредо у него одно — покрасоваться при любом случае. В дискуссии насту­пайте незамедлительно с внезапной шуткой, иронией, сарказмом. Все­общий хохот надолго посадит его на место.

5. Опасайтесь робких. Даже если наскоком или силой доводов вы сумеете вырвать у них одобрение, они, расставшись с вами, вернутся к своей ограниченности и лишь станут еще более враждебны к вам.

Вопросы и замечания — непременные атрибуты механизма споров, дискуссий, брифингов. Именно в вопросах и замечаниях выра­жаются сомнения, т.е. несовпадения мнений, выясняются позиции, ар­гументы, основания. Возникновение вопроса — это первый признак мышления человека. Однако далеко не все замечания и вопросы имеют конструктивную, плодотворную направленность. Они могут носить и деструктивный (разрушительный) характер, вплоть до обструкции (сры­ва) творческого процесса. Для того чтобы подход к спору носил конструктивный характер (т.е. выражался в стремлении спорящих к обмену мнениями, к беседе, к нахождению приемлемого решения), все участни­ки должны руководствоваться следующими психологическими принци­пами: а) равной безопасности, б) децентрической направленности и в) адекватности (соответствия) того, что воспринято, тому, что сказано.

Принцип равной безопасности гласит: не причиняйте психологического или иного ущерба ни одному из участников спора; не делайте того, что самим не понравилось бы (см. выше в главе "Нравственность речи"). Принцип относится ко многим психологическим факторам личности, но в первую очередь — к чувству собственного достоинства. Он запрещает оскорбительные, унижающие выпады против личности собеседника, какие бы тот мысли и идеи ни отстаи­вал. Если кто-то нарушает этот принцип, то происходит подмена цели (достижение истины), спор сходит с рельсов логики развития мысли, и начинается противоборство амбиций. Оказавшись объектом насме­шек, человек нередко слепо и беспощадно мстит за унижение.

Другой принцип — принцип децентрической направленности — предписывает: умейте анализировать ситуацию или проблему с точ­ки зрения другого человека, смотрите на себя и других исходя из ин­тересов дела, а не из личных целей. Если кратко, то кредо таково: не причиняйте ущерба делу.

Принцип предполагает помощь друг другу и решение проблемы объединенными усилиями, поиск устраивающего всех варианта. Если в споре будет достигнута подобная направленность, то собеседники смогут не только подняться над личными интересами, но и сделать прорыв через внешние и внутренние ограничения, в частности через психоло­гические барьеры, мешающие увидеть истину или решение, которое является оптимальным.

Децентрическая направленность развивается в условиях альтерна­тивы, т.е. при рассмотрении нескольких точек зрения. Совершенствуется такое мышление в частом общении с людьми, умеющими отстаи­вать свой взгляд при конструктивном подходе к решению проблемы.

Однако направленность как совокупность относительно независи­мых от ситуации устойчивых мотивов деятельности может быть и только эгоцентрической. При этом личность руководствуется исключительно мотивами собственного благополучия, стремлением к престижу, победе в споре. Собеседники с эгоцентрической направленностью обычно заняты больше всего своими проблемами и не интересуются проблемами других; спешат с выводами и предположениями; пытаются навязывать свое мне­ние окружающим; лишают других участников спора чувства свободы; не ориентируются в обстановке, когда нужно говорить, а когда — мол­чать и слушать; их поведение не отличается дружелюбием.

Кредо эгоцентриста: "В центре внимания моя точка зрения, моя теория, но не точка зрения противника". В споре он делит людей на полезных, помогающих ему отстаивать его мнение, и вредных, препятствующих его успеху. Такой человек способен "поставить на место", распечь, одернуть, обругать, унизить, оскорбить соперника. Когда ни­чего другого не удается, эгоцентрист изображает непонятость, горь­кую обиду. Искренность его возмущения может привести собеседника в смятение. Человек с эгоцентрической направленностью чаще дру­гих склонен к деструктивному подходу в споре.

Немаловажен и третий принцип — принцип адекватности того, что воспринято, тому, что сказано. Он гласит: не причиняйте ущерба мысли намеренным или ненамеренным искажением сказанного (услы­шанного).

Чтобы этот принцип сослужил службу спорящим, необходимо максимально точное восприятие смысла услышанного. Надо стремиться к простоте и точности высказываний. Если фразы непонятны, то угасает внимание, теряется интерес к речи собеседника (см. выше). А когда ин­терес сохраняется, чувство такта сдерживает желание слушающего уточнить смысл сказанного и приходится достраивать понимание по своим представлениям. В этом всегда скрыта опасность отразить в со­знании не то, что имел в виду оппонент. В результате возникает смыс­ловой барьер — несовпадение воспринятого с тем, что было услышано.

На пути к точному восприятию речи оратора могут быть и психологические барьеры. Они связаны с особенностями личности, ее психическим состоянием или реакциями, препятствующими пониманию или принятию адекватного смысла высказывания, точки зрения про­тивника. Это могут быть проявления излишней уверенности орато­ра, апломб, амбиции, пренебрежение другими мнениями, самолюбо­вание, зависть, вражда и т.д.

Принцип обязывает участников спора учитывать способность противника достаточно точно улавливать смысл цепочек рассужде­ния и делать материал доступным, не перегружая и не упрощая изло­жение в ущерб глубине мыслей.

Кроме того, необходимо принимать во внимание свойственные многим косность мышления, приводящую к догмам (см. выше). Новые научные истины всегда парадоксальны, если судить на основании обыденного сознания, человек неохотно сбрасывает шоры привычно­го, оправдавшего себя опыта.

Не все обладают системным мышлением, т.е. способностью рассматривать предмет как систему, включенную во множество связей с другими подсистемами. Для одного предмет речи словно высвечен мно­гими прожекторами, а для другого из-за узости собственных знаний видится только пятно на объекте познания. Частичные, бессистемные знания обусловливают сомнения там, где другому все ясно. Так возни­кают смысловые барьеры.

В итоге — заблуждение: "То, что я увидел и услышал, есть все, что можно увидеть и услышать в этом высказывании".

Убежденность в непогрешимости собственного мнения в споре приводит к бесполезной перепалке, в результате которой предмет разногласий остается в стороне, а спорящие еще прочнее защищают свои позиции, считая неправым противника.

Для реализации третьего принципа следует учиться слушать друг друга. В чем проявляется неумение слушать собеседника и, как след­ствие, неадекватное понимание его?

Мы не умеем сдерживать свое желание высказать скороспелое мне­ние; спешим опровергнуть противника, не вникнув как следует в его рассуждения; перебиваем его, хотя он не закончил свою аргумента­цию, а потом оказываемся в глупом положении; цепляемся за несуще­ственное и в итоге утомляемся, прежде чем добираемся до главного; отвлекаемся на что-либо во внешности оратора, на недостатки его речи и упускаем из виду суть его мыслей; не дослушав до конца, готовимся парировать намеки на нашу неосведомленность; не принимаем во внимание мотивы противника, побуждающие его сопротивляться на­шему взгляду на проблему; пребываем в уверенности, что наших знаний вполне достаточно, чтобы защитить свою позицию; уверовав, что истина на нашей стороне, заранее настраиваемся на несогласие с ут­верждениями противника.

Все это мешает взаимопониманию и адекватному восприятию сказанного.

Вот некоторые цели спекулятивных замечаний и вопросов, возникающих в этой ситуации: навязать конфронтацию; выхолостить ценность идеи; усугубить разногласия; скомпрометировать инициа­тора предложения; блокировать обсуждение; завести проблему в ту­пик; помешать собеседнику решить свои задачи. Надо иметь в виду, что в основе вопросов и замечаний — основания, мотивы, побуждаю­щие силы собеседника. Укажем некоторые из них.

1. Природные мотивы: осторожность как результат жизненного опыта; защитная реакция от неожиданности; неосознанное сопротив­ление; реванш за неудачи в делах (соперничество); зависть, личная неприязнь; консервативность мышления.

2. Мотивы, диктуемые интересом: угроза личной позиции; ослабле­ние позиции соперника; желание получить дополнительную информа­цию; исключение ошибки в принятии решения; установление возмож­ностей собеседника; выяснение компетентности оппонента; обнаруже­ние возможных трудностей; установление степени совпадения мнений; отстаивание классических подходов; выявление аргументов; выигрывание времени для обдумывания своей тактики.

Как видим, сомнения, выраженные в форме вопросов и замечаний, отражают большой спектр личностных мотивов.

Кроме конструктивного и деструктивного подходов к дискуссии, существует еще третий: Laissez faire, laissez passer (фр.), когда пытают­ся занять позицию невмешательства, умалчивания, недоговоренности.

Какие вопросы встречаются в спорах, дискуссиях, беседах? Непол­ный перечень говорит об их многообразии.

1. Вопрос-капкан предполагает уловку. Следует иметь в виду, как показывает практика, что ряд умело подобранных вопросов может довести любого собеседника до кипения. Сорвавшись, человек потеря­ет самообладание и нить своих рассуждений, а деморализованный со­перник уже не соперник. Не давайте втянуть себя в разговор, от кото­рого выигрывает противник. Юмор, ирония, анекдот, пародия, "воз­вратный удар" — вот средства парирования вопросов-капканов.

2. Контрвопрос, который часто применяется для нейтрализа­ции суждения.

3. Блокирующий вопрос, функция которого — "закрыть го­ризонт" оппоненту и добиваться таких ответов, которые соответству­ют концепции собеседника; и если вопросы сформулированы доста­точно искусно, то они подталкивают мысль только в одном направле­нии, блокируя возможные альтернативы.

4. Каверзный вопрос. Сократ, как известно, приводил оппо­нента к полному краху своими каверзными вопросами (см. выше). Когда его судили, он подробно объяснил, почему постоянно задавал людям каверзные вопросы: им двигало стремление пробудить у них чув­ство справедливости и отвратить от дурных поступков. Себя он срав­нивал с оводом, не дающим скотине зажиреть от дремоты.

Если слушатель чувствует фальшь или ложь в рассуждении оратора, то его протест чаще выражается в каверзных вопросах. Диле­тантский подход, вздор и попытки ввести в заблуждение, украша­тельства — все это вызывает каверзные вопросы оппонентов. Как себя уберечь от этого? Будьте искренними. Доверительность нейтрализует желание некоторых людей задавать каверзные вопросы.

5. Принудительным вопросом собеседник стремится угово­рить нас согласиться с ним. Обычно это вопросы типа: "Ведь вы не буде­те этого отрицать?" Вымогая наше согласие, оппонент практически ос­тавляет нам лишь одну возможность — признать себя побежденными. Какой здесь выход? Пожалуй, один — сказать: "Не занимайтесь вымо­гательством".

6. Риторический вопрос. Если необходимо или слушатели готовы к одобрению, то прибегайте к таким вопросам. Они обеспечи­вают молчаливое согласие участников беседы с нашим мнением, т.е. поддержку. Формулируйте вопросы так, чтобы на них можно было дать однозначные ответы — да или нет, чтобы они звучали кратко, создавали ритм, закрепляя мысль. В большой аудитории риторичес­кие вопросы очень сплачивают людей (в такой обстановке молчание и будет означать одобрение вашей точки зрения).

7. Ускоряющий вопрос. В тех случаях, когда мы хотим по­влиять на точку зрения собеседника, подтолкнуть его к согласию или подтверждению ранее достигнутой договоренности, следует применять ускоряющие вопросы. Ускоряющие вопросы вынуждают собеседника форсировать аргументацию своего мнения. Однако здесь кроется опас­ность: у собеседника может сложиться впечатление, будто его допра­шивают. Центр усилий смещается в вашу сторону, а собеседник ли­шен активности и может поэтому "взорваться": "Вы меня не подго­няйте". Применяйте данные вопросы с осторожностью и в тех случа­ях, когда участники дискуссии достаточно осведомлены в проблеме.

8. Уточняющий вопрос. Пользуйтесь этими вопросами, ког­да вам нужны дополнительные сведения или вы хотите выявить истин­ные мотивы стороны, когда собеседник занимает нейтральную или позитивную позицию по отношению к вам и готов передать информацию. Они начинаются со слов что, кто, как, почему, сколько. Например: "Чего, по вашему мнению, недостает в аргументации этого предложения?"

В чем польза такого вопроса? Собеседник находится в активном состоянии, становится источником информации, идей, предложений; он имеет возможность по своему усмотрению сообщать информацию; ему льстит внимание к его мнению, и этим устраняется психологичес­кий барьер в споре.

В чем опасность увлечения уточняющими вопросами? Вы, конечно же, теряете инициативу, и беседа может перейти в русло интересов и проблем собеседника. Не давайте увести себя такими вопросами в пус­той разговор. Противник может оградить себя от критического анали­за, а из вас выжать все, что его интересует. И сделает это с большим вниманием и тактом.

С помощью вопросов мы, с одной стороны, максимально активизи­руем оппонента и даем ему возможность самоутвердиться, с другой — улуч­шаем свое положение, уводим собеседника от критического анализа наших позиций. Он испытывает удовлетворение от возможности выго­вориться, а мы облегчаем себе решение задачи.

Вопросы выполняют важную роль на всех фазах дискуссии, зак­репляя промежуточные результаты обмена мнениями.

А как мы реагируем на замечания. Становится ли это помехой в беседе, мешает ли достижению взаимопонимания? Конечно, мешает, но избежать их в споре невозможно. Остается согласиться с мнением Леонардо да Винчи: "Противник, вскрывающий ваши ошибки, го­раздо полезнее, чем друг, скрывающий их".

Какие могут встретиться замечания?

1. Ироническое. "Учась ходить, человек учится и падать, и только падая, он учится ходить". Скептическое. Злобствующее. Провоциру­ющее. "Плешивый обрушился на Диогена с руганью за его пренебре­жение к богам.

— А я ругать тебя не буду, вовсе нет. Я даже похвалю твои волосы за то, что они с дурной твоей головы повылазили", — ответил Диоген.

2. Компрометирующее. Паганини в юности пообещал своему товарищу Кьярелли: «Я "натаскаю" тебя, и ты станешь первой скрип­кой в военном оркестре». Впоследствии завистливый Кьярелли стал инквизитором, и по его воле тело Паганини даже после смерти долго "таскали" по всей Италии, а потом сорок лет не предавали земле.

3. Объективное. Один из сотрудников заметил своему начальни­ку: "Древний философ Плиний говорил, что "человек познается по его отношению к рабам и скотам". Тот ответил: "Но у нас же нет рабов".

4. Угроза. "Будешь так рассуждать, кафедру, а тем более совет, не пробьешь" (А. Райкин).

5. Недоброжелательное. "Кредо недоброжелателя: мало, чтоб гора свалилась с плеч; важно, чтоб она придавила соседа" (В. Колечицкий).

6. Обструкционистское (громкий выкрик, истерический возглас, упрямое повторение). "Соловей замолкает, когда начинают орать ослы" (Саади).

7. Лесть. "На языке лесть, а в голове месть". Помните слова Пага­нини: "Способным завидуют, талантливым вредят, гениальным — мстят"?

8. Нападки. "Спор нельзя устранить другим спором, так же как бешенство одного нельзя устранить бешенством другого. Необходимо убеждать" (Антисфен).

9. Ехидство. "Ум теряет все свое очарование, если он проникнут злостью" (Р. Шеридан).

10. Упреждение. "Ум острый, но не широкий выскакивает вперед на каждом шагу, но двигаться вперед не может" (Р. Тагор).

Для того чтобы отстоять свою позицию в споре, надо нейтрализо­вать оппонента. Для этого необходимо осуществить локализацию, т.е. ограничение области, на которую будет распространяться ответ, и осуществить анализ, т.е. уточнение цели возражения или другой реак­ции собеседника, мысли, скрываемой в вопросе или реплике, выявле­ние причины (основания) и ценности сомнения. От этой операции за­висит выбор тактики и подходящего приема защиты.

Тактика подразделяется на четыре вида.

1. Не противоречить. Если собеседник пытается навязать конфронтацию не по существу, вывести вас из равновесия, направить разговор по ложному пути, то следует промолчать, оставив без внимания его замечания.

2. Отговориться. Если действительность не совпадает с нашим мнением, а противник заставляет признаться в неспособности обосновать свою позицию сейчас же, можно избежать прямого ответа. На прово­кации не всегда надо реагировать.

3. Оправдаться. Не всегда наша аргументация при обосновании является безупречной. Прикрыть слабые места ее уважительными причинами тоже можно, хотя и неэффективно.

4. Защититься. В случае мощного противодействия со стороны оппонента, решительного наступления с целью дискредитировать авто­ра или загубить идею на стадии ее рождения необходимо действовать.

Ответ может быть дан до и после высказывания оппонента.

Если известно, что оппонент настроен поставить нас в трудное положение, следует уже на стадии аргументации привести предполагаем мое замечание как альтернативу и дать ответ на него до того, как оп­поненту представится возможность высказаться.

Ответ сразу после замечания оппонента необходимо во всех слу­чаях давать в спокойной атмосфере общения взаимно заинтересован­ных собеседников. Оправдан немедленный ответ лишь для предотв­ращения дальнейшего развития разговора по неприемлемой для нас линии, для пресечения некорректных действий соперника.

С некоторой задержкой (отсрочкой) ответы можно давать, если нет подходящего материала и если немедленный ответ поставит под угрозу нормальный ход дискуссии с психологической точки зрения, т.е. может последовать эмоциональный взрыв с нежелательными последствиями.

Допустимо игнорировать замечания и вопросы тогда, когда мы ви­дим психологическую уловку, замечание оппонента диктуется его враждебностью, составляет умышленную помеху и не затрагивает суть дела, даже если собеседник прав. В последнем случае ничего другого не оста­ется.

Далеко не всегда надо стремиться к исчерпывающим ответам и медленно реагировать на замечания, реплики, возражения собеседников.

Как правило, нейтрализация осуществляется в защиту своего тезиса и не затрагивает антитезиса оппонента. Но в ряде случаев эффект защиты проявляется в прямой критике позиции противника. Критика означает разбор, анализ рассуждений противника и состоит из двух этапов разрушения неверной аргументации его идеи. Оратор, проводя критический анализ, реализует вторую фазу — почему нет формулы конструктивной критики.

Доказательство ложности или несостоятельности какого-либо тезиса называется опровержением. Самый верный и успешный спо­соб опровержения тезиса, выставленного оппонентом, это опроверже­ние фактами. Если в доказательство ложности или несостоятельности какого-либо тезиса приведены действительные явления, события, про­тиворечащие тезису, то задача опровержения часто оказывается разре­шена. Факты, как говорят, упрямая вещь.

Есть и другие способы опровержения. Подвергаются критике доводы, которые оппонентом выдвинуты в обоснование его тезиса. Задача заключается в том, чтобы доказать, что аргументы опровергаемого доказательства ложны или несостоятельны. Если удается это сделать, то тезис оказывается недоказанным.

Говоря о критике доводов оппонента, следует заметить, что нельзя отвергать чужих аргументов без доказательства их несостоятельности (ложности или сомнительности). Кроме того, надо иметь в виду, что опровержение чужих аргументов не заключает в себе еще опроверже­ние самого тезиса вашего оппонента и не доказывает истинности вашего тезиса. Дело в том, что тезис вашего оппонента может иметь и более точные аргументы, чем опровергнутые. Поэтому для окончательного опровержения чужого тезиса следует доказать несостоятельность не только представленных аргументов, но и содержания самого тезиса.

Доказывается, что истинность опровергаемого тезиса не вытекает из доводов, приведенных в подтверждение тезиса.

Самостоятельно доказывается новый тезис, который является противоположным или противоречащим суждением по отношению к опровергаемому тезису. Этот способ опровержения встречается довольно часто. Заключается он в следующем. Допустим, наш оппонент выдви­нул определенный тезис и обосновал его соответствующими доводами, Будучи не согласными с этим тезисом, мы временно оставляем в сторо­не данный тезис и те доводы, с помощью которых доказывается его ис­тинность, и все внимание сосредоточиваем на другом: доказываем ис­тинность тезиса, который является противоречащим или противополож­ным суждением по отношению к тезису, выставленному оппонентом.

Допустим, что один из участников биологического кружка выставил тезис "Ни одно глубоководное морское животное не может быть ракообразным". Тезис ошибочный. Для того чтобы доказать это, нам необходимо обосновать истинность противо­речащего ему тезиса. "Известно, что некоторые глубоководные морские животные являются ракообразными", что доказывает­ся несколькими единичными фактами, например глубоководное морское животное креветка является ракообразным; к ракооб­разным принадлежат живущие в морских глубинах каракати­цы. Значит, действительно "некоторые глубоководные морские животные являются ракообразными". А если это истинно, то тезис "Ни одно глубоководное морское животное не может быть ракообразным" не является истинным.

Опровержением часто доказывается, что из данного тезиса необ­ходимо вытекает следствие, противоречащее истине. Это очень рас­пространенный способ опровержения; он называется приведение к нелепости (лат. reductio ad absurdum), которое заключается в сле­дующем: временно допускается, что опровергаемый тезис истинен. Затем из него выводятся следствия. Поскольку и следствия, вытекаю­щие из него, оказываются противоречащими действительности, дела­ется заключение, что и сам тезис ложен. Из истины по правилам логи­ки может быть получена лишь истина. Поскольку же следствия лож­ные, то делается заключение, что тезис ложен (см. выше).

Выражение reductio ad absurdum используется в тех случаях, когда оппонент сам настолько запутывается, что в результате приходит к абсурдным выводам.

Иногда применяется косвенный метод опровержения суждений — метод, который состоит в противопоставлении следствию, выведен­ному из опровергаемого суждения, такого суждения, которое было бы истинным и вместе с тем противоположно этому следствию.

В общем виде опровержение может быть разделено на два этапа. Этап первый: критика несостоятельных аргументов. Это разрушение ос­нований, из которых выводят заключение, претендующее на истину. Ис­пользуются следующие приемы: выявление источника информации; изобличение сомнительных авторитетов; апелляции к фактам; контрас­тное сопоставление; указание на умолчание; приведение контраргумен­тов.

Этап второй: критика демонстрации, т.е. разрушение неправиль­ной связи аргументов между собой и с тезисом в процессе рассуждения. Это своего рода отсечение источников от тезиса, лишение его поддер­живающей силы оснований. При этом применяются более сложные ло­гические приемы: конкретно-исторический анализ; авторский коммен­тарий высказываний; анализ очевидной (а по существу несостоятель­ной) аналогии; разбор индукции (мысленная операция наведения); разбор дедукции (мысленная операция выведения); "раскручивание" фальсификаций; выявление подмены понятия; показ мнимого след­ствия, построенного на домыслах и предположениях.

Когда нанесен удар по основаниям, разрушены аргументы, из ко­торых выводится идея, тогда вся аргументация представляется неубе­дительной, тезис необоснованным, и, естественно, он не считается до­казанным. Тот, кто его отстаивал, вынужден готовить новую аргу­ментацию, более прочную и убедительную.

В дискуссии совсем необязательно предлагать острую критику. Если аргументация построена надежно, то вряд ли умный противник станет провоцировать активную защиту. Как замечал французский писатель А. Моруа, "самое трудное — не защищать свое мнение, а знать его".

Какой бы объективной, спокойной, товарищеской критике мы ни подвергались, удовольствия она нам не доставляет. Помните, что лю­бой человек может быть неправ (хотя и не думает так). Разбор аргу­ментов, их анализ, хотим мы этого или нет, все-таки представляют собеседника в невыгодном для него свете. Мы ведь все в той или иной степени, стремимся к престижу, признанию, уважению. Некорректная, злая, торжествующая защита всегда воспринимается соперником как унижение. Так что, может быть, прав Ларошфуко, советовавший: "Если вы хотите иметь врагов, старайтесь превзойти своих друзей. Но если вы хотите иметь друзей, дайте вашим друзьям превзойти вас".

Выделяют три вида спора: аподиктический, эристический и софистический. Вид спора зависит от цели, которая определяет способ и средства ее достижения. Если цель собеседника — поиск истины, то он ведет аподиктический (достоверный, основанный на формальных за­конах мышления и правилах вывода) спор. Если цель оппонента убе­дить, склонить к своему мнению, то он ведет эристический (или, как его называют, диалектический, т.е. основанный на всех законах ди­алектики) спор. Если цель соперника победить любым путем, то про­исходит софистический (основанный на словесных ухищрениях, вво­дящих в заблуждение, см. выше) спор.

В споре участвуют минимум две стороны, и их совместное поведе­ние может быть различным. Вот лишь несколько вариантов.

Первый стремится к истине (аподиктический спор), второй — тоже (аподиктический спор). Первый стремится к истине (аподиктический спор), второй — убедить (эристический спор). Первый стремится к ис­тине (аподиктический спор), второй — к победе (софистический спор). Первый стремится убедить (эристический спор); второй — победить (со­фистический спор). Оба стремятся убедить друг друга (эристический спор). Оба стремятся победить друг друга (софистический спор) и т.д.

Спор может быть символически представлен, как движения фигур на шахматной доске. Конь ходит по-своему, ферзь — по-своему, слон — тоже. В шахматной игре уже имеются точно просчитанные партии с названиями и возможными исходами. Их тысячи. Но если представить, что шахматные фигуры — живые существа, обладающие душой, всеми человеческими страстями, тогда любая партия оказалась бы непредс­казуемой. У шахматных фигур жесткие ограничения — у людей их нет.

В споре надо настраивать себя на самые непредвиденные проявле­ния ума и чувств собеседников. Человек, подготовленный к спору, дол­жен быть способен играть свою партию, импровизируя в условиях имп­ровизации других, не сбивая мысль, а подхватывая ее, вливаясь в ме­лодию оппонента, чувствуя ритм и придерживаясь общей темы. Дру­гими словами, в споре, как в диксиленде, исполняются мыслительные партии: диалектик ведет партию к истине, оратор всех склоняет к еди­номыслию, софист видит свою цель только в победе, но тема звучит.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: