Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Дифференциация политической власти




На ранних ступенях развития общества отношения политичес­кой власти были синкретичными, т.е. внутренне не разделялись на специфические сегменты, сферы управления.

Князья в Киевской Руси сами правили, сами вершили, суд, сами возглавляли войско, сами отправлялись со своей дружиной за сбо­ром налогов, дани. И хотя правящие группы всегда были иерархич-ными, первоначально внутри их не существовало специализации по выполняемым функциям.

Главной тенденцией развития политических властеотношений в истории любого общества является их постепенная внутренняя диф-ферениация. Вначале образуются самостоятельные социальные ин­ституты, ответственные за выполнение той или иной функции по­литической власти в обществе: выделение армии в особый инсти­тут и особую организацию, отвечающую за безопасность сообще­ства, образование института судопроизводства, специализирующе­гося на разрешении споров и конфликтных ситуаций, института налогообложения.

Политическая власть постепенно обретает все более сложную конфигурацию. Ее дифференциация была обусловлена сложными коллизиями социальных взаимодействий, когда индивиды для ре­шения своих проблем бывали вынуждены прибегать к созданию различных политических институтов. Следовательно, можно гово­рить о социальной обусловленности процесса дифференциации политической власти.

Рассмотрим, к примеру, редистрибутивную функцию политической власти. Заинтересованность как плательщиков, так и собирателей дани в упорядоченности отношений заставляла их вырабатывать соответствующие нормы и правила, что и означало начало форми­рования института налогообложения. По мере увеличения поступ­лений в казну возникала необходимость эффективно распоряжать-

639


ся собранными финансовыми и материальными средствами. Вна­чале это распределение было исключительно делом правящей вер­хушки, но со временем массы стали требовать информации о со­бранных средствах и способах их использования. Постепенная рег­ламентация этого процесса привела к появлению института госу­дарственного бюджета.

В качестве другого примера можно указать на то, как с изменением запросов людей, их ценностных ориентации наряду с институтами судопроизводства утверждаются институты адвокатуры, прокурор­ского надзора. Процесс совершенствования нормотворчества в рамках политических властеотношений, желание широких слоев влиять на ход его развития приводят к появлению института парла­ментаризма, всеобщего избирательного права, политических партий и т.д.

Итак, чем сложнее, дифференцированнее становилось общество, тем большим содержанием наполнялась каждая из ранее перечис­ленных функций политической власти. Новые политические ин­ституты решали определенные задачи, регулировали частные виды взаимодействия по поводу управления обществом, обеспечивая тем самым более качественное исполнение какой-либо функции. Соот­ношение политической власти и общества теперь можно предста­вить в виде более сложной схемы (рис. 2).

Дифференциация политической власти особенно резко возрос­ла в XIX и XX вв. Переход к индустриальному типу общества, раз­витие научно-технической революции сопровождались нарастани­ем экономической и социально-политической активности населе­ния. В меняющихся условиях в рамках политических властеотноше-

Общество

 

Политические институты

Социально-политические институты

 

Рис. 2. Соотношение политической власти и общества 640


-ний возникают качественно новые социальные институты, пред­назначенные упорядочить, регламентировать воздействие масс на субъекта политической власти: институт всеобщего избирательного права, институт политических партий, институт общественных орга­низаций и групп давления и т.п. Назначение этих институтов — согласование без применения силы интересов различных социальных групп, упорядочивание взаимодействия по поводу их выражения, защиты и реализации. Некоторые институты (например, институт общественных организаций и групп давления) занимают погранич­ное положение, одновременно являясь и законодательно регулиру­емой системой отношений с субъектом политической власти, и сложившимися нормами и правилами неполитического взаимодей­ствия, поэтому мы назовем их социально-политическими.

Каждый новый политический институт возникал в ответ на сфор­мировавшуюся общественную потребность, которая всегда прояв­лялась как в целенаправленных действиях сторонников установле­ния и закрепления данного вида взаимодействия, так и в молчали­вом одобрении их действий устойчивым большинством, потенци­ально готовым включиться в создаваемые социальные и полити­ческие структуры.

Вызревание общественной потребности в новом политическом институте — это всегда длительный и сложный путь.

Так, введению в Англии всеобщего избирательного права предше­ствовала ожесточенная борьба. Английская буржуазия получила избирательное право в 1832 г., однако широкие городские слои ремесленников, квалифицированных рабочих требовали распрост­ранения этого права и на себя. В 1836 г. они создали Лондонскую ассоциацию рабочих для борьбы за всеобщее избирательное пра­во, а два года спустя сформулировали Хартию — программный до­кумент, предусматривающий введение всеобщего избирательного права, отмену имущественного ценза для депутатов парламента, его ежегодное переизбрание, тайное голосование, уравнение избира­тельных округов. Так началось чартистское движение в стране, со­провождавшееся столкновениями с силами порядка. Другой исторический пример — революционные выступления в России в 1905 г., одним из следствий которых стало провозглаше­ние Октябрьского Манифеста и объявление о созыве первого в России парламента. Однако в начале XX в. институт парламента­ризма не прижился в России в силу ряда причин, в том числе и из-за непоследовательности инициаторов этого начинания и факти­ческого безразличия со стороны населения — значит, в обществе отсутствовала ярко выраженная потребность в этом институте.

Политическая власть в современном обществе представлена не только множеством институтов, но и огромным количеством раз­личных организаций, учреждений, органов. Например, институт политических партий в обществе предполагает, как правило, фун-

641


кционирование нескольких партий; институт парламентаризма пред­ставлен не только законодательным собранием, но и многими фор­мальными и неформальными группами, объединениями, оказыва­ющими помощь и поддержку избранным депутатам. Особенно раз­ветвленную сеть различных органов и учреждений имеет инсти­тут исполнительной власти.

Итак, политическая власть по мере развития общества стано­вится внутренне крайне сложным образованием. В рамках полити­ческих властеотношений исчезает даже однозначность в определе­нии субъекта власти. Регулярные выборы, референдумы, узаконен­ная практика давления на государственные структуры деформиру­ют картину политической власти как особой формы взаимодей­ствия, при котором субъект, используя определенные ресурсы, может добиваться своей цели. В современном обществе субъект вла­сти оказывается функционально разделенным, находясь в зоне вли­яния различных сил, в том числе и тех, которые формально долж­ны ему подчиняться.

Процесс дифференциации политической власти нашел отраже­ние в философско-политических и правовых доктринах.

Наиболее известной из них является «теория разделения властей», возникшая в период кардинальных изменений в экономике запад­ноевропейских стран и укрепления позиций буржазии. Ее лейтмо­тивом стала борьба против абсолютной власти монарха, ее основ­ной смысл заключался в необходимости разделения единой госу­дарственной власти на законодательную, исполнительную и судеб­ную.

Сложность, запутанность политических властеотношений в со­временном обществе крайне затрудняют их анализ. Пользуясь тер­минологией американского политолога Р. Даля*, можно назвать современную политическую власть полиархичной (от греческого poly — много, archi — старший, главный), подчеркнув ее основную отличительную черту — наличие нескольких институтов, регулиру­ющих отдельные сегменты политических властеотношений, несколь­ких центров принятия самостоятельных управленческих решений, нескольких центров влияния на процесс принятия этих решений.

Сложность политики определяется не только многообразием социальных институтов и организаций, но и выполнением ими не только явных, но и латентных функций, что порождает более слож­ные внутренние зависимости как внутри поля политических влас­теотношений, так и при воздействии политической власти на об­щество.

* Даль Р. Полиархия, плюрализм и пространство // Вопросы философии. — 1994. — №3, с. 37-^8.

642


Например, институт парламентаризма решает две основные зада­чи— законотворчество и представительство интересов различных слоев населения общества, которые фиксируются и регламентиру­ются в нормах государственного права, однако парламентарии за­частую занимаются саморекламой или рекламой деятельности своей партии.

Латентность не опасна, если не блокирует выполнение ин­ститутом своих основных функций. Однако при определенных об­стоятельствах возможно появление откровенно негативных ви­дов воздействия политических институтов на общество, т.е. дис­функций.

Например, если парламентарии начинают подменять исполнитель­ную власть или вмешиваться в судопроизводство, то сразу проис­ходит сбой в работе всего механизма политической власти, ибо нарушается ранее сложившееся функциональное равновесие меж­ду политическими институтами. Если парламентарии стремятся использовать предоставленное им право на законодательную дея­тельность в целях личной выгоды, это может привести к дискреди­тации самого института парламентаризма. Если взяточничество ста­новится обычным явлением среди государственных чиновников, то ни о какой эффективности работы правительства, всей системы государственной службы не может быть и речи. Коррумпированная власть вызывает брезгливые чувства у рядовых граждан, что уже само по себе лишает ее массовой поддержки и делает беспомощ­ной в решении сложных вопросов социального развития.

Дисфункции, таким образом, противоречат формальным ин­ституциональным требованиям и сложившимся в обществе офи­циально декларируемым представлениям о назначении и роли того или иного института. Они являются результатом непредвиденных последствий взаимодействий людей. Коррупция как дисфункция госаппарата складывается из многочисленных фактов взяточниче­ства чиновников, в результате чего деформируются, искажаются роль и~ назначение институтов исполнительной власти, призван­ных осуществлять оперативное управление страной в интересх всего общества.

Возможно ли предотвратить появление и развитие дисфункций политических институтов, угрожающих расбалансировкой и даже распадом всей системы власти в обществе?

В простых политических системах традиционного общества, ас-криптивного по способу формирования политических элит, глав­ным регулятором всегда выступала исполнительная власть. Опира­ясь на право легитимного насилия, она контролировала деятель­ность любого социального института, при необходимости вноси­ла в его работу необходимые коррективы, исходя прежде всего из собственного понимания принципа государственной целесообраз­ности.

643


Конечно, волюнтаризм и произвол исполнительной власти в
традиционном обществе имел свои ограничения. Как только поли­
тическая система переставала выполнять свою основную функцию
по управлению делами общества, она Начинала испытывать силь­
ное давление со стороны различных социальных слоев в виде на­
родных бунтов и восстаний, фрондистских движений высших со­
словий. Однако давление извне не ставило под сомнение сам прин­
цип единоличного права исполнительной власти на регуляцию по­
литических институтов. Л

В сложных политических системах современных обществ, осно­ванных на глубокой дифференциации управленческих функций, тре­бовался иной механизм внутренней саморегуляции. Как бы ни была компетентна исполнительная власть, она не могла в силу сложно­сти самого общества непосредственно контролировать все полити­ческие институты, достигшие в своем развитии достаточно высо­кого уровня автономности. Сосредоточение в одних руках всех ры­чагов управления неизбежно приводило к консервации старого, неспособности к самообновлению.

Тоталитаризм как явление XX в. —* наглядное тому подтвержде­ние: всеобщий контроль над политическими институтами и други­ми сферами социальной жизни приводил к застою, падению ини­циативы, интеллектуальной деградации.. Главней урок тоталита­ризма — вывод о неэффективности контроля за политическими и социальными институтами из одного центра.

Возможна ли децентрализованная политическая система? Есть мнение, что такая система развалится под влиянием собственных Же социальных институтов, работающих на воспроизводство от­дельных сегментов политической жизни. А если учесть стремление каждого института, и без того монопольно контролирующего оп­ределенные виды политических связей и отношений, к распрост­ранению своего влияния, исполняя и латентные функции, то это мнение рождает вполне оправданные опасения: например, инсти­тут налогообложения, предоставленный самому себе, может пре­вратиться в гигантскую машину по выкачиванию из населения де­нег любой ценой, институт охраны правопорядка во имя стабиль­ности может превратить насилие в главный регулятор поведения населения, институт парламентаризма может взять на себя функ­ции исполнительной власти, а правительство начнет диктовать пра­вовые нормы и т.д. Вот почему в обществе так широко распростра­нено убеждение если не в необходимости сильной, авторитетной личности, то, по крайней мере, в полезности особого образова­ния, стоящего как бы на^ всеми политическими институтами в виде, например, института главы государства.,-'.fo<i

644


Хотелось бы отметить, что необходимость в таком социальном ин­ституте появляется, как правило, лишь в условиях нарастания неста- ?-,■ *■ бильности, конфликтности в самой политической системе. К сожа-, лению, в такой обстановке проявляются латентные функции самого института главы государства, когда намерение согласовывать фун­кционирование органов государственной власти трансформирует­ся в откровенное давление, порождая тем самым авторитаризм в различных его проявлениях.

Можно ли в условиях многообразия политических институтов современного общества обеспечить единство политической власти и избежать проявлений авторитаризма?

Историческая практика показывает, что децентрализованная система власти возможна — ее основу составляет чисто функцио­нальная зависимость политических институтов, исключающая ру­ководство из единого центра. В общественно-политической мысли такой способ зависимости политических институтов, получил на­звание принципа разделения властей.

Что же обеспечивает функциональное единство и целостность децентрализованных систем политической власти? Во-первых, рав­новесие подобных систем поддерживается соответствующими нор­мами и ценностями, обеспечивающими воспроизводство таких структурных связей между институтами, которые исключают до­минирование одного из них, но при этом четко определяют функ­циональное назначение каждого.

Характер таких норм можно проиллюстрировать на примере взаи­модействия Конгресса и президента США. Законодательная и ис­полнительная ветви власти в этой стране имеют полную свободу действий в рамках своей компетенции, но при этом ни одна из них не может расширить зону своего влияния из-за системы взаимных сдержек и противовесов. Нормативные ограничения, таким обра­зом, не позволяют ни Конгрессу, ни президенту США взять в свои руки всю полноту политической власти в обществе.

Во-вторых, нормы и правила, регламентирующие отношения между политическими институтами, должны стать неотъемлемой частью культуры общества. Иными словами, их надо не только про­возгласить, зафиксировать в каком-либо важном юридическом до­кументе (например, в конституции), но и сделать реальными об­разцами, стандартами, на которые ориентируются и политические деятели, и простые граждане. Интериоризация норм и ценностей децентрализованной политической системы, пожалуй, самый слож­ный и противоречивый процесс. Убедить людей в правомерности именно такого государственно-политического устройства, побудить их следовать установленным правилам,'наконец превратить это побуждение в привычку необычайно сложно. Для этого требуются не только соответствующая идеологическая работа, но и постоян-

645


ная демонстрация способностей децентрализованной политичес­кой системы решать острые социальные проблемы.

Усвоение обществом нормативного порядка децентрализован­ной политической системы зависит от степени укорененности в политической культуре ценностей рационализма, законности и сво­боды. Рациональное поведение, как показал М. Вебер, порождает и требует определенного вида политического господства, при кото­ром главным регулятором является закон. Только освобождение от произвола может гарантировать индивиду право на свободный вы­бор, только последовательное соблюдение закона делает возмож­ным реализацию этого права всеми гражданами, Осознание важно­сти, значимости закона, а не воли правителя является основой для установления нормативного порядка децентрализованной полити­ческой системы.

В-третьих, достоянием общественности должны становиться все случаи нарушения нормативного порядка децентрализованной си­стемы политической власти — в этом важную роль должны сыграть средства массовой информации. Но их роль будет эффективной толь­ко при наличии нормативного порядка — в противном случае об­щественное мнение будет не в состоянии адекватно оценить опас­ность размывания норм и ценностей демократии..

•. > <i *;.
-Э- ■■:

ЗУ"'.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных