О том, как Нестан-Дареджан попала к царю морей
Как-то раз случилось мужу Во дворец прийти с дарами. Царь морей сидел за пиром, Окруженный моряками. Принял с честью он Усена, Посадил перед собою И поднес большую чашу С крепкой влагою хмельною.
Выпил муж мой эту чашу, Глядь – другая появилась, Из серебряных кувшинов Влага снова заструилась. И забыл свою он клятву. Что ему Коран и Мекка! Не идут рога ослице, Хмель не красит человека.
И сказал тогда владыка Безрассудному Усену: «Чтоб купить дары такие, Нужно дать большую цену. Удивляюсь, где берешь ты Эти крупные рубины! Я за них тебе не в силах Заплатить и половины».
Услыхав хвалу подаркам, Возгордился безрассудный. «О, – воскликнул он, – владыка! Не хвали подарок скудный! Твоему готовлю сыну Я сокровище иное – Солнцеликую невесту, Станом сходную с алоэ».
И владыке рассказал он О девице неизвестной, О слезах ее поведал И красе ее небесной. Царь возрадовался сердцем И велел дворцовой страже Привести на пир веселый Ту, которой нету краше.
В доме я одна сидела. Вдруг явился на пороге Молодой начальник стражи. Поднялася я в тревоге. Он сказал мне: «В этом доме Скрыта юная луна. Повелитель мой желает, Чтоб к нему пришла она».
«Где ж она, девица эта?» – В удивленье я спросила. И ответил мне начальник: «Это дивное светило В дар принес царю сегодня Именитый твой супруг. Приведи скорее деву, Ждать мне боле недосуг».
Что могла я с ним поделать? Обнял душу смертный холод, Свод небесный содрогнулся, Гневом Божиим расколот. К бедной пленнице пошла я, Низко голову склоня, Но она, рыдая горько, Не взглянула на меня.
И сказала я: «О солнце, Изменила, знать, судьба нам, Небо в гневе потемнело И завесилось туманом. Вот пришел начальник стражи, Чтоб свести тебя к царю. Горе мне! Разбито сердце, Как в огне я вся горю».
Отвечала мне девица: «Что крушишься ты, сестрица? То, что раз со мной случилось, Вновь не может совершиться. Зло не стоит удивленья, Уж привыкла к горю я: Такова на свете белом Участь горькая моя».
И, без гнева и без жалоб, Истомленная печалью, Встала девушка с подушек И закуталась вуалью. И надела я на деву Чудный пояс из жемчужин – Чтоб купить такое диво, Целый город был бы нужен.
«Вот, – сказала я девице, – Может быть, каменья эти Разорвать тебе помогут Плена горестные сети». И взяла бедняжку стража, И народ собрался мигом И бежал вослед за нею, Пораженный дивным ликом.
Царь ее у входа встретил И воскликнул; «Боже правый! Вот сошло на землю солнце В виде девы величавой. Кто, скажите, кроме Бога, Мог создать черты такие? Всякий, кто ее полюбит, Беды вытерпит лихие».
Посадив с собою рядом, Царь расспрашивал девицу: «Кто ты, дева, и откуда Прибыла в мою столицу?» Но она не отвечала, Безучастная к вопросам, И уста безмолвны были, Молодым подобны розам.
Царь сказал: «Девица эта Нас печалит и волнует. Что молчит она? Быть может, О возлюбленном тоскует? Или дух ее, как голубь, Над людьми парит высоко И она, чуждаясь мира, Здесь страдает одиноко?
Поскорей бы сын мой милый Возвращался с поля брани, – Эту деву молодую Исцелит он от страданий. А пока мой сын в походе, Пусть живет у нас девица. Ведь луна в разлуке с солнцем Так же меркнет и томится»,
И девицу нарядили В платье царского покроя, И повесили на шею Ожерелье золотое, И надели ей корону Из прозрачного рубина, Чтобы радовала роза Молодого властелина.
И когда опочивальню Ей устроили вельможи, Чистым золотом обили Ей девическое ложе, Десять евнухов надежных Поместили у дверей И позволили девице Удалиться от гостей.
Пир веселый продолжался. Заходили снова чарки. Получил купец за деву Драгоценные подарки. Громко били барабаны, И девица за стеной Чутким ухом различала Рокот арфы золотой.
И тогда сказала стражам Дева, равная пантере: «Люди добрые, напрасно Сторожите вы у двери: Не гожусь я вам в царицы, Мне иной назначен путь. Если будете упорны, Проколю кинжалом грудь.
И тогда несдобровать вам, Люди добрые, поверьте: Царь убьет вас без пощады, Не простит моей вам смерти. Отпустите вы девицу! Что страдать напрасно вам? За свободу я охотно Все сокровища отдам».
И сняла она корону Из прозрачного рубина, Ожерелье расстегнула – Дар высокий господина, Сорвала жемчужный пояс, И угрюмые рабы, Увидав ее богатства, Уступили без борьбы.
Снял один из них одежду, И она накрылась ею. Через двери боковые Деву вывели в аллею. Мимо стражи проскользнула Незамеченной она – Так от страшного дракона Скрылась юная луна.
Поздно вечером беглянка Мне в окошко постучала. Дверь я быстро отворила И красавицу узнала. «О Фатьма, – сказала дева, – Дай коня мне, милый друг! Убежала от царя я И его усердных слуг».
Чтобы скрыться от погони, Был скакун отличный нужен. Привести его для девы Я велела из конюшен. На коня уселась дева И была как бы светило, Что, сияя в темном небе, Льва [13] собой отяготило.
Ночь настала. Слух пронесся О таинственной пропаже. Город мигом оцепили, Понеслись в погоню стражи. Обыскали все строенья, Все луга, леса и реки, Но, увы, светило наше Нас оставило навеки».
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|