Знай, что это в равной мере относится и к тебе. 1 страница

Прощай.

Когда Ви отпустил текст, символы рассыпались в воздухе как певчие птицы, поднимаясь и исчезая в молочно-белом небе.

Вишес пару раз осмотрелся по сторонам, как будто это могло подтвердить или опровергнуть реальность происходящего. Затем он просто остановился, будто превратившись в одну из статуй на кладбище, взгляд его уперся в одну точку, но ничего не видел, тело застыло на месте.

Ви не мог решить, чувствует он облегчение или скорбь или... черт, он не знал, какого хрена это было. И да, он ощутил внезапный импульс пойти к Бутчу, чтобы его лучший друг приковал его к распорке и хлестал, пока с кровью из его головы не выйдет вся эта хрень.

Бладлеттер давно мертв, отец Ви убит его сестрой, и этот мудак отправился в Дхунд, если в этом мире существовала хоть какая-то справедливость.

А теперь умерла и его мамэн.

Никто из них не особо стал для него родителями, и это прекрасно. Это стало для него настолько нормальным, что люди, у которых были мамэн и отец, нормально выполняющие свои роли, казались Ви странными.

Так что сейчас было в высшей степени странно чувствовать себя так, будто он лишился корней - учитывая, что у него изначально не было семьи.

Он снова подумал о том, как Рейдж выжил на том поле битвы. А потом вспомнил о крошечной новорожденной, которая выжила, хоть и не должна была.

- Проклятье, - выдохнул он.

Как типично для его матери. Последнее, что она сделала перед тем, как отбросить коньки - если можно назвать ее исчезновение этим человеческим обозначением смерти - ответила на его молитву и спасла жизнь дочки Куина.

Как будто последнее «да пошел ты».

Или, черт подери, возможно, это его отвратный фильтр извращал все в плохом свете.

Как угодно. Она мертва... вот и все. Но только...

«Господи Иисусе, - подумал Ви, проводя рукой по лицу. - Дева Летописеца мертва».

Когда настала ночь, Эссейл все еще находился в тренировочном центре Братства, сидел на стуле напротив Маркуса, который проспал весь день.

Учитывая, сколько времени отсутствовал Эссейл и его планы на вечер, он достал телефон, его пальцы порхали над экраном, пока он писал смс кузенам...

- Что это? - последовал хриплый вопрос.

Резко повернув голову, Эссейл с удивлением обнаружил, что Маркус проснулся.

- Айфон, - он приподнял устройство. - Это... сотовый телефон.

- Боюсь... - мужчина слегка приподнялся на подушках. - Боюсь, мне это ничего не говорит.

На мгновение Эссейл попытался представить, что все эти сальные волосы исчезли, на теле прибавилось несколько фунтов, лицо уже не смотрелось таким скелетом. Маркус выглядел бы более... миловидным, скажем так.

Встряхнувшись, Эссейл пробормотал.

- Это телефон. Ну, знаешь, можно звонить людям. Или писать им.

- О.

- Ты знаешь, что такое телефон?

Маркус кивнул.

- Но они стояли на столах, а не лежали в карманах.

Эссейл выпрямился.

- Сколько она держала тебя там?

Все тело мужчины напряглось, реагируя на этот вопрос. Но он не увернулся от ответа.

- Какой сейчас год? - когда Эссейл ответил, бледное лицо мужчины померкло. - О... дражайшая Дева Летописеца.

- Сколько.

- Тридцать два года. Какой... какой сейчас месяц?

- Октябрь. Почти ноябрь.

Маркус кивнул.

- Было холодно. Когда ты вынес меня из дома... было холодно, но я сомневался, дело во мне или...

- Дело не в тебе.

Иисусе, Нааша, должно быть, похитила его вскоре после того, как вышла за своего хеллрена. Должно быть, она понимала, что ее ждет с пожилым мужчиной. Но почему она не заботилась о Маркусе? Если оставить в стороне проблемы морали, то все равно источник крови был настолько хорош, насколько сильна плоть, которая его предоставляет.

Вот только потом Эссейл подумал, как Нааша использовала его и остальных. Она очевидно нашла много других источников питания.

Очевидно, пренебрежительность взяла верх, когда отпала нужда.

Воцарилось молчание. А потом Маркус спросил:

- Откуда ты знал, что я там?

- Я обыскивал дом в поисках... - Эссейл отмахнулся от объяснения, потому что это неважно. Куда важнее, что... - Мы все хотели бы знать, где твои родственники? Кому мы можем позвонить от твоего имени?

- Мои кровные родственники живут в Старом Свете. Я оставил их и приехал сюда, потому что хотел... - голос Маркуса сорвался. - Я хотел приключений. В тот дом я пришел наниматься на должность работника. Однажды вечером госпожа прошла мимо моей комнаты, а затем призвала меня вниз, в темницу. Она дала мне вина и...

Глаза мужчины заволокло дымкой, как будто воспоминания были столь мрачными и тяжелыми, что могли лишить чувств.

- Как мы можем связаться с твоими родственниками? - повторил Эссейл.

- Я не знаю. Я... - Маркус внезапно собрался. - Нет, не связывайтесь с ними. Не сейчас. Я не могу видеть их в таком состоянии.

Мужчина поднял запястья с татуировками, и в этот момент он выглядел столь же беспомощным, как и тогда в клетке, прикованный цепями.

- Что я скажу им? Мы всего лишь гражданские - мне приходилось посменно работать на корабле в гавани Нью-Йорка. Но у всех семей есть гордость. А в этом... нет ни капли гордости.

Эссейл потер лицо так сильно, что его бедный многострадальный нос загудел. И это напомнило. Этим вечером ему пришлось принять еще дозу, прежде чем заняться делами.

- Ты можешь остаться со мной и моими кузенами, - заявил он. - Ты будешь в безопасности.

Маркус покачал головой и провел кончиками пальцев по ободку на левом запястье.

- Почему... почему ты делаешь это?

- Я же говорил тебе. Ты нуждаешься в этом. А я нуждаюсь в том, чтобы служить кому-то, - Эссейл протянул ему обе ладони. - И в этом нет никакого тайного смысла. Мы всего лишь трое мужчин, живущих вместе.

Естественно, он не упомянул привычку нюхать кокаин, тот факт, что он использовал родственников как шлюх, а в прошлом был поставщиком и дилером наркотиков.

Неужели он начинает с чистого листа, подумал он.

Хмм. Учитывая сделки по поставке оружия, которые он только что заключил с Братством? Правильнее будет сказать, что он начинает новый этап, но не с чистого листа.

- В твоем доме есть работа? - Маркус кивнул на одежду Эссейла. - Судя по твоему гардеробу и акценту, легко понять, что ты мужчина со средствами. Есть ли у тебя работа, которой я могу окупить свою комнату и питание? В противном случае, я не могу быть полезным в ответ на твое предложение и откажусь от него.

Эссейл пожал плечами.

- Это недостойная работа.

- Любой труд достоин, если он выполнен подобающим образом.

Эссейл откинулся на спинку стула и окинул оценивающим взглядом изможденный кусок плоти на больничной койке. Едва вырвавшись из плена - длившегося более тридцати гребаных лет - мужчина уже показывал характер.

- Сейчас мне придется тебя оставить, - услышал Эссейл собственный голос. - Но я вернусь перед рассветом, и когда они отпустят тебя, ты пойдешь домой со мной. Так и будет.

Маркус опустил голову.

- Я навеки в долгу перед тобой.

«Нет, - подумал Эссейл про себя. - Мне кажется, все наоборот, дражайший».

Рейдж и Мэри шли по главной лестнице особняка, держась за руки. Поднимаясь, Мэри улыбнулась, вспомнив, как они вальсировали в пустом спортзале. А потом покраснела, подумав о том, что случилось после того, как танец плавно сошел на нет.

Та кладовка никогда еще не видела столько действий.

- Во сколько она сказала мне прийти? - спросил Рейдж.

- У тебя есть примерно полчаса, чтобы подготовиться. Это будет в той кофейне на Хэмингуэй авеню. Думаю, Рим приедет на машине, но тебе необязательно поступать так же.

- Я не буду заказывать, пока жду. Не хочу, чтобы у меня было кофейное дыхание.

- Рейдж. Серьезно, - Мэри остановилась, когда они поднялись на второй вопрос. - Все будет хорошо.

Взяв его прекрасное лицо в ладони, она разгладила его нахмурившиеся брови и погладила щетину.

- Относись к этому как к обычному разговору.

- У меня будет собеседование на должность папы Битти. Как это может быть обычным разговором? И Боже, подскажи, что мне надеть? Это должен быть костюм? Мне кажется, это должен быть костюм.

Взяв его за руку, Мэри отвела Рейджа в направлении их комнаты.

- Как насчет обычной пары слаксов и одной из твоих черных шелковых рубашек? Она так отвлечется на твою невероятную красоту, что не вспомнит собственного имени, куда уж там какие-то вопросы.

Рейдж все еще ворчал, когда они вошли в их комнату, и настроение его ничуть не улучшилось, когда Мэри пихнула его в сторону ванной.

- Нет, - сказала она, когда он попытался утащить ее с собой. - Мы не на шутку отвлечемся. Давай я лучше приготовлю твою одежду.

- Ты права. Плюс, всякий раз, когда я думаю, куда иду, я хочу блевануть.

Они разошлись в разные стороны, он - чисто выбрить лицо и помыть голову, она - в гардероб, где...

Вопль, донесшийся из уборной, едва не довел Мэри до чертова сердечного приступа.

- Рейдж! Рейдж... что случилось?!

Она рванула через весь ковер и... только чтобы врезаться в его спину.

- Да вы нахрен издеваетесь! - рявкнул Рейдж.

- Что, что ты...

Мэри расхохоталась и согнулась пополам, ей даже пришлось присесть на край джакузи.

Кто-то - один или с приятелями, что вернее всего - наводнил их ванную Русалочками: полотенца с Русалочкой свешивались с крючков и полок, коврик с Русалочкой лежал перед раковинами... кружки, зубные щетки и детская зубная паста с Русалочкой на полочке... шампунь и кондиционер с Русалочкой в душевой кабинке... фигурки персонажей выстроились в ряд на краю ванной и на подоконнике большого окна, выходившего в сад.

Но основным блюдом, несомненно, стала композиция на стенах. Примерно полторы сотни разных стикеров, постеров, плакатов и вырезок из раскрасок было наклеено, налеплено и приколото к каждому дюйму вертикальных поверхностей.

Рейдж развернулся и протопал к выходу - но ушел недалеко. Братья кучей ввалились в их комнату, мужчины давали друг другу пять и шлепали Рейджа по заднице.

- Я вам отплачу, - прорычал он. - Каждому из вас - особенно тебе, Лэсситер, хрен ты на палочке.

- Как? - парировал падший ангел. - Затопишь мою комнату? Ты уже попытал удачи с кладовкой, и Фритц все исправил за одну ночь.

- Нет, я собираюсь спрятать каждый гребаный пульт в этом доме.

Ангел застыл.

- Так, это лишь громкие слова.

- Бам! - проорал Рейдж, хлопнув себя по бедрам. - Как тебе это, засранец?

Лэсситер принялся оглядываться на Братьев, ища поддержки.

- Это не смешно. Это дерьмо совсем не смешно...

- Эй, Голливуд, хочешь, я заплачу тебе, чтобы ты их спрятал? - предложил кто-то.

- А мы-то будем иметь к ним доступ, верно? - потребовал кто-то.

- Да пошли вы все, серьезно, - пробормотал Лэсситер. - Я серьезно. Когда-нибудь вы будете меня уважать.

Мэри просто оперлась на руки и с улыбкой посмотрела на этих сумасшедших. В какой-то мере именно это и нужно было Рейджу - немного выпустить пар перед визитом в кофейню. Черт, по такой логике, всем им нужно было избавиться от напряжения.

Последние пару часов были тяжелыми.

«Гребаная Русалочка», - подумал Рейдж, двадцать пять минут спустя покидая свою комнату.

Закрыв дверь, он вновь заправил уже заправленную рубашку и надел пиджак, который ему подобрала Мэри, чтобы спрятать оружие. Идя по коридору, он поправлял волосы, разминал плечи, подтянул ремень.

У него вспотели ладони. Как, черт подери, он пожмет руку социальному работнику, если так вспотел? Да ей придется вытираться салфеткой.

Или целой пачкой полотенец.

Проходя мимо кабинета Рофа, Рейдж увидел, что двери открыты, и остановился, подумав, а время ли сказать его братьям и Королю, какого хрена они затеяли. Заглянув за косяк, он краем глаза заметил беседующих Рофа и Ви. Король сидел на троне, брат рядом на полу, присев на корточки. Головы склонились друг к другу, слова произносились тихо, а воздух вокруг сгустился, как будто они были окружены мисом.

«Какого хрена происходит?» - подумал Рейдж, испытывая соблазн войти внутрь.

Но потом посмотрел на свои золотые часы Ролекс - те, что он отдал Мэри, но она настояла, чтобы он надел их на удачу. Нет времени спрашивать, и если уж на то пошло, нет времени углубляться в тему Битти.

Позже, решил он.

Направившись к лестнице, он скатился вниз, к мозаичному полу, и понесся к выходу.

- Удачи.

Рейдж резко остановился и посмотрел направо. Лэсситер был в бильярдной, натирал кончик кия мелом.

- О чем ты? - потребовал Рейдж.

Ангел лишь пожал плечами, и Рейдж покачал головой.

- Ты с ума сошел...

- Когда она спросит, как умер ее отец, не выдумывай. Она уже знает, что его убил ты и твои братья. Это есть в файлах. Она ненавидит насилие, но понимает, что иначе они с матерью не выжили бы. Она хочет, чтобы у тебя был ребенок. У тебя и у Мэри.

Чувствуя, как вся кровь схлынула из его головы к пяткам, Рейдж пожалел, что ему не за что ухватиться.

- Как ты... Мэри рассказала тебе это? - хоть в это сложно было поверить. - Марисса?

- И зверь. Он ее нервирует. Не пытайся ее успокоить - ты слишком увлечешься, и это выведет ее из себя. Мэри справится. Мэри скажет ей все, что ей нужно знать по этому поводу.

- Откуда ты все это знаешь?

Лэсситер положил квадратный мелок и перевел на него глаза странного цвета.

- Я ангел, помнишь? И все сложится. Просто потерпи - тебе нужно верить. И тебе, и Мэри. Но все сложится.

- Правда? - услышал он свой вопрос.

- Не вру. Я могу подшучивать над твоей ванной. Но не над такими вещами.

Ноги Рейджа двинулись с места против его воли, направляясь к бильярдному столу - и в следующее мгновение он уже заключил этого черно-блондинистого мудака в медвежьи объятия.

- Ты справишься, - сказал Лэсситер, когда они похлопали друг друга по спине. - Просто помни. Тебе нужно верить.

Пока не сделалось слишком сыро, Рейдж отстранился и снова направился к входной двери. Выйдя наружу через вестибюль, он глубоко вдохнул холодный воздух, готовясь... и перенесся сквозь ночь кучкой молекул, направляясь в самое человеческое окружение.

Добравшись до места назначения, он предусмотрительно обрел форму в углу темной парковки, и да, он еще раз проверил свои волосы и поправил рубашку, прежде чем войти в кофейню через переднюю дверь.

Открыв ее, Рейдж почувствовал, как в нос ударила масса кофейных ароматов, и тут же пошатнулся в своем намерении не заказывать. Что он будет делать со своими руками все это время?

Выругавшись и пожалев, что не курит и не колется, он окинул взглядом человеческих мужчин и женщин, многие из которых подняли головы и все еще смотрели на него... а затем встретился взглядом с единственным вампиром в этом месте - нет, погодите, в толпе был еще один претранс, которого он не узнал.

Впрочем, он узнал Рим. Он видел кучу фотографий с работы Мэри.

Он еще раз глубоко вздохнул. Ну, все же не так критично, как на ступенях особняка, здесь был кислород. Верно?

Боже, он задыхался от запаха кофе. Или, возможно, дело было в его надпочечниках.

Рейдж попытался успокоиться, начиная пробираться к столику в задней части кофейни.

Остановившись перед Рим, он захотел грохнуться в обморок. Вместо этого он как можно более незаметно вытер руки о задницу и протянул ладонь.

- Привет, я Рейдж.

Глаза женщины слегка расширились, когда она посмотрела на него - но это неудивительно, и нет, он не задирал нос. Люди всегда удостаивали его вторым взглядом при первой встрече, и да, потом они обычно впивались в него глазами, как будто пытаясь понять, реален ли он.

- Простите, - заикаясь, пробормотала она. - Я, э... Я Рим.

Они обменялись рукопожатием, и Рейдж кивнул на свободный стул.

- Не возражаете, если я присяду?

- О, пожалуйста. Простите. Погодите, я уже это говорила. Боже.

Надо отдать ей должное, она не слишком пожирала его взглядом и не вешалась на него. И ему стало чуточку лучше, потому что она тоже нервничала.

- Вы закажете что-нибудь? - спросила Рим.

- Нет, мне и так хорошо. Хотите еще одну порцию... что это у вас?

- Это латте. И нет, спасибо, этого достаточно, - последовала пауза, и Рим открыла небольшую записную книжку. - Итак... Я, эм... слушайте, скажу честно. Я никогда раньше не видела Брата.

Рейдж улыбнулся, стараясь не показывать клыки, потому что они находились в смешанном обществе.

- Я ничуть не отличаюсь от остальных.

- Еще как, - пробормотала она себе под нос. - Итак, я ээ... у меня есть несколько вопросов. Если вы не против? Знаю, Мэри говорила с вами об этом.

Рейдж скрестил руки и оперся на стол.

- Да, говорила. И слушайте, если бы я мог просто...

Он посмотрел на отделанную под древесину столешницу и попытался сформулировать то, что хотел сказать. Их окружала болтовня, хлопанье входной двери, шипение кофейных машин, и внезапно он забеспокоился, что слишком долго молчит.

Рейдж посмотрел на социального работника.

- Сухой остаток вот в чем - я готов жизнь отдать за эту малышку. Я готов вставать в полдень, если у нее кошмары. Я готов кормить ее, одевать и учить водить. Еще я готов обнимать ее, когда ей впервые разобьют сердце, и передать в руки мужчины, если она найдет своего избранника. Я хочу помочь ей получить хорошее образование и следовать за своими мечтами, и я буду рядом, чтобы подхватить ее, если она споткнется. Я понимаю, что все это не сводится к щеночкам и единорогам, будут и сложности, возможно даже злость... но ничто не изменит моей решимости. Я знал с самой первой нашей встречи, что моя Мэри - та самая единственная, и с того вечера я так же ясно понимаю, что Битти - мой ребенок. Если вы дадите мне шанс стать ее отцом.

Рейдж выпрямился и протянул руки.

- Теперь спрашивайте у меня что угодно.

Рим слегка улыбнулась. А потом еще шире.

- Ну, давайте начнем с начала, да?

Рейдж улыбнулся в ответ. И да, так и бывает, когда ты четко понимаешь, что превзошел чьи-то ожидания.

- Давайте так и сделаем, - сказал он с явным облегчением.

Джо Эрли не могла отвести взгляда.

Но с другой стороны не одна она такая в кофейне, чье латте осталось остывать без внимания во время отчаянных попыток не смотреть на этого парня. Он вошел один и всосал большую часть, а то и весь кислород в помещении, и затем направился к заднему столику с симпатичной, но ничем не привлекательной женщиной.

Учитывая все факторы, он представлял собой тип «Мисс Америка» - огромный, просто невероятно высокий, но при этом крепко сложен, как профессиональный спортсмен-футболист, не баскетбольный типаж. Волосы светлые, но похоже на самом деле такого оттенка - никаких отросших корней, никаких огрехов в покраске, лишь густые, здоровые... светлые волосы.

Глаза его, впрочем, были тем еще зрелищем. Его глаза были потрясающим зрелищем. Даже через битком набитую кофейню они светились тем оттенком голубого, который можно увидеть в океане на Багамах - столь радужный, столь чистый, столь ослепительно бирюзовый цвет, что ты невольно задумываешься, а не линзы ли это? Потому что как, черт подери, такое может существовать в природе?

И постскриптум: одежда вовсе не была плохой. Неа. Он был одет во все черное, начиная с шелковой рубашки и отлично скроенных брюк и заканчивая пиджаком с лацканами как у костюма, но при этом свободным как верхняя одежда.

Туфли тоже были замечательными.

Как будто в кофейню вошла какая-то кинозвезда, и на мгновение Джо задумалась, не видела ли его в каком-то фильме...?

Когда зазвонил ее телефон, она с радостью уцепилась за это отвлечение. Но гиперфокус никуда не делся, и она продолжала видеть это по-мужски красивое лицо всякий раз, когда закрывала глаза. Не то чтобы это было плохо.

Увидев, кто звонит, Джо закатила глаза, но все равно ответила на вызов.

- Дуги, как жизнь? Нет. Нет, не можешь. Что... нет! Слушай, я же сказала, я увольняюсь и временно не смогу одалживать тебе деньги... Ну так спроси у них. Нет. Нет. Ладно, но только печенье с инжиром. Если я вернусь, а ты сожрал мои печеньки Milano, у нас с тобой будет разговор. И когда уже ты устроишься на работу, ради всего святого?

Когда она повесила трубку, сухой голос произнес:

- Согласен с тобой насчет печенек.

Вздрогнув, Джо прижала руку к сердцу.

- Боже, Билл, ты меня напугал.

- Что там такое с уходом от Брайанта? - спросил он, усаживаясь с латте и повторяя то безумие с шарфом, которое он всегда делал. - Ты уволилась?

- Ничего важного. – Ну, за исключением того, что ее босс - манипулятор, а она позволяла управлять собой. - Правда.

О, и между прочим, Брайант думает, что мы трахаемся, добавила она мысленно.

- Слушай, - пробормотал Билл, наклоняясь и поправляя очки на переносице. - Во-первых, извини за опоздание. А во-вторых, я не могу не спросить. С твоими-то родителями, я правда не могу поверить... то есть, денежный вопрос...

Джо уже открыла рот, чтобы отмахнуться, но потом решила - к черту это все.

- После того, как я ушла от них и их... стиля жизни... они отреклись от меня.

- Должно быть, это было нелегко - оставить свою семью, я имею в виду. Ну, и деньги тоже.

Джо покрутила в руках чашку капучино.

- Я никогда не вписывалась в их ряды. Мой папа - прости, мой отец (он настаивает, чтобы я так его называла) - устроил мое удочерение, потому что мама проходила через тот этап, когда хотят детей. Наверное, для нее обзавестись ребенком - все равно, что купить сумочку. Когда они удочерили меня, я воспитывалась нянечками. Иногда хорошими, иногда плохими. Потом меня отправили в заграничную школу и колледж - и к моменту выпуска я вполне удачно притворялась тем, кем они меня хотели видеть, когда они рядом. За пределами того большого дома я была самой собой. В присутствии их я была лишь копией себя, как и они сами были лишь сконструированными версиями себя, - Джо махнула рукой. - Стандартная скучная ерунда в духе бедненькая-богатенькая-девочка.

- Стандартная и скучная, пока сам в ней не окажешься.

- Даже если так, я сказала им, что не вернусь, они сказали «ладно», и все на этом. Ежемесячные чеки испарились - и если честно, это нормально. Я неглупа, я готова упорно трудиться, у меня есть образование. Я справлюсь сама, как и куча людей до меня.

Билл выпутался из своего пальто.

- Можно задать более личный вопрос?

- Конечно, - попробовав кофе, Джо поморщилась. Наблюдение за тем блондином изрядно вытянуло тепло из напитка. - Что угодно.

- Ты сказала, что тебя удочерили - а ты когда-нибудь думала о том, чтобы связаться с биологическими родителями?

Джо покачала головой.

- Все данные засекречены - ну или по крайней мере, мне так говорили. Наверное, отец приплатил, чтобы все так и оставалось. И в этом есть смысл - я слышала, что моя мать пыталась поначалу выдать меня за родную, говоря, что прятала беременность под свободной одеждой, а потом провела последний месяц в Неаполе или где-то еще. А когда мои волосы становились все рыжее и рыжее, легенду уже тяжело было поддерживать - особенно когда ей не понравилось, что люди говорят, будто она изменила отцу.

- Так ты ничего о них не слышала?

- Нет, и это нормально. По крайней мере, эй, мне оплатили обучение в Лиге Плюща. Если это худшее, что эти двое сделали со мной за всю мою жизнь, я осталась в выигрыше.

- Ну... - Билл прочистил горло. - Плавно меняя тему... ты не хочешь устроиться куда-нибудь в газету? Я знаю парочку открытых вакансий и мог бы замолвить словечко. Ты показала себя чертовски хорошим исследователем.

Примерно минуту Джо просто сидела как идиотка, моргая. Затем встряхнулась.

- Правда? О... Боже мой, да. То есть, спасибо. У меня есть резюме, могу послать тебе по почте.

- Считай, что уже сделано. Например, знаю, что кое-кто ищет контент-менеджера для онлайн-издания. Платить будут примерно столько же, сколько ты получала как секретарша, но, по крайней мере, это отправная точка.

«И уж получше, чем беспокоиться о личной жизни Брайанта и стирке его вещей», - подумала про себя Джо.

- Спасибо тебе, правда, - она помахала салфеткой, на которой писала. - И на этой ноте - я сделала список мест, которые посетила. Осталась еще парочка - хочу проверить тот закрытый ресторан, где Хулио Мартинез, по его словам, налетел на вампира. И хочу сходить в ту аллею, где... ты видел запись перестрелки в аллее? Где тот парень на крыше убивает кого-то, пока другой парень бежит под градом пуль? В том ролике не видно было клыков, но его загрузил тот же парень, который опубликовал много видео о массовом убийстве на ферме.

Билл достал телефон, как будто приготовившись копаться в интернете.

- Нет, этого я еще не видел.

- Хочешь, чтобы я дала тебе?

#большеникогдаэтогонеговори

Эссейл ждал снаружи огромного особняка хеллрена Нааши, отслеживая перемещения слуг и их хозяйки через окна первого и второго этажей. Одно из преимуществ эксгибиционизма этой женщины заключалось в том, что закрытые шторы для нее табу, и таким образом стадии ее одевания оставались на всеобщем обозрении.

В данный момент она находилась в ванной, сидела за туалетным столиком у окна, выходившего на запад. Служанка завивала ее волосы в локоны, а сама она сосредоточилась на чем-то на ее коленях. Возможно, электронная почта на планшете. Или телефон.

Вытащив свой мобильник, Эссейл послал ей смс... и наблюдал, как она вскидывает голову и указывает в противоположный конец комнаты. Служанка положила бигуди, которыми не успела воспользоваться, и засеменила куда-то прочь. Затем вернулась, вложив устройство в руку госпожи.

Телефон Эссейла сработал секунду спустя. Прочитав написанное ею, он посмотрел на кузенов.

- Вы знаете, что делать.

- Да, - сказал Эрик. - Брат здесь?..

- Прямо за вами.

Они втроем обернулись и увидели Зейдиста именно там, где он обещал быть Эссейлу, когда назначал встречу. Как и у остальных, у Брата был с собой огромный рюкзак с кучей оружия.

- Идемте, джентльмены? - пробормотал Эссейл.

По кивку его кузены дематериализовались к задней части особняка, где располагалась обнаруженная ранее лазейка в дом.

Эссейл опустил свой рюкзак на корни дерева, за которым прятался, а затем зашагал вперед, поправляя пальто и манжеты. Когда он вышел на подъездную дорожку, ведущую к особняку, каблуки его туфель стали постукивать. Зейдист, следовавший за ним по пятам, не издавал ни звука, поскольку двигался по траве, держась в стороне от света, излучаемого невысокими фонарями по краям каменных плит.

Добравшись до двери, Эссейл попробовал подергать за ручку. В этот раз не повезло - заперто.

Воспользовавшись звонком, он нацепил улыбку, когда дворецкий ответил на зов.

- Добрый вечер. Боюсь, я прибыл на добрых двадцать минут раньше. Однако я не хочу причинять неудобств вашей хозяйке. Могу я подождать в ее комнате отдыха?

Доджен низко поклонился, и Эссейл убедился, что в холле больше никого нет. И тогда, когда дворецкий выпрямился, Эссейл вытащил пистолет.

Так, что слуга уставился прямо в глаз ствола.

- Не двигайся, - прошептал Эссейл. - И не издавай ни звука, если только ты не отвечаешь на мои вопросы. Хочешь жить? - кивок. - Сколько еще слуг в доме?

- С-с-семь.

- Тро в резиденции? - кивок. - Где он?

- Он т-т-трапезничает в своей спальне.

Зейдист вошел прямиком в дом, и при виде лица со шрамом и этих черных глаз, доджен, казалось, едва не грохнулся в обморок.

- Не беспокойся о нем, - мягко сказал Эссейл. - Сосредоточься на мне.

- П-п-прошу п-прощения.

- Слушай меня, и слушай внимательно. У тебя будет семь минут, чтобы вывести слуг из дома. По минуте на человека. Не трать ни секунды впустую. Не объясняй, почему им нужно уйти. Скажи им собраться у начала подъездной аллеи. Не предупреждай свою госпожу. Если скажешь ей о моем присутствии, я сочту тебя соучастником в содержании раба крови, которого я спас отсюда прошлым вечером, и я убью тебя на месте. Понятно? - кивок. - Теперь повтори, что я тебе только что сказал.

- У в-в-вас... у меня есть с-с-семь минут, чтобы вывести слуг. Направиться к подъездной аллее...

- К основанию. Я сказал, к основанию подъездной аллеи. Я смогу видеть вас, потому что там есть уличное освещение. И что насчет твоей госпожи.

Лицо дворецкого обрело жесткое выражение, которое, возможно, спасет ему жизнь.

- Я не скажу ей ни слова. Она и ее любовник убили моего хозяина.

- Как тебя зовут?

- Я Тарем.

- Тарем, я хочу, чтобы после этого ты отправился в дом аудиенций Короля. Расскажи им все - что было в том подвале, что она сделала с ним, что я делаю здесь. Понимаешь?

- Я делал фотографии, - прошептал дворецкий. - На телефон. Я не знал, куда с ними идти.

- Хорошо. Покажи их. Но теперь иди. Семь минут.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: