Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Божественная комедия 6 страница




Который цел, пусть здравыми дойдут".

 

127 "Что вижу я, учитель? Ради бога,

Не нужно спутников, пойдем одни, -

Сказал я. – Ты же знаешь, где дорога.

 

130 Когда ты зорок, как всегда, взгляни:

Не видишь разве их кивков ужасных

И как зубами лязгают они?"

 

133 Не надо страхов и тревог напрасных;

Пусть лязгают себе, – мой вождь сказал, -

Чтоб напугать варимых там несчастных".

 

136 Тут бесы двинулись на левый вал,

Но каждый, в тайный знак, главе отряда

Сперва язык сквозь зубы показал,

 

139 И тот трубу изобразил из зада.

 

 

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ Комментарии

 

 

1 Я конных ратей видывал движенья,

В час грозных сеч, в походах, на смотрах,

А то и в бегстве, в поисках спасенья;

 

4 Я видывал наезды, вам на страх,

О аретинцы, видел натиск бранный,

Турнирный бой на копьях и мечах, -

 

7 Под трубный звук, набатный, барабанный,

Или по знаку с башен, как когда,

На итальянский лад и чужестранный;

 

10 Но не видал, чтобы чудней дуда

Звучала конным, пешим иль ветрилам,

Когда маячит берег иль звезда.

 

13 Мы шли с десятком бесов; вот уж в милом

Сообществе! Но в церкви, говорят,

Почет святым, а в кабачке – кутилам.

 

16 Лишь на смолу я обращал мой взгляд,

Чтоб видеть свойства этой котловины

И что за люди там внутри горят.

 

19 Как мореходам знак дают дельфины,

Чтоб те успели уберечь свой струг,

И над волнами изгибают спины, -

 

22 Так иногда, для обегченья мук,

Иной всплывал, лопатки выставляя,

И, молнии быстрей, скрывался вдруг.

 

25 И как во рву, расположась вдоль края,

Торчат лягушки рыльцем из воды,

Брюшко и лапки ниже укрывая, -

 

28 Так грешники торчали в две гряды,

Но, увидав, что Борода крадется,

Ныряли в кипь, спасаясь от беды.

 

31 Один – как вспомню, сердце ужаснется -

Заждался; так одна лягушка, всплыв,

Нырнет назад, другая остается.

 

34 Собачий Зуд, всех ближе, зацепив

Багром за космы, слипшиеся туго,

Втащил его, как выдру, на обрыв.

 

37 Я помнил прозвища всего их круга:

С тех пор, как их избрали, я в пути

Следил, как бесы кликали друг друга.

 

40 "Эй, Рыжик, забирай его, когти, -

Наперебой проклятые кричали, -

Так, чтоб ему и шкуры не найти!"

 

43 И я сказал: "Учитель мой, нельзя ли

Узнать, кто этот жалкий лиходей,

Которого враги к рукам прибрали?"

 

46 Мой вождь к нему подвинулся плотней,

И тот сказал, в ответ на обращенье:

"Я был наваррец. Матерью моей

 

49 Я отдан был вельможе в услуженье,

Затем что мой отец был дрянь и голь,

Себя сгубивший и свое именье.

 

52 Меня приблизил добрый мой король,

Тебальд; я взятки брал, достигнув власти,

И вот плачусь, окунут в эту смоль".

 

55 Тут Боров, у которого из пасти

Торчали бивни, как у кабана,

Одним из них стал рвать его на части.

 

58 Увидели коты, что мышь вкусна;

Но Борода, обвив его руками,

Сказал: «Оставьте, помощь не нужна».

 

61 Потом, к вождю оборотясь глазами:

"Ты, если хочешь, побеседуй с ним,

Пока его не разнесли баграми".

 

64 И вождь: "Скажи, из тех, кто здесь казним,

Не знаешь ли каких-нибудь латинян,

В смоле?" И тот: "Сейчас я был с одним

 

67 Из мест, откуда путь до них недлинен.

Мне крюк и коготь был бы нипочем,

Будь я, как он, опять в смолу заклинен".

 

70 Тут Забияка: «Больно долго ждем!» -

Сказал, рванул ему багром предплечье

И выхватил клок мяса целиком.

 

73 Тогда Дракон решил нанесть увечье

Пониже в ноги; но грозою глаз

Десятник их пресек противоречье.

 

76 Они смирились и на этот раз,

А тот смотрел, как плоть его разрыта;

И спутник мой спросил его тотчас:

 

79 "Кто это был, кому нашлась защита,

Когда, на горе, ты остался тут?"

И он ответил: "Это брат Гомита,

 

82 Что из Галлуры, всякой лжи сосуд,

Схватив злодеев своего владыки,

Он сделал так, что те хвалу поют.

 

85 Всех отпустил за деньги, скрыв улики,

Как говорит; корысти не тая,

Мздоимец был не малый, но великий.

 

88 Он и Микеле Цанке здесь друзья;

Тот – логодорец; вечно каждый хвалит

Былые дни сардинского житья.

 

91 Ой, посмотрите, как он зубы скалит!

Я продолжал бы, да того гляди -

Он мне крюком всю спину измочалит".

 

94 Начальник, увидав, что впереди

Стал Забияка, изготовясь к бою,

Сказал: «Ты, злая птица, отойди!»

 

97 "Угодно вам увидеть пред собою, -

Так оробевший речь повел опять, -

Тосканцев и ломбардцев, – я устрою.

 

100 Но Загребалам дальше нужно стать,

Чтоб нашим знать, что их никто не ранит;

А я, один тут сидя, вам достать

 

103 Хоть семерых берусь; их сразу взманит,

Чуть свистну, – как у нас заведено,

Лишь только кто-нибудь наружу глянет".

 

106 Собака вскинул морду и, чудно

Мотая головой, сказал: "Вот штуку

Ловкач затеял, чтоб нырнуть на дно!"

 

109 И тот, набивший на коварствах руку,

Ему ответил: "Подлинно ловкач,

Когда своим же отягчаю муку!"

 

112 Тут Косокрыл, который был горяч,

Сказал, не в лад другим: "Скакнешь в пучину, -

Тебе вдогонку я пущусь не вскачь,

 

115 А просто крылья над смолой раскину.

Мы спустимся с бугра и станем там;

Посмотрим, нашу ль проведешь дружину!"

 

118 Внемли, читатель, новым чудесам:

В ту сторону все повернули шеи,

И первым тот, кто больше был упрям.

 

121 Наваррец выбрал время, половчее

Уперся в землю пятками и вмиг

Сигнул и ускользнул от их затеи.

 

124 И тотчас в каждом горький стыд возник;

Всех больше злился главный заправило;

Он прыгнул, крикнув: «Я тебя настиг!»

 

127 Но понапрасну: крыльям трудно было

Поспеть за страхом; тот ко дну пошел,

И, вскинув грудь, бес кверху взмыл уныло.

 

130 Так селезень ныряет наукол,

Чтобы в воде от сокола укрыться,

А тот летит обратно, хмур и зол.

 

133 Старик, все так же продолжая злиться,

Летел вослед, желая всей душой,

Чтоб плут исчез и повод был схватиться.

 

136 Едва мздоимец скрылся с головой,

Он на собрата тотчас двинул ногти,

И дьяволы сцепились над смолой.

 

139 Но тот не хуже, чтоб нацелить когти,

Был ястреб-перемыт, и их тела

Вмиг очутились в раскаленном дегте.

 

142 Их сразу жгучесть пекла разняла;

Но вызволиться было невозможно,

Настолько прочно влипли их крыла.

 

145 Тут Борода, как все, томясь тревожно,

Велел, чтоб четверо, забрав багры,

Перелетели ров; все безотложно

 

148 И там и тут спустились на бугры;

Они к увязшим протянули крючья,

А те уже спеклись внутри коры;

 

151 И мы ушли в разгар их злополучья.

 

 

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ Комментарии

 

 

1 Безмолвны, одиноки и без свиты,

Мы шли путем, неведомым для нас,

Друг другу вслед, как братья минориты.

 

4 Недавний бой припомянув не раз,

Я баснь Эзопа вспомнил поневоле,

Про мышь и про лягушку старый сказ.

 

7 «Сейчас» и «тотчас» сходствуют не боле,

Чем тот и этот случай, если им

Уделено вниманье в равной доле.

 

10 И так как мысль дает исток другим,

Одно другим сменилось размышленье,

И страх мой стал вдвойне неодолим.

 

13 Я думал так: "Им это посрамленье

Пришло от нас; столь тяжкий претерпев

Ущерб и срам, они затеют мщенье.

 

16 Когда на злобный нрав накручен гнев,

Они на нас жесточе ополчатся,

Чем пес на зайца разверзает зев".

 

19 Я чуял – волосы на мне дыбятся

От жути, и, остановясь, затих;

Потом сказал: "Они за нами мчатся;

 

22 Учитель, спрячь скорее нас двоих;

Мне страшно Загребал; они предстали

Во мне так ясно, что я слышу их".

 

25 "Будь я стеклом свинцовым, я б едва ли, -

Сказал он, – отразил твой внешний лик

Быстрей, чем восприял твои печали.

 

28 Твой помысел в мои помысел проник,

Ему лицом и поступью подобный,

И я их свел к решенью в тот же миг.

 

31 И если справа склон горы удобный,

Чтоб нам спуститься в следующий ров,

То нас они настигнуть не способны".

 

34 Он не успел домолвить этих слов,

Как я увидел: быстры и крылаты,

Они уж близко и спешат на лов.

 

37 В единый миг меня схватил вожатый,

Как мать, на шум проснувшись вдруг и дом

Увидя буйным пламенем объятый,

 

40 Хватает сына и бежит бегом,

Рубашки не накинув, помышляя

Не о себе, а лишь о нем одном, -

 

43 И тотчас вниз с обрывистого края

Скользнул спиной на каменистый скат,

Которым щель окаймлена шестая.

 

46 Так быстро воды стоком не спешат

Вращать у дольной мельницы колеса,

Когда струя уже вблизи лопат,

 

49 Как мой учитель, с высоты утеса,

Как сына, не как друга, на руках

Меня держа, стремился вдоль откоса.

 

52 Чуть он коснулся дна, те впопыхах

Уже достигли выступа стремнины

Как раз над нами; но прошел и страх, -

 

55 Затем что стражу пятой котловины

Им промысел высокий отдает,

Но прочь ступить не властен ни единый.

 

58 Внизу скалы повапленный народ

Кружил неспешным шагом, без надежды,

В слезах, устало двигаясь вперед.

 

61 Все – в мантиях, и затеняет вежды

Глубокий куколь, низок и давящ;

Так шьют клунийским инокам одежды.

 

64 Снаружи позолочен и слепящ,

Внутри так грузен их убор свинцовый,

Что был соломой Федериков плащ.

 

67 О вековечно тяжкие покровы!

Мы вновь свернули влево, как они,

В их плач печальный вслушаться готовы.

 

70 Но те, устав под бременем брони,

Брели так тихо, что с другим соседом

Ровнял нас каждый новый сдвиг ступни.

 

73 И я вождю: "Найди, быть может ведом

Делами или именем иной;

Взгляни, шагая, на идущих следом".

 

76 Один, признав тосканский говор мой,

За нами крикнул: "Придержите ноги,

Вы, что спешите так под этой тьмой!

 

79 Ты можешь у меня спросить подмоги".

Вождь, обернувшись, молвил: "Здесь побудь;

Потом с ним в ногу двинься вдоль дороги".

 

82 По лицам двух я видел, что их грудь

Исполнена стремления живого;

Но им мешали груз и тесный путь.

 

85 Приблизясь и не говоря ни слова,

Они смотрели долго, взгляд скосив;

Потом спросили так один другого:

 

88 "Он, судя по работе горла, жив;

А если оба мертвы, как же это

Они блуждают, столу совлачив?"

 

91 И мне: "Тосканец, здесь, среди совета

Унылых лицемеров, на вопрос,

Кто ты такой, не презирай ответа".

 

94 Я молвил: "Я родился и возрос

В великом городе на ясном Арно,

И это тело я и прежде нес.

 

97 А кто же вы, чью муку столь коварно

Изобличает этот слезный град?

И чем вы так казнимы лучезарно?"

 

100 Один ответил: "Желтый наш наряд

Навис на нас таким свинцовым сводом,

Что под напором гирь весы скрипят.

 

103 Мы гауденты, из Болоньи родом,

Я – Каталано, Лодеринго – он;

Мы были призваны твоим народом,

 

106 Как одиноких брали испокон,

Чтоб мир хранить; как он хранился нами,

Вокруг Гардинго видно с тех времен".

 

109 Я начал: «Братья, вашими делами...» -

Но смолк; мой глаз внезапно увидал

Распятого в пыли тремя колами.

 

112 Он, увидав меня, затрепетал,

Сквозь бороду бросая вздох стесненный.

Брат Каталан на это мне сказал:

 

115 "Тот, на кого ты смотришь, здесь пронзенный,

Когда-то речи фарисеям вел,

Что может всех спасти один казненный.

 

118 Он брошен поперек тропы и гол,

Как видишь сам, и чувствует все время,

Насколько каждый, кто идет, тяжел.

 

121 И тесть его здесь терпит то же бремя,

И весь собор, оставивший в удел

Еврейскому народу злое семя".

 

124 И видел я, как чудно поглядел

Вергилий на того, кто так ничтожно,

В изгнанье вечном, распятый, коснел.

 

127 Потом он молвил брату: "Если можно,

То не укажете ли нам пути

Отсюда вправо, чтобы бестревожно

 

130 Из здешних мест мы с ним могли уйти

И черных ангелов не понуждая

Нас из ложбины этой унести".

 

133 И брат: "Тут есть вблизи гряда большая;

Она идет от круговой стены,

Все яростные рвы пересекая,

 

136 Но рухнула над этим; вы должны

Подняться по обвалу; склон обрыва

И дно лощины сплошь завалены".

 

139 Вождь голову понурил молчаливо.

"Тот, кто крюком, – сказал он наконец, -

Хватает грешных, говорил нам лживо".

 

142 "Я не один в Болонье образец

Слыхал того, как бес ко злу привержен, -

Промолвил брат. – Он всякой лжи отец".

 

145 Затем мой вождь пошел, слегка рассержен,

Широкой поступью и хмуря лоб;

И я от тех, кто бременем удержан,

 

148 Направился по следу милых стоп.

 

 

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ Комментарии

 

 

1 Покуда год не вышел из малюток

И солнцу кудри греет Водолей,

А ночь все ближе к половине суток

 

4 И чертит иней посреди полей

Подобье своего седого брата,

Хоть каждый раз его перо хилей, -

 

7 Крестьянин, чья кормушка небогата,

Встает и видит – побелел весь луг,

И бьет себя пониже перехвата;

 

10 Уходит в дом, ворчит, снует вокруг,

Не зная, бедный, что тут делать надо;

А выйдет вновь – и ободрится вдруг,

 

13 Увидев мир сменившим цвет наряда

В короткий миг; берет свой посошок

И гонит вон пастись овечье стадо.

 

16 Так вождь причиной был моих тревог,

Когда казался смутен и несветел,

И так же сразу боль мою отвлек:

 

19 Как только он упавший мост приметил,

Он бросил мне все тот же ясный взгляд,

Что у подножья горного я встретил.

 

22 Он оглядел загроможденный скат,

Подумал и, кладя конец заботам,

Раскрыв объятья, взял меня в обхват.

 

25 И словно тот, кто трудится с расчетом,

Как бы все время глядя пред собой,

Так он, подняв меня единым взметом

 

28 На камень, намечал уже другой

И говорил: "Теперь вот тот потрогай,

Таков ли он, чтоб твердо стать ногой".

 

31 В плаще бы не пройти такой дорогой;

Едва и мы, с утеса на утес,

Ползли наверх, он – легкий, я – с подмогой.

 

34 И если бы не то, что наш откос

Был ниже прежнего, – как мой вожатый,

Не знаю, я бы вряд ли перенес.

 

37 Но так как область Злых Щелей покатый

К срединному жерлу дает наклон,

То стены, меж которых рвы зажаты,

 

40 По высоте не равны с двух сторон.

Мы наконец взошли на верх обвала,

Где самый крайний камень прислонен.

 

43 Мне так дыханья в легких не хватало,

Что дальше я не в силах был идти;

Едва взойдя, я тут же сел устало.

 

46 "Теперь ты леность должен отмести, -

Сказал учитель. – Лежа под периной

Да сидя в мягком, славы не найти.

 

49 Кто без нее готов быть взят кончиной,

Такой же в мире оставляет след,

Как в ветре дым и пена над пучиной.

 

52 Встань! Победи томленье, нет побед,

Запретных духу, если он не вянет,

Как эта плоть, которой он одет!

 

55 Еще длиннее лестница предстанет;

Уйти от них – не в этом твой удел;

И если слышишь, пусть душа воспрянет".

 

58 Тогда я встал; я показать хотел,

Что я дышу свободней, чем на деле,

И молвил так: «Идем, я бодр и смел!»

 

61 Мы гребнем взяли путь; еще тяжеле,

Обрывистый, крутой, в обломках скал,

Он был, чем тот, каким мы шли доселе.

 

64 Чтоб скрыть усталость, я не умолкал;

Вдруг голос из расселины раздался,

Который даже не как речь звучал.

 

67 Слов я понять не мог, хотя взобрался

На горб моста, изогнутого там;

Но говоривший как бы удалялся.

 

70 Я наклонился, но живым глазам

Достигнуть дна мешала тьма густая;

И я: "Учитель, сделай так, чтоб нам

 

73 Сойти на вал, и станем возле края;

Я слушаю, но смысла не пойму,

И ничего не вижу, взор склоняя".

 

76 И он: "Мой отклик слову твоему -

Свершить; когда желанье справедливо,

То надо молча следовать ему".

 

79 Мы с моста вниз сошли неторопливо,

Где он с восьмым смыкается кольцом,

И тут весь ров открылся мне с обрыва.

 

82 И я внутри увидел страшный ком

Змей, и так много разных было видно,

Что стынет кровь, чуть вспомяну о нем.

 

85 Ливийской степи было бы завидно:

Пусть кенхр, и амфисбена, и фарей

Плодятся в ней, и якул, и ехидна, -

 

88 Там нет ни стольких гадов, ни лютей,

Хотя бы все владенья эфиопа

И берег Чермных вод прибавить к ней.

 

91 Средь этого чудовищного скопа

Нагой народ, мечась, ни уголка

Не ждал, чтоб скрыться, ни гелиотропа.

 

94 Скрутив им руки за спиной, бока

Хвостом и головой пронзали змеи,

Чтоб спереди связать концы клубка.

 

97 Вдруг к одному, – он был нам всех виднее, -

Метнулся змей и впился, как копье,

В то место, где сращенье плеч и шеи.

 

100 Быстрей, чем I начертишь или О,

Он вспыхнул, и сгорел, и в пепел свился,

И тело, рухнув, утерял свое.

 

103 Когда он так упал и развалился,

Прах вновь сомкнулся воедино сам

И в прежнее обличье возвратился.

 

106 Так ведомо великим мудрецам,

Что гибнет Феникс, чтоб восстать, как новый,

Когда подходит к пятистам годам.

 

109 Не травы – корм его, не сок плодовый,

Но ладанные слезы и амом,

А нард и мирра – смертные покровы.

 

112 Как тот, кто падает, к земле влеком,

Он сам не знает – демонскою силой

Иль запруженьем, властным над умом,

 

115 И, встав, кругом обводит взгляд застылый,

Еще в себя от муки не придя,

И вздох, взирая, издает унылый, -

 

118 Таков был грешник, вставший погодя.

О божья мощь, сколь праведный ты мститель,

Когда вот так сражаешь, не щадя!

 

121 Кто он такой, его спросил учитель.

И тот: "Я из Тосканы в этот лог

Недавно сверзился. Я был любитель

 

124 Жить по-скотски, а по-людски не мог,

Да мулом был и впрямь; я – Ванни Фуччи,

Зверь, из Писгойи, лучшей из берлог".

 

127 И я вождю: "Пусть подождет у кручи;

Спроси, за что он спихнут в этот ров;

Ведь он же был кровавый и кипучий".

 

130 Тот, услыхав и отвечать готов,

Свое лицо и дух ко мне направил

И от дурного срама стал багров.

 

133 "Гораздо мне больнее, – он добавил, -

Что ты меня в такой беде застал,

Чем было в миг, когда я жизнь оставил.

 

136 Я исполняю то, что ты желал:

Я так глубоко брошен в яму эту

За то, что утварь в ризнице украл.

 

139 Тогда другой был привлечен к ответу.

Но чтобы ты свиданию со мной

Не радовался, если выйдешь к свету,

 

142 То слушай весть и шире слух открой:

Сперва в Пистойе сила Черных сгинет,

Потом Фьоренца обновит свой строй.

 

145 Марс от долины Магры пар надвинет,

Повитый мглою облачных пелен,

И на поля Пиценские низринет,

 

148 И будет бой жесток и разъярен;

Но он туман размечет своевольно,

И каждый Белый будет сокрушен.

 

151 Я так сказал, чтоб ты терзался больно!"

 

 

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ Комментарии

 

 

1 По окончаньи речи, вскинув руки

И выпятив два кукиша, злодей

Воскликнул так: «На, боже, обе штуки!»

 

4 С тех самых пор и стал я другом змей:

Одна из них ему гортань обвила,

Как будто говоря: «Молчи, не смей!»,

 

7 Другая – руки, и кругом скрутила,

Так туго затянув клубок узла,

Что всякая из них исчезла сила.

 

10 Сгори, Пистойя, истребись дотла!

Такой, как ты, существовать не надо!

Ты свой же корень в скверне превзошла!

 

13 Мне ни в одном из темных кругов Ада

Строптивей богу дух не представал,

Ни тот, кто в Фивах пал с вершины града.

 

16 Он, не сказав ни слова, побежал;

И видел я, как следом осерчало

Скакал кентавр, крича: «Где, где бахвал?»

 

19 Так много змей в Маремме не бывало,

Сколькими круп его был оплетен

Дотуда, где наш облик брал начало.

 

22 А над затылком нависал дракон,

Ему налегший на плечи, крылатый,

Которым каждый встречный опален.

 

25 "Ты видишь Кака, – мне сказал вожатый. -

Немало крови от него лилось,

Где Авентин вознес крутые скаты.

 

28 Он с братьями теперь шагает врозь

За то, что обобрал не без оглядки

Большое стадо, что вблизи паслось.

 

31 Но не дал Геркулес ему повадки

И палицей отстукал до ста раз,

Хоть тот был мертв на первом же десятке".

 

34 Пока о проскакавшем шел рассказ,

Три духа собрались внизу; едва ли

Заметил бы их кто-нибудь из нас,

 

37 Вождь или я, но снизу закричали:

«Вы кто?» Тогда наш разговор затих,

И мы пришедших молча озирали.

 

40 Я их не знал; но тут один из них

Спросил, и я по этому вопросу

Догадываться мог об остальных:

 

43 «А что же Чанфа не пришел к утесу?»

И я, чтоб вождь прислушался к нему,

От подбородка палец поднял к носу.

 

46 Не диво, если слову моему,

Читатель, ты поверишь неохотно:

Мне, видевшему, чудно самому.

 

49 Едва я оглянул их мимолетно,

Взметнулся шестиногий змей, внаскок

Облапил одного и стиснул плотно.

 

52 Зажав ему бока меж средних ног,

Передними он в плечи уцепился

И вгрызся духу в каждую из щек;

 

55 А задними за ляжки ухватился

И между них ему просунул хвост,

Который кверху вдоль спины извился.

 

58 Плющ, дереву опутав мощный рост,

Не так его глушит, как зверь висячий

Чужое тело обмотал взахлест.

 

61 И оба слиплись, точно воск горячий,

И смешиваться начал цвет их тел,

Окрашенных теперь уже иначе,

 

64 Как если бы бумажный лист горел

И бурый цвет распространялся в зное,

Еще не черен и уже не бел.

 

67 "Увы, Аньель, да что с тобой такое? -

Кричали, глядя, остальные два. -

Смотри, уже ты ни один, ни двое".

 

70 Меж тем единой стала голова,

И смесь двух лиц явилась перед нами,

Где прежние мерещились едва.

 

73 Четыре отрасли – двумя руками,

А бедра, ноги, и живот, и грудь

Невиданными сделались частями.

 

76 Все бывшее в одну смесилось муть;

И жуткий образ медленной походкой,

Ничто и двое, продолжал свой путь.

 

79 Как ящерица под широкой плеткой

Палящих дней, меняя тын, мелькнет

Через дорогу молнией короткой,

 

82 Так, двум другим кидаясь на живот,

Мелькнул змееныш лютый, желто-черный,

Как шарик перца; и туда, где плод

 

85 Еще в утробе влагой жизнетворной

Питается, ужалил одного;

Потом скользнул к его ногам, проворный.

 

88 Пронзенный не промолвил ничего

И лишь зевнул, как бы от сна совея

Иль словно лихорадило его.

 

91 Змей смотрит на него, а он – на змея;

Тот – язвой, этот – ртом пускают дым,

И дым смыкает гада и злодея.

 

94 Лукан да смолкнет там, где назван им

Злосчастливый Сабелл или Насидий,

И да внимает замыслам моим.

 

97 Пусть Кадма с Аретузой пел Овидий






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных