Семейная психотерапия 13 страница

Проблема полноты информации, преодоление барьера интимности. Беседуя с членами семьи, наблюдая за ее жизнью, психотерапевт стре­мится создать все условия для того, чтобы дать им возможность без сте­снения и полно раскрыть жизнь своей семьи. Как и в других видах психо­терапии, это достигается соответ­ствующим отношением психотера­певта, его благожелательностью, готовностью без стеснения и огра­ничений обсуждать даже наиболее щекотливые вопросы, а также тем, в какой мере он сумел создать у чле­на семьи уверенность в том, что пси­хотерапевт правильно понимает его, что у него нет другого «затаенного» мнения об услышанном от пациента и, наконец, что все услышанное оста­нется полной тайной.

Психологические барьеры к уста-

новлению контакта с психотерапев­том настолько глубоки и разнооб­разны, что нередко их обнаружение и обход требуют большого искусства и, по крайней мере, на первом этапе установления глубокого контакта напоминают движение вслепую.

Не удивительно, что семейные психотерапевты пытаются найти аль­тернативные пути обеспечения пол­ноты информации; один из них — техника так называемого «присо­единения к семье», разработанная американским психотерапевтом

S. Minuchin (1981), Техника эта предполагает более или менее дли­тельное присоединение психотера­певта к семье. Оно включает в одних случаях совместное проживание с семьей, в других — совместное про­ведение досуга на протяжении како­го-то времени. Такое присоединение дает психотерапевту совершенно уни­кальную возможность наблюдения семьи в ее повседневных условиях и привычных взаимоотношениях. S. Minuchin же описал разнообраз­ные приемы, облегчающие присоеди­нение к семье. Так, прием «аккомода­ции» сводится к тому, что психотера­певт, не пытаясь внести каких-либо изменений в жизнь семьи, напротив, старается усвоить «неписанные пра­вила» ее жизни и стремится прове­рить правильность своего понимания их сознательным применением. При­ем «поддержания» заключается в том, что психотерапевт выявляет су­ществующую в семье структуру отно­шений и действует только через нее. Например, если в определенной семье мать является лидером, то контакт с детьми психотерапевт устанавлива­ет только через нее. Прием «мимези­са» включает попытки воспроизведе­ния стиля общения семьи, вплоть до употребления тех же слов и оборотов. Нетрудно понять, что все описанные и многие другие приемы ориентируют психотерапевта на крайнюю осмотри­тельность при присоединении к семье, удерживают его от соблазна необду­манного психотерапевтического вме­шательства, который очень силен,

когда психотерапевт непосредствен­но наблюдает жизнь семьи. С другой стороны, данные приемы нацеливают психотерапевта (по крайней мере, на диагностической стадии) на возмож­но полное слияние с семьей, ибо толь­ко оно даст ему ценнейшую возмож­ность не только понять, но и на себе почувствовать то, что в ней происхо­дит.

Нет никаких сомнений, что орга­низация непосредственного наблю­дения за жизнью семьи, попытка практически освоить правила, регу­лирующие ее взаимоотношения, дает значительные возможности в изуче­нии семьи, понимании ее. Методика «присоединения» произвела большое впечатление на психотерапевтов раз­личных школ как наиболее смелая и последовательная. Все чаще в печа­ти появляются сообщения о различ­ных формах соучастия психотерапев­тов в жизни семьи. Одной из форм такого соучастия являются, напри­мер, совместные семейные психотера­певтические лагеря.

Проблема изменчивости психоло­гической информации о семье. Как указывалось ранее, многие аспекты взаимоотношений в семье трудноуло­вимы в силу своей привычности и, соответственно, мимолетности. Это в особенности касается таких сторон, как взаимная коммуникация, выра­жение эмоций, привычные.реакции членов семьи на различные события внутрисемейной жизни. Выявление этих особенностей тем более необхо­димо, что именно малеосознаваемая часть семейных отношений оказыва­ет наименее управляемое воздейст­вие на членов семьи, на их представ­ления друг о друге, на интерпретацию ими содержания сообщений, просьб, замечаний.

Понятно, что с самого начала раз­вития психотерапии возникала необ­ходимость в технике, позволяющей увидеть происходящее в «замедлен­ном темпе». Этой цели служит глав­ным образом магнитофонная и видео­запись. Первые сообщения о приме­нении видеозаписей в психотерапии

появились в 1973 г. [Beck D., 1973]. После этого интенсивно изучались терапевтические и диагностические возможности видеозаписи при осу­ществлении семейной психотерапии [Heitn E., Steiner S., 1979; Scholz M., 1980].

Видеозапись обычно осуществля­ется в ходе совместного выполнения членами семьи какого-либо задания, которое им дал психотерапевт. Это могут быть обсуждение какого-либо вопроса, совместная деятельность. Важно, чтобы задание вовлекало членов семьи, требовало от них опре­деленной активности и внимания В этих условиях во взаимодействие членов семьи активно проявляются привычные для них образцы поведе­ния, коммуникации, сотрудничества. Видеозапись создает широкие воз­можности выявления и изучения этих привычных реакций. Так, уже непо­средственный просмотр полученного материала с членами семьи позволя­ет обнаружить источники нарушений.коммуникации, взаимодействия. В качестве иллюстраций такого не­посредственного диагностического эффекта приведем высказывания участников семейной психотерапии, проводившейся М. Scholz (1980). Авторитарно ведущий себя отец после просмотра видеозаписи за­являет; «Когда я себя таким увидел, то мне стало понятнее, что чувствует мой сын и почему он вечно ершится " передо мной. Наверно, дома я еще хуже». Подчеркивая значение полу­ченной во время семейной видеоте­рапии информации, другая участни­ца заявила: «Каждый раз, когда я попадаю в похожую ситуацию, я ду­маю, а как бы это выглядело по телевизору. Не все из того, что Вы (психотерапевт) мне говорили, я помню, но вот то, что я увидела, я запомнила все».

Для анализа видеоматериалов раз­рабатываются специальные оценоч­ные шкалы. Шкалы эти содержат перечень того, что нужно учитывать, наблюдая на видеоленте семью, вы­полняющую то или иное задание.

В качестве примера рассмотрим шкалу «отношение», разработанную М. Scholz (1980). Шкала призвана выявлять эмоциональные взаимо­отношения между членами семьи на невербальном уровне. Известно, что, хотя словесно члены семьи могут выражать самые положительные чув­ства, несловесно (поведением, жеста­ми, интонацией, мелкими особенно­стями обращения) могут выражаться чувства, прямо противоположные. Видеозапись и наблюдения с по­мощью упомянутой шкалы дают уни­кальную возможность зримо наблю­дать эту сторону семейных взаимо­отношений. В соответствии со шка­лой «отношение» можно выделить следующее:

1. Характер телесных контактов. Например, при исследовании отно­шения родителей к детям о том, что имеется «принятие», свидетельству­ют касания, поглаживания, друже­ские толчки.

2. Особенности контакта глазами. О наличии «принятия» свидетельст­вуют постоянные контакты глазами, сопровождаемые улыбкой.

3. Особенности интонации (приня­тие: мягкий тон, отсутствие катего­ричности).

Другие разделы шкалы учитывают скорость речи, физическую дистан­цию, которая выдерживается при об­щении. Применение видеозаписи соз­дает возможность тщательного изу­чения многих сторон жизни семьи, выявить то, что при обычном обсле­довании ускользает из внимания.

Проблема разбросанности данных. Многие явления, интересующие пси­хотерапевта, проявляются не кон­центрированно, а «разбросанно», в разные моменты жизни семьи и в разных сферах ее жизни.

Выход при их выявлении в том, чтобы создавать специальные экспе­риментальные ситуации, поведение индивида в которых свидетельствует о наличии или отсутствии интересую­щего явления. Примером такой си­туации может служить обсуждав­шееся выше исследование взаимной

прогностической эмпатии супругов. В ходе семейной психотерапии пси­хотерапевту приходится наблюдать ситуации, в которых один из супру­гов должен правильно понять мыс­ли, чувства другого, обнаружить определенный уровень эмпатии. Од­нако этих ситуаций может быть недо­статочно, они могут быть двусмы­сленными, допускающими различные толкования. Специальное же иссле­дование дает возможность на протя­жении относительно короткого вре­мени многократно наблюдать прояв­ление прогностической эмпатии, хо­рошо изучить ее особенности.

Другая возможность изучения свойств, проявляющихся нерегуляр­но,— это применение опросников, опирающихся на самооценку супру­гов. В нашей стране, как и за рубе­жом, проделана значительная работа по разработке различного вида оп­росников. Созданы методики для оценки уровня благополучия супру­жества, удовлетворенности браком, таких аспектов супружеских отноше­ний, как понимание партнера, его эмоциональной привлекательности и уважения к нему, ролевых ожида­ний в браке (в аспекте воспитания детей, организации быта, интимных отношений, эстетических ценностей, изучения конфликтности отношений) [Волкова А. Н., 1985]. Опросники дают возможность быстро получить информацию о самых разнообразных аспектах семейных отношений. В то же время надежность этих опросни­ков нередко в значительной мере зависит от способности членов семьи к самонаблюдению, адекватному восприятию различных сторон жизни своей семьи. Исследования самовос­приятия и самопознания людей, интенсивно проводящиеся в послед­нее время, свидетельствуют о том, что при наблюдении нерегулярных и слабоконцентрированных событий в своей собственной жизни индивид сталкивается со значительными труд­ностями [Kozielecki J., 1976]. Труд­ности возникают и в силу «искажения перспективы наблюдателя».

Индивид, наблюдающий за собой, многое воспринимает не так, как сто­ронний наблюдатель (Heckhausen H., 1986]. Это и многое другое при­ходится учитывать, используя дан­ные самоотчетов и самохарактерис­тик членов семьи.

Поэтапная методика изучения семьи и ее роли в возникновении и течении нервно-психических рас­стройств. Приводим методику изуче­ния семьи, применявшуюся нами в процессе подготовки к семейной пси­хотерапии, а также в ходе ее. Мето­дика представляет собой описание сменяющих друг друга этапов диаг­ностического изучения семьи. Это описание включает характеристику основных целей каждого этапа, встречающихся трудностей и путей их решения, а также методические инструменты, которые могут быть ис­пользованы при этом. Основные тре­бования, которые ставились при раз­работке методики,— это прежде все­го последовательность. Она должна обеспечивать такой ход исследования, чтобы не возникало «лишней рабо­ты», т. е. чтобы каждый этап как можно более приближал к выявле­нию искомых нарушений и в то же время давал возможно больше ин­формации о том, как нужно строить изучение семьи на следующем этапе.

Этап 1. Установление необходи­мости психотерапевтического изуче­ния семьи. Предварительное знаком­ство. Продолжительность этапа — первые 10—15 мин знакомство с семьей, точнее, с теми ее членами, которые получили направление на семейную психотерапию либо сами обратились к психиатру с такой просьбой. Он включает установление внешних признаков наличия психо-травмирующего семейного отноше­ния. Признаки эти следующие: забо­левание одного из членов семьи. Речь идет о заболеваниях, в этиологии которых возможно участие семьи. Это прежде всего различные формы неврозов и психосоматических забо­леваний, декомпенсация психопатий и психопатических развитии, острые

аффективные реакции, нарушения половой функции,алкоголизм,суици­ды и другие нервно-психические рас­стройства. Общая их особенность — это то, что их источником может быть психическая травматизация [Канто­рович Н, В., 1967]. При наличии дру­гих заболеваний учитывается воз­можная роль семьи в их хронифика-ции или в ходе коррекции. Наличие в семье у пациента, имеющего опре­деленное нервно-психическое рас­стройство, внешних признаков нару­шения семейных взаимоотношений и жизнедеятельности семьи в целом. В беседе выясняется наличие конф­ликтов, уровень удовлетворенности семейной жизнью, ее напряженности, тревожности, степень взаимопонима­ния и характеристика эмоциональ­ных взаимоотношений; наличие внешних признаков связи между нервно-психическим расстройством и проявляющимися нарушениями в жизни семьи. Указанием на возмож­ность такой связи является, в част­ности, соответствие между характе­ром заболевания и нарушениями в семье. Так, если пациент болен невра­стенией и в ходе беседы выявляется высокий уровень нервно-психичес­кого напряжения в семье, то это вос­принимается как соответствие.

Этап 2. ббщее знакомство с семь­ей. Основная цель этапа — формиро­вание у психотерапевта верного об­щего представления о семье. Речь идет о способности правильно пред­ставить различные стороны жизни семьи и взаимоотношений ее членов. Основным средством достижения этого понимания является беседа. В одних случаях — это свободная беседа: психотерапевт дает возмож­ность члену семьи взять инициативу в беседе в свои руки; в других — задаются вопросы. Опыт показывает, что на практике чрезвычайно трудно и вряд ли целесообразно стремиться выдержать определенное направле­ние и рамки беседы. Диагностические схемы на этом этапе полезны тем, что дают возможность психотерапевту контролировать объем своих знаний

о семье, установить, что он уже знает, а о чем пока не получил сведений.

Чрезвычайно важен на этом этапе выдвинутый нами принцип «контро­лируемого формирования представ­ления о семье». Необходимость вы­движения этого принципа связана с тем, что на данном этапе особенно велика роль интуиции. Стремясь получить представление о семье, психотерапевт, хочет он того или нет, мобилизует и свой личный семейный, опыт, и опыт, приобретенный в ходе общения с другими семьями, в том числе и общения профессионального. Поэтому очень важно иметь возмож­ность проконтролировать себя, выяс­нить, насколько возникающий у него образ жизни исследуемой семьи и взаимоотношения в ней близки к реальному, насколько хорошо уда­лось понять особенности внутренней жизни членов семьи. Для этого на­ми использовался следующий ме­тодический прием — в ходе первой встречи члены семьи заполняли одну из анкет в данном приложении. Ан­кета до некоторых пор не анализи­ровалась, а позднее, когда у психо­терапевта складывалось ощущение, что он уже хорошо знает семью и верно представляет взаимоотноше­ния в ней, он пытался ответить на вопросы анкеты за отдельных чле­нов семьи и затем сравнивал их с действительными. При этом от пси­хотерапевта требовалось хорошее представление уклада жизни семьи, особенностей личности отвечавшего и его отношения к разным ситуациям и его реакции на обследование. Если психотерапевту удавалось угадать 80 % ответов, то делался вывод о том, что он уже хорошо представляет себе жизнь семьи, у него имеется до­статочно надежная мыслительная модель изучаемой семьи. При уга­дывании 60 % ответов и менее зна­ние семьи считалось явно недоста­точным.

При формировании представления о семье весьма важно правильно оценивать факторы, искажающие его. Обычно в период общего изуче-

ния семьи (создания общего пред­ставления о ней) перед психотерапев­том возникает картина семейной жиз­ни, в значительной мере «откорректи­рованная» членами семьи. Даже если психотерапевт, по S. Minuchin, будет жить вместе с семьей и повседневно наблюдать за отношениями в ней, это будут далеко не те отношения, кото­рые существуют в его отсутствие. В еще большей мере это относится к отчетам членов семьи о своей семей­ной жизни. Чрезвычайно поучитель­ны в этом отношении исследования так называемого «самосознания» че­ловека и его влияния на поведение. Они показали, что человек значи­тельно меняет свое поведение во всех ситуациях, когда чувствует себя объ­ектом наблюдения [Heckhausen H., 1986]. В этом случае его поведение значительно приближается к тому, каким он представляет себя/, невер­бальное поведение по своему харак­теру приближается к вербальному; человек ведет себя не так, как обыч­но, а так, как он привык думать, что ведет. Эффект изменения поведения у человека, который чувствует, что является объектом наблюдения, от­мечается даже тогда, когда наблю­дателем является сам индивид. Об этом свидетельствуют исследования особенностей поведения одного и того же индивида в совершенно сходных ситуациях в помещениях без зеркал и оборудованных зеркалами [Du-vall E., Wiklund R., 1972; Frey D. et al., 1978].

Рассмотрим ряд обстоятельств, искажающих показываемую или рас­сказываемую членами семьи картину их жизни («семейные фильтры»):

1. Нормативные представления членов семьи. У любой семьи имеют­ся определенные представления о том, какой должна быть жизнь семьи; они испытывают дискомфорт, если семейные отношения не таковы, каки­ми должны быть. Как характер пред­ставлений о том, что должно и чего не должно быть в семье, так и эмоции, ощущаемые членами семьи в случае, если посторонний человек обнаружи-

вает, что в семье «что-то не так», могут очень сильно различаться в разных семьях. Поэтому искажаю­щее влияние нормативных представ­лений может быть весьма различ­ным. В одних семьях оно очень сильно, в других — значительно меньше. Многое зависит также от того, о каких сторонах жизни идет речь.

Нами разработана методика, цель которой помочь семейному психоте­рапевту сформировать правильное представление о «нормативном филь­тре» данного члена семьи и данной семьи (см. приложение 6). Методика включает набор фактов из жизни различных семей, причем фактов, которые могут характеризовать эту семью отрицательно. Каждый такой факт отпечатан на отдельной карточ­ке. Члену семьи предлагается ознако­миться со всеми карточками и отве­тить себе самому на вопрос: «Если бы Вы узнали это о семье знакомого, как бы изменилось Ваше отношение к нему?» Затем карточки ранжиру­ются от самого «позорного» факта до наименее «позорного». Нами по этой методике изучены 42 человека (30 женщин и 12 мужчин — все взрослые). При обработке данных была предпринята попытка с по­мощью специальной математико-статистической процедуры устано­вить, насколько совпадает ранжиро­вание карточек по уровню «позорно-сти» у исследовавшихся членов се­мей. Для этого рассчитывался коэф­фициент ранговой конкордации (И) по М. Кенделу (1975). Вопреки ожи­даниям, расчет показал низкую степень согласованности того, как ранжируют карточки разные люди. Факты, которые одним кажутся наи­более «позорными», для других тако­выми не являются. Это свидетель­ствует о том, что представления чле­нов семьи очень различны и, следо­вательно, необходимы их изучение и учет при проведении семейной психо­терапии.

Анализ того, как члены семьи раз­ложили карточки, дает семейному

психотерапевту общее представление о том, какие стороны жизни семьи будут более всего искажаться при исследовании, т. е. при опросе членов семьи, наблюдениях за их поведе­нием и т. д.

Другой вариант выполнения мето­дики используется тогда, когда нуж­но выяснить общую выраженность «внешненормативного сопротивле­ния» в данной семье, т. е. насколько исследуемые чувствительны к фак­там, свидетельствующим в негатив­ном плане о семье. В этом случае ин­струкция по раскладке звучит иначе: «Прошу Вас сгруппировать карточ­ки: в правую крайнюю стопку поло­жите те «факты», которые очень «по­зорны»; в левую — те, что совсем не «позорны» и чем даже можно гор­диться; в середину — средние». В ка­честве показателя чувствительности и остроты реагирования нами рас­сматривалось соотношение крайних групп. Чем большее количество кар­точек в правой стопке, тем в общем чувствительнее семья. Выраженность «внешненормативного сопротивле­ния» — важный показатель, во мно­гом определяющий ход знакомства с семьей на данном этапе. Людми­ла Д. (см. наблюдение 2 в разделе, посвященном межличностной ком­муникации в семье) длительное вре­мя положительно характеризовала свои взаимоотношения со свекровью, утверждала, что свекровь помогает ей, тратит время, здоровье и т. д. Одной из важных причин, затрудняв­ших исследование, был высокий уро­вень «внешненормативного сопротив­ления»; 90 % карточек (второй вари­ант методики) она отнесла к «крайне позорным».

2. Значение общей картины жизни семьи во взаимоотношениях чле­нов семьи — это второй важный «фильтр», искажающий представ­ление о семье, которое демонстри­руют члены семьи. Положение в семье (состояние отношений в ней, материальное положение и т. д.) — важный аргумент в супружеских спорах. Как только в семье появля-

ется посторонний наблюдатель (пси­хотерапевт), эта функция «положе­ния в семье» становится еще более выраженной. Нам неоднократно при­ходилось сталкиваться с фактом, когда в ходе беседы с психотера­певтом члены семьи преувеличивали конфликтность взаимоотношений в своей семье, неблагополучие у одного из членов семьи. Причины этого преувеличения оказывались самыми различными: обвинение по адресу другого супруга («Это из-за него сложилось такое положение»), стремление убедить другого супруга в необходимости каких-то реши­тельных мер по исправлению сущест­вующего положения, желание при­влечь к себе внимание, повысить свою роль в руководстве семьей.

Степень описанного «искажения» представления о семье, которое де­монстрирует тот или иной ее член, может быть весьма различной. Так, в семье, где имеет место острый кон­фликт, нередко наблюдаются прямо противоположные мнения не только по поводу того, что должно быть в семье, но и того, что есть. Конфлик­тующие, описывая одни и те же сто­роны жизни семьи, искренне и убеж­денно 'рисуют совершенно разные картины.

Установить выраженную заинтере­сованность в искажении тех или иных представлений о жизни семьи психо­терапевт может по косвенным приз­накам. Это, во-первых, наличие у другого (других) члена семьи про­тивоположной точки зрения, то об­стоятельство, что он иначе излагает те же факты; во-вторых, склонность члена семьи, демонстрирующего свои представления о жизни семьи, делать немедленные и достаточно однознач­ные выводы из того, о чем он говорит, что он описывает. Так, весьма веро­ятно, что родитель, описывающий по­ведение своего сына и завершающий свой рассказ решительным утвержде­нием, что должны быть приняты сроч­ные меры, сгущает краски. Это свя­зано с тем, что описываемая им кар­тина «функциональная», т. е. ставит

своей целью убедить в чем-то психо­терапевта; в-третьих, наличие сопро­тивления со стороны члена семьи осторожным выводам психотерапев­та, если они противоречат общей тенденции рассказа. В том же случае (родитель, рисующий неприглядную картину поведения сына) на осто­рожное замечание психотерапевта, что все не так уж страшно, последуют энергичное возражение и добавление новых подробностей плохого поведе­ния.

Истинное положение семьи сложно преломляется через описанные и иные «фильтры» и предстает в рас­сказах и наблюдаемом поведении членов семьи в искаженном виде. Задача психотерапевта на данном этапе — хорошо-изучить эти «филь­тры» информации и уметь учесть их искажающее воздействие.

Этап 3. Выявление психотравмиру-ющей ситуации. Психотерапевт, опи­раясь на имеющееся у него достаточ­но надежное и полное представление о семье, сосредоточивает силы на вы­явлении психотравмирующей ситуа­ции. Он пытается дать ответ на вопрос, какие из многочисленных сторон семейных отношений воздей­ствуют на индивида психотр'авмиру-юще.

На первом этапе (до общего зна­комства с семьей) психотерапевт нередко испытывает «дефицит гипо­тез» — трудно предположить с доста­точной уверенностью, что именно в жизни данной семьи могло оказать психотравмирующее воздействие. Так, при первом знакомстве с семьей Людмилы Д. (диагноз «неврасте­ния») она характеризовала взаимо­отношения со свекровью как очень хорошие, рассказала о помощи в ведении хозяйства и уходе за ребен­ком. Не было видно значительной перегрузки в ведении домашнего хозяйства, которая могла стать ис­точником нервного истощения; ровны и бесконфликтны были взаимоотно­шения с мужем. В жизни семьи не просматривались обстоятельства, которые могли бы стать источником

нервного истощения. По оконча­нии же второго этапа изучения семьи положение психотерапевта обычно бывает совершенно иным. После того, как он уже хорошо познако­мился с семьей, подробно и ярко представляет ее жизнь, «подозре­ваемых», как правило, оказывается даже слишком много. В этот момент психотерапевт, основываясь на своем знании семьи, может назвать десятки обстоятельств из ее жизни, которые, в принципе, могли оказаться психо-травмирующими. Так, в случае Люд­милы Д. было основание предпола­гать, что значительную роль в воз­никновении нервного перенапряже­ния сыграло известие о случайной связи мужа во время пребывания в гостях у ее родителей. Вполне можно было предположить, что этот удар «выбил ее из колеи», у нее «опустились руки», и это одно­временно с большой нагрузкой в семье привело к заболеванию. У психотерапевта были также основа­ния предположить, что она сама со­здает перегрузку в хозяйстве для того, чтоб компенсировать комплекс неполноценности деревенской жи­тельницы, попавшей в большой го­род. Вполне можно было ожидать от нее стремления доказать, что она, хоть и из деревни, но тоже может вести хозяйство «на высшем, уровне». Логично, опять же основываясь на характере Людмилы Д., было предположить, что нарастание чув­ства ответственности после рождения ребенка «ударило по месту наимень­шего сопротивления» — нерешитель­ности и ответственности, и это приве­ло к перенапряжению в домашнем хозяйстве и т. д.

Это «изобилие версий» после вто­рого этапа изучения семьи нам ка­жется явлением положительным. Действительно, чем шире круг пред­положений, которые выдвигает пси­хотерапевт, тем выше вероятность, что среди них окажется и истинное. В силу этого нужно не бороться с изобилием версий, а, напротив, вся­чески стимулировать их выдвижение.

На данном этапе изучения семьи весьма важно выявить и проверить все потенциальные психотравмирую-щие ситуации. Оценка их осуществ­ляется путем выдвижения и провер­ки того, что можно назвать диагно­стическими гипотезами. Рассматри­вая каждую потенциальную психо-травмирующую ситуацию, психоте­рапевт пытается ответить на вопрос: «Что должно наблюдаться в жизни данной семьи и поведении ее членов, если источником психотравматиза-ции является именно эта ситуация?». Например, если значительную роль сыграло, согласно первому предпо­ложению, известие о супружеской измене мужа, то в этом случае долж­на была бы наблюдаться явная зави­симость симптоматики и признаков переутомления от даты, когда Люд­мила Д. узнала о проступке мужа. Можно было ожидать аффективной реакции в ходе разговора о супру­жеских изменах, изменения взаимо­отношений с мужем. Все эти возмож­ные последствия, которые должны были бы наблюдаться, если бы было верно первое предположение, и есть диагностические гипотезы. Диагно­стические гипотезы выдвигаются, как правило, по всем основным потен­циальным нсихотравмирующим си­туациям. Затем собирается материал для их проверки. Так, в вышеуказан­ном примере первое предположение, несмотря на его вероятность, оказа­лось неверным. Зависимости симпто­матики от известия об измене мужа не наблюдалось, аффективных реак­ций на темы, связанные с супружес­кой изменой, не было. Реакция Люд­милы Д. на измену мужа, действи­тельно, была «в пределах нормы». Основную вину за происшедшее она возлагала на родителей, в гостях у которых был муж и которые измену «допустили». Зато полностью под­твердились все диагностические ги­потезы, выдвинутые для проверки предположения, что психотравми-рующей является опека свекрови и далее — «соперничество» за ребенка.

Выдвижение и проверка диаг-

ностических гипотез не только дают возможность «локализовать» психо-травмирующую ситуацию, выявить, какие именно из многочисленных потенциальных травмирующих фак­торов в действительности имеют ме­сто, но и дают материал для того, чтобы ярко представить себе чувства пациента в этой ситуации.

Этап 4. Коррекционный семейный диагноз. К этому времени психоте­рапевт хорошо представляет себе семью пациента и психотравмирую-щую ситуацию. Цель этапа — отве­тить на вопрос, какие изменения в жизни семьи могут привести к изме­нению психотравмирующей ситуа­ции, снятию ее психотравматичности. Ведущим здесь является мысленное экспериментирование. Психотера­певт пытается получить ответ на сле­дующих два вопроса:

1. При каком состоянии основных семейных систем (представлений о. семье, коммуникаций, эмоциональ­ной идентификации, структурно-ро­левых отношений) возникли бы усло­вия для успешного разрешения психотравмирующей ситуации? Что произошло бы, например, в данной семье, если бы взаимопонимание супругов было лучше? Сохранилась бы или нет психотравмируюодая ситуация?

Например, в случае Людмилы Д. рост взаимопонимания привел бы к разрешению психотравмирующей ситуации. В других же психотрав-мирующих ситуациях к ее раз­решению нужны другие механиз­мы коррекции. Например, в слу­чае семьи Серафимы 3. к этому привело совершенствование эмоцио­нальной идентификации в семье. Задача психотерапевта на четвертом этапе — основываясь на знании семьи, характеристике ее «мыслен­ной модели», решить, что произой­дет при коррекции коммуникации, взаимного представления, механиз­мов интеграции, взаимного влияния. Успешность решения этой задачи в значительной мере зависит от того, насколько полным было общее

знакомство, с семьей (2-й этап изу­чения) и насколько точно знание психотравмирующей ситуации (3-й этап). Опыт показывает, что, если прогностическая эмпатия психоте­рапевта по отношению к членам семьи достигает 80 %, то он успешно справляется с задачей «мысленного экспериментирования» и устанав­ливает наиболее желательное на­правление коррекции семьи.

2. Чем обусловлено неудовлетво­рительное состояние семейной си­стемы, которую необходимо подвер­гнуть коррекции? Так, если в ре­зультате диагностического иссле­дования оказывается, что жела­тельна коррекция системы межлич­ностной коммуникации, то необхо­димо поставить следующий вопрос — каковы барьеры коммуникации, фак­торы, затрудняющие ее, делающие ее менее эффективной? Если же желательна коррекция системы се­мейной интеграции, возникает во­прос: что ей мешает? При установ­лении состояния семейных систем в изучавшихся нами семьях и вы­явлении факторов, нарушающих их функционирование, мы широко ис­пользовали специальные психоло­гические методики, приведенные в соответствующих разделах (см. гл. 2).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: