Отец открывает расцветающему женскому началу дочери путь к новому, неродительскому виду защиты — ответственности за нее другого мужчины.

Когда Золушка надевает туфельку сестрице Анне, чтобы избавить отца от притеснений его жены, женское совершает вынашивание мужского.

Женское начало дочери питает отцовское сердце женской исцеляющей силой.

Это момент самоотверженного служения женственности мужскому началу.

Любовь дочери позволяет Леснику прозреть и увидеть полную беззащитность Золушки.

Он преодолевает свой детский страх перед грозной фигурой "властной матери" — своей второй жены.

Наконец, мужское поднимается на ступень зрелого отцовства, где оно в полной мере обладает защищающими отцовскими качествами и осознанно оберегает женское — Лесник при всех заступается за родную дочь, оплакивающую оставшуюся у нее единственную хрустальную туфельку.

Он благословляет дочь на женское счастье, когда сам приводит Золушку во дворец, к Королю и Принцу.

Теперь ничто не мешает соединиться двум великим началам личности — молодым побегам мужского и женского, Принцу и Золушке.

Ничто больше не сдерживает формирование их союза.

Интересно, что подобные явления происходят и в ходе инициаций при работе с внутренними сюжетами.

В психодраматической сессии, посвященной общению 42-летней женщины с ее давно умершим отцом, состоялся диалог, где она говорила с отцом, находясь то в своей собственной роли, то в роли отца.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: