Отсутствие любви к Богу.

Истинной любви к Богу противоположны: а) самолюбие и превратная любовь к самому себе. Самолюбие замыкается в круге своих собственных интересов и целей, и имеет в виду лишь собственную честь и пользу, а не славу Божию и общую пользу. Центр, вокруг которого вращается вся его жизнь, есть не Бог, а его собственное “ я.” Ему, очевидно, не достает самоотвержения и бескорыстия, без которых не может быть истинного служения Богу и истинно нравственной жизни. Если кто хочет идти за Мной, отвергнись себя, и возьми крест свой и следуй за Мной (Мф. 16:24), — говорит Господь.

б) Чрезмерная любовь к творению за счет любви к Творцу, т.е. заглушающая чувство любви и стремление к Творцу. Такая превратная любовь к миру неизбежно связана с отдалением человека от Бога и эгоистической любовью к самому себе. Отрешившись от Бога, человек все-таки ищет предмет для своей любви, и такой предмет представляется ему в окружающем его мире. И он тем охотнее предает ему свое сердце, что здесь все благоприятствует эгоистической расположенности его и удовлетворяет его похоть (похоть плоти, похоть очес и гордость житейскую, по слову ап. Иоанна, 1 Ин. 2:16). Имея в виду такую превратную любовь к миру, ап. Иаков пишет: дружба с миром есть вражда против Бога (4:4). И Сам Господь Иисус Христос сказал: какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит; или какой выкуп даст человек за душу свою? (Матф. 16:26). Потому ап. Иоанн увещевает христиан: не любите мира, ни того что в мире (1 Ин. 2:15). Любовь к миру бывает правильной и законной лишь в том случае, когда мы любим мир не как самостоятельное бытие, имеющее цель в самом себе, а как творение Божие, имеющее конечную цель свою в Творце, — и когда, следовательно, любовь к миру находится в подчинении любви к Богу.

в) Леность и забвение Бога. В этом состоянии человек хотя и сознает необходимость ставить Бога выше всего и служить ему паче всего, но тяжеловесное тело и отяжелевшая душа влекут его не к верху, а к низу. Поддаваясь этому влечению, он небрежет о служении Богу; а небрежение мало-помалу ведет его до совершенного почти забвения Бога. Имея в виду эту наклонность, Господь Спаситель говорит: Смотрите же за собой, чтобы сердца ваши не отягчались объедением и пьянством, и заботами житейскими... бодрствуйте на всякое время и молитесь (Лук. 21:34-36).

г) Неблагодарность по отношению к Богу. Неблагодарный Богу или считает виновником своего счастья и всякого блага свои собственные способности и силы (а иногда судьбу), или слишком мало ценит дары Божии и мало о них думает. Даже неблагодарность к людям считается в обществе грубым и постыдным делом; тем хуже она по отношению к Богу. “ Неблагодарный человек” — отзыв весьма унизительный. В посрамление неблагодарных Господь указывает через прор. Исаию на бессловесных животных, инстинктивно влекущихся к своему благодетелю: Вол знает владетеля своего, и осел — ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, народ Мой не разумеет (Ис. 1:3). В Новом Завете негодование на неблагодарных изъявил Господь Иисус Христос при исцелении прокаженных: не десять ли очистились? Где же девять? Как они не возвратились воздать славу Богу, кроме сего иноплеменника? (Лк. 17:17-18). Неблагодарность свидетельствует о черством, а нередко и вероломном сердце.

д) Ложная ревность по Боге или фанатизм. Порок этот есть стремление распространять богопознание и охранять честь и славу Божию не теми средствами, которые указаны в Евангелии и которые соответствуют духу Христову и религии, именно: терпеливым наставлением, кротким вразумлением, добрым примером, честным отношением к своему делу, вниманием к человеческому достоинству. А такими средствами, которые противоречат христианской религии и ее заповедям, именно: насилием, страхом, гонением, властолюбивыми и честолюбивыми замыслами. А ослепившись страстью, фанатики не в состоянии делать разбора между истиной и ложью и потому считают истиной только то, что они проповедуют и из-за чего ревнуют, все же остальное вменяют в ложь и считают недостойным существования. Чтобы видеть образцы фанатизма, вспомним о распространении учения Магомета огнем и мечем, об ужасах испанской инквизиции, о Варфоломеевой ночи и т. п. Если о зилотах (ревнителях закона Моисея) ап. Павел заметил, что они ревность по Богу имеют, но не по разуму (Рим. 10:2), то тем более это суждение должно быть отнесено к названным фанатикам.

е) Ненависть к Богу. Она есть совершенная противоположность любви к Богу. Вместо того, чтобы искать общения и союза с Богом, ненавидящий Бога расторгает всякий союз с Богом, враждует и издевается над всем священным, хочет сбросить с себя всякую зависимость от Бога и избегает всяких о Нем напоминаний. Хотя и он внутренне вынуждается веровать в Бога, так как и бесы веруют и трепещут (Иак. 2:19), но старается богохульством заглушить эту веру. К нему можно отнести слова Псалмопевца: Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное? Восстают цари земные, и князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его. “Расторгнем узы их и свергнем с себя оковы их” ( Пс. 2:1-3).

Молитва.

Вера, надежда и любовь к Богу, принадлежащие внутреннему существу христианина, скрывающиеся в глубине его души, все же открываются и выражаются во вне. Виды их внешнего обнаружения следующие: молитва, общественное богослужение, таинства, христианское провождение праздников и дней постов.

Молитва есть беседа человеческой души с Богом. Так определяют молитву Иоанн Златоуст, Григорий Нисский, Ефрем Сирин. В этом собеседовании с Богом человек высказывает свои желания и просьбы, воздает Богу благодарение и прославляет Его. Потому и разделяют молитву на просительную, благодарственную и хвалебную. (Матф. 7:7; Ин. 16:23,24;; Филип. 4:6; Рим. 15:6; Матф. 11:25). Если мы на молитве высказываем перед Богом свои хотения и потребности, то это не значит, что молитва есть средство сделать Богу известным наши потребности и желания. Богу, как Всеведущему, всегда все известно, но как земной отец, хорошо зная потребности своего дитяти, тем не менее часто их удовлетворяет лишь тогда, когда ребенок обратится к нему с просьбой, так поступает с нами и наш небесный Отец.

Молитва есть одна из обязанностей, особенно часто внушаемых нам Свящ. Писанием. (Матф.7:7; Мк. 11:24; Иак. 1:5 и д. 1 Тим. 2:1-3 и д.). Лишь молящемуся дается обетование близости к Богу и спасения: Приблизьтесь к Богу, и приблизится к вам (Иак. 4:8); близь Господь всем призывающим Его: волю боящихся Его сотворит, и молитву их услышит и спасет их (Пс.144:18-19). Некоторые протестантские нравоучители называют молитву лишь средством для приобретения добродетели. На самом же деле она не только средство для приобретения добродетели, но и сама добродетель в ее живом выражении. Но, с другой стороны, важно сказать, что молитвой приобретаются добродетели, так как молитва окрыляет человеческую душу, делает ее легкой и способной на всякое доброе дело, низводит на нее изобилие благодати Божией и делает человеческую жизнь истинно христианской.

Некоторые философы отвергают значение и необходимость молитвы (Кант, напр.). Они говорят, что человек своими желаниями и словами, высказываемыми на молитве, не может изменить миропорядка, — божественное мироправление будет идти своим путем, невзирая на то, молимся ли мы или не молимся. Но так утверждать — значит отрицать нравственный миропорядок, т. е. признавать действующими в мире и в человеческом роде лишь слепые и несвободные силы. Кто же признает нравственный миропорядок (А Кант, величайший противник материализма и эвдемонизма, ратует за нравственный порядок), тот необходимо должен согласиться, что миропорядок и миротечение обусловлены, между прочим, человеческой свободой и действиями; следовательно, они могут так или иначе изменяться в зависимости от человеческих действий, к которым принадлежит и молитва. При Своем мироправлении Бог принимает во внимание, как вообще человеческие действия, так, в частности, и молитву. В зависимости от того или иного характера человеческих действий, Бог: — Я умерщвляю и оживляю, Я поражаю и Я исцеляю, и никто не избавит от руки Моей (Втор. 32:39; 27:15). А отвержение молитвы пантеистами и материалистами само собой понятно: если не признается существование личного Бога, то не к кому обращаться с молитвой.

Что касается предмета молитвы, то следует остерегаться двух крайностей. Некоторые личности (особенно высокообразованные и философствующие) проникнуты тем убеждением, что следует молиться лишь вообще, об общем благе, о том, чтобы Бог все устроил наилучше, по Своей премудрой и всеблагой воле, но не приходится молиться, думают они, о каких-либо частных предметах и благих (напр. о выздоровлении, о благополучном возвращении из путешествия, об избавлении от опасности, об успехе в предприятии и т.п.), так как человеку остается лишь предать себя в волю Божию; молитва может быть только одна: да будет воля Твоя! Другие же личности (простодушные и неспособные к философскому мышлению) обращают внимание во время молитвы главным образом на частные предметы и случаи жизни; они хотят как бы давать Богу подробные указания, как и когда Он может помочь им и избавить их. Следует держаться среднего пути. С одной стороны, христианин вправе обращаться за помощью к Богу в различных частных случаях жизни и ожидать помощи. Ап. Павел пишет: Не заботься ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания перед Богом (Филип. 4:6). И мы вправе обращаться к Богу за помощью не только в духовной нужде, но и в телесной; в молитве Отче наш есть прошение и о насущном хлебе. Но, с другой стороны, мы должны предавать себя в волю Божию и подчинять все свои частные желания и потребности единому общему желанию и потребности: да приидет царствие Божие.

Образец такой молитвы преподал нам Сам Господь Иисус Христос: Он молился в Гефсиманском саду, да мимоидет от Него чаша страданий; но молитву Свою заключает словами: но не как Я хочу, а как Ты (Матф. 26:39). Ап. Павел говорит о себе, что он трижды молил Господа, чтобы Господь удалил от него удручавшего его ангела сатаны, но ему был сказано: довольно для тебя благодати Моей (2 Кор. 12:7-9). Когда наши моления не исполняются, мы должны довольствоваться той мыслью, что с нами остается благодать Божия, которая лучше всяких частных и временных благ жизни, что мы все-таки остаемся чадами Божиими. Мы должны помнить, что Бог не только раздаятель даров, но и наш воспитатель, потому мы должны подчиняться Его воспитывающему водительству.

Какие условия благотворной и успешной молитвы? Кто хочет молиться истинной молитвой, тот должен во-первых, молиться с верой, нисколько не сомневаясь в силе молитвы. Все, чего не попросите в молитве с верой, получите, говорит Господь Иисус Христос (Матф. 21:22). Да просим с верой, пишет ап. Иаков, нимало не сомневаясь, потому что сомневающийся подобен морской волне, ветром поднимаемой и развеваемой. Да не думает такой человек получить что-нибудь от Господа (1:6-7). Сознание своего недостоинства не должно препятствовать вере и надежде во время произнесения молитвы, так как мы надеемся не на свои заслуги, а на заслуги Господа Иисуса Христа и на милость Божию. И, след., во время молитвы требуется глубокое смирение.

Потому вторым условием истинной молитвы надо иметь смирение и сознание своего недостоинства. Известна притча о смиренном и “ оправданном” мытаре и горделивом и “ неоправданном” фарисее. Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит, говорит царь и пророк Давид (Пс. 50:19). На кого Я призрю, говорит Бог через пророка, на смиренного и сокрушенного духом и трепещущего перед словом Моим (Ис. 66:2).

В-третьих, молящий истинной молитвой должен освобождать свою душу от всякой чувственности, чтобы его душа могла легко возноситься горе и дышать тончайшим воздухом вечности. Потому-то Господь заповедовал нам молиться так: Смотрите же за собой, чтобы сердца ваши не отягчались объедением и пьянством и заботами житейскими (Лук. 21:34). Не напрасно с древнейших времен и у всех народов молитвы соединялись с постами. Каждый знает по собственному опыту, как тяжело молиться при обремененном желудке и как легко присутствовать при богослужении не евши. Вообще человек, не способный господствовать над своими чувственными влечениями, не может быть истинным молитвенником.

Далее, для совершения истинной молитвы требуется сосредоточенность мыслей и духа, строгая внимательность. Ей противоположна рассеянность. Даже великие молитвенники признавались, что им не всегда удавалось избежать рассеянности на молитве. Необходимо себя подготовить, глядя на икону, представить присутствие и величие Божие, отрешиться от обычных занятий и от того местоположения, которое может отвлекать мысли от молитвы и их рассеивать. Прежде, нежели начнешь молиться, приготовь себя (Сир. 18:23), пишет Премудрый. Когда молишься, войди в комнату твою и, затвори дверь твою (Матф.6:6), говорит Господь Иисус Христос. А когда во время молитвы приходят посторонние мысли в голову, тогда, по словам Лествичника, при первой встрече надобно отражать их своим умом (Степ. 28).

Наконец, кто хочет молиться успешно и богоугодно, тот должен свою волю принести в жертву воле Божией (молитва есть жертва) и изгнать из сердца все страсти. Бог не станет учреждать Свой престол в той душе, в которой расставлены идольские капища. Ап. Павел говорит: Познал Господь Своих; и, да отступит от неправды всякий, исповедующий имя Господа (2 Тим. 2:19). Кто отклоняет ухо свое от слушания закона, того и молитва мерзость, говорит Премудрый (Притч. Сол. 28:9). О раздоре с ближними, как препятствии для успешной молитве, Иисус Христос говорит: Если ты принесешь дар твой к жертвеннику, и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой перед жертвенником и пойди, прежде примирись с братом твоим, и тогда прииди и принеси дар твой (Матф. 5:23-24).

Из всего сказанного следует, что молитва находится в тесной связи со всей жизнью человека. Чья жизнь не направлена на то, что бы сделаться благоприятной жертвой Богу, тот не приготовлен к священной жертве молитвы. Прозревший слепорожденный хорошо рассудил, когда сказал: Грешников Бог не слушает, но кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает (Ин. 9:31; Лк. 6:46).

По каким признакам можно узнать, что молитва услышана? По трем признакам. Во-первых, по ощущению в себе после молитвы внутреннего спокойствия, мира Божия, превосходящего всякий ум; во-вторых — по наблюдению в себе прироста высшей силы, оживляющей нас среди наших слабостей; в-третьих — по внутреннему озарению. Когда все это совершилось, тогда исполнились слова Христовы: Я и Отец приидем и обитель у него сотворим (Ин. 14:23). Бывает иногда, что после молитвы не замечается ничего особенного, даже иногда приходит состояние сухости или некоторого недовольства. Это не должно смущать христианина; он должен продолжать свое дело, должен молиться в положенное для молитвы время. Мы уже знаем, что Бог есть не только раздаятель благ, но и воспитатель человека. С целью испытания и укрепления веры, искренней преданности и терпения молящегося, Бог иногда заключает от него небо свое, отвлекает от него посылавшееся прежде духовное утешение. Для примера можно указать на хананейскую женщину, к просьбе которой Господь Спаситель отнесся сначала без внимания и даже жестоко, но потом возгласил: о, женщина! велика вера твоя, да будет тебе по желанию твоему (Матф. 15:28). След., молитва христианина должна быть неотступная. Она должна быть также неотступна, как, по словам Господней притчи, просьба вдовы у судьи о защите ее от соперника: “ Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защитить их “ (Лк. 18:7). Ап. Павел пишет: будьте постоянны в молитве, бодрствуйте в ней с благодарением (Кол. 4:2).

В борьбе с препятствиями молитве и среди молитвы без упущений и лености, приобретается молитвенный дар, т.е. расположенность к молитве и способность к совершенной молитве. Можно сказать, что дар молитвы, как и другие духовные дары, посылаются христианину милостью Божией, но он должен быть приобретаем им. С одной стороны, христианин должен быть внимателен к посещениям его души Духом Божиим, должен молиться особенно в те часы, в которые чувствует расположение к молитве и просить Бога о ниспослании ему молитвенного дара. Но с другой стороны, он не должен оставаться без молитвы и в те времена, когда не чувствует расположения к молитве, должен подчиняться молитвенной дисциплине, сознавать, что молитва есть его долг, и потому должна быть исполнена, как всякий другой долг.

Апостол заповедует христианам молиться непрестанно (1 Сол. 5:17). И Сам Господь Иисус Христос сказал: бодрствуйте на всякое время и молитесь (Лк. 21:36). Это не значит, что мы должны отложить земные дела и все время проводить в молитве. Даже отшельники и пустынножители первых веков, эти совершенные образцы созерцательной молитвы, сменяли молитву земными заботами. Заповедь о непрестанной молитве относится не к наружной молитве, выражаемой определенными словами и положением тела, а ко внутренней, к молитве духом, по слову апостола (Ефес. 6:18). Непрестанно молится тот, кто в своем духе непрестанно хранит молитвенное расположение, кто и среди земных работ почаще возносит ум и сердце к Богу, в особенности же начинает и оканчивает работы молитвой, кто все свои дела направляет к славе Божией и жизнь строит согласно с волей Божией. Св. Иоанн Златоуст пишет: “ Не говори мне, что для человека, занятого делами, невозможно проводить весь день в молитве. Возможно. В молитве нужны не столько звуки, сколько мысль, не воздеяние рук, а возвышение ума; не наружный вид, а внутренний смысл. Этому не может воспрепятствовать никакое место и никакое время. Если только дух твой воспламенен молитвой, то хоть ты и не преклоняешь колен, не воздеваешь рук и не ударяешь себя в грудь, однако молитва твоя совершенна.” След., для совершения молитвы не требуется непременно выражать ее словами. Да и преисполненный молитвенного чувства или же углубленный в земную работу христианин иногда не находит подходящих слов для своей молитвы; тогда он молится воздыханиями неизреченными (Рим. 8:26). Молитва мытаря во храме, выражавшаяся скорбными вздохами, была Господу угоднее многих слов.

Но нам необходимы и готовые образцы молитвы. И такие образцы есть у нас. Первая и главная молитва, образец всех молитв, есть молитва Господня “ Отче наш.” Краткая по объему, но богатая содержанием, она объемлет все существенное, о чем должен молиться христианин. Небо и земля, высота и глубина, слава и величие Божие и нужда и бедствие человека — все это совмещено здесь. Эта молитва применима ко всякому положению и случаю жизни и одинаково пригодна для всех людей. Она разделяется на две части: первая направляет наши мысли вверх, к Богу, Чья честь, царство и воля должны быть первым предметом наших желаний; а вторая низводит наши мысли на землю, направляет их на наши телесные и душевные нужды и потребности. Есть у нас и молитвослов, полный и сокращенный, содержащий в себе известное число молитв, приспособленных к утру, вечеру, к началу и окончанию работ, к началу и окончанию трапезы. Там же найдем главные каноны и акафисты Спасителю, Богородице и некоторым святым, краткие песни на праздники и некоторые другие дни. Прекрасным пособием для молитвенного возношения души к Богу может служить также книга псалмов, изобилующая просительными, благодарственными и хвалебными молениями. Но еще больше молений разного рода содержится в наших богослужебных книгах. Наша православная церковь может похвалиться чрезвычайным изобилием богослужебных песней и молитв, составленных св. отцами церкви и введенных в употребление с первых веков христианства. Но каждому в отдельности христианину невозможно, да и нет надобности иметь у себя все богослужебные книги, чтобы молиться по ним. Для молитвы по этим книгам мы должны являться в храм для общественной молитвы или общественного богослужения.

Богослужение.

Молитва частная, совершаемая в клети с затворенной дверью (Матф.6:6), есть первая и самая удобная для всякого времени форма молитвы. Но человек — не только индивидуум, т.е. отдельное существо, он и член рода. Как таковой, он должен участвовать в жизни и деятельности других людей и всего общества. И как он участвует в общей жизни своей семьи, общества и государства, так должен участвовать и в совместной жизни церкви, как ее член. И если семейные и общественные или государственные собрания собираются ради различных земных потребностей и занятий, то собрания церковные составляются ради высших потребностей, ради непосредственного служения Богу. Господь Иисус Христос оставил нам обетование успешности и собственной богоугодности общественной молитвы, или богослужения, совершаемого в храмах, когда сказал: Ибо где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Матф. 18:20). Ап. Павел оставил нам завещание исполняться Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными, поя и воспевая в сердцах ваших Господу (Ефес. 5:18,19). И мы знаем из книги Деяний апостольских, что уже апостолы и первые христиане собирались для совместной молитвы: все они единодушно пребывали в молитве и молении, говорится об апостолах (1:14; 2:1); они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах, говорится о первых христианах (2:42-46), обращенных проповедью ап. Петра.

Сам Господь Иисус Христос молился не только в уединении, но и перед народом (при воскрешении Лазаря, Ин. 11:41 и д.), и среди Своих учеников (на тайной вечери, Ин. 17:1 и д.). Сила общественной молитвы зависит от того, что в церковном собрании молитва изливается от живущего особенно в церкви или христианском обществе Святого Духа, и слабость и недостаточность молитвы одного восполняются крепостью и совершенством молитвы всех. Кроме того, общественная молитва возвышает чувство сопринадлежности всех верующих. Св. Иоанн Златоуст говорит: “ можно, конечно, молиться и дома; но ты не можешь молиться здесь так, как молишься в церкви, где собрано столько лиц, где возносится к Богу единодушный глас. Ты не так скоро будешь услышан, молясь Господу один, как молясь с братьями своими, ибо здесь есть нечто более: единомыслие, союз любви, молитвы священников. Во время общественной молитвы не только люди возносят глас свой, но и ангелы припадают ко Владыке и архангелы молятся.”

Общественное богослужение важнее частной молитвы и в том отношении, что оно сложнее и полнее последней. Здесь не только возносятся молитвы и поются песни, но и совершаются многие богослужебные действия и проповедуется Слово Божие. Проповедание Слова Божия есть необходимая часть общественного богослужения; без него верующие не могут сознательно и разумно усвоить себе таинств христианской веры и преуспевать в благочестии. Потому-то Господь Иисус Христос оставил апостолам завещание “ идти во весь мир и научить все народы, уча их блюсти все заповеданное Им” (Матф. 28:19-20). А богослужебные действия, или церковные обряды важны в том отношении, что наглядным образом изображают перед нами сверхчувственные и таинственные предметы религии, и таким образом вразумляют и назидают всякого, и даже простого, человека и возбуждают в людях стремление к высшему созерцанию и высшим чувствованиям. А что касается церковных песней, то св. Иоанн Златоуст пишет о них: “ ничто не окрыляет так духа, ничто не отрешает его так от земли и телесных уз настолько, как стройное пение церковной песни.” Но как не хороша и не достигает своей цели та проповедь, которая блещет поэтическими оборотами и ораторскими приемами за счет назидания, так не годится и та церковная песнь, в которой обращено внимание лишь на музыкальное искусство, а не на умиление сердца и вовлечение воли в высший мир. Церковная песнь должна иметь больше сходства с полевыми лилиями, чем с пышным и пестрым одеянием Соломона. А богослужебные действия и обряды не должны доходить до такой театральности, до которой они доходят в католической церкви. Главная же причина, почему общественная молитва и богослужение важнее частного, состоит в том, что во время общественного богослужения совершаются таинства.

Таинства Церкви.

Здесь необходимо сказать о нравственном значении таинства евхаристии с предшествующим ему таинством исповеди. Таинство евхаристии есть самое высшее средство для выражения любви к Богу и для соединения с Богом. Оно же есть самый высший акт неисчерпаемой любви Божией к христианину.

В евхаристии соединено все, что Господь Иисус Христос соделал для нас, что Он всегда хочет совершать для нас в Своей Церкви и что Он обещал совершить для нас в будущем. Евхаристия есть прежде всего воспоминание о совершенном некогда Господом Иисусом Христом искуплении нашем. Сие творите в мое воспоминание, — заповедал Господь апостолам и всем верующим (Лк. 22:18, ср.1 Кор. 11:26). Но она не есть только воспоминание о прошедшем и минувшем; она есть каждый раз и обновление для нас совершенного Господом Иисусом Христом великого дела; она представляет нам его жертву в настоящее время действующей и спасающей нас. Тот Самый Христос, Который сказал: сие творите в Мое воспоминание, сказал также: Я с вами во все дни до скончания века (Мф. 28:20). Он заповедал нам поминать Его не как отсутствующего, а как присутствующего, не как умершего, но как воскресшего из мертвых и живущего среди нас. Участвуя в таинстве евхаристии, мы теснейшим образом соединяемся с Господом Иисусом Христом и получаем духовную жизнь. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин. 6:58); ядущий Меня жив будет Мною (57); если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (53).

Но действие евхаристии не ограничивается только душевной областью. Как принимаем мы в себя в таинстве причащения всего нераздельного Христа и по духу, и по телу Его (примите, ядите, сказано, сие есть тело Мое), так и влияние этого таинства простирается и на телесную область. Потому это таинство есть залог воскресения тела и вечной жизни с прославленным телом. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную и Я воскрешу его в последний день (54). Вообще, евхаристия ставится в Свящ. Писании в теснейшую связь с эсхатологическими (последними) судьбами человека (напр.: отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего (Матф. 26:29); она есть пророчество и предобразование того соединения верующих со Христом, которое последует в будущей жизни, по воскресении мертвых. А так как в евхаристии все верующие причащаются от единого хлеба, по слову апостола (1 Кор. 10:17), и таким образом соединяются в едино тело, то евхаристия есть предображение теснейшего соединения верующих в будущей жизни и между собой.

Внутренние опыты, переживаемые христианином после участия в таинстве евхаристии, те же, что и после истинной молитвы, только после евхаристии они ощущаются в высшей степени; именно, душевный мир, обновление любви к Богу и ближним и прирост силы на подвиги и борьбу жизни. Евхаристический дар есть божественное зерно, влагаемое в христианина, развивающееся в нем и приносящее соответствующие плоды, если оно не встречает препятствий для своего роста.

Но не всякое приобщение евхаристических даров благотворно для человека. Можно приобщиться в осуждение себе, по слову апостола: ядущий и пиющий недостойно, ест и пиет в осуждение себе (1 Кор. 11:29). Для достойного приобщения апостол требует, чтобы мы “ испытывали” себя: Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей (28). Самоиспытание должно произвести в нас прежде всего сокрушение о грехах. Покаянное чувство и исповедь есть первое условие достойного причащения. Самоиспытание и сосредоточенное размышление о “ Теле Господнем” (апостол говорит, что мы должны рассуждать о теле Господнем), должны вызывать в себе то настроение, которое соответствовало бы величию евхаристического дара. “ Рассуждать о теле Господнем” — значит выделить Господню трапезу от обыкновенной трапезы и смотреть на нее, как на трапезу небесную, чрезвычайную, также иметь живую уверенность в действительном присутствии в дарах Господа Иисуса Христа и приступать к приобщению с полной верой и благоговением. Св. Церковь взывает: Со страхом Божиим и верою приступите. “ Рассуждать о теле Господнем” — значит еще вспоминать о смерти Христовой, возвещаемой таинством евхаристии и совершившей наше искупление, и потому приступать к таинству с и искренней благодарностью за всегда являемую нам чудесную любовь и благодеяния Божии. Наконец, к приобщению надо приступать с непритворной жаждой в этом таинстве соединиться со Христом. По выражению одной притчи Христовой, мы должны являться к вечери Господней в брачной одежде. Это выражение надо понимать, конечно, в переносном смысле, в смысле чистоты и украшения души добродетелями. Но в настоящем случае можно усвоить ему и буквальный смысл: являющемуся к причастию надо быть в чистом и благопристойном виде. А после приобщения требуется не тотчас погружаться в житейские дела, но пребывать в благочестивом состоянии, чтобы благодать могла произвести в нас надлежащее действие.

Как часто надобно приобщаться? Ответ на этот вопрос зависит от личного состояния каждого христианина. Чем достойнее живет человек, тем способнее он воспринимать на себя Святейшего святых и вместе с тем имеет потребность восприятия Его, тем чаще может он приобщаться. И наоборот: Господь Иисус Христос предостерегает — не давать святыню псам, и не бросать жемчуга перед свиньями (Матф. 7:6). Но тот не может быть назван христианином и считаться в обществе Христовом, кто не чувствует в себе потребности и не способен достойно причаститься по крайней мере один раз в году. Ревнующим же о благочестии св. Церковь предлагает приобщаться каждый пост, т.е. четыре раза в году. А в священнослужителях она предполагает такую высоту жизни, что заповедует им приобщаться каждый воскресный и праздничный день, по возможности часто. Но и не приобщаясь телесно, мы получаем немалую душевную пользу от присутствия при совершении святейшего таинства евхаристии.

Исповедь.

Мы видели, что первое условие достойного приобщения св. Таин есть очищение от грехов. Потому-то приобщению св. Таин предшествует исповедь, на которой отпускаются нам грехи. И во время молитвы, как частной, так и общественной, мы просим Бога о прощении грехов. Но на молитве прощение грехов не может быть полное, так как при этом недостает того совершенного действия в человеке благодати Св. Духа, которое имеет место при участии христианина в таинстве и которое происходит в силу искупительных заслуг Господа Иисуса Христа. Молитва и общественное богослужение имеют подготовительное значение по отношению к таинству; они делают нас достойными принять участие в таинстве и сподобиться его благодатных плодов. Молитвенные и другие благочестивые подвиги (пост, милостыня, углубление в себя и размышление о себе, воздержание от гнева, ссор, осуждений и других страстей), предшествующих исповеди и приобщению св. Таин, называют “ говением.” Сила говения зависит не столько от его продолжительности, сколько от внутренней решимости говеющего; но следует назначить и определенное время (от 3 до 6 дней), чтобы говеющий был достойно подготовлен.

Существенные и необходимые условия прощения грехов на исповеди это, во-первых, раскаяние. Повинному в преступлении Симону волхву ап. Петр дает такое наставление: покайся в сем грехе твоем и молись Богу: может отпустит тебе помысел сердца твоего (Деян. 8:22). И, вообще, иудеев, желавших загладить свои грехи, он наставляет: Итак покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши (3:19). Мы имели уже случай определить понятие “раскаяние”: оно есть глубокая скорбь о своих грехах, скорбь как о частных грехах (особенно тяжких), так и вообще о повинном состоянии, об отчуждении от Бога. Образцом может послужить мытарь, “ бивший себя в грудь” (Лук. 18:13). К раскаянию призывает людей пр. Иоиль, когда говорит: обратитесь в плаче и рыдании, раздирайте сердца ваши (2:12-13). Плач и рыдания кающегося должны быть прежде всего внутренние, душевные; но они могут выражаться и во вне, быть внешним плачем. Но истинное раскаяние, ведущее к прощению грехов, есть сожаление о грехах не из-за того, что мы порочной жизнью причинили себе какой-либо ущерб в земной жизни, или что мы можем быть наказаны за преступления и т. п., а из-за того, что мы грехами оскорбили Бога, нашего величайшего Благодетеля и Отца, и сделались недостойными Его. Потому сказано: печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению (2 Кор. 7:10).

Но истинно исповедующийся не остается в подавленном и уничиженном состоянии сожаления и скорби о грехах. Он возбуждает в себе намерение и дает перед Богом обещание впредь не грешить. Это — второе условие прощения грехов на исповеди. Образцом может послужить блудный сын, который, раскаявшись в дурном поведении, внутренне воззвал к себе: восстав, пойду ко отцу моему (Лук. 15:18). В Ветхом Завете пр. Иезекииль говорил: когда беззаконник обратился от беззакония своего и стал творить суд и правду, он будет за то жив (33:19). Христос, простив женщине грех прелюбодеяния, сказал: иди и впредь не греши (Ин. 8:11). С намерением исправить жизнь должна быть соединена и готовность загладить все те несправедливости и обиды, которые были произведены нашими греховными действиями. Образцом может послужить Закхей мытарь, который, осознав прежнюю греховную жизнь и удостоившись милостивого отношения к себе Господа Спасителя, сказал: половину имения моего я отдам нищим, и если кого чем обидел, воздам вчетверо (Лук. 19:8). К тому же мы призываемся и словами св. Иоанна Предтечи: сотворите же достойный плод покаяния (Матф. 3:8). И в книге Апокалипсис: покайся и твори прежние дела (2:5). Исповедующийся не должен умствовать о том, что невозможно для человека жить безгрешно и что, след., он будет грешить и после исповеди, — в данную минуту, т.е. на исповеди, он должен быть весь проникнут сознанием и чувством, что грешить не должно и надо стремиться к безгрешной жизни. А после исповеди необходимо всеми силами стараться и самим делом показывать стремление к таковой жизни. В нравственной жизни каждого христианина непременно должен совершаться прогресс, и после каждой исповеди он должен вести к улучшению жизни.

Так как исповедующийся собственной силой не может снять с себя грехов и возвратить себе потерянное невинное состояние, то третьим необходимым условием исповеди является вера в Господа Иисуса Христа, искупившего нас от греха и духовной смерти, и надежда на Его прощающее милосердие. О Нем все пророки свидетельствуют, что всякий верующий в Него получит прощение грехов именем Его (Иисуса Христа) (Деян. 10:43). Чудесным действием благодати Св. Духа в душе исповедующегося в одну минуту совершается гораздо больше, чем сколько он в состоянии собственной силой произвести в течение многих лет.

По уставу Православной Церкви кающийся должен устно исповедовать свои грехи. Устное исповедание необходимо уже потому, что на исповеди совершается суд над исповедующимся; а чтобы судить и на основании суда разрешить или не разрешить грехи (Чит. Ин. 20:23), священнику необходимо знать эти грехи. Кроме того, устная исповедь есть средство узнать не только степень испорченности сердца и воли исповедующегося, но и искренность его раскаяния. В то же время устная исповедь имеет благотворное значение для самого кающегося: оно побуждает его к полному сознанию своих грехов и к искреннему раскаянию, и утверждает его в уверенности, что высказанные грехи прощаются. Не говорим уже о том, что в человеческой душе есть глубокая потребность высказаться перед другими и этим способом облегчить свою душу. Свящ. Писание представляет устную исповедь естественной, когда говорит: от избытка сердца говорят уста (Матф. 12:34). Уже приходившие к Иоанну Крестителю “ исповедовали грехи свои” (Матф. 3:6). Такой же способ исповеди практиковался в апостольской церкви. Многие же из уверовавших приходили, исповедуя и открывая дела свои (Деян. 19:18). Ап. Иоанн пишет: если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды (1 Ин. 1:8-9).

Так как у каждого человека грехов очень много, и вообще у всех людей много грехов, то исповедующийся не должен перечислять все человеческие грехи, а указать свои собственные грехи и порочные склонности, свои дурные привычки и страсти и выставить на вид те грехи, которыми он особенно хромает. А затем надо признать свою виновность и во всех грехах, неизбежных в человеческой жизни. Можно использовать для припоминания грехов известный порядок из катехизиса или из системы нравоучений. Так можно исповедываться в порядке десяти заповедей, или в порядке трех классов обязанностей: к Богу, к ближним и к самому себе, — или руководствоваться разделением грехов на три разряда: грехи высокомерия, грехи чувственности и грехи алчности.

Исповедь не есть только суд над исповедующимся, она есть и наставление, утешение и ободрение кающегося. Священник должен быть искусен, чтобы передать все это исповедующемуся. Он должен уметь, как раскрыть ему опасность его душевного состояния, так и предостеречь его от душевного смятения и уныния. Он должен обладать искусством как узнать вопросами нравственное состояние человека, если тот сам не умеет или по другой причине не раскрывает его, так и преподать ему разумные советы для исправления жизни. Что касается епитимии, то она в православной церкви не имеет того значения, какое имеет у католиков, т.е. значения удовлетворения правде Божией за грехи. Потому она может быть и не назначена. Общая и самая лучшая епитимия есть твердое и искреннее обещание исправиться и впредь воздерживаться от совершенных грехов. К той же цели исправления должны быть направлены и все частные виды епитимии, если они назначаются. В Свящ. Писании есть указания на возможность и целесообразность назначения епитимии; так, ап. Павел велел предать кровосмесника сатане во измождение плоти, да дух спасется (1 Кор. 5:6; ср. 2 Кор. 6 и д.). В первенствующей церкви кающихся разделяли на четыре класса: плачущих, слушающих, коленопреклоненных и вместе стоящих.

Какие плоды таинства покаяния? Во-первых, успокоение совести, во-вторых, очищение души, изменение внутреннего настроения и нравственное улучшение.

Святость храма.

Для общественного богослужения христиане собираются в храм. Потому храм имеет чрезвычайно важное значение для христиан, как место особенного присутствия Божия и особенного явления благодати Божией, и как “ дом молитвы.” Отсюда обязанность каждого христианина почитать храм и его святыни и заботиться о благосостоянии храма.

Почитание храма выражается в оказании уважения (проходя мимо храма, следует обнажить голову и сотворить крестное знамение), в ограждении храма от всего несогласного с его достоинством (напр., нельзя устраивать на церковном погосте игр и курить табак, нельзя открывать вблизи храма питейных домов, нельзя приносить в храм мяса и т.д.), в храм надо входить с охотой, в приличном виде и пребывать в нем с благоговением. Заслышав церковный благовест, христианин должен говорить себе: Возрадовался я, когда сказали мне: пойдем в дом Господень. (Пс. 121:1) Как вожделенны жилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая во дворы Господни (Пс. 83:3). Как строго относился Господь Спаситель к непочтителям и осквернителям храма, это мы знаем из евангельской истории: изгнав из храма всех продававших и покупавших и меновщиков денег, Он сказал: написано: дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников (Матф. 21:12-13).

Надо почитать и все находящиеся в храме предметы. Они издревле освящены употреблением в церкви и служат для нас как бы выражением нашей веры и нашему назиданию. — Честный крест лежит в основании нашего спасения, и христианин должен больше всего хвалиться крестом (1 Кор. 2:2). Нет ничего естественнее нам, как всюду видеть крест и совершать знамение креста. Св. Евангелие есть для нас как бы живая проповедь Господа Спасителя. Св. иконы переносят нашу мысль и сердце от образа к первообразу. А святые мощи есть часть существа святого и потому заслуживают особого почитания. Также и чудотворные иконы особо почитаются, как избранные Самим Богом для явления через них Своей благодати. Чаша, дискос и дарохранительница вмещают в себя Тело и Кровь Христову, и они — самые почитаемые из всех священных сосудов. В уважении должны быть и прочие вещи церковные, как предметы священные.

А забота о благосостоянии и благоустроении храма выражается в попечении о чистом хлебе и цельном вине для таинства евхаристии, в приобретении чаши и дискоса из благородного металла, в старании приобретать иконы хорошей живописи и иметь хороший хор певчих, в стремлении к украшению всего храма и приобретению возможно лучших церковных вещей и лампадного масла. Извращают порядок вещей те богатые христиане которые больше заботятся о благолепии своих домов, чем благолепии храмов. Мудрейший из израильских царей Соломон приложил наиболее старания и богатства к построению достойного великого Бога храма. И Господь чудесным образом открыл Свое благоволение при освящении этого храма. А так как для благоустроения храма требуются материальные средства, то каждый христианин, по мере своих средств, должен охотно жертвовать на храм. Пример имеем в лице бедной вдовицы, отдавшей на храм и от крайней скудости своей (Мр. 12:41-44). Знаем также, что и Сам Господь Иисус Христос подавал на храм (Матф. 17:21; Мр. 12:21). Забота о храме должна простираться и на служителей храма, чтобы они беспрепятственно служили храму. Священнодействующие питаются от святилища, а служащие жертвеннику берут долю от жертвенника (1 Кор. 9:13-14), по слову апостола.

Праздники.

Для общественного богослужения, как и вообще для служения Богу и для покоя в Боге, назначены воскресные и праздничные дни. Даже независимо от религии, человеческое общество должно понимать, что необходимо назначить на неделе такой день, в который трудящиеся могли бы отдохнуть и восстановить силы. Христианская Церковь, узаконив воскресные и праздничные дни, оказывает благодеяние человеческому роду также и в экономическом отношении: щадит рабочие силы людей и дает им возможность успешнее работать. Отдохнув в праздник, человек будет крепче чувствовать себя в продолжение недели. Узаконением праздничных дней оказывается благодеяние и семейной жизни. Известно, что глава семейства, несущий известную службу в обществе или, вообще, заботящийся о пропитании своего семейства, часто вынужден большую часть времени проводить вне своего семейного очага; потому весьма важно, чтобы хоть один день в неделе он имел возможность провести в кругу своего семейства. Но главное назначение христианских праздников состоит в освобождении человека от земных забот и суеты и в возвышении его в область его вечного назначения. Потому-то праздники служат прообразом будущего покоя в Боге всех верующих в царстве блаженных; они предобразуют то субботство, о котором говорит ап. Павел в послании к евреям (Евр. 4:9). От праздников исходит благословение и на рабочие дни. Шесть дней работы с Божиим благословением значат больше, чем семь дней работы без Божьего благословения. Праздники есть как бы солнце, освещающее и согревающее рабочие дни недели, и даже самые трудные и мрачные из них делающее облегченными и просветленными.

Заповедь о праздновании одного дня в неделю ясно выражена в десятословии: помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай в них все дела твои, а день седьмой — суббота Господу Богу твоему (Исх. 20:8,9,10). У христиан последний день недели, субботний — в память завершения дел творения, заменен первым днем, т.е. воскресным, в память совершения искупления нашего Христовой смертью и воскресением. Известно также, что в воскресный день был послан в мир Дух Святой, усвояющий каждому христианину плоды искупления. Есть указания, что еще во времена апостолов был посвящен Господу первый день недели, т.е. воскресный (Деян. 20:7; 1Кор. 16:2; Апок. 1:10). Заповедь о посвящении этого дня Господу преподает ап. Павел и для всех времен христианских, когда говорит: поминайте Господа Иисуса Христа восставшего от мертвых (2 Тим. 2:8). А впоследствии присоединены к воскресному дню и события из жизни Господа Спасителя и пресвятой Девы Марии, и в память святых Божиих. Как блестящая диадема, усеянная драгоценными камнями различной величины и цвета, окаймляют эти праздничные дни течение всего года.

Как следует проводить праздничные дни? Чтобы праздновать согласно с евангельским духом, надобно избегать крайностей, с одной стороны, ветхозаветного иудейства и английского пуританизма, понимающих заповедь о праздниках более в смысле буквы, чем духа, а с другой стороны — западного либерализма, почти не делающего различия между праздничными и будними днями. Иудейский закон запрещает в праздник даже дела необходимости (напр., приготовление пищи, ограничение пути, дела милосердия и посещение врачом больного). Между тем Господь Иисус Христос оправдывал учеников, срывавших в субботу колосья на полях (Матф. 12:1), и поучал фарисеев, как словом, так и примером, делать добро в субботу. Суббота для человека, а не человек для субботы (Мр. 2:23-27; Лук. 6:9; Ин. 5:1), т.е. заповедь о субботе есть лишь средство для воспитания человека и для достижения им блага. По этой причине все то, что составляет неотложную потребность для тела и что непосредственно служит для преуспевания христианина в добродетели, позволительно в праздник. Английские же пуритане и вообще ригористы считают непозволительным в праздник даже невинные развлечения и удовольствия, напр., музыку. Они требуют, чтобы весь праздничный день люди проводили если не в храме, то в четырех стенах своего дома. Но едва ли такое провождение праздничных дней послужит полному оживлению и укреплению человека для работы, и едва ли оно согласно с духом истинного христианства. Истинное христианство отнюдь не воспрещает человеку и мирских развлечений или благородных увеселений. Радость в христианский праздник должна обнимать всего человека, она должна быть полная; след., не может быть воспрещено в праздник эстетическое наслаждение. По этой же причине празднику приличествует лучшая пища и лучшая одежда.

Но в наше время приходится бороться не столько с ригористическим, сколько со слабым взглядом на праздники. С ослаблением религии и благочестия ослабевает во многих местах и провождение праздничных дней. Во-первых, в праздники хотят продолжать обычные мирские работы (продажу в магазинах и пр.), а во-вторых, предаются развлечениям и удовольствиям, которые скорее оскорбляют святость праздника: пьянству, кутежу, спорам и раздорам, неумеренному сну и т. п. Все так называемые рабские работы, влекущие человека долу, а не горе, не приличествуют празднику. Праздник, конечно, не должен быть поводом к бездействию, к праздности. И в праздник христианин должен быть занят, но высшими занятиями, более одухотворенными: молитва, чтение назидательных книг, собеседование, эстетические наслаждения и т.п. Если человек просто отдыхает, то отдых в праздничный день сопровожден сознанием, что он есть отображение и часть покоя человека в Боге. Хуже всего, если человек в праздник предается порочным развлечениям и греховным удовольствиям, это еще хуже, чем заниматься обычной работой.

Вот в порядке провождения праздничного дня: прежде всего присутствовать в храме при богослужении. Нельзя назвать истинным христианином того человека, который не старается каждый праздник посетить храм. Во-вторых, христианин вступает в сердечные собеседования с родными и знакомыми, выражает людям свою любовь. Беседы в рабочие дни большей частью бывают по какому-либо делу, случайные; в праздник же они свободные и не вынужденные, изливаются от доброты сердца. В праздник христианин как бы еще больше любит своих ближних, принимает родных и знакомых или посещает их дома. А оставаясь дома, он занимается чтением, размышлением, отдыхом или молитвой. Он должен всегда помнить, что все должно совершаться по слову апостола благообразно и по чину (1 Кор. 14:40), т.е. в меру и прилично. Он, вообще, не позволяет себе ничего такого, что расстроило бы благодатное состояние души, полученное в храме при богослужении. Далее: христианин считает за правило — сделать ради праздника какое-либо доброе дело ближнему. Напр., посетить больного, подать милостыню, весь день не сердиться, никому не сказать обидного или жестокого слова и т.п. (что, конечно, желательно не только в праздник). Родители и старшие поучают детей в праздник, рассказывая им историю праздника или объясняя евангельское чтение. Наконец, позволяя себе в праздник лучшую пищу и одежду, надо помнить, что все должно совершаться во славу Божию (1 Кор. 10:31).

Посты.

С учением о праздниках можно соединить учение о постах, так как посты обыкновенно предваряют и приготовляют к ним. Так, среда и пятница предваряют воскресенье; пост в эти дни в память предательства Иуды, предания на смерть и самой смерти Господа Спасителя, служит приготовлением к празднованию воскресения Христова. Четыредесятница подготовляет христиан к празднованию св. Пасхи; филиппов пост предваряет Рождество Христово и т.д.

Образец поста представил нам Сам Господь Иисус Христос, проведши сорок дней в воздержании от пищи и питья и взалкавши, по замечанию евангелиста. Сам же Господь Иисус Христос предуказал посты в христианской церкви, когда заметил фарисеям: когда отнимется у них жених, тогда будут поститься (Матф. 9:15). Он же указал на необходимость поста, соединенного с молитвой, для победы над врагом нашего спасения: сей же род изгоняется только молитвой и постом (Матф.17:21). Постились и апостолы (Деян. 13:2,3; 14:23).

Пост состоит не только вообще в умеренности в употреблении пищи и питья, но и в совершенном воздержании от известных видов пищи (скоромной пищи), а иногда в ограничении обычных приемов пищи или в полном воздержании от всякой пищи. Последний предлагается христианам в особые дни, как великая пятница (до выноса плащаницы), первый день четыредесятницы (до появления вечерней зари), навечерие Рождества Христова и Богоявления (до освящения воды), день Святой Троицы (до окончания вечерни, соединенной с литургией), утро каждого праздничного дня (до окончания богослужения). Но, впрочем, степень участия в этом подвиге предоставляется усердию и навыку каждого христианина. Что невозможно для равнодушного в религиозном отношении и не упражнявшегося в пощении, то легко для ревностного и привыкшего к пощению. Не одобрено доводить пощение, до ослабления организма и невозможности к труду; такое пощение не может быть названо угодным Богу. Пока человек живет на земле, он не может освободить себя от земных потребностей.

Значение поста состоит в том, что он смиряет нашу плоть, помогает нам преодолевать чувственные пожелания, облегчает нашу душу и делает ее способной сосредотачиваться и возноситься горе на молитве и богомыслии. В этом состоит аскетическое значение поста. Но пост имеет и символическое значение: он служит выражением печали. Печаль имеет здесь двоякое направление: с одной стороны она есть печаль о страждущем Спасителе, а с другой стороны, она есть печаль о грехе. В этом смысле выразился Спаситель: когда отымется от них (сынов брачных) жених, тогда будут поститься (Матф. 9:15). Телесный пост не имеет значения сам по себе, независимо от дальнейшей, соответствующей ему деятельности духа, (потому и выразился Спаситель: не то, что входит в уста оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека (Матф. 15:11); пост имеет значение для духовного роста и преодоления страстей. Призывая народ через прор. Иоиля к посту, Господь Бог вместе с тем призывает его к плачу и рыданию, раздиранию сердец и к обращению к Богу (2:12 и д.). А св. Церковь воспевает в первый день четыредесятницы: “ истинный пост есть злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение, похотей отлучение, оглаголания, лжи и клятвопреступления” (на стих). Наконец, пост имеет общественное значение. Во-первых, ограничивая себя в пище и питье, мы сберегаем лишние деньги и таким образом имеем больше возможности помогать бедным и выводить из общества нищету. Св. Церковь прямо и ясно призывает нас к благотворительности как необходимой принадлежности или следствию пощения, воспевая в четыредесятницу словами прор. Исаии: дадим алчущим хлеб и нищих и бездомных введем в дома (58:6.7). Во-вторых, добровольное воздержание людей богатых будет благодетельно влиять на людей бедных, которым приходится поститься по нужде.

В наше время в среде так называемого образованного класса посты довольно часто не соблюдаются. В оправдание указывают на различные основания, которые не выдерживают абсолютно никакой критики с нравственной точки зрения. На самом деле главной причиной нарушения постов является то, что скоромная пища приятнее, и не создает затруднений для готовящих ее. Говорят, что скоромная пища здоровее, но на самом деле постная пища более здорова, и сама перемена пищи весьма полезна для организма. От невоздержания умирает гораздо больше людей, чем при воздержании. Можно убедиться, что там, где постятся, люди бывают крепче и здоровее, чем там, где не постятся (при различных болезнях другой вопрос).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: