IV. Во все стороны света: еврейская диаспора

Трагические события в Эрец-Исраэль в I-II веках н.э. и последовавшее затем запустение страны привели к массовой эмиграции населения. Вообще говоря, еврейская диаспора насчитывала к этому времени уже сотни лет, и процветающие общины существовали едва ли не во всех сколько-нибудь значимых городах Римской империи и во многих местах за ее пределами. И это в значительной мере облегчало эмиграцию из Страны Израиля. Законоучители пытались препятствовать этому процессу, но с таким же успехом можно было остановить лавину.

Судьба разбросала евреев по всему свету. Еврейские общины существовали не только в разных странах, но и в непохожих друг на друга культурных мирах. В Испании, Хазарском каганате, Йемене, на Украине, в Индии. Наиболее общая классификация еврейских общин и связана как раз с тем, в каком мире они возникали. Говорят об ашкеназских, сефардских и восточных евреях. Ашкеназ - это на иврите Германия, Сфарад - Испания. Ашкеназы - потомки средневековых евреев Германии, сефарды - потомки испанских евреев, восточные евреи - выходцы из африканских и азиатских общин.

Понятно, что евреи подвергались в разных странах различным культурным влияниям. Они говорили и писали на разных языках. Но общим священным языком оставался иврит. И что самое важное: евреи сохранили единый язык и в более широком смысле слова. Таким языком была для них Тора, которая определяла всю их жизнь на пространстве от Великой китайской стены до Тауэра. История еврейского странствования исполнена драматизма. Часто бывало, что евреи бежали из страны в страну в результате гонений. Было бы неправильно утверждать, что они подвергались дискриминации исключительно из-за своих религиозных убеждений, но то, что это одна из главных причин - сомнению не подлежит.

Отказ от иудаизма снимал дискриминационные ограничения, порой приносил немалые выгоды, а часто даже спасал жизнь. И все же евреи в большинстве, несмотря на отдельные исключения, были готовы отдать все, но не отказаться от своей веры.

В христианском мире евреям навязывались диспуты. Побеждать на них было рискованно, потому что это задевало религиозные чувства их оппонентов. В случае же поражения побежденным грозило насильственное крещение.

Во многих случаях перед евреями ставился выбор: переход в христианство (или мусульманство) или изгнание. Иногда выбор был еще более тяжким: отказ от своей веры или смерть. Дороги еврейской истории обильно политы кровью мучеников.

Конечно, мужества хватало не у всех. Были люди, которые под давлением обстоятельств отказывались от иудаизма.

Особенно массовый характер приняло это явление в XV веке в Испании. Евреев, принявших христианство, презрительно называли марраны, что в переводе со староиспанского означало “свиньи”. Многие из марранов продолжали тайно исповедовать иудаизм, и тогда они часто становились жертвами инквизиции. При первой же возможности марраны старались вернуться к своей вере.

Несмотря на тяжелейшие испытания, духовное творчество евреев никогда не прекращалось. Порой, когда все силы народа уходили только на то, чтобы физически выжить, оно замирало, но как только появлялась возможность, возникали новые духовные центры - в разное время в разных концах земли: в Вавилоне, в Испании, в Египте, во Франции, на Украине, в Литве, в Америке. Так, например, в Испании в Х-ХII веках, где мусульманские правители создали оазис веротерпимости, еврейская культура достигла такого расцвета, что этот ее период получил название “золотого века”. Возникла духовная поэзия, ставшая не только национальным достоянием, но и фактом мировой культуры. Религиозная философия “золотого века” повлияла не только на последующую еврейскую мысль, но также на христианскую и мусульманскую. Испания того времени стала центром взаимодействия трех великих религий и античности, заново открываемой европейской мыслью.

Замечено, что время катастроф способствует мистике, время благополучия - рационализму. “Золотой век” Испании был воистину “золотым веком” еврейского религиозного рационализма. Символической фигурой здесь можно назвать Рамбама.

Раши и Рамбам - два самых громких имени среди еврейских комментаторов. Но в отличие от Раши, чьи духовные и научные интересы были всецело поглощены комментированием Торы и Талмуда, Рамбама отличала исключительная широта интересов. Он был также философом, ученым, врачом. Кто-то даже пошутил, что, если, знакомясь с трудами Рамбама, не знать, что их написал один человек, можно было бы подумать, что это название научно-исследовательского института.

Главным галахическим сочинением Рамбама была уже упоминавшаяся Мишне Тора; главной религиозно-философской книгой - Море невухим (Наставник колеблющихся). В Море невухим он комментирует Тору в духе философского рационализма, отвечает на вопросы людей, которые не могли разрешить противоречия между откровением и философией.

Рамбам оказал огромное влияние не только на еврейскую мысль. Мусульманские мыслители считают его во многом своим. Такие величайшие представители христианской мысли, как Альберт Великий, Фома Аквинский, Мейстер Экхарт часто цитируют Рамбама и ссылаются на него. Декарт, Лейбниц, Спиноза, Кант испытали его воздействие.

Рамбам вовсе не был одиноким мыслителем. Говоря об Испании, невозможно, например, не назвать Иегуду га-Леви (1075-1141). Поэт мирового уровня, он писал светские и религиозные стихи. Многие из них вслед за псалмами по праву считаются вершинами еврейской литургической поэзии. Но Иегуда га-Леви знаменит не только как поэт. Помимо этого, он был астрономом, математиком и выдающимся врачом: “золотой век” - век энциклопедистов. Но главное, чем прославился Иегуда га-Леви, - это его поэзия и Кузари (Книга Хозара).

Полное название Кузари - “Книга доказательства и довода в защиту угнетенной веры”. Сюжет ее таков: хазарский царь спрашивает об истинной вере христианина, мусульманина и философа-рационалиста (последователя Аристотеля). Их ответы не удовлетворяют его, и он обращается к еврею. Тот излагает ему сущность еврейской веры, отвечает на вопросы царя и убеждает его в истинности иудаизма.

“Золотой век” испанского еврейства был не долог. В Испании утвердились христиане, а в 1492 году король Фердинанд и королева Изабелла сочли, что евреи должны либо креститься, либо покинуть страну. Ветер, попутный каравеллам Колумба, надувал и паруса тех кораблей, которые увозили вон из Испании еврейских беженцев. Одни искали золота, славы и приключений - другие отправлялись в изгнание, в скитание, в неизвестность...

Изгнание из Испании было для евреев одним из многих, хотя и самое крупное. Эта печальная традиция продолжилась и в Новое время, и в новейшее, и в ХХ веке. Правда, уже в конце ХIХ века среди бесконечных еврейских маршрутов все большее значение стал приобретать один, никогда не исчезавший, - в Страну Израиля.

Еврейская мысль напряженно пыталась понять это свое скитание между народами мира. Один из ответов дала каббала.

V. Каббала

“Золотой век” Испании был в общем-то оазисом мира и благополучия в еврейской истории. Куда более обычными для нее были гонения, погромы, кровавые наветы, изгнания. Все это требовало осмысления, ответа, и рационалистическая мысль оказывалась здесь бессильной. Не случайно расцвет каббалы совпал с изгнанием из Испании. Впрочем, сначала о самом термине каббала.

Каббала - это еврейская мистика. Слово каббала в переводе с иврита означает получение, предание. Речь идет о предании, тайно передававшемся от учителя ученикам. На первый взгляд, это выглядит довольно странно: почему что-то должно передаваться тайно? Ведь центральная идея иудаизма состоит в том, чтобы всему народу, а не только узкому кругу избранных, понять волю Всевышнего и исполнить ее.

Однако тайна, с какою каббала хранилась и передавалась, имеет свои очень серьезные причины. Еврейские мудрецы хорошо понимали, что к мистическому опыту нельзя относиться легкомысленно. Даже для подготовленных и серьезных людей он может представлять немалую опасность.

В Талмуде рассказывается история о четырех мудрецах, достигших высот мистического созерцания. У одного из них сердце не вынесло увиденного, и он умер. Другой сошел с ума. Третий потерял веру. И лишь самый великий - рабби Акива, “вошел с миром и ушел с миром”.

Центральная книга каббалы Зогар (Сияние), написанная на арамейском языке, была обнародована в ХIII веке Моше де Леоном в Кастилии. Согласно традиции, ее автором считается живший во II веке в Стране Израиля Шимон бен Иохай. Во время гонений Адриана Шимон бен Иохай 12 лет скрывался в пещере. Рассказывают, что сам пророк Илья являлся ему и открывал мистические тайны. Этот духовный опыт и был зафиксирован в книге Зогар.

В книге Зогар предпринимается попытка понять сокровенный смысл Торы, зашифрованые в ней тайны Бога и творения. Так, если Рамбам считал антропоморфные выражения, отнесенные к Богу, не более, чем метафорами, то каббалисты понимали их как символы духовной реальности. Иными словами, “Рука Господня” - это не просто поэтический образ, но знак того, что в некоторой реальности действительно существует. И такими знаками наполнена вся Тора.

В учении каббалы Бог предстает абсолютно непознаваемым. К Нему в принципе не применимы никакие человеческие определения. Каким же тогда образом можно получить знание о Боге? И как возможен контакт с таким недоступным Богом?

Каббала отвечает на этот вопрос так: непостижимый Бог связан с миром (точней, с чередой творимых Им миров) исходящим из Него сиянием. Именно в нем Он и открывается людям. Наш материальный мир - всего лишь видимая часть огромной невидимой реальности, недоступной физическому восприятию. Однако эта реальность отражается в нашем мире.

Видимый и невидимый мир многообразно взаимосвязаны. Причем не только по направлению сверху вниз. Все происходящее у нас отражается наверху и вновь возвращается на землю, влияя на личные и исторические судьбы.

Поэтому человек может стать активным сотрудником и союзником Бога. А руководством в этом сотрудничестве как раз и служит Тора. Ее заповеди, помимо их постигаемого умом содержания (например, и некоторые диетологи, со своей - чисто медицинской - точки зрения, очень не рекомендуют смешивать мясное и молочное*), имеют еще и скрытый смысл. Он-то и является основным.

* Диетарные(пищевые) законы - кашрут - в иудаизме, опираясь на Тору и Талмуд, вводят классификацию разрешенной и запрещенной пищи и, кроме того, определяют гуманные способы умерщвления животных - шхита.(Прим.ред.)

Человек, исполняющий заповеди, даже толком не понимая, почему это надо делать, запускает очень тонкий и сложный механизм в духовном мире и вызывает таким образом ответные действия сверху. Понимание этого механизма и сознательное управление им с помощью молитвы дают посвященному огромную духовную власть.

В своем мистическом опыте каббалисты обретали радость, которая была столь полна и глубока, что плохо поддавалась словесному выражению. Однако их мысль окрашивает и глубокий трагизм, с особой силой проявившийся в каббале Ицхака Лурии (1534-1570) - ученого, жившего сначала в Египте, а затем в Цфате - городке на севере Эрец-Исраэль, ставшем духовным центром каббалистов. Ицхак Лурия говорит о катастрофе, возникшей в самом начале творения, о клиппот - скорлупе, кожуре зла, мгле, в которой мерцают искры Божественного света. Смысл галута (изгнания), в котором пребывает Израиль, блуждания вне Земли, подаренной ему Господом, заключается, в частности, в собирании этих искр в мировом масштабе на протяжении всей истории. Результатом должно стать восстановление Божественного миропорядка, пострадавшего от духовной катастрофы, историческим отражением которой является трагическая судьба Израиля.

Эта идея была развита некоторыми каббалистами в очень неожиданном направлении. Схождение во мглу для освобождения Божественных искр было понято ими как схождение во грех. Такое понимание привело к самым ужасным последствиям.

В ХVII веке еврейский мир был потрясен кровавой жатвой Хмельницкого. Погибло более ста тысяч человек, из которые многие были зверски замучены. Всего в мире тогда жило около полутора миллионов евреев. Зло, казалось, дошло до предела. Чаша страданий была переполнена. Но, согласно общему мнению, именно предельное сгущение зла и невыносимые страдания должны были стать родовыми муками перед приходом Мессии.

И вот на волне этого острого ожидания явился лжемессия Саббатай (Шабтай) Цви (1626-1676), увлекший за собой едва ли не половину еврейского мира. Он провозгласил себя Мессией и сочетался мистическим браком со свитком Торы. Затем Саббатай Цви отменил Закон как потерявший силу в мессианские времена и объявил запретное дозволенным.

Однако же предреченные Исайей (Ишаягу) времена, когда лев ляжет с ягненком, так и не наступили. Вскоре Саббатай Цви, заключенный в турецкую крепость, принял ислам. Отнюдь не все его последователи ужаснулись. Нашлись каббалисты, которые истолковали его необъяснимый поступок как вольное нисхождение в самую бездну греха для извлечения связанных там Божественных искр. Кое-кто принял ислам вслед за ним. Так возникла саббатианская секта денме (в пер. с турецк. перевернутые).

До дна греха вел своих последователей и Яков Франк (1726-1791), объявивший себя воплощением духа Саббатая Цви. Он полагал, что не только все позволено, но и что грех является выражением воли Божьей. Надо отдать ему должное - он выполнял понимаемую таким образом волю Божью с большим усердием. Франк действовал в соответствии с принципом, согласно которому “похвально грешить, чтобы преодолеть силу зла изнутри”. Впоследствии вместе со своими сторонниками он принял христианство (правда, в своей собственной редакции), войдя в историю, помимо всего прочего, и клеветой на иудаизм, охотно взятой на вооружение христианским антисемитизмом.

Саббатианство и франкизм были болезненными наростами каббалы, ее клиппот. В целом же ее значение было очень велико, причем не только в еврейском мире. Она серьезно повлияла на религиозно-философскую и мистическую мысль Европы, в том числе, и в России. Достаточно назвать имена Владимира Соловьева и Николая Бердяева. Интерес к каббале и сегодня очень велик. Сами каббалисты относятся к этому интересу со стороны достаточно иронически. “Исследователи мистики, - сказал как-то один современный каббалист, - похожи на бухгалтера: он может знать, где лежит богатство, но не может им воспользоваться”.

VI. Хасидизм

Польское еврейство пребывало в ХVIII веке в глубоком кризисе. Еще свежи были воспоминания о резне, учиненной казаками Хмельницкого. Ужас гайдаматчины леденил сердца. Велико было и разочарование, вызванное Саббатаем Цви. Кругом царил дух уныния.

Основная масса еврейского населения жила в крайней бедности. Содержать иешивы было под силу только очень крупным общинам. Число учителей сокращалось. И хотя грамотность среди мужчин у евреев и в те времена была общей, чаще всего она оставалась на уровне начальной школы - хедера. Бедные люди напрягали все силы, чтобы заработать себе на жизнь. У них не было возможности уделять время изучению Торы. Раввины становились элитарной группой специалистов. Прочие же все более ощущали себя “невежами”, несведущими в Торе и не исполняющими свой религиозный долг.

Человека, вдохнувшего дух надежды и радости в унывающих, звали Исраэль бен Элиэзер. А прозвище его было Баал Шем Тов (сокращенно Бештом), что значит владеющий добрым Именем. Речь шла, конечно, не о его собственном имени, а об Имени Божьем, которым он исцелял людей, стекавшихся к нему в поисках утешения.

Баал Шем Тов родился в маленьком галицийском местечке в 1700 году, а умер в 1760. В раннем детстве он стал сиротой и воспитывался на деньги общины. Жизнь бедняков была его жизнью. К ним он обращался в первую очередь, хотя очень скоро к его учению примкнули и многие блестяще образованные люди.

Основной его идеей было то, что к Богу можно приблизиться не только изучением Торы, но и движением любящего, благодарного и радостного человеческого сердца. Он явственно ощущал постоянное Божественное Присутствие. Оно наполняло его сердце радостью, которая щедро изливалась на всех, кто приходил к нему. Он научил своих последователей - хасидов (а это слово означает благочестивые) - всегда радоваться перед лицом Божиим. Хасиды молились танцуя и танцевали молясь. Чудачествами и эксцентрическими выходками они шокировали своих серьезных и респектабельных противников.

И, наконец, они создали своеобразный фольклор, в котором большое место занимает жанр притчи.

Они распевали духовные песни, повторяя вновь и вновь одну или несколько строк, углубляясь в их содержание. Это могли быть строки из псалмов или из молитв. А могли быть и песни, сложенные самими хасидами.

Например, одна из них:

Не боюсь я никого,

Кроме Бога Одного.

Повторяя эти две немудреные строки с очень глубоким и обязывающим содержанием, хасиды стремились, чтобы слова были не только на кончике языка, но заполняли ум и сердце, давали мужество и радость, преображали самую жизнь человека!

По существу хасиды создали целую культуру, под которой здесь понимается не только песенное творчество, но и быт. Хасидские общины группировались вокруг цаддиков - праведников, мистически одаренных людей, направлявших духовную жизнь своих многочисленных учеников. Возникли даже “дворы” и династии цаддиков.

После смерти Баал Шем Това хасидизм разделился на несколько направлений. Наиболее активным из них стало движение Хабад.

Слово Хабад - это аббревиатура трех слов: мудрость, разум и знание. Объединенные вместе - они означают человеческое знание в его целостности.

Хасиды отстаивали права радующегося человеческого сердца, но здесь таилась и определенная опасность. Изучение Торы (то есть то, чем всегда гордились евреи) могло оказаться в пренебрежении. Поворот к интеллектуализации хасидизма был осуществлен Шнеуром-Залманом Шнеерсоном (1746-1813). Он привил движению талмудическую остроту и ученость. Но знание у хасидов отнюдь не стало из-за этого сухим, отвлеченным. Оно всегда обращено к живому Богу.

Раньше резиденция главы хабадников находилась в местечке Любавич нынешней Смоленской области. Цаддики этого движения носили титул любавичского ребе. После революции Любавичский ребе, по понятным обстоятельствам, был вынужден покинуть Россию. Вот уже много десятилетий его резиденция находится в Нью-Йорке. После смерти в 1994 году седьмого Любавичского ребе, у которого не было преемника, движение осталось без главы.

Хасидизм едва не привел к расколу иудаизма. Он вызвал резкое противодействие раввинов, подозревавших, что новое учение как-то связано с саббатианством и видевших в хасидском пренебрежении учением покушение на основы иудаизма. Среди противников хасидизма были люди выдающейся учености и высокой жизни. Хасиды назвали своих врагов митнагдим, что значит противники.

Отзвуки этого противостояния слышны и сейчас, однако острая борьба давно уже стала достоянием прошлого.

__________________________________________________

* В статье использованы материалы главы Иудаизм в “ Энциклопедии для детей”(том Религии мира), написанной тем же автором.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: