ТАНТРИЧЕСКИЙ ХРАМ КОСМОСА

ЭНЕРГИЯ ЛЮБВИ

В

«МЕРЦАНИИ ЗВЕЗД»

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

От автора.

В первой книге мы познакомились со структурой и предназначением Тантрического Храма Космоса. В этой книге мы рассмотрим, что такое Соитие с точки зрения Храмовых практик. Напомним только, что Соитие - это не занятия любовью, не сексуальный или физиологический акт двух особей противоположного пола. Данная книга - это не пособие как заниматься сексуальными практиками 24 часа в сутки. Это не путь достижения блаженства в виде разных видов и типов оргазма, удовольствия и удовлетворения друг друга.

Это нечто большее.

Духовные храмовые тантрические практики, осилить могут только истинно любящие друг друга. В них нет ничего нового или того, что не знали бы тантристы или последователи Тантры. Но эти техники обладают живой силой, ибо имеют свою тайну. И прикоснуться к ней значит обрести нечто большее, чем просто знание.

Глава «Ночь Богов», которая начинает вторую часть книги Тантрический Храм Космоса это фрагмент инициации и жизнеописания Жрецов Храма. Она является продолжением глав «Утро Богов» и «Будни Богов». Речь идет о закрытых Храмах Любви некогда существовавших на нашей планете. Возможно, они существуют и в наши дни, в нашем мире, что довольно сомнительно после периода инквизиции, раздела мира и падения цивилизации. Но тот факт, что они существуют и действуют в тонких, духовных мирах Земли и её космических сферах - это очевидно.

Мы все также хорошо знаем, что эти Храмы существуют в нашей душе и в нашем сердце, в нашем истинном стремлении любить и быть Любимыми. Иначе, это были бы уже не мы, а наши мертвые тени, населяющие данную планету. Либо мы бы уже давно погибли или нас уничтожили из Космоса или же наша планета стала бы колонией какой ни будь деструктивной или демонической цивилизации, а мы стали бы их рабами и донорами, продолжающие свой род только для того чтобы произвести на свет таких же рабов.

Но этого не произошло. Пока мы способны любить, пока мы живем в ожидании этого дара Любви. Пока мы стремимся к счастью в Любви, пока мы мечтаем о Любви, пока мы излучаем Любовь, пока мы ищем Любовь, не смотря даже на то, что совершаем ошибки, пока мир полнится Любовью - Любовь удерживает этот мир от разрушения. А значит – мы живы.

Эта книга о жизни в любви. О том, как сохранить себя и свою любовь. О том, как сделать своих детей счастливыми и передать это счастье по наследству. О том, как жить в Любви вдвоем.

Ночь Богов

Рождение Аннион

Над голубой равниной океана догорал закат. Сумерки уступали время ночи, зажигались звезды. Тепло, исходящее от каменных плит, начинало постепенно остывать. В воздухе стоял густой, пряный запах трав. Порывы легкого ветра доносили тонкий аромат роз. С легким плеском накатывались на берег редкие волны. В природе царило полное умиротворение. Наполняясь им, она, в глубокой задумчивости не отрываясь, смотрела вдаль.

Полупрозрачный, с серебряным узором белый хитон, перетянутый поясом из черного граната, подчеркивал, казалось, слишком тонкую талию. Невысокого роста, с удлиненными формами, лёгкая, прекрасно сложенная, с уже женственной фигурой, несмотря на утонченность и гибкость форм, её поза излучала силу, присущую только храмовым танцовщицам, обретенную благодаря долгим танцевальным упражнениям. Спадающие складки тонкой, льющейся ткани хитона подчеркивали в застывшей задумчивости грациозность, навевая образ полупрозрачного, летящего над гладью моря изваяния. Но больше всего привлекало её лицо. Правильный овал лица, отсутствие рельефных линий, безукоризненно гладкая бархатная белая кожа, словно высеченный из мрамора профиль и тонкие черты лица оттеняли огромные в пол лица глаза, обрамленные сине-черным веером длинных ресниц с острыми загибающимися кончиками. Спокойный взгляд подобно изумрудам, сияющие внутренним теплом и живым блеском глаза, не по-детски грустные и глубокие. Детский маленький пухлый рот с четкими очертаниями границ, неестественно розовые нежные губы и прямые, во всю длину огромных глаз, черные брови. Все говорило о только проявляющейся красоте тех лиц, которые привлекали ваятелей.

Это был еще прекрасный бутон медленно распускающегося диковинного цветка. Такие лица имеют свойства раскрывать внутренним содержанием все новые и новые грани, рождающихся образов, формируясь в классический тип природной красоты, постоянно набирающей силу. Они расцветают, отливая лицо в эталонные формы живописных символов - детского очарования, нежной юности, вечной молодости, величия красоты в рассвете лет.

На ней была печать богов, и это было уловимо с первого взгляда, который приковывал сам собой. Хотелось вдыхать и наслаждаться этой красотой, не отводя глаз проникая в тайну естества.

Медленно скользя взглядом, обращенным в пространство незаметно сгущающихся сумерек, но еще застывшая как маленькая статуя, она стала оживать.

Именно в этот момент её взгляд остановился на легкой тени, незаметно опустившейся на её хитон и сандалии. Она медленно подняла глаза и сквозь розовый отблеск лучей уходящего солнца в морском отраженье зажигающейся звезды увидела силуэт Жреца. Впервые она видела его так близко, и удивилась его молодости и легкости своего восприятия, несмотря на то, что он был старше на 17 лет - целый храмовый цикл. Перед ней стоял молодой, царственно могучий воин. Она знала, что жрец безукоризненно образован во всех областях земных и космических наук храма. Внешне он не напоминал Аполлона. Жрей был одет в белый, из плотной ткани, мужской, расшитый золотом короткий хитон. Поверх хитона легкими складками на ветру развивался летний длинный плащ, сотканный из золотых плотных нитей, высокие сандалии на ногах, повседневный жреческий убор на голове. Величественный, словно египетский Бог фараонов, он отличался от них крепким, сильным телосложением, но при этом не напоминал Геракла.

Привлекало в его внешности тело, способное излучать видимое и ощутимое свечение. Мужественные красивые черты лица, высокий рост. Его внешность нельзя было описать в сравнении с кем то. Он был архетипом мужской силы, окруженный недоступным ореолом необычной энергии, исходящей от всего тела. Спокойные движения, уверенность, отсутствие суеты, точность его пластики приковывали и завораживали. По-мужски красивое лицо, c проникающими в самые глубины взглядом зеленых, с восточным разрезом живых, как у египтян, больших глаз, выразительные черные брови, открытый лоб, темно-русые густые волосы, уложенные короткими волнами в прическу жреческого отличия. Все вместе создавало многоликость. Образ, воспринимаемый каждым близким к своему идеалу. Земной, с жестким мужским обаянием, молодой жрец поражал храмовых служителей своей изменчивостью. В тронном зале на священных праздниках и действиях под бременем власти он преображался в лик неземного, далекого от мира грозного и божественно отрешенного иерарха гораздо старше своих лет. Его образ излучал космический поток энергий, льющийся из глаз, всего тела, словно огромный диск недосягаемый и далекой звезды. Сейчас на неё смотрел молодой и одновременно зрелый муж, облеченный в тайну смысла своего появления.

Она знала, что их встреча, когда-нибудь произойдет и произойдет неожиданно, но спокойно. Без лишних слов он подал знак приглашения подняться и повел её в холодный тоннель скалы. Настенные факелы, мерно потрескивая, освещали гладкие стены свода довольно широкого прохода, углубляющегося в подземные лабиринты белыми теплыми ступенями. Они шли молча. Тишина проникала во все её тело, погружая в безмолвие. Жрец заполнял собой пространство её мысли, и постепенно погружал во временной поток Храма. Он завел с ней безмолвный разговор, как и было, принято в храме, когда тема касалась тайны глубины веков. Она, дрожа всем телом, стала осознавать, что момент посвящения близок, и как ей казалось, застал её врасплох.

Он дал ей время успокоиться и погрузил в воспоминания утреннего ритуала. Две молодые светловолосые жрицы верхнего храма, совсем недавно спустившиеся из розового пансиона, бесшумно вошли в её святилище, поклонились и поставили у её ног ароматические масла, молоко и воду, еще кипящую от растворенных в ней солей. Заиграла храмовая музыка, она окунула в воду свои сине-черные вьющиеся волосы, омыла их мыльными маслами и вытерлась полотенцем из пахучих трав. Такое сочетание трав показалось ей необычным для начала дня. Обычно ритуальное омовение с горными травами совершалось накануне великих праздников или перед встречей звездных ночей. Жрицы покидали святилище и погружались в воды горного озера, где проводили всю ночь, глядя широко раскрытыми глазами в открытое звездное небо, чем - то напоминающее океан с зажженными свечами, тихо мерцающими на спокойных водах прозрачным золотым песком, отражающим плазменный диск солнца.

Песок с золотыми нетронутыми вкраплениями сверкал мелкими мерцающими огоньками, и на душе становилось теплей от восторга и радости огненной стихии, разлитой на поверхности воды напоминающей теплую текучую лаву, в которой нельзя было искупаться, чтобы не нарушить таинства пророчеств огня…

Жрицы покинули её так же тихо, как и вошли, не оставив после себя даже дуновения тонкого, изящного, пряного запаха духов на настое трав для утреннего омовения. Ей показалось, что она теряет интерес к мирской суете так же медленно, как если бы погружалась в сон. Утро она провела в одиночестве, и по странному совпадению до обеденного боя колокола никто не попался ей на глаза. Главная Жрица, казалось, о ней забыла, её не пригласили к вечерней молитве и гимнастике. Пение жриц, казалось, было, таким тихим, что она забылась сном до вечернего туалета. Когда спал жар полуденного солнца, снова неслышно вошли жрицы, возложив перед ней большое блюдо с розовыми лепестками и сандаловый порошок для окуривания, быстро удалились. Вместо обычной трапезы ей был предложен настой трав и медовые лепешки. «Через несколько часов закончится тридцатый лунный день и наступит новолуние» - подумала она, и из её огромных глаз полились слезы. Этого она не могла себе объяснить, и, вспомнив о ночном купании, медленно, едва касаясь травы, спустилась по узкой тропе к морю. Но и здесь только тишина оказалась её спутницей. Опустившись на горячие от солнца теплые каменные плиты, отшлифованные волной до зеркального блеска, она стала наблюдать за заходом солнца. Её длинные до щиколоток сверкающие синевой волосы бесшумной волной упали на камни и белый с серебряными росписями хитон, касаясь сандалий.

Тайна новолуния

В новолуние одевались во все белое, таков был обряд в Храме Космоса. И тут она поняла, что одиночество, которым её окружил жрец, был знаком - приглашением к началу…

Постепенно, осознав всё величие и безмолвную торжественность прожитого для, она погрузилась в его мысленный диалог с ней. Пока не зашло солнце, и небесный рисунок не отразился на золотом плато, вместо природного рельефа дна мелкого горного подземного озера они тихо стояли у кромки воды, безмолвно продолжая начатый разговор.

Она вспомнила напутствия своей матери – «Твой час пробьет неожиданно для тебя, когда туманность Гора Меру соединится со звездой Маркеб, окруженная неподвижными звездами в тригоне Нептуна, Юпитера и Плутона, накануне твоего 17 Солнца. Ты спустишься в тайну святых, и откроется тебе имя твое и Он поведет тебя в Башню, где только два трона и один из них твой». Тогда слова матери показались ей сказочным пророчеством, и чтобы преодолеть таинственный страх перед будущим, она бросилась к ней на шею и уснула в её объятьях. Через один солнечный цикл её отвели к воротам Главного Храма, где она и простилась с матерью навсегда. Красивое лицо матери, с изумрудными украшениями, обрамлявшими её черные волосы, часто снилось ей в детских снах. Но с самого рождения она знала, что создана для тайны вечного пути и её дом – Небесный Храм Солнца. Там она родилась, там она и покинет Землю. Её божественную красоту не должен был никто увидеть, кроме тех, кто рядом. А когда её красота затмит солнце и его лик снизойдет к ней в образе единственного её спутника, она коснется тайны.

Погруженная в свои мысли, растворенная в цепи воспоминаний, она вздрогнула, жрец заговорил и его голос наполнил святилище бархатной и в тоже время раскатистой волной, ощутимой даже для её кожи. Впервые она слышала, видела и ощущала его. Ей показалось, что она никогда и не расставалась с ним, что день безмолвия, тишины и одиночества закончился, и в её жизнь вошла волна света, и ей захотелось не расставаться с ним никогда. Как - будто и мать и отец снова вошли в её жизнь, и она обрела семью вне её таинственного рождения.

Жрец усадил её на трон, неожиданно осветившийся лучом звездного рисунка и начал свой рассказ.

Её космическое имя Аннион, его Ойилотан, сегодня их имена откроют им тайну святого замысла Планеты, и они будут говорить с Ней. Великий Жрец, о могуществе которого и силе знал весь Храм земной и небесный как о силе целого звездного континента сидел рядом с ней и лучом, исходящим от его руки, указывал на четкие очертания ритмического рисунка звезд и открывал тайный смысл звездного стояния.

«Такая звездная конфигурация освящает землю один раз в 2000 лет, в день семнадцатого солнца рождения Великой жрицы, чей трон освящается силой и светом звезд на время её правления. Через семь больших солнечный циклов жрец покинет Тантрический Храм Космоса и перенесется в Звездный Храм Космоса по Лучу жрецов великого цикла. Его звездный трон будет сиять все время её правления, пока им не придется вновь поменяться местами. Только семь больших солнечных циклов будут править царица небес и царь звездного пантеона богов совместно на Земле и по семь циклов в каждом из 21 миров. За это время мир вознесется в цикле времени в космическом направлении рассвета, войдя в цикл правящих миров, и примет «звездные лики» во все храмы планеты нового посвящения. И усилят они силой звезд правящих миров, исходящих от света истинной волны жизни на две с половиной тысячи лет рассвет жизни планеты.

Звезда Маркеб, именуемая как служительница тайн и вершительница правосудия над тайными силами, откроет анфиладу врат границ времени и пространств, воцарит своё господство одновременно во всех точках Вселенной и произойдет полное изменение генетического кода планеты и всех населяющих её людей. Её слуги – неподвижные звезды остановят ход течения времени для потока космических энергий в тело планеты через сидящих Жрецов на троне. Смысл его слов подняли Аннион исходящей от него силой струящегося потока над телом. И она стала различать тонкие сплетения нитей всего пространства вокруг.

Когда звездный рисунок остановился в точной геометрической фигуре с проникающими цилиндрическими проекциями и преобразовался в световой рисунок, озеро осветило все пространство подземелья, и её взору открылась фантастическая картина. Это был огромный круглый зал, дно небольшого озера и земля под ногами сверкали золотом. Стены украшены статуями жрецов и жриц совершенной красоты, не было ни одного факела. С северной стороны зала стояли два трона, - золотой и серебряный. Потолок сверкал монолитом изумруда и аметиста, светящимися из глубины, как если бы тысячи факелов освещали его изнутри. Над троном жреца раскрылся луч яркого голубого свечения. Трон жрицы освещал ярко белый - луч, прозрачный, сияющий изнутри. Направленные лучи заполняли светом весь зал, и постепенно у Аннион возникало ощущение, что её тело наполняется энергией необъяснимого могущества и спокойствия, перерождая её сознание.

Восхождение

Жрец взял её руку в свою, и она ощутила, что летит. Летит сквозь звезды, среди мерцающих лучей, в потоке света и заполняет собой все пространство земли и неба, сама становится светом, растворенным в льющихся со всех сторон лучах, спиралях, тысячах солнц, лун, звезд, и видит весь мир проникающим везде взглядом. Её глаза стали видеть все и всех сразу, проникая лучами в самое сокровенное, она ощутила красоту сердцем, её слуху стали доступны все мысли и чувства, она стала слышать весь мир в потоке направленного звука и раздельно. Она увидела Ангелов, скопления энергетических шаров, спиралей, звездных проекций рисунков, исходящих от необыкновенного света, проникающего везде и наполняющего жизнью, вдыхающего смысл из сердца планеты. Она уже не была ожидающей чуда, она могла управлять законами, потоками, временем, понимать звезды и направлять и вдыхать жизнь. Её восхождение в потоке луча остановил жрец, и она увидела Ойилотана напротив себя, и они встретились взглядом.

Она проснулась от земного сна плоти под его внимательным взглядом. Она, рожденная звездой, вспомнила себя и осознала, что она и есть тайна. Аннион подала руку Ойилотану, и они стали расширяться, заполняя собой еще более сложные лабиринты пространства в направлении светящейся горы звезд северного сияния, и её закружило в водовороте мерцающих огней. Неожиданно они остановились, и её духовному взору предстал небесный зал как зеркальное отражение подземному. В центре зала стоял кристалл. Прозрачный кристалл бесконечных размеров, он соединялся уменьшающимися кристаллами с центральной сферой, освещенной жемчужным светом. Еще через мгновенье она потеряла границы своего тела, растворившись в бесконечности, и осознала себя в центре жемчужины. Жемчужина была величиной с планету, в центре стоял трон Жреца. Он предстал перед ней в божественном лике, слитый с сияющим тронным сплавом энергий он напоминал солнечный диск излучающихся вокруг себя волн, исходящих из центра небесных сфер. Неожиданно она осознала, что имеет ту же структуру и строение. Излучает бело - голубой светящийся диск вокруг себя, заполняющий светом миры и пространства планеты.

Слияние

Постепенно они начали свое сближенье и слились в единый мир, потеряв различия и жесткие границы. Вспышка света молниеносным взрывом золотого фонтана энергий осветила пространство всей Солнечной системы, разлилась за её границы и, расширяясь, слилась с пространством единого света. Оказавшись в центре этого пространства, они как единое целое стали заполняться исходящим отовсюду светом, сознанием, музыкой, гармонией, тайной бесконечного знания и принципов времени. Время остановилось. Они осознали себя вечностью и одновременно центром единого солнца, излучающего мудрость и бесконечность малого в вечном и вечного в малом. Она стала осознавать, что это наука - не похожая, более совершенная, более точная и иная, чем знания, дающиеся в Храме. Осознавая себя единой и везде, она могла мыслить из любой точки пространства и ощущать себя единой с ним и в тоже время собой. Очнувшись на троне подземного зала, она осознала себя Богиней. И это был не сон и не мираж, не фантазии и не мимолетное чувство. С ЭТОГО МИГА ЕЁ ЖИЗНИ ОНА РОДИЛАСЬ ЗАНОВО. Родилась как - будто и не умирала и не рождалась вновь. Она осознала себя вечной, бессмертной, могущественной. Бесконечная доброта, сила и непобедимость слились в единое сознание её духа и души. Осознав себя единой с Ойилотаном, она обрела силу могущества над всем Храмом и вверенным ей миром.

Ойилотан обнял её со словами: - «Теперь ты готова». В её 17 лет слились века, мудрость столетий, история веков, силы сильных мира и тонкость душ слабых, она уже не принадлежала себе.

Жрец, величие которому небеса и звездная Вселенная, встал и сказал: - «Пора. Ты еще не родилась как Жрица моего Храма и богиня этой планеты, ты только проснулась».

Рождение должно начаться сегодня и будет длиться семь лет нашего правления. Потом ты останешься единой, я взойду на звездный трон небес, оставив тебя править миром. Вселенная ждет твоего рождения, миры начали формировать твое тело». С этими словами он поднял её на руки и понес, словно самое драгоценное, что у него было.

Ритуал

«Любовь!?!» - лучами множества солнц пронеслось у неё в сознании, и она поняла, как долго она ждала этого часа, возможно, – века. Он остановился перед огромным бассейном с прозрачной как воздух водой. И в этот миг в воздухе запахло розовым ароматом, к нему присоединился тонкий аромат лотоса, воздух стал уплотняться запахом миндаля и ириса. Бассейн вспыхнул множеством огней – как ей показалось, горели невидимые свечи, но в следующую минуту она поняла, что сияние пламени исходило от поверхности воды. Он вошел в воду, держа её на руках, и стал опускаться по ступеням на глубину. Когда ступени закончились, он поплыл, держа её в руках, и ей казалось, что он летит или парит в воде. В волшебном забытьи она погрузилась в воду и огонь одновременно. Аннион охватила радость, сладкий сон и музыка чувств наполнили её всю. Она погрузилась в состояние грез и почувствовала полное единение с Ойилотаном, прижалась всем телом и растворилась в нем. Она очнулась, когда он уже поднимался по ступням противоположного берега бассейна. Он вынес её, бережно опустил на землю, светившуюся под ногами, и силой мысли перенес на теплый, горящий под ногами синеватым пламенем, пол, напоминающий зеркальную поверхность подводного плато. Она пошла рядом с ним, и перед ними сами собой открывались двери, возгорался свет, тайным не опаляющим пламенем. С каждым шагом она ощущала прикосновение теплого свечения, исходящего из ниоткуда. Он ускорил шаг, и Аннион оказалась в зале, напоминающем ледяную галерею сталактитов. Неожиданно у них под ногами закипело, и поднявшийся пар поднял их в другую галерею - из сталактитов аметиста, еще выше оказался зал изумрудов, а еще выше - из хрусталя и кристаллов, похожих на алмазные друзы. Они взошли на возвышение, и зал загорелся огнями всех цветов радуги, о существовании которых она даже и не подозревала.

В глубине зала находилось ложе необыкновенной формы и величины, верхний палантин высоко уходил в открытое небо. Огромные звезды на сине черном, едва подсвечивающим, небесный свод ночи сказочным блеском, освещали ложе. Сказочная музыка исходила льющейся симфонией звуков, вокруг курились ароматы, и горел небесный, согревающий душу и тело огонь. Он уложил её на ложе, и все в зале залилось сиянием, перед её взором предстал Жрец Ойилотан. Его глаза и тело светились молодостью, огнем лучистого задора, и в тоже время он излучал абсолютную мужскую силу всемогущего мага. Сочетание молодости, мудрости и могущественности поразило её в этот момент меньше, чем её собственное осознание красоты, молодости и тяжести знания, той мудрости и силы, которая еще сегодня не была ей знакома.

Ойилотан привлёк её к себе, обнял и посмотрел на неё глазами, полными любви и понимания. «Тяжесть от познанной тайны и мудрости веков в любви нам помогут, но отяготят разум и не дадут тебе раствориться во мне, равно как и мне в тебе. Ты должна знать, продолжал он тихим чарующим голосом. Мы не имеем ни начала, ни конца, мы вечны. Но в любви мы всегда дети мироздания. Ты и я составляем Тело любви для людей, планет, для тех форм жизни, которые достигли высшего чувства единения в любви. И для тех, кто мечтает об этом. Соединение наших тел, данных Творцом, но растворенных в нем на всех уровнях сознания живой материи и времени, равно как и в безвременье - это закон для мира. Это наивысший план сознания Бога. Он управляет нами, мы управляем миром. Мы рождаем живой разум и перерождаем в миры Любви, мы дарим Любовь и вдыхаем её в миры вечности. Мы и люди и не люди одновременно. Мы Боги и не Боги. Мы выше Богов и наша власть простирается ниже людей и их плана бытия. Мы держим их в своем теле, защищая от антилюбви, антиэроса. Мы – мысль Творца и его вечность. Мы – части целого, возвращаясь к себе, мы едины в Творце, выходя из него – мы едины друг в друге. И через это единство, мы возносим рожденных в любви в его тело и разум, и они начинают наш путь».

«Эта ночь священная для мира и планеты. Жрецы всех планет войдут сегодня в «Соитие», от мира Земного до мира Творца - во всем его теле вечности. Мы станем проявлением друг друга. Ты вспомнишь себя, ты подаришь планете новый принцип жизни в любви и поведешь за собой. Мы растворим в любви космической каждого, поднимем в Космос и будем хранить их вечно. Твоя мысль проникнет в самые нижние слои человеческих заблуждений и поднимется выше звезд вечности. Ты объединишь в себе всю живую материю земли и высокую и не достигшую любви. Ты станешь им матерью, я - отцом. Но сейчас ты моя возлюбленная и мы объединимся в вечности Любви для мира, возвысившись сами, и поднимая в миры каждого готового войти в нас. И семь мгновений дыхания планеты (семь часов) Любви будут принадлежать только нам, и мы поднимем миры планеты и сердцем планеты сольемся с Творцом. Семь мгновений дыхания планеты освободят семь миров и очистят их светом, изливающимся от семи божеств планет нашего Солнца. Наш час настал»...

В объятьях Жреца

Свет из его глаз проник в глубины её сознания. Растворяющий и очаровывающий поток тепла из сердца, слитого с вечной силой мужских миров воина и любви, поднял ёё, как жемчужину, и растворил в себе подобно великому океану. Руки коснулись её тела, и нежное дыхание его прикосновений погрузили её в море блаженства, подобно летящей звезде в плазме растворенных чувств мироздания. Он прижал её к своему телу и обнял, растворяя в себе каждой клеточкой и движением все усиливающейся волны объятий, заполнил все пространство вокруг неё собой. Бережно растворяя в центре ядра своего сердца, защищая от иных миров.

Аннион, не осознавая, где она, закрыла глаза и стала подниматься в его растворенном свете, тая в сильных руках Жреца. Абсолютное доверие, желание распахнуть, открыть свое сердце, слить с его миром себя всю, горячей, отрезвляющей волной охватило её. Она открыла глаза и ощутила, что лучом, направленным из своего сердца, заполняясь радостью единства, она перетекает в него, погружаясь в глубины тайн жреца, и словно облако, тает в нем. Её огромные небесно - синие, с фантастическим изумрудным свечением глаза распахнулись, взгляд медленно коснулся его губ. И собравшись с духом, она встретилась с ним взглядом. Его облик был иным. Божественное лицо, тело, струящееся, словно золотой раскаленный диск, огромные, затмевающие свет звезд глаза вливали в неё неизвестную космическую силу. Сила растворяла в себе их человеческое сознание и объединяла их волной неведомых ощущений, величия надсознания их близости. Какое - то мгновение она, прикованная и завороженная силой неземного облика Ойилотана, пересекла границы еще не познанного в себе и увидела себя с ним, летящую в свете звезд, растворяющихся друг в друге и сливающихся в единое целое. И в тот же миг, вздрогнув всем телом, она потеряла себя в нем. Лучи нежности и чарующей любви текучей лавой изливающихся чувств растворяли в ней все преграды девственной скованности, потекли в неё, заполняя собой мозг, грудь, опускаясь ниже - к тантрическому лотосу.

Аннион ощутила в себе смех тысячи серебристых колокольчиков, трепет, нежность и неожиданный шквал земной внутренней и небесной силы, объединяющейся в симфонию с движениями тела, подчиняющегося ему одному.

Где-то и откуда-то из далеких миров до неё донесся его голос – «Аннион»! Их губы слились и электрический разряд прикосновения через мгновенье, преодолев границы плотности тел, растворил их в сияющей только для них Вселенной Любви.

И они вознеслись, как ей показалось, в миры растворенной гармонии, непознанные тайны друг друга, сближаясь и превращаясь в натянутую струну чувств. Из Аннион вырвался неожиданный, глубокий вдох, и ей почудилось, что Земля и Вселенная, семь небес и миллиарды миров вдохнули в неё женскую тайну Богини Ночи и открыли в ней тайну Богини дня Вселенной. И она родилась для него одного, единого. Ойилотан растворил её в своих уже неземных объятиях силой мужского божества Космоса, доступного в этот момент только им одним. И миры еще более далеких звезд открылись Аннион тайной мироздания Любви и мужской силы, новой для неё.

И не стало границ между мирами Жрецов Космоса, между мирами мужского и женского принципа в Любви, рождающего - новый.

И объединились все вселенные в единый сплав миров…

…Аннион потеряла границы времени и пространства, своего тела и разума. Вся, целиком в божественном осознании отдавшись чувству и его власти Любви …

Они слились в едином потоке световой вспышки семи галактик, ста сорока семи планет в божественном соитии миров.

И свет из центра Вселенной ответил им путь сияющей пульсацией. Песни божественных миров слились в единый ансамбль.

И мир осветился изумрудным светом высшей мудрости. Вечность божественных вселенных послали импульс планетарным мирам.

И планета объединилась со Звездой нареченной, зачав божественный мысли образ супер спасителя, поселив этот образ в сердце каждого.

Любовь ему имя.

Творец его семя.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: