Эволюционные теории эмоций

По мере того как обнаруживались ограничения двухфакторной те­ории, теоретики начали возвращаться к идеям, сформулированным Чарльзом Дарвиным более века тому назад. Согласно Дарвину, эмоции развиваются потому, что имеют адаптивное значение. Например, страх может помочь организму избежать опасности и следовательно способству­ет его выживанию. Следовательно, Дарвин рассматривал эмоции челове­ка как продукт эволюции. Это предположение служит основанием для нескольких широко известных теорий эмоций, разработанных независи­мо С.С.Томкинзом, Кэрроллом Изардом и Робертом Платчиком.

Эволюционные теории рассматривают эмоции преимущественно как врожденные реакции на определенные стимулы. Как таковые, эмоции дол­жны распознаваться в подавляющем большинстве ситуаций незамедли­тельно и без особого размышления. В конце концов, свои эмоции должны с легкостью распознавать примитивные животные, неспособные к сложному мышлению. Теоретики-эволюционисты считают, что развитие эмоций про­исходило до мышления. Они утверждают, что мышление играет в эмоциях сравнительно небольшую роль, хотя и допускают, что научение и познание могут как-то влиять на эмоции человека. Эволюционные теории как пра­вило, предполагают, что эмоции возникают в подкорковых структурах го­ловного мозга (таких, как гипоталамус и лимбическая система), которые появились прежде высших зон головного мозга, расположенных в коре и связанных с процессами сложного мышления.

Кроме того, эти теории предполагают, что эволюция снабдила челове­ка небольшим количеством врожденных эмоций с испытанным адаптив­ным значением. Как следствие, принципиальный вопрос, над которым бьются эволюционные теории, это вопрос о том, какие эмоции являются ба­зовыми. Списки первичных [базовых. — Ю.Д.] эмоций по Томкинзу, Изарду и Платчику хотя и не совпадают, все же в значительной степени пе­рекрываются. Все трое приходят к выводу, что люди проявляют от восьми до десяти первичных эмоций. Кроме того, шесть из этих эмоций встречают ся во всех трех списках, а именно, страх, гнев, радость, отвращение, интерес и удивление. Конечно, число эмоций, переживаемых людьми, гораздо больше. Как эволюционные теории объясняют это многообразие? Они предполагают, что большинство человеческих эмоций получаются благодаря (1) смешива­ниям первичных эмоций и (2) изменениям в их интенсивности. Например, Роберт Платчик разработал красивую модель того, как первичные эмоции, например, страх и удивление, в результате смешивания дают вторичные эмоции, например, благоговение. Кроме того, модель Платчика утверждает, что различные эмоции, такие, как опасение, страх и ужас, содер­жат одну первичную эмоцию, переживаемую с разной интенсивностью.

П.К.Анохин ЭМОЦИИ

Эмоции (франц. emotion, от лат. emovere — возбуждать, волновать) — физиологические состояния организма, имеющие ярко выраженную субъек­тивную окраску и охватывающие все виды чувствований и переживаний человека — от глубоко травмирующих страданий до высоких форм радос­ти и социального жизнеощущения. <...>

Эволюция эмоций. Если исходить из того, что эмоции представляют собой такую форму реакций, которые непременно охватывают весь орга­низм и приобретают ярко выраженный субъективный характер, то мы должны поставить вопрос: каково происхождение эмоций, когда и как они появились в процессе эволюции?

На основании дарвиновского понимания эволюции приспособитель­ных реакций организма можно утверждать, что эмоциональные состояния сыграли когда-то положительную роль, создав условия для более широкого и более совершенного приспособления животных к окружающим услови­ям. Первичные ощущения примитивных животных не могли бы удержать­ся в процессе эволюции и развиться в столь многогранные и утонченные эмоциональные состояния человека, если бы они не послужили прогрессу в приспособительной деятельности животных. В противном случае они дав­но были бы устранены естественным отбором.

В чем же состоит это более совершенное приспособление?

Решающей чертой эмоционального состояния является его интегральность, его исключительность по отношению к другим состояниям и другим реакциям. Эмоции охватывают весь организм, они придают состоя­нию человека определенный тип переживаний. Производя почти мо­ментальную интеграцию (объединение в единое целое) всех функций орга­низма, эмоции сами по себе и в первую очередь могут быть абсолютным сигналом полезного или вредного воздействия на организм, часто даже раньше, чем определены локализации воздействия и конкретный меха низм ответной реакции организма. Именно это свойство организма — оп­ределять благодаря эмоции качество воздействия с помощью самого древ­него и универсального критерия всего живого на Земле — выживаемости — и придало эмоциям универсальное значение в жизни организма. Вмес­те с тем организм оказывается чрезвычайно выгодно приспособленным к окружающим условиям, поскольку он, даже не определяя форму, тип, меха­низм и другие параметры тех или иных воздействий, может со спаситель­ной быстротой отреагировать на них с помощью определенного качества эмоционального состояния, сведя их, так сказать, к общему биологическому знаменателю: полезно или вредно для него данное воздействие.

Насколько важна эта интеграция организма в эмоциональном со­стоянии, можно видеть на примере простой болевой эмоции, которая в той или иной мере каждым человеком испытывалась в жизни.

Допустим, что имеется какое-то травматическое поражение сустав­ной сумки. Как известно, такое поражение создает крайне тягостное бо­левое ощущение, болевую эмоцию. Какие средства может употребить наш организм для построения новой моторной координации с исключением пораженного сустава? Практика показывает, что в таких случаях создают­ся исключительно широкие возможности вовлечения новых мышц, новых суставов и даже целых конечностей. Однако во всех этих случаях огра­ничивающим фактором является только ощущение боли. Организм че­ловека осуществляет в этих случаях многочисленные попытки движения, «обходя» болевое ощущение, как только оно возникает. В данном случае болевая эмоция играет роль своеобразного отрицательного «пеленга», по­могающего организму воздерживаться от несовместимых с жизнью дви­жений («щажение» в медицинской практике).

Стоит только представить себе, что этот подбор не вредящих здоро­вью движений производился бы на основе каких-либо других критериев, например степени натяжения мышцы, угла отклонения в суставе и т.д., как сразу же станут ясными все совершенство универсального характере эмоциональных состояний и крайняя выгодность их в приспособительном смысле. Практически весь жизненный опыт человека, начиная с первых дней жизни, помогает ему избегать вредных воздействий не на основе учета объективных параметров вредящего агента (например, острота повреждающего предмета, глубина погружения его в кожу и т.д.), а на основе именно того «общего знаменателя», который выражается эмоциональным состоянием: «больно», «неприятно». <...>

Можно сказать, что всем без изъятия жизненным потребностям и отправлениям, включая и проявления интеллектуальной деятельности, сопутствует соответствующий эмоциональный тонус, благодаря которому организм непрерывно остается в русле оптимальных жизненных функций.

Многочисленные факты, установленные психологами и физиологами, демонстрируют некоторый единый план в архитектуре живого организма, благодаря которому все разнообразные его функции санкционир уются или отвергаются на основании одного и того же принципа — прин­ципа их соответствия сформировавшемуся в данное время определенному эмоциональному состоянию. <...>

Биологическая теория эмоций. <...> Теории эмоциональных состо­яний отличаются одной чертой, которая и является причиной их недоста­точности: они не рассматривают эмоциональные состояния как законо­мерный факт природы, как продукт эволюции, как приспособительный фактор в жизни животного мира. Исходя из дарвиновской точки зрения на эволюцию полезных приспособлений, надо считать, что эмоциональные состояния, удержавшиеся в процессе эволюции и развившиеся до своего тончайшего выявления у человека, не могли бы ни появиться, ни сохра­ниться, а тем более закрепиться наследственностью, если бы они в какой-то степени были либо вредны, либо бесполезны для жизненно важных функций животного. Вопрос сводится лишь к тому, в чем состоит биоло­гическая и физиологическая полезность эмоций и эмоциональных ощу­щений в осуществлении жизненно важных функций организма.

Если дать общую характеристику поведения живых существ (и чело­века в частности), то оно может быть грубо разделено на две стадии, кото­рые, непрерывно чередуясь, составляют основу жизнедеятельности. Первую стадию можно было бы назвать стадией формирования потребностей и ос­новных влечений, а вторую — стадией удовлетворения этих потребностей. Внимательный анализ поведения животных и человека показывает, что та­кая классификация вполне приемлема для всех видов влечений и для лю­бого вида удовлетворения потребности. Есть все основания думать, что эмо­циональные состояния при их первичном появлении в животном мире включились именно в этот цикл смены двух кардинальных состояний орга­низма. Все виды потребностей приобрели побудительный характер, создаю­щий беспокойство в поведении животного и формирующий различные типы добывательного или, наоборот, отвергающего поведения. Эти потреб­ности связаны с определенным эмоциональным состоянием, большей час­тью тягостного, беспокойного характера. Наоборот, удовлетворение потреб­ности или выполнение какой-то функции, которая устраняет назревшую потребность, связано с чувством удовольствия, приятного и даже иногда с чувством гедонического характера (наслаждения).

Таким образом, если проблему эмоций рассматривать с биологичес­кой точки зрения, то надо будет признать, что эмоциональные ощущения закрепились как своеобразный инструмент, удерживающий жизненный процесс в его оптимальных границах и предупреждающий разрушитель­ный характер недостатка или избытка каких-либо факторов жизни дан­ного организма.

Обычно удовлетворение какой-либо биологической потребности че­ловека не является только простым устранением этой потребности, име­ющей тягостный характер. Как правило, удовлетворение, устраняя потреб­ность, сопровождается самостоятельным подчеркнутым положительным эмоциональным переживанием. Следовательно, с широкой биологической точки зрения удовлетворение можно рассматривать как конечный под­крепляющий фактор, который толкает организм на устранение исходной потребности.

С точки зрения физиологической перед нами стоит задача: рас­крыть механизм тех конкретных процессов, которые в конечном итоге приводят к возникновению и отрицательного (потребность), и положи­тельного (удовлетворение) эмоционального состояния. И прежде всего необходимо проанализировать вопрос: в силу каких именно конкретных механизмов удовлетворение потребности создает положительное эмоцио­нальное состояние.

Биологическая теория эмоций построена на основе представления о целостной физиологической архитектуре любого приспособительного акта, каким являются эмоциональные реакции.

Основным признаком положительного эмоционального состояния является его закрепляющее действие, как бы санкционирующее полезный приспособительный эффект. Такое закрепляющее действие проявляется только в определенном случае, именно когда эффекторный акт, связанный с удовлетворением какой-то потребности, свершился с абсолютным полез­ным эффектом. Только в этом последнем случае формируется и стано­вится закрепляющим фактором положительная эмоция. Можно взять для примера такой грубый эмоциональный акт, как акт чихания. Всем известен тот гедонический и протопатический характер ощущения, кото­рое человек получает при удачном чихательном акте. Точно так же хоро­шо известно и обратное: неудавшееся чихание создает на какое-то время чувство неудовлетворенности, неприятное ощущение чего-то незакончен­ного. Подобные колебания в эмоциональных состояниях присущи абсо­лютно всем жизненно важным отправлениям животного и человека. Именно для подобных жизненно важных актов эмоция и сложилась в процессе эволюции как фактор, закрепляющий правильность и полноту совершенного акта, его соответствие исходной потребности.

Как же центральная нервная система «узнает» о том, что какой-либо жизненно важный акт совершен на периферии в надлежащей последова­тельности и полноценном виде (утоление голода, утоление жажды, опо­рожнение тазовых органов, кашель, чихание, половой акт и т.д.)? Для от­вета на этот вопрос необходимо ввести два понятия: «эфферентный интеграл» и «афферентный интеграл». Каждому акту периферического удовлетворения какой-либо потребности предшествует формирование центрального аппарата оценки результатов и параметров будущего дей­ствия — «акцептора действия» и посылка множества эфферентных воз­буждений, идущих к самым различным органам и частям той системы, которая должна выполнить акт удовлетворения потребности. Об успешности или неуспешности такого акта сигнализирует поступающая в голов­ной мозг афферентная импульсация от всех рецепторов, которые регист­рируют последовательные этапы выполнения функции («обратная афферентация»).

Оценка акта в целом невозможна без такой точной информации о результатах каждого из посланных по эфферентной системе возбуждений. Такой механизм является абсолютно обязательным для каждой функции, и организм был бы немедленно разрушен, если бы этого механизма не су­ществовало.

Каждый на своем опыте знает, что всякая неудача в выполнении тех или иных актов создает ощущение неудовлетворенности, трудности и бес­покойства. Это и есть последствие того, что вторая часть периферическо­го акта, именно результативный афферентный интеграл, не была создана на периферии и потому не произошло адекватного ее сочетания с цент­ральной посылкой.

Суть биологической теории состоит в следующем: она утверждает, что положительное эмоциональное состояние типа удовлетворения какой-либо потребности возникает лишь в том случае, если обратная информация от результатов происшедшего действия точнейшим образом отражает все компоненты положительного результата и потому точно совпадает с аппа­ратом акцептора действия. Биологически этой эмоцией удовлетворения и закрепляются правильность любого функционального проявления и полно­ценность его приспособительных результатов. Наоборот, несовпадение об­ратных афферентных посылок от неполноценных результатов акта с акцеп­тором действия ведет немедленно к беспокойству животных и человека и к поискам той новой комбинации эффекторных возбуждений, которые при­вели бы к формированию полноценного периферического акта и, следова­тельно, к полноценной эмоции удовлетворения. В этом случае полноценное эмоциональное состояние ищется способом пробных посылок различных эфферентных возбуждений. Совершенно очевидно, что в этом смысле эмо­циональные состояния от полноценного или неполноценного периферичес­кого акта являются своеобразным «пеленгом», который или прекращает поиски, или их вновь и вновь организует на другой эфферентной основе.

Из формулировки биологической теории эмоций явствует, что Джеймс и Ланге в своей теории уловили правильный момент в развитии эмоцио­нальных состояний, во всяком случае в появлении эмоциональных состоя­ний, которые связаны с жизненно важными отправлениями.

Однако, фиксируя внимание на периферии, Джеймс и Ланге, есте­ственно, не могли раскрыть тот истинный центральный механизм (совпа­дение с акцептором действия), который является обязательным и реша­ющим условием для возникновения положительной эмоции.

С другой стороны, Кеннон и Бард, фиксируя внимание на централь­ном субстрате, в какой-то степени были также правы, поскольку конеч­ный момент формирования эмоционального состояния совпадает именно с областью подкорковых аппаратов. Однако фиксация ими внимания только на центральном механизме не давала им возможности раскрыть истинный механизм центрально-периферических взаимоотношений в формировании эмоций, ощущений. Эмоции висцерального происхождения не покрывают, конечно, всех тех эмоциональных состояний, которые со­ставляют область эмоциональной жизни человека. Многие из этих эмо­ций, особенно болевая эмоция, не требуют постепенного увеличения по­требности, они возникают внезапно, и только простое устранение такой эмоции создает положительное ощущение. Однако, несмотря на все эти изменения в деталях развития различных эмоций, архитектурный план возникновения эмоций остается тем же. Он распространяется также на потребности интеллектуального характера. Потребности, возникшие, на­пример, от каких-либо социальных факторов (пусть это будет потребность в разрешении какой-то сложной технической проблемы, потребность в коллекционировании), завершаются уже высшей положительной эмоцией удовлетворения, как только результаты долгих и трудных исканий совпа­дут с исходным замыслом (акцептор действия).

Есть основание полагать, что во всех эмоциях, начиная от грубых низ­ших растительных эмоциональных состояний и кончая высшими соци­альными эмоциями, используется одна и та же физиологическая архитек­тура. Однако эта физиологическая архитектура может рассматриваться только как общая закономерность, присущая жизненным явлениям раз­личной степени сложности, но ни в коей мере не делающая их тождествен­ными по их качественному характеру, по их содержанию. Подобные общие закономерности уже известны из области кибернетики. Именно эта законо­мерность — закономерность формирования аппарата оценки результатов действия до совершения самого действия и получения его результатов — является общей для различных классов явлений у живых организмов, в авторегулирующихся машинах и в общественных взаимоотношениях. Не удивительно поэтому, что на основе именно этой закономерности и по этой уникальной архитектуре произошло и развитие эмоциональных состояний человека — от первичных примитивных растительных ощущений до выс­ших форм удовлетворения в специфически человеческой деятельности.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: