Неделя двадцать четвёртая 4 страница

Суббота, одиннадцатое февраля.

Я сразу понимаю, что ещё довольно рано.

Чуть повернув голову, обнаруживаю Бельфегора, сидящего на моей кровати.

-Привет.

В ответ лишь киваю.

-Не думал, что ты так быстро проснёшься. Я был готов приступить к пыткам, - скалит зубы.

Его впалые щёки теперь слишком заметны.

-Почему ты здесь?

-Сейчас уезжаем, хотел поднять тебя к завтраку.

Я ищу глазами будильник или какие-либо другие предметы с циферблатом.

-Восемь часов.

-Ох, да я смотрю, Вы при параде, - осматриваю чёрный строгий костюм. Идеально отглажен.

-Работа. Ладно, буду к вечеру, - хлопнув меня по плечу, уходит.

Ну а что мне теперь остаётся? Я уже вряд ли засну. Немного повалялся и начал собираться.

День был так себе. Ничего особо нового. Даже скучновато было.

К вечеру все вернулись. Как и обещал.

Скуало с семпаем сели распивать на кухне крепкие напитки, предварительно согнав меня с насиженного места. Но я перекочевал в гостиную и продолжил своё занятие – читать книгу.

«Музыканты играли «Несчастных влюблённых». Они часто исполняли эту вещь. Какое-то время мы сидели, молча слушая музыку.

-Вопрос можно?

-Конечно, - сказал я.

-Какая у тебя связь с этой мелодией? – поинтересовалась Симамото. – Я заметила, когда ты здесь, они всегда её играют. Обязательный номер программы?»*

Скрипит дверь. Я отрываюсь от чтива.

Прислонившись спиной к двери, стоит Бельфегор. Пиджака на нём нет, галстук ослаблен, а рукава рубашки закатаны до локтя.

Он подплывает к дивану, плюхаясь в моих ногах. Закидывает руку на спинку.

-Как дела?

-Неплохо, семпай, неплохо, - смотрю поверх книги.

-Чего делаешь на ночь глядя?

Отвечаю настороженно:

-Читаю.

-Да расслабься ты, - берёт книгу из моих рук, разглядывает. – В норме я.

Я продолжаю смотреть на семпая, не зная, чего тот сейчас выкинет, но он лишь наклоняется ниже.

-Знаешь…

-Нет.

Отмахивается:

-Да молчи ты. Я тут важные вещи говорю.

-Окей, говорите.

Разок икает:

-Чего это ты на «Вы»?

-Да просто так, - лениво повёл плечами. – Для разнообразия.

Принц долго молчит, шумно дыша через нос.

-Знаешь. – Я еле сдерживаю себя от тупорылой колкой фразочки. – Я вот долго думал об этой вещи. Всё понять никак не мог. Но сейчас вроде как даже уверен, да. Ты меня слушаешь, вообще?

Я моргаю:

-Да.

Что он несёт?

-Отлично. Потому что, знаешь, я…

Дверь опять открывается. Гневно вопит капитан:

-Врой, придурок, иди спать! Удачная сделка – не повод дебоширить.

-Сам придурок. Чего орёшь? Я тут книгу обсуждаю.

Скуало ещё чутка поматерился и ушёл. Семпай фыркает.

-Так что Вы там говорили? – тереблю в руках галстук.

И Бельфегор залип.

-А кто знает? Я забыл теперь, - утыкается носом в мою шею, наваливаясь.

-Вам бы проспаться, знаете, - ситуация отчасти комична, я даже слегка заулыбался.

-Знаю, - привстал.

Он довольно продолжительное время вглядывался в моё лицо, затем пожелал отвратительных снов и был таков.

Я не сразу понял, точнее, не понял вообще, что он мне пытался сказать, кажется, что-то важное.

Я был погружён глубоко в свои воздушные мысли, и упустил момент, когда он был наиболее откровенен и близок к цели.

На следующий день он для меня закрылся.

Воскресенье, двенадцатое февраля.

Весь завтрак он сидел как на иголках. От каждого шороха шарахался, на каждый звук реагировал.

Омлет на королевской тарелке давно превратился в яично-беконный фарш. Руки потряхивало. Я решил всё свалить на похмелье.

Леви молча жевал толстые сардельки, в то время как Скуало запивал бискотто чаем с мятой. Луссурия же тихо напевал разные песенки себе под нос, моя посуду.

-«Кислородный оазис мегаполиса», - зачитывает капитан, обращаясь ко всем.

-Сколько букв? – семпай поднимает на него голову.

-Раз, два, три… - считает вполголоса, - пять.

-А буквы какие есть?

-Вторая – «к», последняя – «р».

-«Сквер» попробуй.

Водит ручкой по странице газеты:

-«С-к-в-е-р», да, подходит.

Леви-А-Тан постукивает вилкой по столу:

-Фран, дай, пожалуйста, соус. Прямо перед тобой стоит.

Я выполняю просьбу.

-Паук!

Внезапно Бельфегор вскакивает с места, с шумом сдвигая стул назад и задевая бедром стол, кидает несколько ножей. Под остриём последнего на скатерти распластался небольшой паучишка.

Учитель тяжело дышит.

-Врой, Бел! Спокойнее, - Скуало тут же оказывается сбоку него. – Иди, вымой лицо.

Семпай проводит подрагивающими пальцами под носом и смотрит на кровь. Его чуть качает, лицо побелело. Уходит.

Воцаряется молчание. Капитан устало трёт лицо, после чего осматривает стол на наличие повреждений, вперив руки в бока.

-Когда же это всё прекратится.

-Я лишь надеюсь на лучшее, - Луссурия вытирает руки полотенцем. – Скоро угомонится, всё нормально. Только, вот, паучка раздавил. Примета плохая, - вздыхает.

Но Бельфегор не объявился ни через час, ни через два. В течение всего дня он пропадал невесть где, было довольно тихо.

Ближе к вечеру меня немного погонял кот.

Я стоял у окна, приподняв лёгкий тюль, и разглядывал лес, когда услышал злобное шипение.

Я оборачиваюсь.

Арчи весь приник к полу, сильно бил своим пушистым хвостом по полу и норовил с секунды на секунду кинуться на меня. Что он, собственно, и сделал.

Я успел отскочить в сторону и кинулся из комнаты вон. Кот шёл по пятам, буквально преследовал меня, маниакально поблёскивая яркими глазами. В какой-то момент у меня даже душа в пятки ушла. Он пару раз пытался наброситься на меня из-за угла, при этом высоко подпрыгивая и поднимая лапы с когтями, собираясь меня схватить.

Но он потерпел неудачу, ибо я по счастливой случайности набрёл на гостиную, где сидели все.

Скуало подмечает мой растерянный вид и Арчи, притаившегося в дверном проёме.

-Кыш отсюда! – махнул рукой на кота.

Арчи отталкивается мощными задними лапами, прыгает и цепляется когтями за дверной косяк, умудряясь при этом полоснуть по дорогим обоями. Он смотрит на нас, прижав уши к голове и дико вертя глазами. Спрыгивает на пол, тут же уносясь в никуда.

-Я ненавижу это животное, - со злостью выдаёт капитан.

Напоследок кинув взгляд вслед коту, он усаживается обратно в кресло, стоящее спиной ко мне. Луссурия с Леви беседовали, смотря новости, а коротышка что-то просматривал на ноутбуке, стоящем на коленях. Не было только принца и Босса.

Я нахожу на дальнем диване оставленную прошлым вечером книгу. Прилёг, раскрыл на вчерашнем месте и углубился в чтение.

«Я взглянул на неё и снова устремил взгляд на дорогу. Грузовики выбрасывали из-под колёс грязную снежную жижу, и постоянно приходилось включать дворники.

-Моя девочка умерла на следующий день после родов, - говорила Симамото. – Прожила один день. Мне всего несколько раз дали её подержать. Такая милая. Нежная… Какие-то проблемы с дыханием, никто толком не понял, в чём дело… Она вся посинела и умерла.

Я не мог выдавить из себя ни слова. Лишь протянул левую руку и накрыл её кисть.

-Я даже не успела придумать ей имя.

-Когда это было?

-Ровно год назад, в феврале.

-Бедняга, - вымолвил я.

-Хоронить её я не стала. Положить в темноту… Это невыносимо. Мне хотелось, чтобы она была рядом со мной. А потом я решила развеять прах в реке – пусть попадёт в море, прольётся дождём…»*

На меня сверху садится Бельфегор. Я успеваю лишь немного удивиться, как он смыкает холодные пальцы на моей шее. Волосы всклочены, лицо в крови. Книга выпадает из моих рук – он давит со всей силы.

Я начинаю реально задыхаться, кровь приливает к лицу. Вылезти из-под него возможности нет, руки слушаются плохо, разжать его пальцы не получается. Я еле вытягиваю руку, чтобы схватить светлые волосы, когда получается сделать очень хриплый надрывный вдох.

-Кто там в астму поиграть решил? – это привлекает внимание Скуало, который оборачивается назад. – Твою мать! Держите Бела!

Он подлетает к нам, хватает семпая за шкирку и валит на пол, но тот в свою очередь не забывает в полёт прихватить и меня. Я вскакиваю на ноги и отхожу назад. Шея болит, глаза слезятся, меня всего трясёт.

Леви вдавливает Бельфегора в пол, химик изловчается, почти вырывается, но его возвращают в исходное положения, тыча лицом в пол. Луссурия убегает в сторону кухни.

Мармон грубо хватает меня за предплечье и выводит из комнаты, закрывая дверь перед самым носом.

Я отправился на кухню. Там хлопотала женщина преклонного возраста: всё вытирала, расставляла по местам.

Я сажусь. Облокачиваюсь локтями о стол, стискиваю голову пальцами.

-Там опять началось? – моет столешницу.

Я бездумно киваю.

Она замечает моё отсутствующее состояние, подходит и кладёт руку мне на плечо:

-Может, чаю? – мило улыбается.

Я смотрю в выцветшие серые глаза и снова киваю. Шмыгаю носом.

-Вы нормально себя чувствуете? Вы бледны, - заваривает чай.

-Да, всё хорошо. Нервничаю немного.

Через некоторое время дверь отворилась. Было слышно бурчание всё того же капитана, топот. К нам присоединяется Мармон.

-Неполадки устранены.

Женщина ставит передо мной чашку и заварочный чайник и ретируется. Я разливаю себе чаец.

Подтягиваются и Скуало с Леви.

-Как ты? – садится со мной капитан.

-Нормально, - качаю головой.

И начались бурные обсуждения. Каждый высказал своё «фи». Как я понял, семпая вырубили какими-то лекарствами и отнесли в комнату, чтобы тот продолжил пребывать в своём прекрасном мирке последующие несколько часов. Скуало сказал, что Луссурия меня отвезёт домой вечером. Я быстро сгонял за учебниками и сел делать уроки прямо на кухне, сидя вместе со всеми. Леви немного помог с геометрией, чему я несказанно был удивлён. Чуть позже все выпили чаю, Лу испёк пирог. Атмосфера была приятная. Ещё я взялся за переписывание истории искусств.

В какой-то момент в дверях появляется Бельфегор, закутанный в плед. Сразу все смолкли. Он прошёл к столу и сел на своё обычное место. Я сидел на месте Мармона, рядом с Леви, Луссурия был перемещён на стул Скуало, а сам капитан стоял сбоку учителя.

-Ну, что скажешь в своё оправдание? – скрещивает руки на груди.

Мученик лишь поправляет плед.

-Дай на лицо посмотреть, - поворачивает королевскую голову к себе, но тот дёргается.

Химика всё-таки заставили поднять голову, но при этом капитан с силой сжал его челюсть. Свободной же рукой, которая, к слову, была протезом вместо левой кисти, он сгрёб его чёлку в сторону. Из-за протеза мне ничего не было видно.

-Прекрати жмуриться, открой глаза. – Я с интересом наблюдаю за Скуало. – Красные, опять сосуды полопались.

Он замолкает, с какой-то неприязнью смотрит в глаза Бельфегора и возвращает чёлку в исходное положение, отворачиваясь. Семпай тут же бросается поправлять волосы.

-И сколько ты уже не принимаешь лекарства?

-Месяц, - отворачивается от мира сего.

-Я до сих пор за тобой собакой бегаю. Не надоело ещё? Вот ты химик. Первоклассный химик. Я уже сколько лет жду, что ты, наконец, придумаешь против себя противоядие. В тот знаменательный день я обреюсь налысо. И кстати, - поворачивается к Луссурии, - ребёнка пора возвращать домой.

Мамочка встаёт:

-Франни, иди собираться.

-Подождите, - голос почти и не живой. Продолжает кутаться в плед. - А…

-А ты несколько деньков посидишь дома, - громко рыкает капитан. – Только вчера вспоминал о твоих недугах, словно подгадал.

На кухне начинаются холивары, поэтому я быстро сгребаю все свои вещи и бегу готовиться к отъезду.

Мне пришлось долго ждать, пока Лу найдёт ключи, но вскоре мы уже вышагивали по огромному гаражу. Мы ехали на крутом Гран Торино Скуало, как мне рассказал Луссурия, его подарил Босс взамен на усадьбу. Изначально усадьба принадлежала капитанскому семейству.

-А почему его называют «капитан»?

-Да я и не знаю. Давно ещё прижилось как-то, - чешет нос. – Мне тебя прямо к подъезду подвести или где-нибудь около дома высадить?

-Давайте около дома.

Дома я был к половине девятого. Отчим палил телевизор в гостиной, а Меди приветливо мне помахала и предложила ужин, но я сказал, что уже поел. Рассказал о выходных, поведал о том, как «играли в приставку», «ели полуфабрикаты, потому что взрослые были на вилле», но потом «другу стало плохо, родители вернулись, и меня отвезли домой». Она внимательно меня выслушала, наставила долго не засиживаться и пошла мыть посуду.

Я долго метался в кровати, не зная, чего ждать от следующего дня.
___________________________________________________________________
*Харуки Мураками «К югу от границы, на запад от солнца»

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: