ВВЕРЯЕМОЕ СЛОВУ КИНО 4 страница

Некоторые из них пытаются пить воду в невесомости, но вода, превращаясь в маленькие капли, выскальзывает и разле­тается в разные стороны.

Кружится на центрифуге Юрий Гагарин.

Вращается безопорный стул.

Герман Титов, сидя на нем, старается сохранить равнове­сие.

Николаев входит в тренажер особо острого ощущения.

Он вращается одновременно в разных плоскостях.

Попович в тепловой камере. Там жарко. Капли пота стекают с его лица.

Включаются звуковые и световые раздражители.

Попеременно вспыхивают те или иные лампы, создавая са-мые различные комбинации световых сигналов.

Испытатель переступает порог сурдокамеры. За ним за­хлопывается тяжелая дверь.

Через всевидящее телеоко ведется наблюдение за пове­дением космонавта в одиночестве и тишине. День и ночь фик­сируется динамика его психофизиологического состояния.

Рука нажимает кнопку.

Не переставая, завывает сирена тревоги.

Авария в камере. Космонавт теряет сознание в результа­те обрыва кислородного шланга. Его спасают.

Производится удар!

Человек падает из виброкресла.

Испытывается скафандр в воде и в газовой камере. Один за другим, космонавты в скафандрах прыгают из са­молета.

Вновь звучит веселая шуточная музыка.

В ритме ее мчатся навстречу друг другу сверхзвуковые са­молеты.

Идут индивидуальные и групповые показательные полеты истребителей.

На минимальной высоте самолеты перестраиваются.

Участники авиапарада, переворачиваясь в воздухе, вычер­чивают в небе головоломные фигуры высшего пилотажа.

Один из самолетов входит в штопор и разбивается.

Публика бросается к месту происшествия.

В затяжном прыжке летят над землей люди, не раскрывая парашютов. Летят они в свободном парении, исполняя фигуры фантастического танца.

Демонстрируются самолеты, предназначенные для взлета с неровной поверхности.

Спортсмен на серфинге делает вираж на волне.

Огромная волна сбрасывает спортсмена с серфинга.

Разлетаются вдребезги лобовые стекла машин, в которых сидят пластмассовые муляжи.

Мотоциклисты прыгают через кольцо.

Дельтапланерист разбегается и поднимается в воздух.

Человек с. ракетой на поясе отрывается от земли.

Испытывается истребитель вертикального взлета с изме­няющейся геометрией крыльев.

Едет автомобиль с человеком на крыше, балансируя на двух колесах.

Гоночная машина врезается в стоящий поперек дороги ав­томобиль и, перевернувшись, становится на колеса.

Автомобиль преодолевает огневую преграду. На капоте его лежит человек.

Происходит клоунада, прыжки, сальто и намеренное столк­новение автомобилей.

Они пробиваются сквозь огонь, прыгают с трамплина, пе­реворачиваются и сталкиваются друг с другом.

Разбивается пассажирский самолет «Боинг».

Продолжает вращаться центрифуга.

В закрытом помещении происходит пробное разделение блоков корабля с помощью отстрела.

На стендах проверяются принципы действия аппаратуры, испытываются солнечные батареи и антенны станции.

Соединяются разные части корабля.

На носовую часть ракеты одевается предохранительный колпак.

Космонавты Джанибеков, Климук, Романенко и Коваленок готовятся к полету.

Под гул и грохот тяжелых машин сквозь ворота ангара вы­возится гигантский корабль «Союз».

Плавно плывет по рельсам серебристая ракета.

Грандиозная гусеничная платформа медленно доставляет корабль «Аполлон» к месту старта.

Электровоз тянет ракетоноситель с кораблем к «столу» взлета.

На космодромах устанавливаются ракеты «Союз» и «Апол­лон».

Смыкаются железные фермы, обнимая корпус ракеты.

В центре наземного управления полета люди занимают свои места у приборов.

К стартовой площадке выруливает автобус и останавлива­ется.

У подножия гигантского корабля появляется фигура Юрия Гагарина. Он в скафандре с еще неопущенным забралом.

Со всех сторон его обступают люди.

Среди них мы узнаем главного конструктора С. П. Коро­лева.

Лифт возносит Гагарина на самый верх корабля.

Стоя на металлической площадке, он машет рукой.

Титов в скафандре садится в автобус.

По трапу поднимается в космический корабль Попович.

Едут в автобусе на старт Николаев и Быковский.

Терешкова, поправляя шлемофон, смотрит в зеркало.

Привязываются ремнями к креслу Комаров, Береговой, Леонов и Беляев.

Механики помогают космонавтам занять свои места в ка­бине корабля, усаживают их в специальные кресла. Герметизи­руют входной люк кабины и наглухо закрывают ее аэродина­мическим колпаком.

Люди покидают стартовую площадку.

Руководители полета занимают свои места в специальных кабинах, откуда они наблюдают за стартом корабля.

Все в напряжении.

Звучит хор в сопровождении оркестра струнных инструмен­тов.

На мысе Кеннеди, едва оторвавшись от земли, неожиданно взрывается первый корабль из серии «Аполлон».

Пламя вспыхнувшего пожара охватывает все отсеки.

За какой-то десяток секунд ракета превращается в возду­хе в пылающий костер.

Медленно затихает хор.

Вновь напряженные лица людей за работой.

Они сидят у приборов в центре наземного управления.

Люди, готовившие полет, одевают и облачают в скафандр новых космонавтов.

Они идут по длинным коридорам и садятся в автобус, ко­торый везет их к стартовой площадке.

В предрассветных сумерках устремлено к небу стройное тело ракеты.

Корабль готов к полету. Он слегка серебрится в лучах про­жекторов.

Еще не отведены фермы обслуживания.

Не включены двигатели.

На пульте управления люди приступают к циклу подго­товки.

Устанавливается двусторонняя радиосвязь между космо­навтами и руководителями полета.

По радио передаются команды на двух языках: русском и английском.

Идет информация о ходе подготовки.

Космонавты докладывают о готовности к полету.

На табло включаются электронные часы.

Светятся экраны.

Трепещут стрелы измерительных приборов. Мигают кон­трольные лампочки. Поблескивают окуляры телемониторов...

На ленте кардиограммы четко вычерчивается пульс биения сердца космонавта.

Каждое их движение в кабине фиксируется наблюдающи­ми операторами.

Они лежат в корабле и застегиваются ремнями.

В неистовом ажиотаже прыгают репортеры со своими фо­тоаппаратами.

Снова звучит хор в сопровождении оркестра струнных ин­струментов.

Ликует народ, торжественно встречая новых героев.

Люди забрасывают их цветами.

Родные и близкие обнимают и целуют их.

Снова штаб полета в напряженной работе.

С точностью до милисекунд продолжают отстукивать элек­тронные часы.

Одна за другой следуют предстартовые команды:

«КЛЮЧ НА СТАРТ!..» «ПРОТЯЖКА!..» «ПРОДУВКА!..» «ЗА­ЖИГАНИЕ!..».

В недрах ракеты происходит скрытая от глаз работа.

В строгой последовательности вступают в действие различ­ные системы и агрегаты носителя.

«ПРЕДВАРИТЕЛЬНАЯ!..»

Начинают работать двигатели первой ступени. Они из под­готовительных выходят на рабочий режим.

Обороты двигателя возрастают. Клубы густого дыма заво­лакивают площадку.

Гул постепенно усиливается, переходя в грохот. \

Тяга растет, достигая требуемого уровня.

«ПРОМЕЖУТОЧНАЯ!..»—доносится сквозь грохот голос ру­ководителя полета.

Вибрация корабля усиливается.

«ГЛАВНАЯ!..». Грохот становится нестерпимым. Пламя бу­шует под ракетой.

Двигатели вышли на главную ступень тяги, развивая мощ­ность в миллионы лошадиных сил.

Какая-то неведомая сила все глубже и глубже вдавливает космонавтов в кресло.

Мы видим взволнованные и напряженные лица людей. Их взгляд скользит по приборной доске.

Стрелки приборов двигаются в своем привычном танце.

Электронные часы отсчитывают последние мгновения пе­ред стартом.

На расчетном табло времени идут последние цифры....7...6...5...4...3...2...1...0...

Медленно расходятся железные фермы, удерживающие корабль.

Все звуки вытесняет грохот.

«ЕСТЬ ПЛАМЯ!..» «ПОДЪЕМ!..».

Слышатся последние напутственные слова провожающих.

Вновь раздаются мощные аккорды симфонической му­зыки.

5 А. Пелешян

Дрожат суровые верхушки больших гор.

Разбиваются гигантские айсберги.

С обшивки ракеты пластами осыпается иней.

Струей стекает пена.

Потоки раскаленного воздуха бегут по всем направлениям.

В ярких лучах солнца поднимается над космодромом огром­ный корабль «В6сток-1».

На градуированном экране видно крупное лицо Гагарина.

Яркий свет внезапно заливает его кабину.

Аэродинамический колпак, ставший ненужным, отброшен в пространство.

На фоне звучащей музыки слышится голос:

— ЗЕМЛЯ!.. Я КОСМОНАВТ... КОЛПАК СБРОШЕН!... СА­МОЧУВСТВИЕ ОТЛИЧНОЕ... ПРОДОЛЖАЮ ПОЛЕТ...

Один за другим, освобождаясь из стальных объятий ферм, взлетают в небо корабли: «Востоки», «Восходы», «Джемини», «Союзы» и «Аполлоны».

Снимаясь со стартового устройства, стремительно несутся ввысь все новые и новые корабли.

Медленно стихает грохот их двигателей.

Море пламени сменяется факелом, напоминающим хвост кометы.

Постепенно исчезают и эти крохотные пятнышки слабого света — последние зримые следы космических кораблей, вы­ходящих на заданную орбиту.

Вот пропали и они. Ракеты легли на курс.

Космос!

Вокруг необозримые просторы.

Как он примет людей?

Бесшумно несутся в просторах космоса корабли.

Идет сближение кораблей в пределах прямой видимости.

Через некоторое время они теряют друг друга из виду и продолжают двигаться по своим собственным орбитам.

Земля молчит.

Корабли еще не вышли в очередную зону радиовидимо­сти.

Вот и встретились они и несутся бок о бок.

На фоне бликов солнца Леонов выходит из корабля в кос­мическое пространство.

Впервые сбросив земное тяготение, он самозабвенно па­рит в невесомости.

Слышны разговоры в наушниках:

«ЧЕЛОВЕК ВЫШЕЛ В КОСМИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО-ЧЕЛОВЕК ВЫШЕЛ В КОСМИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО...».

Готовятся к выходу в открытый космос еще трое советских космонавтов.

Происходит первая стыковка двух пилотируемых кораб­лей —«Союз-4» и «Союз-5».

В открытом космосе Елисеев переходит из корабля в ко­рабль.

Из космоса Николаев поздравляет свою дочь с днем рож­дения.

Слышится голос Добровольского, кричащего кому-то из родных:

«Я ВЕРНУСЬ... ВСЕ БУДЕТ В ПОРЯДКЕ...».

Космонавты обросли бородами. Освободившись от ремней, они свободно парят в кабине.

Проплывает над землей корабль «Джемини».

Космонавт Олдрин работает в открытом космосе.

Стыкуется лунный отсек на окололунной орбите на мини­мальном расстоянии от поверхности Луны.

Сквозь иллюминатор виден голубой шар Земли.

Размеренно разворачиваются изумительные, неповторимые по своей красоте пейзажи нашей планеты.

Целая цветовая гамма царственно развертывается перед нами.

Горизонт—ярко-оранжезый, затем — синий и фиолетовый.

Момент образования циклонов на Земле.

Вновь раздаются знакомые нам мощные аккорды симфо­нической музыки.

На фоне голубого земного шара отделяется от корабля от­горевший отсек. Он, стремительно уменьшаясь в размерах, ис­чезает в глубоком черном пространстве.

Один за другим, готовясь к полету, закрывают гермошле­мы космонавты.

Меняется тональность музыки.

Похороны американских летчиков-космонавтов Гриссома, Уайта и Чаффи.

Люди в скорбном молчании стоят над их гробами.

Мы видим лица матерей, залитых слезами, и жен в черной одежде, прижавшихся к крышкам гробов.

На траурной церемонии находятся президент страны и конгрессмены.

Урны с прахом Комарова, Гагарина, Добровольского, Вол­кова и Пацаева на траурных лафетах въезжают на Красную площадь.

За бронетраспортером идут родные и близкие погибших. Среди них члены партии и правительства, деятели науки и искусства.

Все в слезах.

Вновь один за другим, готовясь к полету, закрывают гермо­шлемы космонавты.

На центрифуге от давления лопается гранат. Из него, как кровь, брызжет сок.

Голубь падает в бассейн невесомости, тщетно пытаясь об­рести какую-то опору.

На чудовищном вираже, в момент нарастающей перегруз­ки, искажаются черты лица человека.

Взрывы на солнце.

Из недр его выбрасывается раскаленный поток собствен­ного газа и рассеивается в околосолнечном пространстве...

Пульсирует солнце.

Бьется сердце...

Сценарий Пелешяна «Человек разумный», (Гомо сапиенс), на мой взгляд, представляет основу очень интересной работы,, по-своему продолжающей и развивающей принцип, на котором ранее Пелешян сделал «Начало», «Мы», «Времена года», «Обитатели».

Сейчас, когда обострился интерес к эсте­тическому воспитанию современника, такая работа может стать опорой для школьного и внешкольного воспитания нового поколения.

Видя такую перспективу замысла Пеле­шяна, я полагаю эту его работу, важной и очень своевременной.

СЕРГЕИ ГЕРАСИМОВ

IV 79 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Данную работу можно определить как музыкально-хорео­графическую поэму, посвященную жизни Человека, его станов­лению.

Фильм будет обращен к герою мужественному и сильно­му духом, борцу за свободу, воспевающему красоту и величие подвига, зовущему к торжеству высоких идеалов.

Главный герой — образ собирательный. Он должен быть один во многих лицах, но и множествен в одном лице. Иногда его обликом будут наделяться разные персонажи.

Его судьба и жизненный путь от рождения до старости будут показаны на фоне исторических событий, среди движе­ний и столкновений человеческих масс, где он сначала будет выступать как зритель, затем как участник и, наконец, как ге­рой этих событий.

В основном все события будут построены на красочных играх и танцах, начиная от обрядовых и культовых сцен древ­ности, кончая веселыми жизнерадостными картинами народ­ных празднеств наших дней.

Эти сцены не будут являться прямым отражением кон­кретно-исторических фактов во всех их приметах и хронологи­ческой последовательности. Но подлинные черты и приметы реальных событий истории должны присутствовать в обобщен-

ном изображении и будут переданы прежде всего через цвет, костюмы, условные знаки и вещественный антураж.

Круг действующих лиц будет предельно ограничен с при­влечением минимального количества актеров.

Изобразительный ряд картины должен стать близок к сти­лю и эстетике известных нам классических произведений жи­вописи.

В фильме не должно быть звучащего словесного диалога, и тем более важная роль должна принадлежать музыке, сим­фонической и вокальной, которая будет комментировать дей­ствие, подобно античному хору.

Первая тема — это юность, мечтающая и светлая, еще не омраченная драматическими коллизиями жизни. Она полна воз­вышенного покоя и лирической сосредоточенности. Здесь осо­бое место занимает обобщенный образ матери как символ и источник непрекращающейся жизни человека на земле.

Здесь много радости, красоты, добра, света и чистоты.

Несколько более подвижно, в ритме медленного танца, постепенно в мир возвышенной поэзии вторгается жизнь со своими трудностями и препятствиями.

Одна за другой следуют разные темы. Неторопливо раз­вертывается длинная цепь вариаций; каждая вносит новый от­тенок, разнообразит красоту и величие образов людей. Проис­ходит динамическое развитие основных образов. Включается много неожиданностей, внезапных поворотов и побочных дей­ствий. Возникают новые человеческие образы и характеры. Против любви и свободы встают темные, мрачные силы.

В условно-обобщенной форме начинается борьба между противоборствующими силами (добра и зла, крушения и сози­дания, тьмы и света, войны и мира). Драматургия всего филь­ма строится на контрасте этих тем.

Атмосфера тревожной напряженности долго не рассеива­ется, однако сопротивление зла оказывается сломленным, об­разы минувшего решительно отбрасываются.

Обретают силу разум, добро и свет.

И как краеугольный камень всего произведения и пред­вестник великого торжества появляется вновь тема рождения, тема радости, прекрасная своей чистотой и возвышенностью.

Фильм завершается величественным апофеозом—победой героического начала.

И вновь (как и в начале фильма) на экране вечный образ Великой Матери, возносящей своего ребенка к свету, к людям,

Светало...

Из тьмы призрачно возникал величественный мир девствен­ной природы.

Никем не тронутая прекрасная земля. Земля первозданная.

Громады гор окружали долину.

Причудливые прорези ущелий морщинами темнели среди скал, но утренняя дымка смягчала резкость граней.

Вершины гор в таинственном свечении.

Здесь все давно... Здесь вечность... Здесь исток...

Недвижимы закованные в вечность горы и земля.

Царила глубокая тишина.

Ни звука, ни движения. Лишь иногда порывы ветра на краткий миг нарушали покой... и вновь — тишина.

Но она обманчива. Что-то происходило в этот миг.

Издалека, медленно разрастаясь, надвигался глухой гул, рожденный тысячью человеческих голосов.

Где-то вдали, среди этих мрачных скал, неожиданно вспых­нул свет. Вспыхнув, он блеснул в воздухе и тут же исчез в тем­ноте.

Немного спустя, тускло мерцая в сумрачной дали, появил­ся еще один луч света. Но он не успел исчезнуть, как рядом с ним вспыхнули новые огоньки, один за другим.

Постепенно вся местность заполнилась яркими вспышками все новых и новых огней.

-г-

Они, то появляясь, то исчезая, выходили из разных уг­лов, из разных щелей и, как живые существа, медленно двига­лись по земле.

Стекаясь со всех сторон, к ним присоединялись другие, соз­давая бесконечный поток движущихся огней.

Скоро вдали отчетливо стали видны полуосвещенные чело­веческие фигуры. Они несли в руках пылающие огни.

Люди, как привидения, двигались длинной цепочкой то над обрывами скал, то ныряли в ущелья, то, разветвляясь на несколько рядов, обходили утесы и в отдалении соединялись вновь.

Поднявшись на высоту, они остановились и, в торжест­венном обряде, безмолвно опустились на колени.

Люди, застыв на своих местах, в ожидании смотрели куда-то вдаль

Все громче и громче звучал хор.

Перед ними на фоне размытого горизонта появилась оди­нокая фигура женщины с младенцем на руках.

Она была в белом одеянии, доходящем до земли.

Ее силуэт четко вырисовывался в утренних лучах солнца, пронизывающих долину.

Мягко и волнисто развевалась за ней белая накидка из тон­кого полотна.

Будто скользя по земле, медленно шла она им навстре­чу, прижав голову младенца к своей груди.

Приблизившись к ним, она остановилась.

Светлое, доброе лицо.

Золотистые извивы локон красиво вились по ее щекам.

Ребенок, крепко держась за нее, неподвижно смотрел в одну точку.

Постояв немного, женщина расслабила свои объятия и спо­койно протянула ребенка людям.

Не заглушая основной мелодии, звучал торжественный звон колоколов.

Сотни человеческих рук тянулись к ребенку. Они, подни­мая его над головами, бережно передавали из рук в руки.

С новой силой зазвучал хор, и снова раздался золотой звон колоколов.

Поток движущихся человеческих рук передавал вознесен­ного над толпой ребенка.

Звон колоколов...

Бесчисленные руки тянулись к ребенку.

Звон колоколов...

Сменяя друг друга, руки передавали его.

Звон колоколов...

Руки тянулись к нему.

Опять звон...

Уже по земле бежал ребенок, а руки людей продолжали тянуться за ним.

Перед ним неторопливо и осторожно расступались все.

Одни ласково дотрагивались до него, другие, нежно улы­баясь, всячески старались привлечь его внимание.

И ребенок, двигаясь среди многочисленного людского по­тока, наткнулся на что-то и упал на землю.

Тут же потянулись руки и подняли его.

Встав, он повернул голову назад и, широко раскрыв рот, беззвучно заплакал.

Обильные слезы текли по его лицу.

Он хотел продолжить свой бег, но, едва шагнув, споткнул­ся и снова упал.

Опять руки подняли его.

Так, падая и вставая, он с трудом бежал вперед.

Бежал он замедленно, как во сне, словно не касаясь земли.

Звуки мелодии сопровождали его на всем пути.

Бежал он по ярким цветущим полям.

Бежал и с каждым шагом взрослел на глазах.

Вдруг неожиданно оборвались все звуки, и он остановился.

Впервые окружающий мир открылся ему.

Перед ним, подобно северному сиянию, переливаясь фан­тастическими красками, мерцала прекрасная синь небосвода. Мощные облака, причудливо меняясь в разных тонах, постепен­но переходили в красный цвет и, беспокойно клубясь, горели как огонь.

Мальчик восторженно посмотрел на небосвод и продол­жил свой бег.

Но и этот бег длился недолго, и он остановился вновь.

Теперь перед ним было огромное море без конца и края. Кругом сверкала гладкая поверхность воды.

Она, легко касаясь берега, плескалась с тихим шумом и, мерно отступая назад, оставляла на песке морскую пену.

Вновь бежал он, и вновь радужные звуки мелодии вторили его бегу.

И вот ребенок остановился на распутье.

Все лежащие перед ним дороги брали начало от одной, и, в свою очередь, разветвляясь на множество других, уходили в разные стороны к горизонту.

Как смерч, на всех этих дорогах крутилась пыль, столбом поднимаясь вверх.

Он, не раздумывая, бежал по этим запутанным дорогам, переходя с одной на другую.

Ветер развевал его светлые волосы.

Хлынул проливной дождь, резкими струями хлеща его по лицу.

Осенние желтые листья неслись на него со всех сторон.

Снежные бури, кружась в воздухе, создавали перед ним непроходимый заслон.

Бежал он то по снежному полю, то по пустыне, то через горы, то под дождем, то на ветру.

Вскоре фигура его замелькала вдалеке и пропала в вид­невшемся на горизонте лесу.

Оказавшись в лесу, он замедлил свой бег и, внимательно осмотревшись, медленно двинулся вперед.

Здесь, как в диковинном саду, со всех сторон надвинулись на него удивительные цветущие деревья.

Вьющиеся растения, оплетая стройные высокие стволы, ползли ввеох и образовывали над головой непроницаемую крону.

Солнечный свет едва пробивался сквозь густую сень листвы.

Всюду пели райские птицы, поднимая неимоверный шум. Они, рассевшись поверху, причудливо переливались перьями, красиво расправляли свои хвосты, шумно отряхивались и маха­ли длинными крыльями.

Он шел осторожно меж цветущих деревьев, удивляясь и оглядываясь на причуды окружающей природы.

Шел он все дальше и дальше в глубь леса, чутко прислу­шиваясь к дивным звукам обитателей его.

Вскоре огромный водопад открылся ему.

Он брал свое начало на самой вершине скалы, с гулом и грохотом обрушивался вниз, разбиваясь о камни.

Здесь, на фоне низзергающихся пенистых потоков воды, люди в ярких нарядах вершили обрядовые танцы и игры.

Везде было веселье, смех, песни. Вся местность была огла­шена криками и пением толпы. Одни развлекались, плетя вен­ки из цветов, другие играли с детьми, третьи, веселясь, бега­ли и обрызгивали друг друга водой.

Под тенью больших деревьев шумно и весело пировали люди.

С разных концов торжественной чередой шли прекрасные женщины, неся в руках гроздья винограда и разные плоды земли,

То там, то здесь, меж цветов и свежих трав, появлялись полуобнаженные девы с распущенными волосами, предаваясь пляскам.

Вокруг них, как белокурые ангелы, в неистовом водово­роте неслись маленькие дети и с небольшой высоты скользили вниз в чистый водоем.

За ними, принимая причудливые позы, с места на место перебегали белые козлята и ягнята.

Как нимфы, в большом хороводе плавно и грациозно кру­жились женщины, мягко прихлопывая ладонями.

Это был танец ласки и нежной любви.

Танцевали везде: кто в лесной тиши, кто на лугу, кто у источников.

И вот, кружась вместе со всеми, мальчик увидел в отда­лении среди танцующих людей прекрасное лицо девочки.

Она была вся в белом, как снег, и роскошный венок укра­шал ее голову.

Ее маленькое круглое лицо с нежной ямочкой на щеке обвивал красивый белокурый локон.

Он, пораженный красотой девочки, остановился на месте, и, изумленный, смотрел на нее.

Медленно раскрылись и оживились ее глаза.

Взгляд юной девушки ответил на его взгляд.

Чуть прикрывая лицо руками, она застенчиво смотрела на него. Краска смущения залила ее лицо.

Опустив голову, она хотела отвести глаза от мальчика, но они ее не слушались и вновь искали его.

Она тоже была потрясена его красотой.

Так их пылкие взоры встретились несколько раз.

Каждый взгляд был смелым, нежным и влюбленным.

Потом, мелькая в танцующей толпе, они с противополож­ных концов стали двигаться так, как будто она убегала, а он преследовал ее.

Вскоре Он остановился.

Тень улыбки медленно спадала с его лица.

Толпа заслонила ее, и он потерял девушку из вида.

Он ходил растерянно в толпе и не заметил, как попал в другой людской круг.

Здесь, собравшись в одну большую кучу, люди давили и теснили друг друга.

Он меж их ног и тел, с усилием прокладывая себе дорогу, пробрался к центру этой толпы.

Пораженный, он зажмурил глаза и вновь открыл их: в толпе он увидел маленького загнанного зверя.

Вокруг него в немом молчании стояли мрачные люди и рогатинами прижимали его к земле.

Прекрасный зверь, испуганный насмерть, со слезами на глазах, выбивался из сил под тяжелыми дубовыми рогатинами.

Юноша, не понимая, что происходит вокруг, грустно смот­рел на зверя, и слезы текли по его лицу...

Долго смотрел он на него и вновь бросился бежать.

Знакомые звуки мелодии вторили его бегу.

Но и этот бег длился недолго, и он опять остановился.

На этот раз перед ним предстало страшное зрелище.

Навстречу с криком бежал человек, весь в крови.

За ним гналась яростная толпа, осыпая его камнями.

Тот пытался вырваться от них, но толпа и град сыпящихся камней сбили его с ног, и он, обеими руками обхватив голову, рухнул на землю.

От ужаса увиденного юноша хотел вновь бежать, но едва успел сдвинуться с места, как тут же замер.

Теперь его внимание привлекло другое видение.

Оглушительно колотя в барабаны, плясали какие-то дикие существа.

Их лица были в пепле, они были одеты в короткие юбочки из вьющихся растений и листвы.

В этом наряде они, как стадо животных, с диким гиканием приплясывали, делая всевозможные замысловатые движения.

Так, приплясывая, они шли в клубах рассеявшейся пыли, тор­жественно и высоко держа над головами огромный горящий костер.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: