Потому что я не имею права любить больше одного человека таким образом. Это предательство.

Кто тебе это сказал?

Каждый. Это говорит мне каждый. Это говорили мне мои родители. Это говорит мне моя религия. Это говорит мне мое общество. Каждый говорит мне это.

Это один из тех «грехов отцов», которые переходят на сына. Твои собственный опыт учит тебя одной вещи: любить кого-нибудь изо всех сил — самая приятная вещь на свете. И, несмотря на это, твои родители, учителя, священники говорят тебе совсем другое — что любить «таким образом» ты можешь одновременно только одного человека. И мы говорим сейчас не только о сексе. Когда ты, так или иначе, выделяешь одного человека из двух, у тебя часто возникает чувство, что ты предаешь другого.

Точно. Именно так мы понимаем эту ситуацию.

Значит, ты испытываешь не подлинную любовь, а какой то подложный вариант любви.

До какой степени подлинная любовь может быть выражена в рамках человеческого опыта? Какие ограничения мы накладываем — на самом деле некоторые сказали бы, должны накладывать — на ее выражение? Если дать неограниченную волю всем социальным и сексуальным энергиям, к чему это может привести? Является ли полная социальная и сексуальная свобода отказом от всякой ответственности — или ее вершиной?

Любая попытка ограничить естественное выражение люби является отрицанием ощущения свободы — а значит, отрицанием самой души. Потому что душа есть персонифицированная свобода. Бог есть свобода по определению, потому что Бог беспределен, у Него о нет никаких ограничений. Душа — это Бог в миниатюре. Поэтому, душа восстает против наложения любых ограничении и, принимая внешние ограничения, всякий раз умирает заново.

В этом смысле само рождение есть смерть, а смерть есть рождение. Поскольку, при рождении душа оказывается стесненной ужасными телесными рамками, а смерть — избавление от этих ограничении. То же происходит во время сна. Душа возвращается к свободе — и вновь испытывает радость выражения и ощущения своей истинной природы. Но может ли она выражать и ощущать свою истинную природу, пребывая с телом?

Это тот вопрос, который ты задал, и он подводит нас к причине и цели самой жизни. Если жизнь с телом — не что иное, как тюрьма или ограничение, то какая от этого может быть польза и в чем ее смысл или хотя бы оправдание?

Да, я думаю, это именно то, что я хотел спросить. И я спрашиваю это от имени всех существ, живущих повсюду, которые ощущают ужасную ограниченность человеческого существования. И я говорю сейчас не о физических ограничениях…

…Я знаю, что не о них…

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: