СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ» / «GRUPPO DI FAMIGLIA IN UN INTERNO», 1974

Я уже отмечал поразительную близость творчества Лукино Висконти и Томаса Манна. В 1971 году Висконти экранизировал новеллу Манна «Смерть в Венеции». Три года спустя он закончил свой предпоследний фильм, «Семейный портрет в интерьере», который стал и исповедью режиссера, и его лебединой песней, и своеобразным парафразом творчества Т.Манна, особенно «Смерти в Венеции». Тему фильма можно определить, как противостояние жизни и искусства, как трагедию личности, запертой в тюрьме искусства. Очень многое в «Семейном портрете…» останется невысказанным вслух, спрятанным от чужих глаз и данным намеками. Главного героя играет голливудский актер Берт Ланкастер, состарившийся, но не потерявший своего магического обаяния. Герой Ланкастера – безымянный профессор искусства, который коллекционирует жанровую живопись, групповые портреты семей. Дом профессора больше напоминает музей: стены здесь обставлены картинами прошлого, в кабинете – огромная библиотека, в комнатах много антиквариата, а пластинки играют музыку Моцарта. Идеальная темница из искусства, в которую упрятал свою жизнь и своё одиночество герой. О прошлом профессора почти ничего неизвестно. Окруживший себя бесчисленными портретами счастливых семей, он выглядит отшельником, тщательно скрывающим от мира свою тоску. Всё меняется, когда в привычный быт героя врывается семья квартирантов: одна римская аристократка снимает в доме профессора комнату для своего любовника Конрада, которого она содержит. Маркизу и ее любовника постоянно навещают уже взрослая дочка женщины и ее парень. Этот квартет заполнит пустоту профессорского дома, и главный герой станет свидетелем их тайн и интриг, а к молодому альфонсу вообще проникнется нежными чувствами. На образ Конрада ляжет отблеск таких персонажей творчества Т.Манна, как Ганс Гансен и Тадзио. А вся эта назойливая, шумная и неспокойная итальянская семья превратится из кошмарных соседей в олицетворение самой жизни. Она будет контрастировать с изображениями семей на портретах, которыми увешан дом профессора, – безжизненными, холодными. Символом жизни станет и подаренная профессору шумная птица в клетке, своими возгласами разрывающая мертвенную тишину комнат. И почти накануне прощания герой произнесет исполненные нежности слова, обращенные к чужим для него людям: «Вы слишком резко пробудили меня от глубокого сна, глухого и бесчувственного, как смерть». Только пробудившаяся в сердце весна обречена увянуть. Только жизнь останется по-прежнему недосягаемой, желанным и далёким миражом, который горит тусклым светом и манит, но всегда отдаляется. И внимая утихающим шагам съезжающей семьи, профессор мучительно протянет руки, но вновь обретет пустоту. На стенах останутся лишь портреты, отождествляющие собой весь мир искусства, которое, увы, не может спасти человека.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: