Есть класс окказий, в которых сущности могут проявлять утверждающую силу по отношению к жизни, не будучи сами независимыми целыми.

Планеты обладают внутренним качеством стабильности и постоянства, которое позволяет им поддерживать трансформацию автономного существования в биосферах. Тем не менее, они требуют, в свою очередь, поддержания энергией, внешней для них самих, образуемой солнцем или звездами. Драма жизни требует также огромного промежутка времени для разработки своих потенциальностей, и этому требованию не сможет удовлетворить ни одна сущность, менее постоянная, чем планета.

Утверждение, что планетное существование стоит выше уровня жизни, трудно постичь или принять. Мы едва ли можем постичь сознание, иначе, как ассоциируя его с живым организмом., в некотором отношении аналогичным нашему собственному; предположение, что может быть еще большая интенсивность сознания, ассоциирующаяся с телом, подобным Земле, кажется совершенно неправдоподобным. Характер существования планет еще более затемняется предпринимавшимися с лучшими намерениями попытками тех, кто хотел показать, что планета – это живое существо с органами, подобными органам животных.[113]

К нашему представлению о планетарном сознании очень близки взгляды Хардинга о Земле как о "сознательно мертвой". Он спрашивает, как мы можем согласиться смотреть на Землю как на "унылый слоеный пирог из тины, плывущий в пространстве, камень, шарик, сворачивающийся из грязи и огня". Он продолжает: "Самый легкий ответ состоит в том, что только создание меньше человека может забыть, что оно живо: истинный ответ – в том, что только создание большее человека, может помнить, что оно мертво: меньшие существа склонны не замечать этого. Многосторонняя смерть – условие ее (Земли) жизненности".[114]

Трудно избежать слова "жизнь" для выражения условия сознательного опыта: но мы не должны забывать, что жизнь и смерть – это ограничения существования, и что для модуса существования, превосходящего наше разделение времени и вечности, как жизнь, так и смерть перестают иметь то значение, которое приписывается им на основе нашего человеческого знания.

Апокритический паттерн планеты должен быть полнее, чем у биосферы и должен, следовательно, охватывать не меньше чем девять различных уровней. Девятая категория выражает интуицию универсального паттерна, но не свободу творчества. Говоря о планетарном существовании мы входим в мир, который лежит за пределами конечной целостности и имеет, по меньшей мере, один слой за точкой, где время и вечность воссоединяются. В то время, как биосфера завершает первый цикл, который в своем зените свободен от разделения пространства, времени и вечности, сама планета начинает восхождение к универсальному существованию как исходный пункт для возникновения ценностей.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: