Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Божественная Троица




 

163. Мы обсудили темы о Боге Создателе и в то же время о создании, затем о Господе Искупителе и в то же время об искуплении и, наконец, о Святом Духе и в то же время о Божественном действии. Итак, поскольку мы говорим уже о Триедином Боге, следует обсудить Божественную Троицу, о существовании которой известно в христианском мире, но неизвестно, что это такое. Однако это единственный вопрос, по которому можно составить правильное представление о Боге, а правильное представление о Боге — всё равно что святилище и алтарь в церкви или корона на голове царя или скипетр в его руке, когда он сидит на престоле. На этом подвешено всё богословие, как цепь на своём первом звене. Поверьте мне, если угодно, что каждому в небесах отводится место в соответствии с его понятием о Боге. Это понятие подобно пробному камню, которым проверяют золото и серебро, то есть добро и истину, которые есть у человека. Ибо ему не дано никакого добра, приносящего спасение, кроме того, что от Бога, и никакой истины, кроме той, что качества свои черпает из недр добра. Но чтобы обоими глазами увидеть, что такое Божественная Троица, обсуждение нужно разбить на разделы, а именно:

 

(I) Существует Божественная Троица, то есть Отец, Сын и Святой Дух.

(II) Отец, Сын и Святой Дух есть три составляющие сущности одного Бога, которые едины, как душа, тело и действие у человека.

(II) Эта Троица не существовала до создания мира, но была предусмотрена и возникла после создания, когда Бог воплотился, в Господе Боге, Искупителе и Спасителе, Иисусе Христе.

(IV) Троица Божественных личностей от вечности, или до создания мира, содержится в мысленном представлении о трёх богах, которое невозможно истребить устным исповеданием веры в одного Бога.

(V) Троица личностей не была известна в апостольской церкви. Это было изобретение Никейского собора, впоследствии введённое в католическую церковь и из неё — во все церкви, отделившиеся от неё.

(VI) От Никейской, или Афанасиевой, Троицы возникла вера, которая извратила всю христианскую церковь.

(VII) Отсюда мерзость запустения и горе, которого никогда не было и не будет, предсказанные Господом у Даниила, у евангелистов и в Апокалипсисе.

(VIII) Если бы Господь не основал новые небеса и новую церковь, никакая плоть не была бы спасена.

(IX) Из Троицы личностей, каждая из которых отдельно Бог, согласно Афанасиеву символу, возникло множество разнородных нелепых представлений о Боге, иллюзорных и мёртвых от рождения.

 

Теперь всё это будет объяснено в частностях.

 

164. (I) Существует Божественная Троица, то есть Отец, Сын и Святой Дух.

Что есть Божественная Троица, то есть Отец, Сын и Святой Дух, ясно показано в Слове, в частности, в следующих местах:

Ангел Гавриил сказал Марии: Дух Святой найдёт на тебя, и сила Всевышнего осенит тебя; посему и рождаемое от тебя святое наречётся Сыном Божьим.

Лука 1:35

 

Здесь упомянуты все три: Всевышний, то есть Бог Отец, Святой Дух и Сын Божий.

Когда Иисус крестился, вот, небеса раскрылись, и увидел Иоанн Дух Божий, который спускался, как голубь, и сел на Него; и вот, голос с небес, говорящий: Этот Сын мой возлюбленный, в Котором Моё благоволение. Матф. 3:16, 17; Марк 1:10, 11; Иоанн 1:32.

Ещё более открыто — в словах Господа к ученикам:

Идите и сделайте учениками все народы, крестя их во имя Отца, Сына и Святого Духа.

Матф. 28:19

А также в этом месте у Иоанна:

Ибо Трое свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух.

1 Иоанн 5:7

 

И кроме того что Господь молился Своему Отцу, говорил о Нём и с Ним и сказал, что пошлёт Святой Дух, и послал. И апостолы также часто упоминали в своих посланиях Отца, Сына и Святого Духа. Из всего этого ясно, что есть Божественная Троица, то есть Отец, Сын и Святой Дух.

 

165. Разум, предоставленный самому себе, никоим образом не сможет увидеть, как надо понимать сказанное выше. То ли это три Бога, которые сущностью и поэтому именем составляют одного Бога, то ли это три точки зрения на один предмет, то есть лишь качества или атрибуты одного Бога, называемые таким образом, или что-то ещё. Что делать в таком случае? Ничего другого человеку не дано, кроме того, что обращаться к Господу Богу Спасителю и читать Слово под Его руководством, поскольку Он есть Бог Слова; тогда человек будет просвещён и увидит истины, которые признает и разум. Но если ты не обращаешься к Господу, даже когда читал Слово тысячу раз и видел в нём как Божественную Троицу, так и единство, ты никогда не поймёшь ничего, кроме учения о трёх Божественных личностях, каждая из которых отдельно Бог, то есть о трёх богах. Однако, поскольку это несовместимо с общим представлением, принятым у всех людей во всём мире, чтобы избежать критики выдумали учение, что хотя есть на самом деле три Бога, вера требует, чтобы говорили не о трёх богах, а об одном. Более того, чтобы не навлечь порицание окружающих, в этом отношении в первую очередь разум следует заключить в тюрьму и содержать связанным в послушании у веры, что и стало впоследствии святым принципом христианского духовенства в христианской церкви.

Такое парализованное потомство рождается от того, что не читают Слово под руководством Господа. Тот, кто читает Слово не под руководством Господа, читает его под руководством собственного разума, а он слеп, как сова, в том, что освещено духовным светом, во всём существенном церкви. Когда такой человек читает о Троице в Слове и думает при этом, что хотя есть три Бога, они тем не менее образуют одного, ему это представляется ответом с Дельфийского треножника. Ответ этот непонятен ему, поэтому он катает его между зубов, поскольку, если поднесёт к глазам, он будет загадкой, которая становится всё более запутанной и тёмной по мере того, как её пытаются разгадать. В конце концов он начинает думать об этом без помощи разума, что подобно разглядыванию без помощи глаз. Вообще говоря, чтение Слова под руководством собственного разумения теми, кто не признаёт Господа Богом небес и земли, не обращается к Нему и не поклоняется Ему одному, можно сравнить с игрой детей, когда они завязывают глаза платком и хотят пройти по прямой линии, и им даже кажется, что идут прямо, хотя они шаг за шагом отклоняются в сторону и, наконец,двигаются в обратном направлении, спотыкаются о камни и падают.

Они подобны также мореходам, которые плывут без компаса, направляют корабль на скалы и погибают. Ещё они подобны человеку, идущему через обширное поле в густом тумане, который видит скорпиона и думает, что это птица, хочет поймать её рукой и поднять, и тут его поражает смертельное жало. Сравнением может служить нырок или коршун, который видит над водой часть спины большой рыбы, налетает и вонзает в неё клюв, но рыба увлекает птицу в глубь, и она захлёбывается. Подобно тому человек, который входит в лабиринт без провожатого или без нити, чем глубже проникает в него, тем больше забывает дорогу к выходу. Человек, читающий Слово под руководством собственного разумения, а не под руководством Господа, думает, что у него зрение, как у Линкея[43], и глаз больше, чем у Аргуса[44], а между тем внутренне он не видит ни малейшей истины, а только ложь. Но когда он убеждает себя, эта ложь кажется ему Полярной звездой, к которой он направляет на всех парусах своё мышление. Однако при этом он видит истины не лучше, чем крот, а если и видит, перетолковывает в согласии со своими фантазиями, извращая и искажая всё святое в Слове.

 

166. (II) Отец, Сын и Святой Дух есть три составляющие сущности одного Бога, которые едины, как душа, тело и действие у человека.

У каждого предмета есть общие и частные составляющие сущности, которые вместе образуют единую сущность. Общие составляющие сущности у человека — его душа, тело и действие. Что они образуют единую сущность, можно видеть по тому, что одно существует от другого и для другого в непрерывной последовательности. Каждый человек начинается с души, которая является самой сущностью семени. Она не только служит началом, но и производит в нужном порядке всё, что составляет тело, а затем то, что из этих двух, души и тела, одновременно исходит и называется действием. Поскольку же одно производит другое и поэтому прививает и присоединяет, ясно, что все три составляющих принадлежат одной сущности. Вот почему они называются тремя составляющими сущности.

 

167. Каждый признаёт, что эти три составляющих сущности, а именно душа, тело и действие, были и есть в Господе Боге Спасителе. Разве что Антихрист может отрицать, что Его душа — от Его Отца Иеговы, ибо в Слове, в обоих заветах, Он называется Сыном Иеговы, Сыном Всевышнего и Единородным. Таким образом, Божественное Отца — первая составляющая Его сущности, как душа в человеке. Отсюда следует, что Сын, рождённый от Марии, — это тело той Божественной души, поскольку то, что растёт в утробе матери, является просто телом, зачатым и произведённым от души. Таким образом, это вторая составляющая Его сущности. Действия есть третья составляющая Его сущности, поскольку они исходят одновременно из души и тела, а всё исходящее имеет одну и ту же сущность с тем, от чего исходит. Три составляющих Его сущности — Отец, Сын и Святой Дух едины в Господе, как душа, тело и действие у человека. Это ясно показано в словах Господа о том, что Отец и Он — одно, Отец в Нём, и Он в Отце; подобно тому Он и Святой Дух едины, поскольку Святой Дух есть Божественное, исходящее от Господа по Отцу, что было выше полностью доказано по Слову (153, 154). Доказывать это здесь ещё раз было бы всё равно, что переполнять желудок[45] или нагружать стол едой, когда наелся досыта.

 

168. Когда говорится, что Отец, Сын и Святой Дух — это три составляющих сущности одного Бога, как в человеке душа, тело и действие, для человеческого ума эти три составляющих сущности могут выглядеть как три личности, но это невозможно. Однако когда это понимается так, что Божественное Отца, образующее душу, Божественное Сына, образующее тело, и Божественное Святого Духа, то есть Божественное исходящее, образующее действие, — это три составляющие сущности одного Бога, тогда это доступно разуму. Ибо и Отец есть Его Божественное, и Сын от Отца есть Его Божественное, и Святой Дух — от Них обоих. Поскольку они одной сущности и одной души, они образуют одного Бога. Если же эти три составляющие сущности называют личностями и каждую наделяют своими свойствами, а именно: Отца — вменением, Сына — посредничеством, а Святого Духа — осуществлением, то разделяют Божественную сущность; а между тем она одна и неделима. Иначе ни одна их трёх личностей не была бы полностью Богом, но каждый Бог имел бы власть на одну треть, а это здравый рассудок не может не отвергнуть.

 

169. Кто же не может постичь Троицу в Господе по троичности любого человека? У каждого человека есть душа, тело и действие; то же самое и у Господа, ибо в Господе вся полнота Божественности обитает телесно, как сказано у Павла (Кол. 2:9). Поэтому Троица в Господе — Божественная, в человеке же — человеческая. Кому не видно, что рассудок не играет никакой роли в мистической вере, что существуют три Божественные личности, но только один Бог, и что этот Бог, несмотря на то что Он один, не является одной личностью? Но рассудок, хотя и спит, всё равно вынуждает уста повторять это, как попугай. Когда рассудок спит, могут ли уста говорить что-нибудь, в чём была бы жизнь? Если уста говорят то, от чего разум уходит в противоположную сторону и отказывается, чем будет речь, как не глупостью? В наше время человеческий рассудок в отношении Божест­венной Троицы связан, как узник в тюрьме, по рукам и ногам. Его можно сравнить также с весталкой, которая была сожжена заживо за то, что дала погаснуть священному огню. А между тем Божественная Троица должна сиять как светоч в умах людей, составляющих церковь, поскольку Бог в Его Троице и единстве Троицы есть всё во всём святом небес и церкви. Делать одного Бога из души, другого из тела и третьего из действия — это то же самое, что из трёх составляющих сущности человека делать три отделённых одна от другой части. Что это, если не расчленение и убийство?

 

170. (III) Эта Троица не существовала до создания мира, но была предусмотрена и возникла после создания, когда Бог воплотился, в Господе Боге, Искупителе и Спасителе, Иисусе Христе.

В современной христианской церкви признают Божественную Троицу, существовавшую до создания мира, то есть что Бог Иегова породил Сына от вечности, и от них обоих изошёл Святой Дух, и что каждый из них — сам по себе или отдельно Бог, поскольку каждый является отдельной личностью, существующей самостоятельно. Но это — вне рассудка, и поэтому называется таинством, в которое можно проникнуть только верой, что эти трое обладают одной Божественной сущностью, под которой понимается вечность, безмерность, всемогущество и, следовательно, равные Божественность, слава и величие. Ниже будет показано, что такая Троица есть три Бога, а не Божественная Троица. Тем не менее из всего сказанного уже ясно, что Троица, то есть Отец, Сын и Святой Дух, предусмотренная и возникшая после воплощения Бога, и поэтому после создания мира, есть Божественная Троица, поскольку Она в одном Боге.

То, что Божественная Троица существует в Господе Боге, Искупителе и Спасителе Иисусе Христе, объясняется тем, что в Нём — три составляющие сущности одного Бога, которые образуют одну сущность. Согласно Павлу, вся полнота Божественности пребывает в Нём, и это ясно из слов самого Господа, что всё, принадлежащее Отцу, — Его и что Святой Дух говорит не от себя, а от Него; кроме того, когда Он воскрес, Он забрал из гробницы всё Своё человеческое тело, как плоть, так и кости (Матф. 28:1—8; Марк 16:5, 6; Лука 24:1—3; Иоанн 20:11—15), что невозможно никому из людей. Он представил ученикам живое свидетельство этого, говоря:

Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; ведь это Я Сам; ощупайте Меня и рассмотрите, ибо у духа нет плоти и костей, а у Меня, как видите, есть.

Лука 24:39

 

По этому любой человек может убедиться, если хочет, что человеческое Господа Божественно и потому в Нём Бог — человек, а человек — Бог.

 

171. Понятие о Троице, которое современная церковь заключает в свою веру, как в объятия, состоит в том, что Бог Отец породил Сына от вечности и Святой Дух затем изошёл от них обоих и что каждый из них есть сам по себе Бог. Такую Троицу человеческий ум может постичь только как триархию, то есть как правление трёх царей в одном царстве, или командование трёх полководцев одним войском, или одинаковую власть трёх хозяев в одном доме. Что от этого может произойти, кроме беспорядка? А если кто-то захочет нарисовать перед взором своего ума картину или набросок такой триады правителей, он в своём воображении сможет представить только некоего человека с тремя головами на одном теле или с тремя телами под одной головой. Такое чудовищное изображение Троицы предстанет пред теми, кто верит в три Божественные личности, любая из которых сама по себе Бог, и соединяют их в одного Бога, отрицая, что Бог, будучи единым, есть одна личность.

Понятие о том, что Сын Бога, рождённый от вечности, сошёл с небес в мир и принял человеческое, можно сравнить с мифами древних о том, что человеческие души были созданы от начала мира и затем вошли в тела и стали людьми. Это так же нелепо, как то, что душа одного человека переходит в другого, чему верили многие в иудейской церкви; например, что душа Илии вернулась в тело Иоанна Крестителя или что Давид вернётся в своё или чужое тело и будет царствовать над Израилем и Иудой, так как сказано у Иезекииля:

Я поставлю над ними одного пастуха, который будет пасти их, раба Моего Давида. Он будет у них пастухом; и Я, Иегова, буду их Богом, и Давид будет князем среди них.

Иезек. 34:23, 24

 

Есть и другие подобные места. Они не знали, что под Давидом здесь подразумевается Господь.

 

172. (IV) Троица Божественных личностей от вечности, или до создания мира, содержится в мысленном представлении о трёх богах, которое невозможно истребить устным исповеданием веры в одного Бога.

Что Троица Божественных личностей от вечности — это троица богов, совершенно ясно из Афанасиева символа:

Есть одна личность Отца, иная — Сына, и иная — Святого Духа, Отец есть Бог и Господь, Сын есть Бог и Господь, и Святой Дух есть Бог и Господь, однако же они не три бога и господа, но один Бог и Господь, ибо так же, как христианская истина заставляет нас исповедовать каждую личность отдельно как Бога и Господа, католическая религия запрещает нам говорить о трёх богах или трёх господах.

Этот символ веры принят во всей христианской церкви по всему миру как общий, и от него происходит всё, что сейчас знают и признают о Боге. Каждый, кто хотя бы прочтёт это с открытыми глазами, сможет увидеть, что участники Никейского собора, на котором появился на свет, как посмертное потомство, так называемый Афанасиев символ веры, понимали Троицу как троицу богов. Следовательно, Троица как троица богов не только была плодом их разума, но в современном христианском мире нет никакого другого представления о Троице, потому что из этого символа все извлекают знания о Боге, и каждый остаётся в вере, выраженной этими словами.

Если есть сомнения в том, что сейчас в христианском мире Троица понимается как троица богов, я призываю в свидетели всех, как мирян, так и духовенство, как магистров и докторов, так и посвящённых епископов и архиепископов, кардиналов в пурпуре и даже самого римского папу. Пусть каждый из них спросит себя и выскажется по понятиям своего ума. Разве это не видно насквозь, словно через воду в хрустальном кубке, если присмотреться к словам этого повсеместно принятого учения о Боге? Например, что есть три личности, каждая из которых Бог и Господь, и что в соответствии с христианской истиной следует исповедовать или признавать каждую личность отдельно как Бога, но католическая или христианская религия или вера запрещает говорить о трёх богах и господах или называть их так. Получается, что истина и религия, или истина и вера, — не одно и то же, а два противоречащих друг другу понятия. Это дополнительное замечание, что они не три бога и господа, но один Бог и Господь, было добавлено для того, чтобы не выставить себя на посмешище всему миру, ибо всякий рассмеётся при упоминании трёх богов. Кому же не видно противоречие в этом добавлении?

Однако, если бы они сказали, что у Отца Божественная сущность, у Сына Божественная сущность и у Святого Духа Божественная сущность, но нет трёх Божественных сущностей, а есть одна, неделимая, тогда это таинство можно было бы разъяснить, а именно так: под Отцом следует понимать Божественное, от которого всё произошло, под Сыном — происходящее от Него Божественное человеческое, а под Святым Духом — Божественное исходящее, поскольку это три составляющие одного Бога. Или если под Божественным Отца понимается подобное тому, что понимается под душой у человека, под Божественным человеческим — подобное телу этой души, а под Святым Духом — подобное действию, исходящему от того и другого, то три сущности понимаются как принадлежащие одной личности и поэтому образующие одну неделимую сущность.

 

173. Понятие о трёх богах невозможно истребить устным исповеданием веры в одного Бога потому, что оно посеяно в памяти с детства, а человек мыслит из того, что содержится в памяти. Память у людей подобна дополнительному желудку у птиц и животных. Они запасают в нём пищу и постепенно питаются ею, извлекая время от времени и отправляя в настоящий желудок, где она переваривается и затем распределяется в соответствии с потребностями всего тела. Этот желудок — разум человека, а память — первый желудок. Всякий может видеть, что понятие о трёх божественных личностях от вечности, равнозначное понятию о трёх богах, невозможно истребить устным исповеданием веры в одного Бога хотя бы из того, что оно до сих пор не истреблено и распространено среди известных людей, которые не желают его истребления. Ибо они настаивают на том, что три Божественные личности — это один Бог, но упорно отрицают то, что Бог един и — поэтому — одна личность. Но кто же из мудрых не подумает про себя, что личность в таком случае нельзя понимать как личность, но под ней подразумевается некое качество? Но никто не знает какое, и из-за этого незнания остаётся только посеянное в памяти с детства, как корень дерева в земле, который, даже если дерево срубить, всё равно пускает побеги.

Друг мой, не только сруби это дерево, но вырви его с корнем, а затем посади в своём саду деревья, приносящие добрые плоды. Береги свой ум, чтобы не укоренилось в нём понятие о трёх богах, в то время как уста безо всякого понятия толкуют об одном Боге. Иначе разум над памятью, думающий о трёх богах, и разум под ней, по которому уста говорят об одном Боге, будут подобны шуту на сцене, который может играть сразу двоих, перебегая с одной стороны на другую, и говорить на одной стороне одно, а на другой — противоположное и в этом споре с самим собой называть себя то мудрым, то безумным. Что может из этого получиться, кроме того, что он, остановившись посередине и посмотрев в обе стороны, решит, что всё пустое и, возможно, нет никакого Бога, раз нет одного Бога и нет трёх богов? Именно в этом источник поклонения природе в наши дни.

В небесах никто не может выговорить фразу: «Троица личностей, каждая из которых сама по себе Бог». Ибо этому сопротивляется сама аура небес, в которой их мысли передаются волнами, как звуки в нашем воздухе. Там это может сделать только лицемер; но звук его голоса в небесной ауре становится подобным скрежету зубов или карканью вороны, пытающейся подражать певчей птице. Я также слышал с небес, что истребить веру в троицу богов, насаждённую в уме путём подтверждения её, устным исповеданием одного Бога так же невозможно, как вытащить дерево через его семя или подбородок через волос в бороде.

 

174. (V) Троица личностей была неизвестна в апостольской церкви. Это было изобретение Никейского собора, впоследствии введенное в католическую церковь и из неё во все церкви, отделившиеся от неё.

Апостольская церковь понимается как церковь, существовавшая в различных местах не только во времена апостолов, но и в последующие два или три века. В конце этого периода они стали срывать с петель двери храма и врываться в его святилище, как воры. Храм означает церковь, его дверь — Господа Бога Спасителя, а святилище — Его Божественность. Ибо Иисус говорит:

Истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит где-то ещё, тот вор и разбойник. Я дверь: кто войдёт Мною, тот спасётся.

Иоанн 10:1, 9

 

Такое преступление совершили Арий и его последователи. По этой причине Константином Великим был созван собор в городе Никея в Вифинии, и приглашённые на него, чтобы изгнать гибельную ересь Ария, разработали, утвердили и освятили учение о том, что три Божественные личности: Отец, Сын и Святой Дух были от вечности, каждая из них индивидуальна, возникла и существует в себе самой и самостоятельно. Кроме того, вторая личность, Сын, сошёл и принял человеческое, и совершил искупление, отчего происходит Божественность Его человеческого через единство ипостасей, и благодаря этому единству Он имеет тесное родство с Богом Отцом. С этого времени по земле начали разматываться клубки гнусных ересей о Боге и личности Христа. Антихрист поднял голову и, разделив Бога натрое, а Господа Спасителя надвое, тем самым разрушил храм, который Господь возвел через апостолов; дошло до того, что камня на камне не осталось, всё было разрушено, как Он предсказывал (Матф. 24:2). Здесь храм означает не только Иерусалимский храм, но и церковь, об уничтожении или конце которой говорится во всей этой главе.

Но чего ещё можно было ожидать от этого собора и от его последователей, которые Божественность вот так разделили на три части, а воплощённого Бога положили под собой у подножия ног своих? Ведь они отделили голову церкви от её тела, так как влезли другим путём, то есть в обход Господа перебрались к Богу Отцу, словно к другому Богу, с единственными словами на устах: «Заслуга Христа», чтобы Он помиловал их ради неё. Так, они думали, оправдание непосредственно вольется в них вместе со всем, что сопутствует ему, то есть с прощением грехов, обновлением, освящением, возрождением и спасением, и всё это без всякого участия человека.

 

175. Апостольская церковь не имела ни малейшего понятия о Троице личностей или трёх личностях от вечности, что совершенно ясно из символа веры этой церкви, который называется Апостольским. В нём есть такие слова:

Верю в Бога Отца Всемогущего, творца неба и земли, и в Иисуса Христа, сына Его единственного, нашего Господа, зачатого от Духа Святого и рождённого Девой Марией, и в Духа Святого.

Здесь нет никакого упоминания о некоем Сыне от вечности, а только о Сыне, зачатом от Духа Святого и рождённом Девой Марией. Они знали от апостолов, что Иисус Христос — истинный Бог (1 Иоанн 5:20), и в нём вся полнота Божественности обитает телесно (Кол. 2:9), и что апостолы проповедовали веру в Него (Деян. 20:21), и что у Него вся власть в небесах и на земле (Матф. 28:18).

 

176. Как можно доверять соборам, когда они не обращались напрямую к Богу церкви? Разве церковь — это не тело Господа, и разве не Он её голова? Какая польза от тела без головы? И что это за тело, у которого три головы, под руководством которых проходят обсуждения и выносятся решения? Разве при этом не становится духовное просвещение, исходящее от одного Господа, Бога небес и церкви, и вместе с тем Бога Слова, всё более и более природным и, наконец, чувственным? И сделавшись таким, оно, едва учуяв запах какой-либо подлинной богословской истины в её внутренней форме, выбрасывает её из рассудочного ума и рассеивает по ветру, как веялка мякину. В таком состоянии на место истин вползают заблуждения, а на место лучей света — потёмки. Такие чувственные люди стоят словно в пещере с очками на носу и свечами в руках и смыкают веки перед духовными истинами, освещёнными светом небес, и открывают их чувственным впечатлениям, освещённым неверным светом телесных чувств. Затем то же самое происходит при чтении Слова. Ум тогда засыпает на истинах, и просыпается, услышав ложь, и становится подобным зверю из моря, описанному так: «Пасть у него — как у льва, тело — как у барса, ноги — как у медведя» (Откр. 13:2).

В небесах говорят, что когда Никейский собор был завершён, случилось то, что предсказывал Господь ученикам:

Солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звёзды упадут с неба, и силы небесные поколеблются.

Матф. 24:29

 

И действительно, апостольская церковь была как новая звезда, возникшая на усеянном звёздами небе; а церковь после двух Никейских соборов стала как та же звезда, впоследствии поблекшая и исчезнувшая, что не раз бывало в природном мире по наблюдениям астрономов. В Слове читаем: «Бог Иегова обитает в неприступном свете» (1 Тим. 6:16). Поэтому кто мог бы приблизиться к Нему, если бы Он не обитал в свете доступном, то есть если бы Он не сошёл и не принял человеческое, став в нём Светом мира (Иоанн 1:9; 12:46)? Кто не может видеть, что подступить к Богу Отцу в Его свете так же невозможно, как взять себе крылья зари и на них взлететь к солнцу, или питаться солнечным светом вместо обычной пищи, или как для птицы невозможно летать в эфире, или для оленя бегать в воздухе?

 

177. (VI) От Никейской, или Афанасиевой, Троицы возникла вера, которая извратила всю христианскую церковь.

Что Никейская Троица, она же Афанасиева, есть Троица Богов, показано выше по этим символам веры (172).

Отсюда произошла вера современной церкви в Бога Отца, Бога сына и Бога Святого Духа. В Бога Отца, чтобы Он вменял праведность Своего Сына Спасителя и приписывал её людям; в Бога Сына, чтобы Он заступался и подтверждал обещание; в Святого Духа, чтобы Он в действительности приписывал вменённую праведность Сына и ставил печать надёжности, оправдывая, освящая и возрождая человека. Вот вера наших дней, которая сама свидетельствует, что признают и почитают троицу богов.

От веры любой церкви проистекает не только всё её богослужение, но и всё её богословие. Поэтому можно сказать, что какова вера, таково и её учение. Отсюда следует, что теперешняя вера, будучи верой в трёх богов, извратила всё, что есть в церкви; ибо вера есть начало, а положения учения — производные; сущность же производных заложена в их начале. Если подвергнуть испытанию отдельные положения учения этой веры, например о Боге, о личности Христа, о милосердии, покаянии, возрождении, свободе выбора, избрании, о смысле таинств крещения и Святого причастия, ясно видно, что в этих частностях присутствует понятие о троице богов. Даже если и не видно явно, что оно присутствует, всё равно эти частности вытекают из него, как из своего источника. Поскольку такое исследование здесь провести не представляется возможным, но оно необходимо, чтобы открыть людям глаза, в конце этой книги помещено Дополнение для пояснения сказанного.

Вера церкви о Боге подобна душе для тела, а положения веры подобны членам этого тела. Более того, вера в Бога подобна царице, а положения веры — подданным её двора; точно так же как подданные зависят от повелений царицы, частности учения зависят от предписаний веры. Из этой веры, по крайней мере, можно увидеть, как в этой церкви понимают Слово. Ибо вера привязывает и притягивает к себе словно верёвками всё, что возможно. Если эта вера ложна, она прелюбодействует со всякой истиной в Слове, затягивает её в неверность и искажает, делая людей безумными в духовном. Если же эта вера истинна, она устремляется ко всему, что есть в Слове, и к Богу Слова, Господу Богу Спасителю, проливает свет и дышит Его Божественным согласием, делая людей мудрыми.

В Дополнении также будет показано, что современная вера, которая по внутренней форме своей является верой в трёх богов, а по внеш­ней — в одного Бога, погасила свет в Слове и изгнала Господа из церкви, и ещё в утреннюю свою пору устремилась в ночь. Это произошло из-за ересей до Никейского собора и далее из-за ересей на нём и после него. Но как можно доверять соборам, которые не входят в овчий двор через дверь, а влезают в другом месте, по словам Господа у Иоанна (10:1, 9)? Их обсуждения недалеко ушли от прогулок слепого днём или зрячего ночью: ни тот, ни другой не видит западни, пока не провалится в неё. Например, как можно доверять соборам, которые учредили наместничество папы на земле, канонизацию умерших и обращение к ним, как к божествам, почитание их образов, их власть отпускать грехи, разделение причастия и многое другое? Как можно доверять соборам, которые утвердили неслыханную ересь предопределения и повесили её как флаг перед храмами своей церкви? Друг мой, не делай так! Обращайся к Богу Слова, и поэтому к Слову, и входи этой дверью в овчий двор, то есть в церковь, и дано будет тебе озарение. Тогда ты сам увидишь, словно с горы, не только чужие, но и свои собственные первые шаги и блуждания в тёмном лесу под горой.

 

178. Вера любой церкви — как семя, из которого появляются все её догматы. Её можно сравнить с семенем дерева, которое порождает всё, из чего оно состоит, в том числе и плоды, или с семенем человека, из которого появляются на свет его дети и затем целые семьи из поколения в поколение. Поэтому, если известна исходная вера, которая по своей основной роли называется спасающей, можно узнать, какова церковь. Это можно пояснить следующим примером.

Возьмём веру в то, что природа — создательница вселенной. Из неё следует, что вселенная есть то, что называется Богом, а природа — её сущность; эфир — это верховный бог, которого древние называли Юпитером, а воздух — богиня, которую древние называли Юноной и считали женой Юпитера. Океан — это более низкий бог, которого вслед за древними можно назвать Нептуном, а поскольку божественность природы простирается до самого центра земли, там тоже есть бог, которого вслед за древними можно назвать Плутоном. Солнце — это место для собраний всех богов, куда они сходятся, когда Юпитер созывает совет. Кроме того, огонь солнца — это жизнь от бога, поэтому птицы летают в боге, звери ходят в боге и рыбы плавают в боге. Далее, мысли — это только колебания эфира, подобно тому как высказывания по ним — колебания воздуха, а склонности любви — это изменения состояния, вызванные влиянием на них солнечного излучения. Среди мыслей те, что касаются жизни после смерти вместе с небесами и адом, — просто сказка, выдуманная духовенством в охоте за почестями и наживой, но сказка всё же полезная, и над ней нельзя публично насмехаться, потому что она служит гражданским целям, держа души простого народа в строгом повиновении властям. Однако увлечённые религией люди оторваны от действительности, их мысли призрачны, их действия смешны. Кто верит в то, что не видит, и видит то, что лежит за пределами его ума, тот — мальчик на побегушках у священников. Все эти выводы, и многие другие в том же роде, содержатся в той вере, что природа есть создательница вселенной, и выходят наружу, если эту веру открыть. Этот пример приведён для того, чтобы было понятно, что полчища лжи заключены в вере современной церкви, которая по внутренней своей форме есть вера в трёх богов, хотя внешне — в одного. Из неё можно извлечь заблуждения в таком же количестве, что и паучков из клубка потомства от одного паука. Найдётся ли кто-нибудь, чей ум, по свету от Господа ставший подлинно разумным, не увидит этого? Но кто может увидеть это, когда дверь в эту веру и её ответвления закрыта на замок правилом, запрещающим заглядывать рассудком в её таинства?

 

179. (VII) Отсюда мерзость запустения и горе, которого никогда не было и не будет, предсказанные Господом у Даниила, у евангелистов и в Апокалипсисе. Читаем у Даниила:

Наконец, на птице мерзостей запустение, до самого конца и истребления, прольется капля за каплей на опустошённое.

Дан. 9:27 [46].

У евангелиста Матфея Господь говорит:

Тогда многие лжепророки восстанут и совратят многих. Когда увидите мерзость запустения, предсказанную пророком Даниилом, стоящую на святом месте, да заметит хорошенько каждый читающий.

Матф. 24:11, 15

И далее в этой же главе:

Тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне и не будет.

Матф. 24:21

 

Семь глав Апокалипсиса посвящены этой скорби и мерзости. Именно они подразумеваются под чёрным конём и бледным конём, которые вышли из книги, когда Агнец распечатал её (Откр. 6:5—8); под зверем, выходящим из бездны, который сразился со свидетелями и убил их (11:7сл.); под драконом, который встал перед женщиной, которой надлежало родить, чтобы пожрать её младенца, и преследовал её в пустыню, и пустил из пасти своей воду как реку, чтобы поглотила её (глава 12); под двумя зверями дракона, из моря и из земли (глава 13); под тремя духами, подобными жабам, которые вышли из уст дракона, из уст зверя и из уст лжепророка (16:13); и далее под тем, что когда ангелы вылили чаши гнева Божьего, в которых было семь последних язв, на землю, в море, в потоки и источники, на солнце, на престол зверя, в реку Евфрат и, наконец, в воздух, сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как были созданы люди (глава 16). Землетрясение означает переворот в церкви, который произошёл из-за лжи и искажения истин и который также понимается под великой скорбью, какой не было от начала мира (Матф. 24:21). То же самое означает следующее место:

Послал Ангел серп свой на землю и обрезал виноград на земле, и бросил в великую давильню гнева Божьего. И потоптана давильня, и потекла кровь из давильни даже до узд конских, на тысячу шестьсот стадий.

Откр. 14:19, 20

Кровь означает искажённую истину. В этих семи главах описано ещё много подобного.

 

180. У евангелистов (Матфей, глава 24; Марк, глава 13; Лука, глава 21) описаны последовательные отклонения и извращения в христианской церкви. Упомянутая там «великая скорбь, какой не было от начала мира и не будет» означает, как и в других местах в Слове, нападение лжи на истину, так, что не осталось ни одной истины, которая не была бы искажена и истреблена. То же значение имеет там «мерзость запустения», а также «запустение на птице мерзостей» и «конец и истребление» у Даниила. То же самое описывается в Апокалипсисе в только что процитированных местах. Всё произошло потому, что церковь не признала единство Бога в Троице и Его Троицу в единстве, как одну личность, но не три. Таким образом, церковь была основана в уме людей на понятии о трёх богах, а в устах — на исповедании одного Бога. Так они разлучили себя с Господом до той степени, наконец, что в Его человеческой природе не осталось ничего от Божественности, тогда как на самом деле Сам Бог Отец пребывает в человеческом, почему и называется вечным Отцом (Исаия 9:6), и Господь сказал Филиппу: «Видящий меня видит Отца» (Иоанн 14:7, 9).

 

181. Но можно спросить, чем питается тот источник, из которого хлынули мерзость запустения, упомянутая у Даниила (9:27), и такое горе, которого не было и никогда не будет (Матф. 24:21)? И на это следует ответить, что они произошли от самой веры, принятой во всём христианском мире, и от её влияния, действия и вменения, как принято говорить. Удивительно, что на учение об оправдании одной верой, хотя это и не вера вовсе, а химера, в христианских церквях опирается всё до точки, то есть оно господствует среди священнического сословия чуть ли не как единственное богословие. Именно его все будущие священники в своих учебных заведениях жадно усваивают, поглощают и впитывают. А затем, словно вдохновлённые небесной мудростью, учат в храмах, публикуют в книгах и этим добиваются имени, репутации и славы образованных людей и пользуются этим. За это они получают дипломы, звания и награды. И всё это несмотря на то, что упомянутая одна вера в наше время привела к тому, что солнце померкло, луна лишилась своего света, и звёзды упали с неба, и силы небесные поколебались, как предсказано в словах Господа у Матфея (24:29). Мне было засвидетельствовано, что учение о такой вере в наши дни ослепило умы людей до такой степени, что они не хотят и поэтому не могут внутренне видеть никакую Божественную истину ни в солнечном, ни в лунном свете, но только внеш­не, как некую шероховатую поверхность в свете очага ночью. Поэтому я могу предсказать, что, если с небес будут ниспосланы Божественные истины, начертанные серебряными буквами, о подлинном соединении милосердия и веры, о небесах и аде, о Господе, о жизни после смерти и вечном счастье, эти оправдывающие и освящающие одной верой не сочтут их достойными прочтения. И совсем другое дело, если бы из ада было прислано письмо об оправдании одной верой: они бы схватили его, расцеловали и унесли на груди домой.

 

182. (VIII) Если бы Господь не основал новые небеса и новую церковь, никакая плоть не была бы спасена.

Читаем у Матфея:

Тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне и не будет. И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть.

Матф. 24:21, 22

 

Эта глава посвящена концу века, под которым понимается конец современной церкви. Поэтому сокращение тех дней означает её окончание и учреждение новой церкви. Кто же не знает, что никакая плоть не могла бы спастись, если бы Господь не пришёл в мир и не совершил искупление? Совершение искупления означает основание новых небес и новой церкви. Господь предсказал, что придёт в мир снова, у евангелистов (Матф. 24:30, 31; Марк 13:26; Лука 12:40; 21:27) и в Апокалипсисе, в основном в последней главе. Выше, в разделе об искуплении (114—137) было показано, что Господь совершает искупление и сегодня путём основания новых небес и учреждения новой церкви ради спасения человека.

Великая тайна о том, что никакая плоть не могла бы спастись, если бы Господь не положил начало новой церкви, состоит в следующем. Пока дракон со своими мятежниками остаётся в мире духов, куда он был сброшен, никакая Божественная истина, единая с Божественным добром, не может проникнуть на землю к людям, не будучи извращена и искажена, или погублена. Именно это понимается в Апокалипсисе под следующим:

Сброшен был великий дракон на землю, и ангелы его сброшены с ним. Горе живущим на земле и на море! Потому что к ним сошёл дьявол в сильной ярости.

Откр. 12:9, 12

 

Но после того как дракон был брошен в ад (20:10), Иоанн увидел новые небеса, и новую землю, и Новый Иерусалим, сходящий от Бога с небес (21:1, 2). Под драконом подразумеваются те, кто в вере современной церкви.

Я несколько раз беседовал в духовном мире со сторонниками оправдания одной верой и говорил им, что учение их ошибочно и нелепо и что оно ведет к беззаботности, слепоте, сну и ночи в духовных предметах и поэтому к смерти души. Я призывал их отказаться от неё, но получил ответ: «Что значит отказаться? Не одним ли этим определяется превосходство образованного духовенства над мирянами? Я ответил, что в этом случае они никакой цели не видят в спасении душ, но лишь в превосходстве своей репутации. А поскольку со своими ложными принципами они сочетают истины Слова, таким образом оскверняя их, они — ангелы бездны, и имя им Аваддон и Аполлион[47] (Откр. 9:11), под которыми понимаются разрушители церкви, совершенно искажающие Слово. В ответ они сказали: «Что ты говоришь? Мы по знанию таинств этой веры — оракулы, и мы передаём от неё ответы, словно из святилища. Так что мы не Аполлионы, а Аполлоны». Возмущённый этим ответом, я сказал: «Если вы Аполлоны, то вы также и левиафаны: первые из вас — левиафаны изгибающиеся, а вторые из вас — левиафаны вытянувшиеся, которых поразит Бог мечом Своим крепким и великим (Исаия 27:1)». Но они над этим посмеялись.

 

183. (IX) Из Троицы личностей, каждая из которых отдельно Бог, согласно Афанасиеву символу, возникло множество разнородных нелепых представлений о Боге, иллюзорных и мёртвых от рождения.

Из учения о трёх Божественных личностях от вечности, которое представляет собой главу всех учений в христианских церквях, возникло множество недостойных представлений о Боге, позорных для христианского мира, который всё же должен и может быть светом для всех племён и народов во всех четырёх частях земного шара в том, что касается Бога и Его единственности. Все живущие вне христианской церкви, как магометане, так и иудеи, а наряду с ними и язычники любой религии, отвергают христианство только из-за веры в трёх богов. Миссионеры это знают, поэтому всячески остерегаются открыто говорить о Троице личностей по символам веры — Никейскому и Афанасиеву, иначе их будут избегать и поднимут на смех.

Вот какие нелепые, смешные и легкомысленные понятия возникли из учения о трёх Божественных личностях от вечности и возвышаются у каждого, кто продолжает верить словам этого учения, из ушей и глаз в мысленный взор. Бог Отец сидит в высоте над головой с Сыном по правую руку, а Святой Дух перед ними выслушивает их и тотчас спешит в земной мир, чтобы раздать дары оправдания согласно их решениям, надписывая ими людей и делая их из сынов гнева сынами милости и из проклятых избранными. Я обращаюсь к учёным из духовенства и образованным мирянам: неужели у них нет в уме никакого другого представления, кроме этой картины. Ведь подобное из самого учения приходит на ум (см. выше воспоминание в 16).

Ещё на ум приходит, что любопытно предположить, о чём эти трое говорили друг с другом до создания мира. Может быть, они говорили о создании мира, о том, кого предопределить и оправдать, как верят супралапсариане, или об искуплении? Равно можно предположить, что они беседовали до создания мира об Отце и Его власти и могуществе вменять, о посредничестве Сына, и что вменение, то есть избрание, зависит от милости Сына, который вступается за всех и за некоторых отдельно, и им принадлежит благосклонность Отца, движимого любовью к Своему Сыну и созерцанием Его страданий на кресте. Но кто же не сможет увидеть, что всё это — бред расстроенного ума? А между тем в христианских церквях это самое святое, к чему следует припадать устами, но никак не рассматривать умственным взором, поскольку это выше уровня рассудка; если поднять это из памяти в разум, можно сойти с ума. Однако и это не поможет изгнать понятие о трёх богах, а только вызовет бездумную веру, по которой человек мыслит о Боге, как спящий в своих видениях, бродя во мраке ночи, или как слепой от рождения при свете дня.

 

184. То, что в умах христиан укоренилось понятие о троице богов, хотя из стыда они отрицают это, ясно видно по изобретательности, с которой многие из них доказывают, что три есть одно, а одно есть три. В ход идут геометрия, стереометрия, арифметика и физика, а также складывание определённым образом одежды и листов бумаги. Они играют с Божественной Троицей, как шуты в балагане. Эту клоунаду можно сравнить со зрением больных в горячке, которые видят один предмет, будь то человек, стол или свеча, как три, или три предмета как один. Это подобно также забаве с мягким воском, когда его катают между пальцев и лепят различные фигурки, то треугольную, чтобы показать Троицу, то круглую, чтобы показать единство, говоря: «Разве это не одна и та же субстанция?» А между тем Божественная Троица — это ценнейшая жемчужина[48]; будучи разделённой на три личности, она подобна жемчужине, разбитой на три части, которая, очевидно, безвозвратно погублена.

* * *

185. Здесь я добавлю следующие воспоминания. Первое.

В духовном мире есть такие же климатические пояса и области, как и в природном мире. В этом мире не бывает явлений, которых не было бы в том, но их происхождение разное. В природном мире климатические различия зависят от высоты солнца, то есть от расстояния до экватора[49]; в духовном мире они зависят от удаления склонностей воли и поэтому мыслей разума, от подлинной любви и подлинной веры. С таким соответствием связано там всё.

Холодные пояса духовного мира выглядят так же, как в природном мире. Там встречаются земли, скованные мерзлотой, замёрзшие водоёмы и снежные покровы. Туда попадают и живут там люди, которые в мире усыпили свой разум тем, что ленились думать о духовном и в то же время ленились приносить какую-либо пользу. Такие называются северными духами.

Однажды у меня возникло желание увидеть какую-нибудь область в холодном поясе, где живут эти северные духи. Я был перенесён в духе на север в ту местность, где земля покрыта снегом, а вода — льдом. Была суббота, и я увидел людей, то есть духов, сложением похожих на людей в мире, но из-за мороза на головах они носили львиные шкуры, пасть которых располагалась напротив их рта, на теле сзади и спереди до поясницы — шкуры леопардов, а на ногах — обувь их медвежьего меха. Я также видел многих, ездящих в повозках, иногда вырезанных в виде драконов с рогами, вытянутыми вперёд. В повозки были запряжены маленькие лошади с подрезанными хвостами. Они бежали, словно напуганные зверьми, а возница, державший в руках поводья, постоянно погонял и подстёгивал их. Наконец я увидел толпу, стекавшуюся к храму, который был так утоплен в снегу, что его не было видно. Но стража храма расчищала снег и выкапывала проход для приходящих на богослужение. Те покидали свои повозки и входили в церковь.

Мне было позволено также заглянуть внутрь церкви. Она была обильно освещена лампадами и светильниками. Алтарь был высечен из камня, а позади него висела доска, на которой было написано: «Божественная Троица, Отец, Сын и Святой Дух, один Бог сущностью, три в лицах».

Через некоторое время священник, стоявший рядом с алтарём, трижды преклонил колени перед доской, взошёл на кафедру с книгой в руке и начал проповедь о Божественной Троице. «Как велика эта тайна, — воскликнул он, — что Бог в вышних породил Сына от вечности и через него извёл Духа Святого, что Они трое связали себя одной сущностью, но разделили свойствами, которые есть вменение, искупление и осуществление! Но если мы вглядимся в это рассудком, помутится наше зрение и перед глазами поплывут пятна, как у того, кто направляет взгляд прямо на солнце. Потому, слушатели мои, относительно этого будем держать свой разум в послушании у веры».

Затем он снова возвысил голос и сказал: «Как велика тайна нашей святой веры! Вот она: Бог Отец вменяет праведность Сына и посылает Святого Духа, чтобы выполнил условия оправдания по этому вменению, которые вкратце состоят в отпущении грехов, обновлении, возрождении и спасении. Человек об этом влиянии и действии знает не больше, чем соляной столп, в который превратилась жена Лота. И о Его пребывании или состоянии в себе каждый знает не больше, чем рыба в море. Однако, друзья мои, в вере нашей таится сокровище, так тщательно ограждённое и спрятанное, что ни крупицы его не заметно. Потому и в этом вопросе будем держать свой разум в послушании у веры».

Несколько раз глубоко вздохнув, он воскликнул снова: «Как велика тайна избрания! Избранным становится тот, кому Бог вменяет веру, которой Он по свободному выбору и из чистой милости наполняет кого Ему угодно и когда угодно. И человек при его наполнении верой подобен голому стволу, но когда наполнен, становится деревом. Хотя на этом дереве, которое в изобразительном смысле есть наша вера, висят плоды, то есть добрые дела, они не связаны между собой; потому ценность этого дерева не в его плодах. Но поскольку эта истина, будучи мистической, звучит как нечто неортодоксальное, братья мои, будем держать свой разум в послушании у веры».

Затем, постояв некоторое время, словно извлекая что-то из памяти, он продолжил речь: «Из множества тайн я выберу ещё одну. Она состоит в том, что человек в духовном не имеет и зерна свободы выбора. Главные епископы и старейшины нашего руководства в своих богословских канонах говорят, что человек в вопросах веры и спасения, которые в первую очередь называются духовными, ничего не может желать, думать и понимать, ни даже приготовиться и подступиться к их восприятию. Поэтому от себя я говорю, что человек сам может по рассудку размышлять и по размышлению пустословить об этих предметах только так, как попугай, сорока или ворона. Таким образом, человек в духовном — сущий осёл, и лишь в природном — человек. Но в этом, сторонники мои, как и во всём остальном, будем держать свой разум в послушании у веры, чтобы он не повредил вашему рассудку. Наше богословие — бездонная пропасть, и если погрузить в неё взор разума, можно утонуть или погибнуть в кораблекрушении. Но послушайте вот что. Мы тем не менее пребываем в самом свете евангелия, которое сияет высоко над нашими головами. Увы, горько признавать, но наши волосы и кости черепа стоят на пути этого света и не позволяют ему проникнуть в покои нашего разума».

Сказав это, он сошёл с кафедры и торжественно помолился перед алтарём, после чего богослужение было закончено. Я подошёл к группе собеседников, среди которых был и священник. Собравшиеся вокруг него говорили: «Прими нашу вечную благодарность за эту великолепную и богатую мудростью проповедь». Тогда я спросил их: «Разве вы поняли что-нибудь из неё?» «Мы ловили ушами каждое слово, — ответили они. — Но почему ты спрашиваешь поняли ли мы? Разве разум не замирает при таких речах?» Священник добавил к их словам: «Когда вы слышали и не разумели, вы блаженны, ибо отсюда спасение ваше».

После этого я беседовал со священником и спросил его, есть ли у него учёная степень. Он ответил: «Я в степени магистра». Тогда я сказал: «Магистр, я слышал твою проповедь о таинствах. Если ты их знаешь, но не знаешь о том, что в них содержится, ты не знаешь ничего. Ибо они подобны книжным шкафам, закрытым на три засова, и если ты не откроешь их и не заглянешь внутрь, что делается при помощи разума, ты не узнаешь, каково содержимое: ценно ли, бесполезно или опасно. Там могут быть змеиные яйца и паучьи сети, как описано у Исаии (59:5)».

Когда я это сказал, священник окинул меня гневным взглядом, а прихожане удалились, взойдя на повозки, пьяные от парадоксов, одураченные пустословием и окутанные мраком во всех предметах веры и средствах спасения.

 

186. Второе воспоминание.

Однажды я размышлял о том, в какой области ума у человека находится богословие. Поначалу я думал, что оно должно быть в высшей области, поскольку духовно и небесно; ведь человеческий ум делится на три области, как дом на три этажа или как ангельские обители на трое небес.

Тогда передо мной предстал ангел и сказал: «У тех, кто любит истину, потому что она истинна, богословие поднимается до высшей области, поскольку там их небеса, и пребывает в том же свете, что и ангелы. Нравственность же, рассматриваемая и постигаемая теоретически, располагается во второй области, поскольку сообщается с духовными предметами; политика находится под ней в первой области. Научные знания, которые по их многообразию можно распределить по родам и видам, образуют дверь в эти более высокие области. Тот, в ком духовное, нравственное, политическое и научное подчинены друг другу в таком порядке, думает то, что думает, и делает то, что делает, из справедливости и рассудительности. Причина в том, что свет истины, который есть также свет небес, освещает из высшей области все последующие, как солнечный свет, проходящий через все слои эфира вплоть до воздуха, позволяет видеть людям, животным и рыбам.

Иначе обстоит дело с богословием у тех, кто любит истину не потому, что она истинна, но только ради славы и репутации. У таких богословие располагается в низшей области, где и научные знания, у некоторых смешивается с ними, у некоторых не может смешаться. Под ними в той же области лежит политика, а под ней — нравственность, поскольку в этом случае две верхние области не открыты с правой стороны. У этих людей поэтому нет в рассудке никакой внутренней способности к суждению, и нет склонности к справедливости, а есть лишь сообразительность. Она позволяет им говорить на любую тему будто бы по разумению и подтверждать всё, что придётся, будто бы по рассудку. Но предметы их рассудка, любимые ими превыше всего, ложны, так как связаны с обманами чувств. Потому-то в мире столько людей, которые видят истины учения из Слова не лучше, чем слепые с рождения; а когда они слышат их, они зажимают носы, чтобы запах не раздражал их и не вызывал тошноту. Однако же для лжи они открывают все свои чувства и жадно пьют её, как киты воду.

 

187. Третье воспоминание[50].

Однажды, когда я размышлял о драконе, звере и лжепророке, мне явился ангельский дух и спросил: «О чем ты размышляешь?» Я ответил, что о лжепророке. Тогда он сказал: «Я отведу тебя к тому месту, где находятся понимаемые под лжепророком». Он рассказал, что это те же, которые в главе 13 Апокалипсиса понимаются под зверем из земли, имевшим два рога, как у агнца, и говорившим как дракон.

Я последовал за ним и вдруг увидел толпу, посреди которой были главы церкви, учившие, что человека ничто не спасает, кроме веры и заслуги Христа, и что дела хороши, но не для спасения. Тем не менее им нужно учить из Слова, чтобы можно было держать мирян, особенно простых, в узах строгого повиновения властям, но будто бы по религии, а значит, внутренне, чтобы заставить их исполнять нравственное милосердие.

Тогда один из них, увидев меня, сказал: «Не хочешь ли посмотреть наше святилище, в котором находится образ, представляющий нашу веру?»

Я подошёл ближе и посмотрел, и вот: святилище было великолепно, посреди него стояло изваяние женщины, облаченной в пурпурную одежду и держащей в правой руке золотую монету, а в левой — жемчужную нить. Но как святилище, так и изваяние были вызваны воображением, поскольку адские духи могут являть с помощью воображения великолепные предметы, закрывая внутреннее ума и открывая только его внеш­нее. Когда я понял, что это были только иллюзии, я помолился Господу, и внутреннее Моего ума вдруг открылось. Тогда я увидел вместо великолепного святилища дом, растрескавшийся от крыши до основания, в котором всё было непрочно. Вместо женщины я увидел в этом доме парящий призрак с головой, как у дракона, телом, как у леопарда, и ногами, как у медведя, очень похожий на зверя из моря, как он описан в Апокалипсисе (Откр. 13:2). Вместо пола было болото, кишащее лягушками. Мне было сказано, что под болотом находится огромный обтёсанный камень, под которым лежит глубоко спрятанное Слово.

Увидев это, я спросил фокусника: «Это и есть ваше святилище?» Он ответил, что да. Но тогда вдруг его внутреннее зрение также открылось, и он увидел то же, что и я. Увидев это, он закричал страшным голосом: «Что это такое и откуда?!» Я сказал, что это произошло от небесного света, обнажающего качество любой формы, а здесь качество их веры, отдельной от духовного милосердия.

Тут подул восточный ветер и унёс святилище и изваяние. Он также иссушил болото и, таким образом, обнажил камень, под которым лежало Слово. Затем повеяло как бы весенней теплотой с неба, и вдруг на этом же месте явилась взору скиния, простая по внешнему виду. Ангелы, которые были со мной, сказали: «Вот, скиния Авраама, какой она была, когда к нему пришли три ангела и возвестили ему, что родится Исаак. Она кажется на взгляд простой, но в потоке небесного света становится более и более великолепной».

Им было дано открыть небеса, где духовные ангелы пребывают в мудрости, и тогда от света, пролившегося оттуда, эта скиния предстала как храм, похожий на Иерусалимский. Заглянув в него, я увидел камень в основании, под которым было заложено Слово. Оно было обложено драгоценными камнями, которые бросали цветные, красиво играющие отблески на стены, украшенные изображениями херувимов.

Видя моё изумление, ангелы сказали: «Ты увидишь ещё более удивительное». И им дано было открыть третье небо, в котором небесные ангелы пребывают в любви. Тогда от хлынувшего оттуда пламенного света весь храм исчез, и вместо него явился Один Господь, стоящий на камне основания, который был Словом, в таком же виде, в каком Его видел Иоанн (Откр., глава 1). Но поскольку тогда внутреннее ума ангелов наполнила святость, от которой у них возникло горячее желание пасть на лица свои, то Господь преградил путь свету с третьего неба и открыл путь свету со второго неба, отчего храм принял прежний вид, и скиния тоже, но теперь внутри храма. Этим было показано, что понимается в Апокалипсисе под следующим:

Вот, скиния Бога с людьми, и Он будет обитать с ними.

Откр. 21:3

 

А также:

Храма же я не видел в Новом Иерусалиме, ибо Господь Бог всемогущий и Агнец — храм Его.

Откр. 21:22

 

188. Четвёртое воспоминание[51].

Поскольку мне было дано Господом видеть удивительное на небесах и под небесами, то по Его повелению мне следует рассказать о виденном.

Я видел великолепный дворец и внутри него храм. В центре храма стоял золотой стол, на котором лежало Слово, а около него стояли два ангела. Вокруг него были престолы, расположенные в три ряда. Престолы первого ряда были покрыты шёлковой тканью пурпурного цвета, престолы второго ряда — шёлковой тканью небесно-голубого цвета, а престолы третьего ряда — белой тканью. Высоко под крышей над столом был широкий навес, сверкающий драгоценными камнями, от блеска которых сияла как бы радуга, как бывает, когда небо проясняется после дождя. Тут вдруг стали видны представители духовенства, сидящие каждый на своём престоле, все облаченные в одежды священнослужителей. С одной стороны, где стоял ангел-страж, была сокровищница, и в ней красиво были разложены блестящие одежды.

Это был совет, созванный Господом; и я услышал голос с небес, говорящий: «Обсуждайте». Но они спросили: «Какой предмет?» Им было сказано: «О Господе и о Святом Духе». Но думая об этом, они не были в озарении и поэтому начали молиться о нём. Тогда с небес пролился свет и сначала озарил их затылки, затем виски и, наконец, лица. Они приступили к обсуждению, сначала, как было велено, о Господе Спасителе.

Первый вопрос, предложенный для обсуждения, был таков: «Кто принял человеческое в Деве Марии?» Ангел, стоявший у стола, на котором лежало Слово, прочёл им у Луки следующее:

Ангел сказал Марии: вот зачнёшь во чреве, и родишь Сына; и наречешь Ему имя Иисус. Он будет велик и наречётся Сыном Всевышнего. Мария сказала ангелу: как будет это, когда я мужа не познала? Ангел ответил ей: Дух Святой найдёт на тебя, и сила Всевышнего осенит тебя; посему и рождаемое от тебя святое наречётся Сыном Божьим.

Лука 1:31, 32, 34, 35

 

Затем прочитал также у Матфея следующее:

Ангел сказал во сне Иосифу: Иосиф, сын Давида, не бойся принять Марию себе в невесты, ибо то, что зарождается в ней, — от Святого Духа. И Иосиф не познал её, до того как она родила Сына своего первенца; и он нарек Ему имя: Иисус.

Матф. 1:20, 25

 

Кроме того, он прочёл множество отрывков из евангелистов (например Матф. 3:17; 17:5; Иоанн 1:18; 3:16; 20:31 и многие другие), где Господь в отношении своего человеческого назван Сыном Божьим и где Он из Своего человеческого называет Иегову Своим Отцом; а также отрывки из пророков, где предсказано, что Сам Иегова придёт в мир, в частности, эти два у Исаии:

И скажут в тот день: вот Он, Бог наш, на которого мы уповали, что спасет нас. Это Иегова, на которого мы уповали, возрадуемся и возвеселимся в спасении Его.

Исаия 25:9

Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Иегове, уровняйте в пустыне стезю Богу нашему. Ибо явится слава Иеговы, и узрит всякая плоть. Вот, Иегова грядёт с силою; как пастух Он будет пасти стадо Своё.

Исаия 40:3, 5, 10, 11.

 

Ангел сказал: «Поскольку Сам Иегова пришёл в мир и принял человеческое, [благодаря чему спас и искупил людей][52], поэтому у пророков Он называется Спасителем и Искупителем». Затем он прочитал им следующие отрывки:

У тебя только Бог, и нет иного Бога. Бесспорно Ты — Бог сокровенный, Бог Израиля, Спаситель.

Исаия 45:14, 15

Не Я ли Иегова? И нет иного Бога кроме Меня, Бога праведного и Спасителя нет кроме Меня.

Исаия 45:21, 22

Я Иегова, и нет Спасителя, кроме Меня.

Исаия 43:11

Я — Иегова, Бог твой, и ты не должен признавать другого Бога, кроме Меня, и нет Спасителя, кроме Меня.

Осия 13:4

Чтобы знала всякая плоть, что Я Иегова, Спаситель твой и Искупитель твой.

Исаия 49:26; 60:16

Что же до Искупителя нашего — Иегова Саваоф имя Его.

Исаия 47:4

Искупитель их силен, Господь Саваоф имя Его.

Иерем. 50:34

Иегова, скала моя и Искупитель мой.

Пс. 18:15

Так говорит Иегова, Искупитель твой, Святой Израиля: Я Иегова, твой Бог.

Исаия 48:17; 43:3; 49:7; 54:8

Ты Иегова Отец наш; от века имя Твоё: Искупитель наш.

Исаия 63:16

Так говорит Иегова, Искупитель твой; Я Иегова, сотворивший всё, и один, Я Сам.

Исаия 44:24

Так говорит Иегова, Царь Израиля и Искупитель его, Иегова Саваоф: Я первый и последний, и кроме Меня нет Бога.

Исаия 44:6

Иегова Саваоф — имя Его; и Искупитель твой — Святой Израиля, Богом всей земли будет называться Он.

Исаия 54:5

Вот, наступают дни, когда восставлю Давиду отрасль праведную, и будет он царствовать как царь. И вот имя его: Иегова праведность наша.

Иерем. 23:5, 6; 33:15, 16

В тот день Иегова будет Царём над всей землёй; в тот день будет Иегова один, и имя Его одно.

Зах. 14:9

 






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных