Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Глава 3. Ужас настоящего.




 


«Этого не может быть! Этого просто не может быть! Это не мог быть он! Кто угодно только не он! И почему я? Почему именно я? Как мне теперь посметь поднять на него глаза? Знал ли он, что это я? Даже если и не знал, то утром увидел. А мальчики? Что я скажу им? Что отдала самое дорогое, что у меня есть, злейшему врагу? Что теперь я буду делать?» - Гермиона босиком бежала по коридору, судорожно прижимая к груди босоножки и злополучного дракончика. Паника начинала охватывать девушку. Её старательным попыткам найти ответ на вопрос «Что делать?» позавидовал бы сам Н.Г.Чернышевский (если бы конечно она знала кто это).

Почти добежав до портрета полной дамы, она остановилась. Та мирно дремала, не обращая внимания на запыхавшуюся девушку. Глубоко вздохнув, Гермиона подошла к портрету и назвала пароль «Свободные львы». Полная дама сквозь сон пробормотала «Верно» и открыла проход, пропуская девушку в гостиную. К радости Гермионы там никого не было, поэтому она быстро пересекла её и, взбежав по лестнице, скрылась в спальне. Девушки, конечно же, ещё спали и стараясь не разбудить их, Гермиона на цыпочках пошла в ванную. Наконец, она смогла отдышаться. Облокотившись на раковину, гриффиндорка заглянула в зеркало, оттуда на неё смотрела прекрасная лесная нимфа с растрёпанными каштановыми волосами, румяными щеками, горящими глазами и слегка припухшими губами. Как будто нарочно, память тут же вытолкнула на поверхность сознания поцелуи прекрасного незнак…Стоп!... Ужасного, мерзкого, трусливого, отвратительного слизеринского придурка. Вздрогнув от этой мысли, она бросилась в душ, стараясь как можно тщательнее смыть с себя весь ужас и позор прошедшей ночи.

Вернувшись в комнату, Гермиона переоделась в кофту и джинсы и легла на кровать. Ой! Что-то больно впилось в спину, чуть ниже лопаток. Приподнявшись, она обнаружила виновника.

«Опять этот кулон! Почему я сразу не избавилась от него? А он красивый и наверно ужасно дорогой. Ох, и о чём я только думаю? Малфой мне голову за него оторвёт, ещё подумает, что я его украла. Я обязательно что-нибудь придумаю, чтоб вернуть его» - с этими мыслями она засунула его в сундук и откинулась на подушку, продолжая размышлять:

«Значит так, что мы имеем? А имеем мы вот что. Этой ночью я потеряла невинность. С одной стороны – было очень даже не плохо. С другой – тот, кто меня её лишил, никто иной, как Малфой. О, Мерлин! Я уже стихами говорю. Точнее думаю. С одной стороны, это ещё один повод ему смешивать меня с грязью. С другой – он ни за что не признается, что касался грязнокровки» - на этой успокоительной ноте Гермиона прикрыла глаза, намереваясь немножко подремать перед завтраком.

Ей приснился чудесный сон. Чьи-то сильные руки мягко обнимали её, чьи-то сладкие губы нежно целовали её, чей-то волнующий бархатный голос шептал ей «Мой ангел…». В следующее мгновение всё исчезло, она подняла взгляд – на неё с огромной ненавистью смотрели серые глаза, а губы изогнулись в презрительной усмешке «Добро пожаловать в ряды личных шл*х Драко Люциуса Малфоя» - сказал слизеринец и засмеялся.

Гермиона проснулась и резко села. В ушах всё ещё стоял тот ужасный смех. Отгоняя от себя неприятные мысли, она посмотрела на часы – до завтрака оставалось ещё полчаса. Соседки уже ворочались в своих кроватях и Гермиона подумала, что пора бы проведать, а то и разбудить парней. Рон не простит ей, если поедет домой не позавтракав. Обув кроссовки, она пошла в спальню к мальчикам. В комнате её встретил оглушительный храп. Все пятеро мирно дрыхли в костюмах, поверх покрывал. Судя по ужасному запаху, вчерашнее огневиски из «чуть-чуть» превратилось в «очень много». Недолго думая над способом их пробуждения, девушка достала палочку. Недобро улыбаясь, она трансфигурировала валявшиеся на полу носки и ботинки в пять небольших кувшинчиков, которые, в свою очередь, наполнились водой. После слов «Вингардиум Левиоса», кувшинчики поплыли по воздуху и застыли над головой каждого из парней. Повременив секунду, девушка одним движением опрокинула кувшинчики на спящих. От оглушительных воплей, заполнивших комнату, у неё чуть было не лопнули барабанные перепонки. Решив, что попасться под горячую руку не входит в её планы, девушка ретировалась в гостиную.

Спустя минут десять из спальни мальчиков стали появляться хмурые и слегка опухшие парни. Они ничуть не удивились, когда обнаружили Гермиону в кресле с книгой в руках.

- Доброе утро, - сказала она, прикрываясь книгой.

- Это ты называешь доброе? Какой-то идиот решил, что будить нас ледяной водой будет весело. Ну попадётся он мне, я на него даже непростительное не пожалею, - зло сказал Рон. – Ты, кстати, никого тут не видела?

- Нет, не видела, а вам и правда пора было вставать, вы ведь ещё даже не собрались.

- А откуда ты знаешь, что мы ещё не собрались? – Гарри подозрительно посмотрел на подругу(что что, а врать друзьям Гермиона никогда не умела).

- А я и не знаю, - чуть ли не пропищала девушка, ещё глубже зарываясь в книгу - просто вы всегда собираетесь в последнюю секунду.

- Так это была ты??? Да как ты могла? Ну, Гермиона, этого я от тебя не ожидал, - кипятился Рон.

Посчитав, что лучшая защита – это нападение, гриффиндорка уставилась на парня:

- Да если бы не я, вы бы проспали всё на свете, а после завтрака Дамблдор должен сказать нам что-то очень важное, так что если вы не хотите всё это пропустить, то нам следует поторопиться, - она демонстративно громко захлопнула книгу и направилась к портрету.

Рон виновато взглянул на друга, тот лишь пожал плечами и пошёл за девушкой.

По дороге в Большой зал они не разговаривали. Похмелье и выходка Гермионы сделали своё «доброе» дело: парни были мрачнее тучи. Поняв, что погорячилась, девушка решила не доставать их. Она молча шла между ними, пока не споткнулась о развязавшийся шнурок. «Я догоню» - бросила она в спину удалявшимся парням и присела. Завязав нарушителя, Гермиона решила подтянуть и второй – на всякий случай. Покончив со шнурками, она резко встала и тут же врезалась в кого-то. Потеряв равновесие, она несомненно бы упала, но в следующее мгновение этот кто-то крепко схватил её за плечи, не давая встретиться с полом. «Спасибо» - слова благодарности уже готовы были сорваться с языка, когда она подняла глаза на спасителя. Но они так и застряли в горле - за плечи её держал Драко Малфой (кто бы сомневался).

- Смотри куда прёшь, грязнокровка, - процедил он сквозь зубы и резко отстранив девушку в сторону, пошёл дальше.

Переведя дыхание, Гермиона обернулась, но сзади уже никого не было. Парень уже успел свернуть в подземелья.

Проклиная себя за невнимательность, кроссовки за шнурки, Хогвартс за узкие коридоры, Малфоя за … за то, что он вообще родился на свет, девушка зашла в Большой зал и села за стол.

«Оскорбляющий Малфой, помогающий мне Малфой, прикасающийся ко мне Малфой, целующий меня Малфой. О, Мерлин! Кто-то из нас двоих определённо сходит с ума. Хотелось бы надеяться, что это не я» - такие мысли копошились в голове у Гермионы, в то время как она усердно ковыряла вилкой в тарелке. Аппетита, конечно же, не наблюдалось…

После завтрака, за которым Гермионе удалось запихнуть в себя только кусочек пирожного и несколько глотков тыквенного сока, «Золотое трио» поднялось к кабинету директора. «Лимонный щербет» - сказал Гарри и горгулья, заслонявшая вход, отпрыгнула в сторону.

«Интересно, почему директор из всех представителей семейства цитрусовых, предпочитает именно лимон?..» - начала было развивать свою мысль Гермиона, но не успела. На неё, сквозь очки полумесяцы, пронзительным взглядом смотрели голубые глаза директора.

- Гарри, мистер Уизли, мисс Грейнджер, очень рад видеть вас. Как прошёл бал? Надеюсь замечательно? – как будто сговорившись, все трое густо покраснели. Как будто не замечая этого, он продолжал. – Ах, эта молодость, вот помню я на выпускном балу…ну да ладно. У нас есть более серьёзные вещи, чем воспоминания старого ворчуна, - улыбнулся волшебник. Лицо Рона стало одного цвета с его волосами.

Между тем Дамблдор жестом предложил ребятам сесть на тут же наколдованные стулья, и стал говорить дальше:

- Я начну, пожалуй, с главного – сегодня ночью Волан-де-Морт пошёл в открытое наступление. Пожиратели Смерти напали на две небольшие магловские деревушки. Выжить удалось немногим… Поэтому отсюда вы сразу направитесь в штаб ордена. Конечно «Нора» тоже хорошо защищена, но я думаю, что вы захотите быть в курсе всех событий, тем более нам понадобится ваша помощь.

Подростки нахмурились, но не сказали ни слова. Хотя в голове у Гермионы крутилась тревожная мысль, она не решалась озвучить её. За неё это сделал директор:

- Ваши родители, мисс Грейнджер, в безопасности, они в Австралии, я являюсь хранителем секрета, поэтому приспешники Волан-де-Морта не смогут найти их. А с вашими родителями, мистер Уизли, вы сможете встретиться на площади Гриммо. Есть какие-нибудь вопросы? – в ответ мотание голов.

– Хорошо, тогда прошу пойти взять ваши вещи и через полчаса вернуться ко мне в кабинет, для отправки в штаб ордена.

Друзья молча вышли из кабинета и пошли в сторону Гриффиндорской башни. В головах у всех троих была одна единственная мысль: «Война!»

Чтобы сборы не затянулись надолго, Гермиона заклинаниями помогла парням собрать вещи и ровно через полчаса они вновь стояли перед директором. На столе стоял небольшой пузатый чайник, из которого вился белый дымок. Не говоря ни слова, друзья прикоснулись к чайнику и в следующую секунду оказались в гостиной дома на площади Гриммо, 12.

***

С начала войны прошло уже 2 месяца и, хоть она была больше похожа ни стычки между Аврорами и Пожирателями, потери несли обе стороны. Приспешники Тёмного Лорда устраивали диверсии, нападая на магловские городки и деревушки, как бы не решаясь нанести удар покрупнее. Практически все их атаки пресекались с наименьшими жертвами со стороны мирного населения – шпион в стане красноглазой рептилии хорошо знал своё дело. В свою очередь члены Ордена Феникса тоже не дремали, выслеживая Пожирателей и устраивая им засады. Почти каждый день били новые жертвы, если не убитые, то раненые. Особняк на площади Гриммо походил одновременно и на штаб, и на казарму, и на госпиталь. Очень часто к ароматам еды примешивались запахи гари, крови и зелий. Одновременно с ними в воздухе витал стойкий мужской дух. Хотя кроме Гермионы в доме присутствовали и несколько других особей женского пола, но мужское превосходство было ощутимо. Мужчины всех возрастов, от 18-ти до…(кто точно скажет, сколько Дамблдору лет?) в чёрных, серых, синих и бордовых мантиях каждый день появлялись в гостиной, сидели на совещаниях, обедали в столовой, лечили раны в лазарете и отдыхали в комнатах.

Молодые члены Ордена с утра до вечера сидели над пергаментами, составляя отчёты собраний и систематизируя информацию, которую приносили «бывалые». К боевым рейдам их, конечно же, не допускали. Ссылались на молодость и неопытность, а также на то, что они гораздо полезнее в штабе, нежели на поле брани. Всё это несказанно злило Гарри Поттера. Он не мог спокойно смотреть на то, как погибают его старшие товарищи и рвался отомстить за них. И только благоразумие друзей удерживало его от столь опрометчивого шага. Мальчик-надежда-всего-магического-мира (не очень люблю эти прозвища через тире, но деваться некуда - прим. автора) снова принимался за пергаменты. Дни сменялись днями, а до конца войны было так же далеко, как и до луны, хотя казалось, что прошла уже целая вечность.

Все члены Светлой стороны с каждым днём ходили всё мрачнее, напряжение нарастало. Наступила осень 1998 года. С самых первых чисел сентября погода не задалась. Создавалась ощущение, что небо чувствовало всё это напряжение, ежедневно хмуря облачные «брови».

В один из таких дней в столовой, как в главном совещательном кабинете, по причине большого стола, происходило очередное заседание. Но что странно – молодых членов Ордена отправили в свои комнаты, без каких либо объяснений. По мнению Гарри, это переходило все границы. Мало того, что их не пускают в бой, так теперь ещё и не пускают на собрания. Как загнанный зверь, он метался по комнате. Друзья, испуганно глядя на него, старались сидеть тише воды, ниже травы, дабы не попасть под горячую руку Будущего Героя.

- Мне надоело, что от меня всё время что-то скрывают, надоело быть мальчиком-над-которым-все-трясутся. Я уже не ребёнок. Я хочу драться, - кипятился парень. – Я сейчас пойду туда и скажу всё, что я о них думаю. И не вздумайте меня останавливать!

С этими словами он открыл дверь, но не успел сделать и шагу, потому что на пороге возникли, улыбающиеся во весь рот, близнецы Уизли. Глядя на оторопевшего Гарри, они принялись говорить, как всегда заканчивая друг за друга предложения:

- Ты так громко кричал, что не сомневайся...

- Тебя слышно во всём доме…

- В каждой комнате…

- Даже в нашей…

- Поэтому мы, как и три года назад…

- Хотим предложить тебе…

- Воспользоваться вот этим.

С этими словами Фред достал из своего кармана Удлинители Ушей:

- Новая усовершенствованная модель…

- Позволяет слышать даже через охранные и защитные
заклинания…

- Поэтому, если вы поторопитесь…

- То сможете услышать много чего интересного.

Близнецы, стараясь не топать, спустились с лестницы и пошли в сторону столовой. «Золотое трио» поспешило за ними.
Из-за двери в столовую не доносилось ни звука. Участники совещания, видимо очень серьёзно позаботились о тишине, хотя при этом они совершили небольшой промах – они не учли близнецов Уизли.

Размотав Удлинители Ушей, Фред направил один конец к двери, а второй прислонил к своему уху и поманил ребят подойти поближе. Послышались немного приглушенные, но достаточно чёткие слова:

- А я всё-таки думаю, что это ловушка, - прогремел голос Грозного Глаза, - они давно уже перепрятали чашу.

- Да, несомненно, они что-то подозревают, так что думаю после сегодняшней операции, мне надо будет ненадолго затаиться, - послышался, как всегда язвительный, голос Снейпа.

- Северус, а ты уверен, что эта чаша и есть крестраж?

- Да, Альбус. Не стал бы Тёмный Лорд так трястись над обычным, пусть золотым и красивым, кубком. К тому же, я мельком видел его и не сомневаюсь, это и есть чаша Пенелопы Пуффендуй.

- Хорошо, сколько у нас есть ещё времени? – голос Альбуса Дамблдора казался бесконечно уставшим.

- Я думаю, ещё пара часов, а сейчас мне нужно вернуться, чтобы меня не заподозрили. Всего доброго.

Дальше послышались шаги, которые становились всё громче, кто-то шёл по направлению к двери. Подслушиватели тут же бросились наверх, к своим комнатам, толкаясь и наступая друг другу на пятки. Через пару секунд дверь в столовую открылась, выпуская Северуса Снейпа. Он быстро прошёл в прихожую, по пути хмуро взглянув на лестницу второго этажа.
Между тем в комнате наверху, Гарри пуще прежнего носился по комнате:

- Крестраж? Что это - крестраж? Что в нём такого важного, что нас не поставили в известность? Выход через два часа. Я пойду с ними. Хотят они того или нет. А вы не даже не пытайтесь меня остановить, - с этими словами он кинулся к шкафу и стал судорожно одеваться. Глядя на его решительность, Рон тоже принялся одеваться:

- Герм, а ты?

- Во-первых, не называй меня Герм, а во-вторых, неужели вы думаете, что я вас одних отпущу? – девушка кинулась в свою комнату, но на пороге обернулась. – Готовность через полчаса и сидите тихо, чтобы нас не поймали.

Вскоре гостиная стала наполняться аврорами. Ребята, полностью готовые, следили за происходящим с помощью всё тех же Удлинителей Ушей и выяснили, что операция под названием «Чаша» будет проводиться в фамильном замке Лестрейндж. Отправление начнётся через несколько минут с помощью портала.

Спустя ещё полчаса все авроры покинули дом на площади Гриммо, оставив в нём только нескольких членов Ордена и, притаившихся на площадке второго этажа, молодых людей. Видя, что гостиная пуста, а портал так и лежит на столике у камина, они, недолго думая, спустились с лестницы и прикоснулись к нему.

Гермиона, ощутив резкий рывок в районе пупка, почувствовала, что кровь приливает к голове, отчего уши наполнились противным, звенящим гулом. Она и ребята приземлились в каком-то большом зале. Возможно, раньше тут занимались музыкой и танцами, потому что на стенах висели картины и гобелены именно танцевально-музыкальной тематики, а в углу находился рояль, правда уже побывавший под каким-то заклятьем. Клавиши были рассыпаны по полу, а изнутри, как кишки из вспоротого брюха какого-то неизвестного зверя, торчали струны. Тут явно уже пролетело не одно проклятье. Картины местами были сильно повреждены, отчего присутствующие на них люди испуганно жались к уцелевшим углам. Красивые витражи были почти все выбиты, а некогда блестящий и гладкий паркет больше походил на только что вскопанное поле. Поняв, что тут уже ничего интересного не произойдёт, «диверсанты» отправились к выходу из зала.

- Будьте предельно внимательны и осторожны - прошептала Гермиона парням.

Троица, крадучись, вышла из зала и остановилась на развилке. За дверью небольшого холла было несколько коридоров. В глубине одного из них девушка заметила какое-то движение и побежала туда, ребята кинулись было за ней, но у них на пути тут же возникли несколько фигур.

- Гермиона! - крикнул ей вслед Рон, но она уже не слышала, убегая за человеком в чёрном, развевающимся плаще. Она бежала за ним по почти тёмным коридорам, не отставая, но и не приближаясь. Наконец, чувствуя, что всё-таки устала и беглеца не догнать, она крикнула:

-Импедимента! – но промахнулась, луч пролетел в нескольких сантиметрах от плеча убегавшего.

Внезапно он остановился и резко обернулся. Крепко сжимая палочку, он стремительно шагал навстречу девушке. Та, в свою очередь, испугавшись такого поворота событий, замерла на месте. Гул в ушах стремительно набирал обороты и наряду с ним в желудке начал образовываться непонятный ком, чего-то ужасно мерзкого. Незнакомец в пять шагов преодолел разделяющее их расстояние и теперь стоял в паре метров от неё. Несмотря на то, что на нём была белая маска, Гермиона хорошо видела его горящие глаза. Горящие серые глаза…

Дальнейшие события для Гермионы происходили, как в тумане. Малфой подошёл к ней и, крепко сжал плечи. Он что-то говорил, но до Гермионы не долетало ни слова. Она смотрела на него безумным взглядом, совершенно не понимая, что происходит и где она сейчас находится. Ком в желудке начал медленное движение к горлу.

- …Грейнджер, ты слышишь меня? Какого боггарта ты здесь забыла? – голос Малфоя словно издалека вернул Гермиону к реальности. – Тебе совсем не дорога твоя жизнь? Ты знаешь, сколько желающих тут найдётся, чтобы попробовать на вкус твою грязную кровь?

Как будто в подтверждение его словам сзади послышался топот ног, кто-то бежал к ним. Коридор тут же наполнился выкриками и вспышками проклятий. Неторопливо, как в замедленной съёмке, девушка повернула голову и увидела несущийся в неё красный луч. В следующее мгновение девушка почувствовала, как сильные руки толкнули её к стене. Красный луч попал в их хозяина, глаза которого тут же закатились от невыносимой боли. Последнее, что увидела Гермиона, прежде чем потерять сознание – Малфой, без движения лежащий у её ног.

Когда Гермиона пришла в себя, первое, что она увидела – белые стены лазарета и дикий ужас на лицах лучших друзей. Вздохнув, она снова прикрыла глаза. Через пару секунду она решила открыть их снова, на этот раз её взору предстала мадам Луперт, медсестра лазарета на площади Гриммо.

«Всё обошлось, мы в штабе Ордена» - пронеслось в голове у девушки. Она попыталась приподняться, но медсестра чуть ли не силой уложила её обратно:

- Даже и не думайте вставать. И о чём вы только думали, когда отправились в это логово змей? А вам, молодые люди, - она повернулась к парням. - Должно быть стыдно, за то, что потащили девушку с собой. И это в её-то положении…

- В каком моём положении? – ужас теперь был на лице Гермионы.

- В вашем положении будущей мамы, - голос медсестры заметно смягчился. – Вам надо больше заботиться о себе, а не прыгать под проклятьями…

Последних слов мадам Луперт она уже не расслышала, сознание снова покинуло её.

Очнувшись в очередной раз, Гермиона заметила, что за окнами светит солнце. Это был наверно первый не пасмурный день этого сентября. Приподнявшись, она села на кровати. Что случилось вчера? Да и вчера ли? Неожиданно воспоминания обрушились на неё как снежная лавина. Медсестра, говорящая, что она станет мамой и Малфой, спасший её от Пожирателей. Сознание быстро сменило картинку на ночь Выпускного бала.

«Эта глупая война! Нет, глупая я. Я ведь даже совершенно не подумала об этом. Конечно, ведь дети именно так и получаются. Прошло уже два месяца, а я, дура, задержку списывала на стресс от войны! Мерлин Великий, только этого мне сейчас и не хватало!» - пронеслось в голове у Гермионы, и слёзы сами покатились из глаз. Скрипнула дверь и появилась медсестра, она подошла к Гермионе и протянула ей какую-то склянку:

- Вот, выпейте, вам станет легче.

- Нет, не станет, я не могу… Он не должен родиться. Ни сейчас, ни вообще…Я не хочу… - слёзы текли всё сильнее, перерастая в рыдания.

- Ну почему же душенька? Ребёнок – это всегда счастье и не важно, что сейчас война, она ведь когда-нибудь закончится. Вы сказали его отцу, он наверняка…

- Нет, он не знает, - перебила её Гермиона, - И никогда не узнает.

- Но почему же? Ведь отец должен.. – опять попыталась возразить медсестра.

- Его отец по…, - Гермиона осеклась и испуганно посмотрела на женщину. - «Боже мой, я чуть было не сказала Пожиратель Смерти».

- Бедная моя девочка, тогда ты тем более обязана родить этого ребёнка. Как память о его отце, - мадам Луперт обняла девушку. – Не плачь, милая, ты справишься, ты сильная. Я помогу тебе. А теперь отдыхай.

Гермиона откинулась на подушку. Надо было хоть немного переварить новую информацию: «Ну что ж, начнём, пожалуй. И начнём мы с того, что я беременна. Примерно пару месяцев. Отец ребёнка - Малфой. Известен также как слизеринский хорёк и, с некоторых пор, Пожиратель Смерти. Он о моей беременности не знает, и знать ему совершенно необязательно, притом, что все теперь будут уверены, что отец моего ребёнка погиб. Также не может не настораживать тот факт, что Малфой помог мне. Опять! Нет, у него точно не всё в порядке с головой. Ну и самое главное – как всё объяснить парням. То, что Гарри меня сможет понять, я не сомневаюсь, но вот Рон…»

Как в подтверждение её словам, дверь скрипнула, являя взъерошенную рыжую шевелюру, а вместе с ней и её обладателя. Выражение его лица можно было расценить не иначе как: «Гермиона Грейнджер, что всё это значит???» Не то, чтобы между ними были какие-то отношения, отличные от дружеских (всё это они выяснили ещё в начале седьмого курса), просто Рон почему-то взял за правило опекать девушку как старший брат. Джинни он давно «поручил» заботам Гарри, взявши с него «очень честное слово» и теперь все силы были брошены на поддержание целомудрия Гермионы. Но так как выяснилось, что эта его затея потерпела полное фиаско, то неудивительно, что Рон был очень рассержен. Хотя «очень рассержен» мало походило на его нынешнее состояние, больше только «в чертовской ярости» (если только такое словосочетание бывает – прим. автора).

- А теперь, пожалуйста, объясни мне, что это, чёрт возьми, значит? Как ты можешь быть беременна? – вместо приветствия сказал он, точнее прокричал, но вовремя вспомнил, где находится, и продолжил уже чуть тише. – Почему ты нам с Гарри ничего не рассказала? Когда ты успела закрутить роман? Вокруг война, а у тебя глупости на уме. Или это было ещё в Хогвартсе? Тогда тем более, почему я об этом ничего не знаю?

Пока Рон сыпал вопросами как из «рога изобилия», дверь снова открылась, пропуская на этот раз мальчика-который-тоже-хотел-бы-знать. И теперь они вдвоём нависали над девушкой, которая жалела, что она не анимаг и не может превратиться в маленькую мышку. Глубоко вздохнув, Гермиона всё же решила, что будет проще им всё рассказать, ну или почти всё. Она не была уверена, что парни спокойно примут тот факт, что Малфой – будущий «счастливый» отец. Поэтому она в объяснении старательно обошла стороной эту часть истории, придерживаясь версии, что отца ребёнка уже нет в живых.

Глядя, как лица друзей приобретают сначала растерянный, потом виноватый и наконец заботливо-сочувствующий вид, Гермиона решила, что всё сделала правильно и поэтому уже спокойно поинтересовалась, что случилось после того, как она потеряла сознание в замке. На что парни почти шёпотом, перебивая друг друга, рассказали, что Гермиону в глубоком обмороке нашла Тонкс, а их спасли от Пожирателей Грозный Глаз и Кингсли, и молча отправили обратно. А потом они три часа слушали нравоучения почти от всех членов Ордена на тему их безалаберности и безответственности, обещая, что и Гермиона получит свою порцию нотаций. Которую, впрочем, настоятельно требовала отменить мадам Луперт, сославшись на беременность «диверсантки» и на то, что «ей и так сейчас очень тяжело».

В общем, не считая событий последних суток, можно сказать, что жизнь в доме на площади Гриммо 12 ничуть не изменилась.
«Золотое трио» по-прежнему корпело над пергаментами под неусыпным и вездесущим волшебным глазом Аластора. Тот внимательно наблюдал за молодыми людьми, как будто стараясь разглядеть каждую клетку их тела. Так продолжалось ещё примерно полтора месяца. За это время был найден и обезврежен ещё один крестраж. Медальон Салазара Слизерина. Теперь, по мнению Дамблдора, их осталось всего два – это диадема Кандиды Когтевран и Нагайна - любимое домашнее животное Тёмного Лорда. И, видимо чувствуя, что конец войны всё-таки не за горами, директор Хогвартса дал добро на то, чтобы Гарри и Рон практиковались в боевой магии. Те восприняли это предложение с неописуемым восторгом, лишь несколько секунд посочувствовав Гермионе, потому как ей в свете новых обстоятельств это не светило. Делая вид, что ничуть не расстроена, она многие часы проводила в библиотеке, выискивая новые заклинания, которые, по её мнению, очень пригодятся парням в бою. Всё это она делала под бдительным присмотром медсестры и миссис Уизли, которые ежечасно интересовались её самочувствием, аппетитом, хорошо ли она погуляла, достаточно ли поспала и многими другими вопросами, так или иначе возникающими при беременности. К их большому удовольствию Гермиона хорошо переносила все физические тяготы предстоящего материнства, однако душевное состояние девушки оставляло желать лучшего. Но с этим они ничего не могли поделать и списывали на «боль от утраты».

На самом деле они были не далеки от истины. Гермиона тяготилась беременностью. Ловя себя на мысли, что не избавилась от неё, сразу, как только узнала. Ведь Гермиона, как и многие молодые девушки, мечтала выйти замуж за любимого человека и нарожать ему кучу детишек. Мечтала о мирном голубом небе. А вместо всего этого она, под вспышки проклятий, носила под сердцем дитя врага. Того самого врага, чьё имя постоянно мелькало в военных рапортах. Чьё имя она, по непонятной для себя причине, боялась увидеть в списках убитых.

Незадолго до Рождества, как будто сжалившись над терзаниями Гермионы, профессор Дамблдор принял решение отправить её в Австралию к родителям. Та, в свою очередь, усердно упиралась, аргументируя тем, что мальчики без неё не справятся, что она нужна им, чтобы поддерживать в них боевой дух и так далее. Но Дамблдору все эти доводы казались неубедительными, и было решено, что через два дня, после достаточно крупной «вылазки Светлых», как её назвал Рон, девушка покинет дом на площади Гриммо 12.

На этой военной операции под названием «Диадема» будет проходить так называемое «боевое крещение» Гарри и Рона, а в роль Гермионы входило поддержать парней. Ну и чтобы они не наломали дров, расстроившись отсутствием подруги.

Через два дня, после того, как друзей унёс портал, Гермиона так и осталась сидеть в гостиной, рядом с притихшей Молли. Дабы не подвергать девушку излишнему стрессу, медсестра ещё утром напоила её специальным успокоительным средством, от которого Гермиону нещадно тянуло в сон. Устав бороться с ним, девушка задремала.

Проснулась она от резкого крика. Кричала Молли. Не совсем понимая, что происходит, Гермиона распахнула глаза и первое, что она увидела – истерично рыдающая Молли Уизли. Сердце тут же провалилось куда-то ниже колен. Слёзы уже застилали глаза, когда она увидела Гарри, поддерживая немного покачивающегося Рона. Покачивающегося, но живого! Тогда кто? Гарри посадил Рона рядом с его матерью и, подойдя к Гермионе, обнял её.

- Кто? – одними губами спросила девушка.

- Артур, - послышался хриплый голос Гарри.

- Но как? – Гермиона никак не могла поверить в сказанное.

- Малфой. Кинул ему в спину «Авадой»

Услышав ненавистную фамилию, Рон сжал кулаки:

- Я бы с удовольствием убил его ещё раз.

- Убил ещё раз? Малфой мёртв? – казалось, что вся кровь хлынула к сердцу, грозя разорвать его.

- Да. Его сразил Грозный Глаз.

Это самое «да» было последним, что Гермиона услышала, перед тем как погрузиться в небытиё.

***

Сознание вернулось к девушке резко, разом напомнив о всём, что случилось. «Он мёртв. Его больше нет. Теперь отец моего ребёнка действительно погиб…» Она заплакала. Заплакала как маленький ребёнок, всхлипывая и размазывая по лицу слёзы. Кто-то подошёл и обнял её. Эти объятья были тёплыми и нежными. Так её раньше обнимала мама. Мама? Открыв глаза, Гермиона обнаружила, что её действительно обнимает мама. Как же она соскучилась! Проклятая война! Из-за неё девушка уже больше года не видела родителей. Гермиона обняла мать и снова заплакала, на этот раз от счастья.

Потом были долгие часы разговоров и воспоминаний, но уже без слёз. Гермиона поведала родителям ту же историю о ребёнке, что и парням, также не упомянув фамилию. Да это уже было и неважно. Почему то вдруг стало не важно. Всё что от неё требовалось в данное время это выносить и родить, а об остальном она подумает потом. Например, когда кончится война.

Так прошла зима и половина марта. Необъяснимая тревога всё сильнее захватывала девушку. Причём больше всего волновал не факт приближающихся родов, а отсутствие новостей от Гарри и Рона. Последнее письмо от них было в середине февраля. Даже не письмо - записка. Конечно, не стоило их винить за это. Им сейчас совершенно не до писем, но чувство беспокойства не покидало Гермиону.

Очередное утро началось с того, что сердце сжималось от какого-то ужасного предчувствия. Несмотря на то, что солидный животик не прибавлял лёгкости, Гермиона почти полтора часа ходила по своей комнате, сжимая кулаки и до боли закусывая губу. Даже вошедшая мать пришла в ужас, увидев, что дочь мечется по комнате. Видя, что будущая мама никак не реагирует на маму состоявшуюся, миссис Грейнджер решила, что необходимо пригласить врача. И, как оказалось – мысль была очень своевременна, потому что в это самое время в окно постучала белая сова. Гермиона быстро схватила протянутое письмо и стала судорожно пробегать глазами по строчкам, пытаясь уловить смысл. До сознания дошло лишь:

«Волан-де-Морт захватил Хогвартс… Нору сожгли… Близнецы погибли… Рон серьёзно ранен… Гарри - последний крестраж…»

Боль. Очень сильная боль разрывала изнутри. В живот как будто воткнули тысячу игл. Покачнувшись, Гермиона схватилась за спинку кресла, и в следующую секунду почувствовала, что по ногам струится какая-то горячая жидкость. И снова боль. Всепоглощающая и не дающая даже вздохнуть. Отступающая на несколько секунд, а потом возвращающаяся с новой силой. Не имея возможности больше терпеть, Гермиона застонала. «Началось…» - пронеслось у неё в голове.

Вовремя прибывший колдомедик бегло осмотрел девушку и удовлетворённо кивнул головой. Ребёнок не заставит себя долго ждать, а значит, не отнимет у молодой мамы слишком много сил. Он быстро выполнил все необходимые приготовления, теперь остаётся только ждать и надеяться, что девушка справится с этой сложной, но в то же время почётной миссией – рождением ребёнка.







Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных