ВОКРУГ ОЗЕРА ИССЫК-КУЛЬ

Совместное путешествие российских и французских тандемистов

(Начало в №№ 101, 102, 103, 104)

В Пржевальске

8 сентября. Быстро пролетела пара дней отдыха в курортном местечке Джеты-Огуз. Сегодня наша группа собирается побывать в Караколе, ознакомиться с городом и двинуться дальше, к северному берегу Иссык-Куля. Каждая пара может ехать

- 14 -

самостоятельно и сама решать, чем она будет заниматься в городе. Общая встреча назначена в 15.00 на выезде из Каракола. Французы чувствуют себя весьма уверенно и вполне способны самостоятельно решать многие дорожные вопросы.

Вчера возникла идея (автор неизвестен): часть маршрута, от Каракола до Чолпон-Ата проехать на катере. Возможно, такой шаг привнёс бы дополнительный экзотический момент в наше путешествие. Но это исключило бы факт объезда озера Иссык-Куль на тандемах. Мнения разделились. Решили, что те, кто поедет на катере, остановятся в гостинице и будут ждать остальных. Эльвира созвонилась с портом, узнала о возможности зафрахтовать катер и о ценах. Всё оказалось вполне доступным. Но народ к этому времени уже всё продумал и твёрдо решил не расслабляться.

Сдаём горничной комнату. Выезжаем одни из последних. С нами одиночница-Ирина. Одиночница – по двум причинам. Первая – она едет на обычном велосипеде, вторая – Саныч уехал, а она с ним всегда ехала в паре.

Сразу от посёлка Джеты-Огуз начинается длинный пологий спуск до самой дороги, что ведёт вокруг Иссык-Куля. Тандем на спуске разгоняется быстро. Притормаживаем, поджидая Ирину.

Не притормаживает Серж, с радостным криком обогнавший нас на своём полу-лежачем-полусидячем тандеме. Суммарный вес их тандема вместе с седоками больше нашего раза в полтора, не меньше. А матушка-земля любит тяжёлых и страстно притягивает их к себе. Поэтому Серж и Лилиан на длинных спусках недосягаемы. На подъёмах и даже на равнине - всё наоборот. Земля не притягивает, но и не отпускает.

Но и для нас девятнадцать километров длинного спуска пролетели быстро и незаметно. На перекрёстке Кристиан и Эльвира, дождавшиеся своих друзей Сержа и Лилиан, пропускают нас вперёд, чтобы замкнуть группу.

Едем. Вокруг нас на полях кипит работа. Люди убирают картошку. Картина ничем не отличается от аналогичной российской. Разве лишь тем, что на горизонте виднеются горы, и земля на полях не чёрная, а коричневатая. Но это вовсе не мешает набрать каждой картофелине завидный вес! Народ на полях весёлый. Охотно фотографируется. А чего же не веселиться? С такой картошкой не пропадёшь!

По ровной и спокойной дороге въёзжаем в Каракол, город в восточной части Иссык-Куля. Раньше он назывался Пржевальск. Городок довольно бойкий, ухоженный и цивилизованный. Это ворота в серьёзный альпинистский район, к вершинам Хан-Тенгри и Пик Победы.

Перед поворотом на рынок встречаемся с двумя велотуристам. Немец и англичанин, оба молодые парни, едут вокруг озера направлением по часовой стрелке. На английском и даже на русском, который они немного знают, отвечаем на их вопросы относительно качества ожидающей их дороги. Говорят, что им нравится маршрут, но они чаще хотели бы быть ближе к горам. Советуем им заехать в Джеты-Огуз. Тут же достаётся немецкая карта, и вопрос решается положительно.

- 15 -

Попрощавшись с парнями, подъезжаем к рынку. Я остаюсь с тандемом и вело-сипедом, а Людмила с Ириной идут покупать продукты. Прохожие, которых здесь туристами особо-то не удивишь, тем не менее останавливаются и задают вопросы. Почти все говорят о том, что в этом году туристов стало меньше. И все называют причину – весенние события, и с сожалением говорят о них. Один весёлый киргиз, лет тридцати пяти, сказал так: "Это была самая бестолковая революция в мире. Ни лозунгов, ни вождей, ни целей".

Продукты в велорюкзаке. На почте встречаем наших французов, отмечающих прибытие в самый восточный пункт маршрута рассылкой открыток к себе на родину. Легко находим несколько интернет-клубов. Отправляем электронную почту, узнаём велоновости и прочие новости из Пензы.

В Караколе много старых зданий славянской архитектуры. Есть действующая православная церковь. Есть здания, имеющие отношение к буддийской культуре. Много сохранившихся памятников и построенных за последнее время.

Эльвира уезжает с французами знакомиться с этими достопримечательностями, а мы втроём твёрдо решили побывать в музее Пржевальского. Он расположен в десятке километров от города у посёлка Пристань на берегу залива. Накануне мы так и не смогли понять, есть ли у французов желание посетить этот музей, и поэтому оставили им возможность самим принимать решение. В любом случае, только от ознакомления с Караколом у них сегодня впечатлений будет немало.

На выезде из города останавливаемся пообедать в кафе. Хотя других посетителей нет, обслуживают нас неспешно. Но шурпа и манты оказались вкусными.

Едем. По дорожному указателю сворачиваем влево, и через несколько километров оказываемся у ворот музея. Молодая девушка продаёт билеты. Просит велосипеды оставить сразу же после входа на территорию под её присмотром.

Видим, что с 1984 года, когда мы были здесь, многое изменилось. Построено новое здание, обустроена территория. Сегодня это не просто музей, а мемориальный комплекс. Проходим в здание музея. Работник музея, русская женщина, приветливо встречает нас вопросом: "Рассказать Вам всё по полной программе или Вы хотите самостоятельно посмотреть?" Отвечаю: "Мы будем смотреть, а Вы, пожалуйста, отвечайте на наши вопросы".

Вначале так и получилось. Но оказалось, что наш консультант большой знаток своего дела. Да она просто влюблена в Пржевальского! А иначе и быть не может. Николай Михайлович был человеком исключительных достоинств. Перечислять их и его

- 16 -

путешествия коротко, не упустив важного, просто невозможно. Одно то, что он прошёл по Центральной Азии 30 000 вёрст, проводя неустанные исследования и наблюдения, первым из европейцев побывал в загадочном Тибете, заносит его имя в число выдающихся путешественников мира.

Слушаем всё новые и новые подробности, пытаемся оценить их применительно к тем временам, когда путешествовать было не столько интересно, сколько опасно. Постепенно переходим от одного стенда к другому, знакомимся с экспонатами и хорошо сохра-нившимися документами. Останавливаемся у большого глобуса, на котором прорисованы маршруты путешественника, пройденные им в разные годы. Впечатляет.

Н. М. Пржевальский в ходе своих центрально-азиатских экспедиций ДВАЖДЫ посещал Северный Тибет. Первый раз – с декабря 1872 по февраль 1873, и затем – с сентября по декабрь 1879 года. Обратим внимание, что оба раза экспедиции работали в Тибете в зимнее время. Представьте, что это были за условия! Вот что писал Николай Михайлович о событиях его первого путешествия по Центральной Азии 1870-1873 годов:

"Два с половиной месяца, проведённых нами в пустынях Северного Тибета, были одним из самых трудных периодов во всей экспедиции. Глубокая зима с сильными морозами и бурями, полное лишение всего, даже самого необходимого, наконец, различные другие трудности – всё это, день в день, изнуряло наши силы. Жизнь наша была в полном смысле "борьбой за существование"... Берега Голубой реки (прим.: Янцзы) были пределом наших странствований во Внутренней Азии. Хотя до Лхасы оставалось только 27 дней пути, то есть около 800 вёрст, но попасть туда было невозможно. Страшные трудности Тибетской пустыни до того истощили вьючных животных, что из 11 наших верблюдов 3 издохли, а остальные едва волочили ноги…" В таких условиях невозможно было рисковать уже добытыми результатами путешествия, и мы решили идти обратно на Коку-нур…Мы покинули берега Янцзы, зная, что ни природа, ни люди, но только один недостаток средств помешал нам добраться до столицы Тибета ".

Второе проникновение на Тибетское плато – самое глубокое и продолжительное (четыре месяца) – состоялось в ходе экспедиции 1878-1880 годов. На этот раз в караване было 34 верблюда и 5 верховых лошадей.

Снова цитирую Н.М.Пржевальского:

"Незаметно поднимаясь пологими долинами, мы достигли перевала через хребет Шуга. По барометрическому измерению этот перевал имеет 15 200 футов абсолютной высоты. Хребет Шуга, уже описанный в первом моем путешествии по Центральной Азии, составляет вторую, со стороны Цайдама, ограду Северо-Тибетского плато.

Неприветливо встретило нас могучее нагорье! Как теперь, помню я пронизы-вающую до костей бурю с запада и грозные снеговые тучи, низко нависшие над обширным горизонтом... Кто знает, думалось мне тогда, что ожидает нас впереди: лавровый венок успеха или гибель в борьбе с дикой природой и враждебными людьми".

Ударили морозы ниже -20^о С. Приходилось плутать – монгол-проводник оказался прохвостом и обманщиком. Но экспедиция всё более продвигалась вглубь Тибета. Она уже прошла истоки Голубой реки (Янцзы), на высоте 16700 футов (около 5200 м), перевалила через хребет Тан-ла и вышла к истокам реки Салуин (Наг-Чу). Впереди были озеро Тенгри-Нур и Лхаса, до которой оставалось всего 250 вёрст. Но вблизи посёлка Нагчу караван встретили специально посланные навстречу русским представители далай-ламы и тибетского правителя. Экспедиционерам сообщили, "что северным путём сюда (в Лхасу) ходят только три народа: монголы, тангуты и китайцы, что мы (русские) иной веры, что… весь тибетский народ, тибетский правитель номун-хан и сам далай-лама не желают пустить нас к себе ".

И хотя Пржевальский имел необходимые документы от правительства Китая на посещение Тибета, местные сановники проигнорировали все бумаги и доводы. "Идти наперекор фанатизму целого народа для нас было бесцельно и невозможно – следовало

- 17 -

покориться необходимости. Невыносимо тяжело было мириться с подобной мыслью и именно в то время, когда все трудности далёкого пути были счастливо поборены, а вероятность достижения цели превратилась уже в уверенность успеха".

Было ещё и третье посещение Тибета Пржевальским (оно, кстати, тоже было с заходом через Кунь-Лунь). Речь идёт об одном из этапов четвёртой центрально-азиатской экспедиции 1883-1885 гг, в ходе которого исследования проводились в районе истоков Жёлтой реки (Хуанхе) в Восточном Тибете.

К слову, никаких забросок на маршрут тогда не было и в помине. Все четыре центрально-азиатские экспедиции начинались с территории России. Дважды – из долины Селенги в Забайкалье, и два раза – от озера Зайсан (ныне территория Казахстана). Третья экспедиция шла до Кунь-Луня, северной границы Тибета, более полугода.

Говоря "Путешествия Пржевальского", надо помнить, что он являлся не частным лицом. Он был русским офицером, и все эти годы он оставался на "государевой службе". Руководство экспедицией была его работа. Экспедиции финансировались царским правительством, для каждой определялись совершенно конкретные научные цели. Для выполнения поставленных задач штат комплектовался специалистами по разным областям естествознания. Главной составляющей путешествий, возглавляемых Николаем Михайловичем, были именно научные исследования.

Но и нам было задано немало вопросов. Узнав, что мы неоднократно путешествовали по Дальнему Востоку, работник музея подробно расспрашивала об особенностях климата, о растительности, о жизни местного населения тех мест, где когда-то путешествовал Пржевальский.

Выходим из здания музея и следуем по широкой тенистой аллее к памятнику и могиле Великого путешест-венника. Памятник просто великолепен. С этого места открывается вид на залив, который и сегодня носит имя Пржевальского.

Пржевальский сам пожелал, чтобы его похоронили на берегу озера Иссык-Куль. Поэтому именно здесь и возник этот музей. После развала Союза музей пережил нелёгкие времена. Но выстоял. Ведь Пржевальский внёс вклад не только в российскую, но и в мировую науку и культуру.

Тепло попрощавшись с работниками музея, берём направление к перекрёстку. Через километр прокалываю переднюю шину. Ирина продолжает движение, чтобы не пропустить группу, а мы приступаем к замене камеры.

Видим шесть приближающихся тандемов. Остановились только тандемы Доминика и Патрика, остальные последовали дальше. Как стало понятно, все они думали, что едут по дороге вокруг Иссык-Куля. Пришлось прибегнуть к мобильной связи и с помощью Эльвиры объяснить им ситуацию. Разобравшись, все французы дружно двинулись в сторону музея.

Мы же, заменив покрышку, доехали до перекрёстка и стали дожидаться возвращения из музея наших французских друзей. Эльвира по мобильнику сообщила, что они уже нашли место ночной стоянки, до которого нам осталось ехать всего восемь километров. Столь ранняя остановка сегодня по причине надвигающейся грозы. Горы во мгле, на горизонте в нашем направлении суровые чёрные тучи. Дует порывистый и холодный ветер с гор.

Наши друзья оказались любознательными. Только через два часа возвратился первый тандем. Показываем Жо-Жаку направление, сообщаем, что осталось восемь километров.

- 18 -

Так же отправляем и остальных. Пропустив вперёд последний тандем, доезжаем до места стоянки, выбранном на берегу большой речки называющейся Джергалан. Большинство палаток уже стоит.
Ставим свою палатку, ужинаем и, пользуясь тем, что дождь так и не начался, прогуливаемся по окрестным холмам. Нам хорошо видно, что рядом, в предгорьях, бушуют локальные грозы. Видны молнии, доносится гром. До сих пор погода не мешала нашему продвижению и не создавала нам дискомфорта. Как будет завтра?

Возвращаемся к палаткам. Табалды приносит из соседнего сада ведро яблок, раздаёт их всем и предлагает ещё разик сходить за яблоками в сад. «Там, - говорит, - вся земля ими устлана». Но никто не соглашается. У половины французов расстройство желудка. Они с самого начала предвидели возможность развития такой ситуации и принимали меры по её пред-отвращению. Пили воду исключительно из бутылок, купленных в магазине, применяли дезинфицирующие таблетки. Но далеко не всем это помогло. Мы уверены, что этих расстройств легко избежать. В наших условиях надо просто чуть меньше есть, и за один раз не наедаться досыта. Тогда у организма найдутся силы нейтрализовать попавшую в

желудок заразу. И действительно, таблетки им не помогали. Помогало голодание в течение суток. Но затем у того, кто не сдерживал себя в еде, всё начиналось сначала. Спать ложимся с надеждами на то, что и завтра погода не помешает нам.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: