Седативное действие.

Тэмин медленно притронулся к своему отражению в зеркале. Его пальцы мелко подрагивали, почти незаметно для остальных, но слишком явно для него самого. Зеркало было холодным и влажным от его дыхания. Глядящий на него оттуда юноша был очень бледный, очень уверенный и очень опасный. Разноцветные глаза смотрели странно, в них смешались жесткость, радость, открытость миру и его полное отторжение… Тэмин вспоминал. Быстро, как кино смотрел. О себе. О прошлой жизни. Он играючи мог достать любое воспоминание со дна, подкинуть несколько раз, перевернуть в воздухе, услышать вопли боли оттуда, вой сирен, крики помощи… Все, что пожелаете. Чего он сам желал.

Ки стоял сзади и ждал. Ки сегодня был одет во все самое лучше – серебристо-черное, подчеркивающее его красоту. Ки праздновал победу. Он улыбался – нежно, доверчиво. Наконец-то Зверь вернулся. Его больше никто не отнимет. Они будут рядом, всегда.

— Хен, что это? – Тэмин достал из кармана упаковку таблеток и кинул их Кибому. Тот поймал и вчитался в название. – Мне всучили вчера что-то новенькое. Кажется, им не нравится мое состояние.

— Кветиапин. Нейролептик. Не советовал бы употреблять.

— А попонятней? – недовольно скорчился макнэ, будто клыки обнажил.

— Антипсихотический препарат или, по-другому, антипсихотик. Говорящее название? Кветиапин относится к нейролептикам атипичного ряда, то есть к тем препаратам, которые значительно реже вызывают экстрапирамидные побочные эффекты. Это нейролептики так называемого «нового поколения». Дорогая штука.

— Чего они делают-то? – усмехнулся Тэмин, вынимая пачку из рук Ки и доставая пузырек. Открутив крышку, он высыпал оттуда маленькие беленькие таблетки. С веселым переливчатым звоном они раскатились по всему зеркальному полу.

— То же, что и транквилизаторы, по большому счету, — пожал плечами Ки, наблюдая, как Тэмин одну за другой давит таблетки, превращая их в белую пыль. — Блокирует гистаминовые H1, уменьшает симптоматику психозов. Оказывают седативное действие.

Тэмин раскрошил последнюю таблетку, повернулся к Ки, довольный, радостный. Глаза сияли, сам он светился улыбкой, как лампочка. Ки невольно улыбнулся в ответ. Тэмин теперь был очень счастливым. Благодаря Диве.

— Какой ты у меня умный, — прошептал Тэмин, протягивая руку и запуская их в волосы Кибома. Тот поддался вперед, за лаской, Тэмин надавил ему на затылок, заставляя сделать еще несколько шагов вперед, наклонился и прижался губами к шее. Его язык заскользил по коже, лаская и щекоча.

— Т-Тэмин-а… — пробормотал Кибом, задыхаясь в новых, неожиданных ощущениях от смелых действий макнэ.

А Тэмин уже давно все для себя решил. Его язык еще раз провел по шее Ки, потом он немного прикусил кожу и отступил.

— Хочешь моей Красоты? – прошептал Тэмин, расстегивая на себе рубашку. Он смотрел из-под челки, маняще, по-Звериному. Кибом сглотнул:

— Д-да…

— Не слышу.

— Да, хочу. Всего тебя хочу.

— Тогда почему ты меня не целуешь? – хитро улыбнулся Тэ, отступая шаг за шагом от Ки к кровати и скидывая по дороге рубашку.

Ки, как завороженный, двинулся следом. Макнэ упал на хрустящие белые простыни, по-блядски раздвинул затянутые в черные узкие джинсы ноги и улыбнулся развратно. В комнате было довольно холодно, поэтому кожа у Тэмина была покрыта мурашками, соски затвердели. Почему-то Ки не мог оторваться взглядом именно от сосков – они притягивали, напоминали ягодки, Диве очень хотелось укусить их и попробовать, насколько они сладки на вкус.

Ки знал, что такой момент настанет, но даже поверить не мог, что так быстро. Что его наградят, поощрят, подарят ему это. Он подарит. Зверь. Его милый, ласковый и очень хлесткий Зверь.

Ки стащил пиджак, оставшись в обтягивающей безрукавке, медленно встал над ним на четвереньки. Тэмин ждал, облизывался хитро, играл. Его тонкие пальчики как-то внезапно оказались на спине у Ки, одна рука побежала ниже, другая зарылась в волосы на затылке, он нетерпеливо надавил на голову Кибома, приблизился к его губам и впился в них поцелуем.

Ки задыхался. Задыхался от осознания его языка на своем, от его зубов, пальцев, губ. Одежда будто испарялась сама, Тэмин раздевал его очень быстро и аккуратно, словно сотни раз уже проделывал это.

— Тэмин… — Ки не помнил, когда оказался снизу, прижатый горячим телом макнэ, полностью раздетый. Тэмин неторопливо спускался поцелуями к низу его живота.

— Назови меня как-нибудь.

— Малыш… Ааа! Тэмин-а… Не останавливайся, о, не оста…

Дальше сил на слова перестать хватало, мозг Ки отказывался их вспоминать, а язык – воспроизводить. Ки мог только стонать – громко и неприлично, гулко в зеркалах, дергаться навстречу влажному и горячему рту Тэмина, который творил какое-то волшебство. Ки ни на секунду не сомневался в том, что их макнэ – самый прекрасный, самый лучший любовник на этой Земле. А может, и за ее пределами. И теперь он в этом убедился.

Тело пронзил разряд тока, пущенный Тэмином. Ки закричал, выгибаясь дугой, а потом обессилено упал на простыни.

— Ты такой вкусный, моя Дива… — Тэмин облизывался, по-кошачьи прищуриваясь и потягиваясь. Он ласково обвел кончиком языка контур губ Ки, поцеловал в уголок. Ки протолкнулся своим языком вовнутрь его рта, наслаждаясь соленым вкусом поцелуя.

На полу, в кармане брюк Кибома, завибрировал телефон. Ки очень не хотелось брать трубку, но Тэмин разорвал поцелуй, перегнулся через край, нашарил телефон и нажал на кнопку приема.

— Да? Да, хен. Нет, он тут, рядом. Да нет, мы просто задержались… В магазин зашли. Скоро будем. Через часок. Хорошо, пока, хен.

Ки смотрел на него затуманенными глазами. Тэмин улыбнулся, погладил его по груди и животу.

— Одевайся. Нам пора.

— Не хочу никуда, — Ки обнял его и прижал к себе. Тэмин был по прежнему в брюках, в досадной тряпке, которая не позволяла слиться со Зверем в единое целое. – Я хочу с тобой…

— Я тоже хочу, — Тэмин облизал его ухо, пальчиками продолжая поглаживать кожу. – Но сейчас не получится. Сейчас надо идти, хен.

Ки боролся с желанием вцепиться в его губы и тело очень долго – около минуты. Тэмин ему не мешал, лежал рядом, теплый, согревал дыханием шею. Наконец Кибом выдавил:

— Обещай, что ты не забудешь этого. Что придешь сюда еще.

Тэмин приподнялся, обхватил лицо Ки ладонями и заглянул ему в глаза. Дива, затаив дыхание, следил за овальным зрачком правого глаза макнэ.

— Никогда не забуду, хен. Я живу для этого, — четко прошептал Тэмин и в его глазах что-то промелькнуло.

***

— Кибом, объясни мне, что происходит.

Менеджер Ким смотрел встревожено, стараясь скрыть эту тревогу за напускной грозностью, но Ки давно научился понимать истинное настроение менеджера.

— Не понимаю, о чем вы.

— Не придуривайся. Я о Тэмине. Что случилось, Ки? С тех пор, как ты взялся вводить ему мидазолам… он поменялся. И, как ты можешь догадаться, не в лучшую сторону. Что ты делаешь, Ки? Ты понимаешь, что это серьезно и что это не игрушки, а?

Ки больше всего бесился, когда с ним общались вот так – как с маленьким, как с надоедливым, не догоняющим ребенком. Он холодно уставился на менеджера. Но тот сегодня проявил большую выдержку:

— Значит так, завтра вернешь мне весь оставшийся запас игл и мидазолама. Все понятно?

— С Тэмином все в порядке, а я исправно ввожу ему инъекцию, дважды день, как в инструкции, — процедил Ки. В его голосе плясало тихое бешенство. – С утра – 0,5, вечером – 0,10. Если не верите, посмотрите на его руки. Я не понимаю, в чем проблема.

— Проблема в нем, Кибом, — жестко ответил менеджер Ким. – Проблема в том, что состояние Тэмина резко ухудшилось, его мозг находится в возбужденном состоянии, его амнезия проходит, покой потерян. Ну-ка, скажи мне, он пьет таблетки? Я просил тебя присматривать за ним.

В воспоминаниях всплыл Тэмин, выбрасывающий снотворное. Тэмин, крошащий на полу нейролептики. Тэмин, снимающий рубашку…

— Все он пьет. Эуноктим, один раз в день, перед сном. Нобриум, трижды, перед едой. Амитриптилин, дважды, после еды. Диазепам трижды в сутки. Нитразепам — два раза. Кветиапин – два раза. Мидазелам вводим рано с утра и перед сном. Что не так?

Менеджер Ким внимательно смотрел на него. Кибом, не без злорадства отметил, что менеджер сам наверно не знает всех названий, и что эти таблетки делают. Его дело маленькое – довезти Тэмина до больницы, сдать с рук на руки, получить список таблеток с рецептом врача, купить их в аптеке, сплавить Тэмину, заставить пить, согласно инструкции. Что, как и зачем они действуют, его не интересует. А должно бы.

— Хорошо, Кибом. Я ничего не буду с тебя требовать, но скажу одно, если состояние Тэмина не придет в норму, не смотря ни на что его положат в больницу.

Кибом невольно скривил губы в усмешке – сейчас, когда вовсю идет раскрутка нового альбома и у парней по пять концертов на неделе, бесконечные интервью, радио и журнальные фотосессии? Куда они сейчас денут Тэмина – их денежное дерево, золотую антилопу? Это провал, уход группы, остановка деятельности на неопределенный срок. Менеджеры на такое не пойдут.

— Да, Кибом, — покачал менеджер головой в ответ на его ухмылку. – Да, мы пойдем на это. Да, мы развалим группу, если того будет требовать состояние Тэмина. Он станет опасен, Кибом, понимаешь? О-па-сен. Это не шутки и я тебя не запугиваю. Тэмин болен. И очень сильно. Я хочу, чтобы ты понял это и перестал кривить душой.

«Да, он станет опасен. И в первую очередь – для вас.»

— Я не вру, — упрямо повторил Кибом. – Он все пьет. А то, что его состояние ухудшилось – так вы посмотрите, каким количеством таблеток его травят. Так что раз он не умер от передозировки, его организм просто научился сопротивляться. Его лечащим врачам пора пересмотреть эффектность терапии.

Менеджер Ким бросил на него долгий взгляд, но Ки выдержал и глаз не отвел. Да и что выдерживать? Тщетные попытки человечишки пойти против Бога и Зверя? Смешно и жалко.

— Хорошо, Кибом, — наконец повторил он. – Но помни про то, что я сказал.

Кибом забыл об этом разговоре через пару часов.

***

— Парни, нас ждет поездка в Пусан на несколько дней, — возвестил Онью за ужином. – Концерт и пара интервью, потом домой.

— А когда? – Джонхен незаметно ото всех стащил с тарелки рядом сидящего Минхо кусочек картошки. Во всяком случае, он думал, что незаметно, однако картошка вскоре вернулась на этническую родину, а на Джонга был кинут весьма красноречивый харизматичный взгляд.

— Через недельку, может, поменьше. Менеджеры сейчас договариваются с организаторами, числа завтра узнаем.

Ки вздохнул. Несколько дней бок о бок с менеджером Кимом. Неусыпный контроль, подозрительные взгляды, капанье на мозг. Красота.

Тэмин же, напротив, весь расцвел.

— Здорово, а город посмотреть успеем? – радостно захлопал он глазами. Онью улыбнулся в ответ:

— Чего ты в Пусане-то не видел? Хотя, если ты так хочешь, я попрошу менеджеров забронировать гостиницу на один день дольше, все равно после этого концерта у нас будет около пяти дней передышки, успеем. А поскольку мы сейчас хорошо справляемся с графиком, я думаю, поблажку нам сделают.

— Урааа! – завопил Тэмми. – Хен, хен, ты слышал?

Ки вяло кивнул, стараясь выдавить улыбку. Получалось плохо.

— Бомми, ты в порядке? – обеспокоенно поинтересовался Джонг.

— Не называй меня так, сколько раз просил, — устало огрызнулся Ки. – Голова немного болит, вот и все.

— Ты сегодня весь день рассеянный, — не отставал Динозавр. – Может, пойдешь сегодня спать пораньше?

— Ага, а посудомойку кто заведет? Вы ведь даже не представляете, на какие кнопки нажимать. Нет уж, ликвидировать потоп завтра я не хочу. Так что давайте доедайте и брысь с кухни!

Ки тоже научился играть. Он играл хорошо – роль мамочки, ворчливой любящей жены и кухарки ему удавалась лучше всех. А согруппники были рады вестись на нее, им было проще поддерживать в доме театр, чем разбираться в истинных подоплеках сознания и характера Ким Кибома. Примерная, прилична семья.

Вот и сейчас – Джонг стал капризничать и просить добавки, Минхо невозмутимо потягивал чаек, Онью протестовал, что он мол, тоже знает, как обращаться с домашней техникой и не надо гнать тут на лидера, а Тэмин… Просто смотрел. Смотрел внимательно и в его глазах читалось выжидание. Тэмин снова что-то решил для себя, и Ки очень хотелось узнать, что его Зверь придумал теперь.

Тэмин еле видно кивнул, прищурив глаза и улыбаясь хитро. Ки знал, что надо немного подождать. И он улыбнулся в ответ.

***

Неделя пролетела незаметно, парни побросали вещи в сумки и приготовились к отлету в Пусан. С ними ехал только менеджер Ким – Ли остался в офисе SM, подготавливать документы к будущему концерту в Сеуле. Рейс был ночным, чтобы ребят как можно меньше беспокоили фанатки. Вылетев в два и проспав все время полета, в четыре парни, отчаянно зевая, получали багаж. Доехав до отеля, выяснилось, что жить придется по двое.

Увидев, что менеджер смотрит на Тэмина и уже открывает рот, Ки поспешно приобнял свое «дитятко» и капризно заявил:

— Тэминни я вам, извращенцы, не отдам, еще совратите мне чадо.

Менеджер сощурил глаза, но ничего не сказал, а поддержал шутку вместе со всеми. Один-ноль в пользу Красоты, не без удовольствия подумал Кибом.

— Ну раз тут есть опасность извращенцев, я лучше буду жить с нашей Харизмой, он-то меня от них защитит, — рассмеялся Джонги, поспешно переходя поближе к Минхо.

— Ага, давай-давай, он тебя первый им и сдаст, — напутствовал Ки.

Все опять рассмеялись. Минхо покивал головой, мол, сдаст-сдаст, но тут же перестал после тычка Джонхена.

— Что ж, Джинки, тогда ты будешь жить со мной, — натянуто улыбнувшись, сказал менеджер.

— И слава богу, менеджер Ким, отдохну от этого балагана, — шутливо вытирая лоб, откликнулся папочка.

— Вот вам ключи, парни, — менеджер раздал брелоки от номеров, немного помедлив перед вручением оных Ки. – Сегодня отдыхайте, до пяти вечера у вас свободное время, а в 17.30 собираемся в холле, у вас запись интервью. Оденьтесь неброско, там довольно много идти пешком, нам не нужны толпы фанаток раньше времени.

Все покивали, хотя больше их интересовала первая часть сказанного менеджером, про свободное время.

Ки повертел на пальце ключи от номера. Итак, пять дней в одной комнате с Тэмином. Что может быть лучше?

***

— Тэминни, чем ты планируешь заниматься? – поинтересовался Кибом, быстро разбрасывая вещи по полкам, а пиджаки по вешалкам. У него, как всегда, получился самый большой багаж, но его это ничуть не волновало.

— Посплю, потом нужно будет сходить кое-куда, — пожал плечами Тэ, расстегивая кардиган и расстилая кровать. Он выбрал себе ту, что поближе к окну, выходящему на автостраду около отеля.

— Уверен, что сможешь остаться незамеченным? – нахмурился Ки, привычно опуская расспросы на тему, куда это он собрался один и в почти чужом городе. Тэмин на них не ответит, это ясно.

— Расслабься, хен, — потянулся Тэ под одеялом. – Надену шарф побольше и шапку, никто не узнает. Мало ли в Пусане крашеных шатенов?

Ки пожал плечами – малышу виднее, что делать и куда идти, в конце концов, это его жизнь.

— Хен, — снова подал голос Тэ. Ки повернулся к нему. – Хен, иди ко мне.

Ки улыбнулся, скинул верхнюю одежду и залез под одеяло к Тэмину. Он любил, когда Тэмин звал его к себе.

Крепко обхватив стройное тело и вдыхая запах его шампуня и еле слышный запах лекарств, Ки заснул, думая о том, что хотел бы засыпать так всегда.

Экранчик мобильного телефона Ки показывал 6.03. Светало.

***

Когда Ки проснулся, Тэмина уже не было. Не было его ботинок, его куртки, не разобранная вчера сумка была хаотично вывалена на диван, а еще на столе не оказалось солнцезащитных очков Кибома. Зато была записка – «Хен, прости, я взял их. Они такие клевые! Верну в целости! Тэмми.»

Ки усмехнулся – он всегда бесился, когда брали его вещи, но Тэмину можно было все. После того, как они переступили ту черту в квартире Ки, которая отделяла их друг от друга, как зеркало, Кибом стал открыт для Тэмина, как небо над головой. А может он стал таким с первых минут их знакомства – Ки не мог ответить на этот вопрос. Да и надо ли было?

Он разобрал его сумку, ворча на Тэ за его рассеянность, разложил по полочкам тумбочки баночки с линзами, косметички с таблетками и шприцами. Хотя, с какими таблетками? Доза мидазолама стала ничтожно малой, да и терапию так и так бы скоро стоило прекратить, а все остальные таблетки, если и не были выкинуты Тэмином, почти полностью составляли из себя плацебо. Ки не трогал пока только эуноктим – Тэмин сам просил его оставить ему снотворное, ссылаясь на бессонницу.

На часах было около десяти. Так и не решив, чем себя занять, Ки направился на завтрак, от души надеясь, что он еще идет, ибо кушать хотелось зверски.

***

Тэмин вернулся тихо и незаметно – как ручейком затек. Ки не успел испугаться, когда в ванную кто-то зашел, этот кто-то почти сразу открыл дверцу душевой кабинки и заглянул вовнутрь с веселой улыбкой на лице.

— Тэмин, черт возьми, так до инфаркта довести недолго!

— Сам виноват, ты не закрыл дверь в номере, — усмехнулся макнэ, потихоньку расстегивая на себе куртку. Ки замер, следя за тем, как футболка, джинсы и прочие ненужные предметы одежды находят свое новое пристанище на полу, обнажая идеальное тело Зверя. Тэмин достал из кармана раствор, опустил туда линзу, бросил баночку на бортик раковины и залез в душ к Ки.

— Т-Тэмин-а… Что ты…

Тэмин не дал договорить и не ответил, прижимаясь всем телом к Кибому и лаская скользкую от мыла кожу Дивы. Вода из душа заливала рот и глаза, Ки почти ничего не видел, зато чувствовал, чувствовал каждой клеточкой тела его пальцы, его губы, его живот и соски, острые коленки… Потом его рот облизал ловкий язычок, Ки углубил поцелуй, прижимая Тэмина к холодной кафельной стенке и легко двигая бедрами.

— Ки, — прошептал Тэмин на ухо Диве, обхватывая его запястье и опуская его руку на свой член. Ки намек понял, обхватил быстро твердеющую плоть макнэ в тугое кольцо и задвигал рукой.

Тэмин судорожно выдохнул, откинул голову и тихонько застонал, поддаваясь бедрами навстречу Дивиной руке. Ки укусил его за шею, потом спустился поцелуями на ключицы, облизал одну за другой, наращивая рукой темп и заставляя Тэмина стонать громче.

— Хен, хен…

— Называй меня по имени, — шепнул Ки. Сначала ему показалось, что Тэмин не расслышал из-за шума воды, но тот вдруг выдохнул:

— Моя Дива…

Ки улыбнулся, поцеловал розовый сосок макнэ, потом встал на колени у его ног, чувствуя, как барабанит по спине вода из душа. Тэмин нетерпеливо запустил руку в мокрые волосы Кибома и надавил на затылок, оглушительно громко дыша в кафельных стенах душа. Ки облизал головку члена Тэмина, с которого капала вода, потом помедлил секунду и взял в рот.

— Кибом! Кибом… Ааа, моя Дива…

Ки нравилось слышать свое имя так, ему нравились руки Тэмина на затылке, ему нравилось, как Тэмин вбивается в его рот, ему нравились его стоны, ему нравилась заливающаяся в рот и нос вода, ему нравилось захлебываться, но не выпускать макнэ из когтей наслаждения. И ему очень нравился вкус Тэмина, каждая капелька, стекающая в горло, нравилось, какой он соленый и вкусный, до дрожи, до осознания, что Зверь только его, только его…

Тэмин сполз по стенке напротив Ки, пьяный от разрядки, довольный, мокрый, пребывающий в эйфории. Ки подтянулся к нему, стоя на четвереньках, поцеловал, почти урча от наслаждения. Тэмин погладил мокрую спину Дивы и притянул поближе к себе.

Зеркала в ванной запотели.

***

А потом они лежали в номере, на незастеленной кровати Тэмина, Кибом вяло перебирал мокрые прядки его каштановых волос. Он не вытерся как следует и теперь капельки воды на его голой груди, животе, руках и ногах холодил прохладный ветерок, дующий из приоткрытого окна. Полотенце, обмотанное вокруг его бедер, промокло насквозь. Тэмин лежал голый под одеялом, на плече Ки, что-то тихо мурлыкал. Кажется, припев из “Best Place”.

— Куда ты все-таки ходил, Тэмми?

— Тебе за подарком, — Тэмин хитро глянул на Ки из-под челки.

Ки улыбнулся:

— Чем же я заслужил подарки?

— Ты хороший, — Тэмин перевернулся на живот. – И мне с тобой хорошо. Я хочу, чтобы ты радовался.

— Ты – моя радость, — Ки ласково пощекотал шею Тэ. С кончиков волос макнэ капала вода. Он улыбался.

— А все равно я хочу подарить тебе подарок. Но немножко попозже. Подождешь?

Ки кивнул. Ради Тэмина он мог бы прождать вечность.

***

Запись интервью прошла как-то очень быстро и будто мимо. Без особых приключений прибыв в здание редакции, парни провели там всего около пары часов. Фанатки, конечно, все же узнавали их на улице, но особо большой толпы не было, так что обошлось без травм.

Менеджер Ким почти все время старался находиться недалеко от Тэмина, будто специально разлучая его и Ки. Ки это бесило. Очень. А еще его бесили те фразы, каким менеджер учил Тэмина перед индивидуальным интервью. Он каждого из парней инструктировал перед их записью, но почему-то именно Тэмину достались самые выводящие Кибома предложения. Одно только признание того, что Тэмин ненавидит насекомых дико оскорбляло Ки. Зверь ничего не боится, что ему какие-то насекомые? Так для чего этому человеку позорить Тэмина перед всеми?

Началось интервью, полное слащавых замечаний MC, искусственного смеха и натянутых улыбок менеджера. Вначале были типичные вопросы про новый альбом, песни и гастроли, ближе к концу пошли более важные, с точки зрения, фанатов – о личной жизни и – конечно же! – фансервисе.

— Скажите, если бы Вы были девушкой, с кем из группы Вы бы встречались? – улыбаясь, спросила девушка-ведущая. Тэмин скромно потупил глазки, форменный пай-мальчик, но Ки успел уловить горячий мимолетный взгляд, адресованный ему макнэ. К сожалению, правда обычно никому не нужна.

— С Минхо, потому что он – Пламенная Харизма, — старательно краснея, промолвил Тэмин. Ки, хоть и знал прекрасно про их типичный спектакль в группе, все равно ощутил укол ревности. Отдавать Тэмина кому-то, даже в шутку…

Кипения Ки никто не замечал.

— А Вы? – обратилась ведущая к Минхо.

— С Тэмином. Он самый милый, — помедлив, усмехнулся Минхо, строя из себя «крутого хена». Тэмин покраснел еще сильнее. Как он так легко это делает?

— А Вы, Джонхен? – перевела на главного вокалиста томный взгляд ведущая.

Джонхен скользнул взглядом по Минхо, задержался на секунду, потом вспомнил про свою «роль».

— С Ки, конечно же. Он же самый модный, — лучезарно улыбаясь, ответил Блинг.

— Ки? – повернулась к Кибому девушка.

Ки помнил, что менеджер наказал ему ответить, что он хочет встречаться с Джонхеном, но решил сделать небольшую гадость и просто немного позлить его. За Тэмина.

— А я бы перевстречался со всеми, чтобы понять, как они ведут себя с девушками. Чую, кандидатура Джонхена отпала бы сразу же, — ехидно усмехнулся Ки. Джонхен тут же поднял кипиш на тему того, что он прекрасно обращается с девушками, Ки вяло отшучивался, внимательно следя за реакцией менеджера. Тот улыбался натянутей прежнего.

— У Вас хороший вкус, Кибом, — подначила его ведущая.

— Прекрасный, поверьте, — даже удовлетворение от недовольства менеджера не смогло загладить неприятные ощущения ревности макнэ к дурацкому фансервису, и ответ вышел кислый и недружелюбный. Ки попытался сгладить это, изображая недотрогу и высокомерную модницу. Либо ему это хорошо удалось, либо девушке на самом деле было плевать на них (что было, конечно, вероятней), и она просто очень хотела побыстрей домой к своему парню, но докапываться до модного айдола, который явно был не в настроении никто не стал, и девушка обратилась, наконец, к Онью – последнему в списке.

— А Вы, Онью, что скажете?

Онью выдержал эффектную паузу, а потом выдал:

— А я не хочу быть девушкой, — и рассмеялся открыто и по-доброму.

Пришлось вместе со всеми поддержать шутку, но настроение к Ки так и не вернулось. И он был вынужден давить из себя добродушие на протяжении остатка интервью.

***

— Хен, ну чего ты?

Кибом не ответил.

Весь вечер после интервью он ходил хмурый, молчал, не шутил вместе со всеми, не поддерживал свой имидж мамочки. В конце концов от него отстали, решив, что у Кибома снова болит голова. За ужином его никто не трогал, только менеджер поглядывал странно и неприязненно, да Джонхен периодически встревал с замечаниями, что он, мол «все-таки вполне себе хороший бойфренд – надежный и нежный».

Но в номере Тэмин все-таки пристал к нему. Ки очень не любил, когда Тэ делал так – продолжал и наедине с ним строить из себя солнечного макнэ звездной группы.

— Хен, ну чего ты куксишься, а? Ну хееен…

Ки невозмутимо разматывал шарф, но слюнявое подобие истинного Тэмина вцепилось в него сзади и повисло, весело хихикая.

— Тэмин, ты что, напился что ли?

— Ага, — жизнерадостно согласился Тэмин. – Амитриптилина.

Ки похолодел:

— Зачем?

— Менеджер Ким велел, — пожал плечами Тэ. На его лицо неудержимо наползала широкая улыбка, как бы он ее не сдерживал. Плохо, очень плохо. Организм Тэмина уже отвык от антидепрессантов – быстро.

— Но у тебя же нет таблеток!

— А у него были, — пошатываясь, Тэмин дошел до кровати и упал на нее. Постарался расстегнуть кофту – не вышло. Пальцы у него мелко подрагивали. – Киии. Помоги мне.

Кибом, проклиная менеджера Кима, подошел и помог макнэ раздеться. Тот уцепился за его шею и заполз на коленки.

— Ложись, Тэмин. Тебе надо отоспаться, само пройдет.

— У меня голова кружится, хен, — плаксиво прошептал малыш. – Побудь со мной, пожалуйста.

Ки не хотелось находится долго с этим Тэмином, но отказать ему он не мог.

— Хорошо, только линзу вынь, а потом ты ляжешь, а я с тобой посижу.

Тэмин послушно принялся вытаскивать линзу дрожащими пальцами. С седьмого раза ему это удалось. Когда баночка с раствором заняла свое место на тумбочке, на Ки воззрился желтый глаз, отчасти скрасивший его мрачное настроение.

— Хен… Я пить хочу.

Кибом, вздохнув, встал и достал из мини-бара бутылку воды. Наполнив бокал, он протянул его макнэ. Хмуро наблюдая, как жадно Тэ пьет, Ки отмечал все побочные действия антидепрессанта, так резко и явно проявившиеся сейчас. Головокружение. Тошнота. Сухость во рту. Мелкий тремор пальцев. С одной стороны, плохо, что его Зверь сейчас так жалок и так страдает. Но с другой… Раз уже проявились побочные действия препарата, значит, организм Тэ полностью оправился? Значит, стоит прекратить курс мидазолама хотя бы на неделю, и то, за чем Ки так гонится, будет достигнуто?..

— Кибом, — напомнил о себе Тэмин. Ки перевел на него взгляд и вздрогнул – Тэмин развалился на кровати, ухмыляясь и глядя на него из-под отросшей челки. Овальный зрачок сузился. – Бомми, ты обещал посидеть со мной.

Ки, как завороженный подошел к Зверю, вернувшемуся к нему так скоро. Перед ним хотелось пресмыкаться и унижаться. Хотелось ему принадлежать.

Ки присел на кровать, а Тэмин вновь заполз к нему на колени, заглянул в глаза, прикоснулся губами к подбородку.

— Скажи мне, Кибом, что случилось? Почему ты такой недовольный сегодня? Тебя кто-нибудь обидел?

Ки очень хотелось пожаловаться на самого противного человека во всей Галактике, который только и умел, что гадить в их со Зверем личную жизнь, но сдержался. Пока рано.

— Просто… Никто не смеет отнимать тебя у меня. Даже в шутку. Ты мой. – прошептал Ки ему в макушку.

Сильные пальцы больно вцепились в его плечи, Тэмин дернул Кибома и опрокинул его на кровать, нависнув сверху. На его лице застыл недобрый оскал.

— Нет, Кибом. Это ты принадлежишь мне. Это ты мой. Тебе ясно?

Кибом кивнул, оцепенев от ауры опасности, исходившей от Тэмина. Но тот расслабился, боевая стойка сменилась на расслабленную, когти втянулись в лапы, клыки спрятались.

— Я так рад, что ты сейчас со мной, — мурлыкнул Тэмин ему на ухо. – Поцелуй меня, хен.

У него шершавый и горячий язык – как у кошки. И зубки острые, Ки почувствовал металлический привкус крови, когда Тэ укусил его за нижнюю губу.

Но ему нравится.

Нравится принадлежать Зверю.

***

Последующие несколько дней – концертов, съемок и отдыха – прошли без особых происшествий. Ребята выступали, фотографировались в какие-то модные журналы и рекламы, а последний день, как Онью и обещал, был рассчитан на осмотр города и всяких памятников архитектуры, коих было не так много – по пальцам сосчитать. Тем не менее, для релаксации и приведения мыслей в тонус такая программа неплохо подходила.

Ки был рад такому графику. Там на свои-то мысли, не то что на общение с согруппниками, времени не оставалось. А еще менеджер Ким не имел возможности сильно доставать его. А еще удавалось присматривать за Тэмином – чтобы тому снова не впихнули таблетки. А еще Ки спустил в унитаз все оставшиеся инъекции мидазолама. Он решился.

В снятом напрокат фургончике места было много – поместились и пожитки ребят, и сами ребята. Самолет у них был этим вечером, в двенадцать, так что в отель они решили уже не возвращаться. Пока менеджер Ким за рулем перевозил их от городского парка до музея или от музея до дворца, парни старательно давили на массу – когда еще удастся?

Кибому не спалось. Он лениво переводил взгляд с Джонхена, уснувшего на плече Минхо на Минхо, привалившегося головой к стеклу, с Минхо на Онью, посапывающего на переднем сидении, рядом с водителем, с Онью на руку Тэмина, сжимающего его собственную и думал.

Думал о том, что он хотел бы родиться в другой жизни, рядом с Тэмином и не быть человеком, каждый шаг которого будет заснят на дрожащие камеры мобильных телефонов. Думал о подарках, которые приготовил ему Тэмин. Думал о линзах и лекарствах. Думал о языке макнэ и его пальцах. О его стонах. Думал о том, что он так и не вернул его очки.

Думал о зеркалах и Красоте. Красоте, которая прочно переплела его и Тэмина. На века.

Он почти видел ее шелковые нити, входящие под кожу и выходящие с другой стороны, видел, как они тянутся к Тэмину и овивают его. Тэмин морщит во сне нос, сглатывает, его кадык дергается и вместе с ним дергается нитка, пропадающая концом где-то в его горле.

Он так красив сейчас.

***

— Хен, хен…

Кибом сонно отмахнулся от навязчивого шепота. Либо он еще спит и ему это снится, либо он еще не проснулся и ему придется. Ну, ради всего святого, что за…

— Хееен, — плаксиво прозвучало над ухом. На этот раз слова подкрепились весьма действенным движением языка по ушной раковине, заставившие Ки все-таки разлепить глаза и, сонно хлопая ими, уставиться на своего мучителя.

После того, как самолет приземлился в Сеуле в два, еще час понадобился SHINee и всему их стафу, чтобы добраться до здания СМ, а потом до общаги. Не чуявшие под собой ног парни только и смогли, что доползти до своих кроватей и рухнуть в них, не раздеваясь и всеми силами пытаясь урвать еще несколько часов сна перед подъемом на работу.

Ки протер глаза и вздохнул. Ну, собственно, кто это еще мог быть?

— Хен, — Тэмин сидел верхом на лежащем на спине Кибоме. Увидев, что тот окончательно проснулся, он выгнулся вперед, отклячив задницу и потерся лбом о грудь Ки. На его губах гуляла шаловливая улыбка.

— Тэмин, сейчас пять утра. Чего ты не спишь?

— Я не могу без хена. Я хочу быть с хеном. Я хочу спать с хеном… — последнее Тэмин выдохнул ему на ухо, маняще перебирая майку на животе Ки. Тот зажмурился.

— Тэмин, мы не одни…

— Я знаю, — мурлыкнул Зверь, косясь желтым глазом из-под челки и продолжая поглаживать живот Ки. – Но я хочу хена…

Ки сжал простыню, всеми силами гоня от себя дурман. Это последняя, самая прекрасная форма Красоты. Нет, его не волновало, что кто-то зайдет на шум и увидит их. Его не волновали разборки и скандалы. Его волновал факт того, что кто-то еще узнает, каков его Зверь в своей первозданной Красоте.

Этого он никак не мог допустить.

— Завтра, Тэмин, — выдохнул Ки, удерживая Тэ на вытянутых руках и не давая ему вновь прикоснуться к шее, куда наметился младшенький. – Завтра в шесть мы пойдем в Зеркальное Царство.

Тэмин сузил глаза, покачиваясь всем телом, как змея, потом медленно кивнул. Он слез с Кибома, наклонился к его уху и прошептал:

— Я подарю тебе подарок, хен. Завтра.

И вышел.

А Ки еще долго не спал, разглядывая красные нитки, вшитые в его тело и тянущиеся по всей комнате за дверь.

За Тэмином.

***

Ки очень раздражало, что Тэмин настоял на том, чтобы он завязал ему глаза. Завязал глаза! В Зеркальном Царстве! Там, где он может видеть не одного, а сотни Тэминов, сотни воплощенных в Тэмине Красот.

Но раз Зверь так велел…

Ки поерзал в нетерпении на кровати и вздохнул. Как долго он будет мучить его, заставляя неподвижно лежать у изголовья?

По зеркальному полу раздались знакомые шаги. Тэмин закрыл дверь на щеколду и пересек комнату – мягко, грациозно, почти неслышно. Кровать прогнулась под его весом. Ки замер в предвкушении.

— Можешь снять повязку, хен.

Ки стянул кусок темной ткани.

Тэмин стоял на коленях, опираясь на кровать по обе стороны от вытянутых ног Кибома. На нем были те самые черные узкие джинсы и расстегнутая на груди светло-серая рубашка. В руках он держал шприц с какой-то белой жидкостью. Он улыбался – плотоядно и выжидающе.

— Это мой тебе подарок, — Тэмин приподнял шприц. – Дай руку, хен.

Ки повиновался, зачарованно глядя, как Тэмин закатывает ему рукав, зажимает пальцами локоть и протыкает иглой вену. Белая жидкость под давлением стала опускаться, растворяясь в крови и разгоняясь по венам по всему организму.

Пустой шприц упал на пол. Тэмин навалился на него сверху, его глаза лихорадочно сверкали.

— Тебе будет хорошо хен. И мне будет хорошо. Я хочу, чтобы ты радовался… Ничего не сравнится с метамфетаминами, тебе понравится…

У него горячий и шершавый язык – как у кошки. И пальцы быстро расстегивают пуговицы на джинсах.

Ки откинулся на подушки и закрыл глаза.

Он улыбался.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: