Хорошо помнюосенний вечер. Промозглая погода. Идет мокрый 4 страница

у Буденного, наша Первая конная, с ней пойдем до конца!». Начало

гулянья было многообещающим, и я бегом бросился к ребятам.

Меня растрогало огромное число теплых поздравлений и добрых

пожеланий. Видимо, каждое сердечное напутствие u1083 легло в фундамент

счастья и удачи моей дочурки, и Кристинка выросла такая красивая,

трудолюбивая и счастливая. В ней и сегодня живет частичка того

искреннего, большого торжества, безоглядной уверенности в ее

прекрасном будущем. Наша сила была в том, что мы жили тогда одним

настроением, одной волей и представляли собой монолит открытых,

простых ребят. И хотя потом жизнь раскидала нас и студенческое

братство разрушилось, тепло и радость того праздника нашей молодости

живут в моем сердце.

Я привез Любу и Кристинку из роддома в нашу комнату-две-

надцатиметровку. Теснота была - не повернуться. Наша с Любой

супружеская кровать, книжный и платяной шкафы, детская кроватка не

оставляли свободного места. Письменный стол поставить было некуда.

Но поскольку обойтись без него было невозможно, мы с отцом сделали

его по моему эскизу в раскладном варианте.

Мы были студенческой семьей: оба учились, а я совмещал с вечерней

учебой четыре работы. Ребенок есть ребенок: по ночам Кристинка часто

плакала. Мне приходилось ее качать. Когда у дочки начали резаться

зубки, ночи надолго превратились в сплошной кошмар. Об отдыхе

пришлось забыть.

Родители с их житейской мудростью были абсолютно правы. Прежде

чем жениться, нужно закончить институт, обзавестись жи-

льем. Я на своем опыте понял, как сложно ужиться двум семьям в одной

квартире, пусть даже родительской. Бесконечные поучения старших

приводили к ссорам, а*те перерастали в скандалы.

К тому же Люба оказалась ревнивой. Подозрения просто съедали ее.

Она ревновала меня ко всем женщинам. И я не скажу, что беспочвенно.

Разнообразные любовные желания покинули меня лишь на время поиска

жены, а потом вернулись.

Уже в период супружества мне приснился сон. Много красивых,

соблазнительных девушек: одна маленькая, складненькая; другая -

худенькая, высокая, как тростинка; третья - симпатичная пампушечка;

четвертая - яркая блондинка; пятая - сногсшибательная брюнетка. Голос

свыше мне говорит: «Выбирай любую». И я во сне кричу: «Я хочу их

всех!».

Сильное влечение u1082 к прекрасному полу оборачивалось непри-

ятностями. Нас с Любой, когда она была беременна, пригласили в

ресторан на студенческую свадьбу моего друга Юрия Овчинникова. Я

немножко выпил и «автоматически» прихлестнул за одной гостьей -

веселой, симпатичной девчонкой.

Не мог вспомнить, как я оказался с этой хохотушкой на улице, на

задворках ресторана. Помню только, что мы начали целоваться. Но моя

бдительная и проворная жена уже шла по следу. Она обежала здание

ресторана и застала меня на месте преступления.

В глазах Любы было столько страдания, что хмель мигом улетел из

моей головы. Что меня толкнуло к той девушке? Я был сам себе

противен: только что начал новую жизнь и опять за старое! Мне стало

страшно оттого, что плохо не только Любе, но и нашему будущему

ребенку.

Но самобичеванием дело не кончилось. Дома жена устроила

грандиозный скандал, в который втянулись и родители. Жизнь

превратилась в ад. Я не нашел другого выхода как предложить Любе или

забыть дурацкое происшествие, вызванное алкоголем, или немедленно

развестись. Я понимал, что так дальше не может продолжаться, ставил

вопрос ребром: или мы разводимся прямо сейчас, или жена прощает мне,

потому что изменить все равно ничего нельзя.

Жена рассудила, что изменить ничего нельзя - заново эту свадьбу не

переживешь, и простила меня. Мысль о разводе в первые ме-

сяцы супружества показалась ей дикой, а может быть, она просто

пожалела меня. Мы остались вместе.

Но жизнь слаще не стала. С утра бежал на одну работу, потом -на

другую, третью, вечером спешил в институт. А дома меня ждали

ревность Любы, плач Кристинки, нотации родителей. Нередко

вспыхивали ссоры, в которых мама и папа часто занимали сторону жены.

Все это унижало меня, и было нестерпимо тяжело.

У меня появилась хрустальная мечта об отдельной комнате, где я мог

бы побыть наедине со своими мыслями, заниматься в тиши, отсыпаться

хоть изредка, отдыхать от утомительных перепалок и упреков. Если бы

такое убежище появилось, я был бы самым счастливым человеком в

мире.

Но чудес не происходило. В 12-метровой комнате мы жили ровно пять

лет. Я все силы употреблял на то, чтобы стать крупным руководителем,

добиться славы, успеха. Мой рабочий день длился с половины шестого

утра до часу ночи. Меня мучили угрызения совести, что совершенно не

занимаюсь воспитанием ненаглядной Кристинки. Ее я чаще всего видел в

кроватке. Только раз в неделю, по воскресеньям, доводилось быть с ней

вместе. Это был единственный день, когда я заканчивал работу в шесть

часов вечера, «по-человечески».

Правда, я надеялся, что мой пример упорного труда сыграет большую

воспитательную роль, чем ежедневное общение и пустая болтовня. У

меня сложились консервативные взгляды на семью. Муж - это

честолюбивый и сильный добытчик, он обязан трудиться день и ночь.

Жена - хранительница домашнего очага, нежная, добрая, мягкая супруга

и мать, дети должны быть на ней. Я согласен с восточным мудрецом,

который сказал: мир женщины - это дом, дом мужчины - это мир.

Я категорически против того, чтобы все в этом мире смешалось:

женщины были бы сильными, как мужчины, а мужчины становились

женственными. Это сейчас происходит сплошь и рядом.

С тех пор прошло уже почти два десятилетия. Мои взгляды не

изменились. Меня нисколько не радует стирающаяся граница полов,

стиль унисекс, как и мужественные женщины и женоподобные мужчины.

Глядя на повзрослевшую Кристину, на ее большие успехи в учебе и

спорте, я с еще большей категоричностью ут-

верждаю: не надо переживать по поводу того, что мужчины редко видят

своих детей, летают по командировкам, работают с утра до ночи. Для

ребят это наглядный пример, лучшая школа.

Отдушиной в той жизни для меня оказался КВН - Клуб веселых и

находчивых. В нем я пережил счастье творческого полета в заме-

чательной компании единомышленников, успех первого публичного

выступления и самый позорный эпизод ревности.

Быт Тольятти был таков, что отдых и радость прочно увязывались с

выпивкой. Я работал на Волжском автомобильном заводе мастером и

видел норму времяпрепровождения моих рабочих: постоянное ____пьянство,

глупые шутки, пустые разговоры. Для многих бутылка была

единственным средством хоть ненадолго вырваться из цепких лап

действительности.

Но среди ста двадцати тысяч заводчан были совершенно особые люди

- остроумные, открытые, энергичные. Они смотрели на жизнь с

оптимизмом - радостным, светлым взглядом. В этой прекрасной

компании я познал новый мир.

Вступив в команду КВН ВАЗа, я сделал для себя много открытий.

Например, с удивлением узнал, что весело отдыхать можно и без

алкоголя.

Ребята не брали в рот ни капли водки, даже пиво и шампанское здесь

не котировались. Этот факт не укладывался в голове. Все события на

производстве, комсомольские пленумы, слеты, общение с девушками

всегда сопровождались хорошей выпивкой. И вдруг -жизнь без

спиртного.

Я привык к тому, что праздники - красные числа календаря. А эти

ребята могли устроить праздник себе и другим в любой день. В то время

нам выпадало не так много приятных минут. Мы цеплялись за любую

возможность получить хотя бы небольшую радость, воруя время у сна,

отрывая от общения с семьей. А тут целый праздник!

Мы вызвали на поединок команду КВН «Куйбышевгидростроя»,

второго по величине предприятия города. В ней были очень сильные

соперники. Тон там задавал Юрий Сексяев, который впоследствии стал

одним из моих ближайших сотрудников и друзей. Назначили время

состязаний и отвели на подготовку двадцать дней.

Собирались мы на квартире у Владимира Сенцова. Он и его жена

были заядлыми участниками игры. К тому же собственная трех-

комнатная квартира была только у них. В этих хоромах постоянно

толклись человек десять-пятнадцать. Мы придумывали шутки, веселые

диалоги, каверзные вопросы.для наших противников и тут же

репетировали.

До этого я никогда не выступал на сцене и не представлял, как сложно

рассмешить большую массу людей. Удачная шутка на заданную тему

требовала колоссальных усилий. Мы творили коллективно и по одиночке,

без конца шлифовали и отбрасывали варианты. На ударный текст из пяти

строк мы порой тратили по несколько u1076 дней. А иногда что-то стоящее

выплескивалось за секунду.

Люба к моим ночным посиделкам относилась настороженно, но

скрепя сердце отпускала меня. Да если бы и не отпускала! Команда КВН

магнитом притягивала к себе. Столько интересных, жизнерадостных

людей я в жизни раньше не встречал.

И вот настал день соревнований двух сильнейших в городе команд. В

доме культуры, который мы потом купили и открыли первый в Тольятти

офис частной компании, собралось не менее пятисот болельщиков и

зрителей. Впервые в жизни мне предстояло выступить не на

комсомольском пленуме, где у меня была заранее написанная и

согласованная речь, а на сцене перед полным залом в составе команды

юмористов.

Когда я оказался под лучами прожекторов на виду у всего города, у

меня затряслись коленки и пересохло в горле. «Тезка, у тебя все

получится!» - ободряюще шепнул Владимир Сенцов. Я сделал

чудовищное усилие и - заговорил!

Как учили, я выбрал зрителя на одном из первых рядов - какого-то

лопоухого парнишку в очках - и обращался как бы лично к нему.

Периферия моего сознания зафиксировала, как он сначала улыбнулся,

потом засмеялся, захохотал, начал бить в ладоши. Наконец, до меня

дошло, что уже аплодирует весь зал и что это - неплохое начало! Ко мне

пришел кураж артиста. Я с подъемом отбарабанил все, что

предписывалось моей ролью, и даже выдал несколько удачных

экспромтов.

Обе команды были одинаково сильными. Жюри долго не отдавало

предпочтения ни тому, ни другому коллективу. Суммы очков были

равными. Но в конце концов мы взяли верх с незначительным перевесом.

Я тешил себя мыслью, что именно мой вклад кач-

нул чашу весов. Радость победы вскружила мне голову. Я был

взволнован так, словно получил золотую медаль.

Болельщики, зрители отбили ладоши, аплодируя нам, победителям.

Нас поздравили конкуренты. Мы раздавали автографы, фо-

тографировались на память. Мне показалось, что более сладкого события

в моей жизни не было, что представление Клуба веселых и находчивых -

самое интересное и увлекательное состязание, в котором мне довелось

участвовать.

Но моя Люба так не считала. Она сидела в зрительном зале, и радости

на ее лице я не видел. Может быть, она думала о том, что я веду

полнокровную жизнь, реализую все свои способности, а она вынуждена

сидеть с ребенком. Но совершенно точно, что она ревновала меня к

девушкам нашей команды. Она вглядывалась в их лица и почти не

замечала меня.

Мою страсть к КВН она объяснила себе только присутствием в

команде привлекательных представительниц женского пола. Наши

девушки действительно были по-настоящему красивы, хотя внешность,

вообще-то, не была критерием отбора в коллектив. Главное - остроумие и

желание сражаться за победу.

Я вышел за кулисы счастливый, довольный дебютом. Я преодолел

робость, вышел на сцену, мои шутки удались, люди смеялись, неистово

хлопали. Получилась настоящая феерия, яркий праздник, который мы

устроили себе и зрителям...

И тут на меня, размягчившегося в эйфории, обрушивается ужасный

скандал, устроенный Любой: слезы, истеричный крик, оскорбления,

черные слова. С вершин радости, счастья, гордости за победу я

мгновенно провалился в бездну горького, сокрушительного унижения. Я

был ошеломлен, как рыцарь, выигравший турнир, в сияющие доспехи

которого полетели комья липкой, отвратительной грязи. С тех пор

прошло много лет, но жуткая обида все живет во мне.

Несколько дней после этой дикой сцены я ходил как оглушенный.

Удар был настолько силен, что во мне словно что-то сломалось. После

публичного позора я не мог больше заниматься КВНом, не мог с прежней

теплотой относиться к жене. Между мной и Любой вдруг выросла

непреодолимая стена.

Я горестно размышлял, что так подкосить способны лишь самые

близкие люди - родственники, друзья. Именно они выбирают

самые уязвимые места, бьют наповал, причиняют ни с чем не сравнимую

боль. Сторонний человек „при. всем желании никогда не сможет столь

жестоко оскорбить и унизить.

Я способен нормально пережить многие шероховатости и даже

конфликты в семье. Но есть вещи, которые убивают чувства. Внешне все

оставалось по-старому. Постепенно ко мне вернулась способность

шутить и улыбаться. Я помогал Любе по хозяйству, делал все мужские

домашние дела, мы ходили вместе в гости. Но брак стал формальным.

Мы продолжали жить вместе только ради Кристинки.

Я перестал делиться с женой сокровенными мыслями, пережи-

ваниями, мечтами. Люба не понимала меня, истолковывала мои поступки

превратно. Откровения могли шокировать и оскорбить жену и

повернуться против доверчивого мужа. Моя страстная, пылкая натура

совершенно не укладывалась в рамки ее представлений о семейной

жизни.

Не дай Бог испытать это жуткое одиночество вдвоем: находишься

рядом со своей половиной, но чувствуешь себя так, будто один во всей

Вселенной. Рядом были родители, дочь, но это не меняло дела. Мать и

отец - люди другого поколения, другого строя. Мы не могли говорить на

одном языке. Кристинка слишком мала - что толку исповедоваться перед

трехлетним ребенком. Одиночество и безысходность!

Удивительно, насколько разными могут быть системы координат.

Люба считала преступлением не только постельные дела, но и дружеское

общение с любой другой женщиной, кроме нее. Я же, состоя в первом

браке, воспринимал измену как нечто само собой разумеющееся. Дескать,

желания, если они появляются, нужно удовлетворять, а не наступать себе

на горло, превращаясь в закомплексованного невротика, сексуально

нереализованного человека. Жена эту «теорию» на дух не переносила,

считала ее омерзительной.

Одна эта разница представлений обеспечивала массу конфликтов.

Кроме того, у Любы начисто отсутствовала женская интуиция. Стоило

мне припоздниться из-за неотложных дел, как непременно возникал

скандал. Моя замечательная супруга была категорически уверена, что

именно сегодня я ей изменил. Пред-

7 Опыт предпринимателя

ставьте: прихожу после полуночи, как выжатый лимон, и натыкаюсь на

злые, подозрительные взгляды. Где поддержка и уважение, где тепло и

признательность, где гордость за мой труд, работоспособность, идеи? Я

этого жду, мне это необходимо как воздух! Но на меня сыпятся

незаслуженные оскорбления, жуткие упреки, унизительные пощечины.

А в те дни, когда я действительно пускался в любовные приключения,

моя дражайшая половина встречала меня словами сочувствия: «Бедный,

какая у тебя тяжелая работа! Дай я тебя пожалею!».

Сам собой возник рубеж: наша семья существует до тех пор, пока не

подрастет Кристинка. Конечно, я уже в силу своего характера не мог

пустить семейные отношения на самотек. Если бы я не управлял Любой,

помещая ее в определенные рамки, то совместная жизнь была бы просто

невозможной. Постепенно я пришел к жесткому патриархату: муж

говорит - жена слушает и выполняет.

Впоследствии я убедился, что этот порядок хорош не только для

смягчения кризисов, но и как принцип семьи вообще. Демократия здесь

невозможна - голоса делятся пополам. Остается диктатура - тоталитарное

правление мужской половины, берущей на себя ответственность за

сохранение и благополучие семьи.

Ни одна из моих женщин не пыталась бунтовать против этого.

Наоборот, я видел, что им тепло и уютно за широкой мужской спиной.

Они принимали патриархат как естественный порядок вещей. Видимо,

подчинение мужчине заложено в женщине на генетическом уровне. Даже

наша с Любой семья с весьма шаткими устоями смогла просуществовать

после инцидента на КВНе еще два года.

Я до последнего старался, чтобы Кристина росла с отцом и матерью.

Но с течением времени я убедился, что при прохладных и конфликтных

супружеских отношениях это не абсолютное благо. Дети очень чутко

улавливают разногласия между родителями. Кристинка научилась

лавировать между мной и Любой, управлять нами, добиваясь своего.

Оказалось, малыши детсадовского возраста владеют фантастическим

умением управлять поведением взрослых. Взрослые думают, что только

они влияют на детей, в то время как карапузы незаметно и очень

эффективно манипулируют ими. В нашем случае детский опыт

становился негативным.

Наконец, и мирное сосуществование с женой, державшееся на

патриархате, порядком мне надоело. Было безумно u1086 обидно, когда я в час

ночи, голодный, приезжал домо'й после длительной, напряженной

работы, а меня никто не ждал. Люба крепко спала. Я жарил себе яичницу,

а перед тем, как провалиться в сон, успевал подумать, что это

совершенно не та семейная жизнь, о которой я мечтал.

В скоропалительном знакомстве и ураганной женитьбе я и не пытался

разглядеть, каким человеком была Люба. А потом открылось, что наши

взгляды диаметрально противоположны. Жена всегда говорила: «Надо

тратить деньги расчетливо и больше экономить». Я же всегда считал, что

надо больше зарабатывать, тратить, не откладывая в кубышку, и снова

зарабатывать.

Жизнь одна, поэтому даже мимолетные яркие впечатления стоят

крупных затрат. Именно их, а не деньги и нужно коллекционировать.

Считаю, что настоящий капитал - это радужные события, волнующие

достижения, эмоциональные всплески. Отвергаю монотонное

существование. Его должны разнообразить и украшать мощные

фейерверки: любовь, творческие озарения, победа над собой, триумф в

спорте, карьере, бизнесе.

Эти вспышки - огромные, волшебные цветы - мы и храним в нашем

сердце. Треск залпа, росчерк огня - и в небе расцветает фантастический

букет. Восторгу нет предела! И пусть потом все снова погружается во

мрак повседневности - ты упорно трудишься ради следующего

праздника, добиваешься денег, признания, любви... Важно только, чтобы

эти фейерверки радовали и других людей и ненароком ничего не сожгли,

не разрушили, не покалечили.

Большинство людей живет иначе: ведет размеренную, спокойную

жизнь, движется мелкими шажками, потихонечку скирдуя деньги на

«черный день». Стабильность, годы и десятилетия без потрясений

кажутся им благом. Мысль о том, чтобы снова и снова ставить на карту

все, что у тебя есть, сторонники спокойствия считают крамольной. Их

право жить, как они хотят. Только годами трудиться без ярких эмоций,

славы, триумфов, звезДных мгновений - значит обкрадывать себя.

Я - максималист: любить так любить, работать так работать! При этом

я не выбирал то или другое, а совмещал две эти благода-

ти. Я мог заниматься сексом ночь напролет, без отдыха, оставив двадцать

минут, чтобы побриться, помыться и добраться до работы. Затем шли

семнадцать чатов напряженного труда - тренера, мастера, студента,

предпринимателя. Я бы убил себя, если бы просто отбывал положенное

время. Я всегда был первым, лучшим, выступал организатором и

мотиватором больших коллективов! Дон Жуан с его вечными амурными

похождениями и не вовремя являющимися командорами, как известно, не

работал на производстве и не занимался бизнесом. У меня любовных

амбиций было не меньше, а времени - в обрез. Я тогда сложил такой

афоризм: хорош тот мужчина, который одевается не красиво, а быстро.

Скорость сближения с девушками была фантастической. Я постоянно

бил собственные рекорды и легко брал штурмом любую крепость. Как

только я влюблялся или загорался симпатией, то никогда себя не

останавливал и начинал действовать.

Затраты сил или денег значения не имели. Я обожал дарить подругам

охапки цветов. Ради покупки сногсшибательного букета я мог снять с

себя последнюю рубашку. За годы молодости я преподнес своим

возлюбленным море цветов. Это была настоящая магия. Женские глаза

искрились счастьем. В них я читал и восторг, и удивление, и стыд, и

вожделение и радовался не меньше их!

Быстрое ухаживание - это большое искусство. Я кожей чувствовал,

что хочет услышать девушка, в какой момент нужно коснуться ее руки, а

когда - нежно прижать к себе. Стремительное наступление приводило

моих подруг в экстаз еще до кульминационного акта. Я не делал ничего,

что могло бы обидеть возлюбленную, причинить боль, страдание. Наши

встречи были феерией добра, незабываемых эмоций!

Мною двигала необузданная страсть. Когда я видел милую, приятную

девушку, то ощущал толчок, внутреннюю вибрацию, от которой даже

зубы сводило. Потом что-то взрывалось внутри, и я уже не мог

остановиться. Не думал ни о возможных семейных проблемах, ни о

других препятствиях.

Позже, когда пошел бизнес и у меня появились приличные деньги,

своя машина, - любовные истории стали похожи на сказку. Мои эмоции

били через край, и это были годы праздника, счастья. Помню извилистую

дорогу вдоль Волги в Жигулевских горах, то

падающую вниз, то взлетающую вверх, на самую кромку обрыва. Я

любил устраивать очередной своей симпатии аттракцион «американские

горки».

Сейчас я, конечно, воздержался бы от риска. Но тогда я считал

высшим шиком нестись с холма на холм с такой скоростью, что девушка,

сидящая рядом со мной, то и дело парит в невесомости, визжа от страха и

восторга. А на заднем сиденье в такт с нами взлетают и опускаются

огромная охапка роз и великанский арбуз, достойный книги Гиннесса.

Я наслаждаюсь еще и тем, что я сейчас - крылатый бог. Я остро

чувствую опасность лихой езды, но, как компьютер, мгновенно

просчитываю все необходимые действия. Автомобиль беспрекословно

повинуется мне. Мы взлетаем на гору, вжимаясь в кресла, потом несемся

вниз, отрываясь от них. Адреналин бушует в крови.

Мы подъезжаем к обрыву, я резко торможу у самого края пропасти.

Когда открываю дверь, девушка падает мне в руки. Она изнемогает от

пережитого восторга и ужаса поездки-полета, которые переходят в

любовную страсть.

Но я не форсирую события, поскольку знаю, что эмоций мож-^' но

поднять еще выше. Я беру арбуз и несильно ударяю о землю. Напряжение

спелости словно взрывает его, и он с чмоканьем и потрескиванием

разваливается на части. Мы стоим над обрывом и поглощаем алую,

сахаристую мякоть. Мы смеемся, дурачимся, суем друг другу в рот самые

лучшие куски. Сладкий сок течет по лицу, по рукам. Пальцы липкие, губы

сладкие. Страстные поцелуи кружат голову.

В сгущающихся сумерках глаза моей возлюбленной светятся счастьем

и желанием. Нас овевает и подхватывает легкий теплый ветер с Волги. В

трепещущих струях его сплелись волнующие ароматы свежей воды,

заволжских деревьев и трав. Мы оторвались от земли и в вечернем покое

парим над раздольем Жигулей и Волги, над всем миром.

Но главный акт совершится не здесь. Я увлекаю разомлевшую,

готовую ко всему подругу в машину, включаю ____мотор и магнитолу с

любимой музыкой. Окольным путем осторожно съезжаю вниз, к

опустевшему пляжу. Уже взошла луна, на глади водохранилища дрожит

серебристая дорожка. Вокруг - ни души, о стыдливости

можно забыть. Мы раздеваемся догола и бросаемся в парную волжскую

воду. Мы носимся в водной стихии, как сильные и ловкие дельфины. Я

настигаю мою русалку на неглубоком месте. Она стонет и задыхается от

наслаждения. '

Царственная, спящая природа, мир, в котором только я и она, нагота

тел, ласковая музыка летней ночи, наше тепло, восторг, бесконечная

страсть, жаркие поцелуи и объятия. Чаша бытия полна до краев. Мы

лежим на пляже под луной, вдыхая запахи лета, и летим в глубинах

мироздания среди беззвучных взрывов звезд и сиянья хвостатых комет.

Ради таких часов и стоит жить, благодаря случай, судьбу за бесценные

подарки.

Надеюсь, ни одна из подруг не может сказать, что я был эгоистом.

Даже когда знакомство измерялось часами, я относился к женщине, как к

богине, единственному, неповторимому созданию с богатым внутренним

миром, войти в который дано не каждому. Мою жизнь освещали

вспышки счастья в глазах возлюбленных. Я стремился заронить искру в

сердце женщины и разжечь огонь любви, подарить ей восторг, передать

свою страсть. Желание поделиться всем, что у меня было, сжигало меня.

Я чувствовал вибрацию во всем теле, магнетизм, дающий

фантастическую энергию.

Наверное, поэтому крепости так быстро и сдавались: зачем

противиться воле завоевателя, если он идет со щедрыми дарами! Меньше

времени на борьбу - больше возможностей наслаждаться друг другом,

изучать друг друга, купаться в радостях секса.

Между тем, семейная жизнь шла к своему логическому концу.

Однажды разразился скандал, которому было суждено стать последним.

Как всегда, Люба затеяла бучу невпопад, когда я допоздна задержался на

производстве. Когда, казалось, буря уже отбушевала, она заявила, что

подает на развод.

Не скажу, что новость меня сразила. Поначалу я отнесся к намерению

Любы достаточно равнодушно: разводиться так разводиться. В тот

момент мы как раз запускали огромное производство, и я был полностью

поглощен делами и заботами первого крупного бизнеса. Я заблокировал в

своем сознании все проблемы, которые мешали работе, и согласился с

тем, чтобы Люба, инициатор развода, занялась формальностями,

процедурой расторжения брака.

Само собой, что я должен был покинуть супружеское ложе в на-

шей комнатушке и искать приют. Выбора у меня не было. На тот момент

роскошными жилищными возможностями обладал лишь один мой друг -

Всеволод Телицын, хозяин однокомнатной квартиры. Он без лишних

вопросов поделился со мной кровом.

Правда, кроме стен, пола и потолка в нашем распоряжении ничего не

было - ни стола, ни стульев, ни кроватей. Мы, как туристы, забирались на

ночь в спальные мешки, разложенные на голом полу.

Здесь, после ухода из семьи, меня и настигла тоска. Я испытывал

страшную боль одиночества, опустошенность, беспокойство за

родителей, которые переживали наш развод не меньше, чем мы с женой.

Убивался, что не мог быть рядом с ненаглядной Кристинкой, самым

дорогим человеком на свете. Только в разлуке я понял, какое благо

видеть хотя бы спящего ребенка. Мне казалось, что почва уходит из-под

ног.

Я садился в машину и бесцельно колесил по ночному городу. Курил,

слушал музыку. Сердце разрывалось от горя. Было такое чувство, что в

мире я один, как перст. Рядом не было никого, кто сказал бы мне: «Да, я

вижу, как тебе тяжело. Ты не понят близкими людьми. Ты не можешь

жить так, как все, и мечтаешь о великих свершениях, о славе, о вечности.

Я верю - ты добьешься всего!». Вместо этого - пустота, недовольство,

щемящие сердце упреки.

Я чувствовал себя брошенным, изголодавшимся дворовым псом,

который бродит сам по себе и довольствуется тем, что другим не нужно.

Амплуа героя-любовника я забыл. Пляж, арбузы, цветы, горячая любовь

под звездами унеслись в недосягаемое прошлое. На дворе была зима,

снег, ледяная скука...

И тут впервые в моей жизни инициативу любовных отношений

проявила женщина - Лидия, Лидия Ивановна, будущая вторая u1078 жена.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: