Если он когда-либо сможет окончательно примирить народ своей матери и людей своего отца, тогда он сможет разрушить проклятие самостоятельно. 1 страница

Подсказку он сможет найти лишь во снах своей возлюбленной, но только если она будет человеком. Больше всего на свете я мечтаю, что он сможет принять в себе обе стороны: Волка, за которого он отчаянно цепляется, и человека, которого одержимо отрицает. Как отрицает и то, что я его отец.

Взгляд Марали задержался на одном предложении. Подсказку он сможет найти лишь во снах своей возлюбленной, но только если она будет человеком? Она перечитала абзац несколько раз, надеясь, что неверно истолковала слова мудреца. Этого не могло быть. Это неправда. Смерть Нэша не может быть спасением от проклятия. Невозможно. Но даже если это правда, он никогда не пошёл бы на подобное, чтобы разрушить проклятие. Или пошёл бы?

– Да, он сделал бы это, – прошептала Марали, одинокая слеза скатилась по её щеке. – Вот почему я никогда не расскажу ему о своём сне.

Она услышала, что дверь спальни открылась, затем послышались лёгкие шаги Нэша. Марали открыла начало книги и сделала вид, что только приступила к чтению. Девушка слегка напряглась, когда Нэш остановился позади неё, его руки скользили по её плечам, а затем ниже, чтобы обхватить грудь.

– Ты снилась мне, – пробормотал он, опираясь на спинку стула и целуя девушку в шею. – Я проснулся и решил воплотить свой сон в реальность, но ты пропала.

– Я не могла уснуть, – сказала Марали. – Решила, что могу начать поиски средства, которое поможет сломать проклятие.

– Уже что-то выяснила? – спросил Нэш, наклоняясь ближе, чтобы посмотреть в книгу.

– Нет, – солгала девушка, протягивая руки за спину и дотрагиваясь до обнажённого и возбуждённого Нэша. – Наверно, это был хороший сон, – прошептала она хрипло.

– Я покажу тебе, – пообещал он, и с тихим рыком поднял её из кресла.

Руки Нэша дрожали, пока он пытался снять с неё одежду. Марали хитро улыбнулась.

– Позволь мне самой,– прошептала она. – Ты уже порвал одну пару моих штанов.

– Мне жаль, – прорычал Нэш, грубо целуя её, пока направлялся на кухню. Пальцы Марали тоже дрожали, но она справилась с одеждой и теперь стояла обнажённая напротив него. Он жадно прикасался к её телу, не оставляя ни одного чувствительного места нетронутым и нецелованным. Когда Марали уже задыхалась от желания, Нэш усадил её на кухонной стол.

– Здесь? – выдохнула она, прохладная поверхность стола заставила девушку вздрогнуть от удивления.

– Всё началось здесь в моём сне, – сказал Нэш, целуя её, пока медленно овладел её телом. Затем он прижался лбом к её плечу, чтобы наблюдать, как их тела сливаются воедино. – После мы продолжили на диване, на моём рабочем столе, в ванной, на крыльце...

Марали усмехнулась.

– Это явно был хороший сон, – прошептала она.

Хотелось бы ей видеть такие же сны, как и он.

Спустя несколько мгновений, Нэш задрожал от наслаждения, охватившего его.

– Чёрт, – выругался он. – Полагаю, что всё же не смогу воплотить свой сон в реальность.

Марали покрепче обняла его.

– Сны и не должны становиться реальностью.

– Я всегда считал, что наши сны являются отражением самых глубоких переживаний нашего сердца, – сказал Нэш.

Девушка ещё ближе притянула его к себе, обвив руками и ногами.

– Марали, я хотел бы иметь возможность дышать, – с трудом произнёс Нэш.

– Прости, – пробормотала она, слегка ослабив свои объятия.

– Устала? – спросил Нэш. – Тебе не удалось как следует поспать ночью.

– Это только твоя заслуга, – обвиняюще произнесла Марали, со счастливой улыбкой прижимаясь лицом к его плечу.

– Ты когда-нибудь засыпаешь сразу после кошмара? – спросил он, поглаживая её по густым чёрным волосам.

– Нет, – призналась она, – но я в порядке.

– Почему бы тебе не вздремнуть немного, пока я начну изучать твою книгу? – предложил Нэш, его глубокий голос звучал обеспокоенно.

– Нет!

Он отстранился от неё и вопросительно посмотрел на Марали. Девушка избегала его взгляда.

– В смысле... Мне хотелось бы вернуться в постель ненадолго, – сказала она, – но только если ты присоединишься ко мне. Из-за тебя я чувствую себя неудовлетворенной.

– Ну, мы не можем это так оставлять, – пробормотал Нэш. – Вот только я, кажется, раскусил твой коварный план, – пальцем он приподнял её подбородок и посмотрел ей в глаза. Марали ожидала новых вопросов о том, почему она так настаивает, чтобы он пошёл с ней, но Нэш готов был уступить её требованию. Он прикоснулся к её губам, и его поцелуй, как и всегда, оказался горячим и страстным.

Нэш ненадолго отстранился от неё, дыхание было прерывистым, глаза помутнели от страсти.

– Клянусь, Марали, ты сведёшь меня в могилу.

– Не говори так, – прошептала она, сердце сжалось от страха. – Пожалуйста.

– Эй, не расстраивайся, – нежно произнёс Нэш, касаясь её щеки. – Я же не буквально.

Девушка знала это, но по-прежнему беспокоилась.

– Отведи меня в постель, – настаивала Марали, заставляя себя игриво улыбнуться.

Нэш лукаво улыбнулся в ответ.

– Я скучал по этой твоей улыбке.

Марали снова улыбнулась, на этот раз искренне.

– О, я определенно отведу тебя в постель, – прорычал Нэш, поднимая её со стола.

– Нэш! – запротестовала девушка, когда он развернулся и понёс её по коридору. Она смеялась, когда он положил её на постель, но хихиканье вскоре сменилось вздохами удовольствия.

Он был нежным и медленным на этот раз, даря ей томное удовольствие и не думая о себе. Марали даже и не предполагала, что заснёт.

Глава 37

Нэш не знал, то ли Марали была настолько измотана, то ли его ласки больше не волновали её. Он надеялся на первое, потому что даже смерть представлялась ему лучшим вариантом, нежели возможность потерять любовь Марали. Нэш смотрел на девушку в тусклом свете, проникавшем через открытую дверь, желая убедиться, что она на самом деле спит. Марали не отреагировала на его прикосновения, даже когда он провёл пальцами по её приоткрытым губам.

– Думаю, мы можем закончить позже, – пробормотал Нэш с нежной улыбкой.

Он поцеловал девушку в лоб и поднялся с постели. Вдруг, пока Марали спит, он наконец-то сможет собраться с мыслями и начать изучение книги. Нэш должен был сдержать обещание, данное своей стае, иначе та снова выступит против его статуса альфы. Он немного подышал свежим воздухом, затем вернулся в хижину, оделся, разжёг огонь и занял место за своим столом, чтобы изучить рукопись, которую заботливо добыла для него Марали. Нэш очень надеялся, что эта книга поможет ему найти лекарство, и молился про себя, чтобы его не постигло очередное разочарование.

Первая треть рукописи, которую он быстро прочёл, особо не задумываясь, рассказывала о начале отношений между мудрецом и лидером волчьей стаи.

По всей видимости, мудрец был высокого мнения об альфе. Именно это стало главной причиной того, что он готов был подвергать себя опасности в ловушках Волка. Увлечение мудреца сестрой вождя, Джейдой, сыграло важную роль, и он приобрёл доверие стаи. Тогда мудрец признал, что хотел бы прожить всю жизнь среди них, но это желание было слишком импульсивным. Стоило альфе убедиться в бессмертии мудреца, ситуация начала меняться.

Поскольку Берл жаждал заполучить бессмертие для себя и своего народа, мудрец оказался предметом изучения и применения пыток.

Волки испробовали всё на свете, чтобы заставить его раскрыть свою тайну. Они зашли настолько далеко, что даже вырезали у него печень и разделили её на кусочки между собой, убеждённые, что бессмертие можно получить, съев плоть мудреца. Он молил о смерти, чтобы остановить мучительную боль от варварских действий Волков, и даже рассказал о своей уязвимости к серебру, чтобы они смогли забрать его жизнь.

Только Джейда была ему утешением. Ей всё же удалось спасти мудреца от жестокого плена своего брата, и они жили вместе в бегах какое-то время и смогли зачать сына. Но прекрасная женщина-волк ушла обратно, испугавшись, ведь её беременность вместо нормального для стаи периода в девять недель затянулась на девять месяцев. Когда ребёнок родился в человеческой форме, Берл пришёл к мудрецу, чтобы заставить того покинуть убежище.

Теперь у Берла была новая тактика. Мудрецу не оставалось ничего иного, кроме как сотрудничать. Волки показали свою худшую сторону по отношению к членам других стай, а также к Джейде и её новорожденному ребёнка. Бескрайняя ненависть мудреца и его безграничный гнев стали вечным дополнением к бессмертию. Рукопись очень расплывчато описывала заклинание бессмертия, но когда оно было завершено, волки стали бессмертны, как и все их будущие потомки.

Джейда отказалась покинуть стаю с разгневанным мудрецом, особенно когда она сама стала бессмертной, а отец её старшего сына уже нет. Она отвернулась от него, утверждая, что так будет лучше для их сына.

Достаточно было уже того, что ребёнок носил знак отличия, доказывающий, что он лишь наполовину Волк – знак полумесяца над левым глазом.

Эта метка гарантировала, что его никогда по-настоящему не примут в собственной стае.

Нэш прервал чтение, думая, что неправильно понял слова мудреца. Знак вовсе не был отметкой полу-волка, он появлялся у того, кто не зависел от проклятия и был Хранителем стаи.

Отец Нэша с самого детства постоянно твердил ему это. Нэш продолжил чтение более медленно, поскольку эта часть, казалось, относятся к нему больше, чем всё прочитанное до сих пор.

Возможно, если бы я оставил поселение волков с чем-нибудь, кроме неприязни к ним, мне не хотелось бы так сильно наказать их всех за причинённую мне больно, за отобранного у меня сына, за то, что настроили Джейду против меня. Но поскольку во мне не осталось добрых чувств к стае, я создал своё проклятие. Мне хотелось, чтобы другие люди увидели, какими на самом деле монстрами были люди-волки, пусть даже всего на одну ночь лунного цикла. Я ни за что бы не позволил им жить мирной бессмертной жизнью после всего, что они со мной сделали. Эгоистичные звери отобрали у меня всё, и я поклялся передать секрет их уничтожения своим потомкам.

Мои дети, их дети и дети их детей будут охотиться на волков, как на животных, которыми они и являются, с оружием из чистого серебра. Единственной возможностью положить конец этой распри будет обладать мой старший сын, наполовину волк, отмеченный полумесяцем. Эта отметка позже станет спасением для волков, а не предметом их распрей; и даже если мой сын погибнет, другие, рожденные при аналогичных обстоятельствах, будут обладать меткой и иметь уникальные возможности. Наверно мой сын, Ярл, который, кажется, не способен принять себя таким, каков он есть, не преуспеет, но будущие наполовину волки смогут разрушить проклятие.

– Это не может быть правдой, – пробормотал Нэш, перечитывая абзац уже в четвёртый раз, прежде чем сердито захлопнуть книгу. – Невозможно! Я не наполовину волк, моя мать и мой отец были членами стаи, – его сердце сильно билось в груди. Он не знал, почему чувствовал себя настолько встревоженным, если был уверен, что мудрец ошибался. Нэш потрогал белую прядь волос над левым глазом. – Это просто ошибка.

– Что ошибка? – пробормотала Марали. Она вошла в гостиную, всё ещё сонная и невозможно красивая, но даже её стройное обнажённое тело не отвлекло Нэша от волнительных размышлений.

– Эта книга, – Нэш проворчал, отталкивая том в сторону и не понимая, почему чувствует такой гнев по отношению к неодушевленному предмету.

Марали побледнела.

– Только не говори, что прочёл её?

– Я читал, но думаю, что этот мудрец ни черта не знает, о чём пишет!

– Согласна, – слишком поспешно ответила Марали. – Нам стоит просто сжечь её.

Нэш озадаченно посмотрел на неё, когда она подошла ближе.

– Я не считают, что всё описанное ерунда, – сказал он, положив руку на книгу, как бы защищая от неожиданного желания Марали уничтожить её. – Лишь некоторые вещи.

– Какие, например? – девушка была бледной и дрожала, смотря на книгу со смесью трепета и отвращения.

– Часть о... – Нэш резко замолк. – Мне нужно поговорить с моей матерью. Она сможет доказать, что мудрец неправильно описал значение символа-полумесяца. Правильно?

Марали молча смотрела на него. Затем огляделась по сторонам. Казалось, она вот-вот упадёт в обморок.

– Эй, всё не так страшно, – сказал Нэш и нежно обнял её. – Это не конец света или что-то вроде того.

– Но не для меня, – прошептала она, крепко обнимая его. – Пожалуйста, пусть он будет неправ.

– Конечно, он неправ, но почему тебя настолько волнует, окажусь ли я лишь наполовину Волком? – Нэш думал, что она навсегда забыла о каких-либо предубеждениях.

– Наполовину Волк? – спросил Марали и посмотрела ему в глаза. – Так ты прочёл об этом?

Он кивнул.

– Глупость, ведь правда? – заявил Нэш, но его пульс до сих пор не пришёл в норму. Как могли эти простые слова внушать ему такой страх?

Марали кивнула, соглашаясь, и при этом явно испытала облегчение. Нэш поцеловал её, и девушка расслабилась в его объятиях.

– Ты заснула, когда я пытался отблагодарить тебя за воплощение моего сна на кухне, – заметил он, поглаживая девушку по голой спине и плечам, притягивая её ближе.

– Прости, – прошептала Марали. – Я действительно наслаждалась твоими ласками. Просто была слишком измотана, а ты действовал оооочень медленно.

– Посмотрим, сможешь ли ты не заснуть в следующий раз, – пробормотал Нэш.

– Как насчёт проверить это прямо сейчас? – хрипло промурлыкала Марали.

Прозвучало заманчиво, но Нэш должен был узнать правду, прежде чем расслабляться.

– Позже, – пообещал он. – Я собираюсь пойти поговорить с матерью, может, ты пока приготовишь нам что-нибудь поесть?

Девушка улыбнулась.

– Нет проблем, – согласилась она. – Не торопись, – казалось, она в нетерпении поторапливала его покинуть хижину. Нэш изучил её достаточно хорошо, чтобы заметить изменения в поведении.

Он посмотрел на незащищённую книгу, лежащую на столе.

– Ты ведь не думаешь сжечь её, как только я уйду?

Марали снова побледнела и отодвинулась от него.

– Н-нет, вовсе нет. Зачем мне уничтожать такую важную книгу?

– Не знаю. Но ты была готова сжечь её минуту назад.

Девушка пожала плечами и направилась на кухню, поднимая с пола свои штаны.

– Скоро увидимся. Приготовлю для тебя нечто особенное.

Нэш прошёл за ней на кухню и притянул к себе за талию, прижав спиной к своей груди.

– Марали, пообещай мне, что не будете сжигать книгу в моё отсутствие,– потребовал он.

Она молчала в ответ, и Нэш понял, что был прав в своих подозрениях.

– Обещай мне, Марали. Я хочу думать, что могу доверять тебе, но если нет, тогда просто возьму книгу с собой.

Девушка напряглась, затем выскользнула из его объятий.

– Не сожгу я эту дурацкую книгу, – сердито сказала она. – Серьёзно, почему тебя это так волнует? Сам же сказал, что там есть неверная информация.

– То есть, ты обещаешь, что не сожжёшь её?

Марали повернулась и свирепо взглянула на него.

– Обещаю, что не буду жечь книгу, – злобно прошипела она. – Ты же доверяешь моему слову.

Нэш нежно улыбнулся ей.

– Я люблю тебя, – сказал он, и Марали снова побледнела. – И поскольку я люблю тебя, то полностью тебе доверяю.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она.

Нэш вернулся в гостиную и посмотрел на книгу, пока надевал своё длинное кожаное пальто. Если Марали предаст его доверие, то бесценное содержание тома будет утеряно навсегда. Может, следует взять его с собой, если вдруг импульсивность Марали одержит верх?

– Нет, – твёрдо сказал себе Нэш. – Я доверяю ей. Она не притронется к книге, раз обещала мне.

Он оставил книгу на столе и вышел из дома в поисках успокоения, которое не сомневался найти в словах матери.

Глава 38

Обычно Нэш входил в дом своей матери без раздумываний. В конце концов, он вырос в этом доме. Их с Кортом и родителей объединяют многочисленные воспоминания о происходящем в этих стена. Но Нэш не говорил со своей матерью с того момента, как убедил её не лишать жизни Марали. Поэтому сейчас он не был уверен, захочет ли она вообще с ним разговаривать.

Нэш поднялся на крыльцо и постучал, отступая от двери на шаг назад в ожидании ответа. Внезапно ему захотелось закурить, и Нэш уже потянулся в карман за сигаретами, но вспомнил, что мать не позволит курить в доме.

Стэйша медленно открыла дверь. Выглядела она ужасно. Янтарные глаза казались пустыми, под ними залегли тёмные круги. Стэйша была такой бледной и тощей, что Нэш задался вопросом, спала ли она и ела ли в последние несколько дней.

– Мама, ты больна? – с тревогой произнёс он.

Нэш был изумлён, когда она расплакалась и упала в его объятия.

– Я думала, что потеряла тебя, – рыдала она, уткнувшись ему в грудь.

Он коснулся её волос, его сердце неприятно заныло. Казалось, в последнее время Нэш побил все рекорды по количеству плачущих из-за него женщин.

– Разве Рэлла не сказала тебе, что я вернулся из Сарбо? – растерянно спросил он, не понимая, почему она считала его мёртвым.

– Дело не в этом, – пробормотала Стэйша. Она напряглась и повернулась к нему спиной, нетерпеливо вытирая слезы, пока проходила глубже в дом, ожидая, что Нэш последует за ней.

– Тогда в чём? – спросил он, входя в дом и закрывая за собой дверь.

– Ты предпочёл женщину своей семье, – твёрдо пояснила она, будто и не было этого момента слабости. – Почему ты здесь? Чего ты хочешь?

Нэш не мог так сразу признать, что пришёл поговорить с ней, после подобного приветствия.

– Я хотел узнать, как ты, – сказал он. В доме было очень холодно, а ведь Нэш даже ещё не снял пальто. – У тебя прохладно. Почему ты не зажгла огонь?

– Потому что мой любящий старший сын, помогавший мне с рубкой дров, был убит твоей человеческой подружкой.

Стэйша обладала удивительным талантом задевать за живое любого из стаи своими холодными речами. И младший сын не был исключением. Нэш безмолвно смотрел на мать. Любой член стаи с радостью помог бы ей с рубкой дров, стоило ей только попросить. Казалось, она специально ждала подобного момента, чтобы ранить Нэша самым жестоким способом.

– Тебе стоило попросить меня, – пробормотал он. – Пойду нарублю дров.

Нэш вышел через заднюю дверь в небольшой двор, где стояла колода. Он снял пальто и закурил, прежде чем поднять топор и разрубить большие бревна на пригодные для топки. Он курил всё то время, пока рубил, смесь никотина и физической активности оказалась отличным выходом для стресса. Методический стук топора, нарушающий тишину леса, также был успокаивающим. Когда Нэш нарубил гору готовых брёвен, он аккуратно сложили их около задней части дома. Затем закурил ещё одну сигарету и сел на колоду, переводя дух после приложенных усилий.

Нэш почти видел Корта здесь с топором в руке, ухмыляющегося, пока тот разговаривал со своим младшим братом и рубил дрова. Сколько раз они так проводили время? Сто? Больше? Нэш бросил сигарету на сырую землю и потёр лицо обеими руками. Каким нереальным казалось то, что Корт ушёл навсегда. Ничто никогда не вернёт его обратно.

– Заходи и съешь что-нибудь, – сказала Стэйша, выглянув из открытой задней двери.

– Марали ждёт меня, – ответил Нэш, вставая с колоды и поднимая сброшенное пальто.

– Ты теперь даже минуту не можешь выделить, чтобы поговорить с собственной матерью?

Он понял, что Стэйша хотела заставить его почувствовать себя виноватым за долгое отсутствие, но тем не менее эта тактика сработала.

– Думаю, я могу задержаться на какое-то время, – согласился Нэш. – Она знает, где меня найти, если я ей понадоблюсь.

Стэйша тепло улыбнулась ему.

– Принесёшь дрова, – сказала она и снова исчезла в доме.

Нэш собрал охапку брёвен и отнёс в дом, сложив их на полу у камина. Он аккуратно разжег огонь, часть брёвен была ещё немного влажной.

– Так гораздо лучше, – пробормотала Стэйша, снимая шаль, пока тепло разливалось по комнате. – Пойдём, сын. Давай есть.

Большая комната в доме была разделена на гостиную и столовую, обе части прогревались огнём в камине. На обеденном столе их уже ждала еда. Нэш сел за стол.

– Это баранина? – недоверчиво спросил он и задумался, кто из его стаи посмел совершить набег на стадо пастуха.

Он вспомнил, как в юности его пронзили вилами за подобный поступок. Корту в одиночестве пришлось нести домой и его, и тяжёлым трудом добытую овцу.

Стэйша улыбнулась.

– Подумала, ты заслужил угощение.

– Ты меня балуешь, – ответил Нэш и не колеблясь откусил редкого мяса. Раз Марали не было рядом, он мог позволить своим инстинктам взять верх. Уже в скором времени Нэш рьяно облизывать голую кость.

Стэйшу порадовало такому очевидному проявлению удовольствия.

– Ну и как тебе? – спросила она, принимаясь аккуратно грызть свой кусок мяса.

– Вкусно, – прорычал Нэш.

Стэйша наблюдала за ним пару мгновений.

– Я надеялась, что ты хотя бы поступишь правильно по отношению к Рэлле, – вдруг сказала она.

– Ты о чём? – удивлённо произнёс Нэш.

– Если Рэлла найдёт себе новую пару, мы навсегда потеряем её детей.

– Да что ты говоришь? Рэлла никогда не станет препятствовать нам видеться с близнецами и Кэршей, – сказал Нэш, понимая, что именно из-за страха его матери остаться в одиночестве она стала такой неразумной.

– Но если бы ты стал для Рэллы новым партнёром, не было бы никакого риска, – заявила Стэйша. – Недавно Волк из другой стаи приходил к ней. Теперь она раздумывает, готова ли оставить нашу стаю ради другой.

– Что? Почему мне до сих пор никто не сказал об этом?

– Ты был слишком занят своей девчонкой, так что поговорить с тобой было сложно.

– Это несправедливо, мама, – Нэш думал о возможных последствиях ухода Рэллы и детей из их стаи.

С одной стороны, эта семья потеряет его защиту как Хранителя. Но раз последний из Охотников больше не представляет опасности, то физически им уже ничего не угрожает.

Нэш до сих пор помнил, как страдал Корт после возвращения с бойни над Охотниками. Корт тогда убил десятилетнего мальчика. И это принесло брату гораздо больше мучений, нежели смерть их отца и деда. Конечно, Рэлла не желала бы для себя или своих детей подобной участи, но без защиты Нэша один из них рано или поздно убьёт человека.

– И о чём только Рэлла думает?

– Она думает о своём будущем, Нэш, – сказала Стэйша. – Забудьте ты об этой своей глупой интрижке и согласись стать для Рэллы новой парой.

– Глупой интрижке? – Нэш хмуро взглянул на свою мать. – Ты так воспринимаешь мои отношения с Марали? Как что-то временное и несерьёзное?

Стэйша усмехнулась.

– Ну а чем ещё это может быть? Она проживёт ещё лет пятьдесят, если повезёт, а у тебя впереди лет двести. Что ты станешь делать, когда она постареет и станет хрупкой, а ты всё ещё будешь молодым и энергичный?

– Я позабочусь о ней, – серьёзно ответил Нэш. – Может быть, тебе трудно в это поверить, но я её люблю. Люблю безгранично, безумно, страстно. Она стала частью меня, которой мне раньше так не хватало. И это никогда не изменится, даже если она умрет годами раньше меня.

Глаза Стэйши сузились.

– Меня от тебя тошнит, – зарычала она. – Как ты мог? Как ты посмел влюбиться в мерзкого человека?

– Да почему ты так отчаянно ненавидишь людей? – парировал Нэш. – Никто в стае не презирает их так, как ты.

Стэйша встала из-за стола, её злость была сравнима с гневом Нэша.

– Я не обязана тебе ничего объяснять.

Нэш тоже встал.

– Я не понимаю тебя, мама. Ты никогда не вела себя так с Кортом, – он сильно стукнул кулаком по столу, отчего зазвенела посуда.

– Не вмешивай сюда своего брата. Он тут совершенно не при чём, и теперь уже у него никогда не будет возможности высказаться в свою защиту.

– Почему бы тебе не закончить эту мысль? – сказал Нэш, его голос звенел, как сталь, его глаза сузились.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Стэйша, решительно встретив его взгляд.

– Он больше не здесь, потому что я не смог защитить его.

В это мгновение Стэйша, казалось, поняла, что своими словами ранила её оставшегося в живых сына сильнее, чем он готов был признать. Но в тот момент её это, похоже, мало волновало.

– Это верно, ты не защитил его, а теперь я не только потеряла моего сына, но могу лишиться и внуков, потому что вы всегда такой нерешительный.

– Так ты думаешь, что я неудачник?

Стэйша тяжело вздохнула и покачала головой.

– Нет, Нэш, я вовсе так не думаю. Ты для меня надёжная опора в большей степени, чем другие. Иногда я так хочу, чтобы тебе не пришлось быть отмеченным знаком полумесяца.

Нэш вдруг вспомнил, зачем собственно пришёл к матери.

– Так почему же я был отмечен как Волк-Хранитель?

Стэйша испуганно взглянула на него, широко раскрыв глаза.

– Такова воля случая, я полагаю, – медленно прошептала она.

– Действительно? – скептически поинтересовался Нэш.– И это вовсе не потому, что я наполовину волк и наполовину человек?

Стэйша тяжело опустилась на стул, румянец гнева, который всего мгновение назад алел на её щеках, исчез, женщина побледнела, словно мел.

– Ка… Как ты узнал?

У Нэша зазвенело в ушах, внезапная слабость охватила его. Он присел на стул напротив матери. Разумеется, он всего лишь неправильно её расслышал.

– То есть ты не отрицаешь, что это правда?

Стэйша молча кивнула, слёзы текли по её лицу. От чудовищности происходящего Нэшу стало нехорошо. Как он мог быть наполовину человеком? Его родители оба были Волками, если только...

– Кто из вас оступился? – сердито спросил он. – Ты? Или отец? – Нэш посмотрел на мать жёстким взглядом. – Это была ты, ведь ты родила меня.

Стэйша дрожала – его сильная и независимая мать, вдруг стала слабой и беззащитной, как котёнок.

– Это не то, о чём ты думаешь. Я любила твоего отца. Ты знаешь это.

– Тогда как?

Она покачала головой, встала и сделала несколько шагов в сторону спальни. Нэш вскочил на ноги, схватил её за плечи и развернул лицом к себе.

– Расскажи мне!

Стэйша посмотрела на него затравленным взглядом, её глаза были наполнены слезами. Она закусила губу.

– Мы с твоим отцом были на охоте, – нерешительно начала она. – Он осматривал местность, а я искупалась в реке и лежала на солнце, обсыхая, когда меня заметили мужчины, – Стэйша закрыла глаза и содрогнулась. – Ты же знаешь, что Волк не должен изменять обличие перед человеком. Я осталась в человеческой форме. Беззащитная. Полагаю, мужчины решили, раз я обнажённая, то готова... готова... – она сглотнула несколько раз. Казалось, ей стоит больших трудов сдерживать рвотные позывы. – Их было шестеро, и я не могла остановить это, все они... они все...

Нэш притянул мать в свои объятия, поглаживая её по волосам.

– Мне так жаль, – прошептал он.

– Они изнасиловали меня, – глухо произнесла Стэйша. – Много раз, я не уверена, сколько именно. Затем они попытались меня убить, но я выжила. Я не могла умереть. Не знаю, сколько раз они ударили меня ножом. Боже, я так хотела умереть, и тут вернулся мой муж, нашёл меня с этими отвратительными людьми. Он... он... просто сошёл с ума. И убил их всех.

– Мне так жаль, – снова прошептал Нэш. Он не знал, что ещё можно сказать.

Стэйша молчала довольно долго.

– Мы с твоим отцом держали это в тайне, – наконец продолжила она. – А когда стало ясно, что я беременна, мы не оставляли надежды, что ребёнок окажется его. Но после девяти недель я даже близко не была готова к родам. Тогда мы решили скрывать мою беременность. Только твои брат и отец знали, что я была беременна более девяти месяцев. Ты родился человеком.

– Человеком? – удивился Нэш. Их вид всегда появлялся на свет в волчьем обличии. Они даже не могли принять человеческую форму, пока глаза волчат не откроются полностью. Теперь дрожали уже они оба. Нэш не был уверен, кто из них кого поддерживал. Он нашел глазами диван и подтолкнул к нему свою мать, чтобы они сели рядом, прежде чем оба лишатся сил.

– Я ненавидела тебя, когда ты родился, – призналась Стэйша. – Даже хотела убить, но твой отец забрал тебя у меня. Он заботился о тебе несколько месяцев самостоятельно, прежде чем ты сумел принять волчью форму, и тогда я смогла бы признать тебя перед всеми своим сыном.

– Значит, он не мой настоящий отец...

– Не говори так, Нэш, – прервала его Стэйша. – Ты может и не его плоти, но определённо от его сердца. Он любил тебя как родного.

Нэш испытывал множество хаотичных эмоций. Он узнал об обстоятельствах своего зачатия и что его собственная мать хотела его убить. Понял, что замечательный человек, который вырастил его, не было ему настоящим отцом, и что он не Волк, каким всегда себя считал. Всё это было слишком сложно так сразу осознать.

– Я надеялась, что ты никогда об этом не узнаешь, – сказала Стэйша.

Нэш нехотя кивнул.

– Спасибо, что рассказала мне правду, – произнёс он и встал. Ему нужно было держать себя в руках перед ней. Он не хотел, чтобы она знала, как его расстроил её рассказ. – Мне пора домой, Марали будет беспокоиться.

Стэйша вздрогнула при звуке этого имени, но теперь Нэш понимал, почему мать так ненавидела людей. Он вышел из дома и уже собирался закрыть дверь, но мать окликнула его.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: