Маслоу Абрахам Гарольд. 20 страница

хотела бы стать собакой. Кошка движима своими инстинктами и вряд ли в

состоянии не так понять, что они ей диктуют, или усомниться в

целесообразности их указаний. Наши животные инстинкты ведут себя

гораздо скромнее. Наша биология, инстинкты рудиментарны, ослаблены,

неотчетливы и трудноуловимы. Голос внешнего для нас гораздо громче

шепота наших глубинных импульсов. Глубинные импульсы исходят именно из

этих почти угасших инстинктов, чрезвычайно слабых, едва уловимых,

требующих тишины и сосредоточенности. Именно эти инстинкты я имею в

виду, когда рассуждаю об интроспективной биологии и биологической

феноменологии, когда для постижения идентичности, для постижения

своего <Я>, своей спонтанности и естественности призываю вас закрыть

глаза, не слушать окружающего, не думать о насущном, забыть обо всех

делах и расслабиться даоистичным и рецептив-

Цель и значение гуманистического образования

ным образом (во многом похожем на расслабление на кушетке

психоаналитика). Предлагаемая мною техника состоит именно в том, чтобы

дождаться того, что вдруг произойдет, что нежданно придет вам на ум.

Фрейд называл это техникой свободных ассоциаций. Это не концентрация

внимания на актуальной проблеме, но свободное скольжение мысли, и если

вы научитесь этому, если добьетесь успеха, вы сможете отвлечься от

окружающего и его повседневной мелочности, вы услышите эти едва

слышные, деликатные импульсы внутри вас, намеки вашей человеческой

природы, подсказки не только вашей животной сущности, но и вашей

неповторимой индивидуальности.

Здесь таится один очень интересный парадокс. Заметьте, с одной стороны

я говорю о раскрытии, или открытии вашей идиосинкреатичности, о

выявлении того в вас, чем вы отличаетесь от всего окружающего. Но с

другой стороны, я в то же время рассуждаю о раскрытии того, что

обозначает вашу принадлежность к виду, об открытии общечеловеческого в

вас. Карл Роджерс сформулировал этот парадокс следующим образом: <Чем

глубже мы познаем свою особенность и свою уникальность, чем

настойчивее ищем свою индивидуальную идентичность, тем ярче в нас

проступает общечеловеческое>. Разве это не напоминает вам Р. У.

Эмерсона и трансценденталистов Новой Англии? Обнаружение на глубинном

уровне своей принадлежности к виду приводит нас к открытию своего <Я>

и наоборот. Вочеловечивание подразумевает оба этих процесса,

протекающих одновременно. Вы познаете (на субъективном опыте), кто вы

такой, как это проявляется, что вы можете, что вам присуще, что вам

нравится, каковы ваши вкусы, каковы ваши ценности, к чему устремлена

ваша личная биология, то есть вы познаете, чем вы отличаетесь от

других людей. Но в то же время вы познаете, что значит быть животным,

которое носит имя <человек>, то есть чем вы похожи на всех остальных

людей.

Одной из главных целей образования нужно считать объяснение того, что

жизнь - драгоценный дар. Если бы не было радости в жизни, не стоило бы

и затеваться с такими хлопотами. К сожалению, жизнь очень многих людей

достаточно безрадостна, крайне редко она бывает озарена сполохами

полного жизнеутверждения, которые мы называем мгновениями высших

переживаний. Фромм (35) в свое время разделил людей на устремленных к

жизни, то есть таких, которые получают удовольствие от жизни, и

устремленных к смерти, тех, которым почти незнакома радость, которые

слабо держатся за жизнь. Последние словно ищут себе неприятностей,

самым нарочитым образом пытаются дать смерти лишний шанс, чтобы

избежать греха самоубийства. Например, в концентрационных лагерях

такие люди опускали руки и умирали без сопротивления, тогда как

другие, ценившие каждое мгновение жизни, боролись и выживали. Пример

таких организаций как Синанон показывает нам. что люди, изо дня в день

убивающие себя наркотиками, могут отказаться от них, если взамен им

будет предложен хоть какой-то смысл жиз-

Образование

ни. Алкоголики давно описаны психологами как люди подавленные,

подверженные физиологической скуке. Их жизнь представляется им унылой

однообразной равниной. Колин Уилсон (159) в своей книге <Introduction

to the New Existentialism> подчеркивает, что жизнь обязана быть

осмысленной, в жизни должны быть моменты предельной интенсивности,

придающие ей ценность и значение. В противном случае смыслом жизни

станет ожидание смерти, ибо кто захочет без конца сносить боль и

скуку? 2

Мы знаем, что у детей сильно развита способность к высшим

переживаниям, что детство - благодатная пора для таких переживаний. Но

мы знаем и то, что существующая школьная система являет собой

чрезвычайно эффективный инструмент для подавления этих переживаний,

запрета их. Редок учитель, уважающий природу ребенка и не

вздрагивающий при виде детей, играющих в чехарду. Наверное, его можно

понять. Ведь наша школа, где в каждом классе собрано по тридцать и

более сорванцов, где основная задача - пройти определенный материал в

определенный промежуток времени, сама расстановка акцентов в

образовании вынуждает учителя уделять внимание именно дисциплине и

прилежности учеников, ему, может быть, даже некогда задуматься над

тем, как сделать процесс обучения веселым и увлекательным. Но вся беда

в том, что люди, которым поручено определять судьбы нашего

образования, официальные философы педагогики, кажется, исходят из

того, что веселое, интересное времяпрепровождение вредно для ребенка.

Я со своей стороны готов спорить, что даже обучение чтению, письму и

арифметике, столь необходимые в индустриальном обществе, нужно

стремиться сделать радостным занятием, стремиться, чтобы эти события

стали высшими переживаниями для ребенка.

Что же может сделать система образования, чтобы буквально с детского

сада, с первых классов школы помочь ребенку противостоять стремлению к

смерти, усилить и подбодрить стремление к жизни? Может быть, самое

важное, что можно и должно делать - это внушать ребенку чувство

успешности в его начинаниях. Вспомните, какое удовлетворение получают

дети, когда помогают младшему или более слабому. Можно дать мощный

толчок детской креативности, просто отказавшись от строгой

регламентации. А поскольку дети имитируют отношение к жизни своего

учителя, то учитель должен быть радостным и самоактуализированным

человеком. В таком случае влияние здорового и сильного учителя может

даже оказаться мощнее и благотворнее родительского, особенно если

родители навязывают ребенку неверные образцы поведения.

В отличие от учителя-лектора, учителя-регпаментатора, учителя-погонялы

и учителя-начальника даоистичный советник или даоистичный учитель

рецептивен и невмешателен. Я слышал, как это происходит в боксерской

среде. Если парень хочет стать профессиональным боксером, он приходит

в спортивную школу, выбирает одного из тренеров, подходит к нему и

говорит:

<Я хочу стать профи, я хочу выступать за ваш клуб. Я хочу, чтобы вы

трени-

Цель и значение гуманистического образования

ровали меня>. Тренер должен понять, с кем имеет дело, и поэтому он

подзывает к себе одного из своих парней, не самого слабого, и говорит

ему: <Иди, пощупай его. Бей его без пощады. Не давай ему вздохнуть.

Пусть он покажет, кто он такой. Пусть покажет, на что способен. Ты

должен вывернуть его наизнанку, но пусть он покажет>. Если тренер

увидит, что из парня будет толк, что он на ринге <естественен>, он

возьмет его и будет тренировать. А если это хороший тренер, и если

парень в душе - Джо Доукс, то тренер сделает из него еще лучшего Джо

Доукса. Тренер примет индивидуальность этого парня как данность и

выстроит все остальное на ее основании. Он не будет начинать с нуля,

он не скажет ему: <Забудь все, чему тебя учили, и делай, как я

говорю>. Потому что это значило бы: <Забудь, какое у тебя тело> или:

<Забудь все лучшее в себе>. Хороший тренер возьмет парня и сделает то,

что велят таланты именно этого парня, он сделает из него наилучшего

Джо Доукса, каким только тот может стать.

По моему убеждению, это именно тот путь, которым должна следовать вся

система образования. Если мы хотим быть помощником ребенку,

советником, наставником, руководителем, психотерапевтом, мы обязаны

принять ребенка таким, каков он есть, и помочь понять ему, что он из

себя представляет. Как он живет, на что способен, к чему

предрасположен, как он может использовать то, чем владеет, каковы в

нем лучшие задатки, его потенциалы? Нам не будет нужды посягать на его

<Я>, мы окружим ребенка атмосферой благожелательного приятия, в

отношениях между нами не останется места для страхов, тревог и желания

защищаться. Более того, мы будем лелеять этого ребенка, то есть

радоваться тому, каков он есть, радоваться его росту и

самоактуализации (171). Такой учитель очень похож на роджерсовского

терапевта с его <безусловно позитивным отношением> к пациенту, с его

конгруэнтностью, с его открытостью и заботой. У нас уже имеются

подтверждения тому, что подобное отношение к ребенку <выворачивает его

наизнанку>, позволяет ему быть менее скованным в речах и в поведении,

позволяет ему экспериментировать и даже совершать ошибки, - словом,

позволяет ему проявлять себя. Так же, как в терапевтических группах

или <группах встреч>, ненавязчивые советы и подсказки помогают

пациенту понять, кто он и какой он. Надо учиться ценить как редкое

сокровище те <выходки> ребенка, за которые сейчас ему достается в

школе, его умение быть поглощенным и завороженным чем бы то ни было,

присущее детству изумление, уникальный дар смотреть на мир широко

распахнутыми глазами и дионисийский жизнеутверждающий энтузиазм. Мы

должны подбадривать его увлечения и хобби, этих тихих провозвестников

его <взрослых> восторгов. Они многое таят в себе. Из этих спокойных

радостей со временем может прорасти трудолюбие, настойчивость,

увлеченность, плодотворность, обучаемость и т. д.

И наоборот, высшие переживания, переживания благоговейного трепета,

таинства, удивления или свершения служат не только запускающим

механизмом для процесса обучения, но их стоит рассматривать как конеч-

Образование

ную цель его, как награду за него, как восклицательный знак в конце

долгой фразы (67). Если подобный взгляд на высшие переживания

справедлив для великих историков, математиков, ученых, музыкантов,

философов и для всех остальных, почему процесс обучения не может

послужить источником высших переживаний для ребенка?

Должен признаться, что все скромные знания по этому вопросу я получил

при исследовании умных и креативных детей, мне мало приходилось

работать с умственно отсталыми детьми, с больными или с детьми из

бедных семей. Но с другой стороны у меня есть достаточно обширный опыт

работы с безнадежными, на первый взгляд, взрослыми - в Синаноне, в

тренинговых группах (141), на производствах, организованных согласно

теории Игрек (83), в образовательных центрах типа Исалена (32), при

исследованиях по типу работ Грофа с психоделическими препаратами (40),

не говоря уже о работе с психотиками по типу работы Лэйнга (65) и о

других подобных исследованиях, - и этот опыт научил меня никого

огульно не списывать со счетов.

Другой важной задачей для нового, сущностного образования является

удовлетворение основных психологических потребностей ребенка. Ребенок

не сможет начать движение в сторону самоакгуализации, пока не будут

удовлетворены более насущные его потребности - в безопасности, в

социальных связях (в любви, нежности, социальном участии) и в

самоуважении. Говоря языком психологии, ребенок освободится от тревоги

тогда, когда почувствует, что заслуживает любви, когда уверится, что

принадлежит этому миру, что есть люди, которые любят его и которым он

нужен. У большинства обращающихся в Синанон за помощью наркоманов не

удовлетворена практически ни одна из базовых нужд. В Синаноне создана

атмосфера детства; поначалу с приходящими обращаются, как с малыми

детьми, позволяя им очень постепенно расти и одновременно ощущать, как

удовлетворяются одна за другой их фундаментальные потребности.

Еще одной целью образования должно стать ясное и постоянное осознание

прекрасных и удивительных сторон жизни. Слишком часто мы в нашем

обществе бываем настолько нечувствительными к окружающему, что не в

состоянии видеть то, на что смотрим, и слышать то, к чему обращен наш

слух. У Лауры из романа Хаксли был маленький стеклянный куб из

увеличительных стекол с лампочками по сторонам. Внутрь этого куба

Лаура клала цветок и подолгу разглядывала его. Проходило какое-то

время, и она оказывалась полностью поглощенной и завороженной. Таков

был урок психоделического опыта, при помощи которого она постигала

абсолютную конкретность вещи в неразрывном единстве с изумляющей

сущностью ее. Есть еще одна неплохая уловка для того, чтобы освежить

замыленный повседневностью взгляд на окружающее. Представьте себе, что

вас ждет скорая кончина, или что умирает очень близкий вам человек.

Уверяю вас, что если вас еще трогает смерть, все окружающее предстанет

перед вами в ином свете, более отчетливым и ярким, чем обычно. Стоит

вам узнать, что близкому вам чело-

Целъ и значение гуманистического образования

веку вскоре суждено умереть, вы более пристально будете всматриваться

в него, ваш взгляд станет более личным, более интенсивным, вы

освободитесь от привычного желания оценить, наклеить ярлык. Мы должны

бороться со стереотипами, навязываемыми нам обществом, должны не

позволять привычкам взять над собой верх. Самый лучший способ

преподавания любого предмета, будь то преподавание математики, истории

или философии, состоит в том, чтобы побуждать студента беспрестанно

ощущать красоту, таящуюся в подведомственной вам науке. Мы должны

научить наших детей воспринимать и познавать унитивно, должны передать

им опыт, накопленный дзэн-буддизмом, опыт одновременного осознания

сиюминутного и вечного, сакрального и мирского в одном и том же

объекте.

Нам придется вновь учиться управлять нашими импульсами. Прошли те

времена, когда Фрейд лечил чрезмерно скованных, запертых внутри себя

людей, сегодня мы сталкиваемся с противоположной проблемой - с людьми,

незамедлительно выражающими любой свой позыв. Таким людям стоит

объяснить, что самоконтроль не обязательно означает подавление

собственной природы. Самоактуализированные люди умеют гармонично,

апполлинически управлять собой, заставляя самоконтроль и стремление к

радости работать на общее благо, придавая особую остроту получаемому

наслаждению. Они знают, например, что ужин принесет особую радость,

если стол будет красиво сервирован, а еда хорошо приготовлена, пусть

убранство стола и готовка предполагают известные хлопоты. То же самое

верно и для секса.

Одной из первоочередных задач нового образования станет преодоление

псевдопроблем и концентрация на действительно серьезных

экзистенциальных проблемах. Невротические проблемы - это

псевдопроблемы, тогда как зло и человеческое страдание предельно

реальны, и человек неизбежно, рано или поздно, сталкивается с ними.

Можно ли в страдании испытывать высшее переживание? Мы обнаружили, что

высшее переживание включает в себя два компонента - эмоциональный, то,

что мы называем экстазом, и интеллектуальный, то есть озарение. Эти

два компонента высшего переживания не обязательно представлены

одновременно. Например, оргазм может принести эмоциональное

удовлетворение, но при этом не обязательно озарит человека

интеллектуальным величием. А столкновение со страданием или со смертью

может вызвать тихое, неэкстатическое озарение, например, как описано

это в книге Марганиты Ласки <Ecstasy> (66). Сейчас в нашем

распоряжении чрезвычайно обширная литература, посвященная проблеме

смерти, и она убеждает нас, что некоторые люди действительно

испытывают интеллектуальное озарение, на краткий миг на пороге смерти

получают дар прозрения. Так, Хаксли в своем романе <Остров> (52)

описал человека, принимающего смерть покорно и смиренно, в полном

согласии с собой и с тем, что с ним происходит. Как это непохоже на

общепринятый образ смерти, крадущей человека из жизни самым гнусным и

недостойным образом!

Образование

Серьезным аспектом внутреннего, сущностного обучения станет обучение

верному выбору. Научиться выбирать вы можете сами. Поставьте перед

собой два бокала с хересом, один с дешевым, другой с дорогим, и

проверьте, какой из них вам нравится больше. Попытайтесь понять,

можете ли вы с закрытыми глазами почувствовать разницу между разными

сигаретами? Если вы не можете почувствовать разницу между ними, значит

ее для вас не существует. Для себя я решил, что ощущаю разницу между

дешевым и дорогим хересом, и потому покупаю дорогой. Но зато я не

ощущаю разницы между дешевым и дорогим джином, и поэтому покупаю самый

дешевый. Если я не чувствую разницы, то какая мне разница, какой джин

пить?

Что мы имеем в виду, когда говорим о самоактуализации? Какие

конкретные психологические качества мы надеемся формировать у ребенка

с помощью идеальной системы образования? Самоактуализированный человек

обладает психологическим здоровьем, его базовые потребности

удовлетворены. Что же побуждает его становиться столь деятельным и

развитым? Прежде всего, предпосылкой и здоровья и удовлетворенности

для любого самоактуализированного человека является дело, в которое он

верит, профессия, которой он полностью посвящает себя. Если он говорит

<моя работа>, он имеет в виду свою миссию в жизни. Спросите у

самоактуализированного адвоката, почему он вступил на стезю

законности, и в конце концов вы услышите что-то вроде: <Понимаешь,

меня просто бесит, когда я вижу, как один человек обижает другого. Это

несправедливо>. Справедливость для него является высшей ценностью; он

не может объяснить вам, почему он больше всего ценит именно

справедливость, так же как художник не сможет объяснить вам, почему

его душа устремлена к красоте. Другими словами, дело

самоактуализированного человека посвящено некой конечной, высшей

ценности, им руководят принципы, которые кажутся ему внутренне

необходимыми. Он относится к этим ценностям с благоговейным почтением

и ждет от окружающих того же; если же окружающие пренебрежительны к

его ценностям, если ценности оказываются под угрозой, такой человек,

не жалея себя, защищает и отстаивает их, ради них он способен пойти на

любую жертву. Для него эти ценности - не абстракция, это такая же

часть его существа, как скелет и кровеносная система.

Самоактуализированные люди движимы вечными истинами, высшими

ценностями, чистой правдой и совершенной красотой. Они не

противопоставляют их другим, нижележащим истинам и ценностям, они

стремятся постичь их скрытое единство, стараются добиться единства

высшего и низшего и сделать его по возможности явным для окружающих.

Стоит задуматься над вопросом: является ли потребность в высших

ценностях инстинктоподобной, врожденной, как, например, потребности в

любви или в витамине D? Если вы совсем исключите витамин D из вашей

диеты, вы заболеете. На тех же основаниях можно назвать потребностью

любовь. Если вы лишите своих детей любви, это убьет их. Врачи и

медсестры в больницах знают, что брошенные дети, дети, лишенные любви

и ласки, могут уме-

Цель и значение гуманистического образования

реть даже от простуды. Может быть, правда так же необходима человеку?

Я замечал за собой следующее: если мне доводилось оказаться в

атмосфере лжи и лицемерия, я впадал в особое состояние - становился

подозрительным, недоверчивым, видел во всем тайный смысл, искал

скрытое значение за каждым поступком окружающих. Несомненно, такого

рода хроническую подозрительность стоит счесть психологическим

заболеванием. Или, как я назвал это выше, недостаток правды вызывает

особого рода патологию - метапатологию. Метапатология - это болезнь,

возникающая при депривации высших потребностей.

Нехватка красоты также может вызвать заболевание. Человек, обостренно

чувствующий прекрасное, в уродливой обстановке и в уродливом окружении

становится подавленным, чувствует себя неуютно. Это влияет даже на

протекание менструации, вызывает головную боль и т. п.

Чтобы доказать это положение, я предпринял ряд экспериментов,

связанных с красивым и уродливым. Так, например, я предъявлял

испытуемым фотографии обычных людей, снятых в неприглядной обстановке,

и испытуемые склонны были описывать этих людей как психотиков,

параноиков или преступников. Это говорит за то, что в уродливом

окружении лица людей и, вероятно, сами люди будут казаться нам

плохими, уродливыми и неприглядными. Насколько уродливое окружение

будет влиять на вас, целиком зависит от вашей восприимчивости и от

того, в состоянии ли вы переключить свое внимание с неприятного

стимула на что-то другое, менее неприятное. Продолжая эту мысль, можно

утверждать, что жизнь в неприятном окружении с неприятными людьми

является патогенным фактором для психологического здоровья. Выбирайте

для общения красивых и достойных людей, и вы обнаружите, как

улучшается ваше самочувствие и ваша самооценка.

Законность - еще одна высшая ценность, и история дает нам множество

примеров того, что случается с людьми, когда их потребность в этой

ценности депривирована. Так, например, на Гаити я сталкивался со

множеством людей, которые не верили никому и ничему, они были

предельно циничны в отношении окружающих, а все потому, что однажды

решили для себя, что <все сгнило в датском королевстве>.

Особый интерес для меня представляет метапатологическое состояние

бесцельности и бессмысленности. Мне часто встречаются молодые люди,

которые вроде бы удовлетворяют всем критериям самоактуализированной

личности: их базовые нужды и потребности удовлетворены, они хорошо

реализуют все свои возможности и не выказывают никаких видимых

симптомов психологического нездоровья.

Но при этом в них можно заметить какой-то надлом, какое-то тотальное

отрицание. Они не верят ни в какие высшие ценности, во все то, что

свято для людей старше тридцати, они считают такие понятия как

справедливость, добро, любовь просто затертыми словами. Они уверены,

что не в состоянии изменить мир к лучшему, и потому ограничиваются

бессмысленными вы-

Образование

ходками и деструктивным протестом. На их примере я понял, что если

человек лишен ценностей, то не обязательно он будет невротиком. Скорее

его заболевание можно отнести к разряду познавательных или духовных

болезней, ибо до определенной степени его взаимоотношения с миром

нарушены и ненормальны.

Если высшие ценности необходимы нам так же, как витамины и любовь, и

если их отсутствие может вызвать у нас болезнь, тогда праведная жизнь,

жизнь платоническая, освещенная разумом, о которой человечество

говорит на протяжении многих тысяч лет, составляет саму сущность

человеческой природы. Человек - это пирамида потребностей с

биологическими в основании и духовными на вершине. Однако, в отличие

от биологических, высшие потребности не имеют иерархии. Одна высшая

потребность равновелика другой, и каждую из них можно определить в

терминах других. Справедливость, например, должна быть абсолютной,

эстетичной, очевидной и, как ни парадоксально, ироничной в

олимпийском, божественном смысле. Красота должна быть справедливой,

доброй, ясной и т. д. Следовательно, если все эти категории можно

определить в терминах друг друга, то, как говорят нам статистика и

факторный анализ, в основании этих категорий есть некий основной,

генеральный фактор - фактор G. Высшие ценности - не радужные блики,

скачущие по стенам и потолку, это скорее грани одного смарагда, о

которые разбился луч света. Ученый, посвятивший себя поиску истины, и

адвокат, посвятивший себя поиску справедливости, на самом деле

посвятили свою жизнь одному и тому же. Каждый из них увидел свою грань

этой главной ценности, оказавшуюся ближе ему, его сущности, делу,

которому он служит.

Есть очень интересная особенность у высших ценностей, и состоит она в

преодолении многих традиционных антиномий, таких как

<эгоизм-альтруизм>, <плоть-дух>, <религиозное-мирское>. Если вы любите

свою работу, если посвятили свой труд самой важной на ваш взгляд

ценности, то вы в своем устремлении к ней эгоистичны, но в то же время

и альтруистичны. Если справедливость дорога вам, как палец на руке,

тогда любая несправедливость, где бы она ни произошла, заставит вас

страдать. Границы вашего <Я> выходят за пределы вашего тела, за

пределы ваших личных интересов и объемлют собой весь мир. Тогда, если

в отношении какого-то человека в Болгарии или в Чили совершена

несправедливость, вы почувствуете, что она направлена против вас. Вы

можете не знать этого человека, но вы почувствуете его обиду как свою.

Или взять хотя бы дихотомию <религиозное-мирское>. Религиозные

ритуалы, с которыми я столкнулся еще в нежном возрасте, показались мне

настолько нелепыми, что я надолго утратил всякий интерес к религии и

не испытывал ни малейшей потребности в <богоискательстве>. Однако я

слышу рассуждения моих верующих друзей, и зачастую они - во всяком

случае те из них, которые переросли крестьянское представление о Боге

как о седовла-

Цель и значение гуманистического образования

сом старце, сидящем на облаках - употребляют почти те же слова, какими

я описываю высшие ценности. Сегодня теологи задаются вопросами о

предназначении универсума, о его направлении. Поиск абсолюта, строгое

соблюдение ценностей, канона- сущность любой религиозной традиции.

Симптоматично, что представители многих религиозных конфессий сегодня

открыто заявляют, что внешняя, ритуальная мишура, сопутствующая

отправлениям практически всех культов, вроде запрета есть мясо по

пятницам или обязанности есть мясо только по пятницам, не столь уж

важны, скорее даже вредны, потому что в сознании ограниченных людей

они подменяют собой религию. Эти религиозные деятели очень близки к

тому, чтобы начать заниматься как практикой, так и теорией высших

ценностей.

Люди, измеряющие свою жизнь мерками высших ценностей, приверженные им,

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: