Прошлое, настоящее и будущее

в пьесе А.П.Чехова "Вишневый сад"

Пьеса "Вишневый сад" занимает в творчестве Чехова осо­бое место уже потому, что это - последнее произведение писа­теля и драматурга. И он знал, что это последнее, что он смо­жет сделать - как врач, он хорошо понимал, что дни его сочте­ны. И потому мы должны с особым вниманием отнестись ко всем образам, ремаркам и репликам действующих лиц. Ведь последняя пьеса Чехова - это своеобразное духовное завещание Чехова, в котором он выразил свои заветные мысли, свои представления о прошлом, настоящем и будущем России.

В пьесе многое удивляет и озадачивает. Например - ав­торское определение жанра. "Вышла у меня не драма, а комедия, местами даже фарс, и я боюсь, как бы мне не досталось от Вл.Иван." "Последний акт будет веселый, да и вся пьеса весе­лая, легкомысленная; Санину не понравится, он скажет, что я стал неглубоким", - писал Чехов в письмах. Эти несколько фраз до сих пор ставят в тупик и режиссеров, и актеров, и зрите­лей, которые воспринимают пьесу не как комедию, а как драму, сочувствуя трагедии героев, потерявших родовое гнездо.

Но у Чехова эти обыденные ситуации могут быть поняты как нечто "очень смешное", - как нескладные, неизбежные про­явления комедии человеческой жизни. Ключ к пониманию природы комического в "Вишневом саде" и в других пьесах Чехова - в письме к Л.Авиловой: "Всего вам хорошего, - писал Чехов, - главное - будьте веселы, смотрите на мир не так замысловато; вероятно, на самом деле она гораздо проще. Да и заслуживает ли она, жизнь, которой мы не знаем, всех мучительных размыш­лений, на которых изнашиваются наши русские умы, - это еще вопрос".

Вот так - по-чеховски просто и мудро: нет ситуаций, из которых бы не было выхода, нет обстоятельств, которые нельзя было бы преодолеть, если они не касаются необратимого. В кон­це концов, мы склонны драматизировать те события и ситуации, над которыми через некоторое время будем снисходительно пос­меиваться, почти не понимая, как могли так переживать и "му­чительно размышлять" по такому ничтожному поводу. Жизнь все расставит по своим местам, и, наверное, не зря гласит народ­ная мудрость: "Что ни делается, все к лучшему".

Как мы уже говорили, замысел пьесы родился у Чехова из пейзажного образа: "в первом акте в окна видны цветущие виш­ни; сплошной белый сад. И дамы в белых платьях". Известно, как радовался автор, найдя точное поэтическое название: не вủшневый, а вишнёвый. Как писал Станиславский, "вủшневый сад" - это деловой, коммерческий сад, приносящий доход. Но "вишнёвый сад" дохода не приносит, он хранит в себе поэзию былой барской жизни". Так вишневый сад становится символом - символом былой жизни, символом красоты, гармонии, благополучия.

Сад появляется на сцене раньше, чем появляются действу­ющие лица. Предваряющая ремарка гласит: "Комната, которая до сих пор называется детскою. Одна из дверей ведет в комнату Ани. Рассвет, скоро взойдет солнце. Уже май, цветут вишневые деревья, но в саду холодно, утренник. Окна в комнате раскрыты".

В пьесе Чехова сошлись на сцене все три времени - прош­лое, настоящее и будущее, и носителями их являются не только герои, явственно распадающиеся на группы по признаку принад­лежности к тому или иному времени, но и детали пейзажа, и пространственные доминанты, и многое другое. Вольно или не­вольно мы пытаемся понять, с каким временем, с какой группой героев солидаризуется сам Чехов, на чьей стороне его симпатии, в чьих репликах, словах и монологах звучат мысли и идеи Чехо­ва?

Но в том-то и состоит чеховский феномен, что никому их своих героев он не отдает право владения истиной "в последней инстанции". Более того, часто самые несимпатичные Чехову пер­сонажи повторяют его излюбленные мысли (например, профессор Серебряков в "Дяде Ване").

Судьбы чеховских героев определены не одним настоящим и не только их собственным прошлым. История, историческое прош­лое кладут на их жизнь печать известной предопределенности. "Прошлое непосредственно присутствует в настоящем и действует в нем" (М.Григорьев). Особенно ярко эта зависимость проявля­ется в "Вишневом саде", где многие свойства драматургической поэтики Чехова крайне обострены. Зависимость настоящего от жизни прежних поколений, чувство исторической ответственности тех, кто живет сейчас, за тех, кто жил когда-то, проступают особенно явственно. "Ведь так ясно, - говорит Трофимов, - чтобы начать жить а настоящем, надо сначала искупить наше прошлое, покончить с ним, а искупить его можно только страда­нием, только необычайным, непрерывным трудом".

Идея нравственного искупления становится одной из веду­щих в пьесе.

Потеря Раневскими и Гаевым сада, дома, имения - это и есть расплата по тем счетам, что предъявила нынешнему поколе­нию история за рабовладельческие грехи их предков. "Уж очень много мы грешили", - говорит Любовь Андреевна, имея в виду отнюдь не те грехи, о которых говорил ее брат. Ее грехи - "сорила деньгами без удержу, как сумасшедшая, и вышла замуж за человека, который делал одни только долги... на несчастье полюбила другого", и наказана за них сполна.

Бездействие Раневской во многом определяется именно этой мыслью о возмездии, о долге, о неизбежности расплаты.

■ ■ ■

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: