Франция, религия и жуть

24 августа 1572 г. многочисленные французские протестанты стекались в Париж, чтобы засвидетельствовать брак Генриха Наваррского с Маргаритой Валуа. Случайной причиной стал день св. Варфоломея, как считали, праведным и радостным. В этот день католические структуры решили действовать. Армии дали волю, и сотни гугенотов были убиты, что отравило атмосферу между католиками и протестантами на многие последующие года. Событие возвестило эпоху, известную как период религиозных и ряда гражданских войн, в которых протестанты и католики противоборствовали за сферы влияния. В 1598 г. прежде протестантский король Франции, Генрих IV, попытался сгладить ситуацию, подписав Указ Нанта, который предписывал религиозную терпимость между всеми французскими гражданами. Однако меньше чем через сто лет в 1685 г., внук Генриха, Луи XIV, отменил этот Указ, объявив протестантство вне закона, превратив Францию в католическую страну, и высылал гугенотов. В эти религиозные и гражданские волнения вмешивались другие факторы – эпидемии и трудности, затрагивающие личность и экономику повседневной жизни. Религиозная ненависть, болезни, бедность и гражданские войны – все имело разрушающее действие на социальную структуру, особенно в обособленных регионах. Во времена неуверенности и смертей, люди искали козлов отпущения, а религиозные общины, несомненно, стремились утвердить себя. Бог был у себя на Небесах, а Дьявол был в миру, и стремился обрушиться и разрушить справедливое. При всем этом простой народ не мог обратиться к верховным властям для разрешения каких-либо проблем – потому их теперешнее состояние было весьма опасным. Согласность положения, которое характеризовала правление Генриха II теперь, уступила периоду нерешительной и слабой власти под управлением его сына. Франциск II с советником, шотландским протестантским реформатором Джоном Ноксом (Франциск был женат на молодой Марии, королеве Шотландии), правил немногим более года “под гадкое наушничество папистских священников”. В 1559 г. ему было только пятнадцать, когда он поднялся на трон, и, понимая молодость и подверженность внешнему влиянию нового монарха, многие большие французские семейства – такие как огромный католический дом Гизов – стремились повернуть удачу лицом к себе. В 1560 г., после года безрезультатного и посредственного правления, Франциск скончался от рака уха (доказательство, как сказал Нокс, ядовитого нашептывания католиков), и трон был наследован его младшим братом, Карлом IX. Карл был всего лишь неразумным ребенком – поэтому страной реально управляла его сильная мать, Екатерина Медичи. Умелый политик, Екатерина лавировала меж двух огней, сохраняя Францию католической страной. Однако она не хотела усиления влияния католической семьи Гизов в управлении делами и полномочия сына, легко поддающемуся влиянию, переложила на себя – она, для уравновешивания влияния, даже искала расположения некоторых ведущих протестантских лидеров. Она также остро ощущала повышение мощи в стране гугенотских группировок, и именно она санкционировала резню св. Варфоломея, хотя король – ее слабовольный сын – приказывал.

Для страны резня явилась поворотным моментом, углубив разногласия и окончательно отворотив французских протестантов от монархии. Последующие годы знаменовались попытками католической церкви завоевания и сохранения влияния на умы людей и противостояния протестантов, борющихся с такими же усилиями и с такой же целью. Не удивительно, что в такой накаленной атмосфере начали появляться демонологии, заполоняя воображение обывателей даже сельской местности.

В 1574 г., к смерти Карла IX, Франция была разобщена как никогда ранее, и его младший брат Генрих III унаследовал удручающий разброд. Гизы сформировали радикальную Лигу католиков, которую поддерживал влиятельный католический король Испании, Филипп II, одновременно гугеноты готовились к вооруженному конфликту. В отчаянных попытках предотвратить полномасштабную гражданскую войну (незначительных столкновений и междоусобных «войн» между этими двумя группировками было достаточно) Генрих рассчитывал выбрать средний путь, который, как ему казалось, был приемлем для политикума (умеренных представителей с обеих сторон). С этой целью он заключил союз со своим кузеном, гугенотом Генрихом Наваррским, для нападения на католическую цитадель, Париж, где Гизы «мутили воду». Вторжение не состоялось – Генрих III был убит доминиканским монахом – и, поскольку у него не было детей, престол унаследовал его кузен из Наварры, который стал Генрихом IV, первым королем из Бурбонов. Ему пришлось силой возвращать большинство земель своего королевства от власти Лиги католиков. Чтобы умиротворить парижский люд и многих из влиятельных дворян-католиков, Генрих сменил свою протестантскую на католическую религию и объявил, что “Париж был богат мессами”. Это дало ему, как толерантному королю-католику, возможность узаконить эдикт Нанта, который находил способы решения части проблем в зияющей пропасти различий между религиями. Гугеноты оставались неразрешимой проблемой монархии в течение почти века. Сам Генрих был бы убит в 1610 г., оставив трон Франции девятилетнему сыну – Луи XIII.

Бушующие междоусобные войны, преследующие страну в это бурное время, порождали неустойчивость монархии и неуверенность в человеческой жизни. Все предопределяло чувство полной гибели. Для многих конец света был уже не за горами и силы зла были повсюду. К тому же междоусобицы и повальные эпидемии оставляли, особенно в сельской местности, множество тел не погребенными, которые привлекали легкостью добычи волков от окружающих лесов. Истории нападений волков, возможно, смешивались с местными историями о сверхъестественных силах, иллюстрируемые работами Анри Боге и Николя Реми, вызывали страхи обывателей и заставляли выискивать ужасы повсюду.

Неясные и причудливо-выглядящие чужеродные создания, как Жак Руле, или угрюмые отшельники, как Жиль Гарнье, были порождениями общей социальной неуверенности того времени. В общественном сознании нападения волков часто связывалось с демонами, скрывающимися в лесных массивах, и, окружающее местное население зло, могло быть изгнано только с их казнью. И конечно, тень наблюдающего с опушки леса волка, была достаточной, чтобы напугать всех. Понятие враждебного человека-волка, проклятия Человечества, постепенно надвигалась все ближе.

Жан Гренье

Этот случай, произошедший во Франции в 1603 г., осознается как окончание страхов оборотней XVI века. Он закончился судом над Жаном Гренье, известным как последний оборотень Франции. Большая часть того, что мы знаем об этом случае, почерпнута из счета французского охотника за ведьмами по имени Пьер Де Ланкр. Де Ланкр был известным судьей, который разыскивал и судил ведьм не только на территории Франции, но и бежавших за границу в Испанию, подобно Бурго, и слыл нечто вроде авторитета в дьявольских искушениях. Случай с Гренье привлек его внимание, когда он занимал должность адвоката парламента в Бордо и был причислен к суду низшей инстанции в Сан-Севере.

Жан Гренье был странным четырнадцатилетним мальчиком, возможно страдающим от умственных расстройств, которому нравилось пугать маленьких детей и молодых девушек заявляя, что он – оборотень. С течением времени его заявления становились все более буйными и исступленными. Он утверждал, его посетил таинственный незнакомец (возможно Дьявол или один из его прислужников), который дал ему накидку волчьей шкуры вместе с магическим бальзамом, превращающим его в волка ночью на один час в определенные дни недели. Также он утверждал, что был незаконным сыном священника – у реального отца он был приемным сыном – и что сыновья священника росли, чтобы затем стать оборотнями и служить Дьяволу. В личине оборотня он напал на несколько собак, но нашел вкус их крови отвратительным. Кровь и плоть молодых девушек и маленьких детей была восхитительной. Скорее всего, это были фантазии воспаленного ума, но в округе к ним относились чрезвычайно серьезно. Маргарита Порье – тринадцатилетняя девочка, кому он рассказывал эти истории и с которой пас овец, обвинила его в нападении на нее, когда он обернулся волком. Когда Жан куда-то отлучился, на неё напал зверь, похожий на волка. Палкой ей удалось отбиться от него, но он только несколько отступил, а затем снова резко набросился, стоя на задних лапах, со звериной ненавистью в глазах, от которых она бросилась наутек. Зверь, она говорила, был намного меньшим, чем настоящий лесной волк, а его хвост был просто обрубком. Она даже подумала, что у волка есть некоторые человеческие черты. Она утверждала, что это мог быть только Жан Гренье.

Смотря на серьезность обвинений, естественно, от мальчика ожидали полного отрицания. Но на удивление, он казалось, жаждал признаться в этом и в самом деле признавался и во многих других подобных преступлениях. За прошедшие месяцы пропало много детей, и это действительно прибавляло существенности его несколько сумбурным признаниям. В самом деле, у суда отняла много времени проверка отдельных деталей, но значительных результатов она не дала. Тем временем, истории Жана сбивали с толку всё больше и больше – явные симптомы помрачившегося рассудка. Теперь он вплетал новые персонажи, с которыми, как говорил, он охотился. В их числе были отец и сосед – оба были арестованы и заключены в тюрьму. В надежде найти магический бальзам, о котором говорил Жан, дом Гренье был тщательно обыскан, но ничего не было обнаружено. Отец Жана под пытками признался, что он действительно был оборотнем и преследовал маленьких девочек, но он их не съел, а только “забавлялся с ними”. Из этого следовало – пожилой мужчина мог быть педофилом и мог встречаться с маленькими детьми, а его сын унаследовал некоторые из его плотоядных сексуальных отклонений. Однако этого было достаточно для суда Франции XVII века. Воодушевленные ходом суда, некоторые дети, видевшие своих друзей, растерзанных волками, теперь свидетельствовали и добавляли к обвинениям Гренье. Под продолжающимися пытками отец Жана переложил всю вину на собственного сына и от него отрекся. На некоторое время он был выпущен. Основанный, по общему признанию, на косвенных уликах и собственном признании безумца, в июне 1603 г. в Коутрасе над Жаном Гренье состоялся суд – суд был скор и приговорил его к повешению и сжиганию. Однако на это был суд не последней инстанции.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: