Деятельность эсеров в период революции

Если до революции главной задачей партии было воспитание в массах социалистического сознания, то теперь на передний план выступила задача свержения самодержавия. Их деятельность стала не только более масштабной, более энергичной, но и более разнообразной.

Шире и интенсивнее стали партийная агитация и пропаганда. Все областные комитеты печатали свои легальные газеты, различного рода бюллетени или сообщения. Имели свои печатные органы и ряд местных губернских комитетов. В краткие периоды свобод предпринимались попытки издания легальных ежедневных центральных партийных газет: “Сын Отечества” (ноябрь-декабрь 1905 г.), “Дело народа”, “Народный вестник”, “Мысль” (в эпоху I Государственной думы).

Произошли изменения и в террористической деятельности партии, которой по-прежнему уделялось значительное внимание. Изменилась форма применения террора. Стараниями Азефа была фактически парализована деятельность Боевой организации, последним значительным актом которой было убийство в феврале 1905 г. великого князя Сергея Александровича, дяди царя, бывшего генерал-губернатора Москвы, одного из вдохновителей реакционного курса правительства. Осенью 1906 г. БО временно была распущена и вместо нее было создано несколько летучих боевых отрядов, совершивших ряд удачных террористических актов. Террор приобрел децентрализованный характер. Он широко использовался местными организациями партии против представителей власти среднего и низшего звена. В итоге если до революции террористические акты были единичными, то за годы революции их было совершено около 200. Однако революция выдвинула в качестве основных средств борьбы не индивидуальные террористические акты, а организованные выступления широких народных масс.

Эсеры активно участвовали в подготовке и проведении революционных выступлений (стачки, демонстрации, митинги, вооруженные восстания и т. п.) в городе и деревне, среди гражданского населения, а также в армии и на флоте. Испытали они себя и на легальной, парламентской арене борьбы.

С первых дней революции встал вопрос о координации действий всех революционных сил. Одной из попыток решения этого вопроса была конференция российских революционных партий, созванная в апреле 1905 г. в Женеве по инициативе Г.Гапона и при активной поддержке эсеровского руководства. От последнего на конференции присутствовали В.М.Чернов и Е.К.Брешковская. Все участники конференции поддержали лозунг “Врозь идти – вместе бить”. Однако эта первая и последняя в 1905 г. попытка достичь соглашения между [c.188] эсерами и социал-демократами на уровне партийного руководства закончилась неудачей. Та и другая сторона не смогли стать выше идеологических разногласий и личных амбиций. Социал-демократы во главе с В.И.Лениным, видя, что на конференции преобладает влияние эсеров, покинули заседание. Оставшиеся участники конференции приняли две декларации общего характера, содержавшие основные требования эсеровской программы-минимум, и ряд постановлений тактического характера: о совместном выступлении против правительства летом 1905 г., о доставке оружия в Россию из-за границы, об организации ряда террористических и диверсионных актов и т.п.

Для эсеров, как и для других левых партий, одним из основных был вопрос об организации широких масс; и их усилия в этом направлении дали определенные результаты.

Эсеры активно участвовали в организации профессионально-политических союзов, особенно тех, которые объединяли представителей демократически настроенных слоев населения. Сами эсеры считали, что под их влиянием находилась по меньшей мере треть существовавших тогда профессиональных союзов и синдикатов. Их влияние преобладало в таких союзах, как железнодорожный, почтово-телеграфных служащих, учителей, офицеров, солдат и матросов.

Значительно переросла рамки дореволюционной кружковой работы деятельность эсеров среди рабочих. Так, осенью 1905 г. эсеровские резолюции нередко получали большинство на митингах и собраниях рабочих крупнейших петербургских заводов. Цитаделью эсеровского влияния в тот период была известная московская текстильная фабрика – Прохоровская мануфактура. Политической сенсацией был успех эсеров в рабочей курии Петербурга на выборах во II Государственную думу. Однако по масштабу организационной работы среди пролетариата эсеры по-прежнему значительно уступали социал-демократам. Свидетельством этого являлось безрезультатное участие эсеров в попытке создать профессионально-политический Рабочий союз и явное превосходство социал-демократов над эсерами в возникавших во время революции Советах рабочих депутатов, особенно в столичных – Петербургском и Московском.

Предметом особого внимания эсеров оставалось крестьянство. В деревнях образовывались крестьянские братства и союзы. Особенно широко эта работа была поставлена в Поволжье и центральных черноземных губерниях. Так, в Саратовской губернии, по сведениям эсеров, не было ни одного сельского населенного пункта, где бы не было таких организаций. Вместо дореволюционного Крестьянского союза партии, бывшего больше декоративным, чем действенным, был образован новый. Немалым был вклад эсеров в создание внепартийного Всероссийского крестьянского союза и Трудовой группы в Государственной думе, объединявших большинство крестьянских депутатов. Однако хотя работа эсеров в крестьянстве и была значительной, но она далеко не определяла поведение в революции этого многомиллионного класса. Эсерам удалось организовать ряд локальных крестьянских выступлений, но провалились их попытки организовать всероссийские выступления крестьян летом 1905 г. и после [c.189] роспуска I Государственной думы. Не удалось им установить свою гегемонию во Всероссийском крестьянском союзе и над представителями крестьянства в Государственной думе.

На политике эсеров по отношению к крестьянству уже в период первой революции сказывалось отсутствие у них старонароднической веры в то, что крестьянин по природе своей является социалистом. Это сдерживало эсеров, не позволяло им целиком и полностью довериться крестьянской самодеятельности. Они опасались, что результаты этой самодеятельности разойдутся с их социалистической доктриной, приведут к укреплению крестьянской частной собственности на землю и осложнят ее социализацию. Это ослабляло волю и решительность эсеровского руководства, заставляло его больше склоняться к решению аграрного вопроса “сверху”, законодательным порядком, чем “снизу”, путем захвата земли крестьянами. Осуждая “аграрный террор”, руководство партии вместе с тем терпело в партии его проповедников до тех пор, пока они сами из нее не ушли в 1906 г., составив ядро Союза социалистов-революционеров в максималистов. Сомнения в социалистической приверженности крестьян сказывались, вероятно, и в том, что крестьян не было в эсеровских руководящих органах, за исключением низших; деревенских, волостных и иногда уездных. И прежде всего в доктринерстве эсеров следует искать объяснение тому факту, что в период революции так и не произошло окончательного слияния эсеров с крестьянским движением.

Эсеры, подобно большевикам, признавали, что революцию надо не только организовать, но и вооружить. Во время московского вооруженного восстания ЦК партии эсеров в спешном порядке был создан Боевой комитет, который смог создать две динамитные мастерские в Петербурге, но они незамедлительно были выданы Азефом, входившим в комитет. Этим и закончилась эсеровская попытка подготовки восстания в Петербурге. Эсеры принимали активное участие и сыграли заметную роль в целом ряде вооруженных выступлений против царизма, особенно в Москве в декабре 1905 г., а также в Кронштадте и Свеаборге летом 1906 г. [c.190]

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: