Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Оригинальное название: Promise Me Light (Promise Me #2) by Paige Weaver, 2013 16 страница




Я закрыла глаза от переизбытка ощущений. Внутри меня росло нечто такое... и вот-вот готово было вырваться. Я практически полностью растворилась в нем.

Как вдруг Райдер остановился и вышел из меня.

— Райдер, не останавливайся, — прошептала я, встречаясь в зеркале с его взглядом.

— Развернись, — сказал он, отступив на шаг.

Я развернулась, прижавшись спиной к тумбе. Мой взгляд путешествовал по телу Райдера. Джинсы его болтались вокруг бедер, а эрекция так и приманивала, взывая к себе.

И я хотела уделить ей внимание, но прежде, чем я могла это сделать, Райдер снова стоял передо мной. Он поднял и усадил меня на тумбу. Мои руки тут же обвили его шею, крепко обнимая, пока я балансировала на краю.

Плавным движением он вошел в меня, заставляя задохнуться. Его руки поддерживали меня под бедра, приподнимая ноги и не давая упасть. У меня не было сил дышать, пока он двигался и набирал скорость.

Я выгнулась, подставляя ему свою шею. Его губы тут же накрыли ее, то целуя, то покусывая чувствительную кожу.

— Я же говорил, что хочу трахнуть тебя на тумбе в ванной. Ну и как тебе? — спросил он тихонько, пока погружался в меня.

— Мммм, — только и смогла выдать я, а его руки тем временем ласкали мое тело, сжимали груди и потирали пальцами соски. Обхватив ногами его бедра, я напрягла внутренние мышцы, заставляя стонать уже его.

ТУК! ТУК!

Неожиданно кто-то постучал в дверь ванной.

— Мэдди? — с той стороны позвал глубокий голос.

Райдер застыл, зарывшись лицом мне в шею и оставаясь при этом глубоко во мне.

Я ничего не ответила, застыв от шока. Гэвин?

— Мэдди? — позвал он снова.

— Ответь ему, — тихо шепнул Райдер мне на ухо.

— Да? — спросила я, мой голос звучал гораздо выше, чем обычно.

Наступила пауза.

— Ты в порядке? — Озабоченно поинтересовался Гэвин.

Я откашлялась. Черт, я ощущала внутри себя каждую пульсацию члена Райдера.

— Да, — выдавила я.

— Хорошо. Тогда слушай: Райдер — первоклассный урод, и он тебя не заслуживает. Сегодняшняя его вспышка агрессии это доказала. Он уже ушел. Ты можешь выходить.

Райдер застыл. Он начал отстраняться, но я схватила его, всеми силами мешая это сделать.

— Я выйду через минутку, — сказала я, пытаясь не застонать в голос, когда Райдер начал выходить из меня. Я сжала ноги вокруг его талии, стараясь насадиться обратно. Аххх!

— Ладно. Я просто хотел проведать тебя, — сказал Гэвин.

Мы с Райдером не шевелились, прислушиваясь. Когда он ушел, Райдер снова начал двигаться. Медленно, словно в наказание. Это сводило с ума. Я вцепилась в его волосы и заставила посмотреть на меня.

— Поцелуй меня, Райдер, — шепотом попросила я, крепче сжимая его волосы, во время очередного толчка.

— Нет, — сказал он, лаская губами мою шею.

Я застонала, когда его пальцы начали играть с моими сосками.

— Проклятье, Райдер, — зашипела я, ощущая, как внутри растет накал ощущений.

Он придвинул свои губы к моему уху, куснул мочку и произнес:

— Кончай, детка.

И я кончила. Когда он начал двигаться сильнее и жестче, я взорвалась.

Мое тело, охваченное оргазмом, затрясло. Зародившийся крик Райдер приглушил своей ладонью. Я стонала ему в руку и сильно жмурила глаза, пока мой мир взрывался яркими красками. Отчаянно желая ощутить его вкус, его губы на своих, я приоткрыла губы и начала дразнить, водя языком по пальцам. Пробегала языком по всей длине и всасывала. Соленый привкус и грубая кожа так приятно ощущались на контрасте с мягкостью моего рта.

— Мать твою, Мэдди, — прохрипел Райдер, входя с меня все ожесточеннее.

Мой язык кружил вокруг его пальца, пока его бедра совершали быстрые фрикции. С рыком он оторвал свою руку от моего рта, оставив влажный след на моей нижней губе. Секунду спустя он набросился на мой рот, продолжая яростно вколачиваться в меня.

Я втянула его язык и начала дразнить так же, как и палец, полизывая и посасывая. Стоило сделать это, как Райдер дернулся. Его охватил оргазм. Он погрузился в меня так глубоко, словно желая срастись воедино. Из его горла вырвался рык, пока он выплескивался в меня. Его поцелуи стали настойчивее, пока он пульсировал в моих глубинах.

Когда мы оба вернулись с небес на землю, его объятия стали нежнее. Рукой он повел вдоль моего тела, затем обхватил затылок. Другой рукой обнял за талию, явно не желая разрушать единение.

Его губы мягко коснулись моих, даря нежные поцелуи, он словно опасался, что я могу рассыпаться.

— Ты в порядке?

Я кивнула, тщетно пытаясь перевести дыхание.

Мы простояли так минутку, может, и две. Мое тело пело от удовольствия, каждое нервное окончание ожило и кричало о своем существовании. Он целовал уголок моего рта, когда мы услышали кое-что. Мужской голос.

— Он как тикающая бомба. Надеюсь только, что он не навредит Мэдди. Он уже столько раз был на грани. Одна малюсенькая ошибка, и он может убить ее или их малыша.

Именно в этот момент показалось, что между мной и Райдером никогда ничего не было.

Он резко отошел от меня, оставляя губы и тело. Отступив на несколько шагов, он начал застегивать ширинку. Даже не взглянув на меня.

А я, продолжая чувствовать внутри себя отголоски пережитого, встала на дрожащие ноги. Наклонившись, подхватила свое белье и выбросила.

Он смотрел на меня из темноты. Его взгляд опустился к обнаженным ногам, замер между полами рубашки. Ругнувшись, он отвернулся.

— Райдер? — шепотом спросила я. — В чем дело?

Он взъерошил свои волосы, глядя в пол.

— Райдер? — переспросила я, делая шаг к нему навстречу.

Он отшатнулся от меня, отказываясь подпускать ближе. Потянувшись к ручке двери, он оглянулся через плечо. В его глазах плескалось лишь равнодушие.

— Спасибо, я получил все, чего хотел.

На секунду мне показалось, что у меня из груди вырвали сердце. Я крепко вцепилась в свои джинсы, да так, что костяшки побелели. На место всепоглощающей боли пришла чистая и безумная ярость.

Отшвырнув джинсы, я потянулась к Райдеру, пока он еще не успел открыть дверь ванной. Не думая дважды, я пихнула его и ударила в широкое плечо.

Он удивленно развернулся.

— Что такое? — насмешливо прошипел он.

— Да как ты смеешь! Не смей со мной так разговаривать!

— Смею и могу, — издевался он. — Я лишь доказываю, что недостоин тебя. Разве ты не слышала? Я же как тикающая бомба, Мэдди. Тик-Так.

Я снова пихнула его, но он даже не заметил этого. Я попыталась еще разок, но не смогла даже сдвинуть его с места.

Гормоны играли с моими эмоциями злые шутки. Мне хотелось сломаться и разрыдаться, а еще разбить Райдеру нос. Я не могла себя контролировать. Даже слова вырывались под всплеском очередного гормонального бунта.

— Гэвин прав! Ты урод!

Выражение лица у Райдера стало таким, что мне сразу же захотелось извиниться, но он быстро взял себя в руки.

— Да, именно урод я и есть. Так что держись-ка ты от меня подальше.

Бросив на меня последний взгляд, он снова потянулся к ручке.

Я чувствовала одновременно испуг, если он уйдет, и бешенство, снова же — если он уйдет.

— Замечательно! ВАЛИ! — сорвалась я, теряя остатки контроля. — И не приближайся ко мне!

— Проще простого, уже ушел.

С болью в сердце я смотрела, как он выходит из ванной, даже не оглядываясь.

Как за ним тихо закрывается дверь.

Отрезая все, что было между нами.

 

 


Глава 26

 

Из ванной я вышла с красными глазами и тяжелым сердцем. Я была полна решимости раз и навсегда выяснить отношения. Ну и что, что беременность завладела моими эмоциями? Он не имел права так со мной разговаривать!

Фонарик отбрасывал мягкий свет на пол и стены прихожей, повезло с восьмиминутным заводом. Я направила свет себе под ноги и пошла в спальню. Мысленно я постоянно повторяла слова, которые собиралась сказать Райдеру. Я знаю, что тебе больно. Ты через многое прошел. Но не надо отталкивать меня.

Я еще обдумывала свои слова, когда в мои мысли ворвались чьи-то крики. Я бросилась в сторону кричащих. В гостиной я нашла Еву и Броди, столкнувшихся друг с другом и готовым кинуться в драку.

— Ненавижу тебя! — закричала Ева, показывая на него.

У меня округлились глаза, вот уж не ожидала от нее таких слов.

— Да ну? Скажи что-нибудь новенькое! — отрезал Броди. — Ты только и бесишься на меня!

— В чем дело, Ева? — спросила я, заходя в комнату.

— Мне так жаль, Мэдди, — пролепетала она, ее светлые пряди мягко подпрыгнули вокруг лица. — Я пыталась остановить его, но Броди не дал. Он буквально вытолкнул его за дверь.

Мое сердце заколотилось, хотя ее слова не имели смысла. Я боялась спросить, пускай и предполагала ответ.

— О чем ты?

— Райдер. Он ушел, — сказала она, нервно накручивая прядь волос на палец. — Он собрал сумку и ушел. Я пыталась остановить, но он как баран уперся.

Ее слова выбили из легких весь воздух. Кровь отхлынула от лица, я покачнулась на онемевших ногах.

— Куда он ушел? — спросил Гэвин, появившись откуда-то сзади.

— Он не сказал, — ответил Броди, разочарованно вздыхая. — Попросил лишь позаботиться о Мэдди. И по его виду было очевидно, что лучше его не трогать.

— Дьявол, — пробормотал себе под нос Гэвин. — Надеюсь, он сам выкопает себе могилу, потому что я его убью.

Схватив ружье, прислоненное к стене, он пошел к двери. Секунду спустя она захлопнулась за ним.

Я не могла пошевелиться. Встретившись взглядом с Евой, я едва могла ее разглядеть за пеленой слез.

Она неуверенно шагнула ко мне.

— Мне очень жаль, Мэдди. Он такой придурок.

Я не слушала. Не могла. На ватных ногах вышла из комнаты. Игнорируя Еву. Игнорируя холод вокруг. Игнорируя тяжесть в голове, стуком отдающуюся в ушах. Игнорируя все, кроме боли.

Встав посреди спальни, я отдалась скручивающей все внутренности боли. Когда я увидела пустые вешалки в шкафу, я поняла, что это не сон. Райдер ушел.

 


Глава 27

 

Четыре дня. Девяносто шесть часов. Столько времени прошло с тех пор, как Райдер ушел. Слишком много.

Каждая минута все больше и больше окатывала меня чувством потери, которое я старалась отогнать. Темнота поджидала за углом, готовясь наброситься на меня и поглотить те жалкие остатки света, что у меня оставались. Моя вина, и я ее ощущала, что сказала ему уйти. Но я цеплялась за надежду, что он вернется. Причем не окутанным злобой мужчиной, а тем лучшим другом, без которого я не представляла своей жизни.

Но, может быть, мы с Райдером ошибались. Может, лучшим друзьям нельзя было играть в любовь. А ведь он еще в самом начале говорил, что это ошибка. Что никогда и никого не полюбит. Возможно, наверно, он был прав.

Гэвин отправился за ним, но вернулся с пустыми руками. Внутри меня все выше поднимался ужас, что Райдер попал в беду, вернулся в город, чтобы выплеснуть свою злость на тех, кто его пытал. Но Гэвин говорил мне не беспокоиться, что Райдер никогда не бросит меня. Но я в этом уверена не была.

На четвертый день я не выдержала.

Уже близились сумерки, когда я оседлала свою лошадь. Вокруг кружили снежинки и завывал ветер, температура опускалась, но я не останавливалась. Я не была на могиле отца с того дня, как нашелся Райдер. Мне необходимо выговориться. Посидеть у его могилы и выплакаться.

Под большим дубом я соскользнула с седла и позволила поводьям упасть на землю. Глубоко вздохнув, я посмотрела на закат — несмотря на лютый холод, такой красивый. Оранжевые и красные прожилки картинно раскрасили небо. Меня всегда поражало, как может существовать подобная красота в столь уродливом мире.

Поддавшись грусти, я опустилась на колени у подножия папиной могилы. Желудок болезненно сжался, напоминая, что я не ела ничего с самого завтрака. Мы с Евой разделили баночку с грушами, но этого не хватало. На ужин, вероятнее всего, будет то, что мужчины смогут поймать или убить. От этой мысли я впала в отчаяние. Не хотелось есть еду, приготовленную на открытом огне. Деревянную на вкус, воняющую дымом и дичью. Но затем я напомнила себе, что нам еще очень повезло. У нас имелся кров и пускай небольшой, но запас еды. Большинство людей таким похвастать не могли.

Несколько месяцев назад мы платили за продукты. За газ. За одежду. Те времена канули в лету. Нынче люди голодали, угасали и с нетерпением ждали смерти. Как сказали по радио: «Если вам не холодно и не голодно, значит, вы живете не в Америке».

Таким стал наш мир. Наша реальность.

Вздохнув, я плотнее закуталась в пальто. Рукой в перчатке я сбросила сухие листья с самодельного деревянного надгробия папы. Ветер трепал мои волосы, бросал их в лицо, заставлял слезиться глаза. Я не обращала внимания на ветер, согреваясь в уютном пальто.

— Папочка, ну вот и все, — прошептала я, опустив глаза к мерзлой земле. — Между мной и Райдером. Видимо, это конец. Он ушел, и я не представляю, что делать дальше.

Произносить эти слова вслух было больно. Я пыталась бороться со слезами. В последние месяцы я выплакала слишком много слез и не хотела больше плакать. Но слезы все равно пролились, оставляя холодные влажные дорожки на моих щеках. Я даже не вытирала их. Они напоминали о моей утрате. О том, чего у меня не осталось. Чего больше никогда не будет. Я плакала из-за папы. Из-за своего малыша, надеясь, что он или она выживет в этом жестоком мире. Я плакала из-за Соединенных Штатов, из-за войны и всех, кого в ней потеряла.

Я плакала из-за Райдера.

Опустившись на корточки, я приложила руку к животу, когда малыш пнул меня ножкой. И вот тогда я услышала. Топот тяжелых ботинок по промерзлой земле. Отчаяние отпустило меня. Я была одна посреди глуши. Пора брать себя в руки.

Медленно сунув руку себе под пальто, я нащупала прохладный металл пистолета. Я смогу! Смогу! Эта мысль билась в голове, парализуя на месте.

Сердце забилось чаще, я дождалась, когда мужчина остановится. Понимая, что должна защитить себя и своего малыша, я вытащила пистолет и, обернувшись, направила его на незнакомца.

Но он оказался не незнакомцем. Это был Райдер, он стоял в футе от меня с мрачным видом. Воротник его куртки был поднят, защищая от холода и пряча подбородок. Бейсболка была низко надвинута на глаза, мешая разобрать их выражение. Сейчас он скорее напоминал студента колледжа, чем мужчину, живущего в этом безумном мире. Но как по мне, он выглядел как никогда прекрасно.

Я опустила пистолет, мои руки затряслись.

— Почему ты здесь одна? — спросил он.

Я пожала плечами, боясь произнести хоть слово. Если я открою рот, то могу наорать на него. Могу разрыдаться. Или выставить себя полной дурой.

— Проклятье, Мэдди, о чем думал Гэвин, отпуская тебя на лошади? — проворчал он, отводя взгляд.

Я закатила глаза и в неверии покачала головой. Неужели он до сих пор думает, что между мной и Гэвином что-то есть? Серьезно?

Я фыркнула и смахнула слезы. Он снова метнул в меня взгляд и проследил, как по моей щеке стекает очередная слезинка.

Сердце разогналось и мчалось со скоростью мили в минуту, тяжело было даже думать. Я неуклюже поднялась на ноги, никак не привыкну к увеличившимся объемам. Райдер шагнул вперед, протягивая руку, чтобы помочь мне, но затем замер и опустил ее. Чертова стена вернулась, стирая с его лица все эмоции.

— Так вот где ты прятался все это время? — спросила я, не обратив внимания, как ветер отбросил волосы мне на глаза.

Он медленно окинул меня взглядом.

— Да. Мне требовалось время, — ответил он.

Я кивнула, ощущая растущую боль. Но ей на смену пришла злость.

— Тебе требовалось время? Супер, дарю тебе его, — выпалила я, обходя его. При этом задела его руку, отчего меня бросило в дрожь, впрочем, как и всегда.

Я почти дошла до своей лошади, когда он перехватил мою руку.

— Я хочу лишь одного, Мэдди, — сказал он, глядя на меня.

— И что же это? — спросила я, ощущая, как в животе от его слов порхают бабочки.

— Зайди в дом и поговори со мной, — ответил он. — Скажи, что ты в порядке. И малыш тоже.

Я покачала головой.

— Я не могу. Я не была в том доме с тех пор как... те люди... — Мой голос сорвался, стоило взглянуть на дом.

— Это в прошлом, Мэдди. Последние несколько дней я только и делал, что убегал от воспоминаний. Блин, да я годами только и бегал от них.

Он не говорит о своих пытках. Не говорит обо мне. Теперь я тоже лишь воспоминание. Еще одно.

— И я в списке этих воспоминаний? — спросила я.

Он не отвечает. Что и требовалось доказать.

Я разворачиваюсь к лошади и поднимаю поводья. Заставляю себя вырвать свою руку у Райдера.

— И все? Так и уедешь? — спрашивает он.

Я обернулась к нему и встретила такой холод во взгляде, что вздрогнула. Когда я ничего не ответила, он пробормотал себе под нос несколько ругательств и надвинул бейсболку на глаза.

— Отлично. Возвращайся к Гэвину. Мне уже как-то похрену, — выплюнул он и развернулся. Широкими шагами он пересек поле, направляясь к дому.

Ему все равно? Прекрасно! Значит, мне тоже.

Трясущимися руками я взялась за поводья и поставила ногу в стремя. Я уже собиралась сесть в седло, когда посмотрела на могилу.

В голове вспыли папины слова, которые он сказал в день своей смерти. Слова, которые я буду помнить всю свою жизнь. «Райдер любит тебя. Он признался мне».

Сколько раз папа повторял, что Райдер позаботится обо мне? Что между нами особая связь, которую никому не разорвать? Однажды он сказал мне, что мужчины скрывают свои чувства за крепкими мускулами и несколькими словами, именно это у Райдера получалось великолепно. Он клялся, что Райдеру я нужна не меньше, чем он мне. Папочка верил в это до самой своей смерти, но я уже ни в чем не была уверена.

Пока я так и стояла, перед глазами проплывали картинки из прошлого. Мы с Райдером в детстве, играем у него в сарае. Плаваем в заливе. Скачем на лошадях летом. Делимся секретами и мечтами.

Времена, когда я звонила ему в слезах и рассказывала, как ненавижу колледж и как скучаю по дому. Как он успокаивал меня и убеждал, что я справлюсь, что умнее меня он никого не знает. Как рассказывал, что скучает, что мы увидимся на летних каникулах. Времена, когда он заставлял меня смеяться и улыбаться, даже если хотелось плакать. Ночи, что выводили меня, когда я находила его пьяным и после драк, сломленного и ищущего себя на дне бутылки.

Но, тем не менее, мы были вместе. Я никогда не боялась его. Никогда не уставала от него. Но сейчас любовь разрывала нас, отрывая друг от друга. Она забрала нашу дружбу и растоптала ее в грязи.

Я взглянула на дом. И вдруг я осознала — я не смогу опустить руки и отказаться от нас, даже если он будет против.

Опустив ногу со стремени, я оставила лошадь и пошла. Каждый шаг приближал меня к дому. Приближал к нему. Приближал к самому дорогому.

Ветер кружил, швырял сухую траву мне на джинсы. Натянув капюшон, я увидела, как Райдер открывает дверь и с грохотом закрывает ее за собой.

Я пересекла двор, то место, где умер мой папа. Место, где он последний раз вздохнул и оставил меня. К глазам подступили слезы, но я сдержала их. Я должна справиться. Должна быть сильной.

Я поставила ногу на нижнюю ступеньку. Прогнившая деревяшка скрипнула, угрожая сломаться подо мной. Сделав глубокий вдох, я подняла глаза на дом. Давай. Главное — дыши.

Следующая ступенька. Ужас сжал своими клешнями. Со всех сторон ударили воспоминания.

Мужчина хватает меня. Сжимает ребра, заставляя кричать. Меня хватает еще один мужчина. Злобно ухмыляется.

Еще одна ступенька, но перед глазами лишь прошлое.

Я кричу. Меня, подобно тряпичной кукле, затаскивают в комнату. Швыряют на стену. Все мое тело охватывает болью.

Еще ступенька.

Нож. Рвущаяся футболка. Ощущение, как крепко я его сжимаю. Единственный источник защиты.

Еще два шага. Я на крыльце, перед дверью.

Дверью, через которую входили они.

Рука трясется, когда я протягиваю ее к ручке. Белой, в трещинках, двери, через которую я заходила домой почти всю жизнь. Двери домой. Двери, которую открывала маленькой, встречая улыбающегося мне мальчика. Двери, что могла вернуть мне его.

Я повернула ручку. Забившийся свет от свечи осветил человека, замершего посреди комнаты.

Человека, который был для меня важнее жизни.

Райдер вбегает в комнату с пистолетом в руках, готовый убивать всех, кто посмел причинить мне боль. Он опускается передо мной. Говорит, что все хорошо. Что все будет хорошо.

Он смотрит, как я захожу в дом. Я бросаю взгляд на кухню, и давление в груди растет.

— Передумала? — резким тоном спрашивает Райдер.

Я отвернулась от того места, где на меня напали, и посмотрела на Райдера. Открыла рот, чтобы ответить, но воспоминания были слишком болезненными. Я тонула в страхе. Парализованная ужасом.

— Что? Даже словечка сказать мне не можешь? Что ж, отлично. Можешь уходить, — отворачиваясь, сказал он и вышел из кухни. — Хватит с меня этого дерьма.

Он ушел. Исчез в темноте коридора, бесшумно ступая по полу.

Стоило осмотреть кухню, как сердце заколотилось, я увидела папины журналы. Вспомнила, как он читал их по утрам, как каждые несколько минут он поправлял спадающие на нос очки. Я так и видела, как он смотрит на меня поверх их оправы, едва я захожу на кухню, затем поправляет и улыбается мне, а в его глазах мерцают довольные искорки.

Взгляд переместился к плите, нынче бесполезному куску металла. Перед глазами всплыло, как папа стоит перед ней и переворачивает бекон. Оглядывается через плечо на Райдера, у которого похмелье. Он никогда не задавал вопросов Райдеру, не интересовался, почему и как он постоянно отсыпался после бурной ночи у нас на диване в гостиной. Он просто вручал Райдеру чашечку кофе и жарил для него яичницу с беконом.

Я посмотрела на тумбу, на которую Райдер облокотился, когда я сказала, что уезжаю в колледж. Он выглядел тогда одновременно злым, расстроенным, безумным и испуганным. Помню, как он обнял меня и прошептал, что будет скучать.

Я помню все. Каждое мгновение, каждая секунда навеки запечатлена у меня в памяти.

Слезы застилали глаза. Мое внимание приковала мерцающая свечка, стоящая на столе. Ее пламя разгоняло тени и окутывало кухню чувством теплоты. Рядом с ней стояла бутылка водки, практически допитая. А рядом с бутылкой водки лежала фотография. Фотография, которую сперва скомкали, а потом разгладили.

На ней были мы.

С колотящимся сердцем я подошла ближе. Дрожащими пальцами взяла фотографию.

На ней мы с Райдером в детстве, обнимает друг друга. Улыбаемся. Счастливые. Вместе.

Перевернув фотографию, я увидела слова, написанные рукой маленькой девочки.

«Райдер и Мэдди. Лучшие друзья на всю жизнь».

Всю жизнь.

Выпустив фотографию, я побежала по дому. Воспоминания, страх, ужас, притаившиеся внутри этого дома, вдруг исчезли. Здесь и сейчас остались только мы с Райдером.

Два ребенка, что были неразлучны.

Два ребенка, что были влюблены.

 


Глава 28

 

Нашла я его в своей старой спальне. Он стоял спиной ко мне. В тени комнаты было видно только, как крепко он сжал кулаки.

Я сделала несколько шагов во мраке. С моих губ срывались легкие облачка пара, подобно дымку быстро исчезающие в прохладном воздухе.

Знакомые вещи так и приковывали к себе взгляд: кровать, старый письменный стол, фотографии на стенах. Я посмотрела на окно, в которое Райдер раньше бросал камушки, чтобы разбудить меня.

Мне хотелось вернуть ту девочку. Девочку, которая сидела на своей кровати и учила алгебру или болтала по телефону с Евой. Девочку, которая смеялась над глупыми шутками Райдера. Ту, что закатывала глаза, когда он звонил посреди ночи и просил выручить.

Но та девочка все еще жила во мне, как и в нем все еще был тот парнишка. Нам просто необходимо это вспомнить.

— Райдер...

Он дернул головой и сверкнул глазами. От него явственно исходила враждебность.

— Что? — нетерпеливым и резким тоном спросил он.

— Я... я... — Проклятье, рядом таким ним я даже говорить не могу.

Он выжидательно сложил руки на груди, вероятно надеялся, что я развернусь и уйду. Но не дождется.

Набравшись храбрости, я шагнула к нему, но тут же пожалела об этом. В его глазах читалась ненависть. Ко мне. Это уже слишком.

Я не смогу.

Я развернулась, собираясь уйти. Тем не менее, я медлила, перевела взгляд на дверной проем. Вспомнила, как много лет назад Райдер стоял, прислонившись к нему, наблюдая, как я собираю вещи в колледж. Тогда он нахмурился, стоило мне сказать, что я вернусь через несколько недель. И взял обещание, что буду беречь себя.

Воспоминания лавиной обрушились на меня. В них были мы с ним. Нет, я не позволю ему оттолкнуть себя. Только не снова. То, что было у нас — дружба, любовь — слишком важно, чтобы терять.

Резко развернувшись, я с вызовом посмотрела на него.

— Ты бросил меня, Райдер. Не сказав ни слова, бросил меня и своего ребенка, — проговорила я, мой голос громом прозвучал в темной комнате. — Годами ранее ты стоял в этой комнате и смотрел, как я пакую вещи. Ты помогал мне переехать. Тогда ты помогал мне переехать, а сейчас сам отталкиваешь.

Я знала, что бью по больному. Он вздрогнул, мои слова били его так, как ни одна пощечина не смогла бы. Но он быстро взял себя в руки, вернув своему лицу жестокое выражение.

— Я отталкиваю тебя лишь для того, чтобы защитить. Ты единственная женщина, кого я любил. Единственная, кого хотел. Единственная, кто смогла заставить хотеть лучшей жизни, — с каждым шагом он говорил все громче и громче.

От его слов у меня сбился пульс. Его близость заставляла вспыхнуть.

Он подошел еще ближе и опустившимся голосом произнес:

— Ты хоть знаешь, что, пока ты была в колледже, не проходило ни дня, чтобы я не думал о тебе? Сколько сил требовалось, чтобы не названивать тебе ежечасно. Чтобы не собрать свои вещи и не поехать за тобой. В моей жизни была только ты, Мэдди. Тебя и только тебя я любил больше всего в жизни.

Он сделал еще шаг. Посмотрел на губы и потянулся к моему шарфу. Обхватил его руками и потянул на себя, заставляя приблизиться так, что я едва не касалась губами его губ.

— Но я знаю, какой я человек. Полный говна ублюдок, который любит только трахаться, драться и нажираться. Ты заслуживаешь большего. Всегда заслуживала. Простреленный бок не идет ни в какое сравнение с болью от осознания, что я сделал тебе больно, — сказал он. — Поэтому я и ушел.

— Да как ты мог? — воскликнула я, игнорируя его близость. — Я заботилась о тебе, когда ты был пьян. Когда ты возвращался весь в синяках и крови, я была рядом и помогала тебе. Мы поклялись всегда заботиться друг о друге.

Я остановилась, комок в горле душил, заставляя хрипеть, но мне необходимо было договорить. Чтобы он услышал правду.

— Я отдала тебе все, Райдер, а ты продолжаешь отстраняться от меня. Чего ты так боишься? Так страшно любить меня?

— Любить тебя просто. Потерять тебя — невыносимо.

— А кто сказал, что ты потеряешь меня? Гэвин? Ева? — Я не дала ему ответить. — Теперь речь идет не только обо мне, Райдер. Ты нужен ребенку. Ты нужен мне.

Его взгляд снова стал ледяным. Острым.

— Ну, ничего не светит, — убийственно тихо произнес он и выпустил из рук мой шарф. — Потому что вам двоим гораздо лучше без меня.

— Ты правда так думаешь? — прошептала я.

Райдер ничего не ответил. Лишь смотрел на меня.

Я прикусила губу, не понимая, как быть дальше. Война столько забрала у меня. Я боялась, что и Райдера она отберет. Я любила его. И не могла представить себя без этой любви. Но мне придется дать ему то, чего он так хочет.

— Без тебя мне никогда не будет хорошо, Райдер. Я навсегда останусь девчонкой, что бегала за тобой в детстве, и той, что проводила с тобой все время в юности. И что бы ты ни говорил, что бы ни делал, для меня ты навсегда останешься лучшим другом.

Райдер отвел взгляд, выглядел при этом он робко.

Мое сердце разбилось, но я должна договорить. И он должен услышать каждое мое слово.

— Если тебе будет больно, если потребуется выплеснуть пар, я буду рядом. Если понадобится человек, который знает тебя как никто другой — я сразу окажусь рядом. Ты можешь отказаться от меня, но я никогда не предам тебя. Я всегда буду любить тебя, но сейчас я тебя отпускаю.

— Черт, Мэдди, не...

— Мы с малышом всегда будем ждать тебя, но... — Следующие слова застряли в горле. Произнеси их, настаивал внутренний голос. Подари ему свободу.

Я сделала глубокий вдох.

— Все кончено, Райдер. Просто дай мне уйти.

Эти слова положили конец всему. Между нами. Он был сломлен. Мы оба.

И это конец для нас.

 


Глава 29

 

Я старалась не показывать, как тяжело мне дались те слова. Но на глазах выступили слезы и быстро покатились по щекам.

Не зная, что делать дальше, я молча вытерла их и перевела взгляд за спину Райдера, на него смотреть я не хотела. Я боялась увидеть на его лице равнодушие. И уж тем более лучше умереть, чем видеть в его глазах холод.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных