Они поразили тирана мечом и сделали равными всех 3 страница

Зная жизнь и быт спартанцев легче понять их государственный строй. В Спарте была аристократия, т.е. вся полнота власти сосредоточена была в руках Совета старейшин - герусии, состоявшей из двух царей и 28 старейшин (геронтов), изберавшихся пожизненно. Цари вели свой род от Геракла, власть их была наследственной, моральный престиж очень высок, но фактически они имели силу только на войне, Так как были главнокомандующими. Для надзора за царями существовало 5 ежегодно переизбранных эфоров.

Народное собрание - апелла - собиралось раз в месяц. Все решения подготовлялись старейшинами, и народное собрание могло говорить только "да" или "нет". Фактически герусия всегда проводила угодные ей постановления.

Выборы проводились способом, который Аристотеля называет детским. Счетная комиссия запиралась в закрытом помещении на площади. Мимо него один за другим проходили кандидаты, а народ кричал. Члены комиссии отмечали, в который раз кричали громче всех. По-видимому, спартиатам трудно было организовать настоящий подсчет голосов.

Важной чертой спартанского государственного строя была геронтократия, т.е. власть принадлежала старикам. В народном собрании можно было участвовать не с 18 лет, как в Афинах, а с 30-ти. В Совет же Старейшин можнл было баллотироваться, начиная с 60 лет. Для сравнения скажу, что в римском сенате в ту пору, когда сильно повысился возрастной ценз, можно было заседать с 28 лет.

Афиняне и спартанцы сильно отличались друг от друга по характеру и темпераменту. Кроме того весь строй Афин развивал в гражданах быстроту и гибкость, спартанский же культивировал в лаконцах противоположные качества. Вот что пишет об этом историк V в. до н.э. Фукидид:

"Афиняне любя всякие новшества, отличаются быстрой той в замыслах, и осуществлении раз принятых решений. Вы же (т.е. спартанцы - Т.Б.), напротив, стремитесь к тому, как бы сохранить существующее, не признаете ничего нового... Афиняне отваживаются на то, что превышает их! силы, рискуют до безрассудства и надежда не покидает их! даже в критических обстоятельствах, тогда как вы делаете! меньше, чем позволяют ваши силы, не доверяете даже надежным расчетам и Полагаете, что никогда не избавитесь от опасностей. Афиняне решительны, вы медлительны. Они ходят в чужие земли, вы приросли к своему месту... Наличными благами наслаждаются афиняне очень мало, будучи постоянно заняты стремлением к приобретению,... а на праздный покой они смотрят так, как на утомление без отдыха. Поэтому, если бы кто-нибудь, желая охарактеризовать афинян, сказал бы, что они рождены для того, чтобы самим не иметь покоя и другим не давать его, то был бы прав" ("История").

Лекция 8

Пелопоннесская война (ч. 1): Архидамова война (431-421 гг. до н.э.)

Афины и Спарта были не просто двумя могущественнейшими городами в Греции. То были центры двух великих союзов: Афинского Морского и Пелопоннесского.

Пелопоннесский союз окончательно сложился к VI в. до н.э. Но уже с VIII в. до н.э. Спарта начинает покорение всего полуострова, а завоеванным городам дает имя "союзников". Иная судьба была у Афинского Морского союза. До Греко-Персидских войн Афины были довольно слабым государством, трепетавшим перед грозной Спартой. Но после победы над Ксерксом все изменилось. Воспользовавшись поражением персов, малоазийские греки, присоединенные еще Киром Великим, отложились от царя. Однако они прекрасно понимали, как слабы и беспомощны они перед владыкой полумира. Вся их надежда была на помощь соотечественников на материке. Спартанцы оттолкнули их своей грубостью и высокомерием. И они примкнули к Афинам. Так возник совершенно добровольный союз греческих городов. Каждый член союза должен был поставить определенное количество кораблей, сообразно со своей силой и богатством. Общесоюзный флот обязан был в любую минуту устремиться на помощь любому городу, которому угрожали бы персы. Больше всего кораблей могли поставить Афины, поэтому они возглавили союз.

Но малоазийские города были мирными торговыми поселениями, сооружать военный флот было им не под силу, вот почему с общего согласия решено было, что они будут вместо кораблей выплачивать в общесоюзную казну деньги, на которые Афины построят боевые суда. Казна находилась на о.Делосе, где была чтимая всеми эллинами святыня.

Но характер союза изменился при Перикле. Перикл, сын Ксантиппа, один из величайших политических деятелей не только греческой, но и мировой истории. Человек богатый, знатный, он перешел на сторону демократии и привел к власти простой, черный народ. Блестяще образованный, выдающийся полководец, мудрый государственный деятель, прекрасный оратор, "олимпиец", как называли его современники, - он все свои таланты поставил на службу демократии. 15 лет он занимал место верховного стратега и олицетворял собою всю политику Афин. "По имени это была демократия, на деле же власть принадлежала первому гражданину", - пишет Фукидид ("История"). Всю жизнь Перикл неуклонно шел к своей цели. Цель же его была такова - Афины внутри превращаются в полную, абсолютную демократию, в то же время они самодержавно управляют всей Элладой, в городах которой устанавливается демократия по образцу афинской. И прежде всего для достижения этой цели следовало изменить отношение с союзниками.

Перикл перенес казну союза в Афины и средства союза стал, не стесняясь, использовать в интересах Афин. "Перикл указывал народу, - пишет Плутарх, - что афиняне не обязаны отдавать союзникам отчет в деньгах, потому что они ведут войну в их защиту и сдерживают варваров" ("Перикл"). Так из равноправного члена союза афиняне превратились в его полновластного владыку.

Перикл прекрасно знал, что Афинам предстоит столкнуться со Спартой, так как оба государства добиваются власти над Элладой. И он всю жизнь готовил эту войну. Вспыхнула война в 431 г. К ней было много поводов (конфликт Афин с городами Мегарой, Коринфом и т.д.), но все это было, по выражению современников, всего лишь маленькой искрой, которая упала на заранее подготовленную кучу сухого валежника.

Война между Афинами и Спартой продолжалась 27 лет (431 - 404 гг.). Она вошла в историю под именем Пелопоннесской. Подразделяется она на три этапа: 431-421 гг. - Архидамова война, названная по имени Спартанского царя Архидама; 421-413 - Сицилийская экспедиция; 413-414 гг. - Декелейская война.

Прежде всего необходимо сравнить силы противников.

У афинян был лучший в те времена боевой флот, насчитывающий 300 боевых триер. Они были признанными владыками моря, и нам стоит только вспомнить битву при Саламине, чтобы понять их силу.

У спартанцев вообще не было флота {Корабли были только у союзников. }. Зато у них была сильнейшая по тому времени сухопутная армия. Они могли поставить 60 тысяч гоплитов, т.е. тяжеловооруженных воинов. Ни один город Греции не владел подобным войском. И опять-таки стоит только вспомнить Фермопильское сражение, чтобы понять тот ужас, который внушала спартанская армия современникам. Итак, мы наблюдаем некоторое равновесие сил: спартанцы имеют перевес на суше, афиняне на море. Теперь сравним материальные ресурсы.

Казна Афин была полна. Это было богатейшее по тому времени государство. Каковы же были источники его доходов?

Во-первых, казна союзников, которой афиняне теперь полновластно распоряжались.

Во-вторых, афиняне были лучшими в мире ремесленниками, они разводили оливковые и виноградные плантации, и их корабли развозили товары по всему миру.

В-третьих, афиняне владели богатейшими в Элладе Лаврионскими серебряными рудниками.

Казна же Спарты была пуста, так как спартиаты не занимались ни ремеслами, ни торговлей, илоты платили им натуральный оброк и в стране ходили железные деньги Ликурга. Таким образом, здесь преимущество было на стороне афинян.

Взвесив силы противников, Перикл пришел к оригинальному плану. Когда спартанцы вторгнутся в Аттику, жители не сопротивляются, но все устремляются в Афины и укрываются за их мощными стенами. В то же время афинский флот нападает на Пелопоннес с моря. Перикл твердо уповал на победу: он верил, что демократия должна победить.

Два года подряд (431 - 430 гг. до н.э.) царь Архидам торгался в Аттику и разорял ее, а афиняне с моря наносили удар врагу. Но на второй год стали ясны отрицательные последствия плана Перикла.

Во-первых, жители Пелопоннеса были хлебопашцы, а в Аттике разводили оливковые и виноградные плантации. Для восстановления хлебного поля требуется максимум 2 - 3 года, а для восстановления виноградников и олив - 25 - 30 лет. Таким образом, крестьяне Аттики были разорены, разорены на всю жизнь, дома их были сожжены, скот угнан. А ведь они были главной опорой демократии.

Во-вторых, Афины, сравнительно небольшой город с узкими улочками и маленькими домами, просто не могли вместить всю эту массу беженцев, которые жили под открытым небом, в бараках, на ступенях храмов, в башнях. Современник этих событий, поэт Аристофан, писал, что афинский народ ютится

"В подземельях, и в бочках, и в башнях сырых, В погребах, в ястребиных гнездовьях" ("Всадники")

Афины стали испытывать нехватку в съестных припасах, а главное, в питьевой воде. Среди столь ужасной скученности возникли все условия для повальных заболеваний. В 430 г. в городе вспыхнула страшная эпидемия, которую современники называют чумой.

Болезнь была ужасна и буквально косила людей. Умирающие валялись на улицах вперемешку с полуразложившимися трупами. Смрад стоял над городом. Водоемы были заражены. Разъяренная толпа во всех бедах обвинила своего вождя Перикла. Он был отрешен от власти, а в 429 г. во н.э. умер от чумы.

Смерть его нанесла непоправимый удар Афинам. В государстве не было человека его масштаба. В то время выдвинулось два полководца: Никий и Демосфен (не путать с оратором!). Никий был богатейшим гражданином Афин. Он слыл человеком осторожным, но был суеверен, нерешителен и запуган народом. Демосфен был отважен и энергичен, но ни он, ни Никий не имели общего плана войны, а в лучшем случае могли выиграть одно сражение. Кроме того ни тот, ни другой не были государственными людьми, а потому не могли заменить Перикла. Тут-то и выдвинулся Клеон.

Клеон происходил из низов, был мало образован, не имел никаких полководческих талантов и тем не менее стал у кормила правления. Ораторскими дарованиями он также не блистал. Отсутствие красноречия он искупал необычайной наглостью и громким, пронзительным голосом. "Он первый стал кричать на трибуне и ругаться перед народом", - говорит Аристотель. По образному выражению Аристофана, он светлые Афины оглушил своим ревом. Голос его был резким и напоминал крик откормленной свиньи. В чем же была сила Клеона?

Он был демагог и открыл собой целый ряд демагогом которые все вылеплены словно с одного образца. Слова "демагог", кстати сказать, не имело тогда одиозного смысла, а значило "вождь народа". Клеон бессовестно льстив народу, называл себя его "сторожевым псом" и уверял, что Афины полны "врагами народа", которых он всех вынюхает. Помочь ему в этом должны были так называемые сикофанты, профессиональные обвинители, которые жили доносами и получали часть имущества осужденного. Эти cикофанты стояли горой за Клеона. Около него, говорит поэт Аристофан, была целая банда, подобная стоглавому чудовищу, которое лизало ему ноги. Демагога окружала еще какая-то шайка сторонников, что-то вроде "дубинщиков" Писистрата, которые по его приказу готовы были наброситься на кого угодно.

Клеон ежедневно выступал перед народом, возбуждал его, кричал, натравливал на врагов, возбуждал суеверные чувства, читая какие-то туманные и ужасные пророчества в которых афинскому народу обещалась власть над миром и сказочные богатства, если он будет слушаться Клеона. Т необыкновенной наглостью Клеон воровал, брал взятки, и все сходило ему с рук. Пришел он к власти бедным, умер же богатейшим человеком Афин. Народ верил Клеону, кто не верил - трепетал. Стратеги дрожали перед Клеоном, как школьники. Один лишь человек решился выступить против Клеона - поэт Аристофан. "Я взглянул на него, на дрожа, не страшась, я вступил с ним в смертельную битву", - пишет он. Аристофан вывел всесильного демагога в комедии. Актеров охватил панический страх. Артист, который должен был играть Клеона, отказался под него загримироваться. Но Клеон догадался, был взбешен, натравил на Аристофана свою шайку и его жестоко избили.

Клеон прекрасно понимал, что власть его возможна только во время войны, когда народ испуган, растерян, все потерял и склонен винить в своих несчастьях каких-то таинственных "врагов", словом, когда можно ловить рыбу в мутной воде. Вот почему он был самым решительным сторонником войны, всех желавших мира обвинял в предательстве и сорвал начавшиеся было переговоры со Спартой.

А между тем грозная опасность надвигалась на Афинскую державу. Мало того, что крестьяне были разорены, недовольны были союзники. Взносы с них все увеличивались, при этом они прекрасно видели, что деньги идут на борьбу со Спартой, до которой им не было дела. К тому же Клеон постоянно требовал с союзников взятки. Он убеждал афинян, что они должны стать тираном по отношению к союзникам. И вот в 428 г., т.е. уже через год после смерти Перикла, вспыхнуло крупное восстание на о.Лесбос. Афиняне подавили его, но не сделали из всего происшедшего должного вывода. Более того, они едва не согласились на предложения Клеона перебить всех мужчин в мятежном городе, а женщин и детей продать в рабство.

В 425 г. наконец счастье улыбнулось афинянам. Демосфен высадился в Пилосе. Все окрестности были заселены илотами, которые стали переходить на сторону афинян. Испуганные спартанцы поспешили туда и были блокированы Демосфеном в Сфактерии. Правительство Лакедемона, было до этого испугано, что завело переговоры о мире. Но Клеон их провалил.

Однако радость афинян оказалась преждевременной. Несмотря на все их усилия, спартанцы, засевшие в Сфактерии не сдавались. Клеон пришел в ярость и обвинял стратегов чуть ли не в государственной измене. Выведенный из себя Демосфен предложил тогда ему самому командовать армией. Клеон струсил, но народ почел это предложение разумным и послал своего любимца против спартанцев. Казалось, гибель Клеона была неизбежна. Но судьба благоприятствовала демагогу. Усилиями Демосфена Сфактерия наконец была взята. Клеон,- разумеется, все приписал себе.

Тем временем, в Спарте выдвинулся новый полководец - молодой царь Брасид - смелый, удачливый, способный найти дерзостные и неожиданные решения. Он задумал закончить тяжкую и утомительную войну одним быстрым ударом. Брасид стремительно прошел всю Грецию и захватил Фракию. Это продвижение называют """"" бросок Брасида".

Афиняне были очень испуганы. Дело в том, что Фракия была для них очень важна: оттуда они получали драгоценные металлы, а главное, строевой лес для боевых кораблей. Поэтому во Фракию срочно было послано большое войско во главе с Клеоном, которого считали теперь прекрасным полководцем. В 422 г. войска сразились. Исход нетрудно было угадать. Афиняне были разбиты. Клеон погиб. К счастью афинян Брасид, который сражался в первых рядах, был смертельно ранен и скончался вскоре после боя.

Таким образом, оба воюющих государства разом потеряли своих вождей - Клеона и Брасида, которые более всего заинтересованы были в войне. Разом подняла голову партия мира. Во главе ее в Афинах стал Никий. В 421 г. ему удалось заключить мир, названный Никиевым. Спарта и Афины возвращались к довоенному положению.

Аристофан в появившейся в то время пьесе рисует символическую картину: исполинский демон раздора в огромной ступе решил истолочь всю Элладу. Он хватает один пест - это Клеон, - но он ломается; он хватает второй пест - это Брасид, - но и он ломается. И Эллада спасена.

Лекция 9

Пелопоннесская война (окончание):

Сицилийская экспедиция и Декелейская война - (421 - 404 гг. до н.э.)

Никиев мир не устраивал агрессивные круги Афин. Его поддерживали крестьяне и ремесленники. Многие политики стремились к войне, но первое место несомненно принадлежало Алкивиаду, сыну Клиния.

Алкивиад был необыкновенный человек. Судьба щедро осыпала его всеми дарами, о которых только могут мечтать люди: он был красив, как бог, богат, знатен, одарен всевозможными талантами. В то же время в нем было что-то страшное. Он поражал всех странными, подчас жестокими выходками, открыто смеялся над демократией и мечтал о тирании. Но афиняне все ему прощали и носились с ним, как с балованным ребенком. Алкивиад одно время был слушателем Сократа, но не перенял ни его простого образа жизни, ни высокого учения о добродетели. Алкивиад был представителем золотой молодежи, ходил в золоте и пурпуре вел самый изнеженный образ жизни. Его же отношение к добродетели показывает следующий случай.

Во главе афинской эскадры Алкивиад предпринял поход против маленького о.Мелоса, державшего во время войны нейтралитет. Жители Мелоса сказали, что не сдадутся афинянам, но совершенно не виноваты перед ними. Алкивиад отвечал, что по законам природы сильный повелевает, а слабый должен подчиняться. Мелосцы не сдались. Тогда афиняне взяли остров и изысканный и образованный Алкивиад поступил с ними так, как хотел невежественный Клеон поступить с лесбосцами: мужчины были перебиты, женщины и дети проданы в рабство. Но афиняне ничего не замечали и продолжали боготворить Алкивиада.

Алкивиад знал, что главный его талант - это дар полководца. Только удачные войны могли ему открыть путь к тирании. Вот почему он стал убеждать народ воевать со, Спартой. Но война вроде Архидамовой его не устраивала. Он предложил народу смелый план - Афины захватывают все западное Средиземноморье. Ключом к нему считался о-в Сицилия - богатый, могущественный, житница всего Средиземного моря. Этот-то остров и предложил захватить Алкивиад. А затем, говорил он, Афины завладеют Северной Африкой, а тогда Спарта в их руках.

На афинян нашло словно повальное безумие. Юноши на гимнастических играх, старцы, даже школьники на уроках только и делали, что чертили карту Запада. Только философ Сократ и математик Метон не верили в успех предприятия. Не верил в него и Никий. Тщетно убеждал он народное собрание. Решено было воевать.

Голосуя за Сицилийскую экспедицию, афиняне шли ва-банк. Дело в том, что они посылали почти весь свой наличный флот{ Афиняне послали 134 триеры, а потом еще 73; общее число участников было более 26 тысяч. } и вкладывали почти все свои средства. Вот почему афиняне и радовались и волновались перед отъездом флота (это было весной 415 г.). И вот в одну ночь случилась беда.

По всему городу на перекрестках стояли так называваемые гермы, т.е. каменные столбы с изображением Гермеса. Этот бог считался покровителем странников и путников. И вот все эти изваяния были изуродованы. Афиняне были напуганы кощунством. Они страшились гнева богов и во всем происшедшем увидали заговор против демократии, имеющий целью погубить участников Сицилийской экспедиции.

Стали искать виновников (их называли гермокопидами - по-гречески - разрушителями герм). Подозрения пали на Алкивиада, который, как говорят, не верил в богов и издевался над богослужением. История эта темная и никто до сих пор ничего не выяснил. Однако невероятным кажется, что такой расчетливый политик, как Алкивиад, мог сам сорвать экспедицию, к которой так страстно стремился. Ибо все происшедшее вовсе не напоминало проказы подвыпивших гуляк - ведь гермы в одну ночь были изуродованы во всех Афинах. Действительно, настоящий заговор!

Алкивиад немедленно потребовал суда. Но народ объявил, что не намерен откладывать поход. Пусть стратег едет в Сицилию под подозрением, грозящим смертью! Когда он вернется, то предстанет перед судом. Это было, несомненно, роковой ошибкой. Второй ошибкой афинян было то, что они не назначили Алкивиада единственным полководцем, но разделили командование между тремя человеками: Ламахом, Алкивиадом и Никием, причем последний считал все предприятия опасным безумием, и послали его насильно против воли.

Уже с самого начала между стратегами обнаружились расхождения. Начались споры. Прекратились они самым неожиданным образом: к флоту приблизился государственный корабль "Саламиния", употреблявшийся для особо важных поручений, и посланный потребовал, чтобы Алкивиад явился в Афины по обвинению в кощунстве. Алкивиад безропотно повиновался, но по дороге исчез. Заочно его приговорили к смерти. Услыхав об этом Алкивиад, говорят, воскликнул: "Я покажу афинянам, что я жив!"

Войну в Сицилии вел теперь один Никий (Ламах пал в битве). Дело шло довольно вяло и неудивительно: Никий то и дело посылал в Афины жалостные письма с просьбой разрешить ему вернуться. Но как пошло бы далее дело неизвестно, ибо нежданно на помощь сицилийцам явился большой спартанский отряд под началом Гилиппа. Увидев его, Никий окончательно пал духом и снова попросил афинян отозвать его. Вместо этого они прислали подкрепление с Демосфеном.

Надо сказать, что для спартанцев это был необычный поступок. Они никогда не пускались в дальние экспедиции, тем более не переплывали море. Причиной такого рискованного предприятия был Алкивиад. Он бежал в Спарту и совершенно очаровал народ своим умом и красноречием. Он объяснил им всю важность Сицилии и "убедил их и чуть ли не заставил отправить в Сицилию отряд во главе с Гилиппом" (Плутарх). Но еще более покорил он спартанцев своим образом жизни: этот изнеженный щеголь, казалось, переродился. "Чисто спартанскими привычками и замашками он окончательно пленил народ, который, видя, как коротко он острижен, как купается в холодной воде, ест ячменные лепешки и черную похлебку, просто не мог поверить, что этот человек держал когда-то в доме повара, ходил к торговцу благовоньями или хоть пальцем касался милетского плаща"{ Очень дорогая одежда, которую в Афинах носили только богатейшие щеголи. } (Плутарх).

После недолгой войны афиняне в Сицилии были разбич ты на суше и на море (413 г.). Вся огромная армия и флот! были истреблены. Никий и Демосфен попали в плен и были казнены.

Так окончилась Сицилийская экспедиция. Трудно переоценить значение этого поражения: афиняне потеряли цвет молодежи, свой знаменитейший флот, все свои наличные деньги. Развеялась и слава о их непобедимости.

Но это еще не все. Алкивиад убедил спартанцев захватить маленький городок Декелею. Отсюда и весь последний период войны (413 - 404 гг. до н.э.) называется Декелейским. Этот небольшой поселок был, однако, ключом к Аттике - в нем скрещивались все торговые пути. Афины оказались в блокаде. Этого мало. Алкивиад, который стал чем-то вроде министра иностранных дел в Спарте объехал все города афинских союзников, убеждая их отпасть от Афин. Его слова были искрой, упавшей на вязанку хвороста. Все обиды и унижения последних лет породили у союзников жестокую ненависть к Афинам. Убедившись в их беспомощности, малоазийские греки отложились.

Наконец, в войну вмешался персидский царь. Он с величайшим вниманием следил за войной, в которой победители персов - греки уничтожали друг друга. В его интересах было максимальное ослабление всех эллинов, но главного врага он видел в Афинах. Ведь именно Афины сплотили вокруг себя все эллинские города, некогда принадлежащие персам. Прежде всего царь хотел вернуть их. Вот я почему он предложил свою дружбу Спарте. Он открыл лаконцам неограниченный кредит. На деньги царя спартанцы построили флот.

С помощью флота спартанцы захватили Абидос, Кизик и Византий и отрезали афинян от Причерноморья, откуда Афины получали хлеб. К блокаде с суши присоединилась блокада с моря.

Теперь все преимущества, которые в начале войны были на стороне афинян, перешли к спартанцам. У них, а не у афинян, был мощный флот и богатая казна. В самом деле, афиняне потеряли множество боевых кораблей в Сицилии. Вся казна была истрачена на злополучную экспедицию. Пополнить ее они не могли: раньше деньги им плавили союзники и афиняне получали доходы с торговли. Сейчас союзники отпали, оливы и виноградники - главная статья их дохода - были вырублены. Да и вообще, о какой торговле могла идти речь, когда Аттика блокирована была с моря и с суши?

Вот тут-то афиняне вспомнили об Алкивиаде и горько пожалели, что изгнали его. Издалека Алкивиад представлялся перед ними в обольстительном свете. Им казалось, кто для него нет ничего невозможного. Все несчастья их начались с изгнания Алкивиада. Афиняне видели свое спасение в одном - заключить дружбу с Персией и получить от нее золото. Они были убеждены, что сделать это может один только Алкивиад. Они внимательно следили за его судьбой и надеялись.

Между тем в жизни Алкивиада произошли важные перемены. Влиятельнейшие члены герусии и цари возненавидели Ловкого авантюриста. Причина была та, что и под темным плащом, как некогда под пурпурным одеянием, он оставался прежним Алкивиадом, необузданно жаждущим власти. Народ уже стал слушать Алкивиада больше, чем старейшин. Он становился опасен. Старейшины рассудили, что уже все получили от Алкивиада, и отдали тайный приказ умертвить его. Однако Алкими ад скрылся.

Бежал он к малоазийскому сатрапу Тиссаферну. "От природы свирепый и в ненависти к грекам не знавший себе равных среди персов, он до такой степени поддался на обходительность Алкивиада, что даже превзошел его в ответных любезностях. Самый прекрасный из своих садов,... убранный истинно по-царски, он велел впредь именовать Алкивиадовым" (Плутарх). С Алкивиадом произошла новая перемена: он превратился в роскошного персидского вельможу и невозможно было поверить, что он недавно» черную похлебку и ходил в грубом плаще "Стремительностью своих превращений он оставлял позади даже хамелеона... В Спарте он не выходил из гимнасия (т.е.занимался спортом - Т.Б.), был непритязателен и угрюм, в Ионии - беспечен, сластолюбив, изнежен, во Фракии беспробудно пьянствовал, в Фессалии не слезал с коня, при дворе сатрапа Тиссаферна в роскоши, спеси и пышности не уступал самим персам" (Плутарх).

Сделавшись советником Тиссаферна, Алкивиад убеждал его не помогать более Спарте и щадить Афины. Делал он так не из любви к родине: он прекрасно понимал, что если победят Афины, он спокойно будет жить где-нибудь в стороне, но победи Спарта, лаконцы не успокоятся, пока не погубят его.

Но дружба его с сатрапом не продлилась долго. Между ними произошла ссора. Алкивиад вошел в сношения с командованием афинского флота, стоявшего тогда у о.Самоса. Моряки призвали Алкивиада, встретили его с восторгом и провозгласили стратегом. Во главе флота Алкивиад двинулся против спартанцев. Прежде всего он решил прорвать морскую блокаду Афин.

Став стратегом, бывший изгнанник действительно совершил чудеса. Один за другим он захватил Абидос (411 г.), Кизик (410 г.) и Византий (409 г.). Черное море снова было в руках афинян. Блокада была прорвана. Только тогда, в блеске побед, решился Алкивиад вернуться в Афины (408 г.).

Одни говорят, что он возвращался на роскошном корабле с пурпурным парусом, который, как веселый гуляка, влетел в гавань Афин; другие передают, что он был смиренен и робок, как провинившийся школьник. Но Алкивиад зря опасался: его встретили, как божество. Им бредили, перед ним преклонялись. Его назвали стратегом автократором, т.е. неограниченным диктатором. Казалось наконец-то Алкивиад приблизился к достижению своей цели - к тирании, о которой он так давно мечтал. Но он не сделал никакой попытки к перевороту. Почему? Он прекрасно понимал, что в данный момент ему не на кого опереться: афинский народ переменчив и капризен. Вот если он завершит войну, тогда с помощью армии он мог надеяться на успех. Итак, Алкивиад спешил к войску. И афиняне торопили его.

Теперь после взятия Византии оставалось избавить Афины от блокады с суши, выбив спартанцев из Декелей. Но решено было прежде всего сделать другое: вернуть союзные города. С этим наказом Алкивиад выплыл в море. Афинянее ждали от стратега чудес и считали, что для него нет ничего невозможного. Между тем казна была пуста. У Алкивиаада не было денег даже на то, чтобы платить жалование морякам. А спартанцы платили своим гребцам персидским золотом.

Однажды Алкивиад сошел на берег и отправился в со- седний город, надеясь осуществить там денежный заем. Своему помощнику он дал строгий приказ не давать без него битгву. Но тот ослушался, вступил в бой и потерпел поражениие (407 г.). Это была ничтожная битва, но в Афины моментально полетела весть, что Алкивиад разбит. Народ оскорбился, Алкивиад был отрешен и удалился в изгнание. Так вторично и теперь уже навеки афиняне его потеряли.

Этим решением Афины подписали себе смертный приговор. У них не было вождя, хотя бы приблизительно равного Алкивиаду. В следующем же 406 г. они были разбиты на море и корабли заперты в бухте. Это привело весь город в отчаяние. На последние средства снарядили флот, а во главе поставили всю коллегию стратегов, 10 человек. Среди них был и сын Перикла. Многие почти не надеялись на успех настроение в городе было подавленное. Но вопреки всем ожиданиям стратеги разбили спартанцев в битве при Аргинусских островах и вызволили афинский флот. Но странная награда их ожидала. Едва они воротились, их судили за то, что они не выловили и не похоронили трупы убитых. И победителей лаконского флота приговорили к смерти. Против казни голосовал едва ли не один, философ Сократ который сам через 7 лет был приговорен к смерти за то, что представлял себе богов иначе, чем остальные афиняне.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: