Хирург. Характер, талант, профессия 1 страница

Предисловие

Имя автора книги заслуженного деятеля науки РСФСР профессора Георгия Львовича Ратнера хорошо извест­но не только в нашей стране, но и за рубежом. Возглавляя многие годы крупную хирургическую клинику, он успешно развивал самые современные разделы хирургии, учил и воспитывал студентов, субординаторов и молодых хирургов. В активе его хирургической школы 20 докторов и более 70 кандидатов наук, 11 книг, написанных им лично и 11 коллективных монографий, вышедших под его редакцией, свыше 40 свидетельств на изобретения. Одно это позволяет думать, что предлагаемая читателю книга, созданная на богатейшем материале автора, окажется полезной любому хирургу и не только начинающему.

Однако этого мало. Пожалуй, наиболее ценно в книге то, что автор подробно освещает именно те стороны практической деятельности хирурга, которые так необ­ходимы ему в повседневной работе, а систематизирован­ных сведений о них не найдешь ни в учебниках, ни в руководствах по хирургии. В самом деле, только посмотрите оглавление: Как остановить кровотечение, осложнившее операцию. Как правильно выбрать и обеспечить хирургический доступ. Как следует действо­вать при наличии спаечного процесса. Как завоевать доверие больного и уметь управлять им. А также многое, многое другое.

На протяжении нашей многолетней дружбы с Георгием Львовичем мне всегда импонировал стиль его выступле­ний. Он умеет сразу ярко вскрыть сущность явления, блестяще проанализировать его и извлечь важные прак­тические выводы. Причем делает это все наглядно, четко и остроумно. Не изменил он своему стилю и в этой книге, поэтому читаешь ее не только с пользой, но и с большим удовольствием. Только что автор порадовал нас очень нужной и хорошо написанной книгой "Как работать над медицинской диссертацией", и вот новая. Я искренне рад гому, что наши молодые хирурги получили неординарную книгу, которая должна сыграть немаловажную роль в быстрейшем становлении их профессионализма.

Академик Е. Вагнер

Введение

Современная хирургия располагает весьма серьезными воз­можностями в лечении больных с самыми разнообразными за­болеваниями. Однако на пути овладения ею и в дальнейшей профессиональной работе хирурга ожидают не только одни удачи, радости и слава, но и множество неприятностей, разочарований и огорчений. Эта профессия далеко не каждому по плечу. Поэтому в начале книги я попытался обрисовать основные качества, которыми, как мне кажется, в той или иной мере должен обладать хирург. Этот очерк сделан не только для тех, кто, оканчивая институт, собирается стать хирургом, но для очень многих молодых людей, только еще выбирающих свою профессию и имеющих о хирургии и хирургах весьма слабое представление. Может быть, познакомившись с каче­ствами, которые должны быть присущи хирургу, и с его работой, они решат пойти в медицину и вместо несостоявшихся посредственных инженеров, строителей или брокеров у нас появятся новые Пироговы, Склифосовские или Юдины.

Однако главная цель книги состоит все-таки в том, чтобы помочь молодым хирургам успешно овладеть своей специаль­ностью, быстрее встать на ноги.

Когда я начинаю писать статью или книгу, готовиться к лекции или докладу, то прежде всего пытаюсь поставить себя на место читателей или слушателей, думаю и стараюсь понять, а что бы они хотели получить от меня.

Поскольку данная книга написана для молодого хирурга, то для этого мне приходится мысленно перенестись на многие годы назад и вспомнить, какие же проблемы больше всего затрагивали меня в то время. Однако только одного этого оказывается недостаточно. Пожалуй, ни один молодой человек, стоящий у начала своей карьеры, не может представить себе те многочисленные проблемы, с которыми ему придется встретиться в жизни и профессиональной деятельности. К сожалению, в хирургии- эти проблемы нередко возникают внезапно, в тот момент, когда врач совсем не готов с ними справиться, тем более, что часто он до этого вообще и не подозревал о их наличии.

Вот поэтому во время работы над книгой мне постоянно приходилось одновременно находиться как бы в двух ипоста­сях: и молодого, и опытного врача-хирурга. Молодого, для того, чтобы не сбиться на поучения, нудный академизм и постоянно помнить о том, как мало еще знает молодой. А опытного - для того, чтобы суметь поведать читателю о том, что хирургу необходимо знать, понять и уметь, из того, что практически ему постоянно необходимо и именно то, чего он не смог получить в институте, почерпнуть из учебников и руководств, извлечь из своего первого самостоятельного опыта.

Мысль о написании такой книги возникла у меня давно, но право написать ее появилось только с накоплением большого опыта хирургической работы и в результате длительных раздумий. Я приложил все усилия, чтобы книга оказалась максимально полезной для практической деятельности молодо­го врача, помогла бы ему понять сущность нашей специаль­ности, быстрее приобрести опыт и научила правильно органи­зовать мыслительные и деловые процессы своей профессиональ­ной деятельности.

Как ни странно, и в теоретической, и в практической подготовке будущего хирурга в медицинском институте, существуют серьезные пробелы, которые при вступлении в должность надолго задерживают его профессиональное созре­вание. Мне представляется, что, в первую очередь, сюда можно отнести неумение врача успешно контактировать с больным, слабое представление о мануальном искусстве хирурга, плохое знакомство с основными постулатами хирургии, нелюбовь к дифференциальному диагнозу и неумение его четко провести, а также вопросы хирургической этики.

Конечно, мне бы хотелось, чтобы эта книга не только была прочитана, а затем отложена и пылилась на полке долгие годы. Поэтому я приложил все усилия, чтобы она оказалась на более-менее продолжительное время добрым спутником хирурга, от которого он мог бы иногда в трудных ситуациях как морального, так и чисто хирургического плана получить полезные советы.

Книга построена таким образом, что каждый раздел ее совершенно самостоятелен и, если он не заинтересует читателя, то может быть без потерь опущен при чтении. Возможно, человеку, уже занимающему должность хирурга и неинтересно будет читать о профессиональных качествах, необходимых хирургу, может быть кому-то не, захочется знакомиться с моей жизнью и хирургической работой или другими разделами. Ну что ж, хочу надеяться, что прочие разделы все-таки окажутся Вам полезными.

Медицина не относится к разряду точных наук, отсюда в ней существует необычайно полярный плюрализм мнений как по очень многим теоретическим проблемам, так и по вопросам диагностики и лечения больных. Поэтому никаких претензий на абсолютную истину по любому из обсуждаемых в этой книге вопросов у меня нет и быть не может. Здесь изложены лишь взгляды, сформировавшиеся у меня в результате накопленного собственного медицинского и жизненного опыта, анализа опыта коллег и друзей, и обсуждаемые в свете импонирующих мне теорий и гипотез, а также лично моего мировоззрения. Я с большим уважением всегда стараюсь относиться к инакомыс­лящим и очень надеюсь, что и они, познакомившись с книгой, так же отнесутся ко мне.

Книгу я писал в смутное время, когда появилось множество разнокалиберных шарлатанов, подвизающихся в так называе­мой "нетрадиционной медицине". Порой приходится удивляться тому огромному количеству людей, которые платят явным про­ходимцам немалые (а часто очень большие и последние) деньги в наивной надежде вылечиться, похудеть, помолодеть, поум­неть. Назвать их всех дураками нельзя, т.к. многие идут к ним только изверившись в возможностях традиционной медицины, после лечения у некомпетентного врача или начитавшись необыкновенно восторженных отзывов прессы.

"Позвольте, а где же тогда Ваш хваленый плюрализм, терпимость и инакомыслие?" - можете спросить вы. Дело в том, что хорошо это или плохо, но я воспитан материалистом и, по-видимому, останусь им уже до конца. Да, порой встреча­ешься в жизни с такими удивительными необычайными и пока научно необъяснимыми вещами, что начинаешь сомневаться, а нет ли в самом деле Творца. Медицина хотя и не точная, но тем не менее несомненно, что она наука, поскольку базируется на строгих фактах и научных доказательствах. Вся "нетради­ционная медицина" никаких строгих научных обоснований, как правило, не имеет. Дело рано или поздно заканчивается разоблачением очередного шарлатана, однако на смену ему приходят десятки новых, поскольку "нетрадиционная" всегда пахнет большими деньгами.

Так вот, я готов уважать другие мнения людей ученых, дискутировать с ними, не жалея сил и времени, но никак не могу признать полезными для больного человека действия людей, основанные не на строгих научных исследованиях, а в лучшем случае лишь подкрепленные показаниями легко внушаемых людей, лживых свидетели или легкомысленных журналистов. Однако я не считаю, "что этого не может быть потому, что не может быть никогда". Пожалуйста, господа, представьте данные достоверно проведенных научных исследо­ваний ваших нетрадиционных методов, и я готов признать вашу науку, по крайней мере, настолько, что смогу вступить с вами в товарищескую дискуссию. Пока же я всячески предостерегаю больных, студентов и даже врачей от любой самой заманчивой шарлатанской рекламы и от предательства нашей традицион­ной медицины.

Жизнь активно работающего практического хирурга, каза­лось бы, насыщена до предела. Но что же тогда можно сказать о жизни хирурга, которому приходится хирургию сочетать с преподаванием, воспитанием студентов, проведением серьез­ных научных исследований. Я написал эту книгу, заканчивая тридцатый год своей работы в должности заведующего крупной хирургической клиникой и кафедрой.

Все это время моя жизнь шла очень насыщенно и интересно. Много оперировал в разных областях хирургии, овладевал новыми операциями и сам разрабатывалих, воспитывал учеников, готовился к лекциям для студентов, да еще как! Разрабатывал и внедрял оригинальные научные идеи, встре­чался с множеством интересных людей, выступал с острыми докладами, бурно полемизировал с противниками, ездил на съезды и конференции, побывал в многочисленных командиров­ках за рубежом, писал статьи, издавал книги.

Почему я пишу обо всем этом в прошедшем времени? Нет, все еще не кончилось. Здоровье позволяет довольно много опе­рировать, ученики продолжают защищать диссертации, студен­ты прилично посещают лекции, выходят новые книги, довольно регулярно выступаю с докладами на союзных и международ­ных конгрессах. И все-таки, что-то во мне с годами изменилось. За тридцать лет многое просто поднадоело, ко многому утратил интерес. Но самое главное, что я, кажется, только теперь по большому счету начал понимать, что такое "суета сует", а что есть настоящее дело. Жаль, конечно, что мудрость к человеку приходит поздновато.

Мне всегда хотелось, чтобы жизнь протекала не только интересно, но и была чем-то украшена. В свете этого много лет назад я предложил герб нашей клиники. Он украшает не только парадный вход в клинику, но обязательно присутствует и на обложках наших коллективных монографий. Щит и скальпель. На поле щита вначале был девиз "Мужество и милосердие!" Так вот в последние годы я этот девиз существенно дополнил еще одним словом. Теперь он звучит следующим образом: "Мудрость, мужество и милосердие!"

Думаю, что именно эти три понятия наиболее полно отражают сущность нашей профессии. Именно поэтому мне за­хотелось, чтобы на обложке книги, обращенной к тем, кто собирается стать хирургом и к молодым хирургам, был бы наш герб.

Хирург. Характер, талант, профессия

Поступление в медицинский институт и даже успешное его окончание еще совсем не означает, что человек строго и окончательно определил свою профессию. Дело в том, что одно слово "врач" еще ничего не говорит об истинной профессии специалиста. Главный врач, санитарный врач, доверенный врач, врач патологоанатом или судебный медик вообще не занимаются лечебной работой, а понятие врач-лечебник сегодня включает в себя не менее сотни совершенно различных медицинских специальностей, нередко весьма далеких одна от другой, например, таких, как хирург и психиатр.

К сожалению, до сих пор будущая специальность врача поначалу часто определяется не его склонностями и желанием, а многими посторонними обстоятельствами. Распределение выпускника в облюбованный им регион, возможность получе­ния квартиры, возникающие семейные сложности, размер за­работной платы могут играть здесь решающую роль, а совсем не стремление молодого специалиста работать по данной спе­циальности. В дальнейшем во многих случаях принцип "стер­пится - слюбится" и устоявшееся материальное благополучие вы­нуждают врача не только смириться с назначенной ему специальностью, но и остаться до конца полностью удовлетво­ренным своей жизнью и деятельностью. Однако довольно многим и благополучная деятельность не помогает избавиться от юношеской мечты. Таким людям не позавидуешь. Нелюби­мая работа, на которую человек ежедневно тратит около половины своего времени, основательно портит ему настроение и он совершенно обоснованно (с моей точки зрения) считает, что жизнь не сложилась.

Любой человек совершенно индивидуален и, несомненно, имеет к чему-то больший или меньший талант. Успех его жизненного пути зависит в основном от того, насколько он сумеет реализовать в жизни и в работе врожденно заложенные в нем способности. И если предназначенный ему талант пропадает, страдает не только гражданин, в убытке оказыва­ется и все общество. В подтверждение этому здесь можно было бы привести общеизвестные примеры о том, как один великий композитор большую часть своей жизни занимался химией, а другой известный писатель впервые начал писать романы в возрасте далеко за 40 лет. Но трагедия в другом. Миллионы не столь известных, а рядовых людей во всем мире занимаются не тем делом, к которому они предназначены, а, может быть, даже имеют к нему великий талант.

Увы, я не очень силен в вопросах профессиональной ориентации учащихся и ничего не могу сообщить вам о тестах, как-то позволяющих производить отбор в хирургию. По-моему, их пока что не существует, но, вероятно, можно и нужно подобрать. Вместе с тем, многолетняя работа в хирургии, длительное сотрудничество с большим числом хирургов и сравнительно кратковременные наблюдения, но зато за огромным числом студентов, субординаторов, клинических ординаторов, аспирантов, слушателей ФПК, позволяют мне все-таки вынести на обсуждение ряд основных требований, предъявляемых жизнью к личности хирурга.

Примерив их к себе, врач (или будущий врач) сможет реальнее представить, насколько интересна ему будет работа хирурга и найдутся ли у него силы и способности справиться с подобной работой. Несомненно, окончательный ответ на эти вопросы врач получит, только проработав какое-то время хирургом. Тем не менее, я хочу все-таки представить читателю эти качества.

Прежде всего человек, решивший посвятить себя хирургии, должен любить свою специальность, быть преданным ей и, начиная со студенческой скамьи, неуклонно идти к намеченной цели. Однако каждый читатель может резонно возразить, что подобная декларация может быть заявлена по отношению вообще к любой специальности. Да, это так. И все-таки по сравнению с другими специальностями работа хирурга намного труднее физически, хирург несет значительно большую моральную ответственность за судьбу больного, имеет гораздо больше неприятностей, а рабочее время его часто не нормировано, и он вынужден принадлежать своему делу и днем, и ночью.

В самом деле, выполнение сложных многочасовых операций, стоя на ногах, нередко в условиях большого физического и чушевного напряжения, жары и духоты, постоянного дефицита надежных инструментов, аппаратуры и расходных материалов позволяет отнести труд хирурга к одному из самых тяжелых среди всех существующих в мире специальностей. Хирург - пролетарий медицины. Думаю, что выполнение сложной многочасовой операции для хирурга как по тяжести труда, так и по потерям калорий и водно-электролитного баланса, не отличается от дня труда рабочего горячего цеха. И это дело не для белоручек. Хирург постоянно работает в контакте с гноем, калом, мочой и прочими малоэстетичными и дурнопахнущими выделениями организма.

Как-то один мой коллега рассказывал, что однажды во время операции больного с заворотом толстой кишки ему пришлось целать обширную резекцию кишечника. На кишку были наложены клеммы, и она была пересечена. Однако клемм, скрывавший оральный конец кишки, соскользнул и из него в большом количестве стало отделяться содержимое. К сожале­нию, хирург заметил это поздно, только тогда, когда его ногам и нижней половине тела стало почему-то тепло. Жидкие каловые массы насквозь пропитали его брюки. Естественно, что хирург не мог прервать операцию и вынужден был находиться в таком положении еще более часа. Он утверждал, чго после этого несмотря на многочисленные ванны и души, которыми он пытался отмыться, его в течение нескольких дней гнали из общественного транспорта и других публичных мест.

Большая ответственность за жизнь и судьбу больного лежит не только на совести самого хирурга. Об этой ответственности ему постоянно напоминают и коллеги на патологоанатомических конференциях, и медицинское начальство, и сами больные, и их родственники. Наконец, судебно-медицинские разбирательства, а иногда и судебные процессы вершатся почти всегда над врачами именно хирургического профиля.

Если в условиях большой больницы работа хирурга как-то регламентирована дежурствами, то в небольших Хирургических отделениях, где работает один-два врача, хирург фактически постоянно находится на посту, хотя и дежурит дома. В любое время суток из любого места он может быть призван к операционному столу, даже от праздничного застолья. Следо­вательно, он должен быть всегда бодр, трезв и здоров.

Когда я молодым хирургом приехал в г. Комсомольск-на-Амуре, мне приходилось почти постоянно дежурить на дому. Каждый раз, уходя из дома, я сообщал в больницу свое местонахождение. Поэтому в любой момент, где бы я ни находился: в гостях, в театре, в бане, на прогулке - за мной в случае необходимости могла приехать машина скорой помощи. Хорошо помню, как в первый раз после того, как со сцены было объявлено, что дежурного хирурга срочно вызывают в больницу, я гордо шел по проходу концертного зала к выходу под полными уважения глазами зрителей. Однако скоро мое наивное тщеславие стало довольно быстро испаряться, так как экстренные вызовы в больницу в дни моих дежурств повторялись по нескольку раз в день. Однажды я в течение трех дней никак не мог досмотреть один и тот же фильм. В больницу меня вызывали каждый раз почти на одном и том же месте этого фильма.

Сразу после встречи Нового 1954 года меня увезли из необыкновенно веселой дружеской компании в больницу, где я всю ночь оказывал помощь молодому военному водителю. У его автомашины посредине зимней дороги через реку Амур заглох мотор. Он ехал один. Попытался разогреть мотор с помощью паяльной лампы. Машина загорелась. При тушении пожара водитель получил обширные ожоги. Одежда на нем почти вся обгорела, поэтому к тому моменту, когда его обнаружили, он был в состоянии общего охлаждения, а все конечности его были отморожены. К сожалению, все наши многочасовые усилия пропали даром. Утром он умер. А мне пришлось, не возвращаясь домой, сразу приступить к своей работе. Тяжелая усталость, воспоминание о нелепо погибшем солдате, никакого удовлетворения от изнурительного ночного труда, а в глубине души и сожаление о несостоявшейся для меня долго ожидаемой встрече Нового года...

Если ко всему этому добавить, что долгие годы зарплата хирурга оставалась такой же, как у терапевта и была даже ниже, чем, например, у врача-физиотерапевта или инфекци­ониста, то станет ясно, что для хирурга любовь к своей профессии далеко не пустые слова. Она подчас обходится ему дорогой ценой.

Конечно мотивацию выбора профессии одной только страст­ной любовью к хирургическому искусству в наше не романтическое, а прагматическое время объяснить трудно. Одни, выбирая нашу героическую, но тяжелую профессию, хотят самоутвердиться. Другие идут в хирургию, поскольку наивно полагают, что труд хирурга не требует ни больших умственных усилий, ни серьезных знаний медицинской науки. Наконец, третьи считают, что хирург чаще других врачей получает материальные блага от своих пациентов. Причем мысли их идут дальше обычной благодарности в виде банальной бутылки коньяка или коробки конфет. Они не без основания надеются, что в нужный момент сработает немаловажный в нашей стране принцип "я тебе - ты мне" и поможет им получить жилье, автомобиль, путевки, дачу, самые дефицитные продукты или другие товары.

Даже эти мотивы выбора профессии я не хочу осуждать, но в правомерности их и, если можно так сказать, в "удельном весе" каждого мотива хотелось бы все-таки разобраться. Первые два мотива мне представляется более логичным рассмотреть в других разделах книги, а вот третий, сегодня самый актуальный, сразу же. Он мог возникнуть только в стране, где широко декларируется, но практически отвергается основной принцип социализма "от каждого по способностям, каждому по труду".

Мне оценивать труд хирурга нельзя, это будет вроде бы нескромным. Вместе с тем я хорошо знаю оплату труда хирурга за рубежом и могу утверждать, что там заработки хирургов намного превышают доходы врачей других специаль­ностей, которые тоже считаются весьма обеспеченными людьми. Высокая заработная плата и одновременно возмож­ность приобрести любой товар или другие жизненные блага обеспечивают полную независимость зарубежного хирурга от любых льгот и привилегий. Всех их он не должен добиваться и вымаливать, а может всегда и свободно приобрести за деньги, которые праведно заработал всей своей жизнью: длительной упорной учебой и нелегким ежедневным, крайне ответственным трудом.

Хочу привести здесь один случай, который поначалу просто поразил меня, советского хирурга. В 1980 г. я был направлен в командировку в Швецию на рабочее место в знаменитую клинику Каролинского университета в Стокгольме. Профессор Викинг Берк - глава клиники, один из основоположников торакальной хирургии, в конце первого рабочего дня любезно предложил подвезти меня в своем автомобиле до отеля, чем я, конечно, был очень польщен.

Недостаточно зная Стокгольм, я не сумел заранее преду­предить профессора о предстоящем повороте в боковую улицу и сообразил, что нам нужно поворачивать направо, когда мы стояли уже на перекрестке под красным светофором в левом ряду. Берк сделал небольшое нарушение. В правом ряду машин не было, и, когда зажегся зеленый свет, он повернул направо. На нашу беду это нарушение увидел инспектор дорожной службы. В Швеции в этой службе работают только женщины, поскольку у шведов есть мнение, что женщина в отличие от мужчины никогда не простит нарушителя. Она тут же остановила нашу машину, вежливо представилась и прежде всего напомнила профессору, что он два года назад успешно сделал ей операцию на сердце и горячо поблагодарила его. Но после небольшой паузы ничуть не смутившись, заявила, что, к сожалению, сегодня она вынуждена оштрафовать его за нарушение. Берк, не проявляя никаких эмоций, не вступая с ней в дискуссию, заплатил штраф. Мы поехали дальше. Берк, к которому я обратился с вопросом: не могла ли инспектор из чувства благодарности простить его нарушение, меня просто не понял. Он ответил, что, конечно, инспектор могла бы заплатить штраф за него, но он ведь не бедный человек. Изумлению моему не было предела. Я только представил себе, что сказал бы инспектору ГАИ в подобной ситуации, да и вообще была бы возможна такая ситуация у нас в стране.

Однако позже, после трезвого размышления, мне стало ясно, что в общем-то все правильно. При адекватной оплате каждого труда, справедливая заработная плата явится един­ственным критерием, полностью определяющим твою жизнь и положение в обществе. И никакие поблажки и льготы не нужны. В частности размер штрафа, как и цены в магазинах, вроде бы являются одинаковыми для всех граждан, но по отношению к высокой и к низкой зарплате они, конечно, различны.

До тех пор, пока в нашей стране не восторжествует принцип оплаты только строго по труду, многие граждане будут стремиться ликвидировать истинную или кажущуюся им не­справедливую оплату их труда путем получения "благодарнос­тей", незаконных льгот и привилегий, а то и просто "блата".

Если стоять на такой позиции, то, может быть, наш хирург и имеет по своему труду больше прав получать эти дополнительные блага, чем люди других профессий. Но разве это метод решения вопроса справедливой оплаты труда!

Все хирурги разные люди. Одни вовсе отказываются от получения незаконных благ. Другие вынуждены пользоваться ими в самых крайних случаях. При этом, обращаясь с самой малой просьбой, они краснеют и бледнеют, начинают заикаться, что на сильных мира сего производит самое неблагоприятное впечатление. В результате просьба остается без ответа, или проситель получает просимое, как милостыню. Третьи пользуются знакомствами постоянно, но тем не менее каждый раз чувствуют себя в неприятной роли просителя. Наконец, есть категория людей, которые получают наслажде­ние, используя свои, мягко говоря, не совсем законные возможности, причем делают это артистически. Лицо, к которому обращается такой человек, просто должно чувство­вать себя облагодетельствованным его просьбой.

К счастью, параллелизма в поведении этих категорий хирургов в практической жизни и за операционными столами нет. Более того, робкий проситель нередко оказывается твердым и решительным хирургом, а нахальный рвач - слабым врачом с весьма ограниченным диапазоном оперативной деятельности. Поскольку мы все-таки стоим на пути к правовому государству, в котором не должно быть никаких льгот и привилегий, а все будет измеряться лишь той суммой денег, которую человек получит за свой справедливо оценен­ный труд и на которые все будет можно купить, то есть надежда, что со временем обсуждаемый стимул просто отпадет.

Темперамент человека, как известно, характеризует динамические особенности его психической и моторной деятель­ности. Я с любовью отношусь к сангвиникам, с пониманием к флегматикам, с сожалением к меланхоликам, но полагаю, что настоящим хирургом может стать только человек, обладающий холерическим темпераментом.

Сама профессия хирурга требует от него, чтобы он был тем­пераментным человеком - быстро соображал, быстро действо­вал. Замедленная реакция основного участника оперативного вмешательства может привести к тому, что хирург быстро не справится с такими серьезными осложнениями, как кровотече­ние, ранение полого органа, ранение крупной вены. В первом случае больному угрожает массивная кровопотеря, во втором загрязнение брюшной полости, в третьем - воздушная эмболия.

Медленные действия ассистентов приводят к асинхронной работе всей хирургической бригады, сбивают темп, взятый хирургом, затягивают время оперативного вмешательства. При простом и непродолжительном по времени вмешательстве эти обстоятельства, может быть, и не играют существенной роли, но при сложных и многочасовых операциях они становятся для оперирующего хирурга просто непереносимыми. Да и сама операция, если хирургическая бригада работает медленно, может затянуться на часы, а это несомненно задерживает персонал, застопоривает другую работу в операционной, а, главное, может серьезно отразиться на выздоровлении паци­ента.

Я даже уважаю "тяжкодумов". Они, не торопясь, проигры­вают в уме все возможные варианты прежде, чем что-то окончательно решить. Принимают они решение, как правило, всесторонне обоснованное и самое верное. Думаю, что таким людям не было бы цены, если бы они, руководили нашей экономикой или политикой. Однако для большой хирургии они, видимо, непригодны.

Мне с большим сожалением пришлось расстаться с несколь­кими своими сотрудниками, страдающими этим, прямо скажем, относительным недостатком. Порядочные и добросовестные, трудолюбивые и эрудированные, хорошие врачи и квалифици­рованные диагносты, они никак не могли вписаться в общий темп работы клиники, не говоря уже о непосредственной хирургической деятельности. Из хирургии им пришлось уйти, но все они заняли достойные места в других разделах медицины. Причем самый медлительный из них сейчас успешно заведует одной из кафедр института.

Решительность - одно из самых важнейших качеств, необходимых хирургу. Дело в том, что иногда во время операции создается такая ситуация, что только мгновения отделяют жизнь больного от его смерти. Буквально за несколько секунд хирург должен принять однозначное решение и суметь четко реализовать его. Одним темпераментом здесь не обойтись, поскольку суетиться можно очень много и быстро, но при этом не достигнуть желаемого результата.

Пожалуй, лучшим испытанием решительности хирурга явля­ется его поведение во время остановки кровотечения. Массив­ное кровотечение может наступить не только у человека, по­страдавшего от случайного ранения. Увы, возможность возникновения кровотечения как осложнения во время опера­ции не может исключить ни один, даже самый опытный хирург.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: