Хаос и космос в личности

Мы уже указывали выше, что на первом этапе изменения лич­ность движется к «потенциальному Я». Этот этап связан с соци­альной и психологической реализацией личности. Затем наступа­ет тупик, человек проявлен — исчезает перспектива самосовер­шенствования. Как мы указывали выше, при достижении самореализации у человека возникает ощущение невыносимой легкости жизни.

Жизнь становится удивительно доступной и понятной. Ты от­даешь энергию пространству, а пространство начинает питать тебя

еще больше. Это напоминает ситуацию, когда маленький ребенок начинает говорить, и окружающие его взрослые испытывают ог­ромный энтузиазм по этому поводу. Умение говорить — это свое­образная точка реализации ребенка.

В точке реализации человек перестает встречать сопротивле­ние. Наступает некий застой в самосовершенствовании. Челове­ку некуда меняться. Наступает так называемый кризис стабиль­ности. Все есть, но невыносимы само постоянство и стабильность, если даже они ассоциированы с богатством, с социальным успе­хом, славой.

Именно эта невыносимая тоска стабильности вызывает к жиз­ни одну из главных потребностей человека — потребность к изме­нению. С одной стороны, личность стремится к внутреннему кос­мосу и порядку, с другой стороны, заявляет о себе тенденция к пер­вичному хаосу, дестабилизации, безумию беспорядка.

В конце концов человек сознательно или бессознательно совер­шает инвакацию, приглашает хаос. Жизнь в «потенциальном», «ре­ализованном Я» выстроена, рациональна, эффективна, но от нее пахнет тоской порядка. Каждый русский знает эту тоску, когда на несколько недель приезжает в Германию. Все хорошо, но так скуч­но, что выть хочется.

Всего хватает, все обустроено. Но что-то сильно не так.

То ли не хватает бомжей, то ли грязи, то ли колдобин на дорогах, то ли бесконечного простора, то ли сокровенного понимания в гла­зах прохожего...

Гомеостазис (равновесие) личности, с одной стороны, удержи­вается внутренними силами личности, а с другой — социумом.

Стержень устойчивости личности погружен в социум и во мно­гом социальная среда является силой, которая поддерживает ста­бильность личности через механизмы обусловленности ролями, ста­тусами, диспозициями, установками. В связи с этим методологичес­ки самый надежный способ изменения личности — изменение места в социальной структуре или изоляция от привычного социума. Как только мы меняем место, изнутри начинает пульсировать энергия хаоса, когда сила социума не обуславливает личность.

Трансформация возможна, когда мы просто меняем место. В этом смысле выездные тренинги с погружением наиболее благоприят­ны для расширения осознания, самосовершенствовании личности. В реальной жизни личность, которая «застревает» в кризисе ста­бильности, сметается силой эволюции (или силой хаоса, силой из­менения) через возникающую социальную ситуацию. Чем мощнее космос (упорядочивание), тем мощнее хаос (ситуативный, возраст­ной или психодуховный кризис).

При нарушении баланса в сторону консерватизма сила хаоса сминает жестко структурированную личность — либо за счет об­щей интенсивности процесса, либо за счет прицельного воздействия на слабые точки личности [37, 38, 84, 90].

«Не-Я»

Когда при достижении «Я-потенциального» личностью осозна­ется потребность в изменении, то оказывается, что меняться неку­да. Она целостна. Остается единственная возможность самосовер­шенствования — через интеграцию фрагментов огромной под­структуры в личности, которую можно обозначить как «не-Я».

Третий шаг касается огромной Эго-структуры, зеркального от­ражения Эго, но за счет него как раз и существует само Эго. Это подструктура, которая называется «не-Я». В.Н. Мясищев обозначил эту структуру отрицательной тенденцией.

Целостность личности, структура личности существует не как некое свободное пространство, с которым мы можем идентифици­роваться. Оно существует только за счет того, что в каждом из нас существует барьер, охранная граница с «не-Я». Между «Я» и «не-Я» всегда существует полевое напряжение. Это напряжение может быть огромным, и человек может никак не перейти через него. Бо­лее того, само приближение к «не-Я» уже пугает.

Для любого «Я» существует «не-Я», также как и для любого «не-Я» существует «Я». За счет напряжения между «Я» и «не-Я» обеспе­чивается целостность личности. Если мы возьмем некий фрагмент «Я», то должны понимать, что существует и «не-Я», которое мы от­рицаем. С любым фрагментом Эго-структуры сосуществует некая отрицаемая, вытесняемая «не-Я»-структура.

Сознание человека бинарно, и в силу этой особенности в психи­ке человека существует «не-Я» как глобальная система «анти-Я-кон-цепция», и с любой подсистемой «Я» соответственно сосуществует «не-Я» — как некое зеркальное отражение «Я» с отрицательной ва­лентностью в соответствующей мозаике («я — отец», а «не отец — это не я»; «я — умный профессор», а «глупый профессор — это не я»; «я — богатый», «бедный — не я» и т.д.).

Для любого «Я» в человеческом сознании, в том числе и бессоз­нательной его части, существует противоположная структура, кото­рую можно обозначить как «не-Я».

Как в материальной, социальной, так и в духовной подсистемах существуют постоянно действующие психологические комплексы, фрагменты «Я» и «не-Я», мы все время находим след этой бинарной структуры, мы все время натыкаемся на эту бинарность. Более того, мы и есть эта бинарность.

Личность сохраняет качество гомеостазиса до тех пор, пока есть внутреннее соответствие между бинарными составляющими. Лич­ность выступает как уникальная мозаика дуальностей, а не иденти­фикаций.

Если провести аналогию с полевыми структурами, личность представляет собой систему напряжений между «Я» и «не-Я». Система этих напряжений является гарантом сохранности и ста­бильности личности.

Поход в «не-Я»

Какова же динамика самосовершенствования?

Кризис «невыносимой легкости жизни» и дальнейшая эволю­ция личности приводят к походу в «не-Я» и этот поход в «не-Я» со­провождается разрушением границы между «Я» и «не-Я», в резуль­тате которого образуется третье пространство внутри личности, ко­торое мы обозначим как «Равностность» или неотождествленность (см. рис. 11).

«Я»

«Не-Я»

Рис. П. Три зоны в личности

Смысл интеграции заключается не в том, чтобы проворачивать колесо «Я — не-Я», а в том, чтобы полностью слить пространство между «Я» и «не-Я» в зону «Равностности».

В силу того что само понятие Равностности привнесено нами в российскую психологию из буддизма, то оно требует дополнитель­ного описания и уточнения.

В буддийской психологии это состояние называют благородным, драгоценным, возвышенным [17, 18].

Сами эти эпитеты вроде нам знакомы, но в буддийской психоло­гии и психотехнике в них вкладывается особый смысл.

Этимология слова «благородный» на русском языке достаточно проста: «благого рода», то есть «благого намерения». Изначально это слово указывало на то, что этот человек имеет особую кровь (из «благородных», «особого происхождения». В настоящее время это слово употребляется при обозначении качества человека, его спо­собностей и склонностей на благой, особый (по доброте, бескорыс-

тности, честности) поступок. Обозначая состояние Раностностно-сти «благородным», мы делаем акцент на первом качестве. Более того, мы хотим до предела довести смысл «особости», «редкости», «благого происхождения» и подчеркнуть то свойство этого состоя­ния, которое в человеческом сознании чрезвычаййо редко встре­чается. Это состояние «благородно» в том смысле, что уникально. Это как найти слиток золота на улице Кирова в Ярославле или, что более знакомо для всех, на Красной площади в Москве.

Это состояние драгоценно в том смысле, что обладание им имеет качество сверхценности не только в любой духовной традиции, но и в философии, психологии, психотерапии.

Оно возвышенно, т.к. является вершиной духовных и личност­ных достижений. Оно являлось в буддийской психологии одним из качеств просветленного — архата.

После этих объяснений читателю может показаться, что все про­сто и все понятно. Но равностность не распакуема в логическом дискурсе.

Равностность — это нечто, что невозможно понять. Можно тыся­чу раз выслушать, не меньшее количество раз повторить, выучить наизусть, написать об этом трактат, поставить фильм и построить великолепной красоты демонстративную модель, но понять невоз­можно. И дело не в том, что человек дурак или, как выражаются в кругах холистического направления, «непродвинутый», а состоя­ние сложно.

В конце концов — можно пережить это состояние.

Но очень трудно его удержать.

Равностность — это состояние равного ко всем и ко всему отно­шения — глубинное выражение фактуальности жизни. Для нас жизнь — это всегда вовлеченность в отношения. Мы кого-то любим, кого-то ненавидим, к кому-то равнодушны, кого-то презираем, что-то считаем правильным, что-то неправильным... В Ревностности нет разницы между людьми независимо от пола, возраста, расовой, ка­стовой или этнической принадлежности, достатка, образования, род­ственных отношений...

Из точки Ревностности нет различия между негром и русским, японцем и чеченцем, евреем и татарином, моей женой и матерью, моим сыном Вадимом и эвенком, сидящим в чуме, миллиардером и нищим, сущностного различия между Христом и Буддой Шакьяму-ни, Мохаммедом и Ошо.

Из пространства Ревностности нет различия между человеком и другими живыми существами. В этом смысле кот Максим, лежащий прямо сейчас рядом на кресле, на сущностном уровне равен Бодхид-

I

харме и обладает той же природой. Ревностность — это не равноду­шие. В православной религии аналогом этого состояния является Великое смирение. Ревностность — это состояние беспристрастно­го отношения к реальности — к живой и неживой, пробужденной и спящей, к духовной и бездуховной, к словесной, эмоциональной, пер­цептивной, символьной, знаковой... Человек наблюдает за рекой жизни и является наблюдением вне отношений и вовлеченности.

Это состояние личности, когда ее предельным выражением яв­ляется служение людям, и она полностью проявлена в своей духов­ной потенции, одновременно свободна от отождествлений, жела­ния быть кем-то и чем-то.

Человек ни за что не хватается и ничего не считает своим, у него ничего нет, и в то же время есть все. В нем все есть: все состояния, все идеи, все реакции — он ничем не является. Он встал над полем чело­веческих переживаний. И уже из этой точки имеет возможность вхо­дить в любую форму, в любое переживание, в любое состояние, в любое отношение, в любой контакт с реальностью, не теряя связи с состоянием Равностности.

Самое важное в этом состоянии то, что мы впервые начинаем смотреть на мир из обретенной свободы — индивидуального созна­ния. Откуда мир является просто возможнотью воплощения в мыс­ли, образы, чувства, ощущения, поведение и отношения.

Именно из Равностности Эго является возможностью быть, но быть любым — гибким и многомерным, творческим и спонтанным.

К сожалению, работа современного психотерапевта или прак­тического психолога заключается как раз в «проворачивании» ко­леса «Я — не-Я». При этом меняется содержание идентификаций, но напряжение и ограниченность между бинарностями не исчеза­ет. Приходит на консультацию к психологу или психотерапевту жен­щина, у которой проблема во взаимоотношениях с мужчинами (она ненавидит мужчин). После некоторого процесса работы с профес­сионалом ее проблема разрешена — она начинает принимать и лю­бить мужчин. Изменилось содержание идентификации, но она не стала свободнее. В первой ситуации запрет на любовь, во второй —. на ненависть. Она «трансформировалась» (см. рис. 12).

«Я»

«Не-Я»

Рис. 12. Мнимая трансформация

Такого рода «трансформация» не имеет смысла, потому как же­сткая бинарная структура личности остается, личность по-прежне­му не имеет степени свободы — она идентифицирована (в содер­жании, в качестве, в поведении, поступках) с фрагментами «Я». Она жестко идентифицирована с определенными установками, ценностями, картами реальности.

Третий шаг самосовершенствования — интеграция «не-Я» в Равностности. В конце концов, «Я» и «не-Я» — это определенные смыслы, наполненные отношением и переживанием личности. Самое главное: возможные варианты этих смыслов и отношений в жизни уже существуют и они в любой момент просто являются объектами выбора.

Ревностность

«Не-Я» — это просто возможный выбор поведения, деятельнос­ти, активности, эмоционального состояния и т.д. Можно интегриро­вать напряжение между противоположностями, в результате чего возникает некое новое пространство в структуре личности. И это новое пространство мы называем «Равностностью».

Это пустое пространство, здесь человек ни с чем не отождеств­лен и вообще никем не является.

Во всех мистических традициях мира того человека, который ви­дит истину сквозь иллюзию противоположностей, бинарностей от­рицания и утверждения, называют «освобожденным». Так как он «свободен от двойственности» противоположностей, он свободен в своей жизни от всех бессмысленных по своей сути проблем и конф­ликтов, вызываемых борьбой противоположностей, отождествлен-ностей «Я» и «не-Я».

Не добро против зла, а ницшеанский выход за пределы добра и зла [151]. Не жизнь против смерти, а центр осознания, превосхо­дящий и то, и другое.

Самосовершенствование и достижение Равностности заключа­ется не в том, чтобы структурировать бинарность и добиваться «по­ложительного прогресса» в психотерапевтическом процессе. Смысл Равностности в том, чтобы объединять и гармонизировать противоположности как положительные, так и отрицательные, от­крывая за пределами «Я» и «не-Я» ту основу, которая превосходит и включает в себя обе полярности.

Таким образом, разрешение войны противоположностей требу­ет отказа от всех границ, а не прогрессирующего жонглирования противоположностями в их борьбе друг против друга. Борьба про-

тивоположностей является выражением границы, принятой за ре­альную, и чтобы осознать свободу, мы должны прийти к корню са­мого предмета — границы Эго являются истой галлюцинацией.

Любое «Я-интегрированное» является возможной формой отож­дествления. Например, могу — так, а могу — и наоборот. И то и другое является выбором. Что касается идентификации в «Я», вы­бора в «Я» нет. Любой выбор в «Я» — абсурд, потому что любая структура и мифологически, и исторически подкреплена.

Первый шаг к свободе — это интеграция дуальностей. Как только возникает эта интеграция дуальностей, появляется выбор.

С. Л. Рубинштейн, Б. Г. Ананьев считали, что основным для раз­вития личности является принцип интеграции. Ананьев писал, что «развитие действительно есть возрастающая по масштабам и уров­ням интеграция — образование крупных «блоков», систем или структур, синтез которых выступает как наиболее общая структу­ра личности».

На высоких уровнях интеграции по нашему мнению такой наи­более общей структурой и выступает Равностность. При этом Рев­ностность не нужно путать с равнодушием, потому что в этом со­стоянии в любой момент жизни человек полностью живет в форме: чувствует, действует, желает, достигает, имеет цели и т.д., он пол­ностью реализованно живет. Но при этом, он не отождествлен с формой. Это очень важно. Он никогда не покидает своего основно­го пространства — Равностности.

Единственно возможное пространство беспроблемного суще­ствования — это Равностность. Там нет проблем, потому что там нет решетки личности, там нет формы.

На самом деле Равностность (как мы уже писали выше) почти невозможна или мало возможна. Как показывает опыт, Равно­стность — пространство, где жизнь просто является потоком осоз­нания за пределами болезни, старости и смерти. Жизнь, все фор­мы жизни являются просто возможным выбором, и при этом чело­век не теряет ощущение своей внутренней гармоничности.

Это то состояние личности, когда она не идентифицирована ни с материальным, ни с социальным и живет в основном в духовном пространстве. Дело не столько в том, что человек имеет или не име­ет, а в том, что точка Равностности является пространством фоку­сировки осознания, основным пространством жизни.

Личность не является свободной, когда социально идентифи­цирована, адаптирована, отождествлена с определенным нормо-типическим поведением, образом жизни.

Личность становится свободной тогда, когда она входит в про­странство Равностности, где «Я» и «не-Я» не имеют уже никакого

смысла, а являются просто возможностями выбора. Ты можешь вой­ти, как в форму, в любое содержание установок, стереотипов, цен­ностей, картин мира, поведения, масок, ролей, но ты из точки Равно-стности не являешься ни тем, ни другим, ни третьим. Личность на­конец становится осознанно свободной в зоне Равностности.

Смысл самосовершенствования заключается не в том, чтобы ме­нять личностные формы, проворачивая колесо «Я — не-Я», а в том, чтобы трансцендировать формы, выйти за пределы всех форм, ин­тегрировать формы в пустотность Равностности, выйти за пределы форм. В этом я вижу духовное сердце самосовершенствования.

Смысл интеграции — это осознание конфликтов между «Я» и «не-Я», «так» и «не так» и открытое принятие того, что ранее отвер­галось, отрицалось, подвергалось подавлению и было нерефлекси-руемо.

В конце концов, интеграция — осознание выбора «Я» и «не-Я» как конфуза дуальности. Принятие зоны «Равностности» дает чело­веку вместо жесткого ограничения гибкий выбор.

Цель самосовершенствования находится за пределами мучитель­ных дуальностей «да» и «нет», которые являются качественными характеристиками Эго. Цель — устойчивое обживание простран­ства Равностности, где каждый может отыскать равновесие и цело­стность, которые ему подходят.

Из точки Равностности возможно входить и в «Я» и в «не-Я», и наконец, когда большое количество значимых фрагментов «Я» и «не-Я» сливаются, в пространстве Равностности происходит то, что на­зывают земным просветлением или мудростью (см. рис. 13).

МуАрость

Это «освобождение от двойственности» в христианской мифо­логии является открытием Царствия Небесного на земле. В эзоте­рическом, сакральном смысле это открытие не является состояни­ем наличия всего положительного и отсутствия отрицательного, но состоянием осуществления «непротивополагания» или «недвой­ственности». В «Евангелии от Фомы» написано: «Они сказали ему: Что же, если мы младенцы, мы войдем в царствие? Иисус сказал им: Когда вы сделаете двоих одним, и когда вы сделаете внутреннюю сторону как внешнюю сторону, и внешнюю сторону как внутрен­нюю сторону, и верхнюю сторону как нижнюю сторону, и когда вы сделаете мужчину и женщину одним... тогда вы войдете в [цар­ствие]».

На поверхности возникшей мандалы остаются лишь основные экзистенции личности, что воспринимается как самая благородная

самоактуализация в социуме. Примером такого рода в православии могут быть биографии святых Сергия Радонежского, Иоанна Крон-штадского, Серафима Саровского и др.

Человеку в современном прагматичном мире трудно одновре­менно поклоняться всем трем аспектам жизни и быть свободным от них.

Быть богатым, здоровым и счастливым нетрудно. Но это касает­ся профанического, материального аспекта земного существования. Одновременно с этим быть проявленным и актуализировать свою духовную природу — вот здесь испытываются трудности.

Я уже пятнадцать лет веду академический курс трансперсональ­ной психологии на факультете психологии Ярославского универ­ситета и заметил, что и студентам, и мне больше всего нравятся две темы — «Парадигма в научном исследовании» и «Расширенные картографии сознания».

Когда во время лекции всерьез начинали обсуждаться пробле­мы состыкованности, взаимоперехода психоделических состояний сознания, безумия в обыденном понимании этого состояния и сат-тори, в аудитории возникала какая-то блаженная тишина. Когда в воздухе вибрировали слова о постижении Дао, аллаи, возникало ощущение значимости момента и проникновения всей группы вместе с преподавателем в какую-то сакральную территорию со­знания.

Главная идея, лежащая в основе всех великих религий, заклю­чается в том, что человек живет в мире своих грез и заблуждений. Он отсекает себя от универсального сознания, от Бога, чтобы зак­рыться в тесной скорлупе своего Эго. Выйти из этой скорлупы, распрощаться с желаниями и иллюзиями «Я», вновь обрести един­ство с универсумом — это было действительной целью духовного пути, как определили ее великие учителя духовности Иисус Хрис­тос, Будда Шакьямуни, Бодхидхарма, Магомет, Лао-цзы и Сократ. Это проявление, воссоединение и просветление и есть цель лич­ностного роста. Хотя этой истине учили в течение веков мудрецы и просветленные учителя всех традиций, она остается во многом понятой неправильно.

«Не толкай реку — она и так течет...»

В последние пятнадцать лет на каждом тренинге я говорил о про­светлении, иногда с энтузиазмом, иногда с сарказмом. Я встречался с людьми, которые считали себя просветленными, встречался с людь­ми, которые считали себя святыми и чудотворцами.

Когда я готовился к этим встречам, в душе возникал трепет. Я видел внутри себя ребенка, который очень хочет сказочного чуда:

«Вдруг... может в этот раз... случится...» После встреч каждый раз меня обволакивала мягкая грусть. Это очень похоже на то, как в хорошую погоду ты отдаешься длинным волнам в море. Лежишь на спине, чайки летят, море несет тебя на своем теле, мир и покой внутри...

Во мне после этих встреч просыпался старик, проживший на зем­ле уже не одну тысячу лет, знавший Экклезиаста, Лао-цзы, Бодхид-харму. Он уже не знает грусти, скепсиса, воодушевления. Каждый раз он говорит: «Все нормально, Владимир. Было бы странно, если бы было по-другому».

Но невзирая ни на что — я верю в архатство каждого, с кем встре­чаюсь в жизни.

«Я»

Ревностность

Рис. 13. Три зоны в личности при освобождении

Целостная личность, транслируя через свою личность основ­ные экзистенциальные ценности, является хранителем человечес­кой духовности. При достижении высокого уровня интеграции Рев­ностность приобретает качество целостности — пространства ни­чем не ограниченных четырех прекрасных, драгоценных состояний сознания: Любящей доброты (приносящей чистую радость), Со­страдания (удаляющего страдание), Радостности (счастья в счас­тье других).

Любящая доброта — это Любовь вне страсти, вне отношений к объекту желаний, вне обусловленности объектом. Любовь как со­стояние дарения доброты и милости, как благостность, жертвен­ность отдачи, божественная любовь Христа на кресте, милосерд­ный взгляд Будды Шакьямуни ко всему живому и неживому под деревом бодхи... «...Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Сво­его Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную...» (Иоанн, 3:16).

Сострадание — это состояние вне страдания, полное знания, силы и ясности, открытости для честной и безупречной помощи другим существам. Сострадание существует вне эмоциональных

переживаний сочувствия, жалости, эмпатии. Когда мы захвачены чувствами, мы теряем ясность и осознанность, теряем знание. Мы становимся чувствами. Когда мы сострадаем, мы не вовлечены в чувства другого человека, мы не вовлечены в чувства, которые воз­никают у нас по отношению к ситуации. Великое сострадание — это открытость в энергии, помощи другому и другим вне осуждения, вне отношения к тому, что делает человек, как он проявляется. Вели­кое сострадание находится за пределами добра и зла.

Третий аспект целостности — это Радостность. Радостность — это гимн жизни, это чистое проявление чувства. Радостность — это когда человек свободен в потоке чувств, когда тело, глаза, го­лос, уши — все в человеке празднует жизнь. Радостность — это состояние сознания, когда человек является носителем чистой энергии жизни, которая светлыми лучами струится на все суще­ствующее.

Равностность никогда не приходит одна. Сострадание и мило­сердие — границы, через которые фильтруется Равностность.

Объем Равностности — это любовь и радостность. Эти четыре качества являются драгоценными состояниями сознания в буддиз­ме, ламаизме, христианстве, магометанстве потому, что они чрез­вычайно редко встречаются. Если нет какого-либо из этих состоя­ний сознания, то нет и пространства великого сострадания (Маха-каруны).

Для человека возможна разработка этого пространства, знание о нем, знание пути к этому пространству. Выработанная Равно­стность как основное психическое состояние или осознанное пси­хическое состояние является той Родиной, которая, с одной сторо­ны, питает, а с другой стороны, той Родиной, которая приводит че­ловека в баланс и гармонию в любой момент, и той Родиной, в которой ничья помощь не нужна, где становишься свободным.

Именно в целостности бьется духовное сердце самосовершен­ствования — за пределами всех форм, за пределами отождествле­ний, за пределами человеческой дуальности.

Путь самосовершенствования и развития личности — это путь не изменения форм, а их интеграции в целостность. В соответствии с этой целью психология третьего тысячелетия должна опираться на огромный опыт психодуховных традиций, быть открытой огром­ному полю психотехник, начиная от различных эзотерик и закан­чивая искусством.

Возможен последний шаг в трансформации — полная интегра­ция личности за пределами брахма-вихары. Это совершенная ман­дала интеграции (см. рис. 14).

Рис. 14. Полное просветление

Уже нет личности, ни «Я», ни «не-Я», нет служения, нет мило­сердия, нет четырех драгоценных состояний сознания, нет отно­шения и связи с реальностью, нет пульсации желаний. Ничто че­ловеческое не узнаваемо в этой мандале. Говорят, что в этой манда­ле пульсирует окно в божественное. Я видел это, когда впервые мой сын после рождения открыл глаза и посмотрел на меня, сквозь меня, за пределы меня. Я там увидел вечность за пределами чело­веческого, я не увидел там ничего человеческого. Сейчас я знаю, что нас «не минует чаша сия».

Сейчас я знаю, что полная интеграция, тотальное уничтожение личности, полет в Брахму, где пройдена точка возврата и служения людям, абсурдна. В брахма-вихаре рождается Божественный Ре­бенок, сдувающий своим дыханием пыль суеты с зеркала Ревно­стности.

Ревностность — это одновременно состояние и срединный, ин­тегративный путь жизни. Смысл этого пути в том, что он вбирает в себя все остальные формы возможного духовного пути.

Мы рассматриваем все остальные традиции как некие возмож­ности, как некие формы, переживаемые сознанием, которые чело­век может объективизировать, наполнить их личным смыслом и таким образом выстроиать свой уникальный, индивидуальный путь к интеграции.

При этом традиции являются лишь временным материалом, а психотехники, используемые в традициях, — временным инстру­ментом для личностной интеграции и существования в Махакару-не, Великой Равностности.

Главное — это то, что личность не отождествляется ни с одной традицией.

Человек, идущий этим путем, — ни даос, ни буддист, ни христи­анин, ни тантрист, но при этом использует формы этих традиций в холистических целях, в целях достижения целостности и поддер­жания этого состояния.

Человек, выбравший Равностность как цель и занимающийся срединным путем, похож на ребенка, который знакомится с игруш-

ками, а потом выбрасывает их. Он также знакомится с традицией,' играет с традицией и выбрасывает традицию, зная об ее суще­ствовании. И в этом смысле это срединный путь, предполагающий неотождествленность с традицией. Это божественная игра, где ре­бенок имеет все игрушки и не имеет ни одной.

Равностность непротиворечива и не встает в оппозицию, пото­му что вообще не имеет никакой позиции.

Сохраняя Равностность, ты все понимаешь: что хочет этот чело­век и что — другой. Уши твои открыты голосам жизни. Сердце твое живет в Любящей доброте, Радостности и Великом сострадании сущему. Одновременно зеркало твоего сознания чисто и отраже­ние четко и ясно.

Психология призвана извлекать и интроецировать в свое кон­цептуальное поле психодуховный опыт, накопленный в неистовом поиске человека своих высших духовных состояний для усиления его самопонимания и самосовершенствования.

Провозглашая в 1990-е годы принцип многомерности истины в качестве частно-методологического принципа прикладной психо­логии мы имели ввиду ее открытость и необходимость встроить существующие практики работы с человеком, которые уже пока­зали свою эффективность и надежность в течение тысячелетий, удовлетворяя базовую потребность человека в духовных аспектах своего существования, но не применялись в академической пси­хологии из-за идеологических шор.

Уже второе десятилетие занимаясь психологическими практи­ками, я могу — опираясь на огромный практический опыт взаимо­действия с десятками тысяч людей — сказать, что не может суще­ствовать универсальной психологической модели для всех.

На феноменологическом уровне мы не можем встретить двух одинаковых людей даже по структуре, не говоря уже о содержа­нии. Да, — есть тип людей, идентифицированных в основном с «материальным Эго», или с «социальным Эго», или, что реже встречается, — с «духовным Эго». Уже на уровне этой диффе­ренциации мы можем говорить о различной мотивации, о различ­ном поведении, о различном восприятии и оценке реальности, о различных типах людей и — соответственно — о потребности раз­вертывать различные типы психологии — как теории, так и пси­хотехник.

В реальной социальной культуре существуют совершенно раз­личные образы человека. В современной психологии в соответствии с реальностью многообразия предмета должны существовать со­вершенно различные типы психологической концептуализации и

методологии практической работы с человеком, различные языки осмысления психического и соответствующие психотехнические пространства.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: