ГЛАВА 18. Бог по образу человека

Прежде всего, не следовало ни предлагать подобные во­просы, ни отвечать на них, ко­гда их предлагали.

Из письма Константина Александру и Арию (ок. 325 г.)

ОБНАЖЕННЫЙ И УМИРАЮЩИЙ, ПРАВИТЕЛЬ МИРА СТОЯЛ перед христианским епископом. Константин правил почти 80 миллионами человек, когда снял свои пурпур­ные одежды и приготовился принять крещение. И хотя за двадцать пять лет до этого он уже одерживал важные победы под знаменем креста, официально император стал христианином не раньше, чем его поразила смер­тельная болезнь.

Чем было вызвано это промедление? Константин ве­рил, что крещение дает единственную в жизни возмож­ность очиститься от всех грехов. И он не хотел упустить ее в том случае, если снова согрешит перед смертью. Ис­торик Майкл Грант пишет: “Он откладывал свое креще­ние из страха перед Богом. Веря в божественный гнев, он... испытывал ужас при мысли о том, что будет ждать его душу, если после крещения он совершит какой-нибудь неправедный поступок”.'

Нежелание Константина принять крещение раньше наглядно демонстрирует систему его теологических взглядов. Для него быть христианином означало не столько соединение с Богом, сколько возможность из­бежать наказания за грехи. Этим отчасти объясняется его позиция в отношении арианской полемики.

Приняв крещение и будучи уверенным в том, что те­перь его ждет вечная жизнь, Константин надел белые одежды, перешел в ближнюю виллу, лег на кушетку и умер. Церковный историк Евсевий сообщает, что на смертном одре Константин сказал: “Теперь я спокоен: я признан достойным бессмертия”.²

Хотя император формально стал христианином толь­ко перед самой смертью, он оказывал огромное влияние на церковь. После установления в 312 году контроля над западной частью империи он стал сторонником христи­анского учения и изменил его.

При Диоклетиане, предыдущем императоре, христиа­не подвергались жестоким гонениям. Он преследовал их, сжигал заживо, разрушал или реквизировал их храмы. Константин положил конец преследованию христиан и вернул им земли. Он освободил их храмы от уплаты на­логов и отпускал из казны деньги на нужды церкви. Он установил такое большое содержание священникам, что следующий император сократил его на две трети.

При Константине лики богов были заменены ликами Христа и апостолов. Император отдавал христианам преимущество перед язычниками при назначении на государственные посты.³ Он построил в Риме базилику Сан-Джованни-ди-Латрано и первую базилику св. Петра. В Константинополе, своей столице, он возвел несколько главных церквей, одна из которых должна была стать его мавзолеем.

Константин правил железной рукой, подобно всем римским императорам, но когда дело касалось христиан, он надевал бархатные перчатки. Назначая епископов и командуя ими, он, тем не менее, относился к ним с ува­жением и даже считал себя одним из них.

Но разделял ли он веру христиан? Или, как считают некоторые историки, рассматривал христианство лишь как одно из средств для достижения политического единства империи? По-видимому, ответ лежит где-то по­середине.

Тринадцатый апостол

Константин видел в христианстве прежде всего сред­ство для объединения империи, за власть в которой он боролся восемнадцать лет. В условиях существования множества культов языческих богов в империи были только две централизованные силы — армия и христиан­ская церковь.

Но все-таки Константин исповедовал христианство, хотя его вера, возможно, была примитивной. Он считал, что Бог поручил ему особую миссию в церкви. Он играл активную роль в жизни церкви, читая публичные пропо­веди и устраивая официальные празднества по случаю Пасхи. Хотя его проповедям подчас недоставало ясно­сти, он готовился к ним часами и читал их со всей ис­кренностью.

Однако Константин был далек от того, чтобы при­нять христианские нормы уважения жизни. Через десять лет после своего обращения он продолжал приговари­вать преступников к распятию на кресте. Он был жесто­ким правителем, как и многие римские императоры, и не гнушался интригами и убийствами. Грант называет его “абсолютным деспотом, считавшим себя вправе убить любого”.⁴

Император велел казнить своего старшего сына Криспа по неподкрепленному доказательствами обвинению в заговоре. Подозрение пало также на его вторую жену Фаусту, мать трех остальных его сыновей, и по его при­казу она была задушена перегретым паром в бане. По сфабрикованным обвинениям он также казнил философа Сопатра, одного из своих друзей и советников. Должно быть, эти смерти лежали грузом на его совести, когда он снимал свои пурпурные одежды и готовился принять крещение святой водой.

Нехристиане осмеивали таких, как Константин, за преувеличение силы крещения. Неоплатоник Порфирий (ок. 232— ок. 303 гг.), написавший много трактатов против христианства, критиковал веру христиан в то, что однократный обряд крещения способен смьггь все преж­ние прегрешения. Он утверждал, что такие представле­ния только поощряют людей совершать зло, придержи­вая, будто козырь, свое крещение.

Констан­тин, первый римский импе­ратор-христианин. Римляне обожествили его после смер­ти, как и других римских им­ператоров, а церковь хранит память о Константине за то, что он сделал христианство официальной религией Римской империи. Его влияние, которое особенно проявилось при созы­ве Никейского Собора, измени­ло пути развития христиан­ства.

Поведение Константина наглядно иллюстрировало позицию Порфирия. Император совершал всевозможные несправедливости и ждал до самого смертного часа, что­бы принять крещение и таким образом очиститься от своих грехов. Христианство Константинова толка давало людям возможность считать, будто им дозволено почти все при условии, что впоследствии они примирятся с церковью.

Константин старался не позволять, чтобы грехи по­мешали его положению в церкви. После смерти его тело положили в золотой гроб, покрытый пурпуром, и похо­ронили в украшенной золотом церкви Святых апостолов, которую он построил как свой мавзолей. Под централь­ным куполом церкви было установлено два ряда надгро­бий, как памятники апостолам, по шесть с каждой сто­роны. Для утверждения своего статуса тринадцатого апостола Константин велел поместить свой саркофаг в центре. Разве он не сделал так же много для церкви?

Хотя он считал себя апостолом, после смерти его провозгласили римским богом по традиции, установлен­ной для римских императоров со времен Августа. Причисление Константина к богам, как и Александра, было связано с преклонением перед земной властью, а не пе­ред духовным перерождением. По-видимому, Констан­тин представлял себе Бога чем-то вроде римского импе­ратора. Когда он изменял богословскую систему христи­анства, то опечатал ее изображением Бога по образу че­ловека.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: