Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






РАЗДВОЕНИЕ ЛИЧНОСТИ: ДОКТОР, А ГДЕ ДРУГОЙ ДЭВИД? 4 страница




На этот пункт критики у меня есть два ответа. Первый: даже если система зеркальных нейронов частично образуется при помощи обучения, это не умаляет ее важности. Вопрос о том, как функционирует эта система, не зависит от вопроса о том, как она устроена (как уже было отмечено выше, в пункте г). Второй: если бы это замечание было верным, почему бы всем командным моторным нейронам не превратиться в зеркальные путем ассоциативного обучения? Почему превращается всего 20 процентов? Один из способов решить этот вопрос проверить, есть ли для задней части вашей головы (которую вы никогда не видели), зеркальные нейроны прикосновения. Так как вы и сами нечасто трогаете свой затылок и вряд ли часто видите, как кто-то его трогает, то вы едва ли создадите внутренний психический образ задней части вашей головы для того, чтобы понять, что ее трогают. Так что в этой части вашего тела должно быть намного меньше зеркальных нейронов, если они вообще там есть.

3. Идея о совместной эволюции генов и культуры не нова. Но мое утверждение, что критической точкой в возникновении цивилизации стала сложная система зеркальных нейронов, которая подарила человечеству возможность имитировать сложные действия, наверняка сочтут преувеличением. Давайте же посмотрим, как могли бы разворачиваться события.

Предположим, что у большой популяции ранних гоминид (таких, как хомо эректус или ранний хомо сапиенс) была некоторая степень наследственной изменчивости во врожденных творческих способностях. Если один редкий индивид при помощи своих уникальных умственных способностей изобретал что-либо полезное, то без сопутствующего возникновения подражательной способности у других особей (для которой требуется принять точку зрения другого и «прочитать» намерения этого человека) изобретение умерло бы вместе со своим автором. Но с появлением способности к имитации такие единичные изобретения (включая «случайные») быстро распространились бы по популяции и горизонтально через родственников и вертикально через потомство. Затем, если у какой- либо особи появлялась еще какая-нибудь новая мутация со «способностью к новаторству», эта особь могла начать использовать предыдущие изобретения новыми способами, что в итоге привело к селекции и стабилизации «гена изобретательства». Этот процесс распространялся бы по экспоненте, рождая лавину изобретений, которая превратила дарвиновскую эволюцию в ламаркизм, и кульминацией этого процесса стали современные цивилизованные люди. Таким образом, громадному скачку в развитии действительно поспособствовали генетически отобранные схемы, самое смешное, что эти схемы специализировались на обучаемости, то есть на освобождении нас от влияния генов! И правда, культурное разнообразие среди современных людей так огромно, что, наверное, различий между умственными способностями и поведением университетского профессора и, например, ковбоя из Техаса (или президента) больше, чем между последним и каким-нибудь ранним представителем хомо сапиенс. Человеческий мозг не только филогенетически уникален как единое целое, но уникален и «мозг» каждой отдельной культуры (вследствие «питания») и различий тут гораздо больше, чем у каких-либо других животных.

ГЛАВА 5. ГДЕ ЖЕ СТИВЕН? ЗАГАДКА АУТИЗМА

1. Еще один способ проверить гипотезу о зеркальных нейронах это посмотреть, не возникает ли у детей-аутистов бессознательная мысленная речь, когда они слушают разговоры других людей (это проверяем мы с Дорой Кейс).

2. Многие исследования подтвердили мое наблюдение (сделанное с Линдси Оберман, Эриком Альтшулером и Хайме Пинеда), что при аутизме система зеркальных нейронов (MNS) дисфункциональна (этот вывод мы сделали, используя подавление коротких волн и магнитно-резонансное сканирование (fMRI). Существует, однако, исследование магнитнорезонансного сканирования, в котором говорится, что на определенном участке мозга (вентральная премоторная область, или поле Брока) у детей- аутистов деятельность зеркальных нейронов не нарушена. Даже если мы поверим этому наблюдению (несмотря на ограничения магнитнорезонансного сканирования), я не отказываюсь от своих теоретических выкладок относительно этой дисфункции. Более того, подобные наблюдения подчеркивают, что MNS состоит из множества подсистем, которые расположены в мозге довольно далеко друг от друга, но объединены общей функцией: действием и наблюдением. (Можно провести аналогию с лимфатической системой: она распределена по всему телу, но функционально это определенно система.) Также возможно, что эта часть MNS в порядке, а вот ее проекции или зоны приема в мозге отклоняются от нормы. В итоге получится та самая дисфункция, существование которой я изначально и предположил. Проведем другую аналогию: диабет по своей сути это нарушение метаболизма углеводов; с этим никто не спорит. Иногда он вызван повреждениями в клетках панкреатического островка это вызывает снижение инсулина и повышение уровня глюкозы в крови; порой причиной его служит уменьшение количества инсулиновых рецепторов на поверхности клеток во всем теле. В последнем случае симптомы будут такими же, как при диабете, но без повреждения клеток островка (попробуйте подставить вместо фразы «клетки панкреатического островка» «зеркальные нейроны в премоторной области мозга, называемой F5»).

В заключение позвольте подчеркнуть, что свидетельства дисфункции MNS при аутизме являются на данном этапе привлекательными, но не безусловными.

3. Способы лечения аутизма, которые я предложил в этой главе, пришли мне в голову отчасти и из-за гипотезы о зеркальных нейронах. Но их возможная действенность от этой гипотезы никак не зависит; их в любом случае было бы интересно попробовать претворить в жизнь.

4. При дальнейшем исследовании гипотезы о зеркальных нейронах в отношении аутизма было бы интересно проследить за активностью челюстно-подъязычной мышцы и голосовых связок, чтобы определить, нет ли у детей-аутистов подсознательной мысленной речи, когда они слушают речь других людей (у нормальных детей она есть). Это могло бы стать средством ранней диагностики аутизма.

5.

ГЛАВА 6. СИЛА ЛЕПЕТА: ЭВОЛЮЦИЯ ЯЗЫКА

1. Основателем этого подхода является Брент Берлин. Похожие исследования, охватывающие разные культуры, см. Nuckolls (1999).

2. В пользу жестовой теории происхождения языка свидетельствуют и другие интересные доводы. См. Corballis (2009).

3. Хотя область Вернике была открыта более века назад, мы знаем о принципах ее работы очень мало. Одним из главных вопросов в этой главе был вопрос: «Для каких видов мышления нужна языковая область Вернике?» Совместно с Лорой Кейс, Шаи Азулэем и Элизабет Секель мы обследовали двух пациентов (АС и КС), на которых я провел несколько экспериментов (вдобавок к тем, которые были описаны в этой главе); вот их краткое описание и другие важные случайные наблюдения:

а) АС показали две коробки: одну с печеньем и одну пустую. Студент-доброволец вошел в комнату и с надеждой посмотрел на каждую из коробок, надеясь открыть ту, в которой лежит печенье. Перед этим я подмигнул пациенту, жестом показывая, что надо «соврать». АС без колебаний указал студенту на пустую коробку. (КС отреагировал на эту ситуацию так же.) Этот эксперимент показывает, что для изучения модели психического не нужен язык.

б) У КС было чувство юмора: он смеялся над комиксами Гари Ларсона, в которых не было слов, и разыгрывал меня.

в) И КС, и ЛС могли разумно играть в шахматы и в крестики- нолики этот факт подразумевает, что у них было хотя бы неявное знание условий «если..., то...».

г) Оба они понимали зрительные аналогии (например, самолет для птицы то же, что подводная лодка для рыбы), когда их проверяли без слов, используя множественный выбор в картинках.

д) Оба научились использовать символы для определения

абстрактной идеи «похожи, но не одинаковые» (например, волк и собака).

е) Оба пребывали в блаженном неведении относительно своей большой проблемы с языком, хотя оба говорили невнятно. Когда я говорил с ними на тамильском языке (язык в Южной Индии), один из них сказал: «Испанский», а второй кивнул головой, как будто понял, и ответил невнятно. Когда мы показали ЛС DVD-диск с записью его речи, он кивнул и сказал: «Нормально».

ж) У ЛС была грубая дискалькулия (например, он отвечал, что 14 минус 5 будет 3). В то же время он мог вычитать невербально. Мы показали ему две непрозрачные чашки А и Б и положили у него на глазах три печенья в чашку А и четыре печенья в чашку Б. Когда мы вынули из чашки Б два печенья (он это видел), ЛС направился к чашке А. (КС мы не тестировали.)

з) ЛС был совершенно не способен понимать даже простые жесты такие, как «о’кей», «ловлю машину» или воинское приветствие. Он не понимал и пиктограммы такие, как обозначение туалета. Он не мог сопоставить доллар с четырьмя монетами по 25 центов. Предварительные тесты показали также, что у него плохо с транзитивностью.

Получается парадокс: с учетом того, что ЛС после долгих тренировок все же запоминал парные ассоциации, почему бы ему не выучить его собственный язык заново? Возможно, сама попытка привлечь его уже существующий язык вызывает «глюк» в его «программном обеспечении», и это заставляет его неисправную языковую систему войти в режим автопилота. Если это так, то, как ни парадоксально, научить пациента совершенно новому языку может оказаться проще, чем переобучить уже существующему.

Может ли он научиться пиджину, в котором нужно просто ставить слова в нужном порядке (при условии, что формирование понятий у него функционирует нормально)? И если его можно научить такому сложному понятию, как «похожие, но не одинаковые», почему нельзя научить использовать произвольные сассурийские символы (то есть слова) для обозначения таких понятий, как «большой», «маленький», «на», «если», «и» и «давать»? Разве это не даст ему возможность понимать новый язык (например, французский или американский язык жестов), который позволит ему общаться по крайней мере с французами или с теми, кто знает язык жестов? Или, если проблема в том, чтобы соединять слышимые звуки с объектами и понятиями, почему бы не использовать язык, основанный на зрительных символах (как это было сделано с бонобо Канзи)?

Самые странные аспекты афазии Вернике это полнейшее отсутствие у пациентов представления о том, что они не могут ни понимать, ни производить речь ни письменную, ни устную и полное отсутствие у них какого-либо смущения или подавленности от этого. Однажды мы дали АС почитать книгу и вышли из комнаты. Хотя он не понимал ни слова, он изучал шрифт и переворачивал страницы в течение пятнадцати минут. Он даже вложил закладки на нескольких страницах! (Он не знал, что во время нашего отсутствия, его продолжала снимать камера.)

ГЛАВА 7. КРАСОТА И МОЗГ: РОЖДЕНИЕ ЭСТЕТИКИ

1. Нужно быть осторожным, чтобы не переусердствовать с упрощением в отношении искусства и мозга. Я недавно слышал лекцию психолога-дарвиниста о том, почему мы любим кинетическое искусство, которое включает в себя произведения вроде мобилей Кальдера, состоящих из движущихся вырезанных фигур, свисающих с потолка. С совершенно серьезным лицом он объявил, что мы любим подобное искусство потому, что в участке нашего мозга, называемом участком МТ (средним височным), есть клетки, которые отвечают за определение направления движения. Это утверждение абсурд. Кинетическое искусство, безусловно, возбуждает такие клетки, но их возбудила бы и снежная буря, и копия Моны Лизы, вращающаяся на гвоздике. Нервная схема, ответственная за обнаружение движения, конечно, нужна для кинетического искусства, но ее одной недостаточно: она никоим образом не объясняет привлекательность кинетического искусства. Объяснение этого парня это как сказать, что существованием в веретенообразной извилине нашего мозга клеток, помогающих распознавать лица, можно объяснить любовь к произведениям Рембрандта. Конечно, чтобы объяснить любовь к Рембрандту, нужно показать, что отличает его картины от других и почему эти изображения вызывают в нервных цепочках вашего мозга более сильные реакции, чем реалистичная фотография. Пока вы этого не сделаете, вы ничего не объясните.

2. Заметьте, что максимальное смещение можно использовать и в анимации. Например, можно создать удивительную оптическую иллюзию, установив малюсенькие светодиоды на суставы человека и отправив его ходить по темной комнате. Вы будете ожидать увидеть скопление светодиодов, которые беспорядочно движутся по комнате, а вместо этого у вас появится ощущение, что вы видите движущегося человека, несмотря на то что все его черты лицо, кожа, волосы, силуэт и т. д. остаются невидимыми. Если он остановится, вы внезапно перестанете видеть человека. Таким образом, информация о теле этого человека передается траекториями движений световых пятен. Как будто области вашего поля зрения чрезвычайно чувствительны к параметрам, которые отличают этот тип биологического движения от хаотичного движения. По манере ходьбы можно даже определить, какого пола этот человек, а особенно забавно смотреть на танцующую пару.

Можем ли мы использовать наши законы, чтобы усилить этот эффект? Два психолога, Беннетт Бертентал из университета Индианы и Джеймс Каттинг из Корнеллского университета, проанализировали математически ограничения, лежащие в основе биологического движения (они зависят от допустимых движений в суставах), и написали компьютерную программу, которая объединяет все эти ограничения. Эта программа генерирует очень убедительное изображение идущего человека. Хотя эти изображения хорошо известны, редко кто комментирует их эстетическую привлекательность. В теории эти ограничения можно будет расширить, чтобы программа могла воспроизвести особенно изящную женскую походку, обусловленную большим тазом, покачивающимися бедрами и высокими каблуками, и очень мужскую походку, обусловленную прямой осанкой, уверенными широкими шагами и сжатыми ягодицами. С помощью компьютерной программы можно создать максимальное смещение.

Мы знаем, что в верхней височной борозде (STS) есть особая нейронная сеть для определения биологического движения, так что компьютерное изображение походки человека может сверхактивировать эти цепи в сети, используя параллельно два закона эстетики: изоляцию (изоляция сигналов биологического движения от других статических сигналов) и максимальное смещение (усиление биологических характеристик движения). Результатом может стать произведение искусства, которое превзойдет все мобили Кальдера. Я предсказываю, что клетки STS, ответственные за определение биологического движения, могут отреагировать еще сильнее на фигуры с точечными источниками света после «максимального смещения».

ГЛАВА 8. ИСКУСНЫЙ МОЗГ: УНИВЕРСАЛЬНЫЕ ЗАКОНЫ

1. И правда, дети могут любить прятаться за собственные ладошки именно по этой причине. На ранней стадии эволюции, когда приматы жили еще в основном на деревьях, большинство молодых особей часто оказывались полностью спрятанными за листвой. Эволюция сделала эти «игры в ку-ку» зрительным подкреплением для молодняка и матери: они порой мельком видели друг друга, и мать могла убедиться, что ребенок в безопасности и находится не очень далеко. Кроме того, улыбка и смех родителя и ребенка успокаивали обоих. Интересно, любят ли обезьяны играть в такие прятки?

Смех, звучащий во время такой игры, также можно объяснить моими идеями о юморе (см. главу 1), из которого смех и проистекает; возрастание предвкушения, за которым следует внезапный спад. Такие прятки можно расценивать как когнитивную щекотку.

2. См. также примечание 6 к главе 3, где обсуждался эффект от изменения шрифта для соотнесения его со значением слова скорее с точки зрения синестезии, а не юмора и эстетики.

3. Мы можем добавить к этим девяти законам эстетики десятый, который перекрывает все остальные. Давайте назовем его «резонанс», потому что он предусматривает использование нескольких законов, усиливающих друг друга, в одном образе. Например, многие индийские скульптуры изображают сексуальную нимфу, расслабленно стоящую под изогнутой веткой дерева, с которой свисают спелые плоды. В позе и фигуре есть максимальные смещения (например, большая грудь), которые делают ее крайне женственной и чувственной. Кроме того, фрукты являются зрительным эхом ее груди, а еще они, как и грудь нимфы, концептуально символизируют плодородие природы; так что перцептивный и концептуальный элементы резонируют друг с другом. Скульпторы также часто украшали ее в остальном голое туловище барочными декоративными ювелирными изделиями, чтобы подчеркнуть, по контрасту, гладкость и податливость ее молодой, заряженной эстрогеном кожи. (Здесь я имею в виду контраст текстуры, а не яркости.) Более знакомым нам примером может послужить картина Моне, в которой объединены «пикабу», максимальное смещение и изоляция.

4.

ГЛАВА 9. ОБЕЗЬЯНА С ДУШОЙ: КАК РАЗВИВАЛАСЬ ИНТРОСПЕКЦИЯ

1. О метарепрезентации могут возникнуть два законных вопроса. Первый: разве это не вопрос степени? Может быть, у собаки есть метарепрезентация, которая богаче, чем у крысы, но беднее, чем у человека (проблема «в какой момент вы начинаете называть человека лысым»). Этот вопрос мы задали и ответили на него во введении, где мы отметили, что в природе, а особенно в эволюции, часто встречается нелинейность. Случайное совместное появление свойств может подтолкнуть относительно внезапный качественный прыжок, результатом которого становится новая способность. Метарепрезентация подразумевает не только более богатые ассоциации; она также требует способности осознанно вызывать эти ассоциации, уделять им внимание по желанию и управлять ими в уме. Эти умения требуют, чтобы лобные доли, включая переднюю поясную кору, направляли внимание на разные аспекты внутреннего образа (хотя такие понятия, как «внимание» и «внутренний образ», таят в себе огромные глубины неведения). Похожую идею изначально предложил Марвин Мински.

Второй вопрос: не попадаем ли мы в ловушку гомункулуса, когда говорим о метарепрезентации? (См. главу 2, где обсуждалось заблуждение о гомункулусе.) Разве это не подразумевает наличия маленького человечка, который сидит у нас в мозге, видит метарепрезентацию и создает в своем мозге метаметарепрезентацию? Ответ: нет. Метарепрезентация это не репродукция чувственного образа в виде картинки; это результат дальнейшей обработки ранних чувственных образов и упаковки их в более удобные формы, чтобы можно было связать их с языком и фокусами с символами.

Телефонный синдром, который был у Джейсона, изучали Аксель Кли и Оррин Девински.

2. Я вспоминаю лекцию, которую читал в институте Солка Фрэнсис Крик вместе с Джеймсом Уотсоном он открыл структуру ДНК и расшифровал генетический код, таким образом разгадав физическую основу жизни. Лекция Крика была посвящена сознанию, но, прежде чем он начал, находящийся в аудитории философ (кажется, из Оксфорда) поднял руку и возразил: «Но, профессор Крик, вы говорите, что собираетесь рассказать нам о нейронных механизмах сознания, а сами даже не потрудились дать этому слову надлежащего определения». Ответ Крика: «Мой дорогой друг, никогда в истории биологии не было времени, чтобы мы сели вокруг стола и сказали: давайте-ка сначала дадим определение жизни. Мы просто шли и выясняли, что же это такое двойная спираль. А вопросы смысловых различий и

определений мы оставляем вам, философам».

3. Почти все знают Фрейда как отца психоанализа, но мало кто осведомлен, что он начинал карьеру как невролог. Еще студентом он опубликовал работу о нервной системе примитивных рыбоподобных существ под названием минога, убежденный, что самый верный способ понять, что происходит в сознании это подойти к нему с позиций нейроанатомии. Но скоро миноги ему наскучили, и он решил, что попытки соединить неврологию и психиатрию преждевременны. Так что он переключился на «чистую» психологию и изобрел все понятия, которые мы сейчас ассоциируем с его именем: ид, эго, суперэго, эдипов комплекс, зависть к пенису, танатос и т. д.

В 1896 году он в очередной раз пережил крах иллюзий и написал свой знаменитый «Манифест о научной психологии», призывая к неврологическому подходу в изучении человеческого разума. К сожалению, он слишком опережал свое время.

4. Хотя мы интуитивно понимаем, что имел в виду Фрейд, можно сказать, что фраза «бессознательное «я» это оксюморон, так как самосознание (как мы увидим) одна из определяющих характеристик личности. Вероятно, фраза «бессознательный разум» была бы более точной, но на данном этапе точная терминология не так важна (см. также примечание 2 к этой главе).

5. Со времен Фрейда к психическим заболеваниям было три основных подхода. Во-первых, это «психологический», или разговорная терапия, которая включает психодинамический (фрейдистский) и более поздний «когнитивный» подход. Во-вторых, существуют анатомические подходы, которые просто указывают на взаимосвязь между определенными психическими расстройствами и физическими отклонениями. Например, предполагается связь между хвостатым ядром и обсессивно-компульсивным расстройством или между пониженным метаболизмом в правой лобной доле и шизофренией. В-третьих, бывают нейрофармакологические толкования: вспомните прозак, риталин, ксанакс. Из этих трех последний принес фармацевтической промышленности внушительные дивиденды в плане лечения психиатрических заболеваний; хорошо это или плохо, но в данной отрасли это произвело революцию. Я попытался поговорить в этой книге о том, чего, по моему мнению, не хватает о так называемой «функциональной анатомии», чтобы объяснить группу симптомов, которые уникальны для данного конкретного расстройства с точки зрения функций, которые также уникальны для определенных нейронных цепей в головном мозге. (Здесь следует различать смутную взаимосвязь и фактическое объяснение.) Учитывая сложность человеческого мозга, маловероятно, что мы найдем единое решение вроде идеи о ДНК (хотя этого я тоже не исключаю). Но вполне может быть много случаев, где такое объединение возможно (пусть в меньшем масштабе), что открывает нам путь к проверяемым гипотезам и новым видам терапии. Эти примеры могут даже проложить путь для великой единой теории о человеческом разуме вроде той, о которой мечтают физики,

чтобы описать материальный мир.

6. Представление о врожденных генетических «строительных лесах» было продемонстрировано мне очень ярко и наглядно, когда мы с Полем Мак-Джошем увидели пятидесятипятилетнюю женщину с фантомной рукой. Она родилась с дефектом под названием фокомелия; большая часть ее правой руки с самого рождения отсутствовала была только кисть, свисающая с плеча, с двумя пальцами и миниатюрным большим пальцем. В возрасте двадцати одного года она попала в автокатастрофу, и рука была ампутирована, и, к ее собственному удивлению, она ощутила фантомную руку с четырьмя пальцами вместо двух! Как будто ее целая рука была запрограммирована сознанием и спала в мозге, пока аномальная проприоцепция (ощущение суставов и мышц) и зрительный образ подавляли ее и придавали ей другую форму. И продолжалось это до двадцати одного года, пока ампутация деформированной руки не позволила ее скрытой запрограммированной руке появиться в сознании в виде фантома. Сначала большого пальца не было, но, когда она в возрасте пятидесяти пяти лет стала посещать зеркальную терапию, воскрес и он.

В 1998 году в статье, напечатанной в журнале Brain, я сообщил, что при использовании зрительной обратной связи, установив правильным образом зеркала, можно заставить фантомную руку принимать анатомически невозможные положения (например, загибать пальцы в обратную сторону) несмотря на то, что мозг раньше таких движений не просчитывал и не выполнял. Это наблюдение с тех пор подтвердили другие ученые.

Подобные открытия подчеркивают сложность взаимоотношений между природой и воспитанием в создании образа нашего тела.

7. Мы не знаем, откуда берется разногласие между S2 и SPL, но моя интуиция подсказывает, что тут задействована правая центральная доля (островок), так как увеличивается КГР (центральная доля задействована в порождении сигнала КГР). Островок, соответственно, отвечает и за тошноту, и за рвоту, происходящие вследствие разногласий между вестибулярными и зрительными ощущениями (как, например, при морской болезни).

8. Что интересно, даже некоторые в остальном совершенно нормальные мужчины сообщили, что испытывали в основном фантомные, а не настоящие эрекции, как указал мне мой коллега Стюарт Анстис.

9. Это требование «объективно посмотреть» на себя обязательно для того, чтобы открыть и скорректировать свои механизмы защиты (по Фрейду), что частично можно сделать при помощи психоанализа. Как правило, эта защита бессознательна; понятие «сознательная защита» это оксюморон. Цель терапевта, таким образом, помочь пациенту поднять защиту на поверхность сознания, чтобы пациент сам мог с ней разобраться (так же, как человек, страдающий ожирением, должен проанализировать источник своего лишнего веса, чтобы принять меры по его устранению). Интересно, поможет ли принятию понятийной аллоцентрической позиции (проще говоря: поощрять пациента принять реалистичный независимый взгляд на себя и собственные причуды) во время психоанализа поощрение пациента к принятию перцептивной аллоцентрической позиции (например, представить, что это не сам пациент, а кто-то другой, кто слушает лекцию пациента). Теоретически этому может помочь кетаминовая анестезия. Кетамин помогает покинуть пределы собственного тела, увидеть себя со стороны.

Или, возможно, мы могли бы имитировать эффект от кетамина, используя зеркала и видеокамеры, которые тоже помогают увидеть себя отстраненно. Вроде бы нелепо предлагать использование оптических трюков для психоанализа, но, поверьте, за время работы в неврологии я видел и более странные вещи (например, мы с Элизабет Секель использовали сочетание множества отражений, отложенной обратной связи на экране и грима, чтобы помочь взглянуть на себя со стороны пациенту с фибромиалгией, загадочным состоянием с постоянной хронической болью, которое захватывает все тело. Пациент отметил значительное уменьшение боли во время эксперимента. Как и при всех нарушениях, связанных с болью, это требует анализа с контролем плацебо).

Возвращаясь к психоанализу: конечно, снятие психологических защит это дилемма для аналитика, палка о двух концах. Если обычно защиты это адаптивный ответ организма (в основном левого полушария), чтобы избежать дестабилизации поведения, не повлечет ли оголение этой защиты нарушения в целостном восприятии себя и во внутреннем спокойствии? Чтобы найти выход из этой дилеммы, надо понять, что психические заболевания и неврозы происходят от неправильного использования защит ни одна биологическая система не совершенна. Это неправильное использование скорее приведет к дополнительному хаосу, чем к восстановлению порядка.

И этому есть две причины. Во-первых, хаос может быть результатом «протечки» неправильно подавляемых эмоций из правого полушария и вести к тревоге неясному внутреннему ощущению отсутствия гармонии в жизни. Во-вторых, существуют отдельные случаи, когда защиты могут мешать человеку в жизни; немного самоуверенности помогает адаптации, но ее избыток вредит, он ведет к высокомерию и заблуждениям относительно собственных возможностей, и человек начинает покупать машины «феррари», которые не может себе позволить. Между тем, что помогает адаптации, и тем, что ей мешает, очень тонкая грань; но опытный терапевт знает, как скорректировать то, что мешает (выявляя это), сохранив то, что помогает, избегая при этом того, что фрейдисты называют катастрофической реакцией (эвфемизм для «пациент теряет самообладание и начинает плакать»),

10. Возможно, что для нашего чувства согласованности и целостности требуется единственный участок мозга, а возможно, что это не так; если же это действительно так, то кандидатами на этот участок являются островок и нижняя теменная долька в каждом из этих участков происходит синтез множества сенсорных чувствительных сигналов. Я высказал это предположение моему коллеге Фрэнсису Крику незадолго до его смерти.

Хитро подмигнув, он рассказал мне, что загадочная структура, называемая оградой, слой клеток, погребенных по краям мозга, также получает информацию от множества областей мозга и таким образом тоже может быть посредником при получении целостного сознательного опыта. (Возможно, мы оба правы!) Он добавил, что он и его коллега Кристоф Кох как раз закончили писать работу по этой теме.

11. Это предположение основано на модели, которую предложили Г ерман Берриос и Маурицио Сиерра из Кембриджского университета.

12. Грань между каналами «как» и «что» впервые провели Лесли Ангерлейдер и Мортимер Мишкин из Национальных институтов здравоохранения США; она основана на анатомии и физиологии. Дальнейшее деление пути «что» на путь 2 (семантика и смысл) и путь 3 (эмоции) более теоретическое и основано на функциональных критериях; это комбинация неврологии и физиологии. (Например, клетки в STS реагируют на изменения выражения лица и на биологическое движение, a STS имеет связи с мозжечковой миндалиной и с островком оба они задействованы в эмоциях.) Утверждение, что между путями 2 и 3 есть функциональное различие, помогает также объяснить синдром Капгра и прозопагнозию, которые являются зеркальным отображением друг друга и в плане симптомов, и в плане кожно-гальванической реакции. Этого не может произойти, если информация была обработана целиком в последовательности от значения к эмоции и при этом не было параллельного выхода из веретенообразной извилины в мозжечковую миндалину (или напрямую, или через STS).

13. Здесь и в других местах, хотя я ссылаюсь на систему зеркальных нейронов как на гипотетическую нервную систему, логика спора не зависит критически от этой системы. Основной вопрос в этом споре это существование в мозге специальной нейронной цепи для рекурсивного представления о себе и для фиксации отличий от других и взаимодействия между «я» и «другой» в мозге. Дисфункция этой системы влечет за собой многие странные на вид синдромы, которые мы описываем в этой главе.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных