Учение о темпераменте

Говоря о темпераменте, обычно имеют в виду динамическую сторо­ну личности, выражающуюся в импульсивности и темпах психической деятельности. Именно в этом смысле мы обычно говорим, что у такого-то человека большой или небольшой темперамент, учитывая его импульсив­ность, стремительность, с которой проявляются у него влечения, и т.д. Тем­перамент — это динамическая характеристика психической деятель­ности индивида.

Для темперамента показательна, во-первых, сила психических процес­сов. При этом существенна не только абсолютная сила их в тот или иной момент, но и то, насколько она остается постоянной, т.е. степень динамичес­кой устойчивости. При значительной устойчивости сила реакций в каждом отдельном случае зависит от изменяющихся условий, в которых оказы­вается человек, и адекватна им: более сильное внешнее раздражение вызы­вает более сильную реакцию, более слабое раздражение — более слабую реакцию. У индивидов с большей неустойчивостью, наоборот, сильное раз­дражение может — в зависимости от очень изменчивого состояния личнос ти — вызвать то очень сильную, то очень слабую реакцию; точно так же и самое слабое раздражение может иногда вызвать и очень сильную реакцию; весьма значительное событие, чреватое самыми серьезными последствиями, может оставить человека безразличным, а в другом случае ничтожный по­вод даст бурную вспышку: «реакция» в этом смысле совсем не адекватна «раздражителю».

Психическая деятельность одной и той же силы может отличаться различной степенью напряженности, в зависимости от соотношения меж­ду силой данного процесса и динамическими возможностями данной лич­ности. Психические процессы определенной интенсивности могут совер­шаться легко, без всякого напряжения у одного человека в один момент и с большим напряжением у другого человека или у того же человека в другой момент. Эти различия в напряжении скажутся в характере то ровного и плавного, то толчкообразного протекания деятельности.

Существенным выражением темперамента является, далее, скорость протекания психических процессов. От скорости или быстроты протека­ния психических процессов нужно еще отличать их темп (количество актов за определенный промежуток времени, зависящее не только от ско­рости протекания каждого акта, но и от величины интервалов между ними) и ритм (который может быть не только временным, но и си­ловым). Характеризуя темперамент, надо опять-таки иметь в виду не только среднюю скорость протекания психических процессов. Для темпе­рамента показательна и свойственная данной личности амплитуда коле­баний от наиболее замедленных к наиболее ускоренным темпам. Наря­ду с этим существенное значение имеет и то, как совершается переход от более медленных к более быстрым темпам и наоборот — от более быст­рых к более медленным: у одних он совершается более или менее ровно и плавно нарастая или спадая, у других — как бы рывками, неравномерно и толчкообразно. Эти различия могут перекрещиваться: значительные переходы в скорости могут совершаться путем плавного и равномерного нарастания, а с другой стороны, относительно менее значительные изме­нения в абсолютной скорости могут совершаться порывистыми толчками. Эти особенности темперамента сказываются во всей деятельности лично­сти, в протекании всех психических процессов.

Основное проявление темперамента очень часто ищут в динамических особенностях «реакций» человека — в том, с какой силой и быстротой он действенно реагирует на раздражения. Действительно, центральными зве­ньями в многообразных проявлениях темперамента являются те, которые выражают динамические особенности не отдельно взятых психических процессов, а конкретной деятельности в многообразных взаимосвязях раз­личных сторон ее психического содержания. Однако сенсомоторная реак­ция никак не может служить ни исчерпывающим, ни адекватным выраже­нием темперамента человека. Для темперамента особенно существенна впечатлительность человека и его импульсивность.

Темперамент человека проявляется прежде всего в его впечатли­тельности, характеризующейся силой и устойчивостью того воздействия, которое впечатление оказывает на человека. В зависимости от особеннос­тей темперамента впечатлительность у одних людей бывает более, у дру­гих менее значительной; у одних будто кто-то, по словам А.М.Горького, «всю кожу с сердца содрал», до того они чувствительны к каждому впе­чатлению; другие — «бесчувственные», «толстокожие»— очень слабо реа­гируют на окружающее. У одних воздействие — сильное или слабое,— которое оказывает на них впечатление, распространяется с большой, у других с очень малой скоростью в более глубокие слои психики. Нако­нец, у различных людей в зависимости от особенностей их темперамента бывает различна и устойчивость впечатления: у одних впечатление — даже сильное — оказывается очень нестойким, другие длительно не мо­гут от него освободиться. Впечатлительность — это всегда индивидуаль­но различная у людей разного темперамента аффективная чувствитель­ность. Она существенно связана с эмоциональной сферой и выражается в силе, быстроте и устойчивости эмоциональной реакции на впечатления.

Темперамент сказывается в эмоциональной возбудимости — в силе эмоционального возбуждения, быстроте, с которой оно охватывает лич­ность,— и устойчивости, с которой оно сохраняется. От темперамента че­ловека зависит, как быстро и сильно он загорается и с какой быстротой затем он угасает. Эмоциональная возбудимость проявляется, в частности, в настроении, повышенном вплоть до экзальтации или пониженном вплоть до депрессии, и особенно в более или менее быстрой смене настро­ений, непосредственно связанной с впечатлительностью.

Другим центральным выражением темперамента является импуль­сивность, которая характеризуется силой побуждений, скоростью, с кото­рой они овладевают моторной сферой и переходят в действие, устойчиво­стью, с которой они сохраняют свою действенную силу. Импульсивность включает обусловливающую ее впечатлительность и эмоциональную воз­будимость в соотношении с динамической характеристикой тех интеллек­туальных процессов, которые их опосредуют и контролируют. Импуль­сивность — та сторона темперамента, которой он связан со стремлением, с истоками воли, с динамической силой потребностей как побуждений к деятельности, с быстротой перехода побуждений в действие.

Темперамент проявляется особенно наглядно в силе, а также ско­рости, ритме и темпе психомоторики человека — в его практических действиях, речи, выразительных движениях. Походка человека, его мими­ка и пантомимика, его движения, быстрые или медленные, плавные или порывистые, иногда неожиданный поворот или движение головы, манера вскинуть взгляд или потупить взор, тягучая вялость или медлительная плавность, нервная торопливость или мощная стремительность речи от­крывают нам какой-то аспект личности, тот динамический ее аспект, ко­торый составляет ее темперамент. При первой же встрече, при кратко временном, иногда даже мимолетном соприкосновении с человеком мы часто сразу по этим внешним проявлениям получаем более или менее яркое впечатление о его темпераменте.

С древности принято различать четыре основных типа темпераментов: холерический, сангвинический, меланхолический и флегматический. Каж­дый из этих темпераментов может быть определен соотношением впечатлительности и импульсивности как основных психологических свойств темперамента. Холерический темперамент характеризуется силь­ной впечатлительностью и большой импульсивностью; сангвинический — слабой впечатлительностью и большой импульсивностью; меланхоличес­кий — сильной впечатлительностью и малой импульсивностью; флегмати­ческий — слабой впечатлительностью и малой импульсивностью. Таким образом, эта классическая традиционная схема естественно вытекает из со­отношения основных признаков, которыми мы наделяем темперамент, при­обретая при этом соответствующее психологическое содержание. Диффе­ренциация как впечатлительности, так и импульсивности по силе, скорости и устойчивости, выше нами намеченная, открывает возможности для даль­нейшей дифференциации темпераментов.

Физиологическую основу темперамента составляет нейродинамика мозга, т.е. нейродинамическое соотношение коры и подкорки. Нейроди­намика мозга находится во внутреннем взаимодействии с системой гумо­ральных, эндокринных факторов. Ряд исследователей (Пенде, Белов, отча­сти Э. Кречмер и др.) склонны были поставить и темперамент, и даже характер в зависимость прежде всего от этих последних. Не подлежит сомнению, что система желез внутренней секреции включается в число условий, влияющих на темперамент. <...>

Было бы неправильно, однако, изолировать эндокринную систему от нервной и превращать ее в самостоятельную основу темперамента, по­скольку самая гуморальная деятельность желез внутренней секреции под­чиняется центральной иннервации. Между эндокринной системой и нерв­ной существует внутреннее взаимодействие, в котором ведущая роль принадлежит нервной системе.

Для темперамента существенное значение при этом, несомненно, имеет возбудимость подкорковых центров, с которыми связаны особеннос­ти моторики, статики и вегетатики. Тонус подкорковых центров, их дина­мика оказывают влияние и на тонус коры и ее готовность к действию. В силу той роли, которую они играют в нейродинамике мозга, подкорковые центры, несомненно, влияют на темперамент. Но опять-таки совершенно неправильно было бы, эмансипируя подкорку от коры, превратить первую в самодовлеющий фактор, в решающую основу темперамента, как это стре­мятся сделать в современной зарубежной неврологии течения, которые признают решающее значение для темперамента серого вещества желу­дочка и локализуют «ядро» личности в подкорке, в стволовом аппарате, в субкортикальных ганглиях. Подкорка и кора неразрывно связаны друг с другом. Нельзя поэтому отрывать первую от второй. Решающее значение имеет в конечном счете не динамика подкорки сама по себе, а динами­ческое соотношение подкорки и коры, как это подчеркивает И.П.Павлов в своем учении о типах нервной системы.

В основу своей классификации типов нервной системы И.П.Павлов положил три основных критерия, а именно силу, уравновешенность и ла­бильность коры...

Исходя из этих основных признаков, он в результате своих исследо­ваний методом условных рефлексов пришел к определению четырех ос­новных типов нервной системы.

1. Сильный, уравновешенный и подвижной — живой тип.

2. Сильный, уравновешенный и инертный — спокойный, медли­
тельный тип.

3. Сильный, неуравновешенный с преобладанием возбуждения над торможением — возбудимый, безудержный тип.

4. Слабый тип.

Деление типов нервной системы на сильный и слабый не ведет к дальнейшему симметричному подразделению слабого типа, так же как и сильного, по остальным двум признакам уравновешенности и подвижно­сти (лабильности), потому что эти различия, дающие существенную диф­ференциацию в случае сильного типа, при слабом оказываются практи­чески несущественными и не дают реально значимой дифференциации.

Намеченные им типы нервных систем И.П.Павлов связывает с темпераментами, сопоставляя четыре группы нервных систем, к которым он пришел лабораторным путем, с древней, от Гиппократа идущей клас­сификацией темпераментов. Он склонен отожествить свой возбудимый тип с холерическим, меланхолический с тормозным, две формы цент­рального типа — спокойную и оживленную — с флегматическим и санг­виническим.

Основным доказательством в пользу той дифференциации типов нервной системы, которые он устанавливает, Павлов считает различные реакции при сильных противодействиях раздражительного и тормозного процессов. <...>

Учение Павлова о типах нервной деятельности имеет существенное значение для понимания физиологической основы темперамента. Пра­вильное его использование предполагает учет того, что тип нервной сис­темы является строго физиологическим понятием, а темперамент — это понятие психофизиологическое и выражается он не только в моторике, в характере реакций, их силе, скорости и т.д., но также и в впечатлительно­сти, в эмоциональной возбудимости и т.п.

Психические свойства темперамента, несомненно, теснейшим обра­зом связаны с телесными свойствами организма — как врожденными особенностями строения нервной системы (нейроконституции), так и функциональными особенностями (мышечного, сосудистого) тонуса орга нической жизнедеятельности. Однако динамические свойства деятельно­сти человека не сводимы к динамическим особенностям органической жизнедеятельности; при всем значении врожденных особенностей орга­низма, в частности его нервной системы, для темперамента они лишь исходный момент его развития, не отрывного от развития личности в це­лом. <...>

Темперамент не свойство нервной системы или нейроконституции как таковой; он динамический аспект личности, характеризующий ди­намику ее психической деятельности. Эта динамическая сторона темпе­рамента взаимосвязана с остальными сторонами жизни личности и опос­редована конкретным содержанием ее жизни и деятельности; поэтому динамика деятельности человека и несводима к динамическим особенно­стям его жизнедеятельности, поскольку та сама обусловлена взаимоотно­шениями личности с окружающим. Это с очевидностью обнаруживается при анализе любой стороны, любого проявления темперамента.

Так, сколь значительную роль ни играют в впечатлительности чело­века органические основы чувствительности, свойства периферического рецепторного и центрального аппарата, все же впечатлительность к ним несводима. Впечатления, которые воспринимаются человеком, вызывают­ся обычно не изолированно действующими чувственными раздражителя­ми, а явлениями, предметами, лицами, которые имеют определенное объек­тивное значение и вызывают со стороны человека то или иное к себе отношение, обусловленное его вкусами, привязанностями, убеждениями, характером, мировоззрением. В силу этого сама чувствительность или впечатлительность оказывается опосредованной и избирательной. <...>

Впечатлительность опосредуется и преобразуется потребностями, интересами, вкусами, склонностями и т.д.— всем отношением человека к окружающему и зависит от жизненного пути личности.

Точно так же смена эмоций и настроений, состояний эмоционального подъема или упадка у человека зависит не только от тонуса жизнедея­тельности организма. Изменения в тонусе, несомненно, тоже влияют на эмо­циональное состояние, но тонус жизнедеятельности опосредован и обуслов­лен взаимоотношениями личности с окружающим и, значит, всем содержанием ее сознательной жизни. Все сказанное об опосредованности впечатлительности и эмоциональности сознательной жизнью личности еще в большей мере относится к импульсивности, поскольку импульсивность включает и впечатлительность, и эмоциональную возбудимость, и определя­ется их соотношением с мощью и сложностью интеллектуальных процес­сов, их опосредующих и контролирующих.

Несводимы к органической жизнедеятельности и действия человека, поскольку они представляют собой не просто моторные реакции организ­ма, а акты, которые направлены на определенные предметы и преследуют те или иные цели. Они поэтому опосредованы и обусловлены во всех сво­их психических свойствах, в том числе и динамических, характеризую щих темперамент, отношением человека к окружающему, целями, кото­рые он себе ставит, потребностями, вкусами, склонностями, убеждениями, которые обусловливают эти цели. Поэтому никак нельзя свести динами­ческие особенности действий человека к динамическим особенностям органической его жизнедеятельности, взятой в себе самой; сам тонус его органической жизнедеятельности может быть обусловлен ходом его дея­тельности и оборотом, который она для него получает. Динамические осо­бенности деятельности неизбежно зависят от конкретных взаимоотноше­ний индивида с его окружением; они будут одними в адекватных для него условиях и другими в неадекватных. Поэтому принципиально неправо­мерны попытки дать учение о темпераментах, исходя лишь из физиоло­гического анализа нервных механизмов вне соотношения у животных с биологическими условиями их существования, у человека — с истори­чески развивающимися условиями его общественного бытия и практичес­кой деятельности. <...>

Динамическая характеристика психической деятельности не имеет самодовлеющего, формального характера; она зависит от содержания и конкретных условий деятельности, от отношения индивида к тому, что он делает, и к тем условиям, в которых он находится. Темпы моей деятель­ности будут, очевидно, различными в том случае, когда направление ее вынужденно идет вразрез с моими склонностями, интересами, умениями и способностями, с особенностями моего характера, когда я чувствую себя в чуждом мне окружении, и в том случае, когда я захвачен и увлечен содер­жанием моей работы и нахожусь в созвучной мне среде. <...>

Живость, переходящая в игривую резвость или развязность, и раз­меренность, даже медлительность движений, принимающая характер сте­пенности или величавости в мимике, в пантомимике, в осанке, походке, повадке человека, обусловлены многообразнейшими причинами, вплоть до нравов той общественной среды, в которой живет человек, и общественно­го положения, которое он занимает. Стиль эпохи, образ жизни определен­ных общественных слоев обусловливает в известной мере и темпы, вооб­ще динамические особенности поведения представителей этой эпохи и соответствующих общественных слоев.

Идущие от эпохи, от общественных условий динамические особен­ности поведения не снимают, конечно, индивидуальных различий в тем­пераменте различных людей и не упраздняют значения их органических особенностей. Но, отражаясь в психике, в сознании людей, общественные моменты сами включаются во внутренние индивидуальные их особеннос­ти и вступают во внутреннюю взаимосвязь со всеми прочими их индиви­дуальными особенностями, в том числе органическими и функциональны­ми. В реальном образе жизни конкретного человека, в динамических особенностях его индивидуального поведения тонус его жизнедеятельнос­ти и регуляция указанных особенностей, которая исходит из обществен­ных условий (темпов общественно-производственной жизни, нравов, быта, приличий и т.п.), образуют неразложимое единство иногда противополож­ных, но всегда взаимосвязанных моментов. Регуляция динамики поведе­ния, исходящая из общественных условий жизни и деятельности челове­ка, может, конечно, иногда затронуть лишь внешнее поведение, не затрагивая еще саму личность, ее темперамент; при этом внутренние осо­бенности темперамента человека могут находиться и в противоречии с динамическими особенностями поведения, которого он внешне придержи­вается. Но в конечном счете особенности поведения, которого длительно придерживается человек, не могут не наложить раньше или позже своего отпечатка — хотя и не механического, не зеркального, а иногда даже ком­пенсаторно-антагонистического — на внутренний строй личности, на ее темперамент.

Таким образом, во всех своих проявлениях темперамент опосредован и обусловлен реальными условиями и конкретным содержанием жизни человека. <...>

Будучи динамической характеристикой всех проявлений личности, темперамент в своих качественных свойствах впечатлительности, эмоци­ональной возбудимости и импульсивности является вместе с тем чув­ственной основой характера.

Образуя основу свойств характера, свойства темперамента, однако, не предопределяют их. Включаясь в развитие характера, свойства темпера­мента претерпевают изменения, в силу которых одни и те же исходные свойства могут привести к различным свойствам характера в зависимо­сти от того, чему они субординируются,— от поведения, убеждений, воле­вых и интеллектуальных качеств человека. Так на основе импульсивнос­ти как свойства темперамента, в зависимости от условий воспитания и всего жизненного пути, могут выработаться различные волевые качества характера: в одном случае на основе большой импульсивности у челове­ка, который не приучился контролировать свои поступки размышлением над их последствиями, может легко развиться необдуманность, безудерж­ность, привычка рубить с плеча, действовать под влиянием аффекта; в других случаях на основе той же импульсивности разовьется решитель­ность, способность без лишних промедлений и колебаний идти к постав­ленной цели. В зависимости от жизненного пути человека, от всего хода его общественно-морального, интеллектуального и эстетического развития впечатлительность как свойство темперамента может в одном случае при­вести к значительной уязвимости, болезненной ранимости, отсюда к робо­сти и застенчивости; в другом — на основе той же впечатлительности может развиться большая душевная чуткость, отзывчивость и эстетичес­кая восприимчивость; в третьем — чувствительность в смысле сентимен­тальности. Формирование характера на базе свойств темперамента суще­ственно связано с направленностью личности. <...>

Итак, темперамент — динамическая характеристика личности во всех ее действенных проявлениях и чувственная основа характера. Пре образуясь в процессе формирования характера, свойства темперамента переходят в черты характера, содержание которого неразрывно связано с направленностью личности.

Учение о характере

Говоря о характере (что в переводе с греческого означает «чеканка», «печать»), обычно разумеют те свойства личности, которые накладывают определенный отпечаток на все ее проявления и выражают специфичес­кое для нее отношение к миру и прежде всего к другим людям. Именно в этом смысле мы обычно говорим, что у человека плохой характер или хороший, благородный и т.п. Мы говорим иногда в том же смысле, что такой-то человек бесхарактерный, желая этим сказать, что у него нет та­кого внутреннего стержня, который определял бы его поведение; его дея­ния не носят на себе печати их творца. Другими словами, бесхарактерный человек — это человек, лишенный внутренней определенности; каждый поступок, им совершаемый, зависит больше от внешних обстоятельств, чем от него самого. Человек с характером, напротив, выделяется прежде всего определенностью своего отношения к окружающему, выражающей­ся в определенности его действий и поступков; о человеке с характером мы знаем, что в таких-то обстоятельствах он так-то поступит. «Этот чело­век,— говорят часто,— должен был поступить именно так, он не мог по­ступить иначе — такой уж у него характер». Характер обусловливает определенность человека как субъекта деятельности, который, выделяясь из окружающего, конкретным образом относится к нему. Знать характер человека — это знать те существенные для него черты, из которых выте­кает, которыми определяется весь образ его действий. Черты характера — это те существенные свойства человека, из которых с определенной логи­кой и внутренней последовательностью вытекает одна линия поведения, одни поступки и которыми исключаются как не совместимые с ними, им противоречащие другие.

Но всякая определенность — это всегда и неизбежно определенность по отношению к чему-либо. Не существует абсолютной определенности в себе безотносительно к чему бы то ни было. И определенность характера — это тоже не определенность вообще, а определенность по отношению к чему-то, к конкретной сфере значимых для человека жизненных отношений. Определенность, составляющая сущность характера, может образоваться у человека по отношению к тому, что ему не безразлично. Наличие у челове­ка характера предполагает наличие чего-то значимого для него в мире, в жизни, чего-то, от чего зависят мотивы его поступков, цели его действий, задачи, которые он себе ставит или на себя принимает. Характер представ­ляет собой внутренние свойства личности, но это не значит, что они в своем генезисе и существе определяются изнутри, системой внутренних органи­ческих или внутриличностных отношений. Напротив, эти внутренние свой ства личности, составляющие ее характер, выражаясь в отношении к тому, что значимо для человека в мире, через отношение к миру и определяются.

Поэтому первый и решающий вопрос для определения характера каждого человека — это вопрос о том, по отношению к чему, к какой сфе­ре задач, целей и т.д. делает человека определенным его характер. Иной человек представляется в обыденных житейских ситуациях как имеющий сильный характер; он проявляет твердость и настойчивость во всем, что касается бытовых дел и вопросов; но тот же человек обнаруживает сразу же полную неопределенность, бесхребетность, когда дело коснется вопро­сов иного — принципиального плана. Другой, кажущийся сначала лишен­ным характера в силу своей податливости в вопросах обыденной жизни, для него не значимых, пока они не затрагивают существенных для него сфер, вдруг раскрывается как сильный характер — твердый, непреклон­ный, как только перед ним встают существенные, значимые для него воп­росы, задачи, цели. И один, и другой обладают формально как будто равно сильными характерами — в смысле определенности, твердости, не­преклонности, каждый — в своей сфере жизненных отношений, но у од­ного из них характер по существу мелочный, а у другого — более или менее значительный. Весь вопрос в том, в какой мере то, что существенно для данного человека, является также и объективно существенным, в ка­кой мере значимым для индивида является общественно значимое. Этим определяется значительность характера.

Для характера, как и для воли, взятых не формально, а по существу, решающим является взаимоотношение между общественно и личностно значимым для человека.

Каждая историческая эпоха ставит перед человеком определенные задачи и в силу объективной логики вещей требует от него как самого существенного определенности в отношении именно этих задач. На них формируется и на них же испытывается и проверяется характер людей. Большой, значительный характер — это характер, который подразумева­ет определенность человека по отношению к этим объективно существен­ным задачам. Большой характер поэтому не просто любые твердость и упорство (такое формальное упорство, безотносительно к содержанию, мо­жет быть и упрямством, а не большим характером); большой характер— это большая определенность в больших делах. Там, где есть эта опреде­ленность в существенном, большом, принципиальном, она неизбежно ска­жется и в малом, выступая иногда в нем с симптоматической показатель­ностью. Заключаясь в определенности отношения человека к значимым для него целям, характер человека проявляется в его поведении, в его де­лах и поступках. Проявляясь в них, он в них же формируется. Он зарож­дается, закладывается в мотивах его поведения в лабильной, от случая к случаю изменчивой форме, определяемой конкретной ситуацией. Выража­ющееся в мотивах отношение человека к окружающему, проявляясь в действии, в его делах и поступках, через них закрепляется и, становясь привычным, переходит в относительно устойчивые черты или свойства характера.

Характер человека — и предпосылка, и результат его реального по­ведения в конкретных жизненных ситуациях; обусловливая его по­ведение, он в поведении же и формируется. Смелый человек поступает смело, а благородный человек ведет себя благородно. Объективно благо­родные или смелые дела могут первично совершаться, вовсе не требуя осо­бой субъективной смелости или благородства; смелость дел или благород­ство поступков переходит в смелость или благородство человека, закрепляясь в его характере; в свою очередь смелость или благородство характера, закрепившись в нем, обусловливает смелость или благородство поведения.

Эта взаимосвязь характера и поступка опосредована взаимозависи­мостью свойств характера и мотивов поведения: черты характера не только обусловливают мотивы поведения человека, но и сами обусловле­ны ими. Мотивы поведения, переходя в действие и закрепляясь в нем, фиксируются в характере. Каждый действенный мотив поведения, кото­рый приобретает устойчивость,— это в потенции будущая черта харак­тера в ее генезисе. В мотивах черты характера выступают впервые еще в виде тенденций; действие переводит их затем в устойчивые свойства. Путь к формированию характера лежит поэтому через формирование надлежащих мотивов поведения и организацию направленных на их закрепление поступков.

Как общее правило, характер определяется не каждым единичным, более или менее случайным поступком, а всем образом жизни человека. Лишь исключительные по своему значению поступки человека — те, кото­рые определяют узловые моменты в его биографии, поворотные этапы в его жизненном пути, накладывают определенный отпечаток и на его характер; вообще же в характере человека отображается его образ жизни в целом; отражая образ жизни человека, характер в свою очередь отражается в нем. Образ жизни включает определенный образ действий в единстве и взаимо­проникновении с объективными условиями, в которых он осуществляется. Образ же действий человека, который всегда исходит из тех или иных по­буждений, включает определенный образ мыслей, чувств, побуждений дей­ствующего субъекта в единстве и взаимопроникновении с объективным течением и результатами его действий. Поэтому, по мере того как форми­руется определенный образ жизни человека, формируется и сам человек; по мере того как в ходе действий человека выделяется и закрепляется харак­терный для него, более или менее устойчивый образ действий, в нем самом выделяется и закрепляется более или менее устойчивый строй его свойств. Он формируется в зависимости от объективных общественных условий и конкретных жизненных обстоятельств, в которых проходит жизненный путь человека, на основе его природных свойств — прежде всего темпера­мента — в результате его деяний и поступков.

К характеру в собственном смысле слова относятся, однако, не все относительно устойчивые свойства личности, которые выделяются и зак­репляются в человеке, по мере того как складывается его образ жизни, а только те черты и побуждения, которые обусловливают по преимуществу его действия. К характеру непосредственно не относятся физическая лов­кость, вообще свойства, обусловливающие умения человека; в него вклю­чаются только те свойства, которые выражают направленность личнос­ти. <...>

В характере заключена внутренняя логика, взаимосвязь опре­деляющих его свойств и установок, известная необходимость и последо­вательность. К характеру относятся лишь те проявления направленности, которые выражают устойчивые свойства личности и вытекающие из них устойчивые личностные, а не только случайные ситуационные установки. Относительно устойчивые свойства личности, которые определяют ее ка­чественное своеобразие и выражают ее направленность, составляют ее ха­рактер...

Поскольку в характере сосредоточены стержневые особенности лич­ности, все индивидуальные отличия в нем приобретают особенную значи­мость и выраженность. Поэтому вопрос о характере нередко ошибочно сво­дился к одному лишь вопросу о межиндивидуальных различиях или индивидуальных особенностях личности. Между тем вопрос о характере — это прежде всего вопрос об общем строении личности. Характер — это единство личности, опосредующее все ее поведение.

Определяя господствующие побуждения, характер может вырази­ться как в целях, которые человек себе ставит, так и в средствах или спо­собах, которыми он их осуществляет, как в том, что он делает, так и в том, как он это делает, т.е. характер может выразиться как в содержании, так и в форме поведения. Последняя представляется часто особенно суще­ственной для характера; это отчасти так и есть, поскольку форма явля­ется обобщенным выражением содержания. При этом так же как не все свойства человека относятся к его характеру, а только те, которые выра­жаются в его направленности, так и не все способы поведения пока­зательны для характера... Для него показательны только те способы, ко­торые обнаруживают избирательную направленность личности: с чем человек считается, как он что расценивает, чем он готов поступиться для достижения данной цели и из-за чего он готов скорее отказаться, чем идти к ее достижению неприемлемым способом. Другими словами, в спо­собе поведения, в котором проявляется характер, выражается иерархия между различными возможными целями, которая устанавливается для данного человека в силу его характера; он — обобщенное выражение из­бирательной направленности личности. Форма, или способ поведения, так понимаемая, действительно является наиболее существенным или пока­зательным выражением характера. В этом смысле можно сказать, что характер определяет способ поведения; но менее всего возможно отсюда заключить, что к характеру относится только форма, а не содержание по­ведения.

Господствующая направленность человека, в которой проявляется его характер, означает активное избирательное отношение человека к ок­ружающему. В идеологическом плане она выражается в мировоззрении; в психологическом — в потребностях, интересах, склонностях, во вкусах, т.е. избирательном отношении к вещам, в привязанностях, т.е. в избира­тельном отношении к людям.

Поскольку они служат побуждениями к действиям и поступкам человека, а в этих последних характер не только проявляется, но и фор­мируется, они участвуют в образовании характера. Вместе с тем характер, по мере того как он складывается, обусловливает, какие из всех возмож­ных побуждений определяют поведение данного человека.

Характер теснейшим образом связан и с мировоззрением. Харак­терное для человека поведение, в котором характер и формируется, и про­является, будучи его практическим отношением к другим людям, неиз­бежно заключает в себе идеологическое содержание, хотя и не всегда адекватно осознанное и не обязательно теоретически оформленное. <...> Поскольку то или иное мировоззрение, переходя в убеждения человека, в его моральные представления и идеалы, регулирует его поведение, оно, отражаясь в его сознании и реализуясь в его поведении, существенно уча­ствует в формировании его характера. Единство тех целей, которые оно перед человеком ставит, существенно обусловливает цельность характера. Систематически побуждая человека поступать определенным образом, мировоззрение, мораль как бы оседает и закрепляется в его характере в виде привычек — привычных способов нравственного поведения. Превра­щаясь в привычки, они становятся «второй натурой» человека. Можно в этом смысле сказать, что характер человека — это в известной мере его не всегда осознанное и теоретически оформленное мировоззрение, став­шее натурой человека. <...>

Потребности, интересы, склонности, вкусы, всевозможные тенденции и установки, а также личные взгляды и убеждения человека — это пси­хологические формы выражения направленности, в которой проявляется характер; содержанием же ее является практическое отношение челове­ка к другим людям и через них к самому себе, к своему труду и к ве­щам предметного мира. Ведущим и определяющим моментом в форми­ровании характера являются взаимоотношения человека с другими людьми.

Поскольку характер выражается прежде всего в отношении к дру­гим людям, в общественном по существу отношении к миру, он проявля­ется и формируется преимущественно в поступках. Смотря по тому, фор­мируется ли характер в замкнутой скорлупе личного благополучия или, напротив, в общем коллективном труде и борьбе, основные свойства че­ловеческого характера развиваются совершенно по-разному.

Взаимоотношения человека с другими людьми определяют и его от­ношение к своей деятельности — способность к подвигу, к напряженному героическому труду, творческое беспокойство или, напротив, успокоенность, и его отношение к самому себе — уверенность в своих силах, скромность или преувеличенное самомнение, самолюбие, неуверенность в своих силах и т.д. Ведущая и определяющая роль взаимоотношений с другими людьми в образовании характера подтверждается на каждом шагу; она отражается также в типах и характерах, созданных большими художниками.

В многообразных, тонких, богатых всевозможными оттенками люд­ских отношениях, составляющих основную ткань человеческой жизни, складывается и проявляется величайшее многообразие самых основных для облика личности характерологических черт. Таковы заботливость о че­ловеке, чуткость, справедливость, благородство, доброта, мягкость, нежность, доверчивость и множество других аналогичных и им противоположных свойств. При этом единство характера не исключает того, что в различных ситуациях у одного того же человека проявляются различные и даже про­тивоположные черты. Человек может быть одновременно очень нежным и очень требовательным, мягким вплоть до нежности и одновременно твер­дым до непреклонности. И единство его характера может не только сохра­няться, несмотря на это, но именно в этом и проявляться.

Эти различия, противоположности и даже противоречия необходимо вытекают из сознательного отношения к другим людям, требующего диф­ференциации в зависимости от изменяющихся конкретных условий. Чело­век, мягкий при всех условиях и ни в чем не проявляющий твердости, — это уже не мягкий, а бесхарактерный человек. А человек доверчивый, кото­рый не только не страдает подозрительностью, но ни при каких условиях не способен к бдительности,— это уже не доверчивый, а наивный или глу­пый человек.

По отношению человека к другим людям различают характеры замкнутые и общительные. Но эта первая дифференциация, осно­вывающаяся на количественном признаке объема общения. За ней может скрываться самое различное содержание. Замкнутость в себе, ограничен­ность контакта с другими людьми может основываться в одном случае на безразличии к людям, на равнодушии холодной и опустошенной натуры, которой другие люди не нужны, потому что ей нечего им дать (герои Дж.Байрона), а в другом — на большой и сосредоточенной внутренней жизни, которая в иных условиях не находит себе путей для приобщение к ней других людей и для своего приобщения к ним (биография Б.Спинозы может служить тому наглядной иллюстрацией). Точно так же и общительность может быть различной: у одних — широкая и поверхностная, с легко завязывающимися и неглубокими связями, у других — боле узкая и более глубокая, сугубо избирательная. Общительность людей, которые в равной мере являются приятелями каждого встречного, без всякого различия, свидетельствует иногда лишь о легкости и подвижности , о таком же по существу безразличии к людям, как и необщительность других людей. Решающее значение имеет в конце концов внутреннее от­ношение человека к человеку.

Всякое действительно не безразличное отношение к другим людям избирательно. Существенно, на чем основывается эта избирательность — на личных ли пристрастиях или на объективных основаниях. Наличие общего дела, общих интересов, общей идеологии создает базу для общи­тельности, одновременно и очень широкой, и сугубо избирательной. Тип общительности, имеющий широкую общественную основу, мы и называ­ем товарищеским. Это товарищеское отношение к другим людям не ис­ключает других, более узко избирательных, более тесно личностных и вме­сте с тем идейных отношений к более тесному кругу лиц или отдельному человеку.

В характерологическом отношении существен, таким образом, не столько количественный признак широты общения, сколько качественные моменты: на какой основе и как устанавливает человек контакт с други­ми людьми, как относится он к людям различного общественного поло­жения — к высшим и низшим, к старшим и младшим, к лицам другого пола и т.п. <...>

Лишь в процессе общения и влияния на других людей формируется действенная сила характера, столь существенная в общественной жизни способность организовывать людей на совместную работу и борьбу; лишь в процессе общения, подвергаясь воздействиям со стороны других людей, формируется в человеке твердость характера, необходимая, чтобы проти­востоять внушениям, не поддаваться шатаниям и неуклонно идти к по­ставленной цели. «В тиши зреет интеллект, в бурях жизни формируется характер», — говорил И.-В.Гёте.

При длительном общении взаимное воздействие людей друг на дру­га накладывает часто значительный отпечаток на их характер, причем в одних случаях происходит как бы обмен характерологических свойств и взаимное уподобление: в результате длительной совместной жизни люди иногда приобретают общие черты, становясь в некоторых отношениях похожими друг на друга. В других случаях эта взаимообусловленность характеров выражается в выработке или усилении у людей, живущих в длительном повседневном общении, характерологических черт, которые соответствуют друг другу в силу своей противоположности: так отец-дес­пот с властным и нетерпимым характером, подавляя волю своих близких, порождает дряблость, податливость, иногда прибитость и обезличенность у членов своей семьи, живущих в повседневном контакте с ним.

Существенной для становления характера формой общения является воспитание. В своей сознательной организованности и целенаправленности воспитание — общение воспитателя с воспитываемым — располагает ря­дом важнейших средств воздействия: соответствующей организацией по ведения, сообщением знаний, формирующих мировоззрение, личным при­мером. <...>

Общение создает предпосылки и для самостоятельной работы чело­века над своим характером. В процессе общения, воздействуя на людей и подвергаясь воздействию с их стороны, человек познает других и испыты­вает на практике значение различных характерологических черт. Это познание других людей приводит к самопознанию, практической оценке характерологических свойств других людей, регулируемой моральными представлениями, — к самооценке и самокритике. А самопознание, сравнительная самооценка и самокритика служат предпосылкой и стиму­лом для сознательной работы человека над своим характером.

С отношением человека к человеку неразрывно связано тоже по существу своему общественное отношение к вещам — продуктам обще­ственной практики — и собственному делу. В отношении к ним склады­вается и проявляется вторая важная группа характерологических черт. Таковы, например, щедрость или скупость, добросовестность, инициатив­ность, мужество в отстаивании своего дела, смелость, храбрость, настойчи­вость и т.д.

Характер каждого человека включает черты, определяющие как его отношение к другим людям, так и его отношение к вещам — продуктам общественного труда — и к делу, которое он сам выполняет. Они взаимо­связаны и взаимопроникают друг в друга. Характерологически очень су­щественным является и то, какой из этих планов доминирует. Домини­рование одного из этих друг друга опосредующих отношений выражает существенную черту характера и накладывает глубокий отпечаток на об­лик человека. <...>

Опосредованно через отношения к другим людям устанавливается у человека и отношение его к самому себе. С отношением к самому себе связана третья группа характерологических свойств личности. Таковы самообладание, чувство собственного достоинства, скромность, правильная или неправильная — преувеличенная или приуменьшенная — самооцен­ка, уверенность в себе или мнительность, самолюбие, самомнение, гордость, обидчивость, тщеславие и т.д. Неправильно было бы, как это подсказыва­ет лицемерная мораль, отразившаяся на специфически отрицательном оттенке большинства слов, выражающих отношение к самому себе,— «са­моуверенность», «самолюбие», «самомнение» и т.д., считать всякое поло­жительное отношение к самому себе отрицательной характерологической чертой. Достойное и уважительное отношение к самому себе является не отрицательной, а положительной чертой — в меру того, как сам человек является представителем достойного дела, носителем ценных идей.

Каждая характерологическая черта в какой-то мере и каким-то об­разом выражает специфическое соотношение между отношением челове­ка к окружающему миру и к самому себе. Это можно сказать и о таких, например, свойствах, как смелость, храбрость, мужество. <...>

Характер связан со всеми сторонами психики; особенно тесна связь его с волей, являющейся как бы хребтом характера. Особенности волевой сферы, переходя в свойства личности, образуют существеннейшие черты характера. Выражения «человек с сильной волей» и «человек с характе­ром» звучат обычно как синонимы.

Однако, как ни тесна связь воли и характера, они все же не тоже­ственны. Воля непосредственно связана по преимуществу с силой харак­тера, его твердостью, решительностью, настойчивостью. Но характер не исчерпывается своей силой; он имеет содержание, которое направляет эту силу. Характер включает те свойства и действенные установки личности, которые определяют, как в различных условиях будет функционировать воля.

В волевых поступках характер, с одной стороны, складывается и, с другой, проявляется. Идейное содержание и направленность волевых по­ступков, особенно в очень значимых для личности ситуациях, переходят в характер человека, в его действенные установки, закрепляясь в нем в ка­честве относительно устойчивых его свойств; эти свойства в свою очередь обусловливают поведение человека, его волевые поступки; решительные, смелые и т.п. действия и поступки человека обусловлены волевыми ка­чествами личности, ее характера (ее уверенностью в себе, самообладанием, решительностью, настойчивостью и т.п.).

В характер, вопреки распространенному мнению, могут включаться не только волевые и эмоциональные, но и интеллектуальные особенности, поскольку они становятся свойствами личности, выражающимися в каче­ственном своеобразии ее отношения к окружающему. Так, легкомыслие, благоразумие, рассудительность, будучи интеллектуальными качествами, являются или могут быть характерологическими чертами. При этом, пре­вращаясь в свойства характера, интеллектуальные качества начинают определять не один лишь интеллект как таковой, а личность в целом.

Поскольку характер включает свойства, выражающиеся в качест­венно своеобразном отношении человека к другим людям и опо­средованном через него отношении к предметному миру и к самому себе, он, очевидно, выражает общественную сущность человека. Характер чело­века поэтому исторически обусловлен. Каждая историческая эпоха созда­ет свои характеры. <...>

В характере каждого человека есть черты и черточки, которые от­ражают своеобразие его индивидуального жизненного пути, его личного образа жизни. Но в нем же в той или иной мере по большей части пред­ставлены — в своеобразном индивидуальном преломлении — и черты, отражающие общие для людей данной эпохи особенности. В характерах эпохи получают свое типизированное идеальное выражение те общие многим людям, хотя и по-разному в них представленные, черты, которые связаны со временем, в котором люди живут. Подлинное понимание ти­пического в различных характерах как реально общего, общего в единич ном, типичного в индивидуальном возможно только на этой основе... Однако в своей конкретной реальности характер человека обусловлен не только типичными чертами образа жизни людей данной эпохи, но и кон­кретными, жизненными обстоятельствами, в которых совершается его жизненный путь, и его собственной деятельностью, изменяющей эти обсто­ятельства. Общие, типические и индивидуальные черты в характере чело­века всегда представлены в единстве и взаимопроникновении, так что об­щее, типическое выступает в индивидуально-своеобразном преломлении; поэтому существенное свое выражение характер человека часто получает как раз в присущем ему индивидуально-своеобразном поведении, в типи­ческих и потому особенно показательных ситуациях. <...>

Не всякая ситуация дает ключ к пониманию характера. Для того что­бы выявить подлинный характер человека, важно найти те специфические ситуации, в которых наиболее полно и адекватно выявляется данный харак­тер. Искусство композиции у художника при выявлении характера в том и заключается, чтобы найти такие исходные ситуации, которые выявили бы стержневые, определяющие свойства личности. Действующее лицо в худо­жественном произведении представляется реальным, живым, когда, позна­комившись с ним в таких исходных ситуациях, мы можем предсказать, как оно поступит или оно должно поступить в дальнейшем ходе действия. Это возможно в силу внутренней необходимости и последовательности, своего рода внутренней логики, которая раскрывается в характере, если найти стержневые, определяющие его черты.

Развитие характера у детей свидетельствует прежде всего о несостоя­тельности той точки зрения, которая считает характер врожденным и не­изменным. Нельзя отрицать значение природных особенностей организма в процессе развития характера, но характер человека не является однознач­ной функцией организма, его конституции. <...> Характер формируется в процессе развития личности как субъекта, активно включающегося в мно­гообразную совокупность общественных отношений. Проявляясь в поведе­нии, в поступках человека, характер в них же и формируется.

Характер формируется в жизни, и в течение жизни он изменяется. Но то, каким он становится с течением времени, обусловлено, конечно, и тем, каким он был раньше. При всех преобразованиях и изменениях, ко­торые претерпевает характер в ходе развития, обычно все же сохраняется известное единство в основных, наиболее общих его чертах, за исключе­нием случаев, когда особые жизненные обстоятельства вызывают резкую ломку характера. Наряду с этими бывают случаи удивительного единства характерологического облика человека на протяжении всей жизни, в ходе которой происходит главным образом как бы разработка того общего абриса и «замысла», который наметился в очень ранние годы.

В процессе развития характера годы раннего детства играют суще­ственную роль. Именно в эти годы закладываются основы характера, и потому необходимо уделять влиянию, которое воспитание в эти ранние годы оказывает на формирование характера ребенка, большее внимание, чем это обычно делается. Однако в корне ошибочна точка зрения тех психологов, которые (как З.Фрейд и А.Адлер) считают, что в раннем дет­стве характер человека будто бы окончательно фиксируется. Это ошибоч­ная точка зрения на развитие характера, которая, не утверждая его врож­денности, практически приходит к такому же почти ограничению возможностей воспитательного воздействия на формирование характера, как и теория врожденности характера. Она связана с неправильным в корне пониманием роли сознания в формировании характера. Признание роли сознания, моментов идейного порядка, и роли мировоззрения или идеологии в формировании характера с необходимостью приводит в гене­тическом плане к признанию роли не только младших, но и старших возрастов, как периода сознательной, организованной работы над харак­тером. <...>

Вместе с тем очевидно, что человек сам участвует в выработке сво­его характера, поскольку характер складывается в зависимости от миро­воззрения, от убеждений и привычек нравственного поведения, которые он у себя вырабатывает, от дел и поступков, которые он совершает,— в зави­симости от всей его сознательной деятельности, в которой характер, как сказано, не только проявляется, но и формируется. Характер человека, конечно, обусловлен объективными обстоятельствами его жизненного пути, но сами эти обстоятельства создаются и изменяются в результате его поступков, так что поступки человека и жизненные обстоятельства, их обусловливающие, постоянно переходят друг в друга. Поэтому нет ничего нелепее и фальшивее, как ссылка в оправдание дурных поступков челове­ка на то, что таков уж у него характер, как если бы характер был чем-то изначально данным и фатально предопределенным. Человек сам участву­ет в выработке своего характера и сам несет за него ответственность.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: