Навязчивые состояния. К симптомам нарушенного мышления относятся навязчивостью идеи и представления, которые возникают в сознании больного независимо от его воли

К симптомам нарушенного мышления относятся навязчивостью идеи и представления, которые возникают в сознании больного независимо от его воли, отличаются большой стойкостью и неот­ступностью при постоян­ном сохранении понимания их чуждого и болезненного характера. В от­ли­чие от бредовых идей навязчивые идеи не сопровождаются стремлением к их реализации. По­мимо навязчивых идей, к навязчивым явлениям отно­сятся также навязчивые страхи, навязчивые сомнения, навязчивые влече­ния и действия. Перечисленные виды навязчивых явлении могут на­блю­даться изолированно или в сочетании. Так, например, навязчивые страхи и действия развива­ются на фоне навязчивых мыслей.

Значение навязчивых состояний как симптома нарушения психиче­ской деятельности раз­лично. Ряд навязчивых состояний (воспоминаний, сомнений, опасений) может наблюдаться у пси­хически здоровых людей. Их появление может быть связано с соматическим состоянием, утомле­нием, эмоциональной настроенностью. Так, например, фрагменты любимых ме­лодий могут навяз­чиво всплывать в памяти, после волнующей встречи мысли о ней всецело овладевают человеком и настойчиво возвращаются вновь как навязчивые воспоминания. Появление тех или иных навязчи­вых сомнений может быть связано с определенным складом личности. Ли­цам с тревожно-мни­тельным складом характера свойственно сомнение в законченности и правильности своих дейст­вий. Они склонны проверять, например, выключен ли газ в квартире, заперта ли дверь, правильно ли написана докладная.

Такого рода опасения у тревожно-мнительных личностей особенно часто развиваются в условиях, требующих особенной тщательности и связанных с высокой ответственностью. Например, у кас­сира в этих слу­чаях появляется неотступное стремление проверять правильность денеж­ной суммы. По завершенности этого действия могут появляться сомнения другого содержания: не обронил ли часть денег, запер ли несгораемый шкаф и т. д. Подобные сомнения приобретают характер навяз­чивых, когда неуверенность в правильности своего поступка не исчезает после однократ­ной про­верки, сомнения навязчиво повторяются, становятся мучительны­ми, начинают определять поведе­ние, что уже является свидетельством бо­лезненного состояния.

При развитии невротических состояний навязчивые явления могут возникать и у лиц, ранее ice отличавшихся тревожной мнительностью.

С навязчивыми сомнениями могут сочетаться или возникать независи­мо от них разнообразные по содержанию навязчивые страхи. К ним отно­сятся эрейтофобия — страх покраснеть, агорафо­бия — боязнь открытых пространств (площадей, улиц), клаустрофобия — страх перед пребыва­ни­ем в закрытом помещении (например, в метро, автобусе, тесной комнате), навязчивый страх за­болеть тяжелым или неизлечимым заболеванием, на­пример сифилисом (сифилофобия), раком (канцерофобия) и т. п.

Навязчивыми могут становиться также различные стремления: счи­тать ненужные предметы, например окна домов, проезжающие автомобили (аритмомания), запоминать ненужные имена, номера (аномитомания) и т. д. С навязчивыми сомнениями и стремлениями сближается навязчи­вое (бесплодное) мудрствование — умственная жвачка — стремление рассуж­дать по поводам, не имеющим значения и "не вызывающим вопросов, ха­рактерное, в частности, для шизофрении. Так, у наблюдаемого нами боль­ного появилось навязчивое стремление продумать, проанализировать, по­чему он отвечает на вопрос учителя без задержки, а его товарищи излагают мысль со многими паузами. Навязчивое мудрствование, все усложняясь, постепенно приобретало характер неотступ­ного «думания о думании».

Особую группу составляют так называемые контрастные навязчи­вости, которые выража­ются влечением совершить действие, противореча­щее воспитанию и житейским устоям: напри­мер, закричать в обществен­ном месте, засмеяться в доме, где тяжелое горе, убить своего ребенка.

Навязчивые идеи, влечения, страхи часто связываются с навязчивыми действиями, обуслов­ленными настойчивой потребностью совершить какой-либо поступок (например, притопнуть но­гой, произнести «спасительные» слова, обойти с определенной стороны препятствие) во избежа­ние угро­жающих несчастий или чтобы избавиться от чувства неудовлетворенности, незакончен­ности. Подобные действия — ритуалы — многообразны, хотя у каждого больного они стерео­типны, отличаются устойчивостью и в выра­женных случаях заполняют все время больного.

Навязчивые явления в некоторых случаях (при развитии болезнен­ного процесса) могут стано­виться источником бредовых идей. Например, у больной, многократно стационировавшейся в клинику имени С. С. Корса­кова, навязчивый страх загрязнения пухом или пером от птицы, возник­ший в молодом возрасте, постепенно достиг таких пределов, при которых больная могла часами почти л течение всего дня мыть не только открытые части тела (руки, лицо), но п всю мебель, по­стельные принадлежности, стены, потолок. Теперь уже в качестве мотива своих действий больная выдвигала не навязчивые опасения, а непоколебимое убеждение в зараже­нии ее организма пухом п пором. Ранее критическое отношение на этом этапе заболевания было утрачено. Навязчивые страхи сменились бредом (бред заражения).

Патофизиологическую основу навязчивых состояний в соответствии с учением И. П. Павлова со­ставляют два механизма: застойные, инертные очаги возбудительного процесса (фобии, представ­ления, воспоминания) и частичное торможение в ультрапарадоксальной фазе (контрастные влече­ния). Указанные нарушения нейродинамики могут касаться различных физиологических уровней; собственно и клиническая картина навязчивых состояний оказывается неоднородной, выявляясь по преимуществу в форме представлений, влечений, страхов, действий, мыслей. Общность пато­физио­логических сдвигов при бреде и навязчивостях означает возможность пе­рехода навязчивых состояний в бред, на что было давно обращено внима­ние клиницистов. При бреде очаг застойного возбуждения в коре резко вы­ражен, имея широкую зону отрицательного индукционного торможе­ния. При навязчивостях интенсивность застойного возбуждения меньше, соот­ветственно чему и менее выражено инертное торможение. Чем меньшая зона коры вовлечена в процесс торможения, тем больше сохранность кри­тического отношения к болезненным переживаниям. Чем менее ин­тенсивен застойный очаг возбуждения, тем он более динамичен и относительно быстрее поддается угашению (торможению) под влиянием других более интенсивных и генерализованных очагов возбуждения. Отсюда следует, что навязчивые состояния невротического происхождения (вы­званные временным срывом, перенапряжением основных корковых процессов) со­четаются с со­хранной критикой, правильно оцениваются пациентами.

ВОЛЕВЫЕ РАССТРОЙСТВА

Воля — сознательное целенаправленное управление человеком своей деятельностью. Во­ле­вая активность при­суща только человеку. Поведе­ние животных обусловлено инстинктами и ус­ловно - рефлекторными связями. У человека в процессе социально - исторического развития об­разовались формы приспособления к окружающей среде на основе диф­ференцированных условно-рефлекторных реакций и произ­вольного кон­тролирования инстинктов.

В волевом процессе различают следующие этапы: 1) по­буждение, осоз­нание цели и стрем­ление достичь ее; 2) осоз­нание ряда возможностей достижения цели; 3) борьба мо­тивов и выбор; 4) принятие одного из возможных решений;

5) осуществление принятого решения.

Совокупность желаний, побуждений, стремлений, приобретающих ха­рактер мотивацион­ной деятельности, состав­ляет мотивационную сферу. В мотивационную сферу включаются как осознаваемые (волевые), так и не­достаточно осознанные действия на основе различных по­бужде­ний (влечений, установок и т. д.).

Волевые нарушения могут относиться как к уровню по­буждений к дея­тельности и осозна­ния цели, т. е. формиро­вания мотива, адекватности мотивов свойствам личности и ситуации, так и принятия решения, соот­ветствующего по­ведения на всех этапах волевого процесса.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: