Зарождение криминологической мысли. Теологические взгляды на преступника и преступность.

В глубокой древности науки о преступлении и наказании не существовало, на эту тему можно было лишь философствовать. Первые попытки выявить связь преступности с социальными условиями современного им общества сделали древнегреческие мыслители. Так,Платон (427-347 до н.э.), например, считал одной из существенных причин преступности недостаточное воспитание, тем самым указывая на личностно-мотивационную природу нарушений социальных норм. В целях предупреждения преступлений и беспорядков Платон в своем труде «Законы» предлагает законодателю установить пределы бедности и богатства, при этом допуская только четырехкратное превышение состояния богатых по отношению к бедным[6]. Платон указывает факторы предупредительного характера: ожидаемое зло, которое претерпевают нарушители закона; общественное мнение; совестливость и привычку достойного поведения; поощрение правопослушных граждан[7]. Отрицательная роль безнаказанности, по мнению Платона, выступает одной из основных причин проступков.

Аристотель (384-322 до н.э.), раскрывая причинный комплекс преступности, рассматривает бедность, необоснованные привилегии определенных социальных слоев и политическое бесправие других, национальные противоречия как явления, детерминирующие преступность. Аристотелю принадлежит фраза, что «величайшие преступления совершаются из-за стремления к избытку, а не из-за недостатка предметов первой необходимости»[8].

Томас Мор (1478-1535), заметивший, что, несмотря на жестокую практику наказании, в его время преступность не снижалась, а росла, выдвинул в своей книге «Утопия» (1516) мнение о том, что причины преступности заложены в самом обществе.

Представление о наказании в эпоху Средневековья основывалось на внеземном объяснении сущности самого преступления, не связывалось с обстоятельствами места и времени и считалось не зависящим от человеческого рассудка.

Только в XVIII в. с развитием рационализма перед людьми открылись духовные и социальные просторы, необходимые для того, чтобы подойти реально и критически к таким явлениям, как конформизм, отклоняющееся поведение и преступность.

Историю криминологии можно разбить на три эпохи: классическая школа XVIII в.; позитивистская школа XIX в. и криминология новейшего времени (с середины XX в.).

В рамках классической школы криминологии сложилась относительно полная система криминологических воззрений. Начало серьезным изменениям в сложившейся к тому времени правовой системе положила работа Чезаре Бопесанна маркиза ди Беккариа (1738-1794) «О преступлениях и наказаниях». Тоненькая брошюрка 26-летнего итальянского юриста была издана в 1764 г. и принесла ему мировую известность. Она была переведена на французский, немецкий, английский, голландский, польский, испанский, русский и греческий языки, а затем выдержала более 60-ти изданий. Из этой работы были почерпнуты многие идеи знаменитого Французского уголовного кодекса 1791 г. Сразу же после выхода перевода этой работы в Англии была начата работа по кодификации английского уголовного права, которая была завершена к 1800 г.

Принципы, рекомендованные Беккариа, сводились к следующему:

1) основой социальной деятельности должна быть концепция наибольшего благополучия для наибольшего числа людей;

2) преступление должно рассматриваться как ущерб для общества;

3) предупреждение преступности значительно важнее наказания;

4) гуманизация уголовного наказания;

5) цель наказания — удержание людей от совершения преступлений,а не социальная месть;

6) тюремное заключение следует применять значительно шире, но содержание в тюрьме нужно улучшить.

Большой вклад в разработку классической школы внес английский юрист Джон Говард (1726-1790). Он выступал за права человека и за улучшение жизненных условий заключенных, причем не только в своей стране, но и на всем европейском континенте.

Значительное влияние на реформу уголовного права Англии оказал Иеремия Бентам (1748-1832). Его идея о том, что человек стремится получить максимальное удовольствие и испытать минимальные страдания, стала центральной для уголовного права того времени.

В 1878 г. Энрико Ферри (ученик Ломброзо) опубликовал свою работу «Теория невменяемости и отрицание свободной воли», Отталкиваясь от идеи своего учителя о биологических основах причинности, он вместе с тем уделил большое внимание взаимодействию социальных,

Экономических и политических факторов. Э. Ферри полагал, что государство должно стать тем Основным инструментом, при помощи которого можно добиться улучшения условий жизни людей.

Рафаэль Гарофало также был учеником Ломброзо. И он отрицал учение о свободной воле и придерживался мнения, что преступление может быть объяснено при условии, если оно изучается Научными методами. Преступления, - считал он, - это аморальный поступок, наносящий ущерб обществу. Гарофало сформулировал правила адаптации и устранения тех, кто не может приспособиться к условиям социально-естественной селекции.

Чарльз Б. Горинг (1870-1919), врач королевской тюрьмы Англии, заручившись поддержкой Карла Пирсона, видного статиста, разработавшего целый ряд статистических понятий, и среди них коэффициент корреляции, провел исчерпывающее исследование физических типов заключенных в Англии. В 1913 г. он опубликовал свою работу «Заключенные в Англии», выводы которой были диаметрально противоположны утверждениям Ломброзо. В результате ломброзианское учение о физических типах преступников было почти забыто. Но вклад Ломброзо в развитие криминологии, а именно внесение в нее объективного научного метода исследования, остается, тем не менее, весьма важным.

Французский ученый-юрист Жан Габриэль Тард (1843-1904), считал, что всякому поведению, включая и преступное, обучаются. Обе его работы, «Законы подражания» и «Философия наказания», вышли в 1890 г. в Париже. В отличие от биологического подхода Ломброзо к объяснению преступности Г. Тард предлагал понятия «подражание» и «обучение». Функция суда, по его мнению, должна сводиться к установлению виновности или невиновности обвиняемого, а степень его ответственности должна определять специальная врачебная комиссия.

Современная школа криминологии открыла для себя новое, направление в изучении реакции общества на отклоняющееся поведение и преступность; обратилась к исследованию потерпевшего (как феномена) и социального контроля. Теперь уже к причинам преступлений подходят не только с точки зрения статистики, они понимаются скорее как социальный процесс, в котором задействованы и преступник, и потерпевший (жертва), и общество. В то же время исследуются и процессы в обществе, в силу которых поведение людей и сами люди определяются как преступные.

Современная криминология открыла феномен потерпевшего (жертвы), а также функции формального и неформального контроля со стороны общества, которые были критически оценены не только с точки зрения их роли в сдерживании преступности, но и в их поддерживающих преступность влиянии.

Преступность всегда оставалась в значительной мере феноменом загадочным. Ее сущность нередко ускользает от исследователя. Бель­гийский криминолог А. Принс по этому поводу заметил: «Среди тайн, которые нас окружают, существование зла на земле — одна из самых необъяснимых; все философские системы пытались про­никнуть в нее и все учения о божественной справедливости пытались примирить усовершенствование с существованием зла»'.

Теологический подход к анализу преступности наиболее ак­тивно разрабатывался в средние века такими теологами, как А. Августин, Ф. Аквинский и др. Как правило, теологические трактовки преступности связывали общественно опасное деяние с происками дьявола и были основой карательной практики религиозных судов2. В некоторых современных исламских госу­дарствах практика шариатских (религиозных) судов является весь­ма устойчивой. Сегодня достаточно активно возрождается интерес к христианским теологическим учениям и в России3, а в отдельных ее регионах (Чечня) в конце XX века активно функционировали шариатские суды и практиковались религиозные подходы к воз­действию на преступность.

Исследуя теологическую модель преступника, A.M. Яковлев отмечал следующие черты данного подхода: «Понятие преступ­ного связывается с крайними проявлениями зла, преступным считается посягательство на высшее добро... Преступник же — непосредственное воплощение (персонификация) зла»4. Анализи­руя мистические корни насильственной преступности, М.П. Клей­менов делает вывод: «Связь мистицизма с насилием прослежи­вается исторически по двум направлениям: как поклонение де­моническим культам и как богоборчество

Основная криминологическая идея теологов: преступность — проявление зла. Преступление есть результат того, что человек либо отвернулся от бога (безверие), либо оказался во власти дьявола (сатанизм).

Идеи, вырабатываемые в рамках теологического подхода к анализу преступности, достаточно сложны. Многие из них носят трансцендентный (недоказуемый на уровне научных аргументов) характер. В то же время они открывают новую грань бытия, новую плоскость изучения криминальных явлений. Они могут быть положены в основу соответствующих научных гипотез, имеют колоссальную мировоззренческую значимость. К числу таких идей относятся:

— преступность есть зло. Отрицание ее — добро;

— цель воздействия на преступность — движение общества к высшей справедливости посредством разрешения противоречий между добром и злом;

— борьба с преступностью осенена богом. В приверженности идеалам добра — залог успеха (в то время как многие люди находятся во власти иллюзии: чем больше жестокости в борьбе с преступностью, тем лучше). Идеализация принципа «зло в ответ на зло» превращает борцов со злом из поборников добра в приверженцев зла;

— добро онтологически (по сути бытия) сильнее зла — в этом источник оптимизма тех, кто борется с преступностью;

— религиозные меры воздействия на преступность имеют значительный антикриминогенный потенциал. Основные из них — проповедь, образец добропорядочности в деяниях и помыслах. С ними тесно связаны такие нетрадиционные меры воздействия на преступность, как молитва, медитация и т. п. Они привлекают внимание исследователей к биоэнергетическим аспектам преступ­ности;

— акцент в разрушающем воздействии на преступность каждый должен делать прежде всего на самого себя (самосовершенство­вание)'.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: