Фукидида (возможно, деда великого исто­ рика, носившего то же имя).

В эти годы изобилия и процветания первым лицом в Афи­ нах стал молодой аристократ Перикл, чьи власть и влияние далеко выходили за рамки тех полномочий, которые гарантировала ему занимаемая должность. При нем в наибольшей степени получили развитие демократические реформы, начатые дедом Перикла — Клисфеном: были не только сняты имущественные ограничения для получения официальных должностей, но и впервые назначена компенсация гражданам, выполняющим социально значимые обя­ занности. Ремесленник или наемный работник, например, теперь не несли материального ущерба за то время, когда они находились при исполнении судейских обязанностей или на заседаниях буле. Однако память о себе Перикл оставил прежде всего обширной программой общественного строительства, а также весьма сомни­ тельными выплатами на ее осуществление.

Не обращая внимания на обвинения в том, что политическая жизнь города превратилась "в демократию по названию, а на деле в правление первых граждан", а также в том, что афиняне, присвоив себе роль казначея Делосского союза, открыто злоупотребляют его средствами, Перикл направил деньги союзников на возведение зда­ ний суда, колоннад вокруг рыночных площадей, театров и гимна-сиев как в Афинах, так и за их пределами. Начальствовать над строительными работами он назначил прославленного скульптора Фидия. Затем, пренебрегши прежней клятвой жителей города оста­ вить Акрополь в руинах, Перикл нанял известнейших скульпторов того времени, чтобы превратить его в величайшее "чудо света".

На месте простого архаического въезда воздвигли мону­ ментальные ворота, детали которых найдены археологами в за­ падной части холма. Это сооружение эпохи Перикла называлось Пропилеями и замыкало спускавшуюся вниз центральную дорогу, предназначавшуюся для колесниц: по сторонам высились портики

с колоннами, размеры сооружения достигали примерно 7,6 метра

в высоту и около 4,3 метра в ширину. Над головой, если верить путешественнику второго века н. э. Павсанию, на сводах мрамор­ ного потолка мерцали на голубом небе золотые звезды. "Велико-

лепие этого редчайшего сооружения, — писал Демосфен, — было даже

излишне великолепным". Примерно в 40 метрах

к востоку от Пропилеи,

почти выходя на цен-тральную дорогу,

возвышалась монументальная бронзовая Афина, созданная Фиди­ ем между 465 и 455 годом до н. э. в ознаменование победы афинян при Марафоне. Эта статуя — ее называли Афина Промахос ("Предводительница в битвах") — к несчастью, была, видимо, вы­ везена в Константинополь, где следы ее и затерялись; ученым мало что известно о ней кроме того, что скульптура возвышалась на подиуме, детали которого еще сохранились, и что Афина была в шлеме, а в руках держала щит и копье. Согласно Павсанию, размеры статуи были столь велики, что позволяли морякам раз­ личить гребень на шлеме богини и острие копья, когда их суда проходили мимо мыса Сунион — самой южной точки Аттики, в 60 километрах от Афин.

Еще в 48 метрах к востоку от Афины Промахос, на свя­ щенном месте, где семью веками раньше стоял дворец правителя микенских Афин, Перикл решил возвести изящный храм под на­ званием Эрехтейон. Предназначенное для алтарей Зевса, Посей­ дона и бога кузнечного ремесла Гефеста, а также служившее обителью древней деревянной культовой статуи Афины, это со­ оружение являет собой редкое собрание множества архитектурных диковин, в числе которых два замечательных портика на западной

стороне здания.

Квадратные проемы в потолке и в полу северного пор­ тика оставил по преданию тре-

зубец Посейдона, в южном же портике вместо колонн крышу поддерживали шесть прекрасных мраморных дев-кариатид. Хотя складки их одежд ниспадают по-разному и позы отличаются одна от другой (три кариатиды опираются на правую ногу, а три — на левую), все кариатиды смотрят на юг, на прекрас­ нейшую из оставленных Периклом жемчужин — святилище Афины с великолепными колоннами. Его воздвигли над южным склоном Акрополя Калликрат, отвечавший за работы на Длин­ ных стенах, и Иктин, по проекту которого строили храм Апол­ лона в Бассах.

Целла — главная часть храма, прямоугольное сооружение в самой его середине — состояла из двух залов. Название запад­ ного — Парфенон ("комната дев"), распространялось на весь храм уже в четвертом веке до н. э. Считается, что первоначально по­ мещение в западной части храма предназначалось для тех немно­ гих смертных, чьей привилегией было служить богам, но позднее его использовали для более важных мирских надобностей: там находилась сокровищница Афинской империи.

В восточном зале, большем по размеру, стояла еще одна статуя Афины работы Фидия: высотой в 11,9 метра, выполнен­ ная из дерева, золота и слоновой кости. Так же как и брон­ зовую Афину, ее увезли в Константинополь, где она исчезла. Тем не менее по античным монетам, римским копиям и от Павсания ученым известно, что Фидий изобразил богиню в ви-

де воительницы в шлеме, а рядом поместил извивающую­ ся змею, символизирующую могущество Афины. В левой руке она, по воле скульптора, держала щит и копье, а в правой — фигуру крылатой богини победы Ники вы­ сотой 1,8 метра.

По наружным стенам целлы тянулся фриз общей длиной 160 метров с изображением Панафинейской про­ цессии. Начинаясь над узким портиком с колоннами у за­ падной стены, барельефы насчитывали более 200 фигур: всадников, возничих на колесницах, музыкантов, городских старейшин, факелоносцев и жертвенных животных. Двига­ ясь на восток вдоль южной и северной сторон, участники шествия попадали в компанию богов на противополож­ ной стороне над другим портиком, зеркально отражав­ шим западный.

Сорок шесть колонн (каждая диаметром в основании более 1,8 метра и более чем 9,7 метра высотой) опоясывали храм, поддерживая наклонную крышу, они в то же время затрудняли находившимся снаружи Парфенона зрителям об­ зор фриза целлы. Выше колонн располагался еще один фриз с изображениями богов, бьющихся с титанами, и гре­ ческих героев, сражающихся с кентаврами и другими ми­ фологическими персонажами. Картины были выполнены в технике горельефа на 92 мраморных метопах, которые раз­ делялись триглифами — каменными плитами с тремя верти­ кальными прорезями.

Над метопами по фасаду и с тыльной стороны зда­ ния на фронтонах располагалось около 50 мраморных ста­ туй. На восточном фронтоне, согласно Павсанию, находи­ лось изображение рождения Афины Паллады, а на западном — ее борьба с богом морей Посейдоном за об­ ладание Афинами. Изучив, например, такой памятник, как храм Зевса в Олимпии, специалисты знают, что скульп­ торы редко удосуживались до конца обработать заднюю поверхность статуй на фронтонах зданий, поскольку она была попросту невидимой для наблюдателя снизу. Однако художники, высекавшие фигуры для Парфенона, обработа­ ли их так, словно предназначали для экспозиции на уровне земли, словно они были уверены в том, что с небес их работу будут оценивать боги.

Но еще больше удивляет, если верить Плутарху, ско­ рость возведения главных сооружений Акрополя. "Для за­ вершения каждого из них, думали люди, потребуются жизни нескольких поколений, — пишет историк, — однако они были полностью построены на протяжении времени все­ го лишь одного правления". Об этом же говорят и ежегод­ ные отчеты, выполнявшиеся комиссией граждан, которая сле­ дила за расходами по проекту Парфенона. Вырезанные на

Внизу картинка из турецкого манускрип­ та, на ней изображена позолоченная бронзовая колонна, образуемая тремя свившимися змеями, которую воздвигли в Дельфах в пятом веке до н. з. в ознаме­ нование победы греков над персами при Платеях в 479 году. Колонну захватили в четвертом веке н. з. и увезли в Кон­ стантинополь (ныне Стамбул), где часть ее по сей день служит деталью фонтана (левый рисунок^. Фрагмент змеиной головы (верхний рисунок,) нахо­ дится в одном из стамбульских музеев.

441 год, то есть можно предположить, что строительство колон­ нады тогда уже велось. И всего три года спустя, в 438 году, афиняне освятили фидиеву статую девы из золота и слоновой кости. К этому времени, утверждают ученые, над головой Афины уже должна была быть возведена крыша, а фриз целлы и мето­

для выполнения столь значительного объема работ в столь ко­ роткие сроки. Помимо учета затрат в ходе строительства Эрех-тейона в 409 году до н. э. — на жертвенных животных, листовое золото, свинец, подпорки, желоба и на другие статьи расходов, в записях сохранился длинный перечень ремесленников всякого рода: плотников, каменщиков, мастеров золочения, художников, подносчиков красок, рабочих на блоках и лебедках, скульпторов. Граждане города, чужеземцы и рабы — все получали равную плату за равный труд. Дневной заработок квалифицированного мастера составлял примерно одну драхму (Драхма — греческая весовая и денежная единица различного достоинства. — Примеч. ред.), значит, скульптор должен был получить всего 60 драхм задвухмесячную работу, необходимую для того, чтобы высечь одну небольшую фигуру.

Разностильность рельефов, особенно на фризе Парфенона, также свидетельствует о том, что под руководством Фидия на Акрополе работало большое количество нанятых скульпторов. Ес­ ли один изображал лошадей с коротко остриженными пушистыми гривами, то у коней другого длинные гривы развевались по ветру и каждый волосок гривы вырезался отдельно. Почти все храмовые фигуры несут следы явной спешки, в которой осуществлялся про­ ект. На западном фронтоне скульптор, видимо, ошибся в расчетах отведенного для конской головы пространства. При монтаже, что­ бы рельеф вписался в положенное место, каменщик, очевидно, сколол куски мрамора в верхней части головы лошади, а также с боку, отколов часть челюсти. Схожее экстренное "хирургиче­ ское" вмешательство было осуществлено и в процессе установки прекрасно выполненной, но плохо подогнанной с точки зрения

ее места в рельефе сидящей женской фигуры — предположительно богини Гестии.

Подобные мелкие изъяны, однако, не мешали восхищать­ ся изумительной технологической точностью строителей, о чем свидетельствовали сонмы посетивших храм в XIX веке. Среди них был 28-летний английский архитектор, исследователь и ан­ тиквар Фрэнсис Кранмер Пенроуз, выполнивший в 1845 году первые точные обмеры Парфенона. Среди прочих замечатель­ ных вещей он обнаружил, что стилобат — прямоугольная брус­ чатая платформа, служившая опорой для колоннады храма, — вовсе не плоский, а слегка выпуклый. Центральная точка сти­ лобата на 228 миллиметров (то есть на одну тысячную долю его длины) выше углов. Такое искривление, по мнению одного из ученых, имело целью "придать ощущение жизни и избежать иллюзии провисания".

Пенроуз тщательно изучил и сами колонны Парфенона, стоящие, как оказалось, не перпендикулярно, а с некоторым наклоном внутрь. Обнаружив это двадцатью столетиями раньше, прославленный римский инженер и архитектор Витрувий заме­ тил, что благодаря такому наклону колонн храм и выглядит столь внушительно — прочным, как монолит. До Пенроуза, тем не менее, никто не представлял, насколько тонкими средствами достигается подобный эффект: колонны отклоняются от верти­ кали всего на 60,3 миллиметра, то есть если продлить вверх их оси, они сойдутся в одной точке на высоте в 2,4 километра над поверхностью земли.

Столь же изощрен и профиль колонн. Очевидно, чтобы прямые, как карандаш, цилиндрические колонны издали не могли показаться вогнутыми, камнетесы придали им несколько сигаро­ образную форму. Как установил Пенроуз, достигая максимальной толщины у базы, к капители стволы колонн теряют в диаметре две пятых своей толщины. Такое внимание к деталям подтвер­ ждает высокое мастерство создателей Парфенона, пользовавшихся лишь самыми простыми инструментами: бечевками, отвесами, во­ дяными уровнями, угольниками, а также, возможно, длинными и гибкими деревянными линейками.

Выполненная зодчими впечатляющая перестройка Акропо­ ля свидетельствует о наивысшем расцвете перикловых Афин, об их богатстве и могуществе, изяществе и утонченности, самодо­ вольстве и общественной решимости. А в последующие годы со всех концов греческого мира сюда везли алтари и статуи, причем в таком множестве, что вскоре Акрополь стал напоминать, по замечанию одного ученого, "битком набитый музей искусств, ре­ лигии и истории, расположенный, по большей части, под откры­ тым небом".

С юго-восточной стороны Пропилеи, например, протяну­ лась колоннада длиной 38,4 метра: внутри здания находилась статуя богини плодородия Артемиды работы выдающегося скульп-

На акварели французского художника XIX века Алексиса Паккарда угол Парфе­ нона показан таким, каким он мог выгля­ деть во времена расцвета. Паккард не смог, однако, передать первоначальную яр­ кость красок, которая делала орнамен­ ты видимыми даже на значительном удалении от храма,

тора Праксителя. Поблизо­ сти, согласно античным ис­ точникам, стоял бронзовый Троянский конь, из чрева ко­ торого через отверстия смотре­ ли крошечные греческие вои­

ны. А вдоль вырубленной в скале дороги от Эрехтейона к Пропилеям, по свидетельству Павсания, возвышались еще две фигуры: одна изображала самого Перикла, а вторая — еще одну бронзовую Афину, изваянную Фидием по заказу жителей эгейского острова Лемнос. О последней Павсаний отзывается как о самой прекрасной из работ этого художника.

К сожалению, все, что осталось от ста­ туй, — это лишь пьедесталы (часто разбитые), на которых они когда-то стояли, да следы в скальном грунте Акрополя. Превращенный в конце шестого века н. э. в христианскую цер­ ковь, затем переделанный под мечеть и кре­ пость турками, подвергнутый бомбардировке

венецианцами, храм Афины стоял в разру­ шенном и обезображенном виде до сентября 1834 года, пока международная команда спе­ циалистов по античности под руководством ба­ варского архитектора Лео фон Кленце не пред­ приняла первую попытку восстановить величие Акрополя времен Перикла.

Среди многочисленных реставраторов, последователей фон Кленце, был и открывший Трою Генрих Шлиман. В 1875 году он финан­ сировал снос 21-метровой башни, построенной в средние века на месте Пропилеи, так как по­ нимал, что башня "искажает гармонические ли­ нии всего Акрополя". Но свой знакомый сегодня всему миру облик Акрополь принял только после того, как на рубеже XIX и XX столетий здесь начал работать греческий инженер-строитель Николаос Баланос.

Стремясь вернуть священным руи­ нам "часть их былого величия", Баланос восстановил фрагменты Эрехтейона и Про­ пилеи, в том числе часть сводов надвратного мраморного потолка, а в 1923 году приступил

к реставрации северной и южной колоннад Пар­ фенона. Разыскивая на Акрополе секции, из ко­ торых прежде состояли колонны, Баланос обнару­ жил, что строители Парфенона метили каждую де-

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: