Глава 9 Модель мира и ее изменение под влиянием веры 3 страница

От настоящего к будущему. Человек действует в настоящем. Только пребывая в нем, человек осуществляет свои замыслы. Но прежде чем действовать и воплощать, следует построить план. В этом смысле любая деятельность человека направлена вперед, ею движут цели, планы, стремления, амбиции и мечты. А это уже относится к будущему.

От будущего к настоящему. Цель как образ того, на что направлен мотив, осуществляет связь между будущим и настоящим. Возникновение подобной связи позволяет цели (как образу будущего) влиять на настоящее, формировать его. Если человек опасается неприятностей в будущем, ухудшается качество его жизни в настоящем. Цели, принадлежащие будущему, направляют наше восприятие, мышление и поведение в текущий момент. Здесь будущее выступает как форма опережающего отражения, посредством которого человек приспосабливается к еще не наступившим событиям. Таким образом, временная перспектива структурируется, в нее включаются мотивы и намерения, которые могут осуществиться в дальнейшем.

От настоящего к прошлому. Несложно представить себе возникновение внутреннего конфликта между событиями сегодняшней действительности и памятью о давно минувшем. Причем разные события прошлого действуют на настоящее неодинаково. Сильнее всего в настоящий момент влияют не те стародавние события, которые были наиболее существенными для ушедшего времени, а те, что по ассоциации или контрасту связываются с сегодняшним временем, его болями и удачами. Прошлое способно испортить не только настоящее, но и будущее. Из-за постоянных воспоминаний о чем-то плохом человек теряет способность радоваться жизни. Былое, идущее вразрез с новыми представлениями, подстраивается под актуальные установки, в противном случае прошлое начинает казаться невероятным. Тем самым новые оценки прошедших событий, включаясь в текущую систему мотивов, перестраивают взгляды человека на его прошлое. При этом прошлое и будущее становятся одновременными частями модели мира за счет наличия прямых и обратных связей в иерархии.

Таким образом, в отличие от физического мира, где будущее не влияет на настоящее и прошлое, в психике этот принцип причинности нарушается: в нем ожидаемое (предполагаемое) будущее может воздействовать на настоящее. То, что человек собирается делать в будущем, какие цели он ставит перед самим собой, определяет его поведение в настоящем. Надежды, желания и фантазии, обращенные в будущее, делают возможной самореализацию как продвижение к идеалам, находящимся на вершине. Понимая фундаментальное отличие физического и психического времени, С. Л. Рубинштейн предположил (244, 245), что они подчиняются разным законам, в соответствии с которыми воздействие, казалось бы, безвозвратно ушедшего оказывается решающим для судеб действующих лиц, память возвращает им прошлое для реальной борьбы в настоящем, предопределяя их будущее. В физическом мире будущее является вероятностным, так как имеется множество возможностей, из которых может быть реализована лишь одна. В психическом мире работающими диапазонами на оси времени являются все ее участки: и прошлое, и настоящее, и будущее. Поэтому психологическое прошлое и настоящее, подобно будущему, могут иметь вероятностный характер. (Отсюда и вырастает наше «непредсказуемое» прошлое.)

Перекос соотношения прошлого, настоящего и будущего. При нормальном функционировании модели мира имеет место не только влияние прошлого и будущего на настоящее, но под давлением социальных пертурбаций и возрастных деформаций может происходить и перекос соотношений между прошлым, настоящим и будущим. Тем самым возможно появление крена пирамиды. В этом случае взаимное влияние прошлого, настоящего и будущего для конкретного человека может стать не равнозначным – появляется поляризация. Для одних более выражены восходящие влияния, а для других – нисходящие. Подобное явление находит отчетливое выражение в понятии «временная перспектива», которая предстает как напряженность между настоящим и желаемым будущим. Возникающий перекос в модели мира объясняется тем, что с течением времени люди могут менять взгляды на события прошлого не только вследствие приобретения новых знаний и соответственно иных оценок, но вследствие утраты старых. Из проживающих рядом соседей одни могут полностью жить в настоящем, другие чаще видят себя в прошлом, а кое-кто успешно пребывает в будущем. Человек склонен редактировать прошлое (например, после развода или если обнаруживает, что у супруга роман на стороне). Тогда вдруг все хорошие минуты, которые радовали супругов на протяжении многих лет, умаляются, выглядят по-другому. («Это все было притворство, я просто обманывала себя».) Каждый выбирает то время и ту реальность, в которой ему легче принимать решения. Человек обычно «уходит» в тот период времени, когда он мог оптимально использовать свои ресурсы для достижения поставленных целей. Тем самым из общего континуума он выделяет свое время и ценности того времени.

Сила и напряженность связей между прошлым, настоящим и будущим в модели мира выступают как организатор общего направления действий человека. Это механизм навигатора, руководящего поведением. Однако избыточная поляризация модели мира тормозит развитие личности или даже блокирует его. Так, исключительная концентрация человека на прошлом, непрерывное «пережевывание» того, как могла бы сложиться его жизнь, выбери он себе другую профессию или другого партнера, нарушает стратегии поведения в настоящем. Другой человек – мечтатель, прожектер – может полностью сосредоточиться на будущем, строить планы, целиком устремиться в перспективы, что провоцирует его уход от полноценного контакта с современностью и снижает ответственность за него. Например, в модели мира молодого человека цели, планы, временные перспективы его развития занимают более значимое место, чем у пожилого. Сила его разочарования как раз свидетельствует о значимости неосуществившихся планов. Для разочарования нужно соответствующее планирование. Нельзя обмануться, если жить без надежды, и чем сильнее направленность человека в будущее, тем сильнее и его досада от отложенного вознаграждения. Это одна из причин, по которой молодые люди легче прощают себе все отклонения от общепризнанных норм и ценностей. Подобные перекосы не фатальны, их можно корректировать специальными приемами. Одни из них помогают втягивать прошлое в настоящее и провоцируют переосмысливание прошлого, другие осуществляют коррекцию излишнего доминирования мыслей о будущем.

Описанные перекосы связаны с изменением восприятия времени и обнаруживаются при изучении сценариев – целостных блоков будущих перспектив. Сценарии, вызревающие в модели мира, – это перспективные планы, включающие и стратегии поведения возможного развития событий в достаточно отдаленном будущем, и совокупность ближайших планов. Из личного опыта каждому известно, что планы очень редко реализуются без изменений и корректив. Понимая это, человек подстраховывается – для достижения одной цели заготавливает несколько сценариев и проигрывает их в своем воображении. При этом существенно, что при построении планов в них включаются и фантастические компоненты: наравне с реальными событиями входят образы несуществующих объектов и явлений, сливаясь в единое целое. Указанный конгломерат реальных и умозрительных факторов и будет определять в дальнейшем понимание мира.

Иногда как отдельные сценарии появляются фантомные психические программы. Они возникают, когда, попадая в экстремальную ситуацию и не справляясь с ней, человек несет значительные потери (например, теряет в бою ногу). В этом случае его долго тревожит память о событии и его неблагоприятных последствиях. Неутихающая тревога приводит к тому, что строится благополучное окончание того боя и новое окончание трагической истории тоже включается в модель мира. Источником подобных программ могут выступать и мечты. Такие фантомы особенно часто возникают в детстве, а далее они могут включаться в модель мира как реально происходившие события и влиять на поведение. Фантомы прошлых событий могут всплывать в сознании, вновь подвергаться обработке и снова консервироваться.

Модель мира, полностью сбалансированная относительно настоящего, прошлого и будущего, а также соотношения роли реальных и виртуальных событий – идеальный, утопический вариант. В каждой модели мира имеется определенный перекос. Как подметил Б. Паскаль, человек никогда не живет настоящим, все только предвкушает будущее и торопит его, словно оно опаздывает, либо призывает прошлое и старается его вернуть, словно оно ушло слишком рано. Люди так неразумны, что блуждают во времени, им не принадлежащем, пренебрегая тем единственным, которое им дано, и так суетны, что мечтают об исчезнувшем, забывая о единственном, существующем. «Покопайтесь в своих мыслях, и вы найдете в них только прошлое и будущее. О настоящем мы почти не думаем, а если и думаем, то в надежде, что оно подскажет нам, как лучше устроить будущее. Вот и получается, что мы никогда не живем, а лишь располагаем жить, и уповая на счастье, так никогда его и не обретаем» (204, с. 134).

Устойчивость модели мира связана с тем, что системы, управляемые высшими целями, лучше сохраняются и могут эффективнее действовать в соответствии с некой перспективой. Устойчивость является следствием двух основных факторов: общей инерционности системы и уровнем (ярусом), с которого цели, мотивы и установки управляют поведением. Если поведение чаще регулируется частными целями и установками нижних уровней иерархии, то они могут длительно поддерживать определенное состояние психики, но сознанием не управляться. Если поведение опирается на более высокий уровень, то устойчивость может стать осознанной и потому более стабильной. Тем самым она определяется мотивами и целями верхнего уровня модели мира, где размещаются осознанные цели или представленные в подсознании установки, значимые для жизни. Когда из всей иерархии наиболее активирована и актуально представлена в сознании лишь ведущая тенденция, она управляет поведением и делает психику наиболее устойчивой.

Высшие цели и идеалы, находящиеся на вершине иерархии, придают человеку силу и организуют его личную жизнь, взаимоотношения с другими людьми. Они выстраивают нравственность, детерминируя моральный выбор, от которого зависит поведение и удовлетворенность существованием. Только обладая вечными идеалами на вершине иерархии, человек обретает максимальную устойчивость и способность сохранять целеустремленность в жизненных катаклизмах. Бог как средоточие высших ценностей воплощает в себе те недостижимые для отдельного человека нравственные идеалы, которые способны организовать поступки верующего на протяжении всей жизни, сделать ее осмысленной, а характер оптимистичным.

С одной стороны, динамика модели мира не должна быть слишком быстрой и радикальной. Некоторая инерционность необходима, так как она обеспечивает прочность связей в иерархии и сохранение стереотипов, необходимых для стабильности психики. С другой стороны, избыточная устойчивость модели мира и системы ценностей проявляется как косность, психическое «затвердевание» убеждений. Отгораживаясь от быстро изменяющейся действительности, человек слишком многое считает для себя невозможным, обрекая себя на жизнь в прошлом. Он игнорирует тот несомненный факт, что на протяжении его жизни неизбежно возникают важные ценности, требующие перестройки модели мира. Например, появление ребенка у матери или формирование жизненной позиции юноши, призванного в армию. Модель мира не должна быть излишне устойчивой, с тем чтобы события жизни могли периодически ее обновлять.

Недостаточно устойчивой стала модель мира у многих из наших соотечественников в результате стремительной перестройки экономики и идеологии. При этом возникла ситуация коллективной травмы, так как социальная среда перестала быть защитой и опорой личности, обеспечивающей стабильность ее психики. Разрушение идеалов нарушило устойчивость психики сограждан. Когда в обществе отсутствует иерархия норм и ценностей, то многое обесценивается. Тогда нет препятствий и кажется, что можно нарушать базовые нравственные нормы поведения, не отвечать за свои поступки («пофигизм»), не уважать старых, не почитать родителей, не относиться к жизни другого как к высшей ценности. Такое положение явилось корнем разнообразных проявлений апатии и ее последствий. Когда у человека нет выраженной иерархии мотивов и целей, то различие между целеустремленной и деятельной жизнью и саморазрушением наркомана сводится к произвольному выбору: «один любит попадью, а другой попову дочку». В этом случае личное счастье сползает к призрачной «сладкой жизни», и человек начинает искать быстрого счастья, действующего как таблетки. Зачастую такой результат дают действующие как наркотики телевизионные сериалы, компьютерные и азартные игры, секс. Только оптимальная устойчивость модели мира обеспечивает гармоничное состояние психики человека.

Инерционность – характеристика подвижности и лабильности всех элементов модели мира. По мере роста, развития человека и накопления им опыта элементы модели мира как бы окостеневают, обнаруживая тенденцию к стабилизации тех состояний, которые образовались от частого повторения в предыдущие периоды жизни. Возрастные, профессиональные, статусные стереотипы – результат психической инерционности, которая препятствует пониманию новых веяний и ценностей. В этом контексте интересно отметить, что, как правило, повторяются и чаще используются более общие и абстрактные идеи. Они иначе обрабатываются и поэтому имеют тенденцию первыми терять гибкость и способность изменяться. Преимущество такой обработки состоит в том, что эти «надежные» идеи становятся доступными для использования без тщательного исследования, то есть без критики, что ускоряет процессы принятия решений.

В заключение этого раздела кратко перечислим основные динамические характеристики модели мира: пульсации, работа цензуры с новыми нормами, динамическое взаимодействие настоящего, прошлого и будущего, временной перекос, появление новых сценариев и фантомных программ, сдвиги устойчивости и инерционность.

Представление себя в модели мира

Переработанная мозгом информация дает внутренний образ состояния внешнего мира, себя и того, что надо достигнуть.

К. Прибрам

В модели мира отражен не только внешний мир, но и внутренний, в частности представление человека о себе самом. Последнее имеет две составляющие: зрительный «Я-образ» и синтез понятий – «Я-концепция». Эта часть модели мира неоднородна, так как в двух ее частях представлены разные стороны в отношении человека к себе – восприятие себя как физического тела в этом мире и представление о своей личности на фоне базовых ценностей.

«Я-образ» формируется в значительной мере подсознательно. Он большей частью отражает эмоционально окрашенное положительное видение себя, которое позволяет человеку уважать себя как социальное и духовное существо. Это ощущение своего физического состояния в данный момент, видение своей позиции на фоне общей картины межличностных отношений, своих возможностей и ограничений как следствий этой позиции. В основном «Я-образ» отражает эмоционально окрашенные представления о собственной особе и характеризуется мерой гармоничности, устойчивости (хрупкости) и инерционностью.

Хрупкость проявляется в особенностях деформации «Я-образ» под давлением новых обстоятельств. До некоторого момента он противостоит ударам судьбы, а затем, вместо плавного изменения, может внезапно полностью сломаться, причиняя страдания своему владельцу (пионерка, пионерка, пионерка – пенсионерка). Человек живет не реальностью, а образами, сохраненными в памяти. Страшась действительности и цепляясь за старые представления о себе, он сделает над собой усилие и скорее увидит себя в зеркале таким, каким был в свою лучшую пору, нежели позволит увидеть себя таким, каким является сейчас. Но иногда это случается и так, как пишет Е. В. Владимирова: «Из зеркала смотрит навстречу несчастное чье-то лицо». Однако изменение лица перед зеркалом в лучшую сторону чаще, так как помогает сохранять положительную самооценку.

Инерционность определяет сопротивление человека возникновению своего нового «Я-образа», что существенно снижает пластичность психики. Стабильность представления человека о себе – одно из наиболее охраняемых психикой качеств, поэтому при угрозе ее нарушения автоматически включаются защитные механизмы (82). Чтобы снизить их влияние, изменить чувственно закрепленное восприятие себя и заставить владельца данного «Я-образа» увидеть себя реалистично, необходимо приложить значительные усилия на преодоление инерционности. Энергия расходуется на расшатывание когда-то возникших, а потом застывших и потерявших подвижность схем модели мира, используемых для предвосхищения восприятия, поддерживающих стереотипное видение себя. Приведу бытовой пример. Обычно женщина помнит свой облик в определенный, не худший период своей жизни. Этот образ бережно сохраняется от разрушения, поэтому еще за три шага до зеркала женщина принимает вид, максимально соответствующий «тому» образу, и, не зная, как выглядит со стороны, делает множество ошибок в общении. Вместе с тем с годами внешность существенно меняется. Некогда брюнетка, женщина начинает краситься и становится блондинкой. Однако инерционность старого образа так велика, что в душе она продолжает относиться к себе как к брюнетке и соответственно подбирает одежду и косметику, что не всегда удачно. Чтобы принять себя такой, как есть, изменить чувственно закрепленное оптимальное восприятие себя, необходимо приложить дополнительные усилия и увидеть достоинства в новом облике, если не внешние, то душевные.

«Я-концепция» – другая часть представления о себе в модели мира. Она отражает иные, чем «Я-образ», грани понимания себя. Во-первых, в этой части есть представление себя во временной перспективе – в прошлом, настоящем и будущем. Во-вторых, представление на социальном фоне – как члена профессиональной группы и общества. В отличие от «Я-образа», который в большей мере отражает эмоционально окрашенные представления о себе, «Я-концепция» более рассудочна. Это не видение своего облика, а отношение к себе. (Сходство просматривается в том, что и образ себя, и понимание себя в основном положительны.) В этом контексте полезно напомнить, что когда чувствам не дают выхода, они становятся сильнее, а оречевление (переход к «Я-концепции»), наоборот, выступает как форма реагирования. Еще Спиноза отметил, что эмоция перестает быть страстью, как только человек придает ей ясный и понятный смысл. «Я-концепция» включает осознанные оценки, результаты самоанализа и прогнозов, то есть показывает, как человек взвешивает свои действия и возможности их развития в будущем. Иными словами, она отражает мировоззрение личности как упорядоченную систему идеалов и убеждений, сложившуюся к данному моменту.

Если «Я-концепция» положительна, то она облегчает самореализацию. Если она отрицательна, то с этим возникают сложности. Негативная «Я-концепция» провоцирует недостаточную реализацию своих потенциальных возможностей.

Такая зависимость обусловлена тем, что для человека важна уверенность, что в нем есть нечто, что делает его не менее талантливым, чем все остальные, что окружающие не должны принижать его и пренебрежительно к нему относиться. У него достаточно оснований, чтобы чувствовать к себе уважение. Вместе с тем, в столь удобной концепции есть противоречивость. В действительности самореализация – становление индивидуальности, а это означает прежде всего выход из системы безопасности, предписывающей «быть как все» и «награждающей» переживанием страха любое отступление от средней нормы. Самореализация требует отваги, а усреднение своего поведения уменьшает страх перед новым, неизведанным. Возникает проблема становления оптимальной индивидуальности. С одной стороны, чем больше человек отличается от других, тем сильнее переживает неуверенность и тем чаще его не понимает и отвергает общество. С другой стороны, не рискуя оторваться от групповой принадлежности, он не в состоянии эффективно отстаивать собственное своеобразие.

Обе части, отражающие личность в модели мира, связанные как с видением себя, так и с представлением о себе, созревают постепенно. Сначала возникает ощущение, что «Я» – это тело. К трем годам в ощущение и видение своего «Я» ребенок включает уже не только тело, но и близких людей: «мой папа», «моя мама». Развиваясь, «Я-образ» втягивает все больше объектов – игрушки, одежду, семью, имущество домашнего очага, распространяя при этом свое «Я» все дальше за пределы собственного тела. Тем самым созревание «Я-образа» происходит как экспансия «Я» на все новые сферы окружения, что отражается в расслоении пространственных и временных координат в определенной части модели мира. С момента включения в капсулу «Я» членов семьи первую скрипку в дальнейшем расширении пространства «Я» начинает играть любовь. Сначала – к родителям, а позднее к партнеру и детям. Именно любовь становится тем двигателем, который ускоряет социализацию личности и выводит ее за пределы семьи. В дальнейшем любовь не только расширяет эту капсулу, но и раскрывает ее. Тогда внутренний мир личности становится доступным для других людей. В этом смысле любовь к ближним становится важнейшим этапом развития личности.

К концу дошкольного периода у ребенка возникает еще неустойчивая иерархическая система. Одновременно в его модели мира происходит формирование понятий и упорядочивание ценностей, позволяющее сформировать «Я-концепцию» как представление о своих потребностях, возможностях и результатах своих усилий. Считается, что «Я-образ» и «Я-концепция» в основном созревают к 9–10 годам, когда наблюдается активация представлений о себе и своем будущем; к 13 годам в «Я-концепцию» включается информация о собственных планах на будущее. С этого времени подросток придает особое значение организации будущего. Тогда он из существа ситуативного, подчиненного непосредственным раздражителям и сиюминутным побуждениям, превращается в личность, обладающую внутренним единством, способную руководствоваться устойчивыми желаниями.

Дальнейшее развитие личности выражается в становлении иерархии ценностей. Если главную ценность для человека составляет он сам, его мораль находится на нижнем уровне (эгоцентрическом). Если в роли главной ценности выступает не только он, но и «свои» (семья, община), уровень развития морали становится групповым. На следующем, еще более высоком уровне (социальном) главной ценностью считается не только «свой», но любой представитель человечества. В наше время общество вновь движется к той стадии понимания моральных принципов, когда главной ценностью полагается экологический уровень, включающий не только всех людей, но и все живое. (Напомним здесь отношение к экологии в зороастризме и ко всему живому в индуизме.)

С того времени, когда в модели мира человека полноценно функционирует часть, где представлен он сам, он в состоянии выделить себя из окружающей среды, оценить себя и на этом основании предсказать последствия своих поступков. В противном случае у него не будет возможности увидеть себя со стороны как часть этого мира. Однако устойчивость такого представления не абсолютна. Если человек подвергся психической травме, обусловленной личными или общественными причинами, окружающий мир и социальная среда могут перестать выступать для него в качестве защиты и опоры, и тогда не исключены столь радикальные изменения в модели мира, которые приводят к потере своего «Я». Эти трагические состояния провоцируют старт радикальных преобразований личности, одним из которых выступает обращение к вере.

Одновременно с возможностью смотреть на себя «со стороны» развивается субъективность, которая обнаруживается как пристрастность не только к различным объектам и событиям, но и к собственным состояниям и внешним данным. Благодаря механизму субъективности человек получает возможность, оценив успешность достигнутого, прийти к пониманию, как его видят и воспринимают люди. Толчком к развитию выступает противоречие между возможностями человека (как он их представляет себе), его прирожденными способностями и степенью их воплощения в жизнь. Потребность в самоутверждении отражает несоответствие между собственным представлением человека о себе (чаще завышенным) и его общественной оценкой (представляющейся ему заниженной).

Появление в модели мира представления о себе дает возможность сравнивать себя с другими людьми. Оказалось, что это регулируется различными критериями. Оно зависит от того, насколько далек объект сравнения, то есть производится ли оценка успехов близких или далеких людей и в какой области эти успехи достигнуты – значимой для личности или нет. Большинство людей с особой легкостью позитивно оценивает успехи других, если они связаны с далекой для них областью деятельности и когда они касаются малознакомых лиц. К успехам в их собственной области действий, а также к достижениям близких людей они проявляют более ревнивое и существенно менее позитивное отношение.

Важно, что с позиций «Я-образа» и «Я-концепции» одному и тому же человеку доступны разные формы нравственности. Нравственным считается, когда он руководствуется правилами морали, принятыми в обществе. Отличием нравственных критериев является их предельная обобщенность. Поэтому они позволяют человеку принимать целесообразные решения в обстановке максимальной неопределенности. С. Л. Рубинштейн (245) выделил два типа нравственности. Один из них – нравственность как неведение зла, как невинность, естественное, природное состояние нравов человека. Законы морали в таком примитивном мире воспринимаются как изначальные, закрепленные в традициях и обязательные для всех. Второй тип проявляется в ситуации ломки сложившегося уклада жизни, при нарушении традиций, когда возникает необходимость самостоятельно принимать решения. Такая нравственность – не что иное как осознанный выбор между нормами, которым полезно следовать в новых условиях, и неверными путями, которых придерживаться не нужно. Отказ от старых норм всегда требует психических затрат. Легкость смены норм ведет к душевной пустоте, нигилизму и цинизму. Зато трата душевных сил на построение новых нравственных критериев жизни помогает осознать новые ценности общества.

Самореализация – ощущение полноты жизни, которая возникает у человека, когда он воплощает свои идеалы, использует свои таланты и способности, и он не должен поступать против убеждений, которые имеют для него особый смысл. Самореализация бессмысленна, если она не связана с надеждами в реальном будущем. В будущее же обращены угрозы и страхи. Найти, ощутить свое место в мире можно, только если есть две опорные точки отсчета: одна определяет свое положение и свои достижения на данный момент, другая – максимальные достижения в соответствии с мировоззрением, принятым в данной социальной среде. В большинстве культур в качестве второй точки отсчета выступает представление о Боге. Если человек не боится гнева Бога (страх), не испытывает стыда перед высшей, небесной инстанцией, не чувствует любви к Богу, то в его модели мира не формируется оптимальная иерархия ценностей, обеспечивающая ей устойчивость психики. В этом смысле интересна позиция Н. А. Бердяева (25), который писал: «Современный человек так устроен, что может жить или верой в Бога, или верой в идеалы и кумиры. В сущности, он не может быть последовательным и окончательным атеистом. Отпадая от веры в Бога, он впадает в веру в идолов».

Изменение смысла жизни под влиянием веры

Когда эгоистическое счастье является единственной целью жизни, жизнь очень скоро оказывается лишенной цели.

Р. Роллан

Сила преодоления черпается в понимании, для чего живешь. Ключевые свойства психики – ее целеустремленность, устойчивость и уравновешенность – тесно связаны с вертикальной вытянутостью модели мира, мерой ее ориентации на ценности, мотивы и цели, находящиеся на вершине иерархии или над ней. Главенствующая роль цели, находящейся на вершине, связана с тем, что устойчивость зрелой личности по отношению к различным колебаниям благополучия обеспечивается доминирующей целью жизни, которая и скрепляет всю систему ориентаций. Даже человек, который не стремится к некому высшему идеалу, стоящий на почве реальности, даже такой, у кого преобладают самые эгоистические, обыденные стремления, должен принести в жертву бесчисленные второстепенные желания своему главному стремлению, если он хочет его осуществить. К то подчиняется своей высшей цели, тот более счастлив, чем человек, не имеющий такой цели. Цель ограничивает свободу поступков, но концентрирует и организует силы. Оказалось, что она способна формировать столь сильное устремление, под воздействием которого происходит изменение обмена веществ, которое повышает уровень проявления способностей.

Ощущение полноты жизни у человека возникает, когда он реализует свои идеалы, продвигаясь к великой цели. История жизни всегда должна быть упорядочена в направлении избранной цели. В противном случае, если он плохо понимает, для чего живет, он теряет способность оценить свои возможности и устоять в жизненной борьбе. Л. Н. Толстой в «Исповеди» подчеркивал, что утрата смысла жизни равносильна смерти, а Ф. М. Достоевский в «Братьях Карамазовых» писал: «Не зная для чего ему жить, человек скорее истребит себя, даже если кругом его все будут хлебы… ибо тайна человеческого бытия не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить» (100).

Росту целеустремленности и устойчивости психики способствуют два обстоятельства: масштаб целей, находящихся на вершине, и их отдаленность. Максимальное стимулирующее воздействие оказывает цель, находящаяся за пределами индивидуальной жизни, такая, для достижения которой необходимо предельно использовать возможности модели мира. Эффективность и мощь возвышающей человека цели связана со свойствами психики, которая всегда устремлена в будущее – мечтами, надеждами, планами и верой. Человек никогда окончательно не укоренен в настоящем. Пока жив, он сохраняет веру в идеал, в высшие ценности и смыслы, его поддерживает надежда на лучшую, одухотворенную жизнь в любви, творчестве и вере.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: