МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ ТРЕНИРОВКИ

Ораторское искусство заключает в себе две творческие стороны: авторскую и исполнительскую. Оратор является исполнителем независимо от того, сам ли он сочинил свою речь или это сделал за него кто-нибудь другой. Следовательно, оратор должен пройти ту же школу, что и всякий чтец-художник: он должен поставить и развить свой голос, быть его господином, добиваться безупречной ясности и чистоты речи (это сторона техническая), должен воспитать свой вкус в достижении успеха не театральными выкриками, а глубиной и искренностью переживания в интонациях. (Это – сторона художественная).

И способы для достижения этого одинаковы и у артиста, и у прокурора суда.

Наше образование с огромным количеством познаний несомненно ведет вечную войну с образами, а потому способность фантазировать и тем более подчиняться чужой фантазии понижена чрезвычайно у человека, умеющего мыслить логически и много знающего. Утраченную с детства способность внутреннего видения нужно воскресить и развить.

Воспитанность в культурном человеке почти синоним сдержанности, а сдержанность легко переходит в связанность. В искусстве же необходима известная свобода для выявления душевных движений, свобода, далекая от «развязности», но доходящая иногда до дерзости. Эту ценную способность в художнике село и определенно отдаваться волнующим его чувствам мы называем «темпераментом». Термин – условный и понимаемый в искусстве именно так. (Озаровская О.Э. Школа чтеца. М., Пг.,1914).

Задание:

Прочитайте тексты гекзаметров, стараясь произносить каждую строчку на одном выдохе. При этом соблюдайте необходимые паузы и интонирование знаков препинания.

ПРАВИЛА ЧТЕНИЯ

Помни, товарищ, что нужно всегда перед речью сначала

Воздуха сделать запас, расширивши клетку грудную,

Низ живота подтянуть, чтоб для звука имелась опора.

Плечи во время дыханья должны быть в покое, недвижны.

Воздуха зря не расходуй, всегда насыщай его звуком.

Каждый из этих стихов говори на одном выдыханье

И говоря, сохраняй расширенной клетку грудную

И в положеньи подтянутом низ живота оставляя.

Чтенья окончив строки, – иль стиха, как ее называют, –

Паузу краткую выдержи точно, во время которой

Воздуха часть добери, только пользуясь нижним дыханьем.

Воздух сдержи на мгновенье, затем уже чтенье продолжи.

Строго всегда наблюдай, чтобы слово отчетливо было:

Гласные звуки, согласные правильно артикулируй,

Рот не ленись раскрывать, чтоб для голоса путь был свободен;

Звук же вперед направляй, дабы он резонировал в «маске».

Прежде чем тон изменять по высотам, длиннотам и силе,

В ровности ты укрепись и достаточной громкости звука:

Слушай себя и следи, чтобы голос не слаб и не падал,

Чтоб равномерно звучали стихи и в конце и в начале.

Медленно, мерно, отчетливо – ясно, без крика, но звучно –

Вот как на первых порах надлежит проводить упражненья!

(А.В. Прянишников, 1930)

ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ СТАТУЯ

Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила.

Дева печально сидит, праздный держа черепок.

Чудо! Не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой,

Дева, над вечной струей, вечно печальна сидит.

(А.С. Пушкин)

НА СТАТУЮ ИГРАЮЩЕГО В СВАЙКУ

Юноша, полный красы, напряженья, усилия чуждый,

Строен, легок и могуч, – тешится быстрой игрой!

Вот и товарищ тебе, дискобол!

Он достоин, клянуся,

Дружно обнявшись с тобой, после игры отдыхать.

(А.С. Пушкин)

НА СТАТУЮ ИГРАЮЩЕГО В БАБКИ

Юноша трижды шагнул, наклонился, рукой о колено

Бодро оперся, другой поднял меткую кость.

Вот уж прицелился... прочь! Раздайся, народ любопытный,

Врозь расступись; не мешай русской удалой игре.

(А.С. Пушкин)

Задания:

1. Прочитайте текст сначала про себя, молча. Какие картины нарисовало ваше воображение?

2. Кто является «лирическим героем» этого стихотворения? Как к нему, возможно, относится автор? Как вы относитесь к герою?

3. Что, по-вашему, вызвало у автора такие слова?

4. Кому вы адресуете чтение этого стихотворения?

5. Как вы определите свою задачу чтения этого стихотворения?

6. В какой манере эта задача будет решена наиболее точно?

СТРАННЫЙ ГОРОД

Санкт-Петербург - гранитный город,

Взнесенный Словом над Невой,

Где небосвод давно распорот

Адмиралтейскою иглой!

Как явь, вплелись в твои туманы

Виденья двухсотлетних снов,

О, самый призрачный и странный

Из всех российских городов!

Недаром Пушкин и Растрелли,

Сверкнувши молнией в веках,

Так титанически воспели

Тебя – в граните и в стихах!

И майской ночью в белом дыме,

И в завываньи зимних пург

Ты всех прекрасней – несравнимый

Блистательный Санкт-Петербург!

(Николай Агнивцев)

ДАМА НА СВИДАНЬИ

Вы не видали господина,

Виновника сердечных мук?

На нем цилиндр и пелерина

И бледно-палевый сюртук.

Вот как зовут его? – не помню.

Вчера в Гостином у ворот

Без разрешения его мне

Представил просто сам Эрот!

Он подошел с поклоном низким,

Корректно сдержан а–ль–англез,

Тихонько передал записку,

Приподнял шляпу и – исчез!

Но где ж записка? – Ради Бога!

Ах, вот она! Лети, печаль!

Вот: «Николай Васильич Гоголь»…

Вы не слыхали? – Очень жаль!

(Николай Агнивцев)

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЕ ТРИОЛЕТЫ

Скажите мне, что может быть

Прекрасней Невской перспективы,

Когда огней вечерних нить

Начнет размеренно чертить

В тумане красные извивы?!..

Скажите мне, что может быть

Прекрасней Невской перспективы?

Скажите мне, что может быть

Прекрасней майской белой ночи,

Когда начнет Былое вить

Седых веков седую нить

И возвратить столетья хочет?!..

Скажите мне, что может быть

Прекрасней майской белой ночи?..

Скажите мне, что может быть

Прекрасней дамы петербургской,

Когда она захочет свить

Любви изысканную нить

Рукой небрежною и узкой?!..

Скажите мне, что может быть

Прекрасней дамы петербургской?..

(Николай Агнивцев)

ВОРОНА И ЛИСИЦА

Ворона несла в когтях кусок отравленного мяса, которое рассерженный садовник подбросил для кошек своего соседа.

И только она уселась на старый дуб, чтобы съесть свою добычу, как подкралась лисица и воскликнула, обращаясь к ней:

– Слава тебе, о птица Юпитера!

– За кого ты меня принимаешь? – спросила ворона.

– За кого я тебя принимаю? – возразила лисица. – Разве не ты тот благородный орел, что каждый день спускается с руки Зевса на этот дуб и приносит мне, бедной, еду? Почему ты притворствуешь? Иль я не вижу в победоносных когтях твоих вымоленное мной подаяние, которое мне твой повелитель все еще посылает с тобою?

Ворона была удивлена и искренно обрадована тем, что ее сочли за орла. «Незачем выводить лисицу из этого заблуждения», – подумала она.

И, преисполненная глупого великодушия, она бросила свою добычу и гордо полетела прочь.

Лиса, смеясь, подхватила мясо и с злорадством съела его. Но её радость обратилась в болезненное ощущение; яд начал действовать, и она издохла.

Пусть бы и вам, проклятые лицемеры, в награду за ваши хвалы добиться ничего, кроме яда.

(Г.Э. Лессинг)

ВОРОНА И ЛИСИЦА

Уж сколько раз твердили миру,

Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,

И в сердце льстец всегда отыщет уголок.

Вороне где-то бог послал кусочек сыру;

На ель Ворона взгромоздясь,

Позавтракать было совсем уж собралась,

Да призадумалась, а сыр во рту держала.

На ту беду Лиса близёхонько бежала;

Вдруг сырный дух Лису остановил:

Лисица видит сыр, Лисицу сыр пленил.

Плутовка к дереву на цыпочках подходит;

Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводит

И говорит так сладко, чуть дыша:

«Голубушка, как хороша!

Ну что за шейка, что за глазки!

Рассказывать, так, право, сказки!

Какие пёрушки! какой носок!

И, верно, ангельский быть должен голосок!

Спой, светик, не стыдись!

Что, ежели, сестрица,

При красоте такой и петь ты мастерица, –

Ведь ты б у нас была царь-птица!»

Вещуньина с похвал вскружилась голова,

От радости в зобу дыханье спёрло, –

И на приветливы Лисицыны слова

Ворона каркнула во все воронье горло:

Сыр выпал – с ним была плутовка такова.

(И.А. Крылов)

***

Сеньора тетя! Мы стоим на страже

В Маморе. К счастью, я покуда цел

Вчера в тумане видел сквозь прицел

Рать мавров. Бьются против силы вражьей

Кастильцы, андалузсцы. Их плюмажи

Дрожат вокруг. Они ведут обстрел –

Затычками из фляжек. Каждый смел–

Пьют залпом, не закусывая даже.

Один герой в бою кровавом слег –

И богатырским сном уснул. Бессменно

Другой всю ночь точил кинжал и пику –

Чтобы разделать утренний паек.

А что до крепости, она отменна –

У здешних вин. Мамора. Хуанико.

(Луис де Гонгора)

ВРЕДНЫЕ СОВЕТЫ

Если ждет вас наказанье

За плохое поведенье,

Например, за то, что в ванной

Вы свою купали кошку,

Не спросивши разрешенья

Ни у кошки, ни у мамы,

Предложить могу вам способ,

Как спастись от наказанья:

Головою в пол стучите,

Бейте в грудь себя руками,

И рыдайте и кричите:

«Ах, зачем я мучил кошку?!

Я достоин высшей кары!

Мой позор лишь смерть искупит!»

Не пройдет и полминуты,

Как, рыдая вместе с вами,

Вас простят и, чтоб утешить,

Побегут за лимонадом.

И тогда спокойно кошку

Вы за хвост ведите в ванну,

Ведь наябедничать кошка

Не сумеет никогда.

(Г. Остер)

Если вы еще нетвердо

В жизни выбрали дорогу

И не знаете, с чего бы

Трудовой свой путь начать,

Бейте лампочки в подъездах!

Люди скажут вам «спасибо!»,

Вы поможете народу

Электричество сберечь!

(Г. Остер)

У меня для тебя столько ласковых слов и созвучий,

Их один только я для тебя мог придумать, любя.

Их певучей волной, то нежданно-крутой, то ползучей, –

Хочешь, я заласкаю тебя?

У меня для тебя столько есть прихотливых сравнений,

Но возможно ль твою уловить хоть мгновенно красу?

У меня есть причудливый мир серебристых видений –

Хочешь, к ним я тебя унесу?

Видишь, сколько любви в этом нежном взволнованном взоре.

Я так долго таил, как тебя я любил и люблю.

У меня для тебя поцелуев дрожащее море –

Хочешь, в нем я тебя утоплю?

(В. Гофман)

БАБОЧКА

Ты прав: одним воздушным очертаньем

Я так мила.

Весь бархат мой с его живым миганьем –

Лишь два крыла.

Не спрашивай – откуда появилась,

Куда спешу:

Здесь на цветок я легкий опустилась

И вот – дышу.

Надолго ли, без цели, без усилья,

Дышать хочу?

Вот-вот, сейчас, сверкнув, раскину крылья

И – улечу!

(А. Фет)

***

Я не любви твоей прошу.

Она теперь в надежном месте.

Поверь, что я твоей невесте

Ревнивых писем не пишу.

Но мудрые прими советы:

Дай ей читать мои стихи,

Дай ей хранить мои портреты, –

Ведь так любезны женихи!

А этим дурочкам нужней

Сознанье полное победы,

Чем дружбы светлые беседы

И память первых нежных дней...

Когда же счастия гроши

Ты проживешь с подругой милой

И для пресыщенной души

Все станет сразу так постыло –

В мою торжественную ночь

Не приходи. Тебя не знаю.

И чем могла б тебе помочь?

От счастья я не исцеляю.

(А. Ахматова)

СОНЕТ К ФОРМЕ

Есть тонкие властительные связи

Меж контуром и запахом цветка.

Так бриллиант невидим нам, пока

Под гранями не оживет в алмазе.

Так образы изменчивых фантазий,

Бегущие, как в небе облака,

Окаменев, живут потом века

В отточенной и завершенной фразе.

И я хочу, чтоб все мои мечты,

Дошедшие до слова и до света,

Нашли себе желанные черты.

Пускай мой друг, разрезав том поэта

Упьется в нем и прелестью сонета

И буквами спокойной красоты!

(В. Брюсов)

***

Опускается медленный-медленный вечер,

Золотятся и шепчут старинные липы –

Они видели наши случайные встречи

И припомнить другие свиданья могли бы.

Аполлона стрела унеслась за Фонтанку,

Артемида-охотница смотрит устало,

И герой похищает свою сабинянку...

Мы здесь были не раз, только этого мало!

Я любуюсь опять твоим профилем четким,

Рядом шелест волны, и слова твои – рядом.

Все же ты оглянись у чугунной решетки,

Покидая убежище Летнего сада.

Опадает платок лепестком ароматным

На гранитную солнцем нагретую лавку,

И летит петропавловский ангел обратно

Обнимать в синеве золотую булавку.

***

Ветер зимнюю книгу листал в это утро поземкою,

И слова о тебе замерзали на тонких ветвях,

Солнце в полдень играло со мною девчонкою звонкою,

И усталые сумерки окна включили в домах.

Фейерверки повисли на елках гирляндами пестрыми,

И бокалы, как нужно, шипящим шампанским полны.

Прочитаем ночную главу совершенно по-взрослому,

Как историю звезд из чернильницы полной луны.

Не спеши – продолжаем полетное это скольжение.

Этих пальчиков чутких внимательный нежный рассказ.

Дай запомнить тебя и свое удержать отражение

В тайне диких разрезов кошачьих египетских глаз...

Нынче ночь без границ и без правил для пьес драматических,

Я – твоя серенада и твой утонченный сонет.

Ты меня про и фай, как мелодию флейты лирической,

Чтобы пел ее ветер как минимум тысячу лет.

(В. Орешкин)

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: