МЕЖДОУСОБНАЯ СХВАТКА 6 страница

Вождь достиг крутого склона, куда не попадал свет луны. Он отпустил Рэда Фокса и уздечку, соскользнул с лошади, снял из-за спины лук и вынул из колчана две стрелы. Тенькнула два раза тетива. Вскинув руки, индеец и белый повалились в траву. Токей Ито подбежал, схватил ружья убитых, патронташи и вернулся к рыжей кобыле. Он снова навьючил на нее Рэда Фокса и прикрутил его к седлу с помощью лассо. Подвел лошадь к месту, где лежал его томагавк и ружье с расщепленным прикладом. Забрал с собой и это оружие. Теперь его целью была вершина, на которой он обосновался перед началом поединка.

Друзья Рэда Фокса наконец-то разобрались, в чем дело, и открыли огонь. Но Токей Ито был уже на вершине.

Убежище вождя было довольно удобно, и обзор из него при лунном свете был вполне надежный. То, что враги не заняли вершины, пока Токей Ито боролся с Рэдом Фоксом, было их главной ошибкой. Слишком уж они надеялись на победу Красного Лиса. Им пришлось призадуматься, как подобраться к индейцу по этой открытой местности. А у того в колчане была сотня стрел, было у него теперь и огнестрельное оружие, и вдоволь боеприпасов, у него была лошадь, которую он мог убить и съесть.

Тревогу у Токей Ито вызывал склон, который вел к излучине. Это была единственная сторона, где плохо просматривались подходы. Заросли ивняка служили хорошим укрытием. Однако Токей Ито удалось вовремя уловить там движение. Один из рэд-фоксовских головорезов выскочил из зарослей. Он тут же поплатился за этот неосторожный шаг. Стрела индейца настигла его…

Из ночной прерии послышалось монотонное индейское пение. Токей Ито прислушался. Пели на языке дакотов. Вождь узнал и голос: это была Унчида, мать Матотаупы. Она вернулась на этот берег и пела для сына, своего сына, который был окружен врагами. Токей Ито различил в темноте даже очертания ее фигуры. И никто из белых не пытался помешать ей. Даже у сброда Рэда Фокса она вызывала уважение. Унчида пела о Токей Ито и о своем племени. Она не знала усталости, и всю ночь слышался ее голос.

Луна завершила свой путь, поблекли звезды. Перед рассветом посвежело. Неслышно пролетела сова с добычей в когтях.

Токей Ито расстегнул карман Рэда Фокса. В одном из них он нашел скальп Матотаупы с черными волосами, в которых поблескивала седина. Он спрятал его у себя. Забрал он у врага и нож, которым был убит отец.

Наступил полдень. Никто не спешил лезть под огонь одного из лучших стрелков здешних мест. Время шло, и таким образом осуществлялось намерение вождя задержать врагов.

Дакота обратил свой взгляд на юг. Перед ним была неоглядная, слившаяся с небом прерия. Он и теперь еще различал темный след на траве, оставленный колонной много дней тому назад. След этот тянулся из затянутой дымкой дали, он тянулся из бескрайних земель, принадлежащих дакотам… Он вел через реку на чужбину. Еще ночь и день и еще одна ночь — и кони, навьюченные скарбом и тянущие волокуши, пересекут границу Канады, достигнут свободной прерии и спасительного леса. В течение этого времени вождю нужно держать врагов. Потом он может уйти. Ему нельзя умирать. В своей нескончаемой песне Унчида пела о том, что сыновья Большой Медведицы ждут своего вождя, он нужен им.

Из прерии просвистело несколько пуль. Токей Ито дал из своего ружья ответ. И снова вокруг было тихо. Ведь люди, которые были там, внизу, боролись не за свой народ и не против его народа, они боролись за приз, и подвергать себя смертельному риску они не хотели. К тому же с ожиданием шансы их возрастали, потому что усталость и бессонница в конце концов должны были довести дакоту до полного изнеможения.

Наступил вечер. Последние лучи заходящего солнца красными бликами гасли на сочной зелени. До наступления темноты Токей Ито успел заметил, что многие из всадников спешились. Ему труднее стало в сумерках наблюдать за ними, но он был уверен, что, как только они зашевелятся и станут придвигаться к нему, он их своевременно заметит.

Всю ночь раздавалась в темноте песня Унчиды. Напасть враги так и не отважились.

Наступил день. Еще один день, когда враги боялись показаться дакоте на глаза. Они ждали. А взгляд Токей Ито все чаще и чаще обращался на юг. Там вдали — Лошадиный ручей. Там, на Белой реке, оставались еще братья и сестры по племени, безропотно переносящие голод и гнет уайтчичунов: ведь ушла попытаться начать новую жизнь пока лишь небольшая горстка. Да, он должен убежать от уайтчичунов, он должен жить для своего народа.

День прошел. Снова солнце склонилось к западу и закатилось. Снова землю окутала тьма.

Со стороны лога выстрелили. Дакоту резко ударило по голове, красные круги завертелись у него перед глазами. Напрягая волю, он сполз в ложбинку, откуда неосторожно высунулся в темноте. Руки его нащупали ружье, и он выстрелил, ещё не соображая, куда. Там, внизу, не должны догадаться, что он хоть на мгновение вышел из строя. Иначе он пропал.

За выстрелом дакоты последовали ответные выстрелы, но в него было уже не попасть. Раненый достал полоску лыка, нащупал рану. Руки его стали мокрыми от крови, но повязку он все-таки наложить сумел. Потом руки его бессильно упали и он прилег. Снизу больше не стреляли. Токей Ито сознавал, что сам виноват: когда начала выходить луна, нужно было прятаться.

Далеко на севере Токей Ито заметил пылающую точку. Призрачный огонек был еле различим. Может быть, это сигнал, что колонна перешла спасительную границу Канады и достигла лесных гор? Значит, можно и даже нужно попытаться ускользнуть от врагов.

Токей Ито почувствовал вокруг какое-то движение. Оно было совершенно бесшумным, но острые глаза его все же замечали то тут, то там перемещающиеся тени. Временами ему казалось, что это шевелится трава. Но тени приближались, сомнений больше не было. Они, видимо, начали подползать сразу же с наступлением темноты.

Осторожно, без единого выстрела враги все плотнее и плотнее окружали его. Резкий свисток донесся от излучины. Темные фигуры оторвались от земли; побежали вверх по склону, подпрыгивая и нагибаясь. Послышались крики. Затрещали револьверные выстрелы.

Токей Ито выпустил несколько стрел в тех, что бежали по гребню холма. Он знал, что всех ему не перебить. Первых приблизившихся к ложбинке он уложил из револьвера. Затем опять продолжал стрелять из лука, и с каждым его выстрелом падал сраженный враг.

Рыжую кобылу задела вражеская пуля. Она подскочила и от испуга понеслась вниз по склону. Атакующие бросились за испуганной лошадью: они боялись, что с нею может ускользнуть и дакота. Они пытались поймать кобылу, стреляли ей вслед, орали.

Дакота снова стал стрелять по врагам. Вырывавшихся вперед настигали его стрелы, но число врагов росло, и они уже достигли вершины. В последний момент вождь спрятался за стволом дерева. Он не стрелял и можно было подумать, что он убит или ранен.

И вот с громкими воплями враги преодолели последние метры. По краям ложбины выросли их силуэты: широкополые шляпы, длинные косы, бороды, бритые подбородки… Замелькали в воздухе приклады, затрещали винтовочные и револьверные выстрелы. Токей Ито тоже взялся за револьвер. Барабан повернулся, раздался треск выстрелов, беспомощно закачавшись, попадали в ложбину сраженные налетчики.

Вождь прекратил стрельбу и, как змея, проскользнул к только что убитым врагам. Он отшвырнул прочь свой светлый костяной лук и улегся рядом с убитым индейцем.

Охотники за скальпами снова, словно живые тени, замаячили на краю ложбинки. Задние напирали на них, орали, а эти, молча, локтями и ногами отпихивались от них. Четверо принялись обшаривать убитых, другие с проклятьями собирали их оружие.

— Кто нашел его, должен сказать! — крикнул кто-то сердитым голосом в темноту. — Этот негодяй, схвативший скальп, должен сказать!

— Тихо! — повелительно произнес другой. — Назад! Вон из этой ямы! Что вы топаете, как стадо быков. Двое ко мне. Осмотрим убитых.

Токей Ито увидел силуэт говорившего: высокий, узкоголовый, борода клинышком — Шарлемань. Он присутствовал при переговорах вождя с Рэдом Фоксом. Итак, будут искать среди убитых!

Двое нагнулись. В одном из них дакота узнал Филиппа. Тот нашел лук вождя и поднял его для всеобщего обозрения.

— Если к этому добавить еще какой-нибудь черный скальп, можно произвести впечатление! — заметил второй.

Находчивый малый — это был Луис-канадец — решил не откладывая и осуществить свою идею. Он вцепился в волосы Токей Ито, однако из предосторожности все же спросил:

— Ну что, ты готов, мой краснокожий брат?

— Нет, — ответил вождь, как будто он был одним из индейцев-разведчиков, раненных в перестрелке. — Оставь мои волосы в покое, или я сейчас проткну тебя. Токей Ито здесь нету. Он убежал!

— Проклятье! — Шарлемань, который тоже услышал эту новость, затеребил свою бороду. — Проклятье! Видно он и впрямь был живехонек. Наверное, уполз к излучине, сидит там в зарослях, посматривает на нас, чего доброго еще и выстрелит…

И тут со стороны излучины раздался выстрел. Шарлемань упал. Он был убит наповал.

На мгновение стало тихо. Охотники за скальпами словно остолбенели. Но тут же поднялась необыкновенная суета. Они были убеждены, что стрелял Токей Ито. Сломя голову понеслись они вниз, чтобы поймать стрелка. Их голоса звучали все дальше и дальше.

Может быть, вернее было бы сбежать по склону с толпою преследователей, а там, в долине, как-нибудь ускользнуть от них? Нет, он и так уже едва держался на ногах от усталости. И повязка у него сбилась, из раны текла кровь. Он стал приводить в порядок повязку. Он был один. Один ли?.. Все ли убежали в долину?

Нет, не все: вождь увидел в темноте смутное очертание фигуры. Словно из-под земли выросла эта тень. На фоне неба можно было заметить, что это индеец, высокий, худой, несомненно, молодой, длинные, распущенные волосы опускались ему на спину.

— Они дураки, — тихо произнес он довольно приятным голосом. — Я один узнал тебя и буду с тобой бороться, чтобы пришить твой скальп к своему мундиру. Ты — Токей Ито. Твой нож выдал тебя.

— Да, я Токей Ито, — спокойно ответил вождь. — Давай же нападай на меня. Но если я окажусь победителем, ты возьмешь в жены девушку из наших палаток.

— О! — произнес удивленный молодой воин. — Мое имя Шудегача, я из племени понка, и я не хочу жениться на ваших женщинах. Мне нужен твой скальп, вождь!

— Ты можешь его добыть, Шудегача.

— Да-да! — горячился юноша. — И я это сделаю. Почему ты издеваешься надо мной? Или ты думаешь, мой томагавк затупился?

— Нет, я этого не думаю. Твой томагавк остер, и твои мысли — умные мысли. Ты, наверное, получишь скальп Токей Ито. Токей Ито ранен и не сможет бороться с тобою в полную силу. Ты можешь это проверить. Если ты добудешь мой скальп, они дадут тебе двести долларов и наградят поездкой в Вашингтон. Твои белые и краснокожие братья убежали, и эти блага достанутся тебе, тебе одному. За храбрость тебе хорошо заплатят, сын понка, так, как заплатили однажды изменнику, убившему Понтиака.

Молодой воин пренебрежительно свистнул.

— Я не поеду в Вашингтон, Токей Ито, сын Матотаупы, и мне не нужны двести долларов. Я не белый человек, который задолжал Меховой компании и хочет расплатиться твоими волосами. Я добываю твой скальп для того, чтобы мое имя поминали на праздничных кострах. Твои отцы убивали моих отцов. Вы, дакоты, нас преследовали, пока были сильны, преследовали, как волки преследуют добычу. Один дакота похитил мою сестру Монгшоншу. Его зовут Четанзапа, и он принадлежит к твоим палаткам.

— Войны-понка проникали в наши места охоты, ты это знаешь, Шудегача!

— Да, я это знаю. Стада бизонов много лет и зим тому назад покинули наши прерии, и женщины, и дети у нас голодали. Нам пришлось искать бизонов в ваших местах охоты.

— Белые люди со своими скорострельными винтовками уничтожили так много бизонов, что и вам и нам пришлось голодать.

Понка некоторое время молчал.

— Ты боишься со мной драться, Токей Ито? — вдруг произнес он. — Может быть, ты хочешь просить прощения у белых людей?

Токей Ито подошел к понке: у раненого вождя не было сил спасаться бегством и он пошел навстречу врагу. Лицо к лицу подошел вождь к нему, и, едва последние слова слетели с губ понки, кулак вождя опустился на голову молодого воина. Понка упал. Токей Ито прижал его коленом к земле и связал.

Издалека донеслись винтовочные выстрелы, потом топот копыт. По-видимому, охотники за скальпами добрались до своих коней, которые были спрятаны в долине, и верхом преследовали неизвестного, который выстрелил в решающий момент.

Из долины тянуло сыростью. Токей Ито мучила жажда. Он покинул ложбину и пополз вниз, пополз так, как будто там были враги и он собирается за ними понаблюдать. Запах воды манил его все сильнее и сильнее. Едва он достиг первой лужицы, он жадно приник к ней и стал пить мутную воду большими глотками. От боли у него снова закружилась голова. Рана оказалась тяжелее, чем он думал. Он упал. Под ним была влажная земля, его обдувал холодный ветер, однообразно шумела река. Не в силах больше бороться с собой, он закрыл глаза и заснул.

Когда он очнулся, небо на востоке чуть-чуть посветлело. Он постарался определить место, где лежал. Оказалось, что он находится в кустарнике, среди вынесенных рекой на берег деревьев: неплохое укрытие подобрал он себе в темноте. Потом вождь сообразил, что ему опять предстоит карабкаться на вершину: ведь там остался его пленник.

Дакота выбрался из зарослей ивняка и пополз в гору. Наконец он добрался до ложбины, где ему пришлось провести два дня и три ночи. Связанный понка лежал на том же месте. Полное спокойствие. Скоро коршуны и волки примутся за свое дело и не останется никаких следов того, что тут происходило.

Вождь окинул взглядом даль. Далеко внизу, на берегу реки он увидел Буланого и рыжую кобылу. Они вместе щипали траву. Но глаза его искали другое: ему надо было знать, не стал ли жертвой охотников за скальпами стрелок, уложивший Шарлеманя? Если он жив, должен же он как-нибудь себя проявить. Этот стрелок был кровный брат Токей Ито — сиксик Гром Гор. Он должен был сообщить об исходе его борьбы роду Медведицы.

Рассвело. Из травы на склоне холма показался индеец. Не таясь, он шел к вершине. Он был высок и строен. Токей Ито поднялся навстречу ему, кровные братья приветствовали друг друга. И Унчида подошла к ним.

— Наши враги приняли тебя за Токей Ито, — сказал дакота Грому Гор. — Известно им, что ты жив?

— Нет. Они думают, что я убит. А я скрылся в Илистой воде, потом я потихоньку выбрался из реки и еще понаблюдал, что будут делать охотники за скальпами. Они взяли твой костяной лук и сняли скальп с краснокожего разведчика, которого я застрелил, когда они за мной гнались. Этот скальп с луком они теперь продадут, как твой. Довольные, они ускакали прочь.

— Вот, — сказал Токей Ито и показал на связанного понку, — это единственный из врагов, кто знает, что Токей Ито жив. Он не должен меня выдать. Для уайтчичунов Токей Ито убит.

— Ты заставишь его молчать?

— Он может выбрать: смерть или жизнь в наших палатках.

Дакота посмотрел пленнику в глаза. На лице молодого человека отражалась борьба благоразумия с упрямством и ненавистью.

— Ты пришел из своих палаток или состоишь на службе у Длинных Ножей? — спросил его Токей Ито.

— У понка нет больше своих палаток, — с горечью ответил молодой индеец. — Злой дух, которого занесли к нам белые, голод, стрелы и пули дакотов истребили наших воинов. Последние ушли в резервацию. Я остался в прерии и ловил бобров с одним из белых.

— Твоя сестра Монгшонша живет у нас. Не хочешь ли и ты поселиться в палатках рода Медведицы и разводить вместе с нами пятнистых бизонов и выращивать хлеб?

— В резервации?

— Нет, на воле, на нашей собственной земле. Земля здесь плодородная. — Токей Ито посмотрел на сочные зеленые луга, на красноватые склоны холмов. — Тогда нам не придется голодать, не придется убивать друг друга.

— Это хорошо, на это я согласен.

— Понка принадлежит к той же большой группе племени, что и дакота, — к сиу. Мы всегда были братьями, мы и впредь будем братьями. Хау! Поспеши же, мой юный брат, к лесным горам и сообщи, что Токей Ито, Гром Гор и Унчида скоро будут в палатках.

Шудегача был развязан и отправился в путь. Он помчался по склону в долину, и оба вождя видели, как он переплыл реку, как достиг протянувшейся далеко на север прерии.

Токей Ито смотрел ему вслед. Там, за кипящей утренним туманом долиной, за неоглядной волнистой прерией, темнели у горизонта горы. Склоны их поросли лесом. Где-то там, где соседствуют луг и лес, у прозрачного ручья стоят типи рода Медведицы. Кожаные полотнища их уже подняты, на огне готовится пища.

Лицо Токей Ито озарила радость. Не было больше врагов у него и у его племени. Сыновья Большой Медведицы могли начинать новую жизнь.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: