рнп 5 ЯРЮРЕИ:
лЕРНДХВЕЯЙХЕ ОНДУНДШ Й ЮМЮКХГС ТХМЮМЯНБНЦН ЯНЯРНЪМХЪ ОПЕДОПХЪРХЪ
оПНАКЕЛЮ ОЕПХНДХГЮЖХХ ПСЯЯЙНИ КХРЕПЮРСПШ уу БЕЙЮ. йПЮРЙЮЪ УЮПЮЙРЕПХЯРХЙЮ БРНПНИ ОНКНБХМШ уу БЕЙЮ
уЮПЮЙРЕПХЯРХЙЮ ЬКХТНБЮКЭМШУ ЙПСЦНБ Х ЕЕ ЛЮПЙХПНБЙЮ
яКСФЕАМШЕ ВЮЯРХ ПЕВХ. оПЕДКНЦ. яНЧГ. вЮЯРХЖШ
йюрецнпхх:
- юПУЕНКНЦХЪ
- юПУХРЕЙРСПЮ
- юЯРПНМНЛХЪ
- юСДХР
- аХНКНЦХЪ
- аНРЮМХЙЮ
- аСУЦЮКРЕПЯЙХИ СВ╦Р
- бНИМНЕ ДЕКН
- цЕМЕРХЙЮ
- цЕНЦПЮТХЪ
- цЕНКНЦХЪ
- дХГЮИМ
- хЯЙСЯЯРБН
- хЯРНПХЪ
- йХМН
- йСКХМЮПХЪ
- йСКЭРСПЮ
- кХРЕПЮРСПЮ
- лЮРЕЛЮРХЙЮ
- лЕДХЖХМЮ
- лЕРЮККСПЦХЪ
- лХТНКНЦХЪ
- лСГШЙЮ
- оЯХУНКНЦХЪ
- пЕКХЦХЪ
- яОНПР
- яРПНХРЕКЭЯРБН
- рЕУМХЙЮ
- рПЮМЯОНПР
- рСПХГЛ
- сЯЮДЭАЮ
- тХГХЙЮ
- тНРНЦПЮТХЪ
- уХЛХЪ
- щЙНКНЦХЪ
- щКЕЙРПХВЕЯРБН
- щКЕЙРПНМХЙЮ
- щМЕПЦЕРХЙЮ
9 ЯРПЮМХЖЮ.
- Добрый вечер Александр Иванович, - ответил оперативник.
- Если ты с хорошими новостями, то он возможно и добрый, - проходя в комнату, сказал генерал.
- К сожалению, порадовать мне Вас нечем. Более того, есть не очень приятные новости.
- Что, нашли её убитой? - встревожился Герасимов.
- Нет. Не нашли. Я вместе с участковым милиционером осмотрел её квартиру.
- Нашел что-то интересное?
- И да, и нет. Все вещи. Все документы на месте. Золото и деньги, тоже не тронуты. В том числе четыреста американских долларов. Такое впечатление, что официантка вышла на пять минут и растворилась в воздухе. Ничего не обычного в квартире я не обнаружил, за исключением одной маленькой баночки с таблетками.
Стояла она не рядом с медикаментами в шкафу, в ванной комнате, а на кухне среди посуды. "С чего бы это?" - спросил я себя. На баночке не было маркировки, а в ванной все таблетки с этикетками. Как положено. Я отвез препарат в лабораторию. В Киев. И получил от химиков прелюбопытный ответ.
- Ты хочешь сказать, что там был яд, предназначенный для меня? Что подлая рука империализма замахнулась на боевого генерала? - тон Герасимова был пренебрежительно-ехидный.
- Нет. Александр Иванович. Никто Вас убить не собирался. Таблетки эти лет пять назад изобрели в лабораториях ЦРУ, для повышения работоспособности своих агентов. Они поднимают кровеносное давление. Но в последствии выяснилось, что он имеют очень интересный побочный эффект, - оперативник внимательно посмотрел на генерала и добавил. - Таблетки эти, поднимая давление, поднимают и кое-что еще.
- А именно?
- Ну, Александр Иванович, неужели не догадываетесь?
Генерал нахмурился, его стал раздражать тон оперуполномоченного.
- Они резко повышают мужскую силу, - сказал оперативный работник. - И недавно в США начался их массовый выпуск, как средство от импотенции. Называется это "лекарство" "Сиалис". Так что, кого-то Верочка этим средством потчевала.
- Кого мне ясно. Не ясно, с какой целью, - задумчиво сказал Герасимов.
- Ну, раз цель не ясна и результат преступной деятельности не обнаружен, то я докладывать о своих находках никому не буду. А Вам, генерал, советую о девушке забыть. Слишком все это туманно. Неожиданно появилась, также неожиданно исчезла. Как мираж.
10 декабря 1991года. Киев
Во дворце культуры "Украина" собрались все районные и городские "доверенные лица" новоизбранного президента. Собрались в ожидании раздачи заслуженных подарков. Шоколадных зайчиков, в красивой бумажной обертке, собравшимся раздавать не планировалось. "Доверенные лица" готовились разделить власть в пятидесятимиллионной Украине.
До начала мероприятия оставалось сорок минут. Генерал Герасимов сидел в приемной кабинета директора дворца, в ожидании когда его примет лично президент страны. Его аудиенция была назначена на семнадцать тридцать. В восемнадцать ноль-ноль президент должен был сидеть в президиуме торжественного собрания.
Офицер охраны пригласил Александра Ивановича в кабинет. Одновременно из другой двери в помещение вошли несколько журналистов. Когда Герасимов дошел до средины ковровой дорожки, президент сделал несколько шагов ему навстречу и остановился в метре от генерала.
- Поздравляю Вас пан генерал-майор авиации с присвоением Вам почетного звания "Первый казак Украины". Так же, от имени правительства, за огромный вклад в укрепление обороноспособности нашей страны, я награждаю Вас памятной медалью. Примите грамоту и медаль.
Президент предал в руки Герасимова лист бумаги и пластмассовую коробочку..
- Служу народу Украины, - торжественно ответил Герасимов.
Герасимов протянул президенту для пожатия руку, но тот взял Александра Ивановича за плечо и развернул к журналистам. В этот момент защелкали вспышки фотоаппаратов. Закончив съемки журналисты поспешили на выход из кабинета. Генерал и президент продолжали улыбаться друг другу, стоя посреди ковра. Как только офицер охраны закрыл за газетчиками дверь президент подошел к столу и взял с него ещё один лист бумаги.
- Приятная часть нашей встречи закончилась, - продолжая улыбаться своей обезоруживающей улыбкой, сказал он. - Ознакомьтесь с моим указом об увольнении Вас из рядов вооруженных сил Украины.
Если бы Герасимова сбили над океаном китайские истребители, он удивился бы наверно меньше. Глядя в приказ, Герасимов произнес:
- Как? - и поперхнулся на вздохе. - За что?
- Ни за что? А почему? Вот, ознакомьтесь, это настоящее заключение врачебно-летной комиссии.
Герасимов смотрел в печатные буквы и они прыгали перед его глазами. "ВИЧ-инфекция".
- Не может быть. Я здоров как бык.
- Высоцкий пел: "Как два быка", - задумчиво произнес президент и повернулся к Герасимову спиной. Охранник подошел к генералу и тихо, но властно сказал:
- Аудиенция окончена.
- Это заговор. Я сделал большое дело для Украины и стал не нужен. Так Вы отблагодарили меня, - он швырнул на пол грамоту и медаль, порвал указ о увольнении в запас и быстро вышел из кабинета.
- Такой заслуженный человек, а совсем не умеет себя вести. Сережа. Ты это видел? - обращаясь к офицеру охраны спросил президент, и не дожидаясь ответа продолжил своим мягким голосом с приятным южно-украинским акцентом. - Он был хорошим летчиком-ракетоносцем, а сейчас стал спидоносцем. Ведет же себя так, как будто мы ему все должны. Нужно было соблюдать моральный кодекс строителя коммунизма, а не изменять жене с блядями.
Огромный Сережа молча ждал, что еще скажет "патрон".
- Ты разберись с ним. Не дело это, когда люди в таком звании болеют такими болезнями. Да еще и не умеют себя при этом вести.
Выйдя из дворца, генерал сел в машину и сказал водителю:
- На стацию переливания крови
- Я не знаю, где находятся они в Киеве.
- Спроси у первого встречного таксиста.
В лаборатории станции он попросил сделать ему анализ крови на СПИД.
- Вам для работы или для себя? - спросила пожилая лаборантка
- Для работы, - буркнул в ответ Герасимов, закатывая рукав форменной рубашки.
Мысль о том, что Вера могла заразить его СПИДом, Герасимов гнал от себя. "Не могла официантка быть зараженной. Они ведь все сдают анализы крови. Регулярно. Начпрод бы её не принял, если бы не убедился, что у неё есть справка. Сам, наверняка, каждую пробует при приеме на работу".
Медсестра не спешила перевязывать резиновым жгутом вены Герасимова. Она медленно заполняла медицинскую форму, вписала фамилию, имя и отчество, затем внесла в неё данные о месте жительства и месте работы. Наконец закончив с бумагами, она подняла на генерала свои добрые глаза и простодушно сказала:
- Генерал, если Вам это нужно для работы, то заплатите мне пять долларов, и я не буду ковырять ваши вены толстой иглой. Зачем мучить хорошего человека.
У генерала обмерло сердце. Он всё сразу понял. Ни одна официантка никогда не позволяла колоть себе вены. Они просто приносят в лабораторию зеленые "пятерки" и получают нужную им справку. Сдавать анализ Герасимову не было смысла. Он молча поднялся и вышел из кабинета. "Всё, я уже живой труп. Никто никакой провокации против меня не организовывал. И заговора никакого не было. Просто врачи побоялись мне об этом сказать месяц назад. Зря я психанул у президента. А впрочем, какая сейчас разница." Генерал вернулся к машине. Хотелось побыть одному.
- Я отпускаю тебя на сутки в увольнение, - сказал он солдату-водителю и сел за руль.
Домой к жене ехать не хотелось, он вернулся в служебную квартиру в Белую Церковь. В девять часов вечера ему позвонил его заместитель и попросил срочно приехать в Узин. "Быстро они меня с должности снимают. Не дают и с мыслями собраться". Он вывел машину за город и остановил стрелку спидометра на скорости "сто". Ночью Александр Иванович ездил на двадцать километров в час медленнее, чем днем. Он ехал и думал, как за последние два месяца менялась его жизнь. "Два месяца - как полет боевой ракеты. Стремительный старт, невесомость, и жуткое, все разрушающее падение. Сначала рухнула стран, затем я потерял возлюбленную, а сейчас теряю работу и здоровье, а вместе со здоровьем и жизнь. И этот долбанный трактор. Куда ты едешь ночью?" Обгоняя медленно катящийся "Беларусь", Александр Иванович повернул руль автомобиля влево, проскочил несколько десятков метров по полосе встречного движения и не успел вернуться в свой ряд, как из-за поворота, ослепляя его дальним светом, появился "КАМАЗ".
От лобового удара тело генерала, пробив стекло, вылетело из "Волги", ударилось о решетку радиатора грузового автомобиля и бесформенной массой сползло на вздыбленную крышку капота. "КАМАЗ" протащил изуродованную "ГАЗ-31" полсотни метров и остановился. А трактор свернул на проселочную дорогу и попылил между рядов не убранной кукурузы.
12 декабря 1991 года. Киев
- Макар Данилович, Вы знаете, генерал Герасимов погиб в автомобильной катастрофе.
- Что? - отрываясь от бумаг, поднял взгляд президент.
- Генерал Герасимов погиб в автомобильной катастрофе.
- Как? - снимая очки, спросил "хозяин"
- Вчера ночью срезал поворот и врезался в "КАМАЗ", по дороге из Белой Церкви в Узин.
- Что с водителем "КАМАЗа"?
- Водитель в это время бегал по стоянке возле придорожного ресторана. В ста километрах от места столкновения. "КАМАЗ" вез ковры из одесского порта в Киев, и пока водитель ужинал, неизвестные преступники угнали машину.
- Как грузовик мог попасть на дорогу Кагарлык - Белая Церковь, она же в стороне от одесской трассы.
- Наверно обходил посты ГАИ.
- Что с угонщиком? - поморщившись, спросил президент.
- Его не нашли. Очевидно, за грузовиком шла легковушка с сообщниками и они его подобрали. Сразу после ДТП.
На журнальном столике в кабинете президента стояла шахматная доска с неоконченной партией. Макар Данилович подошел к столику, снял с доски белого слона и бросил его в мусорную корзину.
- Жаль, что погиб генерал. Хороший был летчик, - сказал президент и вновь углубился в чтение документов.
2 февраля 2001 года. Прилуки.
Заместитель министра обороны Украины, главнокомандующий Военно-Воздушными силами генерал-полковник Виктор Стрельников прогуливался по красной ковровой дорожке, постеленной на бетон взлетно-посадочной полосы, в сопровождении высокопоставленного представителя военного ведомства США Томаса Квеннинга. До начала торжественного уничтожения последнего стратегического авиационного комплекса Ту-160 оставались считанные минуты. Бывшие заклятые враги увлеченно обсуждали свою предыдущую встречу, когда в такой же торжественной обстановке были уничтожены четыреста восемьдесят три крылатые ракеты воздушного базирования Х-55.
- Как там наш Ту-95МС, с бортовым номеров девяносто четыре, Вы его уже установили в музее, в Вашингтоне? - спросил командующий ВВС.
Выслушав вопрос в переводе старшего лейтенанта, семенящего за спинами генералов, мистер Квеннинг ответил:
- Он пользуется популярностью, даже большей, чем наш Б-52. Особенно публику удивляет то, как вам удалось на одном и том же двигателе установить винты, вращающиеся в разную сторону.
- Да, соосное вращение винтов было хорошей находкой советских конструкторов авиационных двигателей. Мы на вертолетах такие же имеем, - почти заискивающе произнес Стрельников.
- Знаю, вертолёты конструкторского бюро Камова, - без особого энтузиазма ответил американец.
К беседующим высоким гостям подбежал командир Прилукской авиабазы полковник Литвиненко.
- Товарищ генерал-полковник, подразделения военно-воздушной базы для торжественной разделки последнего стратегического ракетоносца Ту-160 построены. Разрешите приступить к резке фюзеляжа?
Стрельников взглянул на заокеанского гостя и Квиннинг кивнул головой в ответ на немой вопрос главкома.
- Приступайте, - скомандовал заместитель министра обороны Украины.
Над аэродромом зазвучала музыка "Дайри Страйтс".
Мощная, металлорежущая машина лязгая гусеницами по бетону приближалась к Ту-160-му. Строй офицеров всколыхнулся, руки многих из военнослужащих потянулись за носовыми платками. Слезы катились из глаз летчиков и штурманов. Некоторые ветераны вполголоса матерились, иные шепотом бормотали проклятья. Огромные механические ножницы японского чуда техники коснулись кабины самолёта и острый нос упал у передней стойки. Остекление лопнуло и мелкие кусочки брызгами разлетелись на десятки метров вокруг. Затем металлические ножницы отсекли крылья и хвост крылатой машины. Прапорщики из технико-эксплуатационной части, с бензопилами в руках, приступили к резке крупных частей на более мелкие. Линии разреза были аккуратно начерчены американскими авиационными инженерами заранее. Вечному антагонисту нельзя было дать ни одного шанса на восстановление этих машин в будущем.
- Я надеюсь, что Вы правильно распорядились теме семью миллионами долларов, которые мы выделили Вам на разделку самолётов? - спросил Стрельникова Томас Квеннинг.
- Да конечно, но контракт на утилизацию ракетоносцев был заключен на тринадцать миллионов, когда мы можем рассчитывать на получение еще шести? - ответил вопросом на вопрос генерал-полковник.
- Никогда, - прозвучал жесткий ответ. - Не надо было возвращать России восемь Ту-160-х и три Ту-95-х в 1999 -году. И пятьсот восемьдесят крылатых ракет Вы тоже отдали, Виктор. А ведь я Вас лично просил не делать этого.
- Это было не мое решение. Вы же сами знаете, что вопрос решался на уровне президентов двух стран. За одиннадцать самолетов и почти шестьсот ракет Россия списала Украине двести семьдесят пять миллионов долларов газового долга.
- Так чего же вы тогда печётесь о шести миллионах, которые наш Конгресс обещал Украине.
- Так мы же не получили от России эти деньги, а списали с государственного долга. А нам нужны живые доллары.
- Живые доллары нужны всем. Запомните мои слова. Будут у руля вашего государства более покладистые руководители, будут вам и живые доллары, - ответил Томас Квеннинг.
На лице генерал-полковника легко читалось разочарование. Уловив изменения настроения Стрельникова Квеннинг добавил:
- К Вашему сведению, Виктор, наш военный министр Уильям Коен подписал документ о продлении финансирования программы уничтожения наступательного вооружения до 2006-го года. Конгресс выделит на это ещё шестьдесят девять миллионов. Так, что у Украины по прежнему есть надежный заокеанский партнер. Я думаю, что нам пора ехать в Киев. Ваши техники теперь и без нас дорежут эту кучу металлолома.
мЕ МЮЬКХ, ВРН ХЯЙЮКХ? бНЯОНКЭГСИРЕЯЭ ОНХЯЙНЛ: