Наивный и утонченный фальсификационизм.

Утонченный фальсификационист допускает, что любая часть научного знания может быть заменена, но только при условии, что это будет “прогрессивная” замена, чтобы в результате этой замены могли быть предсказаны новые факты При такой рациональной реконструкции “негативные решающие эксперименты” не играют никакой роли Он не видит ничего предосудительного в том, что какая то группа блестящих исследователей сговариваются сделать все возможное, чтобы сохранить свою любимую исследовательскую программу (“концептуальный каркас”, если угодно) с ее священным твердым ядром Пока гений и удача позволяют им развивать свою программу “прогрессивно”, пока сохраняется ее твердое ядро, они вправе делать это Но если тот же гений видит необходимость в замене (“прогрессивной”) даже самой бесспорной и подкрепленной теории, к которой он охладел по философским, эстетическим или личностным основаниям — доброй ему удачи! Если две команды, разрабатывающие конкурирующие исследовательские программы соревнуются между собой, скорее всего, победит та из них, которая обнаружит более творческий талант, победит — если Бог не накажет ее полным отсутствием эмпирического успеха Путь, по которому следует наука, прежде всего определяется творческим воображением человека, а не универсумом фактов, окружающим его Творческое воображение, вероятно, способно найти новые подкрепляющие данные даже для самых “абсурдных” программ, если поиск ведется с достаточным рвением. Этот поиск новых подтверждающих данных — вполне естественное явление Ученые выдвигают фантастические идеи и пускаются в выборочную охоту за новыми фактами, соответствующими их фантазиям Это можно было бы назвать процессом, в ко тором “наука создает свой собственный мир” (если помнить, что слово “создает” здесь имеет особый, побуждающий к размышлениям смысл) Блестящая плеяда ученых, получая финансовую поддержку процветающего общества для проведения хорошо продуманных экспериментальных проверок, способна преуспеть в продвижении вперед даже самой фантастической программы или, напротив, низвергнуть любую, даже самую, казалось бы, прочную цитадель “общепризнанного знания”

16. Приложение парадигмальной модели к истории развития геологии.

Философия геологии.
 Геология сейчас осваивает математические методы, но до совершенства далеко.
В геологии имеется огромное многообразие дисциплин, огромное количество эмпирического материала, высокий процент прикладных знаний. В то же время сами геологи говорят о том, что номологическая база науки (база законов) существенно проигрывает всем другим дисциплинам. Отсутствие законов - этопроблема не природы, а проблема науки. Это предполагает наличие идеализации высокого уровня, чего в геологии нет.
Проблемы:

· Нарастание инерционности процессов

· Неполнота знаний о геологическом времени.

· Неполнота знаний о геологическом времени.

Геологические парадигмы:

Фиксизм - в ее рамках были освоены многие тысячи месторождений. (здесь можно рассказать, что сначала была теория геосинклиналей, рассматривали только вертикальные движения)

Мобилизм - движения литосферных плит, глобальные тектонические процессы. (появилась тектоника литосферных плит, потому что изучали породы, разрезы, живность и поняли, что континенты были вместе раньше и есть место горизонтальным движениям. Но на самом деле это спорный вопрос, есть до сих пор много противоречий этому и много не объяснено, так что это еще не конец)

Синергетика - идеи диссипативных систем. (Синерге́тика — междисциплинарное направление науки, изучающее общие закономерности явлений и процессов в сложных неравновесных системах (физических, химических, биологических, экологических, социальных и других) на основе присущих им принципов самоорганизации.

Синергетика изначально заявлялась как междисциплинарный подход, так как принципы, управляющие процессами самоорганизации, представляются одними и теми же (безотносительно природы систем), и для их описания должен бы быть пригоден общий математический аппарат.

Область исследований синергетики чётко не определена и вряд ли может быть ограничена, так как её интересы распространяются на все отрасли естествознания. Общим признаком является рассмотрение динамики любых необратимых процессов и возникновения принципиальных новаций.

Диссипативная система (или диссипативная структура, от лат. dissipatio — «рассеиваю, разрушаю») — это открытая система, которая оперирует вдали от термодинамического равновесия. Иными словами, это устойчивое состояние, возникающее в неравновесной среде при условии диссипации (рассеивания) энергии, которая поступает извне. Диссипативная система иногда называется ещё стационарной открытой системой или неравновесной открытой системой.

ПАРАДИГМАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ СТРУКТУРЫ НАУКИ – модель понимания научной деятельности и механизмов научных революций в концепции Т.Куна, согласно которой в основе любой научной дисциплины лежит парадигма, принимаемая всеми учеными, работающими в рамках этой дисциплины. Например, парадигма физики определяет класс объектов, которые считаются физическими объектами; совокупность приборов и методов, адекватных задачам физического исследования; способы интерпретации фактического знания и т.д. Отсутствие единой парадигмы свидетельствует о ненаучности (или донаучности) данной области знания. Становление любой науки связано с формированием ее фундамента, образца (для физики эту роль выполняла механика Ньютона, для химии – работы Лавуазье и т.д.). Исследовательская работа в рамках парадигмально упорядоченной дисциплины заключается в открытии новых областей применения парадигмы, в выводе из нее всех возможных следствий, а также в поисках путей согласования с парадигмой «неудобных» фактов. В последнем случае научная деятельность понимается как защита парадигмы, «решение головоломок» – построение частных теорий, позволяющих интерпретировать фактический материал в соответствии с принятой парадигмой. Революции в науке связаны с появлением и распространением в дисциплинарном научном сообществе новой парадигмы. Разные парадигмы являются принципиально несовместимыми – отсутствует возможность «критического эксперимента», опровергающего ту или иную парадигму, коль скоро каждая из них дает свою интерпретацию факта. Выбор научного сообщества в пользу той или иной парадигмы основывается на внеэмпирических критериях. В этом смысле концепция парадигмальной структуры науки стала точкой разделения неопозитивизма и постпозитивизма.

Существенным недостатком современной геологической науки является то, что в значительной степени ее теоретическая база состоит из ментальных моделей, история которых уходит еще во времена становления геологии. Эти модели много лет переписываются из учебника в учебник и сегодня уже воспринимаются как догмы, от которых трудно отказаться, даже несмотря на то, что довольно часто они входят в противоречие с новейшими результатами. Обращает на себя внимание практически полное отсутствие моделей, основанные на фундаментальных законах, должны четко определенную структуру, и определенность функциональных связей. Такая ситуация, с одной стороны, сложилась потому, что экспериментальные работы в области геологии есть вещь не дешевой, с другой стороны, еще и потому, что в большинстве случаев делаются попытки подогнать новые данные под старые модели, закрыв при этом глаза на противоречия, которые непременно возникают.

Большой заслугой дистанционных методов в развитии геологической науки является то, что, по крайней мере, их использование позволило выявить ряд функциональных моделей, развитие которых влияет как на состояние осадочной толщи, так и на формирование современной поверхности Земли. В свое время нами детально, на уровне физико-математического аппарата была изучена модуль воздействия глубинных факторов на формирование аккумулятивных эоловых форм рельефа / 1, 2 /. Чуть позже / 3 / под влиянием идеи И.М.Довгополюка (выступление на совещании по вопросам развития дистанционных методов в Нафтопроми СССР, 1984), а также результатов исследований В.М.Фомина и В.А. Волейшо / 4 / было предложено физическая модель взаимодействия осадочных слоев с залежами углеводородов.

17. Роль личности ученого и интуиции в научном познании.

Роль интуиции в науке

Известно, что интуитивные компоненты познания можно обнаружить у представителей многих профессий и в разнообразных жизненных ситуациях. Так, в юриспруденции от судьи ожидается не только знание «буквы» закона, но и его «духа». Он должен выносить приговор не только в соответствии с заранее предписанным количеством доказательств, но и согласно «внутреннему убеждению».

В филологии не обойтись без развития «языкового чувства». Бросив беглый взгляд на больного, врач может иногда точно поставить диагноз, но при этом испытывает затруднения при объяснении, на какие именно симптомы он ориентировался, он даже не в состоянии их осознать, и так далее.

Что касается математики, то здесь интуиция помогает постичь связь между целым и частями, прежде каких-либо логических рассуждений. Логика играет решающую роль в анализе готового доказательства, в расчленении его на отдельные элементы и группы таких элементов. Синтез же частей в единое целое и даже отдельных элементов в более крупные группы или блоки, достигается с помощью интуиции.

Попытки машинного моделирования деятельности человека оказываются вторичными по отношению к интуитивной деятельности человека, опирающейся на синтез частей и целого.

Интуитивная гипотеза не следует логически из фактов, она в основном опирается на творческое воображение. Кроме того, интуицией является и «способность видеть цель издалека».

Идеи интуиционизма оказали серьезное влияние на формирование методологических установок многих известных ученых.

Брауэровское учение об интуиции вызвало к жизни попперианскую «эпистемологию без познающего субъекта», опирающуюся на концепцию «третьего мира».

Философские теории интуиции.

Философских теорий интуиции столько, сколько существующих гносеологических учений, объясняющих факты «непосредственного» или «интуитивного» познания. Как теория фактов знания каждая теория интуиции есть теория философская.

Термин «интуиция» и философские учения об интуиции зародились еще в древнеиндийской и древнегреческой философии. Большой интерес представляют теории интуиции, созданные философами Возрождения, в частности, Н. Кузанским и Д. Бруно.

Учения об интуиции XVII в. возникли в связи с гносеологическими проблемами, поставленными перед философией развитием математики и естествознания — попыткой выяснить основания, на которые опираются эти науки, достоверность их результатов и доказательств. В этих учениях нет противопоставления интуитивного мышления логическому, в них нет алогизма. Интуиция рассматривается как высший род знания, но знания все же интеллектуального.

Напротив, интуитивизм ХХ в. — форма критики интеллекта, отрицание интеллектуальных методов познания, выражение недоверия к способности науки адекватно познавать действительность.

Противоположностью интуитивного следует рассматривать не столько логическое (даже математико-логическое), сколько алгоритмическое. Если дан точный математический алгоритм получения истинного результата (или доказательство алгоритмической неразрешимости), то никакая интуиция (ни чувственно-эмпирическая, ни интеллектуальная) для получения этого результата не нужна. За ней сохраняется лишь вспомогательная функция употребления правил применения схемы алгоритма, однозначного распознавания элементарных конструктивных объектов, операций над ними.

Иное дело — поиск нового алгоритма, что уже является одним из основных видов математического творчества. Здесь интуиция, в особенности интеллектуальная, весьма продуктивна, является необходимой составляющей процесса исследования: от варьирования исходной цели в прямом и рефлексивном сопоставлении с искомым выводом вплоть до получения результата (неважно, положительного или отрицательного) или отказа от дальнейшего поиска по понятным причинам.

Роль личности учёного в научном познании.

Прежде всего, учёный как творческая личность должен обладать такими качествами: высокий интеллект, независимость суждений, остроумие, оригинальность без вульгарности, неспешность в вынесении окончательных суждений, жизнелюбие, широта интересов и любознательность, огромное трудолюбие, критичность. Образу «идеального» ученого и роли ученого в обществе уделялось и уделяется достаточно внимания и в художественной литературе. Причем, в разные времена и у разных писателей личность ученого наделялся различными качествами. Проводимые в этой области исследования, позволяют вывести различные типы личности ученого, и в тоже время художественная литература показала каждого ученого как неповторимую личность. Эта неповторимость уже выходит за рамки всякой типологии, но и в ней есть свои закономерности. Эти общие типологические черты позволяют понять и некоторые общие закономерности, условия научного творчества.

Д. Гранин писал, что нет никаких общих «правил» для творческой личности ученого, и в особенности гениальной личности, так как всякий гений – это уже отклонение от правил. Однако, эта способность отклоняться от правил, и отклоняться так, чтобы создавать собой и через себя новые правила и открывать новые правильности в окружающем бытии, – это ведь тоже некое общее «правило» всех подлинных творческих личностей как в науке, так и в искусстве. Но, кроме того, выделяются и более конкретные «правила», хотя и чрезвычайно многообразно варьирующие в разные эпохи и в разных типах личности учёных.

Итак, одним из аспектов исследования науки может быть изучение ученого за работой. Результаты такого изучения могут иметь нормативный характер, ибо, описывая деятельность, которая привела к успеху, мы, сами того не желая, пропагандируем положительный образец, а описание неудачной деятельности звучит как предупреждение.

Всякое объективное знание служит людям дважды – сначала как объяснение окружающей реальной действительности, а затем в качестве средства, метода при решении тех или иных проблем. Фактически любая научная теория выполняет методологические функции, когда она используется за пределами ее собственного предмета, а научное знание в целом играет роль методологии по отношению к совокупной практической деятельности человека.

Но правомерно ли сводить изучение науки к описанию деятельности отдельных людей? Наука это далеко не только деятельность. Деятельность всегда персонифицирована, можно говорить о деятельности конкретного человека или группы людей, а наука выступает как некоторое надындивидуальное, надличностное явление. Это не просто деятельность Галилея, Максвелла или Дарвина. Конечно, труды этих ученых оказали влияние на науку, но каждый из них работал в рамках науки своего времени и подчинялся ее требованиям и законам. Если мы как-то понимаем смысл выражений "работать в науке", "оказывать влияние на науку", "подчиняться требованиям науки", то мы тем самым интуитивно уже противопоставили науку деятельности отдельного человека или группы людей и должны теперь ответить на вопрос: что собой представляет это обезличенное целое, выглядывающее из-за спины каждого индивидуального своего представителя?

Здесь речь идет о научных традициях, в рамках которых работает ученый. Силу этих традиций осознают и сами исследователи. Итак, наука это деятельность, которая возможна только благодаря традиции или, точнее, множеству традиций, в рамках которых эта деятельность осуществляется. Она сама может быть рассмотрена как особый тип традиций, передаваемых в человеческой культуре. Деятельность и традиции - это два разных, хотя и неразрывно связанных аспекта науки, требующие, вообще говоря, разных подходов и методов исследования. Конечно, деятельность осуществляется в традициях, т.е. не существует без них, а традиции, в свою очередь, не существуют вне деятельности. Но изучая традиции, мы описываем некоторый естественный процесс, в то время как акты деятельности всегда целенаправленны. Они предполагают выбор ценностей и целей субъектом деятельности, и нельзя понять деятельность, не фиксируя цель.

18. Этос науки. Р. Мертон о ценностных установках научной деятельности.

Этос – понятие философии и социологии науки, обозначающее совокупность моральных императивов, принятых в научном сообществе и определяющих поведение учёного. Наиболее известна концепция "нормативного Э.н.", разработанная в 40-е годы Мертоном.

Этос новоевропейской науки, с его точки зрения, обусловлен воздействием трех основных факторов: он соответствует главной цели научной деятельности - систематическому расширению сферы достоверного знания; исторически Э.н. восходит к комплексу ценностей пуританства XVII в., которое придавало особое значение таким императивам, как полезность, рациональность,индивидуализм, антитрадиционализм и земной аскетизм (здесь Мертон опирался на концепцию Вебера); он представляет собой реализацию основных стандартов демократического, цивилизованного поведения. В результате в морали ученых сходятся познавательные и социальные компоненты, а нормам Э.н. следуют не только из-за их процедурной эффективности, но и в силу того, что они считаются справедливыми и благотворными.

Основу Э.н., по Мертону, составляют четыре императива: универсализм, всеобщность, незаинтересованность и организованный скептицизм. Под универсализмом, как важнейшей из норм, понимается то, что ученые в своем исследовании и в оценке исследований своих коллег должны руководствоваться не своими личными симпатиями и антипатиями, но исключительно общими критериями и правилами обоснованности и доказательности знания, что позволяет науке преодолевать различие и противоборство существующих в ней групп, школ и интеллектуальных традиций. Всеобщность означает, что результаты научной деятельности рассматриваются как продукт социального сотрудничества и является общим достоянием научного сообщества, в котором доля индивидуальных творцов строго ограничена. Незаинтересованность - это готовность ученого согласиться с любыми хорошо обоснованными аргументами и фактами, даже если они противоречат его собственным убеждениям. Организованный скептицизм - установка на предельную самокритичность в оценке своих достижений и участие в рациональной критике имеющегося знания в целях его постоянного улучшения. Существенные отклонения от этих норм приводят к деградации научного сообщества, снижению качества производимого знания, появлению псевдонауки.

К мертоновскому Э.н. предлагались добавочные нормы: оригинальность, эмоциональная нейтральность, независимость, интеллектуальная скромность и т.п. С другой стороны, при критическом обсуждении этой концепции и ее эмпирической проверке обнаружилось, что под воздействием ряда причин (приоритет в открытии, существующая система вознаграждений в современной науке, милитаризация науки и др.) поведение ученых может становиться "амбивалентным", т.е. ориентированным на компромисс между указанными нормами и противоположными им "контрнормами"; партикуляризмом, пристрастностью оценок, сокрытием результатов или отстаиванием права собственности на их использование, организованным догматизмом в защите принятой какой-либо группой ученых концепции. Однако в целом исследования показывают, что в нормальной научной среде подобные девиантные, отклоняющиеся от принятых норм действия происходят достаточно редко, и Э.н. является одной из самых стабильных характеристик научной деятельности.

19. Классический, неклассический и постнеклассический типы рациональности и характерные для каждого типы научных концепций.

Исторические типы научных рациональностей (© Стёпин) соответствуют стадиям исторического развития науки, которые открываются глобальными научными революциями. Каждый из типов характеризуется собственным типом рефлексии над наукой и системой идеалов и подходов.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: