Стилистические приемы и стили речи

Из приведенных примеров следует, что коммуникативная стратегия автора текста достигается с помощью использования самых различных приемов. Приемом, как было сказано (§ 4), является результат соотнесенности двух составляющих формы произведения -композиции и языка (В.В. Одинцов).

Следует отметить, что описание в литературе по стилистике и риторике приемов усиления выразительности текста нередко соединяется с описанием тропов и фигур речи, а иногда и подменяется описанием последних. Напомним, что эти понятия относятся к риторике и подробно разрабатывались уже античными авторами. К середине XIX века обнаружился кризис риторики, поскольку ее изучение фактически свелось к перечислению этих понятий и заучиванию соответствую­щих терминов (зевгма, полисиндетон, анаклазис, апосиопезис и т. д. и т. п.), вследствие чего риторика превратилась в чисто схоластическую науку. Следствием этого кризиса явилось то, что риторика была исключена из учебных программ школ и вузов, проблемы риторики игнорировались и наукой. Возрождение риторики, относящееся к середине XX века, связано с развитием форм и средств коммуникации, что потребовало развития теории коммуникации. А ее основой и является риторика. Поэтому в обновленном виде риторика вернулась в число наук и учебных дисциплин. Однако теперь ее задачи уже не сводятся только к изучению тропов и фигур речи. (См. Введение, § 7).

Тропы представляют собой совмещение двух семантических планов в единице формы (В.В. Одинцов); это прежде всего метафора и метонимия. К ним примыкают специальные изобразительно-выразительные средства (эпитет, аллегория, олицетворение, перифраз, ирония и др). В них наблюдается своеобразное замещение понятий, «переименование»; например, иронически об осле: Отколе, умная, бредешь ты, голова? (И.Крылов). Фигурами речи можно назвать усиливающие экспрессивность речи синтаксические построения, например: анафору (повторение начальных элементов в параллельных конструкциях); эпифору (повторение конечных элементов в параллельных конструкциях), хиазм — повтор с зеркальным расположением компонентов, т. е. перекрестным, напоминающим букву % (хи) греческого алфавита (например, Улетают птицы, осыпается сухой лист, желтые травы блекнут); климакс — повтор с усилением (например, у Цицерона: Сципион прилежанием снискал добродетель, добродетелью — славу, славою — завистников) и т. д.

Для стилистики речи, однако, очень важно не увлекаться перечислением и классификацией этих средств, и не только потому, что, как было сказано, это предмет не стилистики, а риторики, но еще и по следующим причинам: во-первых, потому, что в самой риторике здесь наблюдается довольно значительный разнобой (проявляющийся и в определении этих понятий, и в их неразграничении, в классификациях); подтверждением этому служат следующие, например, факты: называя тропы, исследователи затем причисляют к ним и фигуры речи, т. е. не всегда разграничивают тропы и фигуры речи; примеры, приведенные в одной рубрике, затем обнаруживаются в другой, т. е. одна фигура речи квалифицируется, например, то как градация, то как климакс, и т. д. Во-вторых, — и это главное — это то, что ни одна фигура речи, ни один троп не являются в тексте изолированно, и задача стилистики речи не в нахождении и перечислении этих средств самих по себе, а в обнаружении того, каким образом построен текст, т. е. в обнаружении приемов, применяемых для создания определенного типа текстов. Таким образом, оставляя тропы и фигуры речи риторике (хотя, естественно, учитывая их), стилистика речи должна изучать стилистические приемы. Стилистический прием — это композиционно-речевой способ организации языкового материала (т. е. результат соединения композиции и языковых средств), который определяется, с одной стороны, особенностями содержательной стороны текста, т. е. особенностями темы и материала, а с другой, — авторским их видением, авторским замыслом.

В научной и учебной литературе встречаются различные термины для обозначения этого понятия: стилистический прием, художественный прием, конструктивный прием. Каждый из этих терминов обозначает одно и то же понятие, но при этом высвечиваются его различные стороны. Термином «художественный прием» подчеркивается, что речь идет о приемах, используемых в языке художественной литературы, для создания художественных образов, через которые раскрывается авторский замысел, в которых воплощается идея произведения; термином «конструктивный прием» подчеркнута та его сторона, которая в нашем определении названа «композиционно», а наиболее широким по объему термином является термин «стилистический прием», включающий все стороны этого понятия, поскольку оно применимо ко всем текстам и стилям речи и должно рассматриваться именно в стилистике речи.

Наиболее сложны и многообразны стилистические приемы в художественных текстах. Их изучает стилистика художественной литературы.

Так, рассматривая прием контраста, В.В. Одинцов говорит о том, что исследователи не всегда учитывают, что контраст носит различный характер, что он может по-разному проявляться на содержательном и формальном уровне. Иллюстрацией служит анализ рассказа Л. Толстого «После бала», построенный, как известно, на приеме контраста: противопоставлены сцена бала и сцена экзекуции, красивая внешность полковника и его отталкивающий внутренний облик, музыка мазурки в сцене бала и «жестокая, нехорошая музыка», сопровождавшая экзекуцию (проведение солдата сквозь строй), «белое и розовое», с одной стороны, и «черное», — с другой. Но это лишь одна сторона противопоставленности, одна сторона контраста. Другая его сторона состоит в том, что две сцены по-разному описаны; в первой рассказчик как бы отстранен, отделен от самого события (бала); описание (статическое) дается с помощью главным образом определений-прилагательных (восторженное, нежное чувство; ласковые, милые глаза; добродушная жена губернского предводителя, бархатное пюсовое платье; бриллиантовая фероньерка; старые, пухлые, белые плечи и т.д.) В сцене экзекуции начинают превалировать глаголы, даже определения выражены главным образом причастными формами (оголенный по пояс человек, привязанный к ружьям, под сыпавшимися ударами, подрагивающей походкой, сморщенное от страданий лицо и т. д.). Так появляются языковые черты, свидетельствующие об изменении точки зрения повествователя, создается внутренний контраст. Хотя повествование все время ведется от лица Ивана Васильевича, но говорят уже как бы два человека: сначала говорит человек, для которого описываемое стало далеким прошлым, а затем — человек, для которого описываемое все еще живо, стоит перед глазами, изображаемое пропускается через призму его сознания. Таким образом, прием контраста — и содержательного, и языкового, стилистического, — лежит в основе всего рассказа, определяет стиль этого произведения и помогает воплотить авторский замысел.

Однако многие нехудожественные произведения также строятся с использованием определенных приемов, например, приема иронии, приема семантико-стилистического сдвига (пример которого был показан выше: это защитительная речь юриста Жуковского), приема конкретизации, приема стилизации и др.

В основе приема стилизации лежит воспроизведение наиболее ярких языковых примет, особенностей какого-либо стиля языка или речи. Так, при исторической стилизации воспроизводятся черты языка определенной эпохи. Например, в романе А. Толстого «Петр Первый» находим историзмы и архаизмы, которые придают повествованию исторический колорит, например: На стенах у пушек — ни одного пушкаря; Боярин приехал о дву конь;...ползали со стонами раненые боярские челядинцы и т. д.

Прием стилизации с использованием диалектизмов служит средством создания местного колорита; например, у М. Шолохова:

Поздно вечером она подошла к зыковскому базу, беспечно помахивая»хворостиной. (...)

Здорово, жалмерка! Телка нашего не видала? — спросила Наталья.

— Слава богу, милушка! Нет, не видала.

— Такой поблудный, проклятый, — дома никак не живет! Где его искать — ума не приложу.

— Постой, отдохни трошки, найдется.

Может быть также стилизация просторечного повествования (например, часто встречается у А. Аверченко и М. Зощенко) или профессионально окрашенной речи (например, морские термины в рассказах К. Станюковича).

Прием стилизации, направленной на высмеивание автора текста или носителя речи, представляет собой пародию. Например, в басне Д.И. Хвостова «Два голубя» сказано, что голубь «кой-как разгрыз зубами оселки». Этот случай авторской глухоты (т. е. невнимания к фактической стороне изображаемого, фактическая ошибка) у графа Хвостова был не единичен и вызывал многочисленные насмешки и пародии. Так, А. Пушкин писал в пародии «К Вяземскому»: Хвостова он напоминает, Отца зубастых голубей (Москвин 2000:48).

Популярное изложение, как известно, более доступно, чем научное. Это достигается использованием нескольких приемов: 1) приемом сочетания рационального и эмоционального и 2) приемом конкретизации, осуществляемой или лексико-семантическим переводом абстрактных понятий в более конкретные, или путем иллюстрации.

Например, сравним научное изложение проблемы открытия лазерного луча (в энциклопедии) (хотя заметим, что энциклопедия рассчитана не только на специалистов, однако стиль этой статьи вряд ли может быть отнесен к научно-популярному) — ниже пример (1) — и изложение той же проблемы в научно-популярной лекции -ниже пример (2). Обратим внимание на сочетание эмоционального и рационального, а также на прием конкретизации во втором случае:

(1) Задача создания источника когерентного света была решена лишь с появлением лазера, в котором используется принципиально иной метод высвечивания возбужденных атомов, позволяющий, несмотря на некогерентный характер возбуждения отдельных атомов, получать когерентные пучки света с очень малой расходимостью. Если интен­сивность излучения лазера сравнить с излучением абсолютно черного тела в том же спектральном и угловом интервалах, то получают фантастически большие температуры тепловых источников. Кроме того, малая расходимость излучения позволяет с помощью обычных оптических систем концентрировать световую энергию в ничтожно малых объемах, создавая громадные плотности энергии. Когерентность и направленность излучения открывают принципиально новые возможности использования световых пучков там, где нелазерные источники света неприменимы. Возбужденный атом может самопроизвольно (спонтанно) перейти на один из нижележащих уровней энергии, излучив при этом квант света...

(2) В лазерном устройстве обычный свет преобразуется в излучение, в тысячи раз более концентрированное и чистое. Обычные источники света (например, лампа) испускают смесь света различных цветов спектра, которая распространяется беспорядочно во все стороны. Луч лазера одноцветен — монохроматичен, когерентен, т. е. строго упорядочен во времени и пространстве и устремлен в одном направлении...

Вспышка лазера с энергией в 100 джоулей эквивалентна излучению стоваттной лампы, которая горит в течение секунды. Однако вы по­мните, что эта вспышка длится всего лишь тысячные доли секунды, и, следовательно, та же энергия оказывается как бы спрессованной в тысячи раз.

Если вообразить, что многотонную массу воды, ежесекундно про­ходящую через плотину крупнейшей в мире Красноярской гидроэлект­ростанции, мы каким-то чудом заставим протиснуться в течение той же секунды через обычный водопроводный кран, только тогда мы по­лучим косвенное представление о том, чем лазерный луч отличается от света всех других источников.

Сравнение этих двух текстов позволяет заключить, что основное содержание их идентично. Во втором (научно-популярном) тексте оно изложено в самом первом предложении. Остальной текст только конкретизирует это положение, разъясняет его и иллюстрирует примерами. Абстрактные научные термины объясняются с помощью их перевода на русский язык (монохроматичен — одноцветен, когерентен — упорядочен во времени и пространстве и устремлен в одном направлении). Обшекнижная лексика здесь употреб­ляется свободно, но она общепонятна (концентрированный, спрессованный, эквивалентный и т. д.)

Воздействие на эмоции слушателей удачно осуществляется путем обращения к их опыту, к вещам, хорошо известным всем (лампа, плотина электростанции, вода в водопроводном кране), но в тоже время необычность изобретения лазера подчеркивается сопост авлением этих привычных вещей с невозможным, с «чудом»: заставить многотонную массу воды «протиснуться» через водопроводный кран (удачно найденное слово протиснуться показывает то напряжение, которое необходимо для такого действия). Так автор ведет слушателей от знакомого к незнакомому, от известного к неизвестному, от конкретного к абстрактному.

Известен прием градации, состоящий в приведении, добавлении все новых признаков, фактов, явлений — «по нарастающей»; например:

Половина людей не читает рекламы. Половина из тех, кто ее читает, не обратит внимания на ваше объявление. Половина из тех, кто его заметит, не станет его читать. Половина тех, кто его прочтет, не придаст ему значения. Половина из тех, кто придаст ему значение, не поверит объявлению. Наконец, половина тех, кто поверит, не может считаться вашими покупателями — им ваши товары не нужны.

В различных жанрах речи используется как прием вопросно-ответный ход; например, в лекции акад. Н.Н. Блохина:

«Почему именно в двадцатом веке стали особенно тревожить злокачественные опухоли, к которым относятся раковые заболевания? Потому что сейчас от рака умирает больше людей, чем прежде. Злокачественные опухоли стали второй по счету причиной смерти людей. Больше всего умирают от сердечно-сосудистых болезней. А на втором месте стоит рак. Почему он вышел на второе место? Дело в том, что на протяжении последних лет произошли большие перемены в статистике смертности людей. Еще на моей памяти на первом месте прочно стоял туберкулез. Затем среди причин смертности выделялись различные инфекционные болезни. Очень высокой была ранняя детская смертность. Теперь средняя продолжительность жизни людей значительно увеличилась. А это означает, что среди населения все больше мы видим старых людей. Идет «постарение населения». От чего это происходит?» Этот прием очень эффективен и часто используется лекторами в научно-популярных лекциях, а также публицистами, газетчиками в целях усиления экспрессивности речи: он имитирует диалогичность речи и тем самым, во-первых, приближает автора речи к читателям или слушателям, во-вторых, с его помощью речь логически расчленяется, тематическая часть отделяется от рематической, вследствие чего облегчается понимание; в-третьих, повествовательная форма переводится в вопросительную, чем достигается в некоторой степени эффект нарушенного ожидания, т. е. привычное сменяется на непривычное, что еще более усиливает экспрессивность текста. Так же широко распространен и эффективен прием параллелизма.

В его основе лежит лексико-синтаксический повтор; примером может служить защитительная речь известного русского адвоката Ф.Н. Плевако, который отрицал подготовленность крестьянского бунта в деревне Люторичи, доказывая, что никаких подстрекателей среди крестьян не было и их выступление было чисто стихийным:

«Вы скажете, что это невероятно. Войдите в зверинец, когда настанет час бросать пищу оголодавшим зверям; войдите в детскую, где проснувшиеся дети не видят няни. Там — одновременное рычание, здесь — одновременный плач. Поищите между ними подстрекателя. И он найдется не в отдельном звере, не в старшем или младшем ребенке, а найдете его в голоде или страхе, охватившем всех одновременно...»

Заметим, что огромная воздействующая сила этой речи Плевако состояла в использовании не просто приема параллелизма самого по себе, но еще и в том, что одновременно он сочетался с приемом конкретизации, о котором было сказано выше: Плевако перевел абстрактное понятие подготовленности, сговора, подстрекательства в конкретные, понятные присяжным ситуации и понятия: страх, голод, дети, звери и т. д., привел всем понятные конкретные, наглядные примеры. По этому поводу П.С. Пороховщиков замечал: «Нужно ли прибавлять, что эти два сравнения сделали для доказательства мысли защитника больше, чем могла бы сделать целая вереница неоспоримых логических рассуждений».

Хорошо известен прием интимизации речи. Это перевод высказываний из нейтральной или высокой сферы общения в сниженную, из официальной — в неофициальную, из неофициальной — в фамильярно-интимную (Винокур 2980:74). Средствами осуществления этого приема являются синтаксический эллипсис, семантическое стяжение за счет определенных словообразовательных моделей и др. Например, в разговорной речи, а также в языке художественной литературы и в газетных текстах при стилизации разговорной речи: Отдаю его в этом году на продленку; В лесу, небось, не был? — в партизанку? В партизанку был взводным у Бугримовича (и. Быков); Улица Льва Толстого, Львушка у нас ее называют, очень хорошая, зеленая;поедем на Южку (станция метро «Юго-западная»); пой дем на Спящую; ставят Лебединое; а в Карамазовых есть такой эпизод,,.; Нам недодали две нобелевки.

Прием интимизации приспосабливает профессиональную речь Разговорно-непринужденному типу коммуникации, поэтому в такой интимизируюший эллипсис вовлекаются и профессионализмы, и терминология; например: Естественно, меня волнует проблема подбора и выдвижения; Откатали обязательную и произвольную (речь фигуристов), еду на материал (журналисты), развить слона на В-6(шахматисты). Этот прием имеет целью показать речевую обособленность говорящего, его стремление щегольнуть показом своей приобщенности к тому, что для собеседника или постороннего является чужим, недоступным.

О том, что различные средства усиления выразительности речи могут совмещаться, уже было сказано выше. Но из приведенных примеров следует, что и приемы очень часто совмещаются, взаимодействуют друг с другом. Таким образом, как показали исследования В.В. Одинцова, Т.Г. Винокур, И.Р. Гальперина, Ю.А. Бельчикова и др. ученых, стилистический прием можно охарактеризовать как единицу текста, в которой происходит слияние плана языкового выражения и плана содержания. Сочетание и взаимодействие стилистических приемов формирует стили речи, т. е. композиционно-речевые особенности текстов определенного типа (речевых жанров).

Данное определение позволяет решить вопрос о соотношении функциональных стилей языка и стилей речи.

Функциональный стиль языка, как было показано, — подсистема языковых средств всех уровней в системе литературного языка, выработанная в процессе функционирования языка в определенных сферах общественной деятельности. Следовательно, в каждую из таких подсистем входят языковые средства, использование которых обеспечивает оптимальный характер общения в той или иной сфере; это задает такое свойство подсистемы, как ее относительную замкнутость. Совершенно очевидно, что, являясь совокупностью конкретных языковых средств, заданной определенными требованиями, которые предъявляет общение в той или иной сфере (например, точность, абстрактность и объективность выражения как черты научного стиля или экспрессивность и эмоциональность, связанная с воздействующей функцией газетно-публицистического стиля — и т. д.), каждый функциональный стиль получает вполне конкретную характеристику, но это характеристика на уровне языки, на уровне языковой абстракции. Переход на уровень речи, а следовательно, на уровень меньшей степени абстракции, означает, что исследуются, как было показано, композиционно-речевые особенности текстов определенных типов (жанров речи). Значит, эти особенности могут создаваться с помощью средств, «извлекаемых», «привлекаемых» или из одного какого-либо функционального стиля, или из различных функциональных стилей языка; например, научно-популярные жанры строятся с привлечением языковых средств как из научного функционального стиля, так и из разговорного, а также из газетно-публицистического, а композиционно-речевые приемы организации этих текстов могут быть общими с приемами организации художественных текстов. На этом уровне абстракции релевантными окажутся те особенности речи, которые за­даны уже не только определенной сферой общественной деятельности, но и коммуникативными установками авторов текстов определенных жанров. Например, жанр очерка требует таких композиционно-речевых приемов организации текста, которые обеспечат не просто сочетание информативной и воздействующей функций, а конкретнее — сочетание фактографичности вымысла, иногда — еще создания эффекта участия журналиста в описываемых событиях или знакомства автора с героем очерка и т. д.

Следовательно, функциональные стили языка и стили речи — это различные явления, и соответствующие понятия принадлежат различным уровням научной абстракции, между ними нет прямого соответствия и параллелизма: различные стили речи могут формироваться с использованием языковых средств как одного функционального стиля (например, стиль жанра научной монографии или стиль жанра заявления), так и с использованием языковых средств из различных стилей литературного языка, а также нелитературных элементов. При этом главное, что формирует стили речи, в отличие от функциональных стилей языка, — это не совокупность языковых средств, а их специфическая организация, т. е. специфические композиционно-речевые приемы и их сочетание, что и было отражено в дефиниции стиля речи.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: