И вздохнут легко и свободно после черного плена,

И очнутся, и произнесут:

«Слава Тебе Господи!»

Тем временем, Костя, не имея денег на дозу, утащил у отца электронную записную книжку и продал. Когда обнаружили пропажу, пытались вернуть, выкупить, но ничего не получилось. В книжке была накоплена информация по работе за несколько лет. Алексей очень расстроился и не на шутку рассердился. Посоветовавшись втроем, я, отец и младший сын, мы решили насильно отправить Костю в реабилитационный центр, где «лечат» при помощи наручников. Подготовились, обманули и «сдали», сказав, что это ему в наказанье за воровство из дома и за папину электронную книжку в том числе. Три недели Костя пробыл на наручниках. Но как только его освободили от них, через два дня он из центра сбежал.

Ничего не зная об этом, я шла утром знакомой дорожкой в гараж. День занимался чудесный, солнечный. Теплый июньский ветерок играл молодыми листьями на деревьях. Вдруг вижу: по дорожке навстречу идет быстрым шагом Костя.

На лице и в глазах страх и злость. Я схватилась за сердце: «Откуда ты?». «Что, не ожидала увидеть? А я сбежал от этих мучителей. Меня, наверное, сейчас будут искать. Помоги, мне надо срочно уехать из города, спрятаться. Если меня найдут и вернут туда, живым мне не быть, изобьют и закопают. Домой не пойду. Папа с Денисом точно сдадут меня обратно этим бандитам. Мама, ты не представляешь даже, что там, в этом центре творится. Дай мне денег, я спрячусь на некоторое время, а там видно будет». Я слушала рассказы Кости о порядках в центре, и мне становилось не только страшно, но жутко от осознания того, что мы натворили, решив, что можно вылечить от наркомании силой. Дала сыну денег, он ушел. Вечером рассказала все Алексею и Денису. Мужчины настаивали на том, что надо Костю вернуть обратно в центр. Но я, наслушавшись страшных рассказов сына про беспредел, который творится там, наотрез отказывалась выдать его. Я почти поссорилась с мужем и младшим сыном, но настояла на своем – не отдавать Костю обратно.

Через несколько дней, когда Костя подкараулил меня на пути в гараж, я предложила устроить его к своей новой знакомой Елене Федоровне. Эта женщина жила в районном городке, занималась общественной работой, руководила дворовым клубом. В клубе у нее было две комнаты, в которых Елена Федоровна мечтала поселить несколько ребят с наркотической зависимостью и позаниматься с ними по своей разработанной методике. Я познакомилась с ней совсем недавно, женщина мне понравилась. Обстоятельства сложились так, что сына опять надо было куда-нибудь пристроить, и я попросила Елену Федоровну принять Костю к ней в клуб. Женщина согласилась, договорились об оплате, недорого – только на питание и немного за занятия. В те дни Елена Федоровна уже приняла одного парня с той же проблемой, Костя был вторым.

Мне пришлось долго уговаривать сына поехать к Елене Федоровне. Парень ничему не верил, вел себя как загнанный зверек, боялся, что его опять обманом вернут на наручники. Все же я убедила его, что больше не буду действовать обманом, и желаю ему только добра. Костя согласился. На следующий день я увезла его к Елене Федоровне, оставила ей денег на содержание сына, договорилась, что приеду навестить дня через три, и спокойно уехала домой.

Когда вернулась к ней в клуб через три дня, то застала там плачевную картину. Руководительница клуба запила горькую, парни были предоставлены сами себе. Никаких занятий не было. Все было пущено на самотек, а Елены Федоровны нигде не было. Я увезла Костю из клуба, полностью разочаровавшись в своей новой знакомой.

Июль месяц Костя прожил у бабушки в саду. Потом ушел и от нее, после того, как стащил деньги. Затем вскрыл у нас гараж и угнал машину. Водительское удостоверение к тому времени уже было в ГАИ. Парня лишили прав еще год назад, когда остановили в нетрезвом состоянии за рулем. Автомобиль был для Кости средством для добычи денег или просто дозы – возил других наркоманов, за это и платили дозой. Пришлось мне машину отобрать и спрятать. Косте без машины жить было не на что. Он снова пошел лечиться. Только теперь семья поставила парню ультиматум: если после этого лечения снова сорвется, то пусть уходит навсегда, так как нам всем такая жизнь с наркоманом до крайности надоела и не нужна. Пока Костя был в больнице, мы нашли новый реабилитационный центр, который находился в области, и назывался Библейский Христианский Центр. Срок реабилитации в нем длился полгода. Мы поставили обязательное условие сыну - пройти программу реабилитационного центра. Костя со всеми условиями соглашался. Тем временем мы продали автомобиль, который был изрядно потрепан. Сын прошел курс лечения, и сразу же после выписки из больницы я увезла его в Библейский центр.

Организаторами этого центра были протестанты, которые не признавали Православную Церковь. Центр был организован на базе бывшего пионерского лагеря в живописной местности, в лесу, на берегу реки. Ребята изучали Евангелие, отношения поддерживались добрые, братские. Были строгие требования к выполнению всех правил общины. Нахождение в центре было только добровольное, никто никого не держал, но при малейшем нарушении провинившегося «брата» выгоняли. Через месяц выгнали и Костю. Он вернулся домой в начале октября. Первый раз за годы после суда у него был большой перерыв в приеме наркотика равный двум месяцам (месяц в больнице и месяц в центре). Возмужал, здоровье поправилось, выглядел очень посвежевшим, что радовало всех.

Но срок реабилитации не был выдержан до конца. По возвращению домой все началось сначала. Первое время потихоньку, медленно, тайком. Потом стали чаще замечать, дальше – больше, все вернулось на круги своя.

Когда Костя жил в протестантском реабилитационном центре, мне позвонила мама Оксаны. По телефону она рассказала, что через год она разыскала сведения о дочери в архивах по неопознанным захоронениям. Оксана похоронена на безымянном кладбище, как неопознанная. Я посочувствовала маме Оксаны, но подробности о гибели девушки не стала расспрашивать, ведь матери и без того больно говорить о погибшем ребенке. Итак, Оксаны больше нет. По приезду из центра Костя сам узнал об этом, и больше со мной о девушке не говорил.

Новый 2001 год не принес никаких изменений в семейной проблеме. Выгонять было жалко. Терпели, пытались помочь. Устроили к знакомым работать. Не смог. В феврале мы снова положили сына в наркологическую клинику, где весь персонал знал Костю, и встречал, как давнего знакомого. На этот раз Костя познакомился с новой девушкой – Зиной. Она была одна дочь у состоятельных родителей и лечилась в клинике тоже от наркотической зависимости. Костя две недели общался в больнице только с ней, старался изо всех сил понравиться. После выписки стал часто ездить к ней в гости. Зина рассказала Косте, что у нее есть своя отдельная квартира, машина. Одета девушка была богато, броско. Внешне была очень привлекательна. У Кости появился соблазн пожить с ней, в ее отдельной квартире… Однажды, в субботу он поехал с нами на дачу. Перед воротами усадьбы были свалены в большую кучу привезенные дрова. Автомобиль во двор загнать нельзя было, пока не откиданы в сторону поленья. Костя сначала покидал дрова, потом возникла необходимость переставить машину, чтобы освободить дорогу. Парню дали ключи, он переехал на другое место и остался в машине слушать музыку. Как только мы отвлеклись, Костя угнал в город. Не ожидали. Ослабили бдительность, прокараулили. Я подумала, что сын прокатится по деревне до магазина и вернется, но этого не произошло. Костя уехал в город, без прав, без документов. Я сходила до магазина. Возвращалась обратно в полном шоке. Остановилась. Уже стемнело.

Глядя в звездное небо, тихо со слезами шептала: «Прости его, Господи, прости, не ведает, что творит. Господи, прости, спаси и сохрани его. Сделай так, чтобы работники ГАИ остановили его, чтобы забрали у него автомобиль, пока не случилось беды. Господи, помоги мне, прости его грешного и помилуй». Пришла в дом, долго плакала. Позвонили с отцом Денису, рассказали всю историю. На следующий день Денис на своей машине увез нас с дачи домой.

Костя, угнав от нас в город, хотел показать Зине, как лихо он умеет ездить на машине. Но по дороге к дому подруги его остановили работники ГАИ. Поскольку ни документов на автомобиль, ни водительского удостоверения у него не было, машину забрали и поставили на штрафную автостоянку. Костя занял денег у родителей Зины, чтобы заплатить и «выкупить» автомобиль. Конечно же, это не получилось. На следующий день он принес домой и отдал Денису ключи от машины и акт ГАИ о постановке автомобиля на стоянку и ушел. Теперь-то он понимал, что домой его уже не пустят. Он рассчитывал пожить у Зины, но обстановка в той семье была такой же тяжелой. Родители периодически лечили дочь, она срывалась после лечения снова и снова. Жила теперь она только с родителями. Машина и квартира были мамины. Зине ни в чем не доверяли. Когда Костя сказал ей, что хотел бы пожить с ней, она ему отказала. И парень в полном отчаянии пришел к бабушке, моей маме. За последние годы он научился горько плакать, а может быть, и искренне ревел от отчаянья. Бабушка долго слушала его сбивчивый рассказ сквозь слезы о том, что он опять натворил, что его больше дома не простят, и он не знает, как ему жить дальше. Бабушка оставила внука у себя. Она боялась, что в таком состоянии с ним может случиться беда, накормила, успокоила и предложила пожить пока у нее. Костя действительно с ужасом понял то, что совершил глупую ошибку, опять поддавшись соблазну. Он с отчаяньем и страхом понимал, что эту ошибку не исправить. Но, прожив три дня у бабушки, он успокоился, и утащил у нее мешок сахара, который спрятал у соседа, а продать не успел. Бабушка обнаружила пропажу и пригрозила вызвать милицию, написать заявление и посадить его в тюрьму, поскольку он никак не уймется. Костя вновь испугался, умолял бабушку простить его, принес мешок с сахаром обратно. После этого бабушка сказала, что у нее он больше жить не может, так как вор ей в доме не нужен.

Состояние отчаяния у парня было сильным. Бабушка позвонила мне и попросила срочно приехать. Я немного успокоилась от последней обиды, посетила врачей, пила сердечные и успокоительные лекарства. Приехала. Долго разговаривала с сыном. Я увидела его болезненное состояние. Нервный срыв был явно виден. Мы с мамой, поговорив между собой, решили, что Костю надо свозить на консультацию к психотерапевту. Собрались и поехали к хорошо знакомому доктору, у которого Костя лечился в последнее время. Доктор, встретил меня с сыном, выслушал с пониманием нас обоих, и оставил Костю у себя в стационаре, объяснив мне, что у парня сильнейший психический срыв и очень хорошо, что привезли его в больницу, так как обязательно надо провести успокоительную терапию. На этот раз Костя лечился серьезно. Выполнял все предписания лечащего врача. После выписки из стационара вернулся жить домой. Чтобы не было срывов дальше, доктор порекомендовал пройти курс для закрепления устойчивого состояния у хорошего психотерапевта. Костя ходил на занятия сначала со мной, потом один.

На дворе весна, апрель, теплая погода, свободное время… Как только Костя начал ходить на занятия к доктору один, он у этого же доктора занял денег и пошел за героином. Удержаться от соблазна не смог. Мы быстро заметили это.

Ложные убеждения родителей:

19. – Отвезем ребенка к «целителям».

– Но они же не от Бога.

– Если сам сатана спасет нашего ребенка от наркотиков, будем молиться на сатану.

Понимали, что время упускать сейчас нельзя, чтобы сын не перешел вновь на систему. В последнее время нам много рассказывали наши старые друзья про своего хорошего знакомого, как он «вылечил» сына от наркомании. Дело в том, что недалеко от нашего города, в поселке, живет женщина, которая обладает чудодейственной силой и вылечивает почти полностью. Я и Алексей не верили в чудеса, но друзья несколько раз рассказывали эту историю, рассказывали про парня, который вылечился у этой женщины и сейчас работает и ведет здоровый образ жизни.

Мы, с отцом, не зная, что еще предпринять, решили ухватиться и за эту соломинку. Тем более Костя теперь на все соглашался. Сейчас он сам уже понимал, как крепко его держит наркотик. Договорились о времени лечения, заплатили сумму, которую брала женщина за лечение, и Костя уехал в поселок. Марина, так звали эту женщину, лечила от многих болезней. Я познакомилась с ней, когда сын жил у нее. Целый день с утра до вечера Марина принимала в комнатке больных, лечила по-своему, перед иконой, со свечами. У нее на каждую болезнь был свой «заговор». При лечении больных было слышно, как она начинала кашлять или чихать, громко, смачно, или у нее начиналась рвота и она выбегала в туалет. Она объясняла всем, что болезнь таким образом выходит через нее, и больной очищается. В перерывах между «сеансами» Марина шла на кухню, пила кофе, курила, иногда, если был на то повод, крепко материлась. Костя прожил у нее десять дней. Всем казалось, что он стал гораздо спокойнее. Мне он рассказал, что когда Марина начала его лечить, то объяснила ему, что кто-то из родственников занимался чернокнижничеством и на нем «наложена» черная паутина. Марина, якобы, «сняла» ее. В течение месяца раз в неделю надо было еще ездить к ней на «лечение». Недели две я возила Костю к женщине. Марина просила привозить ей свечи из церкви, если можно побольше, так как сама она в церковь ходить не может. Я удивилась этому, но не придала особого значения. Через две недели Костя сорвался снова. Сказал, что вся эта кутерьма с Мариной сплошная ерунда, зря деньги потратили. Но видно было, что он ее побаивается. Я поехала с Костей к Марине, попросила, чтобы женщина снова поработала с сыном. Но та категорически отказалась. Я поняла, что если ей снова заплатить, то она оставит Костю у себя. Поскольку я сомневалась в ее лечении, то не стала настаивать и уехала с Костей домой. Сын вскоре устроился на автомойку и начал работать. Мы с отцом совсем «опустили руки» и пустили все на самотек. На автомойке Костя не продержался даже месяц, ушел. Весь июль, якобы, искал работу. Жил дома.

Однажды, разговаривая с мамой, я рассказала ей, как один паренек у моей знакомой по клубу зимой утащил все ее летние наряды, и проколол, а она даже не спохватилась.

На что мама ответила мне: «Проверь-ка у себя зимние вещи, все ли на месте, уж больно тихо последнее время живете, подозрительно это». На следующий день, я провела ревизию в домашних вещах. Так и оказалось. Поскольку на дворе было лето, на зимние вещи никто не обращал внимания. Кроме Кости. Ему это все пригодилось. Что-то продал, что-то заложил в ломбард. Когда прижали, во всем сознался. Из ломбардов выкупили, а что было продано, то ушло с концом. Было 30 июля. Последний раз, после лечения в апреле, Костя сам говорил: «Если я еще что-то «накосорезю», можете без слов выгонять меня». Так и сделали, в очередной раз, показав на дверь. Он молча ушел.

Прошел август, наступил сентябрь. Мне периодически рассказывали знакомые, что видят Костю часто в одном районе. То есть, мне всегда приходили вести о нем, хотя дома он ни разу не появлялся. Где жил, как, чем промышлял, мы ничего не знали, да и не пытались узнавать. На душе было тоскливо и пусто. Я уже потеряла всякую надежду на излечение Кости. Но, все же, чтобы он не пропал, как Оксана, я ходила в церковь и заказывала молебны о здравии сына. В начале сентября встретила свою добрую знакомую. Она дала мне адрес Серпуховского мужского монастыря, в котором находится подлинная икона Божьей Матери «Неупиваемая Чаша». Объяснила, что надо заказать молебен перед этой иконой, написать письмо настоятелю монастыря, перечислить деньги почтовым переводом. И как только монахи начнут поминание сына перед этой иконой, у него все изменится в жизни. Я взяла адрес, написала письмо в Серпуховский мужской монастырь, заказала молебен, отправила почтовый перевод на нужную сумму. Вскоре после этого я случайно встретила Костю на улице. Поговорили, как обычно попросил денег, дала немного. «Мне так плохо, мама, что мне делать дальше, как жить?» – «Не знаю, Костя, я уже ничем тебе помочь не могу. Сходи в церковь, помолись Богу, попроси, что ты хочешь. Я не знаю, но, может быть, что-то изменится в твоей жизни». Дала ему маленькую икону Божьей Матери «Неопалимая купина», которую недавно купила в церковной лавке, сказала, чтобы носил ее всегда с собой. На том и расстались. Через неделю Костя снова встретился со мной, видимо долго караулил на этом месте. «Мама, я сходил в церковь. Свечи поставил.

Мне одна женщина дала телефон доктора, который открыл православный реабилитационный центр. Съезди, пожалуйста, со мной к нему». – «Костя, если ты намерен серьезно избавиться от наркомании, то позвони сам доктору, узнай все, а там посмотрим». –«Хорошо». Через два дня Костя позвонил мне, рассказал, что поговорил по телефону с доктором. Он велел приехать к нему на прием с кем-нибудь из родственников. Я согласилась съездить с Костей. Вечером на приеме доктор объяснил, что принимает в реабилитационный центр только после прохождения курса из сорока подготовительных бесед, в течение которых пациент не должен срываться. На все беседы должны ходить и члены семьи больного, чтобы знать, что происходит с ним. Если оговоренные условия будут пациентом выполнены, то можно будет поехать в центр. Срок реабилитации в нем – один год. Выйдя от доктора, я сказала сыну, что теперь ему самому придется объяснять и уговаривать папу и Дениса снова помочь ему. Костя сник: «Они мне откажут». – «Если ты хочешь избавиться от своих бед, постарайся уговорить их и в этот раз». На следующий день Костя пришел домой поговорить с папой и с Денисом. Рассказал все, что узнал от доктора. Попросил помочь. Папа с Денисом не поверили. Денис вызвался сам съездить поговорить с доктором, все узнать, рассказать родителям. Только после этого договорились принять какое-то решение. Косте велели прийти завтра вечером.

Денис, как и обещал, съездил к доктору, и все выяснил сам. Рассказал маме с папой, что Костя ничего не соврал. Все считали, что помочь Косте надо. Но помочь необходимо так, чтобы он выдержал эти сорок дней, не сорвался, чтобы выполнил все задания, которые ему надо будет делать. Для этого его нельзя пускать жить домой. Ведь как только он окажется в комфортных домашних условиях, то желание бороться за себя у него сразу же пропадет. За что бороться-то – опять теплый дом, мягкая постель, вкусная еда, телевизор, музыка и т.д. Поэтому условия прохождения сорока дней не должны быть комфортными, не должны расслабить. Денис предложил закрыть его в подвале гаража. Они с другом два года назад сделали в подвале их капитального гаража «тренажерку». Там вполне можно месяц пожить. Да и Костя как-то год назад сам говорил Денису, чтобы он закрыл его в гараже, чтобы «переломаться насухую», но Денис тогда отказался.

Сейчас, же, как раз подходящий момент для этого. На том и договорились: предложить Косте пожить сорок дней в подвале под замком, едой обеспечим, на занятия будем каждый день возить. Если хоть раз убежит, все договоренности пропадают. Если на это он не согласен, то других вариантов помощи у нас нет. Домой сможет вернуться только после полного реабилитационного курса, т.е. через год пребывания в реабилитационном центре. Вечером предложили Косте все эти условия. Парень согласен был на все, лишь бы только помогли ему.

В подвале Костя прожил больше сорока дней, так как по выходным дням, субботам и воскресеньям, занятий не было. Я и Денис, вдвоем ездили с Костей каждый день на беседы к доктору. Костя терпеливо выполнял все домашние задания. Исписал три толстых тетради молитвами. Многие выучил. Читал Евангелие, Библию. За все то время, пока жил в подвале, он ни разу не сделал даже малейшей попытки убежать или схитрить в чем-либо. Вел себя спокойно, терпеливо. По окончании сорока занятий его приняли в православный реабилитационный центр, который находится рядом с храмом Петра и Павла в небольшом городе в нашей области. Прожил там, Слава Богу! уже четыре месяца. Я и бабушка молимся ежедневно за него перед Богом, чтобы помог избавиться от недуга наркомании. Но самое главное, чтобы он спас свою душу. Дай нам встретиться в Царствии Твоем, Господи… Сейчас вся семья верит в помощь Бога и имеет крепкую надежду на доброе будущее. И, Слава Богу!

Матери бывшего

наркомана посвящается…

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: