Мического номера может вскрыть самые глубокие пласты осмысления действительности. Можно сказать, что искусство пантомимы способно мыслить целыми философскими категориями.

Эстрадный драматург должен понимать, что мим всегда проиг­рывает, если начинает соперничать с артистом, в распоряжении ко­торого есть слово. Когда сюжет номера требует слова, то у зрителя невольно в отношении мима возникает вопрос: «А почему он мол­чит?». Следовательно, первое правило в создании драматургии но­мера — такое сюжетное построение, которое не вызывало бы подоб­ного вопроса.

Иногда такое действие называют действием в зоне оправданно­го молчания: то есть берется ситуация, которая изначально не тре­бует словесного действия. Здесь могут браться за основу и бытовые сюжеты. Но пантомима не была бы пантомимой, если бы ограничи­вала рамки драматургии номера только этим обстоятельством.

А. Румнев назвал одну из пантомим М. Марсо стихотворением в пластике⁵.

Пантомима немыслима без поэтических ассоциаций. В пантомимичес­ком номере, как ни в каком другом жанре, для сценариста есть возмож­ность уйти от сюжетной бытовой коллизии и облечь мысль номера не­посредственно в пластическую метафору, в поэтический или философ­ский символ.

Здесь фабула как подробная цепь происходящих событий не имеет решающего значения. Более того, подробная ее разработка уведет режиссера от необходимой символистичности. То есть фабу­ла должна быть очень проста или ее может не быть вовсе.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: