Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Никогда не играй с едой 8 страница




— Кажется, у нас первая семейная сцена. Дети не устанут летать?

— Так позови домой, — все больше недоумевая, ответил Владлен. Что–то происходило прямо сейчас, но он не понимал, что.

— Позову. Скажи, если я спрошу у Васьки, распускают ли близнецы крылья и знает ли он причину, он мне ответит?

— Если они распустили языки, я им их вместе с крыльями оторву! — зашипел Владлен.

— Такой взрослый и такой несмелый. — Кирилл обнял Владлена за плечи, прижимаясь к спине. — Ну, давай я скажу. У людей, видишь ли, крылья не вырастают, поэтому приходится словами.

Владлен шагнул вперед, освобождаясь от объятий, и Кирилл убрал руки.

— Кир, это просто смешно. Моему трупу — триста с лишним лет, тебе тоже уже не семнадцать. Не нужно… всего этого. Просто…

— Секс, — закончил Кирилл мысль. — Как скажешь, труп. За триста лет, конечно, все надоест.

— Мне уйти? — Владлен вздрогнул, почувствовав, что его погладили по спине как раз между лопаток. Или крыльев.

— Позови детей, — отозвался Кирилл, выходя из кухни. — И Ваську пора будить. Мне сегодня на работу, и их подвезу заодно. Ты поедешь в клуб?

— Спасибо, я доберусь сам, чуть позже.

 

Владлен обратился и вылетел «звать детей». Ему нужно было успокоиться и подумать, а полет всегда помогал собраться и прийти в равновесие. Потом он пойдет в клуб. В конце концов, чем он рискует? Когда–то — при жизни — он был прагматичен и несентиментален. Все закончилось плохо. И, наконец, первое правило вампиров: «Делай, что хочешь». И если ему хочется оказаться сентиментальным подростком с затянутыми розовым флером мозгами, кто сможет ему запретить?

 

Ограничителей на Владлена больше не надевали: подразумевалось, что знак патрульного на запястье и является таковым. Владлен просто демонстрировал охране руку и проходил внутрь, не обращая внимания на насмешливые взгляды воинов и презрительные — собратьев. О его «позоре» уже отговорили и затихли. Этому нимало способствовал Патриарх Снежин, несколько раз появлявшийся в клубе и неизменно приглашавший Владлена за свой стол. Артемий общался с ним показательно вежливо и уважительно, и клан понял намек. От Владлена отстали, но никто не мог запретить осуждающе смотреть, подмечая, кажется, малейшие жесты Кирилла по отношению к Владу и даже выражения их лиц. Владлен не сомневался, что дома собратья обсуждают их и изобретают версии: вампиры со своей древностью иногда напоминали ему маленьких девочек в чатах. Все обсуждалось, рассматривалось и препарировалось. Кириллу он этого не говорил, тому хватало и взглядов, чтобы чувствовать себя виноватым. Он даже пытался извиняться, краснея ушами и богатырской шеей, и Владлен изо всех сил сдерживал смех, уверяя любовника, что в его годы и при его положении на сплетни уже можно и нужно от души наплевать. Самому Владлену было действительно все равно, что о нем думают. Детям он все объяснил и запретил разговаривать с собратьями, да они и не стремились: у них был Васька, и в клуб в последнее время троица заявлялась, только чтобы поесть.

 

Поднявшись к кабинету, Владлен задержался: у Кирилла были подчиненные — очередное начало рабочей ночи, распределение обязанностей и отчет о происшествиях. Он решил подождать.

— Подслушиваешь, кровосос? — прошипели за спиной. Глеб все не оставлял Владлена в покое. — А потом, небось, бежишь к Снежиным с докладом? Поэтому он тебя так привечает? Другого бы уже заплевали всем кланом, а перед тобой лебезят.

— Что ты знаешь о наших обычаях, еда? — Владлен не хотел быть вежливым с этим патрульным и все еще помнил камеру и серебро.

— Я, значит, еда? А ты тогда кто? Шлюха, игрушка для траха. И трахает тебя тоже еда. Как тебе это нравится?

Владлен разулыбался мечтательно.

— Очень нравится. Твой начальник — могучий мужчина. А вот от тебя, говорят, недавно сбежала жена.

Шею захлестнул серебряный заговоренный ошейник, но Владлен не боялся: чтобы его убить, нужно быть посильнее и поменьше бояться начальства.

— Может, ты мне ее и заменишь? Говорят, вампиры отлично сосут.

— А еще у нас очень острые зубы. Рискнешь, еда?

 

Дверь начала открываться, и удавка с шеи Владлена исчезла. Глеб ввалился в кабинет, злобно зыркнув на выходящих. Владлен поздоровался с патрульными вежливым кивком. Нельзя сказать, что его здесь ненавидели — не любили, да, но подпись Кирилла действительно успокоила воинов. Кажется, они возмущались не тому, что любовник шефа вампир, а тому, что начальство может быть снизу. Подпись же указывала на подчинение, а Кирилл никакого знака или метки Владлена на себе не носил.

 

Глеб выскочил из кабинета, не глядя больше на Владлена, и тот, постучав, приоткрыл дверь. Кирилл устало поднял голову и замер, смаргивая.

— Я не вовремя?

— Нет, в самый раз, — поднялся Кирилл навстречу, — не думал, что ты сегодня…

— Или вообще, — закончил Владлен его мысль.

— Ну, да. Наверное. Думал, вообще не придешь. Или ты поесть?

— Нет, — Владлен уже привычно заклинил замок и остался на месте. — Я готов говорить с тобой.

— А как же «вампиры не говорят»?

 

Кирилл уже стоял напротив, разглядывая Владлена как–то странно — как нашкодившего Ваську, что ли? С любовным снисхождением, будто был старше и много умнее и о чем–то предупреждал, а Владлен сглупил.

— Вампиры следуют собственным желаниям. И если я хочу — я делаю, что мне угодно, и говорю, о чем мне угодно.

— И никто тебе не указ, — подвел итог Кирилл. — Я понял.

— И я хочу ответить тебе…

Рот Владлена закрыла ладонь.

— А давай не будем? — Кирилл улыбнулся. — Знаешь, ты прав: ты древний, мудрый вампир, я уже не подросток. К чему разговоры?

— Ты меня прогоняешь?

— Нет.

Руки Кирилла мягко потянули вверх футболку Владлена и подтолкнули, разворачивая к стене.

— И что теперь?

— А теперь давай, покажи мне, о чем взрослые не говорят.

 

Крылья разворачивались медленно, даже с опаской. Владлену казалось, что Кирилл смеется над ним.

— Ты позволишь? — а вот теперь издевается: помнит же, как Владлен реагирует, стоит пройтись языком у основания крыла.

— Теперь ты будешь трогать меня только за крылья? — Владлен очень постарался, чтобы это звучало не жалко, а вызывающе. — Или вспомнишь про что–нибудь еще интересное?

Кирилл хмыкнул, не отрываясь от крыла, но потянул вниз штаны, ища «интересное». Память не подвела, и вскоре Владлену упрекать стало некогда, да и нечем: пришлось проткнуть клыками собственную ладонь, чтобы не шуметь: в двери кто–то все время стучал, словно сегодня всем непременно понадобился Кирилл.

 

На диван Владлена уложили лицом вниз, чтобы не повредить крылья. Они снова не желали исчезать, болтаясь, как поникшие паруса.

— Чувствую себя дохлой летучей мышью.

Кирилл погладил его по плечу, забрался пальцами в волосы.

— Откуда след на шее?

— Случайность.

— Знаю я эту случайность, — мрачно кивнул Кирилл, — и руки все–таки ей отгрызу.

Владлен заставил себя собраться и сесть.

— Не перенимай у меня дурные привычки, — рассмеялся он. — Надо будет — сам отгрызу. Мне не пять лет, чтобы за меня заступаться.

— Я помню, помню, — замахал руками Кирилл, — ты древний, могучий, непобедимый…

— Вот именно. И вообще я монстр, чудовище и кровосос. А тебе таких положено убивать. Как и ему, и любому другому патрульному. Чего ты хочешь? Чтобы мы подружились? Другое дело, что твой подчиненный не должен трогать твое имущество без разрешения… — Владлен досадливо поморщился. — Ох, перестань уже угрызаться, еще извиняться начнешь в сотый, кажется, раз!

Он поднялся, приводя себя в порядок, подобрал с пола футболку. Кирилл следил за ним настороженно.

— Ты куда?

— Пойду поем, может быть, потанцую с каким–нибудь красавчиком. Ты же занят.

— А говоришь — дохлый, — хмуро заметил Кирилл. — Сколько тебе раз подряд надо, чтобы не смог сбежать?

Владлен расхохотался, махнул рукой на замок, и поцеловал любовника в щеку.

— У нас хорошая регенерация, воин, но не расстраивайся, будь я человеком, всю ночь лежал бы пластом. Скажешь, когда освободишься. Хочу тебя дома — лежа и медленно.

 

Владлен увернулся от попытавшихся сжать его рук и выскользнул в коридор. Правда, с большим удовольствием он бы посидел на кирилловом диване, но отвлекать от службы главу Патруля было не делом. Забравшись за столик, Владлен поискал глазами Птенцов, не нашел, кивнул подошедшему парню с браслетом донора и усадил его рядом с собой. Кругом было темно, и они выглядели, как влюбленная парочка. Один целовал шею другого, слегка поглаживая под столом его пах и перебирая волосы. Не криминал. А иллюзии Владлен мог внушать и вися вниз головой в образе мыши. Поэтому смысла вставать и тащиться в дальние комнатки не было. Конечно, Кириллу бы зрелище не понравилось, но его здесь не наблюдалось, а если придет — Владлен учует по запаху: с недавнего времени любовник пах так желанно, что Владлен различил бы его на расстоянии и в любой толпе даже сквозь открытую кровь.

 

Кирилл появился ближе к рассвету и застал умилительную картинку. Владлен пребывал в радужных мечтах и навнушал в рассеянности донору такого, что тот просто не смог подняться и, после третьего оргазма тихо всхлипнув, уснул. Владлену, впрочем, он не мешал, и, устроив несчастного у себя на коленях, древний вампир и страшный монстр продолжил витать в облаках собственных фантазий и не сразу услышал угрюмое сопение вынырнувшего из–за спин отдыхающих главы Патруля.

— Развлекаемся?

— Ну наконец–то! — Владлен потянулся встать и только теперь вспомнил, что на его коленях сопит донор. — Ой.

— Надеюсь, он живой, и мне не придется отмазывать тебя и прятать от погони в собственной ванной.

— А ты бы стал?

Кирилл нахмурился и, развернувшись, бросил:

— Я домой. Труп закопаешь сам.

 

Владлен попытался растормошить «труп», но тот только улыбался и пускал слюни. Подозвав сотрудника, Владлен пояснил ситуацию, дождался, пока состояние донора проверят, а его отпустят, признав невиновным. Парня оставили досыпать там, где он лежал, и Владлен сунул ему в карман крупную купюру на «чай — кофе» и за беспокойство.

Повернув за угол, Владлен увидел машину Кирилла, улыбнулся счастливо и вдруг застыл, почуяв в воздухе кровь. В секунду оказавшись у машины, Владлен зарычал и кинулся, разрывая когтями спину склонившегося над жертвой собрата. Тот развернулся, скалясь, и Владлен шатнулся в ужасе: горло Кирилла было разорвано, кровь толчками изливалась, пачкая одежду и руки вампира, тот, зарычав, оттолкнул Владлена и снова склонился над жертвой. По правилам, нужно было уйти. Оставить. Кто первый — тот и ест. Вампир был сильным, наверное, старшим или ровесником, но обо всем этом Владлен подумал потом, когда, свернув шею собрату, отбросил его в сторону и склонился, накрывая рану губами, давясь знакомой кровью, пытаясь залечить страшную рану так же, как залечивал ранки от собственных клыков, и понимая, что не успевает. На зов почти мгновенно явились Птенцы, по стоянке бежал, задыхаясь, Васька, и Владлен слышал его тяжелое дыхание, стук его сердца, тихий хрип умирающего Кирилла и крики выскакивающих из дверей патрульных, как в тумане или во сне.

 

— Кир! — кто–то из детей перехватил налетевшего Ваську. — Кир! Влад! Что это?

Владлен не мог ответить, еще оставалась надежда, что кровь можно остановить, может быть, срастить порванные сосуды, но нужно время и силы. А патрульные у выхода уже поворачивались на крики и их шаги звучали мерно и тяжело.

— Он умрет?

«Что нам говорить, Отец?» — Арни был в растерянности, как и Арчи. Владлен ответил им мысленно.

«Он умирает», — и услышал Арчи:

— Все будет хорошо!

Хорошо не будет. Кровь вытекала быстрее, чем справлялся Владлен.

«Отец, обрати его».

«Нет!» — почему–то он зарычал — страшно и безнадежно.

— Его ведь можно сделать вампиром? — дрожащим шепотом проговорил Васька. — Влад, пожалуйста, пусть только не умрет!

«Нет.»

— Ребята… Арчи? — Арчи мотнул головой, прижимая Ваську к себе. Тот вырывался, молча и страшно. — Арни!

Арни шагнул вперед и положил руку на плечо Создателя.

— Дай, Отец.

«Нет»

— Отец, я…

Арни дернул Владлена, отрывая от тела Кирилла, в его глазах было пусто и оскаленные клыки ранили губы. Зверь.

— Дитя! — Владлен ударил всей силой, отталкивая Птенца от себя, борясь с желанием убить. — Ты забыл, кто я? Слушаешься еду?

Арни боролся молча. Владлену больно было смотреть, как его Дитя падает перед ним, не опуская глаз, как тянется сведенными в судороге пальцами, пытаясь не то удержаться, не то ударить, но он не отпустил, пока тело Птенца не обмякло, сдержавшись только в последний момент, не давая Арни рассыпаться пылью. И приказал Арчи:

— Оставь приманку, забери брата. Прочь!

Их противостояние, казалось, длилось веками, но когда Владлен вернул свои губы на рану, Кирилл был все еще жив.

 

Патрульные окружили вампира и жертву, оттеснив Ваську. Тот был не в себе и, всхлипнув, сполз на траву.

— Отпусти его и медленно встань, — голос Глеба звучал спокойно и внушительно, Владлен не узнавал своего врага в собранном воине. — Ты меня слышишь?

— Там был собрат, справа.

Глеб кивнул, и двое патрульных бросились в придорожные кусты.

— Чисто!

— Там нет никого, вампир. Оставь тело, поднимись и убери клыки.

— Сейчас.

Владлен поторопился, стягивая артерию тонкой пленкой. Кожа срастется потом, главное — кровь он остановил.

— Не дури. На тебе серебро. У нас его тоже много. Просто положи тело Кира и…

— Он жив. Зовите лекаря, скорую, ему нужна кровь.

— Ах ты, мразь!

Молодой патрульный кинулся вперед, на ходу бросая ограничитель, Владлен осторожно уложивший Кирилла на землю, отпрянул в сторону, на ходу перекидываясь. У него было дело. «Ищи, кому выгодно». А кому выгодно? Кто потерял влияние в городе, допустив в свой «садок с едой» посторонний молодой клан?

 

Дверь Владлен просто выбил и удивился мельком, что его не встречает оскалившаяся охрана — в холле да и на лестницах было пусто. Особняк словно вымер. Владлен чуял присутствие Снежиных, но это все была мелочь. Патриарха он не ощущал.

— Артемий! Иди ко мне! Посмотри на меня!

Ему не отвечали. Владлен ворвался в памятный «тронный зал». У подножия «трона» сидели двое Птенцов—Снежиных, кровь которых он пил однажды. Дети вытянулись, сложили на коленях тонкие ручки и смотрели, чуть улыбаясь, как к ним подходит их смерть. Владлен заставил себя действовать осторожно: ему снова предлагали легкую жертву, что–то стараясь скрыть или выгадать, а он не мог позволить себя обмануть.

— Где ваш Отец? — спросил он, не подходя и стараясь говорить спокойно.

Конечно, перед ним сидели не дети — Птенцам, по его ощущениям, было не меньше сотни лет, но среди собратьев Птенцы считались огромной ценностью, а уж последние — тем более, потому что обращать теперь стало почти невозможно и многократно запрещено Кодексами и Договорами.

 

— Клан Снежин приветствует тебя, глава клана Новак, — проговорил мальчик, плавным движением становясь на колени. — Отец просил тебя подождать его возвращения. Если ты голоден или хочешь убить — мы здесь для того, чтобы исполнить любое твое желание.

Девочка тоже сползла на колени, оправляя пышное платьице — сегодня близнецы были одеты по–разному и волосы подобрали каждый по–своему: мальчик убрал длинную челку резинкой, а девочка — просто лентой.

— Я подожду, — согласился Владлен, движением руки закрывая двери. — И я не голоден.

 

Его до сих пор мутило от крови Кира, он чувствовал себя словно пьяный, которого насильно пытаются отрезвить: в голове плыло, перед глазами мелькали мушки, клыки и когти то появлялись, то втягивались. Позор. Владлен уселся в кресло главы клана и прикрыл глаза, пытаясь прийти в себя. Посторонний шорох заставил его насторожиться. Дети у его ног безмолвно спорили, девочка отталкивала руки брата, а тот не желал отпускать ее рукав, разрывая ткань.

— Что?

— Простите. — Мальчик вдруг резко ударил сестру по затылку и, бережно укладывая обмякшее тело, спокойно пояснил. — Если вы не голодны, значит, второе? Могу я просить вас заняться мной? Думаю, вам не интересно будет убивать бесчувственную жертву. Да и в прошлый раз мне показалось, что вы…

Владлен чуть не рассмеялся, несмотря на происходящее. Вот же пройдоха.

— Тебе не показалось — при прочих равных я предпочту тебя. Что ты можешь мне предложить?

— Все.

Сказано было спокойно, но Владлен не усомнился — вздумай он развлечься на манер Станислава — мальчишка станет терпеть.

— Как твое имя, жертва?

Он фыркнул, чуть смутившись.

— Семен. А она вообще Анфиса… Простите.

— Артемий ведь вам не Отец, почему такое послушание?

Семен хмуро посмотрел на Владлена и отвернулся.

— Артемий тут всем как Отец. Анджей обращал, играл и выкидывал. Отец подбирал. Учил. Утешал. Защищал. Любил. Это его клан. Здесь любой сделает, что он скажет. А Фиска сейчас очнется и станет драться со мной за то, что я ее вырубил. Вы ей скажите, что выбрали меня, хорошо?

— Может, мне вообще ее выпустить? Или пусть смотрит? И вообще, почему вас оставили обоих?

— Отец может не вернуться долго… Я буду стараться, чтобы до сестры не дошло.

 

Девочка зашевелилась, села, держась за затылок. Прежде, чем она бросилась, Владлен скомандовал резко:

— В угол. Молчать. Начнете перепихиваться или шептаться — убью.

Дети мгновенно забились в угол, Семен притиснул сестру к стене и закрыл собой. Они не издавали ни звука, и Владлен снова закрыл глаза. Ему необходимо было прийти в себя, да и услышать собственных Птенцов. Лучше бы он не пытался: Арни был в таком состоянии, что его раскаяние и боль жгли Создателя, как серебро. Арчи пытался его утешать, оба сходили с ума от волнения. Владлен перестал их слушать: в поединке ему понадобятся все силы. И поединок этот будет последним — иллюзий Владлен не питал, но не отомстить не мог. Просто не мог.

Был прекрасный способ, точнее два — молчали в углу. Можно было пройтись по особняку: Владлен чуял страх еще троих младших собратьев. Они ему оказались бы по силам. Владлен вздохнул, разжимая пальцы. Он мог доставить Снежину столько боли, что тот пожалеет, что уже бессмертен, но не убивать же чужих Детей? И где сам Отец? Почему бросил к его ногам клан?

Первым Создателя почуяли близнецы. Мальчишка вытянулся и зажал рот сестре. Владлен поднялся с чужого трона. Пусть сейчас они будут убивать — это не повод быть невежливым. Артемий остановился перед дверями. Владлен не торопился открыть, чуя рядом с Патриархом еще один запах — тот, который въелся и в его руки. Значит, он не ошибся. Нужно было сразу голову оторвать.

— Владлен, открой.

Голос Артемия звучал устало, но это ничего не значило — он мог притворяться, а мог и правда устать, Владлену это ничем не поможет. И тот — второй. Теперь Влад чувствовал его лучше. Он был ровесником Артемию. Владлен оглянулся за спину, пытаясь понять, не нападут ли дети, и открыл дверь.

— Ты мог бы ее выбить, не прилагая усилий. Но прости, я невежлив. Клан Новак приветствует главу клана Снежин и его спутника.

— Здравствуй, Влад.

Артемий вошел, тяжело и неловко ступая. Тот второй — убийца — двигался следом за ним. Артемий увидел Птенцов, внимательно их осмотрел и неожиданно поклонился:

— Спасибо.

По его знаку Дети быстро вышли из комнаты, и двери снова закрылись.

— Кто твой спутник? — потребовал Владлен, сдерживаясь из последних сил. — Как его имя?

— Его зовут Конрад. Он одиночка, изгой одного из Северных кланов. Наемник. Если, конечно, верить тому, что я прочитал.

— Он позволил себя читать? — Это было неслыханно среди детей ночи, и в случае наемника — стоило огромных денег и различных уступок. — Как дорого ты заплатил за возможность не пачкать руки?

— Не хочешь спросить, зачем я все это затеял?

— Нет, не хочу, — отказался Владлен. — Это ясно. У вас не получилось: глава Патруля выжил, его брат теперь будет под охраной. А детей ночи в этом городе не останется, уж поверь. Кирилла сменил его заместитель, и мало кто так ненавидит нас, как он. Ты потеряешь детей.

— То есть, за собственную не–жизнь ты не боишься?

Владлен пожал плечами.

— Меня ищут и скоро найдут. Правда, ты можешь смести мой пепел в камин, как пепел собственного Отца.

— Я не приму твой вызов. — Артемий покачнулся и удержался за спинку кресла. — Более того, я сделаю тебе подарок.

Он повел рукой, и молчащий наемник сделал пару шагов вперед и снова застыл. Владлен вгляделся и ахнул, забыв притворяться:

— Ты его держишь?

— Читай, мальчик, пока я справляюсь. Дай руку. — Артемий сам приложил к своему горлу пальцы Владлена. Когти тут же выросли и заострились, царапая до крови. — Успеешь сломать, если что.

Ошеломленный Владлен просто повиновался и, позабыв осторожность, вгляделся в глаза наемника и провалился в его память. Очнулся он спустя несколько минут.

— Так это не ты? Почему тогда…

— Ты бы стал убивать, а не разбираться. А наш наемник прикончил бы Приманку и еще кого–нибудь поважней. Если клану Веров понадобился наш город, они не уймутся просто так. Пора припомнить договоры кланов и патрулей. И для этого нам нужен не заместитель, а твой Кирилл и ты. Насколько я знаю, у Патруля есть умельцы читать в мозгах. Забирай и веди.

 

Владлен с опасением принял на себя Привязь и почувствовал, как сопротивляется разум Конрада и вся его суть. Нужно было спешить. Если даже Артемию тяжело было держать наемника под контролем, то уж Владлену — вдвойне: Конрад был старшим, а Владлен никогда прежде никого не держал.

— Вас отвезут. — Артемий проводил обоих гостей до двери. — Спасибо тебе за детей.

— Ты прекрасно знал, что ничем не рискуешь! — прошипел Владлен, позабыв про вежливость. Его дети сейчас нуждались в нем, а он не мог к ним прийти.

— Всегда есть процент риска, — хмыкнул Артемий. — О твоих Птенцах я позабочусь. Удачи.

Удача была необходима, хотя бы затем, чтобы Владлена с его попутчиком не утыкали серебром еще на ступенях клуба.

— Благодарю.

Владлен сосредоточился. Следовало довезти «подарок» и не следовало вспоминать о Кире. Владлена мучила мысль, что он мог помочь. Но — такой ценой? Кир бы ему не простил. Века не простил.

 

Им даже позволили войти в клуб. Двери открылись и захлопнулись за спиной, и Владлену показалось, что его вытолкнули под палящее солнце: серебра вокруг было столько, что открытую кожу жгло. На шее тут же оказался ограничитель, усиленный так, что от острой боли в голове путались мысли. Руки стянули заговоренные кандалы. Владлен дождался, когда скрутят наемника, и отпустил привязь. Тот сразу же покатился по полу, норовя достать зубами того, кто его держал, и получил парализующее.

— Что, не доел кого–то? — рявкнул Глеб, безбоязненно подходя вплотную. — Или так, по привычке с дружком завернул?

 

Говорить тоже было больно, да его и не слушали. Глеб лично втолкнул Владлена в камеру, на этот раз приковав к лежанке, чуть ослабил ограничитель на шее, вплетая в него свою личную подпись. Теперь ошейник мог снять только он.

— Вот теперь поговорим. — В камеру втащили дубовую скамью и уложили на нее Конрада, примотав серебряной цепью. — Кто это, и зачем вы сюда притащились?

Владлен постарался избавиться от эмоций. Разговаривать было тяжело, Глеб мог уйти в любой момент. Или не уйти, а, к примеру, начать развлекаться. Говорить стоило по существу и максимально доходчиво.

— Это наемник. Его наняли, чтобы убить главу Патруля. В ответ вы убьете местный клан, а на их место придет соседний.

— Передел рынков? — кивнул Глеб. — Доказательства?

— У него в голове. У вас есть менталист?

Глеб задумался.

— Через два дня будет. Полежите пока с дружком. Отдохнешь.

 

Владлен не пытался спорить: на войне места милосердию нет. Он понимал Глеба, а Глеб понимал, что спустя два дня от узников серебряной клетки мало что останется. Скорее всего они оба превратятся в безумных чудовищ, и их просто добьют «из милосердия». Или стравят друг с другом, чтобы не портить имидж Патруля.

— Кир жив? — Владлен все же себе это позволил.

И пожалел тут же: лицо Глеба исказила злая усмешка.

— Отдыхай, кровосос. Надеюсь, твои детки кинутся тебя выручать.

— Мои дети тут не при чем!

— Они смотрели, как ты жрешь, и наверняка рассчитывали на объедки. Сейчас они послушно сидят дома, но скоро проголодаются. Васька под присмотром, в клуб им теперь не попасть. Что они будут делать? Охотиться. А в нашем чудном маленьком городе охота запрещена.

Владлен очень надеялся, что Артемий сдержит свое слово и позаботится о Птенцах.

— Кир жив?

Глеб поднялся.

— Пока, пиявка. Я зайду денька через два. А чтобы ты не скучал…

Глеб достал нож и порезал себе ладонь. Тяжелые капли стукали по груди Владлена, туманя разум: серебро подавляло рассудок, выпуская наружу тьму. Наемник застонал, дергаясь в путах и приходя в себя. Глеб усмехнулся и вышел, оставляя узников в темноте и бессилии. В воздухе стоял резкий запах крови, на скамейке дергался полубезумный собрат. Владлен заставил себя расслабиться и попытался впасть в сон, как делали Древние, оставаясь надолго без еды или в одиночестве. Летаргия отсекала все чувства, сейчас это было выходом, только одно но: чтобы очнуться, требовалась живая кровь. Владлен рисковал никогда больше не открыть глаз, но стать безумным чудовищем он боялся больше, чем вообще не проснуться. Только запах крови очень мешал.

 

Он все же очнулся. О клык царапнулась живая плоть, в рот полились первые капли, и Владлен, не успев сдержаться, вцепился в чью–то руку и только спустя пару глотков узнал запах и услышал стон.

— Ой!

Владлен заставил себя ослабить хватку, но пить перестать не смог. Остановился он, когда в мозгах немного просветлело, а Васька уже улегся ему на грудь, не держась на ногах.

— Прости, ребенок. Что ты тут делаешь?

— Кормлю, — зашептал Васька, — согласно договору. А вот что ты тут делаешь? Зачем вернулся?

Владлен не успел задать вопрос: Васька ответил раньше.

— Сейчас четыре утра, все спят, вот я и… Кир в больнице, в коме, но врачи говорят, выживет. — Владлен не позволил себе отвлечься: ребенок шагнул в сторону и развернулся к скамье. — Это он?

Наемник затих, чуть позвякивая цепями, но Владлен чуял его жажду и настороженность. Зверь.

— Стой! — Васька остановился, приглядываясь в темноте. — Не приближайся. Хватит с него твоего брата. Сделаешь еще шаг — остановлю сам.

Васька шатнулся назад, услышав, как зашипел вампир:

— Сссука!

— Это мой Донор.

— Ты должен мне!

Владлен знал это: Кир был отнятой у собрата добычей.

— Я помню. Васька, иди отсюда.

Васька снова пригнулся к нему.

— Я не могу найти ребят. Ты знаешь, где они?

— Знаю. — Васька отшатнулся, словно в него плеснули водой, так звучал ответ. — Я не скажу тебе. Ты используешь свою власть, как ребенок — оружие. У тебя разум трехлетнего избалованного мальчишки. Ты не думаешь о последствиях собственных глупых капризов.

— Глупых? — растерянно возмутился Васька. — Кир умирал! А если бы Скорая не успела? А если…

— А если бы я его обратил? Ты хоть подумал, каково было бы твоему брату? Он всю жизнь ненавидит вампиров, считает чудовищами. Мы убили ваших родителей, тебя едва удалось спасти, скольких чудовищ убил он сам, и вдруг он окажется таким же монстром, да еще сыном и рабом собственного любовника, станет подчиняться близнецам, как старшим, и никогда не увидит больше солнечный свет. И всегда будет хотеть выпить собственного любимого брата — Приманку.

— Зато будет живым, — пробормотал Васька.

— Нет, дитя, мертвым! Навечно мертвым. Благодари бога, что ты не видишь в темноте, иначе ты сбежал бы вместо того, чтобы меня кормить. Я полугнилой труп, и твой брат стал бы таким же. А если бы он не пережил превращения и не смирился, то потерял бы разум и начал убивать всех подряд, и его прикончил бы лучший друг.

— Я не думал…

— А еще ты не думал, что единственной просьбой убил Арни. Созданию, поднявшемуся против Создателя, нет прощения. Мой сын знал это, и знал, что не выиграет эту схватку. Он пожалел тебя и пошел на смерть. Ты отправил его умирать, ты — любимый, единственное сокровище. Стоишь ты этого, мальчишка? Подумай.

— Ты же не убил его.

— Он сейчас убивает себя сам. А я не могу прийти и утешить, сказать, что я простил и он может простить себя. Мой сын упокоится, не дождавшись меня, он уверен, что больше не–жить не должен. И как ты посмотришь в глаза его брату? Уходи.

— Скажи, где они, я передам, что ты не сердишься! И они, наверное, тоже с ума сходят, я расскажу про тебя! Ну, пожалуйста, Влад!

Васька, кажется, плакал, не замечая этого и не вытирая слез.

— Вась, иди домой. Спасибо, что накормил, но больше не приходи, ладно?






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных