Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Лет при­бли­жа­ют­ся к за­вер­ше­нию 6 страница




 

В ис­то­ри­че­ском пла­не ее це­лью бы­ла не по­мощь че­ло­ве­ку и не пре­дос­тав­ле­ние ему ос­но­ва­ния для рас­су­ж­де­ний, а об­ви­не­ние в пре­сту­п­ле­нии, осу­ж­де­ние как ере­ти­ка.

 

Час­то для то­го, что­бы на­чать рас­сле­до­ва­ние, во­все не­обя­за­тель­но, что­бы че­ло­век под­ры­вал ос­но­вы, злоб­ст­во­вал или про­сто от­кры­то вы­ска­зы­вал свои взгля­ды: дос­та­точ­но толь­ко по­доз­ре­ния. В кон­це кон­цов, ока­зы­ва­ет­ся, по­доз­ре­вае­мый не имел ни­ка­ких прав: ин­кви­зи­то­ры мог­ли «ко­пать­ся» да­же в его ча­ст­ных раз­го­во­рах с близ­ки­ми друзь­я­ми.

 

Но свое от­вра­ти­тель­ное имя в ис­то­рии ис­пан­ская ин­кви­зи­ция за­слу­жи­ла не толь­ко ужа­саю­щи­ми на­ка­за­ния­ми. Это­му спо­соб­ст­во­ва­ли так­же ав­то­ри­тар­ный под­ход и над­мен­ные ме­то­ды рас­сле­до­ва­ния с един­ст­вен­ной це­лью, ко­то­рую так час­то рев­но­ст­но пре­сле­до­вал ре­ли­ги­оз­ный суд — об­ви­нить в пре­сту­п­ле­нии. Се­го­дня сред­не­ве­ко­вые пыт­ки и жес­то­кие на­ка­за­ния за­пре­ще­ны за­ко­ном. Но ав­то­ри­тар­ный под­ход и над­мен­ные ме­то­ды рас­сле­до­ва­ния все еще мо­гут прак­ти­ко­вать­ся, ос­та­ва­ясь, по всей ви­ди­мо­сти, без­на­ка­зан­ны­ми.

 

Я вспо­ми­наю ста­тью из жур­на­ла «Про­бу­ди­тесь!» за 22 ян­ва­ря 1981 го­да (англ.) под на­зва­ни­ем «В по­ис­ке за­ко­но­да­тель­ных кор­ней». В ней под­чер­ки­ва­лись пре­це­ден­ты из за­ко­на Мои­сея; кро­ме все­го про­че­го там го­во­ри­лось:

 

По­сколь­ку ме­ст­ный суд рас­по­ла­гал­ся у го­род­ских во­рот, не бы­ло да­же во­про­са о том, быть или нет су­ду пуб­лич­ным (Втор. 16:18—20). Без со­мне­ния, при­сут­ст­вие на су­де пуб­ли­ки по­бу­ж­да­ло су­дей к бо­лее спра­вед­ли­во­му и тща­тель­но­му рас­сле­до­ва­нию — то­му, че­го час­то не про­ис­хо­дит при тай­ных, за­кры­тых слу­ша­ни­ях де­ла.

В ли­те­ра­ту­ре Об­ще­ст­во пре­воз­но­си­ло этот прин­цип, но в ре­аль­ной прак­ти­ке он пол­но­стью от­вер­гал­ся. Как ска­зал Ии­сус, «они го­во­рят од­но, а де­ла­ют — дру­гое»24. Сви­де­тель­ст­ва по­ка­зы­ва­ют, что пред­по­чи­та­лись как раз «тай­ные, за­кры­тые слу­ша­ния». На та­кие про­це­ду­ры под­тал­ки­ва­ет толь­ко од­но: страх пе­ред си­лой ис­ти­ны. Та­кие ме­то­ды слу­жат ин­те­ре­сам не спра­вед­ли­во­сти или ми­ло­сти, но тех, кто стре­мит­ся до­бить­ся об­ви­не­ния.

 

Спус­тя че­ты­ре не­де­ли с на­ча­ла на­ше­го от­пус­ка в Ала­ба­ме мне по­зво­нил Эд Дан­лэп и по­сле не­сколь­ких об­щих фраз со­об­щил, что два чле­на Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та, Ллойд Бэр­ри и Джек Барр, при­шли к не­му в ка­би­нет и при­бли­зи­тель­но в те­че­ние трех ча­сов рас­спра­ши­ва­ли о его лич­ных убе­ж­де­ни­ях. Ко­гда Эд спро­сил, ка­ко­ва бы­ла цель это­го до­про­са «с при­стра­сти­ем», его уве­ри­ли, что они про­сто хо­те­ли уз­нать его мне­ние о не­ко­то­рых во­про­сах.

 

Они не объ­яс­ни­ли ему, что по­слу­жи­ло при­чи­ной этих рас­спро­сов. Не­смот­ря на их ут­вер­жде­ния о том, что эта бе­се­да бы­ла чис­то ин­фор­ма­тив­ной, у Эда ос­та­лось чет­кое впе­чат­ле­ние, что это бы­ло на­ча­лом дей­ст­вий ор­га­ни­за­ции, ко­то­рые по ха­рак­те­ру ока­жут­ся по­доб­ны­ми дей­ст­ви­ям ка­ра­тель­ной ин­кви­зи­ции. Его спро­си­ли, что он ду­ма­ет об ор­га­ни­за­ции, об уче­нии 1914 го­да, о двух клас­сах хри­сти­ан, о на­де­ж­де на не­бес­ную жизнь и т. д.

 

По во­про­су ор­га­ни­за­ции он ска­зал, что боль­ше все­го его бес­по­ко­ит то, что чле­ны Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та уде­ля­ют яв­но не­дос­та­точ­но вни­ма­ния и вре­ме­ни изу­че­нию Биб­лии; что, по его мне­нию, на них ле­жит от­вет­ст­вен­ность пе­ред брать­я­ми за то, что они все свое вре­мя от­да­ют бу­ма­гам и дру­гим де­лам, вы­тес­няя, та­ким об­ра­зом, изу­че­ние Биб­лии. Что ка­са­ет­ся 1914 го­да, он от­кро­вен­но при­знал, что имен­но в этом во­про­се сле­ду­ет удер­жи­вать­ся от дог­ма­ти­че­ских за­яв­ле­ний. Он спро­сил Ллой­да Бэр­ри и Дже­ка Бар­ра, убе­ж­ден ли сам Ру­ко­во­дя­щий со­вет в том, что эта да­та дей­ст­ви­тель­но яв­ля­ет­ся не­со­мнен­ной и твер­дой. Они от­ве­ти­ли, что «хо­тя у од­но­го-двух чле­нов име­ют­ся со­мне­ния, но Ру­ко­во­дя­щий со­вет в це­лом пол­но­стью под­дер­жи­ва­ет эту да­ту». Он ска­зал им, что ес­ли бы вы­ска­за­лись дру­гие ра­бот­ни­ки пи­са­тель­ско­го от­де­ла, то ста­ло бы оче­вид­ным, что поч­ти у всех по оп­ре­де­лен­ным во­про­сам бы­ли раз­ные мне­ния.

 

За­тем Аль­берт Шрё­дер и Джек Барр лич­но рас­спра­ши­ва­ли по од­но­му всех чле­нов пи­са­тель­ско­го от­де­ла. Ни­кто из них не при­знал­ся, что со­мне­ва­ет­ся в не­ко­то­рых уче­ни­ях ор­га­ни­за­ции, хо­тя рань­ше, в ча­ст­ных раз­го­во­рах бу­к­валь­но все они, по край­ней ме­ре, по од­но­му во­про­су вы­ска­зы­ва­ли свою точ­ку зре­ния, от­ли­чаю­щую­ся от взгля­дов ор­га­ни­за­ции.

 

Иро­ния все­го про­ис­хо­дя­ще­го за­клю­ча­лась в раз­де­ле­нии мне­ний внут­ри са­мо­го Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та, о чем уча­ст­ни­ки рас­сле­до­ва­ния ни­ко­гда не упо­ми­на­ли и не со­об­ща­ли тем, ко­го рас­спра­ши­ва­ли.

 

Я знал, что Лай­ман Су­ингл, ко­ор­ди­на­тор Пи­са­тель­ско­го ко­ми­те­та Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та и ко­ор­ди­на­тор пи­са­тель­ско­го от­де­ла, на­хо­дил­ся в это вре­мя в зо­наль­ной по­езд­ке. Ме­ня уди­ви­ло, что та­кое ин­тен­сив­ное рас­сле­до­ва­ние мог­ло на­чать­ся в его от­сут­ст­вие. Тем не ме­нее, чле­ны Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та, про­во­див­шие рас­сле­до­ва­ние, ни­чем не по­ка­зы­ва­ли, что слу­чи­лось что-то не­обыч­ное, при­вед­шее к та­ким все­об­щим рас­спро­сам. Из опы­та ра­бо­ты в ор­га­ни­за­ции я знал: от­сут­ст­вие объ­яс­не­ния их дей­ст­ви­ям бы­ло сиг­на­лом то­го, что все про­ис­хо­див­шее бы­ло не та­ким уж без­обид­ным. Ко­гда все вый­дет на­ру­жу, это мо­жет ока­зать­ся гу­би­тель­ным для тех, кто по­па­дет под его влия­ние. По­это­му 21 ап­ре­ля 1980 го­да я из Ала­ба­мы по­зво­нил в брук­лин­скую штаб-квар­ти­ру и по­про­сил со­еди­нить ме­ня с чле­ном Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та Дэ­ном Сид­ли­ком, но опе­ра­тор Об­ще­ст­ва ска­зал, что с ним сей­час со­еди­нить­ся нель­зя. То­гда я по­про­сил к те­ле­фо­ну чле­на Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та Аль­бер­та Шрё­де­ра, ко­то­рый в том го­ду ис­пол­нял обя­зан­но­сти пред­се­да­те­ля. С ним так­же нель­зя бы­ло по­го­во­рить. Я по­про­сил опе­ра­то­ра пе­ре­дать им, что жду от них звон­ка.

 

На сле­дую­щий день по­зво­нил Аль­берт Шрё­дер.

 

Пе­ред тем, как на­пи­сать о на­шем раз­го­во­ре и о том, как пред­се­да­тель Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та от­ве­тил на мои во­про­сы, по­зволь­те мне рас­ска­зать то, о чем я уз­нал впо­след­ст­вии: о том, что уже про­изош­ло и про­ис­хо­ди­ло в то вре­мя, как он со мной го­во­рил.

 

Че­тыр­на­дца­то­го ап­ре­ля, за во­семь дней до звон­ка Шрё­де­ра, в брук­лин­ский Слу­жеб­ный от­дел по­зво­нил Сви­де­тель из Нью-Йор­ка по име­ни Джо Гуд. Он раз­го­ва­ри­вал с Хар­ли Мил­ле­ром, чле­ном Ко­ми­те­та слу­жеб­но­го от­де­ла, со­сто­яв­ше­го из пя­ти че­ло­век25, и со­об­щил ему, что его то­ва­рищ по ра­бо­те, ку­бин­ский Сви­де­тель по име­ни Ум­бер­то Го­ди­нес, рас­ска­зал об од­ном раз­го­во­ре со сво­им дру­гом, чле­ном Ве­филь­ской се­мьи, вы­ска­зав­шим взгля­ды, ко­то­рые по мно­гим во­про­сам от­ли­ча­лись от уче­ний ор­га­ни­за­ции. Мил­лер по­со­ве­то­вал Гу­ду по­пы­тать­ся уз­нать у Го­ди­не­са имя это­го Сви­де­те­ля. Та­ким об­ра­зом на свет поя­ви­лось имя Кри­са Сан­че­са. Го­ди­нес так­же ска­зал, что в раз­го­во­ре упо­ми­на­лись име­на Эда Дан­лэ­па, Ре­не Вас­ке­са и мое. Мил­лер по­со­ве­то­вал Гу­ду и Го­ди­не­су не пы­тать­ся вы­яс­нить все с на­зван­ны­ми людь­ми и не ис­кать ре­ше­ния в брат­ской бе­се­де. Мил­лер не по­го­во­рил с Эдом Дан­лэ­пом, ко­то­ро­го хо­ро­шо знал и ко­то­рый ра­бо­тал в зда­нии на­про­тив. Он не по­зво­нил Ре­не Вас­ке­су, с ко­то­рым был зна­ком уже мно­го лет и чьи­ми доб­ро­воль­ны­ми ус­лу­га­ми шо­фе­ра ре­гу­ляр­но поль­зо­вал­ся. Он не по­пы­тал­ся по­бе­се­до­вать и с Кри­сом Сан­че­сом, ра­бо­тав­шим на фаб­ри­ке Об­ще­ст­ва, с ко­то­рым мож­но бы­ло лег­ко свя­зать­ся по те­ле­фо­ну.

 

Сна­ча­ла он по­го­во­рил с чле­на­ми Ко­ми­те­та слу­жеб­но­го от­де­ла, спро­сив их, рас­по­ла­га­ют ли они по­доб­ной ин­фор­ма­ци­ей. За­тем он по­шел к пред­се­да­те­лю Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та Аль­бер­ту Шрё­де­ру.

 

Его по­про­си­ли при­гла­сить Го­ди­не­са с же­ной в глав­ное управ­ле­ние для бе­се­ды с Мил­ле­ром. Кри­су Сан­че­су, Эду Дан­лэ­пу, Ре­не Вас­ке­су и мне ни­че­го не ска­за­ли. Пред­се­да­тель­ский ко­ми­тет, оче­вид­но, по­счи­тал не­же­ла­тель­ным дей­ст­во­вать по-дру­же­ски, т. е. стре­мить­ся не до­пус­тить, что­бы де­ло вы­ли­лось в серь­ез­ную про­бле­му.

 

Во вре­мя бе­се­ды с суп­ру­га­ми Мил­лер пред­ло­жил Го­ди­не­су по­зво­нить Ре­не Вас­ке­су и «так­тич­но» по­ин­те­ре­со­вать­ся, мо­жет ли тот вы­ска­зать­ся по дан­но­му во­про­су. Мил­лер по­ла­гал, что сам он это­го де­лать не дол­жен; он так­же не счел нуж­ным по­зво­нить Эду Дан­лэ­пу или пе­рей­ти че­рез до­ро­гу и по­го­во­рить с ним. Го­ди­нес по­зво­нил Ре­не, и цель бы­ла дос­тиг­ну­та: от­вет Ре­не был та­ким, что ему мож­но бы­ло предъ­я­вить об­ви­не­ние. Пят­на­дца­то­го ап­ре­ля бы­ла уст­рое­на еще од­на встре­ча с суп­ру­га­ми Го­ди­нес, на этот раз на ней при­сут­ст­во­вал Ко­ми­тет пред­се­да­те­ля в со­ста­ве чле­нов Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та Шрё­де­ра, Сью­те­ра и Клей­на. До сих пор ни­че­го не бы­ло со­об­ще­но ни Ре­не, ни Эду, ни Кри­су, ни мне. Бе­се­да про­дол­жа­лась в те­че­ние двух ча­сов и за­пи­сы­ва­лась на плен­ку. Из вос­по­ми­на­ний и впе­чат­ле­ний Го­ди­не­са они уз­на­ли о его раз­го­во­ре с зем­ля­ком и дав­ним дру­гом Кри­сом Сан­че­сом, со­сто­яв­шем­ся по­сле обе­да в до­ме Го­ди­не­сов. Был об­су­ж­ден ряд про­ти­во­ре­чи­вых мо­мен­тов. В рас­ска­зе Го­ди­не­са мно­го раз упо­ми­на­лись име­на Ре­не, Эда Дан­лэ­па и мое. В кон­це за­пи­си все три чле­на Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та по­хва­ли­ли че­ту Го­ди­не­сов за их пре­дан­ность и вы­ра­зи­ли (на плен­ке) свое не­до­воль­ст­во те­ми, о ком шла речь во вре­мя бе­се­ды.

 

Как и Мил­лер, чле­ны Ко­ми­те­та пред­се­да­те­ля Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та не сде­ла­ли ни­ка­кой по­пыт­ки по­го­во­рить с Кри­сом Сан­че­сом, о ко­то­ром они зна­ли толь­ко по­на­слыш­ке. Они не по­пы­та­лись свя­зать­ся ни с Ре­не Вас­ке­сом, ни с Эдом Дан­лэ­пом, ни со мной — с те­ми, о ком они по­лу­чи­ли све­де­ния из треть­их рук. Тем не ме­нее, на сле­дую­щий день, 16 ап­ре­ля 1980 го­да на оче­ред­ном за­се­да­нии Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та Ко­ми­тет пред­се­да­те­ля уст­ро­ил про­слу­ши­ва­ние всей двух­ча­со­вой за­пи­си бе­се­ды с Го­ди­не­са­ми (на за­се­да­нии от­сут­ст­во­ва­ли Мил­тон Хен­шель, Лай­ман Су­ингл и я).

 

Все это про­изош­ло за не­де­лю до то­го, как Шрё­дер го­во­рил со мной по те­ле­фо­ну, при­чем по­зво­нил он по мо­ей прось­бе.

 

По­сле то­го, как чле­ны Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та про­слу­ша­ли эту за­пись, на­ча­лись рас­спро­сы: сна­ча­ла Эда Дан­лэ­па, а по­том и всех ра­бот­ни­ков пи­са­тель­ско­го от­де­ла. Имен­но эта за­пись по­бу­ди­ла на­чать рас­сле­до­ва­ние. Чле­ны Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та, ко­то­рые за­ня­лись им — Бэр­ри, Барр и Шрё­дер, — зна­ли об этом. Тем не ме­нее, они ни­че­го не ска­за­ли, да­же ко­гда Эд Дан­лэп по­ин­те­ре­со­вал­ся у Бэр­ри и Бар­ра о при­чи­не рас­спро­сов. По­че­му?

 

Дей­ст­вия пред­при­ни­ма­лись бы­ст­ро, со­гла­со­ван­но, в ши­ро­ком мас­шта­бе. Те­перь рас­спро­сам под­верг­лись Крис Сан­чес, Не­стор Куи­лан и их же­ны. Крис и Не­стор ра­бо­та­ли в от­де­ле ис­па­ноя­зыч­ных пе­ре­во­дов, где Ре­не слу­жил два дня в не­де­лю.

 

То­гда Хар­ли Мил­лер по­зво­нил Ре­не и по­про­сил зай­ти к не­му в ка­би­нет, ска­зав: «Мы хо­тим уз­нать твое мне­ние по не­ко­то­рым во­про­сам».

 

Ко­ми­тет пред­се­да­те­ля ор­га­ни­зо­вал спе­ци­аль­ные ко­мис­сии для рас­сле­до­ва­ния всех этих слу­ча­ев. За ис­клю­че­ни­ем Дэ­на Сид­ли­ка, все чле­ны этих ко­мис­сий бы­ли ра­бот­ни­ка­ми штаб-квар­ти­ры, не вхо­дя­щи­ми в со­став Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та. Ру­ко­во­дя­щий со­вет че­рез Ко­ми­тет пред­се­да­те­ля управ­лял все­ми дей­ст­вия­ми, но сам ос­та­вал­ся на зад­нем пла­не. Те­перь он ор­га­ни­зо­вал про­слу­ши­ва­ние от­рыв­ков двух­ча­со­во­го ин­тер­вью для раз­лич­ных чле­нов этих ко­мис­сий по рас­сле­до­ва­нию с тем, что­бы луч­ше под­го­то­вить их для вы­пол­не­ния сво­ей за­да­чи. Имен­но по­это­му, рас­спра­ши­вая Сан­че­са, Куи­ла­на и Вас­ке­са, чле­ны ко­мис­сий по­сто­ян­но упо­ми­на­ли ме­ня и Эда Дан­лэ­па. Тем не ме­нее, Ко­ми­тет пред­се­да­те­ля все еще не счи­тал нуж­ным со­об­щить нам о су­ще­ст­во­ва­нии та­кой за­пи­си. По­че­му?

 

Цель ко­мис­сий по рас­сле­до­ва­нию бы­ла оче­вид­на из на­прав­лен­но­сти их рас­спро­сов. Ко­мис­сия, ко­то­рая бе­се­до­ва­ла с Не­сто­ром Куи­ла­ном, по­про­си­ла его опи­сать лич­ные раз­го­во­ры с Эдом Дан­лэ­пом и со мной. Он от­ве­тил, что, по его мне­нию, ни­кто не име­ет пра­ва ин­те­ре­со­вать­ся его лич­ны­ми раз­го­во­ра­ми. Он яс­но дал по­нять, что, ес­ли бы в них про­зву­ча­ло не­что дур­ное или «гре­хов­ное», он, не­со­мнен­но, со­об­щил бы им об этом, но та­ко­го, без­ус­лов­но, не бы­ло. Чле­ны ко­мис­сии ска­за­ли, что ему сле­ду­ет «спо­соб­ст­во­вать де­лу, ина­че он мо­жет под­верг­нуть­ся ли­ше­нию об­ще­ния». «Ли­ше­нию об­ще­ния? — спро­сил Куи­лан. — За что»? «За по­кры­ва­ние от­ступ­ни­че­ст­ва», — от­ве­ти­ли ему. «От­ступ­ни­че­ст­ва? В чем от­ступ­ни­че­ст­во? Кто от­ступ­ни­ки»? Ему от­ве­ти­ли, что лич­но­сти еще пред­сто­ит ус­та­но­вить, но в их су­ще­ст­во­ва­нии ни­кто не со­мне­ва­ет­ся.

 

Это по­хо­же на то, как че­ло­ве­ку уг­ро­жа­ют тюрь­мой, ес­ли он не бу­дет по­мо­гать рас­сле­до­ва­нию и от­ве­чать на во­про­сы от­но­си­тель­но оп­ре­де­лен­ных лю­дей. Ко­гда же этот че­ло­век спра­ши­ва­ет, за что его мо­гут по­са­дить в тюрь­му, ему от­ве­ча­ют — за со­уча­стие в ог­раб­ле­нии бан­ка. Он спра­ши­ва­ет: «Ка­ко­го бан­ка? Кто гра­бил»? — а ему от­ве­ча­ют: «Ну, мы еще не зна­ем, ка­кой банк и кто ог­ра­бил, но уве­ре­ны, что ог­раб­ле­ние где-то про­изош­ло; и ес­ли вы не бу­де­те от­ве­чать на на­ши во­про­сы, мы об­ви­ним в со­уча­стии вас и по­са­дим в тюрь­му».

 

Не­стор объ­яс­нил, что за­ни­мал­ся в Шко­ле Га­ла­ад; Эд Дан­лэп был од­ним из его ин­ст­рук­то­ров, так что он знал его с то­го вре­ме­ни. Ме­ня же он знал с той по­ры, ко­гда я был мис­сио­не­ром и над­зи­ра­те­лем фи­лиа­ла в Пу­эр­то-Ри­ко. Он при­знал, что об­щал­ся с на­ми обо­и­ми, но во всех раз­го­во­рах не со­дер­жа­лось ни­че­го дур­но­го или гре­хов­но­го, и они бы­ли его лич­ным де­лом.

 

Су­деб­ный ме­ха­низм ор­га­ни­за­ции ра­бо­тал стре­ми­тель­но и в пол­ную си­лу, ко­гда 22 ап­ре­ля Аль­берт Шрё­дер по­зво­нил в от­вет на мою прось­бу. Бу­ду­чи пред­се­да­те­лем Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та, он луч­ше ко­го-ли­бо был ос­ве­дом­лен обо всем про­ис­хо­дя­щем, по­сколь­ку все ко­мис­сии по рас­сле­до­ва­нию на­хо­ди­лись под ру­ко­во­дством Ко­ми­те­та пред­се­да­те­ля.

За не­де­лю до на­ше­го те­ле­фон­но­го раз­го­во­ра ему бы­ло из­вест­но, что его ко­ми­тет пре­дос­та­вил для про­слу­ши­ва­ния Ру­ко­во­дя­ще­му со­ве­ту упо­мя­ну­тую двух­ча­со­вую за­пись.

Он знал, что все ко­мис­сии по рас­сле­до­ва­нию бы­ли «под­го­тов­ле­ны», про­слу­шав от­рыв­ки этой за­пи­си; что в то вре­мя, ко­гда он го­во­рил со мной, эти ко­мис­сии упо­ми­на­ли в сво­их рас­спро­сах Эда Дан­лэ­па и ме­ня.

 

Он был в кур­се то­го, что на этих слу­ша­ни­ях зву­ча­ло ис­клю­чи­тель­но серь­ез­ное об­ви­не­ние в «от­ступ­ни­че­ст­ве». Он дол­жен был осоз­на­вать, как силь­но это по­влия­ет на нас дво­их, с кем он был зна­ком не один де­ся­ток лет, ко­го на­зы­вал свои­ми «брать­я­ми».

 

Что же он ска­зал мне во вре­мя те­ле­фон­но­го раз­го­во­ра? Су­ди­те са­ми.

 

По­сле крат­ко­го об­ме­на при­вет­ст­вия­ми я спро­сил: «Берт, что про­ис­хо­дит в пи­са­тель­ском от­де­ле»?

 

Он от­ве­тил так:

 

Ну… Ру­ко­во­дя­щий со­вет ре­шил, что не­пло­хо бы­ло бы про­вес­ти в от­де­ле рас­сле­до­ва­ние, по­смот­реть, как улуч­шить там ко­ор­ди­на­цию, со­труд­ни­че­ст­во и про­дук­тив­ность… и… по­смот­реть, нет ли у брать­ев со­мне­ний по ка­ким-ни­будь во­про­сам.

По­след­нее пред­ло­же­ние о тех, у ко­го есть со­мне­ния, про­зву­ча­ло прак­ти­че­ски ми­мо­хо­дом, как буд­то яв­ля­лось не очень важ­ным. У не­го бы­ла яв­ная воз­мож­ность со­об­щить мне фак­ты о про­ис­хо­див­шем. Он пред­по­чел это­го не де­лать.

 

То­гда я спро­сил, по­че­му по­на­до­би­лось та­кое круп­но­мас­штаб­ное рас­сле­до­ва­ние. Он мог еще раз мне все че­ст­но объ­яс­нить, но он ска­зал:

 

Ну, от­дел ра­бо­та­ет не так про­дук­тив­но, как дол­жен бы. Кни­га для лет­не­го кон­грес­са не ус­пе­ва­ет на фаб­ри­ку в срок.

И опять он пред­по­чел ук­ло­нить­ся вме­сто то­го, что­бы пря­мо от­ве­тить на во­прос. На его за­яв­ле­ние я за­ме­тил, что в этом ни­че­го не­обыч­но­го нет, но в про­шлом го­ду обе кни­ги — Ком­мен­та­рий к пись­му Иа­ко­ва (Эда Дан­лэ­па) и «Вы­брать луч­ший путь жиз­ни» (Рейн­хар­да Ленг­та­та) — по­сту­пи­ли на фаб­ри­ку точ­но в срок, к на­ча­лу ян­ва­ря (я знал об этом, по­сколь­ку в мои обя­зан­но­сти вхо­ди­ло про­сле­дить, что­бы эти кни­ги бы­ли за­кон­че­ны в срок. Кни­гу, ко­то­рая долж­на бы­ла вый­ти в 1980 го­ду, «Как най­ти сча­стье», пи­сал Джин Смол­ли, ко­то­рый ни­ко­гда рань­ше над кни­га­ми не ра­бо­тал, и этим про­ек­том ру­ко­во­дил не я). Я до­ба­вил, что не по­ни­маю, по­че­му по­доб­ное мог­ло по­слу­жить при­чи­ной рас­сле­до­ва­ния.

 

Шрё­дер про­дол­жал:

 

Не­ко­то­рые из брать­ев не­до­воль­ны тем, как ре­дак­ти­ру­ют­ся ста­тьи. Рей Ри­чард­сон ска­зал, что сдал ста­тью (он на­звал те­му ста­тьи) и ему очень не по­нра­ви­лось, как эта ста­тья бы­ла об­ра­бо­та­на.

Я ска­зал: «Берт, ес­ли ты во­об­ще что-то зна­ешь о пи­са­те­лях, те­бе долж­но быть из­вест­но, что ни­ко­му из них не нра­вит­ся, ко­гда его ма­те­ри­ал под­вер­га­ет­ся прав­ке. Но и в этом нет ни­че­го но­во­го: в пи­са­тель­ском от­де­ле это про­ис­хо­дит с са­мо­го на­ча­ла. А что об этом ду­ма­ет Лай­ман [Су­ингл — ко­ор­ди­на­тор пи­са­тель­ско­го от­де­ла]»?

 

Он от­ве­тил: «А Лай­ма­на сей­час нет».

«Я знаю, что его нет, — ска­зал я, — он в зо­наль­ной по­езд­ке. Ты ему на­пи­сал»?

«Нет», — от­ве­тил он.

То­гда я ска­зал: «Берт, мне все это ка­жет­ся очень стран­ным. Ес­ли бы, на­при­мер, Мил­тон Хен­шель [ко­ор­ди­на­тор Из­да­тель­ско­го ко­ми­те­та, ру­ко­во­дя­ще­го всей ра­бо­той фаб­ри­ки] был в отъ­ез­де и еще од­но­го чле­на Из­да­тель­ско­го ко­ми­те­та, ска­жем, Гран­та Сью­те­ра, то­же не бы­ло на мес­те, а кто-ни­будь со­об­щил бы в Ру­ко­во­дя­щий со­вет, что фаб­ри­ка ра­бо­та­ет не так про­дук­тив­но, как долж­на бы, — не­у­же­ли ты ду­ма­ешь, что Ру­ко­во­дя­щий со­вет на­чал бы пол­ное рас­сле­до­ва­ние ра­бо­ты фаб­ри­ки в от­сут­ст­вие этих двух брать­ев [я знал, что по­доб­ная мысль да­же не при­шла бы ни­ко­му в го­ло­ву]»?

 

Он не­мно­го по­ко­ле­бал­ся и ска­зал: «Ну, Ру­ко­во­дя­щий со­вет нас об этом по­про­сил, и мы про­сто со­став­ля­ем для не­го от­чет. Мы бу­дем от­чи­ты­вать­ся зав­тра».

 

«Зна­ешь, я был бы очень при­зна­те­лен, ес­ли бы ты за ме­ня ска­зал, что я ду­маю по это­му по­во­ду, — от­ве­тил я. — Мне ка­жет­ся, что по­доб­ные дей­ст­вия без раз­ре­ше­ния и ве­до­ма Лай­ма­на Су­инг­ла — это ос­корб­ле­ние в ад­рес его как че­ло­ве­ка, ос­корб­ле­ние го­дам его слу­же­ния и его по­ло­же­нию».

 

Шрё­дер ска­зал, что пе­ре­даст это за­яв­ле­ние. Я до­ба­вил, что, ес­ли есть что-то по-на­стоя­ще­му важ­ное, что сле­до­ва­ло бы об­су­дить, я все­гда мо­гу прие­хать. Он спро­сил: «Прав­да»? Я от­ве­тил: «Ко­неч­но. Я про­сто ся­ду на са­мо­лет и при­ле­чу». Он спро­сил, не мо­гу ли я прие­хать в сле­дую­щую сре­ду. Я от­ве­тил: «Ка­кой в этом смысл, ес­ли Лай­ма­на все еще не бу­дет»? На этом наш раз­го­вор за­кон­чил­ся.

 

У пред­се­да­те­ля Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та Сви­де­те­лей Ие­го­вы бы­ло не­сколь­ко воз­мож­но­стей от­кры­то и че­ст­но от­ве­тить на мои во­про­сы, ска­зав: «Рей, нам ка­жет­ся, что воз­ник­ли очень серь­ез­ные про­бле­мы, есть да­же об­ви­не­ния в от­ступ­ни­че­ст­ве. Я ду­маю, те­бе сле­ду­ет знать, что упо­ми­на­лось твое имя; и пре­ж­де, чем что-ли­бо пред­при­нять, мы по­счи­та­ли, что по-хри­сти­ан­ски мы долж­ны сна­ча­ла по­го­во­рить с то­бой».

 

Вме­сто это­го он не про­из­нес ни­че­го, ни од­но­го сло­ва, что­бы дать мне по­нять, в чем де­ло. Ко­неч­но, он то­гда не мог ска­зать по­след­нюю часть ут­вер­жде­ния, по­сколь­ку он и дру­гие чле­ны Пред­се­да­тель­ско­го ко­ми­те­та уже при­ве­ли в дей­ст­вие круп­но­мас­штаб­ную опе­ра­цию с по­мо­щью за­пи­сей, ко­мис­сий по рас­сле­до­ва­нию и рас­спро­сов. Про­ще го­во­ря, кар­ти­на, опи­сан­ная мне пред­ста­ви­те­лем Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та, бы­ла об­ман­ной, не со­от­вет­ст­вую­щей дей­ст­ви­тель­но­сти. Но я не мог да­же пред­по­ло­жить, на­сколь­ко фик­тив­ной она бы­ла на са­мом де­ле. Ско­ро я на­чал об этом уз­на­вать, прав­да, в ос­нов­ном, не из Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та, а из дру­гих ис­точ­ни­ков.

 

Ес­ли по­ве­де­ние Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та и Ко­ми­те­та пред­се­да­те­ля в этом ас­пек­те по­нять труд­но, то еще бо­лее не­объ­яс­ни­мым — и не­из­ви­ни­тель­ным — мне ка­жет­ся то, что они не дей­ст­во­ва­ли от­кры­то и пря­мо по от­но­ше­нию к Эду Дан­лэ­пу, на­хо­див­ше­му­ся там же, в глав­ном управ­ле­нии. Ко­гда он спро­сил Бэр­ри и Бар­ра о при­чи­не их рас­спро­сов, они долж­ны бы­ли че­ст­но рас­ска­зать ему, по­че­му Ру­ко­во­дя­щий со­вет по­ру­чил им за­дать ему по­доб­ные во­про­сы и о ка­ких серь­ез­ных об­ви­не­ни­ях шла речь. Без­ус­лов­но, биб­лей­ские прин­ци­пы — вклю­чаю­щие ут­вер­жде­ние Гос­по­да Ии­су­са о том, что с дру­ги­ми нуж­но по­сту­пать так, как же­ла­ешь, что­бы по­сту­па­ли с то­бой, — тре­бо­ва­ли, что­бы кто-то ска­зал ему пря­мо в ли­цо, ка­кие об­ви­не­ния в «от­ступ­ни­че­ст­ве» вы­дви­га­лись за его спи­ной. Те, ко­му обо всем бы­ло из­вест­но, то­гда по­чли за луч­шее это­го не де­лать. Они пред­по­чи­та­ли это­го не де­лать и спус­тя ме­сяц по­сле на­ча­ла со­бы­тий. Од­на­ко имя Эда Дан­лэ­па, так же, как и мое, бы­ло пе­ре­да­но чле­нам ко­мис­сий по рас­сле­до­ва­нию, а за­тем в пра­во­вые ко­ми­те­ты — по край­ней ме­ре, дю­жи­не или боль­ше че­ло­век, — и все еще ни один член Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та не по­до­шел к не­му, что­бы со­об­щить, на­сколь­ко серь­ез­ные об­ви­не­ния свя­зы­ва­лись с его име­нем. Тем не ме­нее, мно­гие из них встре­ча­лись с ним еже­днев­но.

Я не по­ни­маю, как та­кие дей­ст­вия мож­но счи­тать дос­той­ны­ми хри­стиа­ни­на.

 

В пят­ни­цу 25 ап­ре­ля, все­го че­рез три дня по­сле звон­ка Шрё­де­ра по мо­ей прось­бе, по ре­ше­нию пра­во­во­го ко­ми­те­та (дей­ст­во­вав­ше­го по санк­ции и под ру­ко­во­дством Ко­ми­те­та пре­дсе­да­те­ля Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та) ли­ше­нию об­ще­ния бы­ли под­верг­ну­ты Крис Сан­чес, его же­на и Не­стор Куи­лан. Ре­не и Эл­си Вас­кес так­же бы­ли ли­ше­ны об­ще­ния по ре­ше­нию дру­го­го ко­ми­те­та, а вме­сте с ни­ми — ста­рей­ши­на со­б­ра­ния, со­сед­не­го с тем, где слу­жил Ре­не Вас­кес. Име­на их всех, кро­ме ста­рей­ши­ны, бы­ли за­чи­та­ны вслух для все­го глав­но­го управ­ле­ния, и бы­ло объ­яв­ле­но о ли­ше­нии их об­ще­ния. Та­ким об­ра­зом, Ру­ко­во­дя­щий со­вет со­об­щил об этом бо­лее чем пя­ти­стам со­труд­ни­кам. Од­на­ко он не по­счи­тал нуж­ным ска­зать об этом мне. Ко­неч­но, в кон­це кон­цов, я об этом уз­нал, но из те­ле­фон­ных раз­го­во­ров с ис­клю­чен­ны­ми, а не от кол­лег по Ру­ко­во­дя­ще­му со­ве­ту.

 

Дай­ан Би­ерс, про­слу­жив­шая в глав­ном управ­ле­нии де­сять лет и хо­ро­шо знав­шая Сан­че­са и Куи­ла­на, опи­са­ла свои впе­чат­ле­ния о со­бы­ти­ях 21—26 ап­ре­ля та­ким об­ра­зом:

 

Мне ка­жет­ся, за эту не­де­лю са­мое силь­ное впе­чат­ле­ние на ме­ня про­из­ве­ло то, как жес­то­ко об­ра­ща­лись с эти­ми брать­я­ми. Им не бы­ло из­вест­но, ко­гда нуж­но бу­дет ид­ти на за­се­да­ние ко­ми­те­та. Вдруг зво­нил те­ле­фон, и Кри­су на­до бы­ло от­прав­лять­ся. По­том он воз­вра­щал­ся, зво­нил те­ле­фон, и на­сту­па­ла оче­редь Не­сто­ра. Так это и про­дол­жа­лось. Всю не­де­лю они ви­се­ли в воз­ду­хе. Од­на­ж­ды я го­во­ри­ла с Нор­мой [Сан­чес], и она со­об­щи­ла, что ко­ми­тет хо­чет по­бе­се­до­вать с ней од­ной, без Кри­са, и она не зна­ет, что де­лать. Я объ­яс­ни­ла, что, по-мо­ему, Крис дол­жен все­гда быть с ней, по­то­му что ина­че у нее не бу­дет сви­де­те­ля то­го, о чем ее спро­сят и как она от­ве­тит. Они мог­ли ска­зать все что угод­но, и она ни­как не смог­ла бы до­ка­зать, что все бы­ло не так. Ста­но­ви­лось оче­вид­ным, что они пы­та­лись на­стро­ить Нор­му про­тив Кри­са.

На­ко­нец, в пят­ни­цу [25 ап­ре­ля] в 16:45 ко­ми­тет под­нял­ся на вось­мой этаж, где мы ра­бо­та­ли, и на­пра­вил­ся к кон­фе­ренц-за­лу, дверь в ко­то­рый на­хо­ди­лась по­за­ди мое­го сто­ла. Не­ко­то­рое вре­мя спус­тя все на­ча­ли со­би­рать­ся и ухо­дить до­мой, но я ос­та­лась по­смот­реть, чем все за­кон­чит­ся. Они при­гла­си­ли Кри­са, Нор­му, Не­сто­ра и Тонн Куи­лан вой­ти, и, ко­гда они вы­хо­ди­ли, я по­шла уз­нать, ка­ков же «вер­дикт». Я пом­ню, что, ко­гда за­шла в ка­би­нет Не­сто­ра по­го­во­рить с ним и То­ни, они ска­за­ли, что мне луч­ше по­ско­рее вый­ти, что­бы не бы­ло не­при­ят­но­стей, ес­ли кто-то уви­дит, что я об­ща­юсь с ни­ми. Я шла до­мой од­на, всю до­ро­гу пы­та­ясь спра­вить­ся со сле­за­ми. Я бы­ла про­сто раз­дав­ле­на: не ве­ри­лось, что та­кое мог­ло слу­чить­ся. Я ни­ко­гда не за­бу­ду это­го чув­ст­ва. Это ме­сто дол­гое вре­мя бы­ло мо­им до­мом, и мне здесь нра­ви­лось — а те­перь я ис­пы­ты­ва­ла та­кое ощу­ще­ние, что все во­круг со­вер­шен­но чу­жое. Я по­ду­ма­ла о сло­вах Хри­ста — «по пло­дам их уз­нае­те их» — и про­сто не мог­ла со­вмес­тить то, что ус­лы­ша­ла и уви­де­ла за эту не­де­лю, с прин­ци­па­ми хри­сти­ан­ской жиз­ни. Все это бы­ло чрез­вы­чай­но жес­то­ко и не­ми­ло­серд­но. На­ка­за­ли лю­дей, от­дав­ших Об­ще­ст­ву мно­гие го­ды жиз­ни, лю­дей с хо­ро­шей ре­пу­та­ци­ей, ко­то­рых все лю­би­ли. И все-та­ки по от­но­ше­нию к ним не бы­ло про­яв­ле­но и при­зна­ка ми­ло­сер­дия. Это бы­ло не­дос­туп­но мо­ему по­ни­ма­нию.

В тот ве­чер мне нуж­но бы­ло ид­ти на со­б­ра­ние, но я не по­шла, так как бы­ла слиш­ком рас­строе­на. Поз­же, ко­гда Лес­ли [со­сед­ка Дай­ан по ком­на­те] вер­ну­лась с со­б­ра­ния, мы на­ча­ли раз­го­ва­ри­вать, и вдруг раз­дал­ся стук в дверь. Бы­ло уже око­ло один­на­дца­ти ве­че­ра. Это бы­ла То­ни Куи­лан. Не ус­пев вой­ти, она раз­ры­да­лась. Она не хо­те­ла, что­бы Не­стор знал, как ей тя­же­ло. Мы си­де­ли, вме­сте пла­ка­ли и раз­го­ва­ри­ва­ли. Мы ска­за­ли ей, что они с Не­сто­ром, как все­гда, ос­та­лись для нас друзь­я­ми, и по­ста­ра­лись ус­по­ко­ить ее, на­сколь­ко это бы­ло воз­мож­но. Я пло­хо спа­ла той но­чью и око­ло 2—3 ча­сов ут­ра вста­ла и по­шла в ван­ную. Я про­сто си­де­ла там и ду­ма­ла обо всем, что про­изош­ло, и это ка­за­лось мне кош­мар­ным сном — чем-то не­ре­аль­ным.

В суб­бо­ту ут­ром я по­шла на­вес­тить Не­сто­ра с То­ни и Кри­са с Нор­мой. При­дя к Куи­ла­нам, я уз­на­ла, что у них толь­ко что был Джон Бут [член Ру­ко­во­дя­ще­го со­ве­та]. Его по­сла­ли со­об­щить, что Ру­ко­во­дя­щий со­вет от­ка­зал им в апел­ля­ции (хо­тя ве­че­ром в пят­ни­цу ко­мис­сия ска­за­ла им, что апел­ля­цию нуж­но бу­дет по­дать к вось­ми ча­сам на сле­дую­щее ут­ро). Они со­ста­ви­ли и при­нес­ли апел­ля­цию к вось­ми ут­ра. И тут же ко­мис­сия по­сла­ла к ним Бу­та с от­ри­ца­тель­ным от­ве­том. Не­стор спро­сил, по­че­му дан та­кой от­вет, но Бут от­ве­тил, что он все­го-на­все­го «маль­чик на по­бе­гуш­ках» — т. е. дал яс­но по­нять, что он не же­ла­ет ни­че­го ни с кем из них об­су­ж­дать.

Это бы­ли лю­ди, яв­ляв­шие­ся чле­на­ми ор­га­ни­за­ции в те­че­ние де­ся­ти­ле­тий, мно­гие го­ды от­да­вав­шие, не жа­лея вре­ме­ни, всю ду­шу то­му, что счи­та­ли слу­же­ни­ем Бо­гу. И, тем не ме­нее, все­го за шесть дней, с 21 по 26 ап­ре­ля, все это бы­ло от­бро­ше­но в сто­ро­ну, и их ли­ши­ли об­ще­ния. На про­тя­же­нии этой не­де­ли про­во­дя­щие рас­сле­до­ва­ние ци­ти­ро­ва­ли от­рыв­ки из Пи­са­ния, и это де­ла­лось, что­бы об­ви­нить, осу­дить, а не так, как пи­шет Па­вел во 2 Ти­мо­фею 2:24, 25 (пе­ре­вод «Сло­во жиз­ни»):

 

А раб Гос­по­да не дол­жен ссо­рить­ся, на­обо­рот, он дол­жен от­но­сить­ся по-доб­ро­му ко всем, дол­жен уметь учить и тер­пе­ли­во сно­сить зло. Ес­ли кто-то ме­ша­ет ему в его де­ле, он дол­жен мяг­ко на­став­лять та­ких лю­дей, в на­де­ж­де на то, что Бог даст им по­кая­ние и то­гда они уз­на­ют ис­ти­ну.

Мне ка­жет­ся, ни­ка­кой ре­ли­гии не де­ла­ет чес­ти то, что она не же­ла­ет тер­пе­ли­во по­мочь че­ло­ве­ку ра­зо­брать­ся в сво­ей жиз­ни с по­мо­щью Сло­ва Бо­га — не в те­че­ние не­сколь­ких ча­сов или да­же не­сколь­ких дней, но ме­ся­ца­ми и го­да­ми, — ес­ли этот че­ло­век под­вер­га­ет со­мне­нию ос­но­ва­ния Пи­са­ния в об­лас­ти то­го или ино­го уче­ния этой ре­ли­гии. Ко­гда те, кто под­вер­гал­ся рас­спро­сам в штаб-квар­ти­ре, пы­та­лись об­су­дить по­ло­же­ния Пи­са­ния, им без лиш­них слов го­во­ри­ли: «Мы здесь не для то­го, что­бы об­су­ж­дать ва­ши во­про­сы по Биб­лии». Хар­ли Мил­лер ска­зал Ре­не Вас­ке­су: «Я не го­во­рю, что я зна­ток Биб­лии. Я ста­ра­юсь сле­дить за пуб­ли­ка­ция­ми Об­ще­ст­ва, вот, по­жа­луй, и все, что я мо­гу де­лать». При про­ве­де­нии рас­сле­до­ва­ния ос­нов­ным во­про­сом бы­ла не вер­ность Бо­гу и его Сло­ву, а вер­ность ор­га­ни­за­ции и ее уче­ни­ям. Для это­го, как го­во­ри­лось ра­нее, в ли­те­ра­ту­ре Об­ще­ст­ва име­лась под­держ­ка.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных