ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
СМЕШАННОЙ ЭКОНОМИКИ
Современную экономику характеризуют по-разному. И каждая характеристика по-своему справедлива (разумеется, в той мере, в какой каждой из них удаётся отразить реальную грань экономической системы). Среди этих характеристик приоритетной, по мнению многих экономистов, является характеристика современной экономики как смешанной. Это слово – одна из самых удачных находок в понятийном аппарате российской экономической науки: дело в том, что в русском языке это понятие означает только одно - современная экономика является "смешиванием несмешиваемого". Что же такое смешивается, да никак не перемешается в современной экономике? РАЗЛИЧНЫЕ ОБЩЕСТВЕННЫЕ (!) ФОРМЫ ОРГАНИЗАЦИИ ОБЩЕСТВЕННОГО (1) ПРОИЗВОДСТВА! А ведь исследование общественных форм организации общественного производства, – это чисто политико-экономическая проблема! Вот уж поистине: «политическая экономия» – наука вечная и не поддающаяся конъюнктуре переменчивых настроений![7] Более того, - с тех пор, как отечественными экономистами было преодолено лобовое противопоставление «социализма» и «капитализма» (как только они вообще отказались от формационного подхода к экономической истории, - единственно-научного, по моему убеждению, метода анализа), с тех пор осталась единственная альтернатива, остались только две формы организации общественного производства – «рыночная» и «нерыночная» формы экономики. Для прикладников, ищущих оптимальную комбинацию факторов производства, это различие представляется не существенным, - подумаешь, какая разница – и там, и здесь факторы производства, и там и здесь можно рассчитать производственную функцию. Что ж, рыночное и нерыночное предприятия могут слиться в «производственной функции», но жить они будут все-таки по функции «экономической»! В понятийном аппарате современной экономической теории (экономикса) смешанная экономика предстаёт как "многосекторная" (в понятийном аппарате вымершей "политэкономии социализма" использовалось более точное выражение - "многоукладная" экономика). Характеризуя смешанность современной экономики, экономисты обычно указывают на ее основное проявление - на противоречивое сосуществование "рынка" и "государства" (на исчезнувшем языке политэкономии социализма - "рынка" и "плана"). Именно с этого пункта и начинаются странности. Неужели не ощущается, что противопоставлять "рынок" и "государство", по меньшей мере, нелепо, - это качественно разнородные, а потому и не сопоставимые (и потому далее - непротивопоставимые) категории? Не знаю, как ученикам Кейнса и Фридмена, но ученикам Карла Маркса из методологии его анализа двух сторон товара и двойственного характера труда товаропроизводителя хорошо известно, что предварительным условием анализа смешанной экономики должно быть предварительное приведение этих двух ее секторов в качественно-однородное состояние: "рынку" можно противопоставить только "не-рынок", а "государству" - только "не-государство". Стыдливый эвфемизм "государства" вместо "не-рынка" просто необъясним! Короче говоря, - если категория "смешанная экономика" и имеет хоть какой-нибудь экономический смысл, то этот смысл может сводиться только к одному - смешанная экономика есть сосуществование, сожительство, смешение рыночного и нерыночного (для тех, кто стесняется этой откровенности, и придумано благопристойное "государство" вместо "не-рынка"). С таким "лобовым" противопоставлением рынка и государства (как "не-рынка") могут не согласиться. Но в теории смешанной экономики рынок и государство трактуются именно как альтернативные формы организации производства. Во всяком случае, то, что мы сегодня делаем, всеми экономистами признаётся за переход к рынку. Почему? Да потому, что тотальный этатизм в экономике убил всё рыночное в нашей стране. И пусть никого не вводит в заблуждение то, что в "госсекторе" можно увидеть цены, товары и зарплату: это не цены, а - "ценники", не товары, а - "общественные блага", не зарплата, а - "оклад". В противном случае наша страна не представляла бы в конце ХХ века "рыночную пустыню", - постыдное отсутствие коммерческих банков, рынка ценных бумаг, частной собственности на факторы производства, конвертируемости национальной валюты, и так далее, - вплоть до умерщвления самого акта купли-продажи и заменой его талонной системой "пром-" и "прод-" разверстки. Если уж семидесятилетний антирыночный опыт советской огосударствленной экономики не показал даже экономистам, что в самом "госсекторе" нет ничего рыночного, что рынок привносится в госсектор только извне - благодаря присутствию независимого от госсектора рыночного сектора, - то тогда следует признать, что между экономической теорией и экономической практикой действительно существует фатальный разрыв. Для экономики госсектор есть территория "квазирынка" (или, говоря на русском языке, - "лжерынка"). Таким образом, в контексте экономической теории понятие "государство" есть исторический эвфемизм понятия "не-рынок". Поэтому методологически-корректный смысл категория "смешанная экономика" приобретает только в том случае, если она понимается как "смешение несмешиваемого" - рыночной и нерыночной форм организации производства. * Так или иначе, но уж в одном-то экономисты единодушны - рынок не исчерпывает всего пространства экономики. Следовательно, экономика есть социальное пространство, в котором ухитряются совместно проживать два героя - "рынок" и "не-рынок". Каким образом возникла эта "коммунальная квартира", как поладили эти два не выносящие друг друга субъекта, ходят ли они друг к другу "в гости", - вот основная проблема теории смешанной экономики. Теории, но не практики. Позвольте сказать два слова о теоретическом характере данной проблемы. * Экономика самодостаточна. Это значит, что она не ждет, пока экономисты-теоретики выяснят суть того или иного процесса. И так же, как Солнце не нуждается в услугах астрономов, так и экономика не нуждается в объяснениях экономистов. В объяснениях экономистов нуждается экономическая теория. Другими словами, молнии сверкали и до объяснения физиков. Но почему они сверкают, объяснили именно физики. Рынок и не-рынок давно уже образовали единство (или, говоря научно, - "системную целостность"), независимо от того, размышляют об этом экономисты или нет. Поставленная проблема носит сугубо теоретический характер потому, что на практике она уже решена. Точно так же, например, о происхождении денег стали размышлять спустя две тысячи лет после их появления и применения. Но актуальность теоретического решения проблемы от этого ничуть не снижается. Итак, хотя неэкономистов часто смешит способность экономистов размышлять над вопросами, которые практика давно уже решила, смешанная экономика относится к числу таких объектов. Суть проблемы в следующем. Смешанная экономика как целостность нуждается в монистической теории. Такая монистичность обеспечивается, по нашему мнению, рыночным объяснением нерыночной сферы. Другими словами - до тех пор, пока теория рынка не станет теорией всей экономики, то есть до тех пор, пока теорией рынка мы будем объяснять только рынок, а не-рынок будем объяснять нерыночной теорией, до тех пор смешанная экономика будет иметь два теоретических основания. * В настоящее время в экономической науке существуют две теории рынка - марксова концепция рынка, в рамках которой рынок предстает как результат исторического развития (простого, капиталистического и обобществленного) товарного производства, и функциональная концепция рынка, трактующая его как взаимодействие спроса и предложения. Не поддаваясь искушению воспеть интеллектуальную мощь марксовой теории товарного производства, скажу только, что полемика между представителями этих двух концепций рынка долгое время состояла в том, что политэкономы уличали своих противников в непонимании божественной гносеологии Маркса, а функционалисты просили "не учить их жить". Более того, функционалисты не собирались и не собираются профессионально спорить с политэкономами, - они озабочены вечной для них проблемой: как придать своей эклектике вид целостной логической системы? Поэтому их возражения против политэкономов по лаконичности напоминали спор легендарного Остапа с отцом Федором - "Маркс не прав", "стоимости нет", "абстрактный труд - фантом", и всё. Однако отечественный экономист-теоретик, в отличие от политиканов, упрямо продолжает размышлять над двумя принципиальными вопросами: доказывает ли ужасающий крах "советской экономики" ненаучность марксовой политэкономии и в какой мере расцвет западной экономики является заслугой функциональной теории рынка? Без ответа на эти вопросы двигаться дальше невозможно. Но, так или иначе, сегодня функционалисты восторжествовали и в отечественной экономической науке. В этих условиях политэкономы должны избрать новую стратегию спасения экономической теории - "совершать рейды на территорию" функциональной концепции рынка, показывая эвристический потенциал политико-экономического подхода. Основным "пограничным" объектом между политэкономией и экономиксом сегодня является теория смешанной экономики. Школа, которая даст системное объяснение устройству смешанной экономики, надолго завоюет приоритетные позиции в мировой экономической науке. И объясняется это следующим. * Система смешанной экономики есть выдающееся достижение человечества, это - самая эффективная форма организации общественного производства, она выстрадана всей мировой экономической историей. Смешанная экономика преодолела крайности "ультрарыночного" и "антирыночного" характера и реализует созидательный потенциал и рыночного, и нерыночного способов производства. И в этом - ее сила. То, что рынок приобрел статус системообразующего элемента современной экономики, - несомненно. Но столь же несомненно, что рынок не исчерпывает всего пространства современной экономики. Но каким же образом в рамках смешанной экономики уживаются два принципиально противоположных, альтернативных способа организации общественного производства - рыночный и нерыночный? Но даже и так сказать - "уживаются" - нам кажется неточно: рыночный и нерыночный секторы превратились во взаимообусловленные и взаимодополняемые элементы единой системы, имя которой - "смешанная экономика". Таким образом, постановка проблемы сводится к необходимости дать рыночную характеристику нерыночному сектору смешанной экономики, что является единственным условием его включения в логическую систему (модель) смешанной экономики. * Графическая модель классического рынка вот уже 200 лет демонстрирует свой непреходящий эвристический потенциал. Благодаря знанию этой модели каждый экономист четко осознает три задачи рыночного анализа любого экономического процесса: - представить изучаемый процесс (пусть даже искусственно) взаимодействием спроса и предложения; - найти оптимальный (равновесный) объем производства благодаря обнаружению равновесной цены; - выявить факторы, деформирующие равновесие на данном рынке и предложить меры, восстанавливающие утраченное равновесие. Однако графическая модель классического рынка гораздо богаче, чем до сих пор считалось, и способна выступить базой общей модели смешанной - "рыночно-нерыночной" - экономики. Другими словами, модель классического рынка может трансформироваться в модель смешанной экономики, что многократно усиливает ее эвристический потенциал. Более того, экономисты сразу становятся "приоритетнее" на этом графике, поскольку это "рынок" вписывается в "экономику", а не наоборот. К тому же оказывается, квадрат экономики незримо присутствует на каждом графике рынка. Но вся сложность в том, что в самом нерыночном секторе расхождение линий спроса и предложения упрямо свидетельствуют о не просто наличии такого расхождении, но и об увеличении разрыва между расходами и доходами по мере увеличения объема производства. Следовательно, в границах рыночного сектора мы объяснения не найдём, оно "выносится" за его рамки. А за его рамками имеется только рыночный сектор. Поэтому, теоретическое объяснение принципиальной возможности самого существования нерыночного сектора следует искать только в особом характере его взаимоотношения с рыночным сектором, то есть в особом строении всей системы смешанной экономики. Эта общая проблема операционально может конкретизироваться: нам необходимо объяснить только "одно" - каким образом компенсацию "треугольника убыток? Госсектор, находящийся на иждивении рыночного сектора, не есть милостыня или благодеяние последнего - возникновение госсектора необходимо и рыночному как канализация "излишков" эффективных продавцов и покупателей, - при отсутствии госсектора рыночный сектор был бы обречен на инфляцию, ибо под эти денежные излишки в рыночном секторе товары не производятся. * Современная экономика есть "смешанная" система общественного производства, основная интрига скрывается в теоретически-неузаконенной, но практически сложившейся связи между её двумя доминантными секторами: "рыночным" (сущностное определение которого – «частно-доходно-предпринимательский сектор») и "нерыночным" (сущностное определение которого - «нечастно-недоходно-непредпринимательский сектор»). Социальная организация рыночного («частного») сектора - одного основания смешанной экономики - рассмотрена в экономической науке более чем подробно. Социальная же организация второго основания смешанной экономики - нерыночного ("общественного") сектора, причем именно как нерыночной формы организации производства (а не «традиционной» или «административной» формы), - лишена сегодня теоретического внимания. И объясняется отсутствие подобного внимания только тем, что "рыночник" бессилен по отношению к нерыночной, "государственной" организации производства, в которой нет ни одного признака, позволяющего применить к ней теорию рынка. Соответствующий анализ способен дать только экономист-теоретик (то есть - "политико-эконом"). Действительно, нерыночный сектор, будучи "зеркальным" антиподом рыночного, по необходимости "квазивоспроизводит" его рыночные параметры, и в осознании, понимании и моделировании этой "квазистости" (то есть - "квазиспроса", "квазипредложения", "квазицены" и "квазиконкуренции") и состоит суть теоретического анализа смешанной экономики. * Основная теоретическая проблема построения логически-непротиворечивой конструкции смешанной экономики состоит в том, чтобы дать объяснение механизма функционирования не её рыночного, а ее нерыночного (государственного) сектора, причем объяснение, которое бы осуществлялось в категориальной системе именно теории рынка[8]. Операционально проблема проста: она сводится к тому, чтобы выйти "за" точку равновесия, - туда, куда не ступал (и не мог ступить) "рыночник", но куда способен (и потому обязан) прорваться экономист-теоретик. Анализ рынка, самодостаточный для "рыночника", для экономиста - только ключ к пониманию устройства смешанной экономики. Неприличность сегодняшней ситуации в отечественной экономической науке в том-то и состоит, что именно в ней, всегда демонстрировавшей широту экономического ("общественно-хозяйственного") подхода, "экономическая теория" свелась к "теории рынка", тогда как усиливающаяся социализация производства требует противоположного - превращения "теории рынка" в "экономическую теорию" посредством расширения рыночной методологии анализа на все секторы современной экономики (в том числе и, прежде всего, - на нерыночный "традиционный" и антирыночный "государственный" секторы). Исследование экономистами-теоретиками смешанной экономики позволило бы им наглядно продемонстрировать экономистам-функционалистам (так называемым «прикладникам») концептуальную мощь методологии политико-экономического анализа. Это тем более важно в ситуации, когда политико-экономическая теория исчезла даже в диссертациях, а политико-экономическая методология вообще предана забвению. В период расцвета "политэкономии социализма" один известный конкретник советовал своему аспиранту "подпустить политэкономии", - так не пора ли теперь политэкономам перестать "подпускать экономикса", а заняться своим прямым делом: анализом «экономики», никогда не сводимой к «рынку», но сегодня конституировавшей его своим системообразующим элементом? Доказательство логической возможности, теоретической необходимости и методологической значимости экономического перехода "рыночного Рубикона" - точки равновесия, - образует гносеологическое основание вырастающей из такого доказательства двухсекторной модели смешанной экономики. * Социалистическое хозяйствование неопровержимо доказало, продемонстрировало, обнаружило - в экономическом пространстве госсектор есть территория "квазирынка" (или, говоря на русском языке, - "лжерынка"). Таким образом, в контексте экономической теории понятие "государство" есть исторический эвфемизм понятия "не-рынок". Поэтому методологически-корректный смысл категория "смешанная экономика" приобретает только в том случае, если она понимается как "смешение несмешиваемого" - рыночной и нерыночной форм организации производства. * Смешанная экономика как целостность нуждается в монистической теории. Такая монистичность обеспечивается, по нашему мнению, рыночным объяснением нерыночной сферы. Да и то сказать: объяснить рынок теорией рынка, а не-рынок - теорией не-рынка, это - заслуга здравого смысла; а вот объяснить нерыночные процессы именно рыночным механизмом, – вот где появляется подлинная наука. Другими словами - до тех пор, пока «теория рынка» не станет «теорией всей экономики», то есть до тех пор, пока теорией рынка мы будем объяснять только рынок, а "не-рынок" будем объяснять нерыночной теорией, до тех пор смешанная экономика будет иметь два теоретических основания. Такая двойственность являлась бы объективным свидетельством квазинаучности существовавшей (до появления двухсекторной модели) теории смешанной экономики. * Теория смешанной экономики выступает основным "пограничным" объектом между политэкономией и экономиксом. Школа, которая даст системное объяснение устройству смешанной экономики, надолго завоюет приоритетные позиции в мировой экономической науке. И объясняется это тем, что смешанная экономика преодолела крайности "ультрарыночного" и "антирыночного" характера и реализует созидательный потенциал и рыночного, и нерыночного способов производства. То, что рынок приобрел статус системообразующего элемента современной экономики, - несомненно. Но экономические последствия этой "системообразуемости" явно недооценивают, хотя рыночный и нерыночный секторы превратились во взаимообусловленные и взаимодополняемые элементы единой системы, имя которой - "смешанная экономика". Таким образом, постановка проблемы сводится к необходимости дать рыночную характеристику нерыночному сектору смешанной экономики. Равновесная (левая) часть графика совершенного рынка демонстрирует принципиальную модель рыночного сектора - как "частно-доходно-предпринимательского" – тем, что здесь диапазон цен спроса превышает диапазон цен предложения. Поскольку рынок («частнодоходное предпринимательство») по определению не может быть убыточным[9], очевидно, что он возможен только до точки равновесия, "за" которой рынок просто невозможен в связи с задаваемой в новых условиях убыточностью, - ведь за точкой равновесия любая цена предложения заведомо выше любой цены спроса. Графическое пространство "заравновесного" состояния демонстрирует принципиальную модель нерыночного сектора - как "нечастно-недоходно-непредпринимательского". Благодаря пониманию сущности отмеченного различия между рыночным и нерыночным секторами становится возможным конструирование общей модели современной экономики как смешанной (многосекторной) системы. Центральная проблема такого конструирования - в теоретической невозможности нерыночного сектора (из-за убыточного расхождения линий спроса и предложения) и его практической реальности, - ситуация, демонстрирующая бессилие "рыночника" и мощь "экономиста"[10]. Таким образом, основная проблема теории смешанной экономики - объяснение существования ее нерыночного (убыточного!) сектора. Если главный закон экономики - расходы не могут превышать доходы (затраты не могут быть больше результата) - верен, то и объяснение существования убыточного сектора должно укладываться в этот закон. Вся сложность в том, что в самом нерыночном секторе расхождение линий спроса и предложения упрямо свидетельствуют не просто о наличии такого расхождении, но об увеличении разрыва между расходами и доходами по мере увеличения объема производства. Следовательно, в границах нерыночного сектора объяснения его возможности мы не найдём, это объяснение "выносится" за его рамки. А за рамками нерыночного сектора имеется только рыночный сектор. Поэтому теоретическое объяснение принципиальной возможности самого существования нерыночного сектора следует искать только в особом характере его взаимоотношения с рыночным сектором, то есть в особом строении всей системы смешанной экономики. В этом аспекте макроэкономическое равновесие выступает уже как равновесие межсекторное – как соответствие "госсекторного предложения" благ "частносекторному" излишку денег. Теория смешанной экономики имеет и методологическую "сверхзадачу" - она призвана объяснить (в том числе и экономистам), что госсектор, находящийся на иждивении рыночного сектора, не есть милостыня или благодеяние последнего, - возникновение госсектора необходимо и самому рыночному сектору - как канализация "денежных излишков" эффективных продавцов и эффективных покупателей; при отсутствии госсектора рыночный сектор был бы обречен на инфляцию, ибо под эти денежные излишки в рыночном секторе товары не производятся. * На первый взгляд, трактовка смешанной экономики как противостояния "рынка" и "не-рынка" - бедная, примитивная абстракция. Однако на графике равновесной цены представлены "только" два экономических состояния - "рыночное" (до точки равновесия) и "нерыночное" (за точкой равновесия). Их диалектическое сочетание и есть оптимальное историческое разрешение спора "Производства" и "Экономики". Дождется ли историческая практика смешанной экономики теоретической легитимизации со стороны экономической науки? Для российской постадминистративной экономики рыночные реформы не являются самоцелью, как не является самодостаточным формирование только рынка, - приоритетной целью является формирование современной цивилизованной эффективной экономической системы, в равной мере включающей рыночный и нерыночный сектора общественного производства. Поэтому преобразованиям в государственном секторе экономики необходимо уделять не меньше внимания, чем в рыночном. В противном случае мы вновь рискуем получить однобоко-деформированную экономику, теперь уже с гипертрофированным рынком. Современная экономика – слишком дорого доставшееся человечеству достижение, чтобы его можно было вверять или только частному предпринимателю («рынку»), или только государственному управляющему («не-рынку»). Реальная, жизнеспособная диалектика современного устройства экономики – источник ее социальной эффективности. * Современное общество – очень сложный организм, тайну устройства которого пытаются разгадать историки, социологи и политологи. Такую же задачу решают и экономисты, раскрывая механизм строения современной экономики. Современную экономику чаще всего называют «смешанной», и такая характеристика оказалась очень удачной, так как она, указывая на единство составляющих экономику элементов, одновременно подчеркивает и их самостоятельность, разнородность, то, что хотя они и «перемешаны», но сохраняют свои особенности. Что же «смешано» в современной экономике? Опыт истории показал, что общественное производство может быть: или «рыночным» - в форме самоорганизации действий экономически-обособленных участников производства, или «нерыночным» - в форме государственной организацией экономически-несамостоятельных производителей (поэтому нерыночный сектор часто называют «государственным»). Таким образом, «смешанная экономика» – это взаимодействие рыночной и нерыночной форм хозяйствования как двух секторов единой системы, причем каждый из них осуществляет присущую только ему функцию в производстве необходимых обществу и индивиду ценностей. Как же уживаются в границах единой экономики два таких разных сектора, как рыночный («частный») и нерыночный («государственный»)? Каков механизм их взаимодействия? И в чем состоит их оптимальное (наилучшее) соотношение? «ЭКОНОМИКА» ВСЕГДА БОЛЬШЕ «РЫНКА».
Мы уже знаем, что рынок возникает как результат свободного взаимодействия спроса и предложения. Общая модель рынка представлена графиком равновесной цены, которая используется при анализе практически всех микро- и макрорыночных процессов. Такой анализ должен: изобразить изучаемый процесс взаимодействием спроса и предложения; определить “точку равновесия”, а - через неё - равновесную цену и равновесные величины спроса и предложения; выявить последствия влияния различных факторов на динамику равновесной точки, предложив меры по преодолению ее отклонения. В пространстве равновесного графика основное внимание традиционно уделяется “рыночному” сектору экономики (см.квадрат «ОАЕС» на графике 1). Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|