ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
Некоторое уточненияВсе остальные деяния или творения Отцов Церкви, епископов, аскетов, богословов и простых христиан могут содержать ошибки, но не являются ошибочными в целом. Более того, они могут быть и без ошибок, но мы не можем в этом быть уверены. Иными словами, у нас нет подтверждения их непогрешимости Вселенским Собором, этими авторитетными устами Церкви. Если же заявить, что все суждения и решения великих Отцов Церкви непогрешимы, то мы подвергаемся опасности приобщиться к убеждениям папизма и, сами того не понимая, предоставляем новые доводы в пользу непогрешимости Папы. Поскольку в этом случае любой римо-католик сможет возразить нам, притом весьма логично: почему, признавая непогрешимость суждений отдельных Отцов, мы не признаем непогрешимость Папы Римского? Значит, Отцы и другие церковные авторы в своих суждениях погрешимы, т.е. могли заблуждаться, но из этого отнюдь не следует, что их слова и творения были совершенно ошибочными. Примером таких творений могут служить толкования на Священное Писание, исследования догматов веры, комментарии священных канонов, а также изложения личных опытов церковной и подвижнической жизни во Христе. Все это, конечно, составляет Предания, но не является достоверным Преданием Церкви, поскольку оно не узаконено всей Церковью. Такого рода преданиями могут считаться также суждения наших духовников, наставления и постановления нашего епископа или Священного Синода. Как же нам поступать в таком случае? Прислушаться к ним, принять их, применять ли их в жизни? Являются ли они обязательными? Или мы можем ими пренебречь? - Они, конечно, обязательны постольку, поскольку не идут вразрез со Священным Писанием или решениями Вселенских Соборов, т.е. с достоверным церковным Преданием. Они обязательны и тогда, когда мы не знаем, противоречат ли они церковному Преданию. «Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет», - увещевает ап. Павел (Евр. 13, 17). В случае, когда мы уверены в противоречивости этих мнений и наставлений по отношению к Преданию Церкви, то мы обязаны, сохраняя все приличие и уважение, обратить внимание наших церковных и духовных руководителей на ошибочность их позиций, на их противоречие православному Преданию. Это указывает на невозможность с нашей стороны следовать ошибочным человеческим предписаниям и наставлениям. Примером в этом могут служить для нас святые Апостолы, которые сказали: «Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам» (Деян. 5, 29). Существуют случаи отступления по недогматическим вопросам церковного Предания ради спасения одного из членов Церкви, какой-либо ее части или же человеческого сообщества. В этом случае происходит предоставление и применение церковной икономии, проявление снисхождения и уступчивости. Церковь не требует полного соблюдения акривии в том случае, когда какая-то ее часть или даже один ее член слаб в вере и дисциплине, болен душевно или телесно, или же приносит горькое раскаяние за совершенный грех. Церковь не требует точности (акривии) в соблюдении заповедей и канонов, но проявляет человеколюбие и снисходительность, чтобы предупредить большее зло и вернуть на правый путь «овча погибшее». По поводу случайно возникающих вопросов, на которые Церковь не дала официального ответа, а у духовных и церковных руководителей нет единого взгляда - что делать в таком случае? - На это можно ответить следующее: во-первых, нет необходимости вступать в споры и распри. Достаточно того, что мы будем обсуждать эти вопросы и молитвой и смиренномудрием подготовим почву для того, чтобы Бог озарил кого-либо из членов Церкви и затем сама Церковь смогла вынести по ним авторитетное решение. В этом случае становится понятным, сколь велика значимость всей остальной церковной письменности, мнений Отцов, комментариев богословов, жизненных опытов аскетов и прочих христиан. Ведь в этих текстах могут скрываться ответы на тот или иной вопрос, и обращаясь к этим текстам, Церковь может разрешить самые различные проблемы. Но до тех пор пока не будет найдено решение, проявим терпение. Будем усердны в поисках ответа, но не будем поддаваться смятению: «Терпением вашим спасайте души ваши», - говорит Господь (Лк. 21, 19). Не будем разбрасываться на разные частные мнения церковных лиц, часто противоречащие друг другу. Нет необходимости как впадать в малодушие, так и метаться из стороны в сторону, потому что, как известно, где нет закона, нет и беззакония, нет преступления и греха. Вспомним слова ап. Павла: «Но грех не вменяется, когда нет закона» (Рим. 5, 13) и «Я не иначе узнал грех, как посредством закона... ибо без закона грех мертв» (Рим. 7, 7-8). В вопросах, не ограниченных каким-либо законом, мы вольны поступать в согласии с нашей совестью (ср. Рим. 2, 14-15) и советами еще двух-трех сознательных христиан. Ср. уже упомянутое место из Мф. 18, 20: «Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них». Ср. также 1 Кор. 6, 2: «Разве вы не знаете, что святые будут судить мир?» Наличие церковного закона, священного канона или заповеди Священного Писания вовсе не упраздняет свободу. Напротив, заповеди Священного Писания, церковные каноны, как уже было сказано, суть непогрешимые божественные свидетельства. Следовательно, они составляют часть истины, являются истиной. А являясь истиной, они, конечно, содействуют свободе человека. В этом нас уверяет и Господь, когда говорит: «Познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8, 32). Ср. также выражение ап. Иакова: «Закон совершенный, закон свободы» (Иак. 1, 25). Достоверные церковные заповеди, применяемые в Церкви с помощью Божией отдаляют нас от заблуждения и ведут нас к истине, к совершенству, к святости, к обожению. Необходимо подчеркнуть, что насколько человек совершенствуется и приобщается святости, насколько преуспевает в обуздывании плоти и человеческих страстей, настолько возвышается над материальной природой и ее законами. Чем более одухотворяется, более духовным становится человек, тем быстрее он становится господином материальной природы и, следовательно, приобретает тем большую свободу. Поэтому ап. Павел говорит: «Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода» (2 Кор. 3, 17). Тринитарная основа Соборности Церкви [60] «Соборное начало», неуклонно провозглашаемое всем восточным Преданием, не поддается простому отождествлению с тем или иным историческим и эмпирическим его воплощением. Вот почему от «феноменологии»[61] Соборов следует перейти к их «онтологии» [62], в которой раскрывается их отношение к всецелой жизни Церкви, к ее экклезиологическим основам и корням. Протопресвитер Александр Шмеман предлагает рассматривать природу Соборности Церкви в тринитарном контексте. Он говорит, что мы должны и саму Церковь увидеть как Собор. Ибо Церковь поистине Собор в глубочайшем значении этого слова, будучи изначально откровением Пресвятой Троицы, Бога и Божественной жизни как сущностно-совершенного Собора. Потом, будучи Собором по своему «содержанию», Божественным даром жизни, Церковь есть Собор и по «форме» - как институция, поскольку назначение всех институтивных ее проявлений - в том, чтобы осуществлять ее как совершенный Собор, возрастать в полноту Соборной жизни. Вся жизнь Церкви (а не только «Собор» в специальном значении этого понятия) Соборна в силу того, что Соборность есть существенное ее качество. Каждый акт созидания ею самой себя - богослужение, молитва, учительство, проповедь, слушание - имеет Соборный характер и как укорененный в Соборности новой жизни во Христе, и как ее, Церкви, исполнение, или актуализация. И именно Соборная онтология Церкви во всецелости ее существа и жизни определяет функцию Собора в церковном управлении. Истина заключается в том, что иерархический принцип принадлежит самой сущности Собора - в той мере, в какой эта последняя проявляется и осознается в Церкви. Совершенный Собор - Всесвятая Троица - есть иерархия, а не безликое равенство взаимозаменяемых членов. Итак, иерархия это не отношения власти и подчинения, но совершенное послушание всех всем во Христе - послушание, являющееся признанием и знанием личных даров и харизм каждого всеми. Всякий истинный Собор истинно личен и потому истинно иерархичен.
ТЕМА 10 Оглавление
Категории богословской мысли. 1 Догмат.. 1 Частное богословское мнение. 2 Теологумен. 2 Техника богословской работы с теологуменами. 3 Обнаружение наиболее искусных в толковании Предания. 3 Причины формулирования догматов. 4 Виды ересей. 5 Основные тезисы арианства. 8 Проблема богословских корней арианства. 8 Основная история арианства. 9 Основные тезисы арианства. 10
Категории богословской мысли [63] В Церковном богословии имеют место догматы, частные богословские суждения и «теологумены». Разницу между ними митрополит Минский Филарет пояснял так: «Догматы можно сопоставить с законами природы, теологумены - с общепринятыми теориями, а частные богословские мнения - с гипотезами... Догмат [64] Значение этого слова, как термина, употребляемого не в одном только Богословии, выясняется из того смысла, в каком оно употреблялось в античной литературе. У Цицерона словом dogma обозначались такие доктрины, которые, будучи общеизвестными, имели значение неоспоримой истины. В этом смысле и христианские писатели, напр. Ориген и св. Исидор, называли Сократа законодателем догматов аттических, учения Платона и стоиков - догматами. У Ксенофонта догматом называется начальственное распоряжение, которому все, и командующие, и простые воины, должны беспрекословно подчиняться. У Геродиана им обозначается определение сената, которому беспрекословно должен подчиниться весь римский народ. Этот смысл слово Д. сохранило и в греческом переводе 70 толковников, где в книгах пр. Даниила, Эсфири, Маккавейских словом δόγμα называется указ царский, подлежащий немедленному исполнению, а также закон царский или государственный, безусловно обязательный для каждого подданного. В Новом Завете, в Евангелии от Луки, δόγμα называется повеление кесарево о переписи народонаселения Римской империи, в кн. Деяний Апостольских - законы царские, в послании к Колоссянам и Ефесянам - имевшие божественный авторитет законы Моисея. Затем, в кн. Деяний (XV, 20-28) в первый раз словом δόγμα обозначаются те определения Церкви, которые должны иметь непререкаемый авторитет для каждого ее члена. Из употребления этого слова у Игнатия Богоносца, Кирилла Иерусалимского, Григория Нисского, Василия Великого, Иоанна Златоуста, Викентия Лиринского и др. отцов Церкви понятие о Д. выясняется с большей подробностью. У них: 1) Д. есть непререкаемая божественная (данная через божественное откровение) истина, и в этом смысле догматы веры называются божьими (δ. τοΰ Θεοΰ), божественными (δ. Θεία), господними (δ. τοΰ Κυρίου) и противопоставляются продуктам человеческого, особенно так называемого спекулятивного мышления и личным мнениям; 2) Д. есть истина, относящаяся к внутреннему существу религии, т. е. истина теоретического, или созерцательного, учения, учения веры, чем он отличается от правил жизни, или практической деятельности христианина; 3) будучи происхождения божественного, Д. есть истина, определяемая и формулируемая Церковью, потому догматы обыкновенно называются догматами Церкви (τά τής έκκλησίας δόγματα), или догматами Церковными (τά έκκλεσιαστικά δόγματα), и 4) Д. есть истина, безусловное признание которой совершенно необходимо для христианина, чтобы по праву причислять себя к составу Церкви. Частное богословское мнение это суждение Церковного писателя, богослова, прямо не противоречащее соборно принятым догматам. Это - личная позиция, плод личных мыслительных и духовных усилий человека, не прославленного в лике святых. Теологумен это богословская мысль, высказанная одним или несколькими Отцами Церкви, однако не получившая соборной санкции. В силу этого он не обязателен для каждого верующего, но в любом случае - как мысль Святого - он требует внимательного отношения к себе. Теологумен не есть любое суждение Отца Церкви. Например, исторические, филологические или натурфилософские выкладки (скажем, преп. Иоанна Дамаскина) не являются теологуменами. Теологумен - это интерпретация догматической, вероучительной истины. Как плод духовного опыта подвижника, святоотеческий теологумен нельзя отвергать во имя моего частного богословского мнения, моих личных философских пристрастий или предпочтений. Теологумен может быть сопоставлен только с теологуменом же - то есть с суждением другого Отца по этому же духовному вопросу. Техника богословской работы с теологуменами В. В. Болотов писал: «Никто не властен воспретить мне в качестве моего частного богословского мнения держаться теологумена, высказанного хотя бы одним из Отцов Церкви, если только не доказано, что компетентный Церковный суд уже признал это воззрение погрешительным. Но с другой стороны, никто не властен требовать от меня, чтобы я, в качестве моего частного богословского мнения, следовал теологумену, высказанному несколькими Отцами Церкви, коль скоро этот теологумен не пленяет меня своей возвышенной богословской красотой, не покоряет меня доступной и моему разумению державной мощью своей аргументации. Одно, в данном случае, для меня ясно: если этого теологумена не держусь я сам, я все же не имею права осуждать тех, которые ему следуют». Не все, высказанное святыми, является предметом обязательной веры. Труды Отцов не безгрешны. И даже более того - некоторые их взгляды прямо осуждались Соборами (теория апокатастасиса св. Григория Нисского). Преп. Варсонуфий объясняет ошибки у святых влиянием их прежнего окружения и образования. Каждый человек - даже святой - остается человеком своего времени и несет в себе некоторые предрассудки своего века, иногда не замечая их расхождения с Евангелием. Поскольку и пока это расхождение не замечено - оно и не может вмениться в грех. Однако, поясняет собеседник Варсонуфия преп. Иоанн, если бы такие Отцы помолились, чтобы Господь просветил их ум и по этим вопросам - неточностей удалось бы избежать: «они не просили Бога, чтобы Он открыл им, истинно ли сие учение, и потому Бог оставил их при собственном их разумении». Итак, «Православная Церковь никогда не ставила знака равенства между святостью и непогрешимостью» (Л. Успенский). Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|