Глава 10 ХАРАКТЕР И НЕВРОЗ

Мм знаем, что существует достаточно большое количество пациентов без невротических симптомов, которые, однако, ведут себя патологически. Такие пациенты страдают от так называемых неврозов характера. Они разряжают свои импульсы, желания и фантазии во внешнем мире, в то время как симптоматические невротики обычно удовлетворяют свои влечения через собственную личность. Люди с неврозом характера совершают странные действия, для которых они иногда находят объяснения, а иногда нет. Однако, обычно в их поведении рациональное невозможно отделить от иррационального. Часто, на осознание иррациональной мотивации уходят годы; тем временем они могут разорить себя и собственную семью. Люди с невротическими симптомами страдают от своих заболеваний и пассивно их переносят, а люди с неврозом характера вряд ли осознают, что они больны, и благодаря собственным действиям удовлетворяют свои бессознательные стремления.

Прежде чем продолжать обсуждение, мы должны попытаться понять природу характера. Это трудная задача, ведь характер — это неуловимое явление, которому трудно дать определение.

Оценивая характер, часто полагаются на личные впечатления и, например, говорят, что у этого мужчины или женщины хороший или плохой характер, слабый или сильный характер. Такое мнение, тем не менее, будет неверным, по крайней мере, часто будет именно так. Кто-нибудь может попытаться использовать внешние данные в качестве критерия характера, например, оценивая только внешние качества. И снова, вскоре наступит разочарование, поскольку, например, мужественно выглядящая женщина может оказаться очень женственной, а женственно выглядящий мужчина — мужественным. Следовательно, необходимо поискать более надежные критерии. Во многих работах Фрейда существуют замечания о природе характера. Однажды, он предложил узкому кругу людей краткий обзор данной проблемы, но, насколько я знаю, он не был опубликован. Характер ^— это комбинация или, скорее, синтез многих черт, привычек и позиций эго. Иногда превалирует одна черта, иногда другая. Может возникнуть искушение оценивать характер человека на основе какой-либо одной черты. Безусловно, это не даст верной картины. Для того, чтобы получить более точное представление об индивидуальном характере, мы должны рассмотреть его с нескольких точек зрения: описательной, генетической, структурной, динамической, экономической, а также изучить либидозные аспекты. Рассмотрение каждой из этих точек зрения приведет к различным результатам. Идеальное представление о характере было бы получено, если бы была возможность одновременное рассмотреть все эти аспекты. Тогда бы мы получили метапсихологическую концепцию характера. Я уже говорил, что изучение, основанное только на описательной точке зрения, малопродуктивно и приводит к обманчивым результатам. Изучение, основанное на с генетической и исторической перспективах, приносит больше пользы, так как позволяет получить некоторые ответы. Короткий пример, вероятно, поможет лучше понять эту проблему.

Пациент пользовался успехом и снискал уважение своих начальников. Он, со своей стороны, восхищался и любил их и, пока их дела шли успешно, был к ним лоялен. Когда же они терпели неудачу, он оставлял их. Для него было особенно характерно поведение в одном конкретном случае. Когда отец его жены, который руководил им и который помог ему достичь довольно высокого положения, оказался в трудном положении, он оставил его и попытался объединиться с его противниками. Такого человека можно назвать предателем.

Несколько важных деталей его инфантильной жизни могут пролить свет на развитие данной особенности его характера. Когда ему было три года, родился его брат. Разочаровавшись в собственной матери, он отдалился от нее и обратился к отцу, и постепенно сильно к нему привязался, став с ним неразлучным. Когда ему было восемь лет, родилась его сестра. Вскоре она стала любимицей отца. Примерно в это же время, отец потерпел неудачу в бизнесе, вследствие чего ухудшились жизненный уровень их семьи. Тогда пациент отдалился от отца. пытаясь снискать расположение своего состоятельного дяди, и поставил перед собой цель стать независимым и богатым.

Подведем итог- сперва он отдалился от матери, затем от отца, затем от своего тестя, который разочаровал его и не мог больше быть ему полезен. По всей видимости. первоначальной травмой было рождение брата, на которую от отреагировал отдалением от собственной матери. Рождение сестры и неудача отца в бизнесе — это, вероятно, вторая травма, на которую он отреагировал тем же самым способом — он отдалился от своего отца. С тех пор этот паттерн реакций использовался им всякий раз, когда он страдает от разочарования.

Таким образом, данный паттерн поведения представляет собой повторение его реакции на инфантильную травму. Вероятно, травма стала фиксированной, и из-за этого возникла тенденция к повторению травматического опыта и отыгрыванию ее в ситуациях, напоминавших о травме. Рассматриваемый нами пациент отдалился от матери, взял назад (декатектировал) свое либидо и направил его на своего отца. Разочаровавшись в нем, он вновь извлек свой либидозный катексис из объекта, и такая реакция отвода либидо от разочаровывающего объекта стала одним из присущих ему паттернов. Изъятое из объекта либидо, а именно, энергия ид, было направлена в эго и сформировала черту характера.

Вполне очевидно, что, на протяжении всей жизни наш пациент воссоздавал инфантильную ситуацию и повторял инфантильную реакцию. Такую реакцию можно рассматривать как защита от инфантильной травмы.

В других случаях, защиты могут быть направлены на уничтожение последствий травмы и проявляться как набегания, торможения, идиосинкразии и тому подобное, которые, таким образом, формируются благодаря контркатексису.

Хотя повторение и отыгрывание вовне, торможения и избегания делают существенный вклад в формирование характера, они не являются единственными паттернами развития характера. Некоторые черты характера развиваются на основе других механизмов и по другим причинам.

Одним из ранних открытий Фрейда относительно формирования характера является так называемый «анальный характер». Этот тип характера выделяется чрезмерной аккуратностью, жадностью и упрямством.

Ребенок, который вызывает запор и удерживает фекалии, может стать жадным собственником, человеком, для которого типичны вспышки гнева. Эти черты являются производными от догенитальных анально-садистских влечений. Однако, эти влечения ид не удовлетворяются, а тормозятся в эго, то есть задерживаются и превращаются в специфические черты характера. Торможение инстинктивного намерения и трансформация инстинктивного влечения во что-то не инстинктивное — это характерная черта сублимации. Таким образом, в определенных чертах характера продолжают существовать некоторые составные инстинкты.

Однако, существуют черты характера, которые являются не только продолжением и повторением заторможенных инстинктивных влечений. Так, например, дети имевшие трудности в приучении к туалету и дети, которых тянуло к грязи и пачканию себя, часто во взрослой жизни, становились чистоплотными и очень аккуратными. Очевидно, развивая чрезмерную аккуратность и чистоплотность, эго противостояло доминированию анального инстинкта раннего детства. Эти черты являются формированиями реакций эго: инстинкт обращается в свою противоположность.

Обычно, с анальными чертами характера сочетаются садистские (или как повторения инфантильной агрессии, или как формирования реакций). Гнев, ненависть, мстительность и вспышки злости — это повторения чрезмерного инфантильного садизма, в то время как сверхсознательность, выраженное чувство долга и ответственности — это реакции против этого же самого садизма. Таким образом, определенные черты характера могут быть производными от догенитальных побуждений, как в форме повторений, так и в виде формирования реакций.

Не только анально-садистские побуждения, но и другие составные инстинкты трансформируются в черты характера. Уретральная диспозиция может привести к преувеличенному честолюбию, оральная — к прожорливости, как в физическом. так и в ментальном смысле, и к красноречию, а также к прямо противоположным проявлениям. Инфантильное сексуальное любопытство, в сочетании с некоторым количеством агрессии, может обратиться в увлечение научным исследованием (сублимация).

В латентном периоде, когда эго начинает показывать признаки консолидации, развиваются определенные черты, которые увеличивают его интеграцию. Таким новыми чертами являются стыд, отвращение и примитивное чувство вины. Стыд — это реакция на эксбиционизм, отвращение — на оральные и анальные побуждения, а примитивное чувство вины — на садизм. Конечно, все эти черты могут отсутствовать, или быть преувеличенными, причем и та, и другая крайность является патологической.

Тем не менее, характер не заключает в себе фиксированные инфантильные травмы и трансформированные инстинктивные побуждения. В гораздо большей степени развитие эго зависит от взаимодействия между ид, эго и суперэго.

Только что, используя в качестве примера анально-садистский характер, мы попытались понять взаимодействие между эго и ид и пришли к заключению, что определенные энергии ид помогают сформировать некоторые характерные черты эго. Однако, как и следовало ожидать, решающую роль играет не природа инстинктов, а устройство эго и его органы восприятия. Например, глухой человек будет склонен к параноидальный идеям, а калека — к чувству неполноценности и мстительности Конечно же, недостаток может быть сверхкомпенсирован. Однако, не все заики становятся ораторами типа Демосфена и не все глухие — композиторами, подобно Бетховену.

Эго зависит от ид, внутреннего мира, и от внешнего мира. Другими словами, эго формируется и модифицируется как под влиянием ид, так и под влиянием окружения. Находясь под влиянием внешнего и внутреннего мира, эго утверждает себя, занимая промежуточное положение между требованиями ид, суперэго и реальностью. Если эта функция посредничества не нарушена, тогда происходит гармоничное взаимодействие между внутренними побуждениями и требованиями внешнего мира.

Затем эго одновременно адаптируется к реальности и приспосабливается к требованиям суперэго и побуждениям ид. Однако, такая хорошо сбалансированная личность является редкостью. Равновесие психических сил легко может быть расстроенно, и относительно реальности, и относительно суперэго и ид. В случае, когда требования реальности очень суровы, эго разовьет такие черты характера, которые будут существенно отличаться от тех, которые развились бы при слишком требовательном суперэго или сильном влиянии побуждении ид. Как же эго осуществляет свою посредническую (правильнее сказать, синтетическую или интегрирующую) функцию? Становится очевидным, что, по крайней мере частично, она осуществляется через идентификацию.

По-видимому, существует врожденная тенденция интегрировать, которая впервые проявляется по отношению к кормящей матери, а затем по отношению к другим людям. В некотором смысле, что инкорпорирует либидозный объект, идентифицируясь с ним. Вследствие этого, черты характера формируются на основе образа «инкорпорированной» личности. Однако, к первичным идентификациям с родителями постоянно добавляются новые идентификации' с теми же родителями, которые позже воспринимаются по-другому, учителями, друзьями, идеалами. Таким образом, благодаря всем этим источникам, черты характера могут меняться. Однако, изначальные идентификации нерушимы.

Человек, который успешно вытеснил идентификацию со своим отцом и чье поведение, в целом, является противоположностью тому, как вел себя его отец. может внезапно открыть, что в определенных ситуациях он ведет себя точно как отец. Иначе говоря, если вытеснение идентификации терпит неудачу, вытесняемая идентификация становится активной и вызывает изменение характера. Также может случиться, что одна идентификация отделяется от другой идентификации посредством сопротивлений. В подобном случае мы встречаемся с расщепленным эго, со множественной личностью. В других случаях идентификация возникает там, где в нормальных условиях устанавливаются объектные отношения. Тогда человек живет не собственной жизнью, а жизнью, например, своего друга и это может продолжаться даже после его смерти.

Если человек испытывает трудности при формировании идентификаций, то тогда он, в той или иной степени, чувствует себя одиноким и посторонним в этот мире. Ему недостает понимания других и сострадания.

В процессе идентификации объектное либидо трансформируется в нарциссическое либидо. Такая трансформация сопровождается торможением непосредственно сексуальных намерений. Десексуализация либидо и торможение непосредственно сексуальных намерений вместе с разделением инстинктов является крайне важной для сублимации". Сублимация чувственных переживаний приво-

Это утверждение может быть проиллюстрировано следующим примером. Молодая женщина при встрече с интересным молодым мужчиной неизменно становилась сексуально возбужденной.

дит к установлению нежных, заботливых чувств (от которых, конечно, отделяются и другие чувства). Такие переживания в детстве являются предшественниками зрелой любви, которая представляет из себя смесь чувственных и нежных переживаний. Следовательно, идентификации, которые приводят к нежным чувствам, в существенной степени ответственны за взаимоотношения с объектами любви в будущем и во многом будут определять степень нежности и заботы, которые сопровождают непосредственно сексуальное намерение. Таким образом, характер любовных отношений зависит от качества примешивания этих чувств к непосредственно сексуальному намерению. Если такое смешивание не является полным, возникают конфликты между сексуальными чувствами и нежными чувствами, а любовная жизнь нарушается.

При разделении инстинктов (когда инстинкты разделены и не слиты) начинается конфликт между двумя этими группами инстинктов, который проявляется в амбивалентности мыслей и чувств. Идентификация, которая часто сопровождается таким разделением, может быть амбивалентной и поэтому может приводить к альтернативному или одновременному проявлению ненависти и любви. Любовь и ненависть часто скрыты за колебаниями и нерешительностью как по отношении к объекту любви, так и по отношению к собственным мыслительным процессам, к работе, и другим функциям повседневной жизни. Все эти конфликтующие идеи и переживания проявляются в так называемом амбивалентном характере.

Бисексуальность — еще один источник колебаний и нерешительности. Однако, если мальчик достигает успеха в идентификации с отцом, он усиливает собственную мужественность. Точно также, если девочка достигает успеха в идентификации со своей матерью, то ее женственность одерживает победу в борьбе между гомосексуальностью и гетеросексуальностью. Однако, существует третья возможность: например, мужчина может иметь удовлетворяющие гетеросексуальные отношения, быть женатым, и тем не менее, предпочитать дружбу с мужчинами и чувствовать себя действительно счастливым только в их компании. Гомосексуальность часто сублимируется в дружбе и социальных переживаниях.

Для того. чтобы достигнуть контроля над собой, она втягивала его в интеллектуальный разговор. в процессе которого она становилась спокойной и сдержанной, и, в конце концов, теряла к нему какой-либо сексуальный интерес. Впоследствии, такие разговоры часто вдохновляли ее на написание коротких рассказов и романов В данном случае, сексуальный инстинкт сублимировался, то есть лишился своей сексуальной природы, посредством чего освободилось некоторое количество агрессии. Когда, таким же образом, агрессия становится социально полезной, мы также говорим о сублимации, но здесь мы видим противоположный процесс: агрессия смягчается определенной примесью сексуальности. Если бы, например, известный Диффенбах, который, как сообщил Фрейд, обрезал хвосты собакам, позднее стал бы великим хирургом, то это бы означало, что его агрессия была снижена любовью. Он хотел не убить своих родителей, а помочь им

В этой связи следует рассмотреть комплекс кастрации. Мужественность мальчика и женственность девочки во многом зависит от способа, посредством которого эго преодолевает комплекс кастрации. Мальчик и боится и желает, чтобы отец его кастрировал. Если, через идентификацию со своим отцом, мальчик освобождается от страха перед отцом, то он преодолевает комплекс кастрации, экстернализует собственную агрессию и развивает активный, мужественный характер. С другой стороны, если идентифицироваться с отцом трудно, например, из-за чрезмерного гомосексуализма или мазохизма, тогда у сына сохраняется комплекс кастрации, он чувствует себя неполноценным и пассивным, и приобретает женственный характер. (Комплекс неполноценности основан не только на комплексе кастрации; он также вызван фрустрацией в любви, потерей любви, нарциссической раной эго и чувством вины.)

Если девочка принимает тот факт, что она не имеет пениса и замещает свое желание иметь пенис желанием иметь ребенка, ее агрессия превращается в пассивность и она приобретает женственные черты характера. Однако, если она упорно держится за иллюзию обладания пенисом, она становится гиперактивной и развивает мужественные черты характера и мужские цели. В том случае, если она без особого энтузиазма принимает отсутствие пениса, она может чувствовать себя неполноценной и развивать выраженную зависть, и точно также женственный мужчина может быть чрезмерно завистлив.

Из всех видов идентификации, те идентификации, которые освобождают находящуюся в эго агрессию, пожалуй, наиболее важны. Когда эго в процессе идентификации поглощает представителей объектов, агрессия катектирует с принадлежащей ей энергией. Таким образом, эти бессознательные представители объектов катектируют с энергией, отделяются от эго и формируют новую и независимую силу, суперэго.

Довольно трудно установить первое проявление суперэго, но некоторые элементы можно выявить уже на доэдиповой фазе. Суперэго определенно заметно в латентном периоде, который следует за разрешением эдипового комплекса. Однако, в явной форме, оно устанавливается только после подросткового возраста. Суперэго обладает определенными функциями, которые определяют поведение человека и способствуют окончательному формированию характера. Совесть и самокритика (критика эго) — это функции суперэго. Оно также формирует идеалы и способствует адаптации к реальности, а также поддерживает такую функцию эго как проверка реальности.

Сильное эго контролирует как эго, так и ид. Если инстинкты ид особенно сильны, то они вторгаются в эго. Когда это происходит, суперэго теряет контроль и над эго, и над ид. Тогда эго подпадает под власть инстинктов. Эго становится неспособным выносить инстинктивное напряжение и откладывать инстинктивное удовлетворение. Если это происходит, тогда эго, во чтобы то ни стало, вынуждено непосредственно удовлетворять влечения ид. Такое эго не сможет сопротивляться требованиям ид и приобретет черты инстинктивного или импульсивного характера.

Можно было бы предположить, что слабое эго, являясь рабом ид, будет избегать контроля суперэго и не будет чувствовать вины. Это верно для некоторых случаев, но не для всех. В определенных случаях, чувство вины может быть объяснено существованием системы внутренней связи между психическими силами. Через эту систему суперэго получает информацию об изменениях в ид и эго. Чувство вины возникает, когда эго не подчиняется требованиям суперэго и позволяет разрядку побуждений ид. Эти переживания эквивалентны моральному страданию: далее «грешник» проявляет себя как «сверхморальный» человек. Он пытается искупить свои «грешные» поступки всеми возможными способами, а это, в свою очередь, часто оканчивается самонаказанием. Однако, создается впечатление, что потребность в самонаказании часто превосходит моральные проступки. В таких случаях, эго создает опасные ситуации и ищет наказания.

Отыгрывание вовне внутренне запретных импульсов не является предпосылкой для увеличения чувства вины. Если с самого начала совесть не является сверхчувствительной, то лишь намерения, простого желания, возникновения идеи часто достаточно для обострения чувствительности совести. Такая совесть свидетельствует об очень строгом суперэго. Требовательное, жесткое, негибкое суперэго принуждает эго к подавлению побуждений ид. Если суперэго подчиняет себе ид и эго, то в результате появляется сдержанный характер. Эго, отмеченное такого рода характером, будет избегать удовольствия, отказываться от либидозного удовлетворения, и будет склонно к аскетической жизни. Часто такое строгое суперэго требует умеренности и аскетизма не только от самого себя, но и от других. Такая безжалостность к другим, вероятно, включает в себя собственную чрезмерную агрессию по отношению к объектам внешнего мира и поэтому ее можно рассматривать как меру субъективной безопасности.

Суперэго создает идеалы и принципы эго, по которым следует жить. Существует много идеалов: религиозные, художественные, научные, идеалы усердной работы и тому подобные. Очевидно, что религия обеспечивает моральные идеалы. Гораздо менее очевидно, что другие идеалы также устанавливают определенные моральные стандарты, которые, хотя и не являются общепризнанными, оказывают влияние на каждого конкретного человека. Если между эго и суперэго возникает конфликт, который на первых порах не может быть разрешен, то нарушается функционирование совести. Для того, чтобы исцелить рану совести эго пытается разрешить конфликт. Оно пытается избежать немилости суперэго, внося ограничения в повседневную жизнь. А также эго пытается «уничтожить» «греховные» деяния и мысли: оно либо скрывает их. то есть удаляет их от критики суперэго, либо сверхкомпенсирует их «добрыми» делами, например, милосердием, пожертвованиями, помощью другим или тяжелой работой, в широком смысле этого слова, как если бы работа могла искупить грехи. («В поте лица добывать будешь хлеб свой.»). Работа любого рода, будь то посещение церкви, работа в поле или лаборатории, написание романов или картин, приобретает моральные свойства, так как суперэго санкционирует реальность и придает моральный оттенок действиям эго. Усердно работающий человек не только честолюбив и агрессивен, он также является человеком, которым управляет больная совесть.

Суперэго формируется частично реальностью, частично — ид. Так как суперэго имеет свои основания в реальности, оно призывает эго соответствовать социальным идеалам. Следовательно, эго, которому удалось подстроиться под требования общества и суперэго, будет избегать конфликтов как с внешним миром, так и с суперэго. Оно приобретет дружественные, примиренческие, мирные, приятные и свободные от тревоги черты характера. Однако, суперэго также может способствовать обретению прямо противоположных черт характера; эго может иметь идеалы, которые входят в противоречие с общественными. То же самое суперэго, которое, в одни моменты, помогает эго адаптироваться к реальности, в другие моменты может находиться в конфликте с внешним миром и даже чувствовать себя вынужденным низвергать социальный порядок. Кроме того, так как суперэго имеет свое основание в ид, оно является носителем традиции и, следовательно, наделяет эго консервативными чертами характера. В некоторые моменты эти черты могут иметь огромную важность, потому что оказывают стабилизирующее влияние на поведение человека.

Вполне очевидно, что характер многогранен. Для того, чтобы получить приблизительно верную картину определенного характера, нам следует рассмотреть все те факторы, которые здесь обсуждались. Пациент, о котором мы сообщили в начале, очевидно являющийся безжалостным и беспринципным человеком, очень искренне пытался помочь тем, кому он причинил вред. Он стал исключительно заботлив по отношению к своему отцу, когда тому потребовалась помощь и поддержка. Тем же самым способом он пытался уничтожить вину, которую он чувствовал по отношению к друзьям. Таким образом, сравнивая различные аспекты характера, интересно отметить, что наш пациент был аморален с описательной точки зрения, но морален со структурной точки зрения. Его безжалостность может быть понята с генетической точки зрения, а его моральность с точки зрения суперэго.

Объем данной книги не позволяет проиллюстрировать примерами другие аспекты характера. Исходя из этого я хочу сделать короткий обзор фактов, которые мы узнали относительно формирования характера.

На травму каждое эго реагирует специфическим образом. Травма может быть повторена и отыграна вовне в позитивной и негативной манере. При позитивной реакции, эго, с помощью повторения, пытается преодолеть последствия травмы; при негативной, — уничтожает травму с помощью различных техник. Таким образом, эго может создавать черты характера, которые определяют эти два способа обращения с травмой. Травма, как таковая, первоначально может быть вызвана или задержкой развития либидо, или, если либидо уже достигло генитального уровня, его регрессией на одну из догенитальных фаз. В обоих случаях, противодействуя побуждениям догенитального либидо, эго формирует черты характера. В первом случае, черта характера формируется постепенно; во-втором, — она появляется более или мрнее внезапно.

Однако, характер формируется не только через реакцию эго на травму. Также действуют другие силы. В оральном и анальном характерах, например, изменения эго происходят не из-за внешних раздражителей, но, скорее, из-за реакций на чрезмерные инстинктивные требования. Для того, чтобы справиться с инстинктами эго изменяет свою организацию таким образом, как если бы инстинкты, особенно сексуальные инстинкты, представляли собой угрозу. По-видимому, энергия инстинктов катектирует определенные части эго, усиливая старые черты характера и создавая новые. Создается впечатление, что в этих чертах характера инстинкты сублимируются. Рассматривая черты характера со структурной точки зрения, мы обнаруживаем сходные изменения. Эго преграждает путь стремлениям ид и суперэго (суперэго бессознательно и, поэтому, является частью ид), ассимилирует их и продуцирует что-то новое, какую-то определенную черту характера. В таком случае, свободно плавающая энергия ид задерживается в чертах характера эго (синтез). Интересно отметить, что непокорная энергия ид способствует формированию черт характера, которые, в свою очередь, помогают справляться со свободной энергией ид. Мы не знаем причин этого. Но, исходя из этого акта, мы можем предположить, что перераспределение психической энергии внутри личности играет важную роль в формировании характера.

На основании сказанного может создаться ошибочное впечатление, что характер содержит индивидуальные, независимые друг от друга черты. Это не так, поскольку все эти черты комбинируются в различных соотношениях, которые определяют паттерны поведения каждого человека. Следовательно, можно ожидать, что существуют группы людей, которые в сходных ситуациях реагируют сходным образом. Можно предположить, что каждая такая группа представляет собой определенный тип характера. Тем не менее, Фрейд, считал трудным, может быть даже невозможным, определение, ограничение и классификацию типов характера. Тут возможны две причины: во-первых, оценка характера во многом зависит от точки зрения; во-вторых, типы характера редко встречаются в чистом виде. В одном человеке могут сочетаться особенности активного и пассивного типов, аскетического типа с чертами либерального и терпимого или комбинация черт сдержанного и импульсивного типа, при том, что все они кажутся взаимоисключающими.

Несмотря на это, время от времени Фрейд говорил о определенных типах характера. В одной своей статье он рассматривает психологические типы с либидозной точки зрения. Он выделяет три основных либидозных типа. эротический, компульсчвный и нари.иссический.

В эротическое типе либидо достигает генитального уровня и направлено на удовлетворение через объект. Основной интерес относящихся к этому типу людей состоит в том, чтобы любить и — особенно — быть любимым. Они, не считаясь ни со своей безопасностью, ни с безопасностью других, стремятся к удовольствию, поскольку их эго и суперэго не достаточно сильны, чтобы противостоять требованиям ид. Так как у них отсутствует активное чувство вины, их моральные торможения слабы, и поскольку они идут на поводу у инстинктивных потребностей, они ненадежны и неответственны. Находясь в зависимости от объектов инстинктивного удовлетворения, они боятся потерять любовь объектов. Так как их либидо генитально, они предрасположены к истерическим симптомам: конверсионным симптомам, фобиям и тревогам. Будучи агрессивными, они не страдают от угрызений совести. Исходя из структурной точки зрения, мы может рассматривать этот тип, как вышеописанный импульсивный или инстинктивный тип.

В компульсивном типе, либидо по своей природе является анально-садистским. В противоположность эротическому типу, компульсивнмй тип имеет сильное суперэго, очень чувствительную совесть и повышенное чувство вины. Инстинктивная жизнь такой личности ограничена; она склонна к аскетизму, самопожертвованию и страданию. В то время как эротический тип зависит от объектов, компульсивный тип не зависит от них, его поведением руководит совесть и одобряющее или неодобряющее суперэго. Из-за доминирования суперэго у него существуют консервативные пристрастия и определенную степень стабильности; он надежен и верен в любви, хотя часто и амбивалентен. В данном типе, как и в эротическом типе, либидо смешано с агрессией, причем последняя время от времени сильнее любви. Со структурной точки зрения этот тип можно рассматривать как находящийся под влиянием суперэго.

В нарциссическом типе, либидо сосредотачивается вокруг эго. Следовательно, основной интерес направлен на себялюбие, самовосхваление и самосохранение Поскольку у людей этого типа отношения с другими неопределенны, они предпочитают не любить, а быть любимыми. Они стремятся к удовлетворению без рассмотрения чувств объекта. Поэтому легко понять, что они не верны в любви и не имеют глубокой привязанности к любовным объектам. Глубокая привязанность важна для них только в виду того, что она способствует удовлетворению их нарциссических потребностей. Например, мужчина этого типа должен иметь или очень красивую или тем или иным образом выдающуюся жену, которой можно было бы гордиться; или же он может жениться на некрасивой, незначительной женщине, часто более низкого социального или культурного класса, только лишь для того, чтобы быть уверенным в полном инстинктивном удовлетворении. Женщина этого типа любит мужчину в основном как приложение к eго пенису и не имеет к нему особого интереса как к человеческому существу. Нарциссические типы равнодушны, хладнокровны, тщеславны и испытывают чувство собственной неотразимости. На них трудно влиять, скорее, они влияют на других и часто бывают лидерами. По всей видимости, в структурном смысле, этот тип находится под влиянием сильного эго.

В реальности, эти типы редко встречаются в чистом виде; они скорее являются теоретическими упрощениями. Гораздо чаще встречаются смешанные типы характера. Фрейд выделял три таких типа: эротико-компульсивный, эротико-нарциссический и нарциссически-компульсивный. Они содержат противоречивые и до некоторой степени интегрированные элементы.

В эротико-компульсивном типе необузданная инстинктивная жизнь эротического типа сдерживается суперэго импульсивного типа. Поиск удовлетворения первого чипа в значительной степени тормозится требованиями суперэго второго типа, которое нетерпимо к безусловному удовлетворению инстинктивных потребностей. Зависимость компульсивного типа от суперэго также уравновешивается характерной для эротического типа зависимостью от объектов (жена, дети, друзья)

Эротико-нарциссический тип встречается наиболее часто. В то время как эротический тип ищет необузданного сексуального удовлетворения, а нарциссический тип — самовосхваления и самосохранения, смешанный тип способен следовать средним курсом между зависимостью от объектов и себялюбием. Крайности составных типов смягчаются через взаимодействие этих противоречивых либидозных стремлений. Смешанный тип может привести себялюбие в соответствие с объектной любовью. Такой тип может быть активным и агрессивным, так как для того, чтобы доставить объект в область досягаемости, эго необходима агрессия.

Нарциссически-компульсивный тип соединяет в себе качества себялюбия и независимости от объектов с сильным суперэго компульсивного типа. Черты характера составных типов смешаны в различных пропорциях таким образом, что смягчают друг друга. Свойственной нарциссическому типу независимости от внешних влиянии и недостатку интереса к другим противостоит чувствительная совесть и строгое суперэго компульсивного типа. Такой человек не ведет себя импульсивно подобно компульсивному типу, но способен удовлетворять инстинктивные требования не нанося вред совести. Он может сохранить хорошо сбалансированную свободу в мышлении и деятельности, он может проявлять творческую активность и получить социальное признание.

Постулат о типах характера основан на теоретических рассуждениях, а они, в свою очередь, в значительной степени основаны на клинических наблюдениях, которые впервые были сделаны при лечении невротиков. Кроме того, изучению структуры характера предшествовало изучение структуры неврозов. И только позднее, после того как сформировалась психология эго, мы начали понимать характер. Постепенно мы пришли к пониманию того, что между характером и неьрозом существует определенного рода связь, особенно тогда, когда узнали, что черта характера может превращаться в невротический симптом. Нормальная и полезная любознательность может стать обсессивным выпытыванием. На основе такой связи, возникает искушение сделать заключение, что выявление истоков характера облегчит анализ невроза. Хотя такое предположение может быть верным, оно вряд ли подтверждается повседневной практикой. Неврозы смешаны также, как и типы характера. Поэтому весьма трудно точно определить какой ингредиент одной смеси содержится в другой.

Обычно пациенты обращаются за лечением для того, чтобы освободиться от своих невротических страданий, а не для того, чтобы улучшить характер. В процессе лечения невроза аналитик узнает о поведении пациента, и только постепенно, вместе с пациентом, он начинает осознавать недостатки характера последнего. Затем, на основании большого количества клинических данных, мы реконструируем характер пациента.

В виду тесной взаимосвязи между характером и неврозом не удивительно, что Фрейд, в дополнение к нормальным типам, описал некоторые патологические.

Сперва он выделил три типа: исключительных, разрушаемых успехом, и mev, кто совершает преступление из-за чувства вины.

Исключительные — это те люди, которые считают, что мир им чем-то обязан. Они чувствуют себя несправедливо ущемленными из-за врожденных или приобретенных физических недостатков или из-за других видов нарциссических ран и пытаются исцелить свой поврежденный нарциссизм посредством сверхкомпенсации чувства неполноценности. Они предъявляют чрезмерные требования к своему окружению и могут взять власть в свои собственные руки. В крайних случаях они считают, что они выше закона. На мой взгляд этот тип можно рассматривать как патологическую вариацию нарциссическгого типа.

Те, кто разрушаются от успеха, являются людьми, которые заболевают, когда осуществляется их долго лелеемое желание или фантазия. Вместо радости они становятся несчастными, как будто успех приносит им разочарование. Из-за чувства собственной недостойности и вины они не могут принять успех. Фактически, они чувствуют себя вынужденными провести жизнь в страдании, в незатухающем стремлении к удовлетворению, которого они так никогда и не достигают. Их совесть позволяет им лишь ожидать счастья, но не позволяет радоваться его осуществлению. Их вознаграждение — это страдание. Они относятся к тому типу, который получает нарциссическое удовлетворение от страдания.

Для того, кто совершает преступление из-за чувства вины, переживание вины настолько непереносимо, что он скорее готов совершить преступление, чем жить под постоянным давлением своей совести. В данном случае, вина предшествует преступлению; создается впечатление, что вина и преступление дополняют друг друга.

В наши дни мы сказали бы, что два последних типа, которые только что были описаны, находятся под влиянием необычно строгого суперэго. Вероятно, в эго сконцентрировано большое количество агрессии. В первом случае облегчение и удовлетворение суперэго достигается через отказ от удовлетворения во внешнем мире, и, с одной стороны, через поворот агрессии против себя, и через извлечение нарциссическое удовольствие от страдания, — с другой. Во втором случае для того, чтобы подвергнуться наказанию, облегчение достигается через разрядку агрессии во внешнем мире.

Много лет спустя Фрейд постулировал некоторые другие типы патологического характера. Один из них включает в себя людей с определенной вязкостью либидо. Они цепко связаны с другими и упорствуют в своих идеях, позициях и действиях. Они преданы и верны объектам своей любви и друзьям. Они могут быть очень вспыльчивыми и склонными к вспышкам слепой ненависти. Этот тип напоминает настоящий эпилептический характер.

В противоположность этому типу, существует тип с очень подвижным либидо. Люди этого типа с легкостью катектируют объекты, и, с такой же легкостью, забирают от них свое либидо. Они полны планов, идей, инициатив, однако их идеи мимолетны и у них отсутствует необходимая для выполнения этих планов выносливость. Фрейд комментировал, что имея дело с такими людьми, чувствуешь себя «как бы пишущим на воде». Их настроение изменчиво, но мания, в ее законченном виде, у них никогда не развивается. Мне кажется, что такие типы представляют собой клиническую картину гипомании.

Другим, совершенно отличным типом является тип, чье либидо потеряло пластичность. Такой человек не способен сублимировать; он не гибок, он ригиден и не может изменить свое мнение; он теряет способность к дальнейшему развитию. Мы обнаружили этот тип у старых людей, однако он встречается и у молодых (консервативные типы, например, крестьяне).

Наконец, существует тип, который характеризуется тенденцией к конфликтам. Люди этого типа всегда страдают, вне зависимости от того, произошло ли что-то хорошее или плохое; они направлены на причинение себе страданий. Фрейд объяснил это скапливанием в эго большого количества свободной агрессии. Однако, в нашей культуре условия для разрядки агрессии во внешнем мире неблагоприятны. В данном случае, который всегда возникает, когда блокирована разрядка инстинкта агрессии, этот инстинкт поворачивается на эго. Хотя такие люди успешно избегают внешних конфликтов, они становятся жертвой внутренних конфликтов, которые могут достигать наивысшей степени в саморазрушении.

Возможно, за исключением либидозного и выражено агрессивного типов, практически невозможно сделать заключение о природе вышеперечисленных патологических типов. Мы не знаем почему у одного человека либидо вязкое, у другого — быстротечное и нестабильное; почему некоторые люди особенно восприимчивы, но не сохраняют свои впечатления, и другие ригидны и не гибки; почему один предрасположен к конфликтам, а другой — нет.

В заключение, давайте сравним характер и невроз. Невротический симптом, своим происхождением обязан неуспешному вытеснению — если эго неспособно удерживать инстинктивное побуждение в состоянии полного вытеснения, то вытесняемое стремление, желание, или идея возвращается из бессознательного состояния в ид, пытаясь достигнуть эго и стать сознательным. Вследствие этого, оживает старый конфликт между эго и ид, который ранее уже был разрешен благодаря вытеснению. Эго вновь пытается решить конфликт посредством старых попыток подчинения побуждений ид, но, в данный момент, оно слишком слабо, чтобы сделать это. Тем не менее, эго еще достаточно сильно, чтобы сформировать компромисс, посредством которого удовлетворяются и требования эго, и побуждения ид. Этот компромисс составляет невротический симптом, который при различных видах невроза принимает различные формы.

В определенных формах развития характера вытеснение является действующим механизмом, в других, — нет. Когда вытеснение действенно, оно успешно, а неуспешное вытеснение приводит к симптомообразованию.

В процессе формирования характера, в котором произошла фиксация на одной из догенитальных фаз развития либидо, вытеснение не действует. В таких случаях эго автоматически создает очень ранние формирования реакций, которые затем становятся составной частью характера. В этих обстоятельствах характер представляет собой проявление непрерывающихся инфантильных реакций, направленных против догенитальных составных инстинктов. Когда в формировании характера участвует вытеснение, успешно вытесненное генитальное либидо регрессирует на догенитальные стадии, оживляет составные инстинкты и, с этого раннего либидозного уровня, пытается вновь проникнуть в эго для того, чтобы найти им адекватный выход. Однако, тем временем, эго достигает более высокого уровня организации, чем это имеет место при догенитальной фиксации. Следовательно, эго не может ни принять догенитальные побуждения, ни отыграть их вовне. Вместо этого оно тормозит их и формирует из них реакции, такие как преувеличение, избегание и запрещение.

Каждая из этих реакций выражается в соответствующих чертах характера. Если эго достигает успеха в ассимилировании и интеграции этих черт, то устанавливаются характерные позиции и поведенческие паттерны, которые являются признаками успешного вытеснения. Если интеграция терпит неудачу, то отдельная черта характера становится автономной, причем вытеснение уже не может с прежней силой защищаться от натиска ид, усиливаются фиксации, и, в конце концов, черта характера превращается в невротический симптом. Например, когда вытеснение анального инстинкта терпит неудачу, нормальная склонность к чистоплотности превращается в компульсивное мытье.

Как правило, невротический симптом вызывает субъективное страдание и, помимо этого, поскольку даже когда между симптомом и эго существует симбиотическая связь, эго ассимилирует его лишь в ограниченной степени, симптом, в той или иной степени, переживается эго как чуждый. Черты характера и привычки в гораздо большей степени, чем симптомы, ассимилируются и формируют составную часть эго. Часто ассимиляция настолько полная, что исчезает дистанция между чертой характера и эго. Затем создается впечатление, что характер становится идентичным эго, однако, это не верно; он никогда не совпадает точно с симптомом и эго. Короче говоря, эго обычно не осознает своего характера, но осознает невротические симптомы. Именно по этой причине невротический симптом более доступен анализу, чем черта характера. Кроме того, черта характера может проявиться в анализе как сопротивление.

Пример может продемонстрировать различие между характером и симптомом относительно его доступности для анализа.

На ранней фазе своего лечения компульсивныи пациент начал понимать смысл своей компульсии. Однако, потребовалось много времени, прежде чем он стал понимать почему все то «хорошее», что он делает для других (жены, усыновленных детей, отца) не вызывали у них ничего, кроме противодействия и ненависти. Сам он считал, что то, чего он хотел для них, является «хорошим» и полезным. Он не осознавал своего стремления заставить других принять его помощь или совет и делать все, что по его мнению, было им необходимо. Он не осознавал, что все эти альтруистические усилия были реакциями на его садизм.

Хотя мы не знаем всех тех факторов, которые участвуют в развитии невротических симптомов и формировании характера, мы можем сказать, что, несмотря на их различия, они сходны. В основном, характер и симптом формируют фрустрации и конфликты. Внутренние фрустрации, за которыми следуют различающиеся по своей природе конфликты, имеют огромное влияние. Конфликт может произойти в аго, например, когда идентификация с отцом не согласуется с идентификацией с матерью или братом. Если конфликт между этими идентификациями не может быть разрешен, то эго расщепляется; это может привести к серьезным последствиям. Отвержение и вытеснение этих идентификаций может привести к сходным последствиям. Затем характер может подвергнуться полному изменению. Если содержание идентификации проецируется на внешний мир, то может развиться сверхчувствительность эго ко внешнему опыту, которая, в конце концов, перерождается в паранойю.

Во-вторых, могут возникнуть конфликты между эго, суперэго и ид. Преодоление этих конфликтов может привести к бесчисленному количеству форм изменений характера и ко всем известным видам невроза. Здесь мы не может углубляться в детали всех этих трансформаций.

В-третьих, может возникнуть конфликт между эго и внешним миром. Если эго достигает успеха в овладению реальностью, оно может стать сильнее ч устойчивее к конфликтам; но, если эго отстраняется от реальности и уступает бессознательному ид, оно может стать слабым и даже психотическим. Кроме того, существуют конфликты, связанные с бисексуальностью. Конфликт между гетеросексуальностью и гомосексуальностью может завершиться невротическими симптомами или изменениями характера. Тоже самое верно и для конфликтов между деструктивными и эротическими инстинктами. В одном случае такой конфликт может разрешиться в невротических симптомах, в другом, — может привести к формированию амбивалентного характера.

В целом, можно утверждать, что различие между неврозом и характером связано с тем, что невротический симптом при неврозе, хотя часто и незаметен, все еще активен, в то время как в характере, может быть за исключением амбивалентного характера, он исчезает. Нам пока неизвестно, почему в одном случае конфликт разрешается посредством формирования черт характера, а в другом, лишь облегчается формированием симптома.

Возвращаясь к нашей исходной точке, проблеме так называемого невроза характера, на основе наших размышлений, мы можем заключить, что различие между симптоматическим неврозом и неврозом характера не так важны как кажется на первый взгляд.

Эго способно совладать с требованиями внешнего и внутреннего мира адекватным образом до тех пор, пока интегрированы паттерны поведения и отношений. Когда интеграция терпит неудачу, некоторые их этих паттернов становятся автономными и избегают контроля эго. Тогда эго расщепляется, и, следовательно, одна часть личности не энает мотивы желаний и действий другой части. Определенные действия таких людей становятся иррациональными, нс координированными и часто противоречащими потребностям и стремлениям личности. Такие автономные черты характера могут привести к конфликтам с окружением, однако, они редко приводят к осознанию аномалии поведения.

Если такие черты характера и привычки преувеличены до такой степени, они вступают в конфликт с остальной частью личности, то они становятся вызывающими страдание симптомами.

Если по какой-либо внешней или внутренней причине вытеснение, которое успешно способствовало формированию характера, терпит неудачу, то происходит черта характера или привычка разрушается и превращается в симптом. Тогда вместо группы черт характера и привычек возникает гpyппa симптомов, которые могут быть подобными чертам характера. Иначе говоря, невроз характера — это, в конечном счете, симптоматический невроз.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: